"Последняя битва дакотов" - читать интересную книгу автора (Шклярский Альфред, Шклярская Кристина)

Х. В ЧЕРНЫХ ГОРАХ

После той драматической переправы через Миссури вахпекуты два дня пробыли на западном берегу. Необходимо было исполнить траурные обряды по утонувшим. И надо было спешить дальше, поэтому обряды пришлось сильно сократить.

Только на четвертый день после переправы вахпекуты доехали до впадающей в Миссури Белой реки57. Белая река в своем верхнем течении представляла собой природную восточную границу Плохих Земель, они тянулись от нее дальше на запад, достигая подножий Черных гор.

Вахпекуты с некоторой тревогой приближались к этим, овеянным легендой, местам. В Плохих Землях обитали духи давно вымерших гигантских животных и чудовищ. Редкие смельчаки, осмеливавшиеся углубиться в дикие, не, имеющие дорог Плохие Земли, натыкались там на разные страшные дива, окаменевшие по велению духов. Рассказывали они и об огромных чудовищах, громадных черепахах и рыбах, вмурованных в стены гор, их вид ничем не напоминал нынешних обитателей Земли. Поговаривали, что иногда эти чудовища избавлялись от заклятия духов и оживали для того, чтобы преследовать людей.

Седовласый Та-Тунка-Сках принадлежал к тем немногим, кому удалось когда-то собственными глазами Увидеть эту страшную, мертвую страну духов. Совсем еще молодым, вместе с давно уж покойным шаманом Красной Собакой он два раза побывал в Черных горах И потому странствовал по Плохим Землям. Хотя с тех пор прошло много-много зим, Та-Тунка-Сках взял на себя роль проводника. Подобно всем индейцам, он обладал необыкновенно сильно развитой зрительной памятью и легко узнавал все подробности тех мест, в которых побывал хоть раз в жизни.

Вахпекуты с большим почтением относились к бодрому старцу, рассказывающему необыкновенные истории о жутких странах духов, а также о больших городах белых людей, расположенных далеко на востоке. Когда в 1837 году подписывали договор с правительством Соединенных Штатов, Та-Тунка-Сках по приглашению вождя белых, Великого Отца, побывал вместе с делегацией санти дакотов в Вашингтоне. Тогда-то он и получил возможность познать могущество белых поработителей, наблюдать, как странно они живут.

Опытный Та-Тунка-Сках вел теперь кавалькаду вверх по Белой реке. Дальше на западе река поворачивала на юг, именно там, за рекой, и находились Плохие Земли. Та-Тунка-Сках знал даже два самых коротких пути через Плохие Земли, через этот дикий, мертвый край.

Плохие Земли занимали территорию длиной в шестьдесят-семьдесят миль и имели ширину от трех до пятнадцати миль. Только тот, кому был известен наикратчайший путь, мог избежать смерти от голода и жажды. В той абсолютно бесплодной земле не встречалось ни источников, ни ручьев, ни растительности. Все здесь зияло мертвой пустотой. Бороздили этот край сухие овраги-лабиринты, прерываемые невысокими стенами столовых гор и скалами. Скальные обрывы вздымались подобно громадным зданиям и крепостным башням. Горы состояли из горизонтальных разноцветных слоев глины и почвы, и их яркие цвета создавали какое-то неземное зрелище. В этих, как будто лунных, горах крылись окаменелости гигантских черепах, рыб, червеобразных и раковин морского происхождения. Встречались там и окаменелости давно вымерших громадных животных, индейцам они казались дремлющими чудовищами. И ничего удивительного, что живущие первобытной жизнью суеверные обитатели континента окружили Плохие Земли необычайными легендами.

Мужественный Желтый Камень никогда не испытывал чувства страха перед лицом реальной опасности. Его имя было широко известно не только в Миннесоте, даже самые заклятые враги высоко оценивали его мужество, его презрение к смерти. Поэтому сейчас, когда кавалькада, ведомая Та-Тунка-Скахом, вступила на территорию Плохих Земель, все вахпекуты старались держаться поближе к этому неустрашимому воину. Желтый Камень, несомненно, испытывал чувство гордости, видя, что даже в этом колдовском краю вахпекуты ищут его покровительства, но сам он уже не был сейчас так уверен в себе. Здесь, в Плохих Землях, им не угрожали земные силы, в необыкновенном ландшафте царили злые духи и тени погибших чудовищ, а перед духами и тенями умерших индейцы всегда испытывали суеверный страх.

