"Синопа, индейский мальчик" - читать интересную книгу автора (Шульц Джеймс Уиллард)

Глава IV. Синопа спасается от бизонов

В тот вечер старшины племени собрались на совет и решили перебраться из долины реки Марайас к холмам Душистая Трава. Так называются три горы, находящиеся на расстоянии ста шестидесяти миль к востоку от главного хребта Скалистых гор; как раз здесь проходит граница между штатом Монтана и канадской провинцией Альберта. Однако никаких пограничных столбов в те времена не было, и граница никем не охранялась. Когда черноногим сказали, что американцы — Длинные Ножи, как называли их индейцы, — завладели страной, лежащей к югу от холмов Душистая Трава, а англичане, Красные Куртки, захватили земли, лежащие к северу, черноногие в ответ засмеялись.

— Это неверно, — говорили они. — Красные Куртки и Длинные Ножи — пришельцы. Это не их земля. Мы здесь живем с тех пор, как наш бог, которого мы называем Старик, создал мир, животных и нас. Эту землю он отдал нам, она наша. И белые люди не посмеют ее отнять!

В то время черноногие еще не знали, как сильны и жестоки белые. Годы шли, и белые захватили всю страну, истребили бизонов и отняли у индейцев землю, обрекая их на голодную смерть.

Но будем продолжать рассказ.

Рано утром глашатай объехал весь лагерь и всем и каждому сообщил о переселении. Тотчас же индейцы начали складывать вигвамы и упаковывать вещи. Мужчины пригнали лошадей, женщины привязали к седлам тюки, и вскоре длинная вереница всадников потянулась на север. Столько было в лагере людей и вьючных животных, что процессия растянулась на несколько миль. Мужчины и женщины были одеты в пестрые кожаные одежды, украшенные бахромой и цветными бусами. Упряжь на лошадях, мешки и парфлеши были раскрашены яркими красками, и вся процессия напоминала гигантскую радужную змею, ползущую по равнине. Это было великолепное зрелище.

Белый Волк со своей семьей занимал место в центре колонны. Лошади тащили вигвам и поклажу, а за лошадьми шли три собаки, на которых навьючены были маленькие тюки и игрушечный вигвам. Почти никто из детей лагеря не видел накануне этой новой игрушки. Сейчас все они подъехали к собакам и громко восхищались вигвамом. Синопа, Одинокий Бизон и Отаки, ехавшие на своих маленьких пони, были в восторге 5.

— Приходите к нам в гости, как только мы поставим наш вигвам, — говорили они сверстникам.

И все дети обещали прийти.

— Мой мальчик, — сказала мать Синопы, — в лагере очень много детей. В вигваме они не поместятся.

— Они будут приходить по очереди, — ответил Синопа. — Всем хочется посидеть у костра в вигваме.

Когда племя стояло лагерем в долине у реки, мужчины постоянно охотились, и в конце концов крупная дичь исчезла-покинула долину. Вот почему старшины племени решили перебраться на новое место, где дичи было много. Холмы Душистая Трава находились приблизительно на расстоянии пятидесяти миль от реки Марайас. В первую половину пути индейцы видели только отдельных старых бизонов да антилоп, но затем показались на севере, востоке и западе многотысячные стада бизонов и других животных.

Многие мужчины, опередив процессию, стали охотиться. На своих быстрых лошадях они преследовали бизонов и стреляли из луков и ружей. Огромные косматые животные, смертельно раненные, падали на землю. Женщины, считая убитых бизонов, радовались, что много будет в лагере мяса, жирного и сочного, много вкусных языков на ужин и пеммикана; еды хватит на несколько недель. У стариков, следивших за охотой, глаза сверкали от волнения. Очень хотелось им присоединиться к охотникам, и они понукали своих смирных лошадок, совсем забыв о том, что те могут бежать только рысцой. Убедившись, что охотников им не догнать, они стали вспоминать свою молодость и охотничьи приключения.

