Глава 5 - Мерцающий взгляд

- -

Холодная рука ветра дернула старика за волосы.

Похоже, сегодня ветер был в игривом настроении. Но человеку было не до давнего друга, к которому он изредка приходил поговорить, пожаловаться на ноющие кости и пожелать хорошего настроения на завтра. А еще чаще - просто молча выслушать то, что ветер хотел ему прошептать.

Так бывало. Но сегодня - работа.

И потому он с легкой досадой отмахнулся от ветра.

Собрав седую шевелюру в толстый хвост, он крепко перевязал его выцветшей оранжевой лентой. Подошел к краю площадки и сжал обеими руками жадный до тепла металл ограждения. Он стоял на широкой площадке, вырубленной в граните скалы рядом с ее вершиной. По краю площадки в камень были вплавлены тонкие столбики из темного металла. Сверху к прутьям приварили широкую квадратную трубу. Тысячу лет назад древние строители прорубили тоннель сквозь гору и вплавили металл в камень. За годы край скалы раскрошился, и два столба теперь висели в воздухе, цепляясь за трубу. Но остальные стойко держались за гранит.

Старик крепче взялся за перила и наклонился над пропастью.

Перед взглядом старика раскинулась изумительный вид далекого прибрежья, высоких гор, узких долин, светлых нитей дорог и зеленых квадратов рисовых полей. Далеко к северу виднелся город. В этот час Кинто пыталась захлестнуть ночная тьма. Пыталась, но неудачно. Она постепенно отступала, получив отпор со стороны людей. Огни зажигались по городу, превращая его в далекое облачко света, последний подарок солнца, который прилег до утра на берегу великого океана.

Руки быстро замерзли. Старик неохотно выпустил из рук металл и отошел в глубь площадки. В грубо обтесанной стене темнел зев широкого квадратного отверстия - вход в длинный тоннель, по которому он недавно поднимался на площадку. Пробитый в скале ход начинался прямо из его дома и вел бесконечными кругами вверх, к площадке. Он тратил по часу на подъем, но дело того стоило.

…Быстро темнело, и первые звезды проступали на темном полотне неба.

Старец подошел к входу в туннель, зажег висящий на железном крюке светильник в виде перевернутой чаши с прорезями в стенках. Затем сделал несколько шагов вправо. Там на площадке стоял большой железный стол. Когда-то старик в одиночку втащил его сюда. В то время он был полным сил человеком и мог легко поднять четыре мешка с рисом. Хотя и сейчас, готовясь вскоре отметить свой восьмой десяток, старик мог бы повторить свой давний подвиг и приволочь на площадку такой же тяжелый стол.

Крепок был старик, не позволял он времени отнять у себя здоровье. Хотя все чаще ему казалось, что разговаривать с ветром - не самое обычное занятие для здорового человека. Но с кем ему здесь говорить? Старик с досадой махнул рукой, подошел ближе к стене и нажал на еле заметные выступы в граните. Медленно, с протяжным скрипом, гранитная плита повернулась и опустилась вниз, застыв наподобие раскрытой ладони. Человек вытащил из дыры два предмета завернутых в сверкающую пленку. Один из них был довольно увесистым, второй - намного меньше и легче. Положив свертки на железный стол, он осторожно распаковал больший из них.

Внутри был ящик из того же темного металла, похожего на тот, из которого изготовили ограждение площадки. На одной из сторон ящика было несколько отверстий, и одно большое конусообразное - внизу, прямо посередине.

Старик перенес ящик к центру площадки. Там из камня торчал толстый невысокий столбик. Надев прибор на столб той самой конусообразной выемкой, он слегка подвигал его из стороны в сторону. Наконец раздался щелчок, и тот крепко зацепился за стойку. Из боковых стенок выползли ручки и открылось несколько люков.

Человек вернулся к столу. В малом свертке был длинный ярко-зеленый шнур и прозрачная изогнутая пластина на обруче. Шнур он воткнул одним концом в прибор, а другой дотащил до дыры в скале. Там он нашарил нужный вход и подключил шнур в него. Обруч надел на голову, - прозрачный экран оказался прямо перед глазами, охватывая голову до висков.

Старик вздохнул и опустился на стоящий рядом со столом кованый стул. К изящному металлу старик когда-то прикрепил отполированные доски из ясеня. Ветер и дождь сделали свое дело - теперь доски пошли трещинами, а некоторые - раскололись на куски. Их приходилось каждый раз поправлять, но старик не стал менять сиденье и спинку стула. Он уже привык. Тем более что делать сейчас все равно нечего. Надо ждать.