С каменным лицом ехал Желтый Камень во главе кавалькады рядом с седовласым проводником, но украдкой то и дело бросал подозрительные взоры на извилистые каньоны, мрачные овраги, скалы и обрывы. Ему все казалось, что из-за каждого поворота может появиться злой дух в образе жуткого чудовища. Однако, вопреки его опасениям, вокруг царила мертвая тишина.

Та-Тунка-Сках время от времени поглядывал на небо и все поторапливал ехать побыстрее. Путешествие по Плохим Землям было возможно только в погожие дни. Во время дождя глинистая почва размягчалась, и тогда лошади завязали в болотистой грязи по самые бабки. Стояла ранняя весна. На западе горизонт покрылся серыми тучами, поэтому Та-Тунка-Сках подгонял своего мустанга, опасаясь, как бы ливень не захватил кавалькаду в Плохих Землях.

Миновал уже второй день карабканья по крутым, сухим оврагам, каньонам и обрывам. Вдруг Та-Тунка-Сках придержал своего коня, поднял правую руку и, заслоняя глаза ладонью, стал вглядываться на запад. Остановились и все остальные, а спустя минуту раздались тихие, но радостные возгласы.

На западе, на фоне неба, затянутого темными тучами, вырисовывались покрытые шапками снега вершины гор. Белизна снега резко контрастировала с темными склонами.

— Паха Сапа… — прошептал Та-Тунка-Сках, а затем повернулся к Желтому Камню и, указывая рукой на горную цепь, произнес: — Я привел моих братьев вахпекутов к священным Паха Сапа! Из одной страны духов мы вступаем в другую, еще более могущественную!

— Значит, это и есть Черные горы, о которых я столько слышал от своего деда-шамана, — негромко произнес Желтый Камень.

Как околдованный, он вглядывался в цепь чародейских гор. Рука его бессознательно потянулась к кожаному мешочку, висящему на ремешке на шее. В том мешочке у него хранился талисман, полученный им от Красной Собаки, когда тот давал ему его первое после рождения имя. С этим талисманом и было связано его имя Желтый Камень, поскольку талисманом служила горстка самородного золота. Считалось, что Красная Собака получил тот «желтый камень» от духов Черных гор. Он рассказывал, что духи, мстя алчным, злым белым людям, закляли в золоте свою к ним ненависть. И с тех пор от одного вида золота белых людей охватывало безумие, толкающее их на преступления. Действенность заклятия неоднократно подтверждалась при встречах Желтого Камня с белыми людьми. Как только кто-то из них видел его талисман, глаза его загорались жадным огнем. Красная Собака для того и подарил этот талисман своему внуку, чтобы ненависть к белым людям, заклятая в этом «камне», навсегда проникла в его сердце. Желтый Камень никогда не расставался с талисманом, заклятие духов, видимо, действовало, потому что он не переставал ненавидеть белых поработителей.

Черные горы все приближались, их темные очертания мощным бастионом вырастали на западном краю «лунной страны» — Плохих Земель.

Наконец, вахпекуты вступили в мрачное ущелье между куполообразными горами. Здесь, в Черных горах, все было иное, чем на Великих равнинах. В глубоких, мрачных ущельях густо росли деревья и кусты. Горные склоны, там, где это позволяли скалы, были покрыты соснами. Среди крутых скалистых обрывов лежали тихие, темные долины, поросшие кустами дикого шалфея, там виднелись тропы, протоптанные бизонами. В глубоких узких каньонах текли ручьи с черной, холодной водой, дремали молчаливые леса. Вообще звериных троп здесь хватало, ведь в Черных горах обитали серны, олени, лани, лоси, козы, горные овцы, медведи и бобры. Климат здесь тоже отличался от климата на Великих равнинах, дожди здесь шли чаще и обильнее. На самых высоких вершинах снег белел и летом, и вокруг них веял холодный воздух.

