"Звёздный лабиринт – 2" - читать интересную книгу автора (Мзареулов Константин)

Глава 24 БУРЯ В ГОРОДЕ

Когда освобожденных пилотов Ил-76 с почетом увезли в здание аэровокзала, а пленных талибов — в тюрьму, из самолета вышли освободители экипажа. У трапа прибывших из Кандагара ожидала целая делегация сотрудников сирийской военной разведки во главе с одетым в штатское господином Хасаном, который, как выяснилось, носил воинское звание фарик, что соответствовало генерал-лейтенанту.

Генерал Хасан долго тискал в объятиях Курбонбердыева и все порывался отвезти гостей в самый шикарный ресторан Дамаска. С большим трудом удалось убедить гостеприимного генерала, что у них нет времени на застолье. Хасан выслушал объяснения Сергея, потом вдруг спросил:

— Вы случайно не служили подводным диверсантом?

— Было дело… — Удивленный подполковник пригляделся к сирийцу. — Мне ваше лицо тоже кажется знакомым. Вспомнил — вы приезжали на учения восьмидесятого года.

— Так точно! — Лицо Хасана расплылось в радостной улыбке. — Я тогда учился в академии КГБ, и нас повезли во Владивосток. Признаюсь, действия вашего подразделения потрясли всех!

За спиной командира тихонько подал голос Николай, который тоже участвовал в учениях «Океан-80», хоть и был тогда всего лишь ефрейтором первого года службы.

— Маленькая у нас все-таки планетка… — прошептал он. — Куда ни плюнь — в знакомого попадешь. А порезвились мы тогда, спору нет, от души…

… Для начала сводная группа дивизиона «Кальмар», переброшенная на Тихий океан с Каспия, внезапной атакой из-под воды условно потопила ракетный крейсер «Варяг» — флагманский корабль «северных». Затем, сбросив акваланги и гидрокостюмы, они немного побили караульных и угнали глиссер, на котором вышли в соседний квадрат, где разоружили десантников, охранявших склад боеприпасов.

Посредник засчитал «северным» поражение на всем участке фронта, части мотострелковой дивизии бросились в прорыв, охватывая левый фланг условного противника, а группе Каростина было разрешено возвращаться к месту отдыха. На свою беду, у них на пути оказалась казарма автотранспортного батальона.

Развоевавшиеся боевые пловцы ворвались в гарнизон, сняли со всех шоферов поясные ремни, которыми и привязали несчастных к койкам. После таких подвигов старший лейтенант Каростин был представлен гостям и министр обороны тут же вручил ему капитанские погоны…

Генерал провел небольшой отряд в другой зал, обеспечил билетами, помог пройти таможню, а на прощание взял твердое слово еще раз посетить Сирию, но без такой спешки.

Лететь было недалеко — через полчаса двухмоторная реактивная машина доставила сотню пассажиров в Амман. В столице Иордании их ждал акид[1] Максуд — ученик Курбонбердыева, работавший в местном палестинском представительстве. Документы, заготовленные роботами Лабиринта, произвели на опытного партизана сильнейшее впечатление: все печати и подписи выглядели правдоподобнее настоящих. План просачивания Максуд тоже одобрил, однако честно предупредил:

— В Иерусалиме неспокойно. Каждую минуту могут начаться массовые выступления, и тогда оккупанты закроют границу.

— Значит, надо ехать немедленно, — решительно заявил Сергей. — По дороге расскажете, что случилось в вашей столице.

В автобусе, пока они ехали к ближайшему мосту через реку Иордан. Максуд поведал палестинскую версию конфликта, грозившего взорвать мирный процесс на оккупированных арабских землях.

После недавних выборов премьер-министром Израиля стал Биньямин Нетаньях — фанатичный расист и противник создания палестинской автономии. Все проблемы этот политик стремился решать с позиции силы. Брат премьера, полковник Ионатан Нетаньях — любитель Платона и строевой подготовки — погиб летом 1976 года в угандийском аэропорту Энтеббе, где возглавляемый им батальон «коммандос» освобождал французский самолет с пассажирами-израильтянами, захваченный арабскими и западногерманскими террористами. То ли новый глава правительства рвался отомстить за брата, то ли просто ненавидел потомков родственного семитского племени, но так или иначе он откровенно искал повод прервать переговоры с Ясиром Арафатом.

В начале этой недели с санкции премьер-министра в старой части Иерусалима был открыт для посещения туристов тоннель под Храмовой горой. Собственно говоря, тоннель представлял собой очень древний водовод, который начинался в районе Стены Плача. Небольшой участок этой достопримечательности туристы посещали уже много лет, и никаких проблем не возникало, пока власти не вздумали раскопать тоннель до улицы Виа-Долорода. Тут мусульмане уже возмутились, поскольку не желали, чтобы орды неверных зевак разгуливали под историческими святынями Ислама — увенчанной золотым куполом мечетью Омара и не менее известной мечетью Аль-Акса, накрывшей своим сводом скалу, с которой, согласно преданиям, был вознесен на небеса пророк Мохаммад. В арабских кварталах Иерусалима готовились демонстрации протеста, в которых неизбежно примут участие экстремисты из «Хезболла» и «Хамас». Открытое столкновение с израильскими войсками и полицией представлялось неизбежным.