Ожидание затянулось надолго. С каждым годом оно становилось все дольше, видно машины, установленные в глубине скалы древними мастерами, постепенно изнашивались. Или же топливо подходило к концу. Старик так и не сумел узнать, как именно добывалась энергия. Но что ящику требовалось много энергии - это он знал точно. Его дом освещался и обогревался от тех же самых генераторов. И все, что он в течение года тратил на дом - были крохи по сравнению с тем, что пожирал прибор за недолгие минуты.

Наконец экран слабо осветился, моргнул несколько раз и потемнел.

Горы исчезли.

Вокруг старика воцарилась ледяная тьма космоса, с льдистыми крапинками планет и крохотными, но яркими точками звезд. На миг сердце его дрогнуло. Всякий раз величие картины действовало на него подобно мягкому, но сильному удару.

Он привычно наклонил голову вправо. Звезды устроили хоровод и застыли в новом положении. Секундой позже - медленно двинулись по кругу. Справа выплыл обжигающий шар солнца. Старик поспешно наклонил голову влево и убрал огненный круг из поля зрения. Покачал головой и дотронулся левой рукой до края экрана. Перед глазами возникла координатная сетка. Он вновь осторожно качнул головой, легко провел ладонью по экрану и увеличил масштаб.

Так. Правильно. Вот это направление. Оранжевый треугольник отметки, которую он поставил лет двадцать назад, возник перед его глазами. Старик вывел его в центр и сжал обеими руками края экрана. Пространство прыгнуло на него и понеслось мимо.

Слева пролетел бледно-лиловый шар пятой планеты,

Дальше!

Промелькнули гигантские булыжники астероидного пояса.

Еще дальше!

Яростное чувство затопило старика - сродни одновременно предвкушению охотника и ужасу жертвы. Оранжевый треугольник разбух до размеров ладони, а затем занял все поле зрения. Человек резко дернул головой, остановив движение. В центре оранжевого треугольника медленно кружился темно-серый шар. В этот раз он был приметно больше, чем год назад. Намного больше. И непонятные символы справа от него уже не были желтыми, как в прошлый раз. Нет, они налились кровью и медленно мигали.

Старик с досадой прикусил губу. Как жаль, что он не ведает их смысла! Но вот что означали цифры, что равномерно менялись вверху, он уже понял. Это были дни. Дни до какого-то события. Оставалось не так много - чуть больше года. Год. Но что произойдет? Старик вздохнул. У него было много мыслей на этот счет, - одиночество способствует размышлениям. Но мысли - это лишь мысли, истина часто бывает неожиданной.

Старик кивнул и приступил к главному, ради чего он поднялся сегодня на вершину скалы. Он вывел на экран изображение седьмой планеты и сравнил ее с тем круглым пятном, что прочно обосновалось в центре оранжевого треугольника. Они почти совпали по размерам. Пятно оказалось даже чуть больше. Верно, что-то приближается к их миру. Еще не скоро, но оно будет здесь. Может быть, год остался до того, как этот непонятный шар доберется до Шилсу?

Он помнил старый текст, который много лет назад позвал его в дорогу. Седьмая планета оказалась меньше, чем этот непонятный шар, а значит, пришло время, когда пророчество исполнится. Или - не исполнится. Пророчества безграничны в своей слепой мощи, но в то же время они слабы, как новорожденный ребенок. Народы и миры в их власти, сами же предсказания могут быть нарушены любой мелочью, лишь бы она произошла в нужный момент.

Рука скользнула по краю экрана и тот погас. Вокруг старика вновь возник вечер и горы. Скалы сжали его в давящих объятьях. После пустоты космического пространства он на миг испытал тяжелое чувство. Казалось, будто его засыпало обломками камня и из изломанной груди вырывается последний предсмертный хрип.

Как неприятно.

Но тяжкое чувство мелькнуло и прошло.

Старик отдохнул, затем сложил и убрал на место ящик и его экран.

Чуть позже он уже спускался вниз, к выходу из туннеля. Прогрызенный в скале ход заканчивался небольшой пещерой с дверью, закрывающей вход в его дом. Пещера была слабо освещена маленькой лампочкой, свисающей с потолка на голом шнуре. Старик подошел к каменному блоку, что заменял дверь и выглянул в специальное окошко. В его доме вход в туннель был укрыт в стене, за деревянными панелями с вставками из темного стекла. Под одним из таких стекол было спрятано окошко.