Вахпекуты расположились лагерем у ручья на небольшой полянке у подножия гор. С утра в лагере закипела работа. Кое-кто из мужчин отправился в горы с топорами на поиски прямых молодых сосенок для возведения типи, другие, разбившись на небольшие группы, пошли на охоту.

Желтый Камень с Длинным Копьем отправились на разведку, им хотелось убедиться, что в окрестностях не кочуют индейцы из племени Змей, как обычно называли северных шошонов. Дакоты с незапамятных времен враждовали со Змеями, которые доброжелательно были настроены к белым людям.

Только к вечеру Желтый Камень и Длинное Копье возвратились в лагерь. Никаких следов своих противников они не обнаружили. А в лагере тем временем все еще шла лихорадочная работа. Повсюду громоздились груды срубленных сосен. Уже обтесанные жерди поставили в козлы, чтобы они обсохли и затвердели на солнце. С еще не обтесанных жердей женщины и дети сдирали кору, а мужчины обрезали их ножами на нужную длину. Только под вечер женщины занялись приготовлением ужина, охотники принесли двух серн и лань.

Только мужчины пристроились отдыхать после утомительного дня, как где-то высоко в горах раздался могучий грохот, за ним последовали отдельные раскаты как будто грома и опять многократно усиленный эхом грохот. Вдали, на фоне пока еще ясного неба, появились бьющие вверх полосы дыма. Вахпекуты замерли в полной неподвижности.

Седовласый Та-Тунка-Сках скрестил руки на груди и тихо шептал слова молитвы, не отводя глаз от пугающего зрелища. Он один казался спокойным, как будто понимал, что происходит в горах. Постепенно взоры всех вахпекутов обратились к нему. Наконец, он перестал молиться, и тогда Желтый Камень задал ему вопрос:

— Отец мой, это духи говорят с нами?

— Снова проснулся Белый Великан, погребенный под горой Грома58, — ответил Та-Тунка-Сках.

Услышав это, мужчины стали хвататься за оружие, однако старец удержал их:

— Не тревожьтесь, это грозное предостережение обращено только к белым людям. Оно доказывает, что Великий Дух оберегает нас и защитит от всех бед, которые несут нам белые люди. Великий Дух радуется, видя своих детей в Паха Сапа. Я расскажу вам обо всем у вечернего костра.

А тем временем горное эхо многократно повторяло громы и грохот, а над горой Грома высоко в небе вздымались облака дыма.

Встревоженные и заинтересованные обещанным повествованием, вахпекуты быстро справились с ужином и уселись широким полукругом перед типи Та-Тунка-Скаха. Пересказами легенд и рассказами о всяких военных событиях они обычно занимались зимой у очага, когда у всех было много свободного времени, но этим вечером никто и не помышлял о работе. Гора Грома по-прежнему гремела и грохотала, выбрасывая клубы дыма, пронизанные огненными отблесками.

Та-Тунка-Сках раскурил коротенькую трубку, после чего, поглядывая на красноватое небо, начал свой рассказ:

— Много, много зим тому назад, когда белые люди из-за Большой Воды захватывали наши родимые земли, Великий Дух страшно разгневался, видя, какое зло несут они его детям. Белый Великан не обращал внимания на гнев Великого Духа. Своими мощными ногами он попирал священные места индейцев, а те не умели ему противиться. В конце концов Белый Великан добрался до священных для индейцев Черных гор. Его приманили сюда «желтые камни», лежащие в горных потоках. Белые называют эти камешки золотом. Великан начал выливать воду из потоков, собирал золотые камешки, а при этом уничтожал растения и животных.

— Белый Великан делал то, что делают сейчас все белые люди, — вставил Ловец Енотов. — Они сводят леса, чтобы распахать земли, а при этом исчезает дичь.

— Так оно и есть, — подтвердил Та-Тунка-Сках. — Поэтому Великий Дух и вложил свою ненависть к белым в эти желтые камни. При их виде белых охватывает безумие и они теряют разум.

— А что сталось с тем великаном? — спросил Желтый Камень.

— Великий Дух повалил его на землю и придавил большой горой, — пояснил Та-Тунка-Сках. — С тех пор он лежит под ней и мечется в бессильной ярости. Это его могучее дыхание выходит из отверстия в вершине горы, а дыхание у него такое сильное, что выбрасывает в воздух камни.