— Там будет весело, — сделал вывод Аркадий, и все с ним согласились.

Без задержек миновав иорданский пограничный пост, они перешли по мосту на другой берег. На той стороне гостей из России встретили не слишком приветливые взгляды вооруженных людей в униформе. Отвечал на вопросы Абдулло, поскольку Посвященные сочли не вполне уместным надевать троклемские шлемы с переводчиками.

О чем говорил полковник, остальные не понимали, но догадывались, что профессиональный разведчик излагает тщательно продуманную легенду: группа офицеров МВД РФ следует в Палестинскую автономию по согласованию с правительством Израиля. Цель командировки — обучение палестинской полиции.

Пограничники подозрительно разглядывали их паспорта, дотошно копались в скудном багаже. Придраться смогли только к каскам, однако на эти подарки Координатора имелись железные документы, разрешающие провоз специального полицейского снаряжения. Повздыхав, стражи государственного рубежа шлепнули очередную печать в паспорта майора Иванова (такую фамилию роботы вписали в путевые документы Сергея) и его спутников.

Покинув домик, где располагались пограничники, подполковник осведомился:

— Абдулло, ты сколько языков знаешь?

— Понятия не имею… — Растерявшийся разведчик принялся считать, загибая пальцы. — Фарси в трех разновидностях — это, можно сказать, один язык… Потом русский, английский, арабский… Получается, четыре.

— А на какой фене ты только что с аборигенами общался? Курбонбердыев скромно отмахнулся:

— Ну, турецким, ивритом и французским я владею очень слабо, разве что на базаре поговорить. Серьезной работы не получится — акцент выдает иностранца.

— Да уж. Первое Главное управление КГБ — это вам не хрен с двумя апельсинами, — заметил Сергей.

Люди, ждавшие по ту сторону шлагбаума, бросились на них с таким азартом, что Сергей поначалу даже приготовился отражать атаку. Однако недоразумение быстро разъяснилось: полицейский генерал Муса Акрам спешил обнять друга и учителя, которого на Западном берегу не видели с тех дней, когда неподалеку назревала антииракская операция «Буря в пустыне». Курбонбердыева они называли на арабский манер — Абдулла.

— Пригодилось то, чему ты нас учил, — на очень неплохом русском языке говорил Акрам. — Скоро Палестина станет совсем независимой, настоящее государство будет… Но как твоя судьба сложилась? Ты уехал, потом в Москве переворот случился, и поползли слухи, что майора Абдуллу арестовали и даже убили.

— Зубы у них коротки меня убить, а майор недавно полковником стал… Я тоже за вас беспокоился. Особенно когда началась агрессия против Ирака. Ведь в те дни Саддам выпустил в эту сторону много ракет.

Полицейский начальник расхохотался и рассказал веселую историю шестилетней давности, когда страны НАТО бомбили Ирак, а в ответ на Израиль без конца сыпались боеголовки иракских баллистических ракет типа «Скад». Власти в Тель-Авиве всерьез забеспокоились, что Саддам Хусейн может оснастить некоторые «Скады» отравляющими веществами, и раздали населению противогазы. Израильтяне получили защитные средства бесплатно, тогда как арабам пришлось раскошелиться.

Но зато теперь палестинцы могли без опаски устраивать демонстрации — в противогазах им не были страшны слезоточивые аэрозоли и гранаты карателей.

Потом лицо генерала стало серьезным, и он сказал, что в Иерусалиме складывается очень тяжелая обстановка. Арабское население возмущено провокациями оккупантов, и конфликт грозит принять острые формы. А правительство уже стянуло в город войска и готовится расстреливать мирных жителей, которые выйдут на улицу протестовать против осквернения их святынь.

— Если оккупанты откроют огонь по демонстрантам, то палестинской полиции придется вступить в бой, — сказал Акрам суровым голосом.

Повинуясь мысленному приказу, подаренные Координатором комбинезоны изменили внешний вид, и теперь на Посвященных была полевая униформа израильской армии.

Остальных членов отряда палестинские друзья отвели в ближайшую лавку, где удалось по дешевке обзавестись гражданскими шмотками весьма недурного качества.

Около четырех часов по местному времени они подъехали к воротам армейского учебного центра имени Моше Даяна. Эта часть, расположенная возле поселка Мевассерет-Циас, предназначалась для подготовки резервистов.

Дежуривший на КПП сержант очень удивился их появлению и отказался пропустить в расположение части, но однако после непродолжительной перебранки вызвал офицера. Вскоре появился слегка подвыпивший капитан Шауль Фрухт, который раздраженно заявил:

— Мне тут не нужны идиоты, которые не почитают шаббад. В субботу добропорядочные люди не должны заниматься делами. Короче говоря, придете завтра утром. И вообще, я не получал указаний принимать резервистов.

