Глава 9 - Картины былого

- -

Имена…

Звук ветра на губах, стон земли под ногами, плач дождя из темных облаков, смех утренних волн… Что в словах человеку? Но нет, знают люди, имя - не звук, бесцельно потерянный в глуши леса.

Нет!

Имена создают. Имена призывают. Имена рождают.

Пройдет время и родится Алмазная черепаха, панцирь которой в сто тысяч рю длиной. Велика черепаха!

На панцире поместится весь Кинто и останется довольно пространства для десяти тысяч таких же городов. И вырастет из ее панциря удивительный Алмазный цветок. Цветок о десяти тысячах пестиков, на каждом из них - дворец для совершенного человека.

И ближе к центру того цветка будет жить тот, кто чаще повторял имя Черепахи и ее Цветка. Кто приближал ее рождение, кто любовался во снах блеском ее несокрушимого панциря и наслаждался тонким ароматом Алмазного цветка.

О, святые! Как им будет сладко жить - розовые журавли будут приносить им перья для одежд, а рыбы морские - чешую из чистого серебра для обеденных блюд и чаш для ароматного чая.

Сверкает во тьме грядущего Алмазный цветок. Ждет он, когда жители города произнесут его имя десять тысяч миллиардов раз. Не так уж долго ждать осталось. Ведь каждый из жителей Кинто старается произнести это имя самое меньшее один раз в неделю.

Воля Алмазного цветка священна! И нельзя ей пренебречь.

А что до того, что каждый из них в разговоре с семьей и с близкими друзьями зовет площадь иными именами, не столь священными - так то лишь от почтения к воле Черепахи.

Если бы она решила родиться раньше - разве не сказала бы она об этом? Но нет, не слышно Черепаху. Не слышно ее Цветка. Значит, правильно живут люди Кинто. Хорошо живут, достойно.

Все согласны - Черепаха родится! Цветок восцветет над всем миром. И Алмазное колесо закружится, сверкая изумляющими взор спицами, предвещая гибель и новое рождение мира.

Все хотят приблизить столь великое событие!

Но стоит ли спешить? К поистине необыкновенному надо хорошо подготовиться. А как же! Вдруг да не готов ты будешь, или, того хуже - твои достойные родители? Не стоит излишне спешить.

В это верят многие жители Кинто.

Сен- шангер Янни Хокансякэ не знал, верит он в Алмазный цветок или нет. Вот так просто и сложно одновременно -не знал. По службе ему часто приходилось называть имя Черепахи. Чаще, пожалуй, чем желалось. И было это необходимо - ведь дом Управления полиции стоял на площади по имени Цветок Алмазной Черепахи.

Именно на этой площади был возведен огромное тридцатиэтажное здание, в котором Янни привык проводить больше времени, чем в своем личном доме на окраине Кинто. Много дел - много забот. На все нужно время. Вот и в этот раз - не успел он сдать в Управлении пойманных бандитов и подняться на третий этаж, в свою рабочую комнату, как таку-шангер, его начальник, позвонил по телефону.

Как же!

Давно не было подобного - целых четыре ханза были пойманы на преступлении. А что это были именно ханза - Янни не сомневался. Он заметил блеск золотого значка у их предводителя. Жаль, что господин Марахов не смог пятого задержать. Но и то чудо, что он сумел простоять против них несколько минут. У таревцев обычно не в чести боевые танцы.

Что же! И такой улов - очень хорошо.

Довольный старый таку-шангер Ватамо сам пришел в комнату Янни. Осмотрелся внимательно вокруг, затем взглянул на Янни, потом покосился на его сменщика, тоже сен-шангера, и важно произнес:

- Сам глава Шангаса при Водоеме, Хегу-шангер Чженси заинтересовался твоим делом. Чем-то заняли его внимание эти недостойные ханза. Так что будь готов, тебя может вызвать сам Хегу-шангер, чтобы узнать из первых рук как дело было.

Янни молча поклонился. Ватамо еще раз значительно на него посмотрел, пожевал губами, медленно кивнул и вышел из комнаты.

Сменщик Янни, сен-шангер Кристиан Ларов, покачал головой.

- Что это со стариком?

