Археология: Храм, отвоеванный у Нила

На территории древних Фив продолжает работу европейская миссия, которая начиная с 1999 года буквально из руин восстанавливает ансамбль заупокойного храма Аменхотепа III, охраняемый двумя величественными статуями — «Колоссами Мемнона». Их назвали в честь героя Троянской войны, погибшего от руки Ахилла, потому что при восходе солнца статуи якобы издавали жалобный звук, напоминающий человеческий стон. Греки говорили, что Мемнон так приветствует свою мать Эос. Когда встал вопрос, кому доверить реставрацию бесценных находок храма, выбор пал на специалистов из России.

Двадцатиметровые статуи Аменхотепа III охраняют проход в храм, о котором известно очень мало: его огромная территория скрыта пахотой. В течение столетий сокровища храма растаскивали и уничтожали, но отдельные его фрагменты оставались в земле. Впервые мы осмотрели местность позади колоссов в 1998 году. Продираясь сквозь заросли в солончаке, мы увидели опрокинутого безголового сфинкса-крокодила. Под слоем грязи скрывался сливочно-белый полупрозрачный алебастр. Чуть дальше стояли огромные гранитные ноги статуй, попирающие иноземных врагов Египта. Рядом находились отбитые руки, сжимающие скипетры. В траве, отполированные непогодой, лежали каменные головы статуй. Узкие глаза, очерченные, словно петлями, линиями косметической подводки, устремлены в небо, на полных губах с капризно опущенными уголками едва играет улыбка. Глядя на разбросанные куски камня, мы пытаемся предположить, как выглядел храм, сооружавшийся на протяжении почти четырех десятилетий жизни фараона.

В середине 60-х годов XX века заброшенное поле Ком эль-Хеттан обследовал египетский археолог Лабиб Хабаши. Он составил карту храма и оставил ряд памятников на месте, за исключением огромной головы царя, перевезенной в музей в Луксоре. Мастерство скульптора Мена, вырезавшего из асуанского гранита чуть раскосые глаза, пухлые губы и вздернутые брови фараона, поражает. Точно так же выглядят лица сфинксов Аменхотепа III с набережной Невы в Санкт-Петербурге. Сходство черт, полировка и материал свидетельствуют: колоссы и сфинксы созданы в одной мастерской.

Жарким летом 1996 года халатность феллахов, обрабатывавших соседние поля, вызвала пожар: остатки сооружения рушились, а сами колоссы опасно накренились. Египтяне пригласили для спасательных работ специалистов Германского археологического института. Глава «Европейской миссии «Колоссы Мемнона» Хуриг Сурузян вспоминает о том времени с болью: «Когда среди обломков загорелся тростник, разрушая почти уничтоженные временем фрагменты, я поняла: надо что-то предпринять, иначе исчезнут последние следы храма». Грант Всемирного фонда памятников позволил очистить колонны, окружавшие большой перистильный (обрамленный крытыми колоннадами) двор храма, разыскать скульптуры царя и статуи львиноголовой Сехмет — богини ярости, войны и чумы. Удалось остановить медленное падение колоссов. Выяснилось, что оба гиганта и статуи цариц — Мутемуйи, матери Аменхотепа III, и его супруги Тейе — некогда были ярко расписаны. После реставрации на модиусах — коронах цариц с вздымающимися священными змеями — проявились следы полихромной росписи.

Это была эпоха расцвета Египта: большую часть своего правления царь провел в мире. При нем были установлены дипломатические отношения с государствами Сирии-Палестины, Вавилона, могущественным царством Митанни, завершившиеся женитьбой фараона на дочери вавилонского царя и митаннийской принцессе. Двор Аменхотепа в Фивах потрясал роскошью: всюду сверкали золото, слоновая кость, черное дерево и драгоценные камни. Особую роль при дворе играла царица Тейе. Аменхотеп III — один из величайших строителей Египта. В Нубии, близ Солеба, был сооружен храмовый комплекс «Воссиявший в Истине», в котором фараон еще при жизни почитался как «благой бог, владыка Нубии». В Седеинге поклонялись его обожествленной супруге Тейе. Знаменитый архитектор Аменхотеп, сын Хапу, и главный скульптор Мен возвели заупокойный храм в Ком эль-Хеттане. В надписях на основаниях царских колоссов сохранились перечни иноземных народов, дополняющие представление о древнеегипетском «мире». Храм был почти полностью разрушен фараоном XIX династии Мернептахом, пустившим его камни на строительство собственного святилища. Так, около 700 статуй богини Сехмет оказались в храме Мут, а гигантский скарабей — на берегу священного озера храма Амона в Карнаке. На восточном берегу Нила Аменхотеп III возвел прекрасный перистиль и колоннаду в Луксорском храме, также посвященном культу обожествленного царя. Стоявшая там статуя изображала царя в облике бога Атума — солнечного творца Вселенной. Английский археолог Говард Картер, известный открытием гробницы Тутанхамона, обнаружил в ней Аменхотепа в «Западной долине», примыкающей к Долине царей, фрагменты царского саркофага, ритуальные статуэтки фараона и его царицы. Мумия царя, в последние годы страдавшего от множества болезней, была найдена в 1898 году в тайнике в Долине царей.

В преддверии 300-летнего юбилея власти Санкт-Петербурга приняли решение отреставрировать сфинксов с Университетской набережной Невы, найденных в XIX веке греческим авантюристом Янисом Атанази. Эти сфинксы привели в восхищение даже отца египтологии Шампольона: «Среди обломков виден сфинкс из розового гранита, около 20 ступней в длину, прекрасной сохранности и работы. Бесспорно, это самый нетронутый памятник из всех подобных».

