Архив: Начальник Аляски

Многие века русская пушнина, называемая еще «мягкой рухлядью», оставалась самым дорогим и всюду желанным товаром, которым русские купцы с одинаковым успехом торговали как в Европе, так и в Азии. Именно «мягкая рухлядь» стала главным двигателем, толкавшим русских первопроходцев за «каменный пояс» — за Урал. Недаром на царском гербе Сибири были изображены два соболя, держащих корону и лук со скрещенными стрелами.

Шкурками соболей, куниц и белок выплачивали ясак покоренные народы, охотились на пушного зверя и сами переселенцы, столь безжалостно истребляя соболиные популяции, что за добычей им приходилось уходить все дальше и дальше на восток. Этот грандиозный поход и привел промысловых людей и казаков-первопроходцев к середине XVIII века в Америку. Аляска стала для них не оконечностью нового материка, а неким продолжением прежних охотничьих угодий, и потому русские переселенцы называли ее попросту — «американская Сибирь». Однако официальными первооткрывателями Русской Америки стали офицеры российского флота.

Дело в том, что Петр I очень хотел торговать с Индией. Секретная экспедиция, которая должна была обогнуть Африку и после захода на Мадагаскар проследовать в Бомбей, сорвалась. Но царь своих замыслов не оставил и незадолго до смерти написал инструкцию для новой экспедиции под руководством Беринга, а также повелел построить на Камчатке суда и отправляться на север искать, где Азия «сошлась с Америкой». Открыв северо-восточный проход, можно было смело начинать водить караваны судов из Северного Ледовитого океана в Индию. Беринг выполнил наказ Петра и в 1728 году прошел разделяющим материки проливом, вот только сам этого так и не понял — американский берег в это время был скрыт туманом.

Только через 13 лет, уже в ходе второй Камчатской экспедиции, капитан-командор и его бессменный помощник Алексей Чириков дошли до «матерой земли» американской. Правда, еще до них в августе 1732-го там побывали подштурман Иван Федоров и геодезист Михаил Гвоздев с командой бота «Святой Гавриил». Но о результатах той экспедиции власти узнали только в 1743 году, уже после того, как весть об открытой земле принес вернувшийся на Камчатку Чириков, а Беринг умер от цинги на одиноком острове Авача, что в 185 километрах от Камчатки, так и оставшись навсегда между Америкой и Азией.

Привезенное Чириковым известие о том, что Алеутские острова и северо-запад Америки изобилуют песцами, котиками и морскими выдрами — каланами, предрешило дальнейшую судьбу этих земель. На неустойчивых, хрупких суденышках-«шитиках», которые за неимением гвоздей «сшивали» ремнями и китовым усом, устремились промысловики, а за ними и купцы к «незнаемым землям». Такие путешествия в те времена требовали немалого мужества и самоотверженности, ведь от Камчатки до Аляски тогда «ранее, чем в год, не доходили». Главной вехой на этом пути стали Алеутские острова, растянувшиеся между материками на 2 000 километров почти непрерывной дугой.

Причем первые русские поселенцы, прибывшие в Америку, с удивлением узнали от алеутов и индейцев, что у них, оказывается, были предшественники — высокие белые бородатые люди, приплывшие с Запада. Они носят тканые одежды, говорят на своем языке, знают письмо, поклоняются иконам и живут в деревянной крепости в нескольких неделях пути на восток. Все сходилось к тому, что это были пропавшие ушкуйники. Ушкуйниками называли вольных новгородских речных бродяг, дружины которых на ладьях с парусами и веслами (ушкуях) то ходили торговать далеко на север, то промышляли грабежом купеческих судов и жгли «бусурманские остроги» по Волге, то собирали ясак с сибирских народов. В конце XVI века они бежали от гнева царя Ивана Грозного в Сибирь: по рекам и озерам, через волоки и перевалы. Пять их ладей пристали к берегу, какая где, а шестая пропала без вести. Тогда и решили, что разбило последний ушкуй именно об американский берег, а те, кто с него спаслись, и основали «на берегу некой богатой рыбной реки» русский острожек.

В ХIХ веке на поиски их поселения Российско-Американской компанией были снаряжены три экспедиции, но обнаружить заповедный острожек им тогда так и не удалось. Зато в 1939 году в «Путеводителе по Аляске» М. Колби сообщалось об обнаруженном на Кенайском полуострове, близ селения Касилова, древнем поселении, «возраст которого определяется, по крайней мере, тремя столетиями», где были найдены три десятка фундаментов домов, сложенных из морской гальки, песка, кирпичей, бревен и дерна, а в центре каждого из них был выложен очаг.

Осваивая острова и земли, Россия от раза к разу предпринимала шаги по закреплению прав на новооткрытые земли и приведению их населения в российское подданство. Промысловики и участники специальных экспедиций выдавали старшинам селений и островов медные, серебряные и золотые медали с двуглавым орлом и надписью «Союзный России», производили перепись населения, устанавливая «знаки медные», российские гербы, а позже и литые чугунные доски с надписью «Российская земля».

И вот в 1784 году в Трехсвятительской гавани на острове Кадьяк было заложено первое в Новом Свете русское поселение, основанное рыльским купцом Григорием Шелиховым — человеком, сыгравшим огромную роль в истории освоения Русской Америки. За год до этого он возглавлял крупнейшую российскую промыслово-купеческую компанию по добыче и продаже американской «мягкой рухляди». А еще через 14 лет, объединившись с купцами Голиковыми и Мыльниковым, стал во главе создания Российско-Американской компании (РАК), получившей от императора Павла I монополию на торгово-промысловую деятельность в северо-западной Америке и на управление этими землями. С 1801 года акционерами компании стали Александр I, великие князья и другие видные государственные деятели.