- Я слышал, что он собирается уйти на покой. Может быть в этом дело? Не хочет старик ничего нехорошего в эти дни.

- Он уже давно собирается отправиться на отдых, только уйдет ли?

- Верно - уйдет. Теперь, когда Шангас передаст полицию Сошаму - самое время уйти. Вряд ли он будет изучать банковское дело или пойдет в учителя.

Ларов с улыбкой кивнул и подергал себя за светлый ус.

Был он одним из тех редких в Кинто людей, кто весьма походил внешностью на северян. Полгода назад Ларов как раз под маской богатого купца из Ла-Тарева, желающего продать наркотическую соль, вошел в доверие к местным контрабандистам. Это была очень успешная операция, однако Янни она принесла не только надежды на следующий ранг, - хат-шангера, - но и ранение.

В Кинто были пойманы чуть не полтора десятка человек, которые собирались распространять это зелье. Не остались в стороне и северяне. Служба охраны Ла-Тарева, получив сведения из Кинто, сожгла маленькую фабрику на окраине - там недостойные люди делали наркотическую соль.

Это был хороший удар по ханзаку, ведь именно Младшая ветвь Черного Древа занималась большей частью контрабанды, в особенности - разными наркотическими зельями, что сыпались на город последнее время как снег зимой. Остальные ветви Древа не занимались подобным, верно и среди ханзаку не было единодушия в мыслях о наркотических солях и листьях ларшавхи. По слухам, Средняя ветвь интересовалась любыми вещами, оставшимися с древних времен, а Старшая…

Старшая занималась чем-то совсем непонятным.

Но, верно - опасным.

Впрочем, сен-шангер был уверен - глава Шангаса и его помощники все знают и о Младшей, и о Средней, и о Старшей ветви. Не все знания можно отдавать любопытствующим, вот и не знают шангеры младших рангов ненужное им.

Янни собирался стать к тридцати годам хат-шангером, а там, лет через семь, если он будет упорен в работе, и Изумрудная Птица уронит на него свое перо - и таку-шангером. Дальше он не заглядывал, хотя иногда мечты возносили его на вершину Шангаса, но он твердо знал - чтобы сесть в резное кресло Хегу-шангера, ему надо еще многое узнать и еще больше сделать.

Лишь тогда он будет достоин вершины!

Но изумрудное перо надо ловить, если пролетит рядом. Удача вещь редкая, ее надо ценить. Вот сейчас он весьма счастливо познакомился с этим странным археологом. И почти сразу сумел поймать на преступлении четверых ханза!

Что это, если не знак?

Янни качнул в удивлении головой и вдруг понял, что перед ним стоит Ларов и машет перед глазами Янни ладонью. Янни вздрогнул, а сменщик сел в свое кресло и рассмеялся:

- Тебе пора домой, спать, а то ты заснешь прямо тут. Я уже несколько минут никак тебя дозваться не могу.

- Я… задумался… - смутился Янни.

- Наверное о том, кто сядет на место таку-шангера? Нет, друг, никто из нас! Я полагаю, что это будет более уважаемый человек, чем мы, - хмыкнул Ларов. - Очень уважаемый, какой-нибудь старый крокодил, ровесник Ватамо.

- Да, нам немножко рано на место таку-шангера, - улыбнулся Янни, - мы еще шнурами не вышли.

И он кивнул на свое правое плечо. По рукаву прихотливо извивался алый шнур сен-шангера. Известно, что сен-шангеры носят красные шнуры, хат-шангеры - серебряные, а таку-шангеры - золотые. Дейза высокого ранга, к примеру, Главам или Верховным жрецам нет нужды носить шнуры - их все знают в лицо.

Но в особо торжественных случаях они носят маленькие алмазные знаки в виде эмблемы их дейзаку.

- Мне золото на плече ни к чему, слишком тяжелое - рукав оттягивает. Мундир будет плохо смотреться - и девушки начнут носы морщить, - хмыкнул Ларов.

Янни усмехнулся:

- Ты, верно, мечтаешь о легком алмазном значке?

Друзья рассмеялись, и каждый из них пожелал другому побыстрее получить золотой шнур. Затем Янни повернулся к своему вычислителю, а Кристиан - к своему.