Сергей рявкнул на него отлично поставленным командирским голосом, и электронный переводчик воспроизвел через микрофон-нагубник те же лающие интонации:

— Как разговариваешь со старшим по званию, щенок! У нас нет времени следовать идиотским предрассудкам. Я имею приказ развернуть батальон специального назначения и к полуночи двинуться на разгон палестинских бандитов. Через два часа прибудет еще до сотни человек, так что мы должны немедленно начинать подготовку к их приему.

Он протянул оглушенному капитану плотный лист, покрытый закорючками, восходящими к арамейскому письму. Прочитав документ, Фрухт моментально протрезвел. Координатор постарался на славу: под приказом стояли подписи командующего территориальными войсками НАХАЛ и начальника военной разведки АМАН.

Липовый документ предписывал руководству учебного центра оказывать всяческое содействие полковнику Самуэлю Котлярскому.

Присмиревший капитан велел сержанту открыть ворота, лично проводил гостей к складским помещениям и долго лебезил, прося прощения за свою оплошность. Он даже проявил совершенно неуместную инициативу, предложив немедленно вызвать в часть весь личный состав во главе с подполковником.

— Сколько ваших людей находится в лагере? — напустив задумчивый вид, осведомился Котлярский.

— Девять, господин полковник! Из них…

— Отставить, капитан. Не нужно никого вызывать из города. От вас требуется обеспечить моих спутников обмундированием общеармейского образца и выдать оружие. Все остальное мы берем на себя.

Первым делом они отправились в душевые кабинки, поскольку с самого утра куролесили в странах тропического пояса, от чего покрылись плотной коркой перемешанной с потом пыли. Смыв грязь, все испытали почти райское блаженство. Затем гражданские члены отряда получили полный комплект израильской униформы.

Николаю явно не терпелось повторить здесь шутку, которую они сыграли с транспортниками во время учений «Океан-80». Окинув спутников скептическим взглядом, он заметил разочарованно:

— Не нравятся мне их ремешки. Не свяжешь аборигенов такой ерундой.

— Найдем, чем связать, — с азартным весельем в голосе откликнулся Гриша. — Скорее бы начать, а то уже руки чешутся.

Покончив с переодеванием, они отправились на склад оружия, где выбрали себе винтовки «Гадил» — местную версию автомата Калашникова, заметно уступавшую гениальному прототипу. Женщинам достались более легкие пистолет-пулеметы «Мини-Узи», и вдобавок каждый подвесил на пояс кобуру с пистолетом «Дезерт-Игл».

Все бы ничего, только арсенал здесь оказался сугубо общевойсковым — никаких спецсредств, никакого бесшумного оружия. Хорошо хоть удалось обзавестись бронежилетами и фугасно-зажигательными минами нескольких типов.

Следующим пунктом стал машинный парк. Демьяненко, Фомин и Леха с Аркадием выкатили два джипа — на одном был установлен крупнокалиберный пулемет, на другом — безоткатная пушка. Солдаты из учебного центра заправили машины горючим и уложили в багажное отделение коробки с боеприпасами. Тем временем остальные осматривали бокс, где стоял танк — шестидесятитонный гигант «Меркава» МК-3.

Могучая машина не могла не вызвать восхищения у любого, кто хоть немного разбирался в боевой технике. Кроме стадвадцатимиллиметровой пушки и трех бельгийских пулеметов MAG в башне имелся миномет. В кормовом отсеке, предназначенном для хранения огромного боекомплекта, при необходимости можно было посадить мотопехотное отделение. По бортам башни размещались дымовые гранатометы.

Почесывая затылок, Барханов оглядел со всех сторон роскошную приземистую машину и от избытка чувств воскликнул, использовав все свои познания в местном языке:

— А зохум вей! — А потом привычно добавил: — Твою мать!

Абдулло и Сергей сделали страшные глаза, однако все обошлось — никто не расслышал слов Атиллы. Капитан и сержант-танкист показывали спецназовцам, как откидывается кормовой люк, превращаясь в транспортер для загрузки боеприпасов. В десантный отсек они закинули пару ящиков с минами и десяток снарядов в огнестойких контейнерах, а кроме того, заполнили снарядами барабан автоматического зарядника. Для короткого разбоя в городе этого должно было хватить с избытком.

Пока готовили к бою технику, Курбонбердыев осваивал управление «Меркавой» под руководством местного сержанта-танкиста. Послушав, как полковник с натугой выговаривает слова, израильтянин понимающе проговорил:

— Похоже, старик, ты из недавних репатриантов. Откуда приехал?

— Из Пакистана, сынок, — честно признался Абдулло. — Еще не слишком хорошо на иврите говорю.

— Говоришь ты нормально, — успокоил его инструктор. — Просто акцент немного странный.

