"Вереница" - читать интересную книгу автора (Синклер Элисон)

21. Хэтэуэй

Я сходила в гости в женскую общину, указанную на карте Стивена. Они подыскали себе хорошее местечко (хотя мое лучше!) в небольшой пещере, в которую из главной пещеры ведет всего один длинный туннель. Строят там классные бассейны и купальни и даже что-то вроде многоэтажного дома в стене, сплошь испещренной дырками. Я осталась бы у них подольше и помогла бы, если бы не одна сердобольная наседка, которая решила взять меня под свое крыло. Она, видите ли, вознамерилась измерить мой живот, чтобы сказать мне, когда должен появиться на свет ребеночек. Как будто я считать не умею! Потом она захочет узнать о моих жилищных условиях и о моей готовности к материнству. Я улетела с Земли, чтобы сбежать от всех умников, которые вечно долдонили, как мне лучше жить, а потом изводили меня, когда я с ними не соглашалась. К счастью для меня – а может быть, и для нее, потому что я уже готова была ей врезать, – из большой пещеры пришла женщина в таком же ужасном состоянии, в каком был недавно Стивен, и наседка переключилась на нее.

Я немного поболтала с невероятно старой дамой, которая говорит с изумительным британским акцентом. Она почти слепая, и один глаз у нее все время смотрит в сторону. А волосы – чистой воды сюрреализм! Белее белого, точно их вымыли в отбеливателе. Мне это нравится куда больше, чем крашеные патлы вокруг старых морщинистых лиц. Морщины у нее, конечно, есть, но лицо не выглядит высохшим, как сморчок. У нее такое же строение черепа, как у Кэтрин Хэпберн, и кожа натянута на кости в облипочку. Руки все в пятнах, такие худущие и сморщенные, будто они тысячу лет пролежали в торфяном болоте. На ней была шерстяная юбка, свитер розового цвета и такие дрянные теннисные тапочки, что я бы в них в школу даже под угрозой смерти не пошла. Манера говорить у дамы такая старомодная и назидательная, что поневоле хочется вытянуться в струнку. Видать, генетическая память во мне взыграла. Но разговаривали мы с ней о таких вещах, о которых старые дамы, как правило, не говорят – например, об абортах и незаконнорожденных детях. Она знала девушку, которая сделала себе аборт, потому что забеременела от немецкого солдата во время Второй мировой войны. Да, эта старушка многое повидала в жизни. Наверное, чтобы решиться в ее возрасте полететь с инопланетянами, нужно не меньше мужества, чем подростку.

В каждом лагере, мимо которого я потом проходила, тоже были больные. Я ловила на себе странные взгляды со стороны. Обычно, когда на тебя смотрят на расстоянии, расшифровать эти взгляды довольно просто. Парни прикидывают, стоит ли к тебе клеиться, а девчонки пытаются понять, можешь ты составить им конкуренцию или нет. В принципе, когда у тебя живот под рубашкой, как тыква, проблем особых нет. Но на сей раз люди смотрели на меня как-то иначе. На память пришли эти идиотские истории, которые нас заставляли читать на уроках английского, когда люди сваливали вину за все свои беды на одного человека и убивали его, чтобы избавиться от напастей. Короче, до своей пещеры я добралась благополучно, но пока я больше вниз не пойду. Не хочу подцепить какую-нибудь заразу, а то еще ребеночку повредит. Буду жить у себя и заниматься росписью.

Краски я теперь подбираю – любо-дорого смотреть. Цвет стены использую как фон, а сверху работаю мелками. Так мне удается изобразить на картине тени, а если надо, я могу в одну секунду выбрать любой из цветов радуги и изменить то, что мне не нравится. Теоретические рассуждения мистера Розена о цветовых пятнах и светотени начинают обретать какой-то смысл. Так что можете передать ему, что до меня хоть и с опозданием, но дошло.

Я долго пыталась сообразить, как же лучше накладывать краску. Когда я касаюсь стены мелком или пальцами, фон сразу меняется. Короче, я сделала себе распылитель из соломинки, согнув ее пополам. Проблема в том, что у меня нет чернил, а краску надо очень сильно разводить, чтобы ее распылять. Поэтому, когда я хочу добиться нужного оттенка, мне приходится распылять очень много слоев, а поскольку я беременна и ребеночек уже довольно большой, у меня не хватает сил дунуть как следует. Когда я дую, перед глазами начинают плавать черные круги с ярко-белыми краями. Но если я как следует потужусь и попотею (хорошая тренировка перед родами!), Нил Армстронг получит свое черное небо.

Кем я действительно довольна, так это Магелланом. Небо за ним просто сияет. Жаль, я не додумалась взять с собой “полароид”, а то послала бы вам фотографии. Я так спешила поскорее слинять из дома, что все бросила. Что ж… Придется вам довольствоваться рисунком.