Как бы в подтверждение его слов гора Грома загрохотала, полосы дыма блеснули огнем.

— А что, великан никогда не сможет освободиться из-под тяжести скал? — спросил Длинное Копье.

Желтый Камень дотронулся до висящего на груди талисмана и сказал:

— Мой великий дед и шаман говорил когда-то, что иногда Белый Великан выходит из-под горы. Он даже видел его громадные следы, оставленные на снегу, и были они длиной в двадцать шагов.

— Ничего удивительного, что мы проиграли битву с белыми в Миннесоте, — отозвался Длинное Перо. — Судя по рассказу Та-Тунка-Скаха, только Великий Дух может справиться с белыми захватчиками.

— Мой брат ошибается, — возразил Та-Тунка-Сках. — Великий Дух не станет сражаться за нас, если мы сами не сумеем объединить свои силы. Разве восстание не могло бы пойти иначе, если бы к нам присоединились наши братья санти дакоты из Верхнего агентства?

— Та-Тунка-Сках совершенно прав, — поддержал его Желтый Камень. — Вождь Малый Ворон, хоть поначалу и помогал белым, все же повел нас в бой, а вожди Вабаша и Вакута думали только о своей шкуре и снюхались с Сибли. Если бы мы объединились, мы бы обязательно победили.

— Всем племенам индейцев надо объединиться против белых, — произнес Та-Тунка-Сках.

— Мы не можем объединиться с одними своими врагами против других, — возразил Ловец Енотов.

— Мой брат ошибается, можем, -возмутился Та-Тунка-Сках. — И тому есть уже пример.

— А когда такое было? — недоверчиво спросил Ловец Енотов.

— Давно это было, когда неподалеку отсюда скитался Великий Злой Дух. Он принял обличье громадного зверя. Ударяя когтями и копытами о склоны гор, он сбрасывал в долины лавины камней. Могучим рычаньем он вызывал землетрясения, а от его дыхания возникали ураганы. Люди не чувствовали себя в безопасности ни на охотничьих угодьях, ни в селениях, и дрожали от страха перед четвероногим Великим Злым Духом. В то время Великий Злой Дух охотился в красивой долине, по которой плывет река Свежая Вода59. Чудовище гнало перед собой напуганных бизонов, пожирало зверей поменьше, осушало источники и ручьи, вырывало и пожирало деревья.

Вахпекуты побледнели, слушая такие страсти, малые дети прижимались к матерям, мальчишки придвинулись поближе к мужчинам.

— Отец мой, я до сих пор никогда не слышал о реке Свежая Вода, — отозвался Желтый Камень, когда старец на минуту умолк, чтобы набить трубку табаком.

— Она течет на юго-западе между цепью Гремучей Змеи и Зелеными горами60, — ответил Та-Тунка-Сках. — Ее окружают могучие горы, а в долину реки есть только несколько входов. Я проведу моих братьев вахпекутов в эту долину, когда мы срежем достаточное количество жердей для типи.

Вахпекуты еще сильнее сгрудились вокруг старца, а он продолжил свое повествование:

— Когда все дрожали перед чудовищем, один великий шаман-пророк после долгой беседы с духами заявил, что только объединившиеся индейские племена совместными усилиями могут победить Зло. И тогда враждебные до тех пор племена кроу, арапахо, дако-тов, шайенов и еще другие поменьше заключили договор о борьбе с Великим Злым Духом. Они собрались на большой совет, позвав на него своих самых храбрых воинов и великих шаманов, чтобы вместе найти способ, как избавиться от Зла. Во время четырехдневных торжеств воины пировали, а шаманы плясали и молились Великому Духу. Во время плясок и молитв шаманы падали на землю и долго лежали недвижимо. Наконец, в полдень на четвертый день шаман-пророк, с полночи лежавший в трансе, медленно поднялся и произнес, подняв глаза и руки к Солнцу:

«Братья, слушайте мой голос, им говорит Солнце. Великий Дух заглядывает мне в глаза, его слова выходят из моих уст! Мы все должны идти вперед и бороться со Злом, вместе должны изгнать Зло из наших охотничьих угодий. Великий Дух придаст силу нашим рукам, вселит огонь в наших мустангов. Великий Злой Дух является врагом Солнца, и Солнце будет нас оберегать. Будем бороться! Не будем охотиться на бизонов, пока не нападем на Великого Злого Духа и не загоним его в Большую Воду. Братья, так сказало Солнце!»