Янни вдруг понял - ведь он не просто так пришел в Управление. Сдать пойманных ханза - это важное дело. Но он после этого мог бы отправиться домой, ведь наступил уже период Летучей Мыши и его рабочая смена давно закончилась.

Да, не просто так он остался. Он решил узнать, что известно Шангасу о Сущностях. Об Агатовом Драконе, Черной Кошке и Господине Лянми. Последнее имя отозвалось в нем дрожью.

Как необычно. Чего ему бояться?

Янни решительно отстучал на клавиатуре команду. Затем еще две. И еще несколько. Через минуту он вошел в базу исторических сведений. Но не ту информационную базу, что была доступна любому жителю Кинто. Нет, это была внутренняя база самого Шангаса при Водоеме. Его архив. Великий Архив, созданный трудами тысяч и тысяч людей на протяжении сотен лет.

Вначале он хранился в виде обрывков древних манускриптов, тысяч свитков и разрозненных бумаг. И - двух древних устройств для чтения нескольких поистине бесценных кристаллов. Затем - архив толстых рукописных томов в закрытых от лучей солнца холодных комнатах подземелий. Еще позже, пять столетий назад - как отпечатанные на плотной бумаге книги. Многие из этих книг до сих пор занимали бесконечные пыльные полки в подвалах Дома Шангаса.

Пять десятков лет назад из Ла-Тарева прибыли первые устройства для записи и чтения информации. Ученые и искусники северян сумели разгадать несколько тайн древних и создали эти радужные круги, на которых умещались десятки томов древних хроник.

Очень удобно. Очень дорого. За каждый диск приходилось платить золотом и палладием в триста раз больше весом. И это была не жадность северян, нет! Таревцы отдавали информационные круги дейзаку по той цене, по которой они обходились им самим. И они и дейзаку понимали - ничего ценнее истории в мире нет.

Сохранить ее - необходимо!

Еще ценнее - будущее. Но удачное будущее часто основано на знании прошлого. Так было и так будет.

К счастью, тридцать лет назад искусники таревцев и мудрецы из Кинто сумели создать первые вычислители. Ни одного древнего вычислителя не сохранилось до настоящего времени, но люди сумели создать эти машины по старым описаниям.

За двадцать лет вычислители стали много быстрее, много умнее и много больше могли запомнить. Жители города больше не представляли себе, как можно было раньше жить без этих полезных машин?

И теперь любой житель Кинто мог из кабины общественного телефона войти в общую базу города. Он мог узнать все. Все, что было сотню лет назад и что планируется быть через десять.

Почти все.

У Шангаса была своя база, свой архив. Только для шангеров.

И даже в этом архиве многие части исторических сведений были закрыты от шангеров седьмого и шестого рангов. Пятый ранг, ранг сен-шангера, давал доступ к большинству из них, но… не ко всем. В этом Янни пришлось убедиться самому.

В комнате было пусто - Кристиан давно ушел, не дождавшись от друга даже взгляда на прощание. Янни не замечал ничего. Он жадно, подобно тому, как пересохшая земля пьет первые капли дождя, впитывал поток слов и деяний прошлого, что лился на него с экрана.

На экране перед ним разворачивалась древние трагедии.

Нападение на Кинто непонятного врага. Демоны?

Создание искусниками и жрецами дейзаку Троесущности - Господина Лянми, Агатового Дракона Тао-Рин и Черной Кошки Хинши. Гибель большинства мудрых дейза при создании Троесущности.

Битва Трехрогой Луны, в которой враг потерпел поражение от Троесущности и бежал зализывать смертельные раны.

Распад Троесущности на три самостоятельные Сущности. Время Жестоких Перемен.

Создание Горного Храма и Битва Превзошедших. Первое пророчество Сущностей, которое произнес Господин Лянми. Уход Сущностей из мира.

Янни вспомнил, что ослабленные Битвой Превзошедших и предыдущими потерями дейзаку согласились с предложением Господина Лянми. Сущности получили право приходить в мир.

Но - только по вызову дейзаку.

Третье пророчество Сущностей, что черными, словно дым от горящей нефти, буквами повисло на миг над Кинто и исчезло. Жители Кинто до сих пор спорили над тем, что оно означает.