Возглавившие работы опытные реставраторы Станислав Щигорец и Альбина Доос выяснили, что отмытые от наслоений памятники имеют розовый цвет. Среди западных египтологов сфинксы из Петербурга были мало известны. Познакомиться с ними приехала Хуриг Сурузян, давно искавшая хороших реставраторов по камню. Она стояла у подножия сфинксов и не могла оторвать взгляд от помолодевших ликов Аменхотепа III.

Так наши соотечественники оказались в составе международной команды египтологов, археологов и реставраторов в Ком эль-Хеттане, проводившей работы в 2003—2004 годах. Когда колоссы поднимали, у ног статуи царя нашли изваяние царицы Тейе — необычайно красивой женщины в пышном парике, увенчанном царским уреем — священной змеей и перьями высокой короны шути, со скипетром высшей власти хетес в руках. И как только Али, рабочий миссии, мастерком и кистью счистил наносы ила и грязи с лица забытой царицы Египта, на ее губах заиграли едва заметная улыбка и одновременно легкая грусть.

Далее последовали новые находки: колоссальный гиппопотам из алебастра, царские колоссы, несколько статуй Сехмет. В одной из них художник соединил красный и черный гранит, и богиня получилась красноликой: в древних текстах Сехмет называют «огненной» и «пламенеющей ликом».

На протяжении тысячелетий грунтовые воды омывали остатки храма, и на их поверхностях росли кристаллы соли. Реставраторы обессолили скульптуру, очистили и укрепили тонкую пленку на поверхности камня. После очистки одну голову водрузили на постамент посреди поля. И теперь в отличие от левой стороны ее лица, лежавшей на земле и испорченной соленой водой, — правая ослепительно сверкает. Удивительным образом голова огромной статуи на фоне простого пейзажа возле деревеньки Шейх Абд эль-Курна становится частью огромного полотна, составляющего прошлое, настоящее и будущее этого уникального места.

Тейе — супруга Аменхотепа III (ок. 1388—1351 годы до н. э.), одна из выдающихся цариц XVIII династии, чьи ум и властность были хорошо известны на Древнем Востоке. Тейе принимала активное участие в жизни государства, ее часто изображали вместе с супругом, порой одного с ним роста. Тейе родила Аменхотепу двоих сыновей — рано скончавшегося Тутмоса и Аменхотепа IV (будущего Эхнатона), известны и дочери царственной четы. Роль принцесс при дворе была столь велика, что две из них — Сатамон и Исида — стали «великими супругами царскими» во второй половине правления отца, хотя и не затмили образа своей матери.

При жизни Тейе была обожествлена как одно из воплощений Солнечного Ока — грозной дочери Ра и как богиня, оберегающая Египет. Она почиталась в храмовом комплексе Хут Тейе — «Обитель Тейе» в Седеинге (Судан), где есть ее изображения в облике крылатого сфинкса, попирающего врагов Египта. Тейе пережила супруга и закончила свои дни в правление сына — Эхнатона, проживая в резиденции вдовствующих цариц в Ком Мединет Гуроб и лишь изредка гостя в Ахетатоне — новой столице. Точка в дискуссии о погребении Тейе не поставлена: обломки ее гранитного саркофага обнаружили при раскопках царской гробницы в Ахетатоне, тогда как фрагменты ее погребального ковчега обнаружены в таинственной гробнице-тайнике KV55 в Фивах. Вопрос о ее мумии более прост: останки с пышными волосами, традиционно приписываемые царице, были перезахоронены жрецами в гробнице Аменхотепа II в Долине царей и обнаружены в 1898 году французским археологом Виктором Лоре.

Постепенно облик сооружения прояснился. Вот первый пилон с парой колоссов, изображающих сидящего на престоле Аменхотепа III. На запад простирается обширный двор, второй пилон, а перед ним другая пара колоссов, гигантская процессионная колоннада, алебастровые колоссы у третьего пилона, перистильный двор, где стояли огромные статуи царя в облике Осириса. В южной части двора располагались «петербургские» сфинксы, а в северной — сфинксы Тейе. За двором следовал гипостильный, или крытый, колонный зал. Между расписных и обитых золотом колонн в форме пучков папируса стояли бесчисленные статуи богини Сехмет, охраняющие проход в святая святых. Там находились статуи божеств и, вероятно, самого Аменхотепа III. Святилище еще не раскопано, и где-то внизу, под толстым слоем ила и песка, находится главная загадка храма: пока неизвестно, чья статуя стояла там.

Храм специально построили близко к Нилу. Планировалось, что во время разлива реки воды будут заполнять его, подходя к двору. Храм уподоблялся суше, сотворенной в начале начал, поросшей тростником и лотосами, из которых рождалось на свет Солнечное божество — сам Аменхотеп. Эта красивая идея стала проклятием храма. Сооружение поставили на слабый фундамент, кое-где 14-метровые колонны стояли прямо на грунте. Через столетие комплекс начал рушиться. Фараоны XIX династии приказали вывезти статуи в Карнак и Луксор, святыню превратили в каменоломню.

Фрагменты гигантов предстоит собрать воедино, словно масштабную головоломку. «Вряд ли огромную территорию храма удастся реконструировать, — говорит Хуриг. — В отличие от других святилищ Египта он слишком сильно пострадал». Но остались статуи и стелы, что и породило идею частичной реконструкции. Это будет музей под открытым небом, в котором сотрудники Европейской миссии установят объемную модель святилища — вместе со сфинксами с Университетской набережной. «Им было бы лучше на родине, — сетует Хуриг, — но разве можно спорить с судьбой?»

Виктор Солкин | Фото Станислава Щигорца