Перед его глазами возникла неожиданная картина. В его доме хозяйничали высокие, выше человека ростом, черные чудовища. Громадные темные фигуры, похожие видом на людские, бродили по комнатам. Черная шерсть покрывала их с ног до головы, а во рту изредка мелькали белые клыки. Старик знал этих незваных гостей, но никак не ожидал увидеть их в своем доме.

Темные фигуры успели распахнуть все шкафы, перевернуть и разодрать диван, а теперь сопели, вытаскивая тяжелый стол из комнаты. Изредка чудовища скалили клыки и рычали друг на друга. Было видно - они разочарованы отсутствием хозяина.

В главной комнате их было трое. Еще две черные фигуры на глазах у старика протопали в кухню и малую комнату. Возможно, в других малых комнатах тоже кто-то был. Одно из чудовищ уронило шкафчик с книгами и небрежно расшвыряло ногой книги по углам. Другое чудовище осклабилось, пнуло диван и вышло из главной комнаты.

В старике заклокотала ярость. Как! В его дом вошли эти твари и устроили погром?! Он покажет им ошибочность таких действий!

Он огляделся. К стене был прислонен его боевой посох. Иногда старик взбирался на верхнюю площадку и занимался боевым танцем. Вот и сейчас верный посох с нетерпением ожидал хозяина. Миг - и он почти прыгнул в руку старику. Черная сосна, кипяченая в желчи акулы и широкие стальные кольца на концах - удивительно удобная вещь, если нужно кого-нибудь хорошенько вразумить.

А старик сейчас собрался вразумлять со всей своей немалой силой.

Он достал из глубин кинну четыре темно-желтых пилюли, завернутых в клочок бумаги. Осторожно развернул ее и взял одну пилюлю. Проглотил ее, затем немного посомневался, - и бросил в рот еще одну.

Несколько минут старик готовился, закрыв глаза и равномерно дыша. Его руки крепко держались за посох. Вначале они слегка дрожали в напряжении, а затем застыли недвижно, как будто отлитые из стали.

Старик медленно открыл глаза и усмехнулся. У бедных черных тварей нет никакой возможности противостоять ему. Сейчас, даже через толщу камня, он ощущал каждое из чудовищ. Он легко дотронулся до выступа в стене. Кусок камня бесшумно провернулся, открыв вход в дом. Чудовища не заметили его появления. Двое в этой комнате были к нему спиной, а трое - разбрелись по всему дому.

Старик скользнул внутрь комнаты и остановился в ее центре. Со стороны его движения казались размытыми. Его фигура мелькнула со стремительностью молнии. Полы кинну хлопнули в воздухе.

На звук обернулся один из захватчиков и немедленно получил сильный удар. Тяжелый, со стальными кольцами, конец посоха молотом врезался его в грудь. Удивленно взревев, чудовище с грохотом обрушилось на пол. В падении оно крепко приложилось головой об табурет из мореного дуба. Дрыгнув ногами, чудовище надолго затихло.

Старик резко обернулся к другому. Этот незваный гость быстро отошел от изумления и метнулся к старику, перепрыгнув через стол, который чудовища зачем-то вытаскивали из комнаты. Старик уклонился, уперся посохом в стену, подпрыгнул и ударил обеими ногами захватчика в плечо. Темная фигура отлетела обратно к двери.

Там она столкнулась с третьим чудовищем. Они взревели, оскалили клыки и в падении перевернули стол. Теперь им было легче нападать на старика. Они рванулись, пытаясь обойти его с обеих сторон. Резко, почти незаметно для глаза, старик скользнул им навстречу. При этом он обеими руками поднял посох над головой. Остановился посередине комнаты и широко расставил ноги. Старик сильно наклонился влево и ударил концом посоха чудовище в лоб. Потом крутанул посох на вытянутых руках и изо всей силы обрушил его на голову другого чудовища, которое уже метнулось к нему с правой стороны.

Оба захватчика тяжело повалились на пол и застыли.

На миг старик затаил дыхание. Прислушался и усмехнулся.

В одной из малых комнат чудовище кралось к двери, надеясь застать его врасплох. Когда оно молча выскочило в главную комнату, то тут же получило посохом по коленям. С тяжким грохотом черная туша повалилась на пол и пролетела по нему несколько шагов. Голова ударилась в стену, а сверху опустился посох, погружая во тьму беспамятства.

Еще одна из темных фигур выскочила из двери кухни. Черная шерсть была запорошена мукой - казалось, что чудовище высыпало на себя не меньше, чем полмешка. В зубах торчал хвост копченого окуня, и оно все еще продолжало пережевывать рыбу. Этого старик приложил посохом с особенным удовольствием. Чудовище удивленно сглотнуло и молча опрокинулось на пол.