Великий шаман-пророк пал на землю и лежал неподвижно. И тогда все индейские племена издали ужасный боевой клич. Остаток дня был проведен в плясках смерти и причитаниях.

На следующий день объединенные силы индейцев двинулись на войну с Духом Зла. Индейцы заняли все входы в долину реки Свежей Воды, подготовились и к защите, и к нападению. Однако в долину они не отважились войти, а когда громадное чудовище подходило к одному из входов, они засыпали его стрелами из луков. Осада длилась много дней, чудовище, нашпигованное стрелами, стало похоже на большущего дикобраза. В конце концов оно было доведено до бешенства, рычало так, что тряслись ближние скалы, рыло землю когтями. Индейцы сами дрожали от страха, когда чудовище выбрасывало в воздух громадные камни. Так образовались Дьявольские ворота61, через них чудовище и убежало и больше никогда здесь не показывалось.

Вахпекуты с большим облегчением услышали о блистательном успехе объединенных сил индейцев. Никто уже не думал отправиться на ночной отдых. Как и все индейцы, они обожали слушать рассказы о легендарных героях и боевых деяниях, особенно когда индейцы одерживали в них победу. И радовались, что объединенные индейские племена собственными силами победили чудовище.

А вулкан тем временем гремел и дымил, создавая подходящие декорации для повествования о жутких событиях. В свою очередь, воины начали вспоминать о своих битвах и только, когда луна высоко поднялась над вершинами гор, все отправились по своим типи.

Желтый Камень расставил ночные дозоры, а сам сел на ствол срубленной сосны. В задумчивости взирал он на спящий лагерь. Похожие на стога типи походили ночью на большие горящие фонари, потому что сквозь потертые бизоньи шкуры просвечивали огни очагов.

Рассказ Та-Тунка-Скаха об объединении разных племен для борьбы со Злым Духом напомнил Желтому Камню его деда-шамана, Красную Собаку, тот до последних дней своей жизни призывал дакотов объединиться против белых людей. Отец Желтого Камня, Хитрый Змей, следуя заветам шамана, поспешил на помощь вождю враждебных сауков. Черному Ястребу, и пал в бою с белыми.

Желтый Камень коснулся рукой висящего на груди талисмана. Ненависть к белым людям и жажда мести, подобно занозе, глубоко засели у него в сердце. А сейчас его стали мучить сомнения, не напрасно ли санти дакоты так поспешно покинули Миннесоту? Возможно, стоило остаться, вести борьбу и пасть на земле предков? Однако разум подсказывал ему, что все руководители восстания спасались бегством, что сражение было проиграно еще до того, как они ушли из Миннесоты. В конце концов, измученный внутренним разладом, он поднялся и направился в типи. Там все уже спали. Желтый Камень тоже улегся, но долго еще не мог уснуть, вспоминая жизнь в Миннесоте, самых своих близких. На рассвете он объявил женам, что отправляется на охоту, что, может быть, вернется не скоро и, прихватив оружие, вышел из типи.

Лагерь уже проснулся. Мужчины направлялись в лес за жердями и на охоту. Желтый Камень отыскал Длинное Копье.

— Я иду на охоту, заодно осмотрю окрестности, — сообщил он. — Вернусь через несколько дней. На время моего отсутствия Длинное Копье примет руководство на себя.

— Кто еще идет с моим братом? — спросил Длинное Копье.

— Я хочу быть один, подумать в тишине, как нам быть дальше, — ответил Желтый Камень.

Длинное Копье бросил на Желтого Камня внимательный взгляд и, хоть тот длился всего какое-то мгновение, ему показалось, что он угадал правду. Желтый Камень не взял с собой ничего, кроме оружия, явно избегал его. Длинного Копья, глаз и скрывал возбуждение. Очевидно, он намеревался в одиночестве просить у духов совета. Длинное Копье лишь произнес:

— Я буду на страже во время отсутствия Желтого Камня.