С получением «высочайшего покровительства» деятельность компании приобрела новый размах, ее доходы и территория стали энергично расти и шириться. Этому немало способствовал преемник Шелихова каргопольский купец Александр Андреевич Баранов, ставший первым Главным правителем российских владений в Америке. К тому времени морских бобров уже почти не стало на островах, где раньше велся их промысел. Поэтому Баранов одну за другой стал посылать огромные флотилии, так называемые «партии» кадьякцев и алеутов в 300 — 500 и даже 800 байдарок к побережью Северной Америки. И опять люди шли вслед за зверем. По мере того, как охотничьи угодья переносились на Американский континент, на восток перемещалась и сама столица Русской Америки, «переехавшая» с острова Кадьяк на остров Ситха (впоследствии переименованный в остров Баранова). Правда, продвижение это не везде шло спокойно.

Поначалу на новых землях россиян встретили уже не так приветливо, как на островах: обитавшие здесь индейцы тлинкиты были куда воинственнее алеутов. Они умели строить бревенчатые укрепления, которым не причиняли вреда даже пушечные ядра, а в деревянных панцирях их воинов застревали ружейные пули. Самое драматичное столкновение с тлинкитами, которых русские называли колошами, произошло как раз на Ситхе.

В 1799 году Баранов основал на острове крепость. Поначалу местные жители, получив подарки, дали на это согласие, однако через три года уничтожили крепость, перебив и взяв в плен ее жителей. В ответ Баранов в 1804 году снарядил целую карательную экспедицию: направил на остров 300 алеутов и кадьякцев на байдарках и 5 русских судов. Тоен (вождь) колошей Котлеан отказался вести мирные переговоры. На артиллерийский обстрел индейцы отвечали залпами из ружей и пушек, захваченных в уничтоженной русской крепости. Тлинкиты отражали штурм за штурмом, среди нападавших было много раненых, в том числе и сам Баранов. Только на восьмой день осады явились парламентеры, а ночью индейцы тайно покинули укрепление. Это место сравняли с землей, а неподалеку построили Ново-Архангельскую крепость, которая и стала новым административным центром Русской Америки, ныне называющимся Ситка.

Деятельность Баранова имела поистине грандиозный размах. При нем десятки поисковых экспедиций разведывали новые территории, множество российских поселений-крепостей, редутов и торговых пунктов-«одиночек» вырастали по всему северо-западному побережью Америки. По приказу Баранова отправившийся на юг отряд, руководимый его главным помощником Кусковым, у границы с принадлежавшей испанцам Калифорнией, к северу от нынешнего Сан-Франциско, выстроил в 1814 году Форт-Росс. Поселение со временем превратилось в обширную колонию с крепостью и православной церковью. Около сотни россиян и кадьякцев под жарким калифорнийским солнцем пахали землю, рубили лес и ходили на байдарках к островам Фараллон промышлять каланов и на Гавайи для торговли и промысла. Жители Форта-Росс не только снабжали всю Русскую Америку овощами и хлебом, но и вели оживленную торговлю с Испанией, Мексикой, Перу, Чили и Китаем. Чай, полученный в Шанхае в обмен на пушнину, успешно продавался в России и составлял 30% от всего ввозимого в страну китайского чая. С верфей на Кадьяке, полуострове Кенай и в Форте-Росс одно за другим сходили на воду суда. Настоящим центром судостроения стал Ново-Архангельск, где в начале для собственных нужд, а затем и на продажу строили парусные, а позже и паровые суда.

Эпоха русских кругосветных плаваний, начавшаяся с экспедиции Крузенштерна и Лисянского 1803—1806 годов на шлюпах «Надежда» и «Нева», неразрывно связана с деятельностью РАК и временем правления Баранова. Доставлять грузы на Аляску посуху, везя их через всю Сибирь, было и долго, и дорого, а потому для снабжения колоний и вывоза пушнины компания с начала ХIХ века стала организовывать морские экспедиции на военных судах. Всего по заданию РАК русские моряки совершили около 30 кругосветных и несколько полукругосветных плаваний, причем в последнем случае суда оставались в Русской Америке для сообщения с Камчаткой, Калифорнией, Гавайями, Перу и Чили.

Когда в 1818 году Баранов навсегда уезжал из Америки, проститься с ним пришли все тоены окрестных племен, среди которых был и Котлеан с Ситхи. Впоследствии некоторые историографы Русской Америки упрекали Баранова в жестокости и самоуправстве по отношению к местному населению, но ни один из них не мог обвинить его в личной корысти: обладая огромной, практически бесконтрольной властью, он не нажил никакого состояния. Вернуться в Россию после почти 30-летнего отсутствия ему так и не удалось — он умер по пути на родину, в Зондском проливе, и был похоронен по морскому обряду в водах Индийского океана.

После смерти Баранова в Русской Америке велись разведка новых земель, строительство поселений и опорных пунктов, развивались промыслы и торговля. Среди новых правителей компании, назначавшихся теперь на эту должность на 5-летний срок, было много достойных людей: исследователей, ученых, морских офицеров. Но такого размаха преобразований, такого стремительного роста и развития, как при Баранове, российские владения в Америке уже не знали.

Олег Матвеев