Из пасти скорбно торчал рыбий хвост.

За пару минут все было кончено.

Темные фигуры слабо шевелились на полу, изредка пытаясь приподняться. Каждый раз старик мгновенно оказывался рядом, слышался приглушенный стук и фигура надолго затихала. Через некоторое время одна из фигур что-то негромко прошипела, и никто из них больше не пытался подняться.

Командир?

Это же чудовище, лежа на животе, повернуло голову и нашло взглядом старика. Оно что-то проворчало, затем заговорило более понятно:

- Большшше не надо этогххо.

- Чего? - спокойно поинтересовался старик.

- Этогххо… тогххо. Палки не надо. Мы лежим.

- Вижу, что не сидите в креслах. А палка… Ее не будет, если будете лежать смирно.

Чудовище дернуло головой в подтверждение.

- Кхашшш… Будем.

- Так чего вы здесь решили найти? - спросил старик.

- Нас послал великхий Повелитель, кхоторому подшшиняется…

- Это я знаю. Дальше.

Чудовище ненадолго умолкло. В его голове провернулись несколько шестеренок, и оно решило пропустить пару минут славословий в адрес хозяина.

- Мы ххотим знать, старикхх, что ты увидел, - недобро прошипело оно. - Если ты не скажешшшь нам, то наш повелитель будет недоволен.

Подниматься на ноги, однако, чудовище не решилось. Видно, опасалось, что старик пустит в ход свой посох.

- Ваш Повелитель съел своего первого жука, когда я здесь жил уже десяток лет. Не ему мне указывать!

- Мы не едим шшуков! - злобно проревела одна из фигур и тут же поспешно ткнулась мордой в пол.

Старик не обратил на этот вопль ни малейшего внимания.

- Передайте своему Повелителю, что вы нарушили правило. Так близко от города вы не имеете права появляться.

- Кхашшшш… Времена меняются, старикхх, - злорадно прошипела другая фигура, - ты знаешшшь, что в мире нет ничего неизменного.

- Это правда - но вы с этих перемен не получите ничего хорошего.

- А люди?

- Люди - тоже.

На минуту воцарилась тишина.

- Повелитель приглашшшает тебя к себе, господин… кха! - подавился именем командир чудовищ, когда старик сильно ткнул его концом посоха в живот.

- Мне нет до него дела - пусть и он забудет обо мне.

- Кхашшшш… - чудовище, которое только что ударил старик, поерзало по полу, и произнесло. - Мы бы давно могли помешшшать тебе жить тут, старикхх. Но не мешшшали…

Старик задумался. Это правда. За долгие годы они впервые решились залезть в его дом. Может быть - ответить на их вопрос? Старик думал долго. Наконец он решился.

- Передайте вашему хозяину - пусть смотрит на небо и вспоминает то, что ему говорили предки. Вот мой ответ, - произнес старик. - А теперь уходите. Времени и так осталось мало.

- Это плоххой ответ, старикхх…

Старик промолчал. Если их Повелитель умен, как иногда ему казалось, то он поймет. Если же глуп… Тогда не имеет смысла ему помогать.

Одна из фигур пошевелилась и начала приподниматься.

- Ползком! - рявкнул старик.

Чудовище плюхнулось на брюхо и, злобно ворча, поползло к двери, ведущей наружу из дома. За ним последовали и другие. Последняя из фигур задержалась на пороге и прошипела:

- Мы тоже знаем. Пророкхчество начало исполняться, старикхх. Но я не скашшу тебе, как именно!

Чудовище расхохоталось и скрылось в вечерних тенях.

Дверь жалобно заскрипела, и с грохотом ударилась о косяк.

Старик задумался, затем подошел к окну. Долго стоял, глядя во тьму, что затопила горы. Действие пилюль проходило и ноги начинали дрожать. Даже он не мог выдержать две пилюли из толченых корней Древа Жизни без последствий. Он отошел от окна и опустился в кресло. Почти два часа старик размышлял о грядущем. Затем поднял с подоконника телефон и набрал номер Верховного жреца Шангаса при Водоеме Тяу-Лина. Тому стоило знать то, что он увидел.

Долгие минуты ничего не происходило, но вот телефон щелкнул и на экране появилось заспанное лицо жреца. Тот на миг закрыл глаза, поморгал и с изумлением уставился на старика.

- Это ты…

- Без имен! - прервал его старик.

Несколько секунд Тяу-Лин приходил в себя. Затем он посмотрел на часы и покачал головой.