Мужчины, поехавшие на охоту, скрылись за невысокими холмами и погнались за огромным стадом бизонов. Сначала животные бежали на восток, но так как ветер дул с запада, а бизоны всегда бегут против ветра, то вскоре стадо свернуло в сторону, пересекло гряду холмов и помчалось прямо на медленно двигающуюся колонну всадников и вьючных лошадей. Охотники поняли, какая опасность грозит племени, но было уже поздно.

Женщины и дети стали кричать, старики пытались разделить колонну на две части, так, чтобы посередине остался проход для бешено мчавшихся бизонов. Это было жуткое зрелище: огромные животные с острыми рогами катились лавиной прямо на индейский караван. Вожаки стада, должно быть, почуяли запах человека, но не могли ни остановиться ни свернуть в сторону, так как сзади напирали на них сотни бизонов. Если бы вожаки остановились, они были бы растоптаны.

Старикам удалось разбить колонну на две части и расширить проход для стада. Женщины, дети и вьючные животные заняли места с севера и юга от прохода. Смятение все усиливалось. Лошади ржали и лягались. Несколько вьючных лошадей бросились в сторону и понеслись по равнине, сбрасывая в траву отвязавшиеся тюки. Несколько старух, понукая кляч, потрусили за ними в надежде спасти свои пожитки.

В проход, шириной в несколько сот шагов, ринулось стадо бизонов. Пробегали они так близко от людей, что можно было разглядеть их черные, злобно сверкающие глаза. Воздух дрожал от топота копыт и стука рогов.

Синопа и его мать находились у самого края прохода. Маленький пони Синопы, всегда послушный и кроткий, вдруг испугался и, раньше чем кто-либо успел опомниться, рванулся вперед и поскакал по направлению к стаду.

— О мой мальчик! Синопа! Спасите его! — закричала мать.

Не думая об угрожавшей ей опасности, она хлестнула лошадь и поскакала за ним. Женщины плакали и звали на помощь. Старики последовали за матерью, твердо решив спасти и ее и мальчика, но старые лошади отказывались перейти в галоп.

Синопа ни разу не вскрикнул и не оглянулся. Губы его были плотно сжаты, обеими ручонками он цеплялся за седло. Ему кричали, чтобы он разжал руки и спрыгнул, но кричавшие знали, что он все равно их не услышит топот копыт заглушал голоса.

Десяток шагов отделял испуганного пони от стада. Мать и старики потеряли последнюю надежду спасти ребенка, но не думая о себе, продолжали понукать лошадей. Пони оставалось сделать еще несколько прыжков, чтобы добежать до стада. Однако, несмотря на испуг, он по привычке старался избегать препятствий, попадавшихся ему на пути. Увидев нору барсука, он внезапно отскочил в сторону, и Синопа, не ожидавший этого прыжка, вылетел из седла. Он буквально взлетел на воздух, потом упал на землю и покатился по траве, а пони врезался в стадо. Бизоны перед ним расступились, он вошел в образовавшийся прорыв, и через секунду его уже не было видно.

Мать догнала Синопу как раз в ту минуту, когда он был выброшен из седла. Спрыгнув с лошади, она бросилась к нему, взяла на руки и побежала назад, оставив лошадь на произвол судьбы. Позднее ее поймал и привел один из стариков. Между тем стадо уже промчалось мимо колонны всадников, и вскоре топот копыт замер вдали.

Мужчины, женщины, дети столпились вокруг Синопы. Мать посадила его на траву и долго ощупывала и осматривала, пока не убедилась, что он цел и невредим. Синопа не плакал и не смеялся. В эту минуту подъехал его отец на взмыленной лошади. Мальчик, увидев его, крикнул.

— Нина, ату-сим-о-та но-тас. Нок-о о туэ ин-ис! 6

Все засмеялись и стали рассказывать Белому Волку о том, что произошло. Он наклонился, взял Синопу на руки и посадил его перед собой на лошадь.

— Судьба покровительствует моему мальчику, — сказал он — Чудом спасся он от бизонов. Теперь я уверен, что он будет жить долго.