Врубив мотор, Курбонбердыев сделал круг по плацу и доложил командиру «Финиста», что готов вести танк куда угодно. Эта машина не слишком отличалась от модели МК-1, которой Абдулло научился управлять лет десять назад, когда работал в Ливане.

Гриша Демьяненко, нетерпеливо ожидавший перехода к активным действиям, спросил командира:

— Не пора ли, реббе Котлярский, вязать аборигенов?

— Не будем мы их вязать, — усмехнулся подполковник. — Завтра им свои же отцы-командиры клизму вставят — за то что подарили черт знает кому целую гору боевой техники.

— Так даже остроумнее, — согласился Николай. Остальные тоже одобрили эту идею. Свистнув, Сергей подозвал Фрухта и, поигрывая сотовым телефоном, сказал:

— Капитан, я только что получил по рации приказ немедленно выступить в район Кнессета, где складывается опасная ситуация. Оставляю вас за старшего. Помните — сразу после захода солнца подойдут автобусы с пополнением. Будьте готовы.

Его команда уже рассаживалась: по четыре человека в каждый джип, еще четверо устроились в боевых отделениях танка, и только Аркадию придется поскучать в десантно-грузовом отсеке рядом со снарядами и носилками для транспортировки раненых. Убедившись, что все заняли свои места, Сергей направился к «Меркаве». По дороге ему попался столик, на котором лежали какие-то инструменты и запчасти. Вспомнив молодость, подполковник одним ударом переломил толстые доски столешницы. Аборигены почтительно притихли. Только Фрухт вполголоса сказал своим подчиненным:

— Видали, засранцы? Вот каким должен быть настоящий израильский воин.

Маленькая колонна выползла за ворота и двинулась в сторону города. Сергей стоял, высунувшись по пояс из командирского люка танковой башни. Из соседнего люка выглядывал Демьяненко, который действительную службу закончил в должности командира танка Т-72, а потому сегодня стал заряжающим и наводчиком в одном лице. Пейзаж вокруг них отнюдь не напоминал пустыню — это был скорее сплошной жилой массив. Блочные дома, коттеджи, магазины, автозаправочные станции, ресторанчики, спортивные площадки. На улицах было много зелени, людей и автомобилей. Частенько попадались на глаза армейские патрули.

Потом возле Сада академика Сахарова малоэтажные домики исчезли, сменившись ультрасовременными зданиями, и Каростин понял, что они наконец-то вступили в Иерусалим. Возглавляемая танком колонна, не обращая внимания на светофоры, промчалась по проспекту Вейцмана, миновала огромную автобусную станцию, свернула на юг, благополучно прошла мимо Дворца Наций и взметнувшегося по соседству небоскреба отеля «Хилтон», однако поворот на проспект Бен-Цви и к министерству иностранных дел оказался перегорожен механизированным подразделением. Пришлось продолжить движение по проспекту Вольфсона, оставляя справа знаменитый шпионский центр «Джойнт». По левому борту выстроились в ряд почти одинаковые с виду, словно из одного инкубатора, бетонные коробки правительственных резиденций: канцелярия премьер-министра, министерство внутренних дел и министерство финансов. В глубине обширного парка возвышалась над деревьями плоская крыша Кнессета.

Около Храма Книги, или Музея свитков Мертвого моря, где были собраны древнейшие рукописи, прогуливалась стайка дочерна загорелых девиц студенческого возраста — в шортах и с мороженым в руках. Одна из них, увидев танк, радостно завизжала и — в патриотическом запале — задрала маечку, обнажив пышную грудь.

Зрелище было в высшей степени заманчивым, и все мужчины в джипах ответили доброй девушке шквалом воздушных поцелуев.

— Видали, бродяги? — невольно вырвалось у Сергея. — Вот как должен народ любить свою армию.

В наушниках его шлема раздался возмущенный голос Дианы:

— Не верти башкой, кобель старый. Загляделся, понимаешь, словно в первый раз увидел!

— Отнюдь, — смиренно ответил он. — Далеко не в первый. Приходилось видеть кое-что и получше. Но все равно приятно…

Мурлыча хором популярную песню «Ах, какая женщина, мне б такую», они обогнули монастырь Святого Креста и выехали на проспект Хазаз. Абдулло, прекрасно помнивший этот город, легко вывел отряд в обильно озелененный район застроенный шикарными особняками. Потом Курбонбердыев остановил танк возле ворот, на которых был нарисован нужный им номер.

— Всем надеть маски, — распорядился Сергей, нажимая кнопку звонка.

Из переговорника ответили на ломаном иврите: мол, хозяин изволят отдыхать, а потому посетителей пускать не велено.

— Военный министр приказал нам взять дом под охрану, — ответил по-русски Сергей. — Есть сведения, что палестинские террористы собираются атаковать эту часть города.