И, наконец, Второе пророчество Сущностей, о котором, как он помнил, стало известно не так давно, всего четыре или пять сотен лет назад. Нет, он не ошибся! Как ни удивительно, но Второе пророчество было открыто людям намного позже, чем Третье. Мысли Сущностей непонятны, дела темны и не всегда они отвечают на вопросы людей. Некоторые вещи стоит принять без излишних вопросов.

Хотя, так ли он много знает об этом пророчестве? Только то, что оно было произнесено.

Янни вернулся ко Второму пророчеству.

Эта часть архива оказалась закрыта для него. Сен-шангер в течение нескольких часов пытался нащупать тропинку, хоть небольшую лазейку к тому, что говорилось в этом пророчестве.

Напрасные усилия. Он не смог узнать ничего.

Сен- шангер устало вытер лоб и откинулся в кресле. Пустыми глазами он долго смотрел на экран вычислителя, затем нехотя окинул взглядом комнату. Кристиана не было. Янни покачал головой. Он не заметил, как ушел Ларов.

Как стыдно.

Однако он чувствовал, что стыд не пробивается к его очерствелому от усталости сердцу. Янни был почти полумертв от изнеможения. Эти несколько часов, что он читал архив, подействовали на него как самая жестокая многомесячная пытка.

С большим трудом он заставил себя встать и спуститься на третий этаж, чтобы добраться до гостевых комнат Управления. Среди них Янни выбрал первую же свободную. Там он, не раздеваясь, рухнул на низкую кровать.

Сил хватило лишь на то, чтобы разуться.

- -

Громадная когтистая лапа, покрытая темно-бордовой чешуей, легла на камень.

И тут же сгинула.

Камень - огромный обломок гранитной скалы, чем-то напоминающий пирамиду высотой в десяток человеческих ростов, внезапно дрогнул. Он едва заметно шевельнулся и вновь застыл. Вдруг - заворочался на каменном ложе, сбрасывая нанесенную ветром землю и сдирая с нижней своей части темно-зеленые разводы мха. Резкие зигзаги трещин, короткий грохот - кусок скалы развалился на две части.

Казалось, что некий великан взял бритвенной остроты меч и разрубил громадный камень. Меньшая часть тут же рассыпалась в мелкие куски, а большая - осталась лежать на прежнем месте. Срез гранита блестел, словно давно спокойная вода, налитая в огромную чашу. Лег он под свет яркого полуденного солнца, как зеркало, в которое не стыдно смотреться и богам.

Верно, так оно и было.

На каменное зеркало вновь опустилась когтистая лапа. Она лежала всего мгновение, лишь одно биение сердца. И опять - исчезла.

На короткое время все словно застыло, лишь на идеально ровной плоскости камня постепенно проявлялись некие линии. Знак Луны - круг, перечеркнутый сверху вниз полукружьем. Знак постепенно наливался глубиной и тенями.

Мгновенье короче вздоха - и мелькнуло нечто темное, воздух вспороли ярко-желтые когти. Помстилось, будто большая кошачья лапа царапнула гранит. Махнула - и исчезла. Но ничего не изменилось. Почти. Рисунок набирался жизни. Луна полностью проявилась. И, нечто новое - три зубца над ней.

Прошел миг. Или столетие. Не так важно, - ведь это лишь сон?

На сияющий в граните знак легла человеческая ладонь. Правая. Золотистые волосы курчавились, а вдоль указательного пальца тянулась длинная царапина. Костяшки мизинца и безымянного пальца слегка ободраны.

Ладонь легко и нежно погладила Знак. Тот вспыхнул и засверкал сине-золотистыми переливами, постепенно угасая. Чудилось, что тонет он в граните, оставляя меж собой и миром толстую скорлупу прозрачного камня.

Ладонь исчезла.

А через миг на граните сошлись вместе черно-рдяная чешуйчатая длань, громадная кошачья лапа с ярко-желтыми когтями и человеческая рука. Явились, и - пропали. И лишь зыбкая тень легкой улыбки медленно таяла в воздухе.

Мы были. Мы будем. Мы есть.

А ты - спи. И пока ты спишь…

Мы живы.

Здесь и сейчас.