- Чтоб тебя демоны посетили! - проворчал Тяу-Лин и зевнул, прикрыв ладонью рот.

- Уже, - коротко ответил старик.

- Что - уже?

- Не важно.

- Не важно? Зачем вы тогда меня разбудили, господин… гм… да…

- Хочу вам сказать нечто полезное, господин Тяу-Лин.

Верховный жрец еще раз зевнул и вопросительно уставился на старика.

- Только одно - вам надо проверить то давнее пророчество, господин Тидайосу-шангер. Про приход чужого Дракона. Вдруг, да начало исполняться оно?

После этого старик выключил телефон и положил его на подоконник. На пальцах остались следы пыли. Он бездумно достал из кармана платок и протер им подоконник. Потом спохватился, и сунул платок обратно в карман вместе с телефоном.

Опустившись в кресло рядом с чайным столиком, старик налил себе холодного чаю. Предстояла долгая ночь размышлений. Старое ругательство обрело новый смысл.

Чтоб жить тебе в эпоху перемен!

Обломки шкафа и стола были раскиданы по полу. Книги опечаленно лежали, разметав страницы, словно раненые птицы - крылья. Осколки фарфоровых чашек казались призраком далекого прошлого, воспоминанием о том, что было и чего больше не будет. Старик потер грудь. Сердце болело все сильнее - две капсулы из корня Древа Жизни совсем не мало для него. Совсем даже много.

Старик расположился в кресле удобнее и попытался заснуть. Он долго лежал в кресле, ворочаясь и устраиваясь. Наконец, тьма смежила ему веки. Старик вздохнул и едва заметно улыбнулся. Ему снилось, что он идет тропинкой вдоль обрыва над морем, а далеко впереди на алмазном песке сидит та, кого он не видел уже полсотни лет. Молодая, красивая и веселая, какой она была тогда. Они оба молоды! И нет меж ними непонимания, ссор и сочащегося кровью разрыва.

Он быстро шел по тропе, не замечая, что путь все сильнее и сильнее уходит под уклон. Наконец он споткнулся, земля вырвалась из под ног и началось бесконечное падение во тьму. Сердце ударило в последний раз и затихло.

Навсегда.

И лишь ветер выл за окном, оплакивая уход единственного друга.

- -

Этот беспокойный старик!

Верховный жрец Шангаса при Водоеме, Тидайосу-шангер Тяу-Лин покачал головой. Зачем он разбудил ночью, мог бы подождать до рассвета! И теперь, с самого утра Тяу-Лин был похож на старую больную черепаху. Сидит и тихо зевает в кресле, хотя давно было пора собрать силы и приняться за дело. Наконец, решив, что когда-нибудь он отомстит проклятому всеми демонами старику, Тяу-Лин повеселел. Он тоже поднимет старика среди ночи!

И это будет только справедливо.

Однако старик прав. Срок приближается и мир вступает в очередное Среднее Канджао. Канджао… Раз в семьсот двадцать лет на Шилсу приходят изменения. Когда серьезные, в иной раз - едва заметные. Но что-то обязательно происходит - произойдет и сейчас.

Срок приближается. То давнее пророчество может исполниться в любой момент. Нужно проверить, когда оно может осуществиться. Возможно старик, разум которого давно уже унес горный ветер, не так уж и глуп?

Он, Тяу- Лин, не может позволить себе быть небрежным. Именно поэтому он сейчас будет тщательно готовиться к обряду. Старый обряд, много древнее большинства известных. Он был труден и опасен. Мало кто решался его провести -надо быть поистине искусным, чтобы решиться на него.

…Тяу- Лин устроился удобнее в кресле. Он сидел за широким столом в Малом храме. Перед ним стояла резная шкатулка с палочками-рунами, а слева лежала толстая книга в темном переплете.

Крышка шкатулки красного дерева открылась с противным, визгливым скрипом, - Тидайосу-шангер Тяу-Лин привычно поморщился.

Он давно уже мог вызвать мастера, чтобы тот починил ее, или же вообще - заменить шкатулку на новую. Все равно при Шангасе жило много скучающих без дела храмовых мастеров. Но он мог - и не мог. Эта шкатулка слишком древняя, слишком драгоценная! Нельзя позволять нынешним храмовым мастерам касаться ее.

Легко испортить древнюю вещь!

Храмовыми мастера назывались по привычке. Они давно уже занимались вполне обыденными делами Шангаса - починить стул, стол, повесить новую дверь, заменить вышедший из строя экран телефона. Да и сам Храм был далеко. В горах. Ныне покои Тидайосу-шангера и десятков жрецов, мастеров и слуг располагались во вполне обычном здании. В Управлении полиции Кинто.