— Ну, в натуре, слава богу, хоть один х… моржовый о нас вспомнил, — разразился динамик типично московским говорком. — А то, ваще, сидим тут, как тараканы в дерьме…

Вычурные ворота втянулись в каменную стену забора, открывая проезд танку и джипам. Из дома навстречу им бежал качок во всем белом: белые брюки, белая сорочка, белая бабочка, белые кроссовки, белая подмышечная кобура на белом ремне. Бритый череп ярко сверкал под безжалостными лучами тропического солнца.

Потрясая оттопыренными пальцами, «бык» заорал:

— Назад, падлы, цветы раздавите.

По просторному дворику были густо раскиданы ухоженные клумбы с потрясающе красивыми розами всех мыслимых расцветок. Не без труда втиснув машины между цветниками и фонтаном в античном стиле, спецназовцы и их попутчики, закрыв лица черными шапками-масками, обступили охранника.

— Где господин Василий Корольков? — вежливо поинтересовался полковник Котлярский. — Нам приказано обеспечить его безопасность.

Встретивший их здоровяк повторил, что Король отсыпается в своих апартаментах. Понимающе кивнув, Сергей приказал:

— Собери братву — всех, кто находится на объекте. Я должен сделать сообщение.

Их появление явно не обеспокоило обитателей особняка. Во-первых, защитники Лабиринта были одеты в униформу местной армии. Во-вторых, приехали охранять дорогих иностранцев. А что маски носят, так это даже привычно. Мало ли зачем люди не хотят свои портреты кому попало показывать…

— Всех не выйдет, — сказал «бык». — Табак возле компьютера дежурит.

— Саня, подмени Табака, — прорычал подполковник. — Приказы не обсуждаются. Тем более мои приказы.

Минут через десять во дворе выстроились восемь лбов в белых одеждах, с ними три девки, оказавшиеся местными проститутками. Сергей очень правдоподобно разыграл припадок ярости: орал, что не потерпит бардака, что немедленно поставит в известность кого следует и вообще разгонит всех к чертовой матери. Подыгрывая командиру, Диана с Аркадием от души развлекались — щелкали затворами и предлагали, не отходя от кассы, перемочить эту свору козлов. Перетрусившие бандиты даже не пытались хвататься за пушки — больно уж свирепо глядели на них автоматные стволы.

Старший над охраной, откликавшийся на имя Вован, робко предложил уладить дело полюбовно. Покричав для видимости еще немного, подполковник сменил гнев на милость и велел Вовану показать, где тут чего находится. Главным образом его интересовал информационно-компьютерный центр, а на втором по привлекательности месте располагался сейф с наличкой. Однако для начала он велел братве разоружиться. Бандиты без особого энтузиазма выполнили приказ, и арсенал «Финиста» пополнился кучей разнотипных пистолетов с глушителями.

Тихонько посовещавшись, Сергей и Абдулло решили, что девок можно отпустить. На следствии они сообщат, что особняк навестили неизвестные, говорившие с персоналом по-русски. Такие показания станут лишней уликой в пользу версии о разборке между преступными группировками из СНГ.

Выпроводив шлюх, Каростин оставил бандитов во дворе под охраной Сайда и Васи, а сам с шестью Посвященными отправился осматривать дом. В первую очередь командир «Финиста» потребовал, чтобы Вован отвел их к пульту электронной сигнализации, где сейчас дежурил прапорщик Кулебякин. Быстро разобравшись в системе, Леха отключил охранные устройства и блокировку сейфов. Пока они занимались этим делом, остальные наскоро обследовали трехэтажный дворец и доложили неутешительный вывод: компьютеры разбросаны по многим комнатам.

— Придется забросить в машину все ноутбуки и системные блоки настольных компьютеров, — сказал Аркадий. — Потом разберемся… Вован, где архивы и сам Король?

— А на кой вам, в натуре, архивы? — насторожило белоснежный бандит.

— Сколько можно тебе повторять, дубина, — Диана шевельнула стволом «Мини-Узи», — приказ нам дали. От греха подальше эвакуировать самое ценное.

— Ну да, конечно, — кивнул Вован. — Само собой. Полезное дело.

Сергею почудилось, что в редких извилинах гвоздевского братана закопошились смутные подозрения. Однако бандит был хотя и очень крепок с виду и на голову выше его, но безоружен, а потому не слишком опасен. Командир «Финиста» просто подтолкнул старшего охранника стволом «Галила», и Вован послушно поплелся на третий этаж, показывая ждавшие хозяев хоромы.

Вован, встав посреди коридора, меланхолично осведомился: с чьих, мол, апартаментов начнем осмотр. «Он мне больше не нужен, пора кончать», — решил Сергей. Их разделяло всего три-четыре шага, а винтовка стояла на боевом взводе.

Даже не придется вскидывать и прижимать приклад к плечу — автоматика поглотит отдачу. Одним движением большого пальца он передвинул рычажок в режим автоматического огня, но слегка опоздал. Противник уже приступил к активным действиям.