С тех пор, как Шангас при Водоеме на очередном большом собрании дейзаку Кинто получил в управление полицейскую службу города, большая часть высших чинов Шангаса поселилась именно в этом, высоком и просторном здании. Скоро им придется обживать иной дом. Очередное большое собрание дейзаку состоится через три месяца. На нем будет определен порядок управления городом на очередную дюжину лет.

Было заранее известно, что Шангас при Водоеме передаст полицию города в руки Сошама Льняных Отражений, а сам получит в ведение образовательные учреждения и банки. Через некоторое время и другие дейзаку сменят занятия. Не все и не сразу. Первым будет Кэнб Агатового Дракона. Он отдаст медицину и Порт в руки Арронсэ Синего Солнца, а сам возьмет в управление городское хозяйство и транспорт. Такой порядок жизни был установлен давно, много сотен лет назад. Сошаму потребуется помощь в передаче дел. Возможно, часть шангеров будет еще дюжину месяцев работать в полиции, возможно часть из них останется в ней надолго. Или вообще решат именоваться сошамерами.

Такое бывало. Редко.

Но ни один из членов дейзаку не имел права заниматься одним и тем же делом более пяти дюжин лет. Это было не разрешено. Те же давние традиции, что пришли из глубин времени, что заставляли менять порядок жизни всех членов дейзаку. Когда-то давно этот срок составлял не пять, а всего одну дюжину лет. Говорят, в те времена люди были подобны полубогам, зная в совершенстве многие науки и ремесла.

Некоторые дейза в том сомневались. Другие - яростно чтили память предков и были готовы невежливо обойтись с несоглашающимися.

Как нехорошо.

Ведь все люди разные.

Тидайосу- шангеру не было нужды полагать что-то или спорить о прошлом. От второго его защищал сан, -мало кто в Шангасе был равен ему! - а от первого - глубокие знания. Знание ушедших веков было его обязанностью.

Он знал, что в прошлом было не больше, чем сейчас, людей, умеющих уверенно держать в руках острый хирургический нож, ловко нарисовать кистью возвышенную поэму о лике Луны, и при этом правильно построить рыбацкую лодку.

Ныне жизнь изменилась, новые знания и науки требуют более серьезного изучения. Поэтому все больше дейза меняли свой дейзаку или по соглашению оставались работать на прежнем месте. Но Кинто был верен древним традициям, и дейза раз в несколько дюжин лет меняли профессию. Немногие знали, откуда идут эти традиции, и почему основатель первого дейзаку - Шангаса при Водоеме - установил такие правила.

Верховный жрец знал. Знал и жалел о том.

Прошлое было не только временем, в котором жили полубоги и герои. Нет, это было безжалостное и страшное время. Причиной появления обычая смены профессии была лишь жестокая необходимость выживания. И не более того.

Жрец вздохнул, взялся за крышку шкатулки и пошевелил ее из стороны в сторону. Шкатулка скрипнула особенно отвратительно, казалось, что дерево находило странное удовольствие приводить Тяу-Лина в дурное расположение духа. Вот уже несколько лет подряд Верховный жрец проводил обряд Мерцающего Взгляда.

Он пытался заглянуть в будущее.

И каждый раз древняя шкатулка раздражала его все сильнее. Будущее приближалось, а вместе с ним рос страх Верховного жреца. В этот раз он едва сдерживался - и проклятая шкатулка знала это! Он осторожно достал из нее палочки с рунами и со вздохом облегчения отставил шкатулку подальше.

Крышка скрипнула.

Тидайосу- шангер Тяу-Лин, Верховный жрец Шангаса при Водоеме, человек, проживший на свете десять дюжин лет, под началом которого было более двух сотен людей, видевший столь много страшных событий за свою долгую жизнь, не смог сдержаться.

Он громко и грязно выругался. Дверь в Малый храм приоткрылась, и в проеме мелькнуло лицо испуганного служки.

- Что-то случилось, госпо…

Верховный жрец раздраженно махнул рукой и служка испарился.

Крепко зажав в левом кулаке палочки с рунами, Тяу-Лин открыл лежащую перед ним древнюю книгу с ломкими страницами. Пылинки желтым облачком взлетели вверх и заплясали в тонких лучах солнца, нашедших себе путь в плотных занавесях на окнах.