Внезапно присев, Вован изо всех сил дернул ковровую дорожку и бросился на опрокинувшегося навзничь Сергея. Падая, подполковник успел сгруппироваться и оружия из рук не выпустил. Сомкнутыми ногами он со страшной силой ударил бандита в живот, и тот повалился, нелепо взмахнув руками. На ноги они вскочили одновременно. Вован снова кинулся в атаку, вцепился в цевье и ствол винтовки, пытаясь завладеть оружием. Несколько секунд противники напрягали бицепсы, но ни одному не удавалось вырвать «Галил».

Первым изменил тактику Сергей, пнувший врага ботинком чуть повыше ступни, но бандит, видимо, прошел хороший тренинг — кости его голени обросли дополнительными мышцами, которые смягчили удар, сделав боль терпимой. В ответ Вован попытался боднуть подполковника. С кем-нибудь менее подготовленным такой прием мог обеспечить перелом схватки, но Сергей привычно пригнул голову, и гвоздевский громила, врезавшись переносицей в козырек его каски, оказался в нокдауне. Продолжая выворачивать винтовку, Сергей резко подбросил колено, угодив противнику в пах. Тот взвыл, ослабил хватку. Каростин наконец сумел освободить оружие, ударил углом магазина в район белой бабочки, а затем, пользуясь выгодным замахом, обрушил приклад на челюсть бандита. Нокаутированный Вован растянулся на полу.

Подполковник с облегчением расправил плечи, и в тот же миг сбоку от него кто-то свирепо рявкнул:

— Руки вверх!

Сергей и не подумал выполнять этот приказ. Не оборачиваясь, он полоснул в ту сторону длинной очередью и прыжком растянулся на полу, наводя винтовку на кричавшего. Торопиться с дополнительными выстрелами не стоило — возле раскрытой двери скрючился, истекая кровью, бородатый мужичок в пижаме.

— Ты кто? — миролюбиво поинтересовался подполковник.

— Я — Король! — гордо ответил тот.

— Вот тебя-то мне и нужно, — обрадовался Каростин.

Когда прибежали привлеченные шумом схватки Диана и Гриша, с Королем и Вованом было покончено. Отдышавшись, комполка приказал ликвидировать остальных охранников и вообще прибавить темп — до сумерек оставалось не так уж много времени.

Они покинули двор, оставив позади заминированный дом и трупы восьми бандитов. Где-то вдалеке стрекотали автоматные очереди, изредка хлопали разрывы гранат — в арабских кварталах Старого города разгорались уличные бои.

Если не считать липкого зноя, слабых звуков перестрелки и нарядов конной полиции, вечерний Иерусалим мало отличался от любого большого города планеты.

Полные прохожих улицы, вынесенные прямо на тротуар столики кафетерия, ревущие мотоциклы байкеров, целующиеся парочки. Был, однако, и местный колорит, совершенно немыслимый в Париже или Ташкенте: многочисленные религиозные фанатики в долгополых черных сюртуках и черных шляпах то и дело цеплялись к одетой по-современному молодежи — не иначе укоряли в безнравственности…

Прямо на марше Сергей воспользовался радиоустройством каски, чтобы связаться с авиеткой, висевшей над Ближним Востоком на высоте около трех тысяч километров. Когда аппарат отозвался, подполковник отрапортовал о завершении очередного этапа операции. Спустя мгновение Координатор ответил:

— СЕЙЧАС АВИЕТКА ОСУЩЕСТВИТ ИМИТАЦИЮ МНОГОМЕРНОГО КАНАЛА ЭЛЕКТРОННОГО ПОДКЛЮЧЕНИЯ. АППАРАТУРА ИЕРУСАЛИМСКОГО ЦЕНТРА ДОЛЖНА ОТВЕТИТЬ ЗАСЫЛКОЙ ВИРУСА НЕСОМНЕННО. ВСЕ СОТРУДНИКИ ЦЭШ СОБЕРУТСЯ НА РАБОЧИХ МЕСТАХ. ОНИ — ТВОИ. УБЕЙ ВСЕХ.

Сеанс связи продолжался не больше десяти секунд, однако он очень много сказал о безжалостном коварстве суперробота. В общении с Посвященными он был своенравен, но добродушен, как хороший приятель. Врагов же Координатор уничтожал, не считаясь с жертвами…

Прямую дорогу на Байт-Ваган и Гиват-Мордехай снова преградил мощный блокпост с бронетехникой. От греха подальше они предпочли объехать опасный участок и углубились в городские кварталы.

Вскоре показались белокаменные стены Старого города, над которыми возвышались купола и башни церквей, синагог и мечетей. Возле ворот развернулось настоящее сражение: армия расстреливала манифестантов-арабов, а палестинская полиция вела ответный огонь. С возвышенности, где сейчас расположился отряд защитников Лабиринта, отлично просматривалась бронеколонна, спешившая к месту событий. От силы через четверть часа полтора десятка «Меркав» и бронетранспортеров без труда раздавят демонстрантов — с противотанковыми средствами дела у палестинцев явно обстояли не лучшим образом.

— Демьян, заряжай бронебойным, — скомандовал подполковник. — Первый — по головному, второй — по замыкающему.

— Хоть какое-то веселье, — обрадовался Гриша. Башня плавно развернулась и пошевелила стволом, затвор проглотил снаряд с вольфрамовым сердечником.

Демьяненко прилип к перископическому прицелу, навел пушку на контур переднего танка и надавил большую кнопку электроспуска. Прогрохотав, орудие дернулось назад, но тут же вернулось в нормальное положение. Эжектор продул канал ствола, удаляя пороховые газы, а барабан автоматического заряжания услужливо провернулся, подавая следующий подкалиберный снаряд.

В «Финисте» Демьяненко заслуженно считался асом стрельбы из танков всех моделей, включая Т-80, «Абрамс», «Челленджер», «Леопард», «Леклерк». По слухам, Григорию довелось поработать даже с французским «Наполеоном Бонапартом», существовавшим всего в трех экземплярах, два из которых проходили испытания на полигоне в Нормандии, а третий непонятным образом оказался в танковом музее подмосковной Кубинки. Правда, с системой управления огнем «Меркавы» он имел дело впервые, но промахнуться с шестисот метров было очень сложно.

Первая болванка угодила точно в кормовую часть вражеской машины, после чего пораженный танк, остановившись, задымился. Гидравлика стремительно довернула башню, и грянул второй выстрел — также результативный, на этот раз загорелся замыкавший колонну бронетранспортер. Абдулло немедленно врубил переднюю передачу, танк спрятался за ближайшим домом, потом осторожно выполз из-за укрытия и всадил снаряд в очередную «Меркаву».

Руки чесались добить эту колонну, однако времени катастрофически не хватало. Не ввязываясь в продолжительный бой, отряд Каростина, прикрывшись дымовой завесой, двинулся на юго-запад вдоль проспекта Эмек Рефаим.

Курбонбердыев, не заглядывая в карту, указывал нужные повороты, короткая колонна пересекла на большой скорости широченное авеню Ха-Рав-Герцог и вскоре вышла на Байт-Ва-Ган.

Перед ними горбился невысокий холм, на котором располагался кампус Иерусалимского политехнического института: два учебных корпуса, общежитие и выстроенное поодаль здание Центра электронного шпионажа. Рядом на вершине холма сверкали в багровых лучах заходящего солнца параболические антенны спутниковой связи.

С ходу проломив решетку, танк дал задний ход и остановился на шоссе, а оба джипа ворвались за ограду, расстреливая заметавшихся солдат внешней охраны. Бронебойно-фугасный снаряд выбил дверь, и спецназовцы бросились в здание.

Персонал Центра, не ожидавший нападения, не смог оказать организованного сопротивления. Несколько ответных выстрелов либо не достигли цели, либо выпущенные впопыхах пули безвредно увязли в многослойной конструкции бронежилетов.

Перебив всех, кто оказался во дворе и коридоре первого этажа, Сергей разделил штурмовую группу. Непрофессионалов под командованием Курбонбердыева он оставил внизу для зачистки комнат, а сам с шестью бойцами «Финиста» бросился к лестнице.

Все укрылись за выступом стены, и прапорщики кинули вверх по две гранаты. Взрывы, расшвырявшие сотни осколков, простерилизовали пространство в радиусе пяти-шести метров от лестничного проема. Стремительно взлетев по ступенькам на второй этаж, спецназовцы открыли бешеный огонь вдоль коридора. Разряжая магазин, Сергей с мрачным удовлетворением засекал в памяти, как падают незнакомые ему люди, которых судьба сделала врагами его страны, его народа и (сейчас это было важнее всего) его могущественного друга и союзника — Координатора Девятой Ветви Лабиринта.

Сменив магазины, они двинулись по пустому коридору, равнодушно переступая через беспорядочно разбросанные трупы. Судя по звукам и запаху гари, доносившимся снизу, Абдулло и его команда тоже действовали вполне успешно.

Со вторым этажом покончили за три с половиной минуты. Незачищенными остались только два помещения. Первая дверь была сварена из толстых стальных листов и не поддавалась пулям, поэтому командир решил оставить эту комнату напоследок и вскрыть мощным взрывом. На другой комнате висела красивая табличка с надписью «Administration».

Стукнув кулаком в дверь дирекции, Сергей крикнул:

— Выходите по одному и без оружия!

Изнутри донесся голос, и в наушниках прозвучал синхронный перевод:

— Не стреляйте, мы выходим.

Первой из приоткрывшейся двери выбралась насмерть перепуганная дама умеренно приятной наружности. Как выяснилось позже, она числилась здесь в должности секретаря администрации. Потом один за другим показались два пожилых джентльмена: первый был шатеном с водянисто-прозрачными глазами, а другой — седым, лысоватым, черноглазым и смуглолицым. Этот деятель был слишком хорошо знаком Посвященным, и подполковник не сумел сдержаться. Удар прикладом в солнечное сплетение согнул генерала Ди-Визеля пополам, а затем директор ЦЭШ рухнул на пол, схлопотав тем же предметом по затылку.