Пламя свечи в подсвечнике на столе затрепетало. Жрец запрокинул голову и закрыл глаза. Медленно вздохнув, он выпустил воздух через нос. Еще вдох. Выдох. Вдох-выдох…

Минута, две, три…

Постепенно он успокаивался. Все, что было важным еще несколько мгновений назад, отступало. Он опустил голову, все также сидя с закрытыми глазами. Медленный вдох, еще медленнее выдох… Спокойствие вошло в его сердце, тихо и незаметно, будто яд черной змеи. Время неспешно двигалось, словно ползущая по стволу сосны янтарная капля смолы.

Он медленно открыл глаза и остановил свой взгляд на свече.

Огонь.

Все пожирающий, всегда умирающий и возрождающийся. Огонь, в котором все исчезает и из которого рождаются миры. Жрец сжигал в огне самого себя, свою душу, заполняя ее пустотой, жадной и жаждущей пустотой.

Как больно!

Голодное Ничто в душе у Тяу-Лина требовало пищи, оно было готово втянуть внутрь себя все, что было рядом. Ощущение шершавой бумаги под правой рукой, мокрые от пота палочки в левой руке, и яркий, режущий огонь перед глазами.

Жрец сосредоточился на этих ощущениях, постепенно, тонкой струйкой заполняя пустоту внутри себя. Ощущения смешивались, растворяясь друг в друге, превращаясь в колышущиеся тени предметов. Вот прихотливый изгиб огня, вот тени кусков дерева, отполированных бесчисленными прикосновениями, вот клочок бумаги…

…Странная бумага…

Но Тидайосу-шангер не позволил себе отвлечься. Пустота внутри него была довольна - она слегка утолила голод. Но пищи было мало, так мало! Нечто жадное и голодное внутри жреца хныкало и просило еды.

Затем вдруг взъярилось!

Еды, еще еды!

Оно бросилось на ограждающие его стенки души Верховного жреца. С большим трудом, сдавив в руках палочки и едва сдерживаясь, чтобы не разорвать ломкие древние страницы, жрец превратился в горнило печи. В нем клокотало и ярилось Ничто.

Тяу- Лин тяжело и прерывисто дышал, на стол перед ним тянулась тонкая струйка слюны. Он подался вперед, смотря на огонь свечи. Еще немного, еще чуть-чуть! И он сгорит в огне словно мотылек. Жадная пустота была сродни огню, она требовала, умоляла, просила и угрожала! Она хотела еды, любой, откуда угодно! Еды, больше еды! И в тот миг, как ее ярость стала почти непереносимой, жрец отпустил жадную силу.

В будущее!

Глаза старика распахнулись. Его рот раскрылся в неслышном крике. Силы, вызванные им, жестоко терзали его изнутри. Затем они ринулись открытой дорогой. В грядущее. Вслед за ними метнулся внутренний взор жреца. Он дергался, метался вправо и влево, танцевал и мерцал. Будущее ослепляло. Опаляющий огонь нерожденного солнца не давал жрецу смотреть прямым взглядом. Его взгляд выхватывал кусок там, каплю здесь, проникал сквозь тонкие щели, медленно просачивался, словно вода сквозь песок…

Мерцающий взгляд…

Жрец, что создал сотни лет назад этот обряд, умел давать имена.

В тот миг, когда огонь грядущего опалил душу Тяу-Лин, тот гортанно выкрикнул некое имя и подбросил над столом палочки с рунами. Правая рука судорожно сжалась раз-другой, царапая и сминая страницы книги. Дернувшись всем телом, жрец откинулся назад, подальше от сжигающего, непереносимого жара маленькой свечи. Он обвис на стуле полупустым мешком из-под риса. Все его силы ушли на этот обряд, руки и ноги дрожали.

Через несколько минут он с огромным трудом отер рот от слюны.

Как тяжело.

Четверть часа Тидайосу-шангер сидел не шевелясь. Но вот он нашел силы поднять голову и посмотрел на стол. Ослепительный огонь все пожирающей пламенной пасти, каким он виделся еще полчаса назад, превратился в едва заметное мерцание, почти трепетание крыльев молодой бабочки-окку. Тидайосу-шангер со вздохом достал из глубокого кармана серебряную бутылочку с настоем трав, отхлебнул глоток, затем еще. Вяжущий горький сок трех сотен целебных трав прокатился по горлу. Немного погодя он глотнул еще два раза и с сожалением убрал бутылочку обратно.

Много настоя пить нельзя.