— Кого это мы имеем удовольствие лицезреть… — пропел Сергей нежным голоском. — Неужели сам товарищ генерал Галанин!

— Не убивайте! — сориентировавшись в обстановке, Ди-Визель заговорил по-русски: — Я готов рассказать все, что мне известно.

— А это кто такой?

Сергей ткнул стволом в копчик другого пленника, который дисциплинированно принял классическую позу «лицом к стене, руки за голову».

— Эндрю Хенсон. Офицер связи из ЦРУ.

Для порядка эту троицу обыскали, после чего Ди-Визель дрожащими руками отпер сейфовую дверь аппаратного отсека и показал, где хранятся магнито-оптические диски, «компакты» и прочие носители информации. Помимо охоты на Лабиринт, сотрудники ЦЭШ извлекали из компьютерной сети военные, политические и научно-технические секреты многих стран и корпораций. Секретов набрался целый чемодан. Валюты собрали поменьше — неполный кейс, меньше миллиона долларов.

По всему зданию расставили мины, с особым старанием нашпиговали взрывчаткой бронированный бокс, где стояли серверы и детекторы. Обоих пленных, сковав наручниками, загнали в десантное отделение «Меркавы», а секретаршу отпустили, чтобы не пачкать руки ликвидацией женщины.

Со стороны города к холму уже выдвигались бронетанковые подразделения, так что пришла пора уносить ноги. Заработали гранатометы, разбрасывая дымовые снаряды. Густое облако окутало танк, защищая от прицельных выстрелов. Чуть позже, когда взорвался заминированный ЦЭШ, дыма стало еще больше. Внутренний объем трофейной «Меркавы» заполнился голосом Мозга Станции:

— ТЕЛЕПОРТАЦИЯ И ВИДЕОКАНАЛЫ ДЕЙСТВУЮТ ПО ВСЕЙ ЗЕМЛЕ. ГОТОВ ВЕРНУТЬ ВАС НА СТАНЦИЮ.

Джипы пришлось бросить. Наталкиваясь на снаряды, чемоданы, носилки, пленных и прочий хлам, весь отряд кое-как втиснулся в бронированное нутро танка.

Неуловимый миг прокола измерений — и огромная машина оказалась в операционном зале.

Пленные благоговейно озирались. Американец пробормотал:

— Неужели мы в Лабиринте?

— Разве вам не хотелось здесь оказаться? — переспросил Николай. — Мы осуществили вашу мечту…

Всем нашлось дело: сортировать диски и дискеты, делить наличные, разбираться в трофейном оружии. Поручив роботам держать на мушке шпионскую парочку, Сергей попросил Мозг Станции протянуть транспортный тоннель до ИСТРИСа.

В кабинете директора плавало плотное облако никотина — вся коллегия института нервно заполняла пепельницы грудами окурков. Увидев Каростина, генералы и полковники облегченно застонали.

— Как вы? — воскликнул Жихарев.

Загасив сигарету, Львов меланхолично пробурчал:

— Раз они на Станции, — значит, все в порядке…

— Вот именно, — рассмеялся Сергей. — Вернулись без потерь. Отчет представлю завтра, а пока принимайте «языков».

Он вытолкнул пленников в особняк на Чухлинке, где много лет назад томились инопланетные узники. Хенсона и Ди-Визеля без промедления отправили в подвал, а Волков, Медведев и Муравьев поспешили следом — снимать первый допрос.

Каждый получил бумажный мешок с неравными долями добычи. Посвященные оставили себе меньшую часть захваченной валюты — им хватит и безналичных средств, хранившихся на счетах, которые теперь оказались в их распоряжении. В ближайшие дни или даже часы, разобравшись в компьютерных базах данных, Мозг Станции переведет на депозиты Посвященных солидные суммы, ранее принадлежавшие ЦЭШу и организации Короля. Офицеры и прапорщики о таких деталях не догадывались и были вполне удовлетворены щедрым вознаграждением.

Транспортные тоннели вернули Курбонбердыева и Рамазанова в Душанбе, Посвященных — по домам, а «Меркава» с пятью бойцами оказался на пустом шоссе в трех километрах от гарнизона «Финиста». Гриша взялся за рычаги и направил танк к воротам. Около КПП их догнал «Икарус», в котором ехали с аэродрома сослуживцы, вернувшиеся из Таджикистана. Увидев, кто сидит на башне громадной бронированной машины, майор Карабанов изумленно вскричал:

— Барханов, Демьяненко, как вы здесь оказались? Сегодня из Душанбе вылетел в Москву только один самолет, но в нем летели мы, а вас там не было!

— Не самолет у вас был, а черепаха парализованная, — фыркнул Атилла. — Мы на танке быстрее добрались.