Жрец осторожно расправил смятые страницы "Книги перемен". Встав из-за стола, он осмотрел рассыпавшиеся по нему палочки с рунами. Было их ровно одиннадцать, как и должно было быть. Еще три упали со стола - они не принимаются во внимание. Сегодня Верховный жрец использовал полный набор для гадания. Слишком важное предсказание он проверял. Обойдя стол, он рассмотрел все расположения палочек и рун. Одна из палочек лежала на двух других, закрывая от взгляда их руны. Тяу-Лин шевельнул седыми бровями.

Как неудачно.

Он осторожно осмотрел палочки и сумел разглядеть руны. Та, что лежала сверху, была наиболее важной во всем раскладе. Луна. Покровительница древних Сил. И Солнце со Звездой силы под Луной. Луна лежала посередине Звезды силы, едва удерживаясь другим концом на самом краю Солнца. Малейший толчок - и она упадет. Весь расклад изменится.

Тяу- Лин осторожно отошел от стола.

Он взял чистый лист плотной бумаги, достал из кармана ручку и зарисовал весь расклад, расставив везде значки рун. На каждой из четырех сторон палочек была выжжена особым клеймом своя руна. Тидайосу-шангер записывал лишь те руны, что оказались сверху.

Он внимательно прочитал те слова и строки в книге, которые во время обряда оказались отчеркнуты его накрашенным синей краской ногтем, и тоже переписал их лист.

Теперь необходимо рассмотреть все вместе. Так, Черепаха на севере. Ветер и Синий огонь справа. Красный огонь, Холодный ветер… дальше, дальше… Солнце, Звезда силы и Луна справа. Хорошо, что сверху именно Светлая луна! Дальше, дальше… Измерив расстояние между Солнцем и Сокрушающим ветром, он вчитался в строки из книги.

"Придет молодой Дракон нежданною весной… принесет с собой войну и смерть… кровавое безумье… и лягут алмазы в ладони… пятого сына, что вдруг станет первым…"

Ничего подходящего к раскладу рун. И руны лежат хорошо.

Жрец довольно кивнул. Он только сейчас понял, как устал. Но все так хорошо, обряд не показал исполнения древнего пророчества. Он не смог сегодня заглянуть очень далеко в будущее - два его канджао давно позади и силы стали уже не те. Но то, что он видел - не предвещало в ближайшее время плохого.

Забрав с собой бумагу, и загасив бронзовым колпачком свечу, он отправился в свои личные покои. Служки закрыли за ним дверь.

Тидайосу- шангер спешил сообщить главе Шангаса приятную весть -ничто не должно серьезно омрачить жизнь жителей Кинто в ближайшие месяцы. Он добрался до покоев и крепко запер за собой дверь. После этого сел в кресло у стола и набрал номер главы Шангаса, Хегу-шангера Чженси. Несколько долгих минут, и на настенном экране появилось жесткое лицо, с четко обрисованными твердыми скулами и острыми черными глазами.

Хегу- шангер.

Чженси чуть кивнул головой, приветствуя Верховного жреца. Тот прокашлялся и произнес:

- Проведенный обряд не показал ничего. Пророчество не осуществится в ближайшие дни…

Жрец вдруг умолк. Он вспомнил, насколько странным показался ему в первый момент текст из книги. Неужели он ошибся? Он задумался. Глава Шангаса терпеливо ждал. Тяу-Лин вспомнил строки из книги и месторасположение палочек с рунами. Нет, все истинно. Хотя… но нет! Он кивнул в подтверждение мыслям и взглянул на экран:

- Я провел обряд, и тот не показал ничего. Полагаю, у нас еще есть много времени. Либо оно вообще не сбудется. В истории города бывали и ложные предсказания.

- Будем молить богов удачи, чтобы это было так, - лицо главы Шангаса просветлело, он довольно кивнул и отключил связь.

Жрец зажег в чаше для благовоний, стоящей рядом на высокой тонкой подставке несколько сандаловых тростинок и устало опустился в резное кресло из красного дерева. Ароматный дым поплыл по комнате.

Надо было подумать. А младшие жрецы пока пусть прибирают Малый храм, готовя его к будущим обрядам. Обряды… Странный результат Мерцающего взгляда волновал Тидайосу-шангера. Обряд оказался не цельным, сейчас он видел это хорошо. Текст из книги не слишком соответствовал раскладу рун.

Может быть, на днях провести еще один обряд? Но он так устал… Да и сделано все было должным образом. Руны никак не указывают на исполнение пророчества.

Голова Тидайосу-шангера склонилась на грудь, и жрец заснул. Он не видел, да и не мог видеть, как в опустевшей комнате, где еще курился слабый дымок над свечой, палочка-Луна таки соскользнула с Солнца и повернулась.

На Звезду силы легла Темная луна.

Как жаль.