Желтый Камень быстрым шагом отдалялся от лагеря, звук людских голосов затихал вдали. Он начал взбираться по усеянному камнями склону горы. С запада каменистый склон переходил в узкое, мрачное ущелье. Вот именно такого тихого уголка и искал Желтый Камень. Он медленно спускался вниз по крутому склону и находился уже в половине дороги, когда вдруг остановился, удивленный неожиданным зрелищем. Ниже его по ущелью, среди кустов шалфея, двигался огромный бизон. Спрятавшись за большим камнем, Желтый Камень слышал его хриплое дыхание. Бизон тащился, низко опустив кудлатую голову.

Неосознанным движением Желтый Камень потянулся к висящему на плече колчану, но тут же опустил руку. Бизон как раз проходил пониже его убежища и миновал его, не проявляя ни малейшего беспокойства. Космы, свисающие с гривы, совсем заслоняли его глаза.

Желтый Камень сдержал свои охотничьи инстинкты, потому что ему вспомнилась многократно слышанная легенда о бизонах, которые, чуя, что приходит их смертный час, углублялись в Черные горы, чтобы там упокоиться в мире. Вот ему и представлялась возможность проникнуть в тайны бизонов.

Когда одинокий бизон несколько отдалился. Желтый Камень быстро спустился по склону на дно ущелья и осторожно последовал за зверем.

Бизон, как будто почувствовав присутствие идущего за ним человека, ускорил шаги. Время от времени он неуклюже поворачивал голову, чтобы посмотреть, что происходит сзади. Желтый Камень находился от него всего в нескольких шагах.

Бизон как раз приближался к широкому, вроде бы неглубокому рву, что пересекал ущелье. Дно рва покрывал хрупкий слой белой глины, высохшей и растрескавшейся на солнце. Бизон снова оглянулся, после чего смело спустился в ров. И тут произошло страшное. Хрупкий слой сухой белой глины обломился под тяжестью бизона, послышался глухой всплеск болотистого месива, и бизон сразу погрузился в него до половины своего лохматого туловища. В ужасе он громко фыркал, постанывал, пытаясь вырваться из страшной ловушки. Однако его конвульсивные движения лишь способствовали тому, что он все глубже погружался в вязкий ил. В конце концов раздалось жалобное пофыркивание и кудлатая голова исчезла в топи болота. И только мягкое колыханье снова уже гладкой, спокойной поверхности напоминало о только что случившейся трагедии.

Желтый Камень, затаив дыхание, наблюдал это зрелище неожиданной и необычной смерти огромного зверя. Если бы не бизон, он сам мог бы стать жертвой ловушки. Видно, Великий Дух послал ему бизона как предостережение. Желтый Камень склонился в покорном поклоне и прошептал:

— Благодарю тебя. Великий Ви, что не дал мне погибнуть в предательской бездне. Во время пляски Солнца я принесу тебе в жертву шкуру самого большого бизона, какого добуду на первой же охоте!

Обещав Богу принести жертву, Желтый Камень стал осматриваться вокруг. Теперь он окончательно уверился, что в Черных горах обитают духи, руководящие действиями людей, и потому с богобоязненной сосредоточенностью искал наиболее подходящее для беседы с духами место. Неподалеку над ущельем нависал выступ скалы, там виднелся вход в пещеру. Желтый Камень начал взбираться на скалу. Скорее всего, духи обитали именно в мрачных пещерах, ведь им нужно было где-то прятаться в непогоду.

Вскоре Желтый Камень уже оказался на скалистом выступе и заглянул вглубь темной пещеры. В страхе он молча оглядывался в обиталище духов.

Пол пещеры был усеян окаменевшими на вид стволами срубленных деревьев. Со свода, свисали длинные сосульки, некоторые из них соединялись со «стволами» на полу, образуя природные колонны. У Желтого Камня не хватило духу углубиться в царство духов, он лишь осторожно зашел с краю пещеры и, усевшись среди сталагмитов62, начал молиться.

Молитва Желтого Камня была нескончаемой жалобой на белых людей, беспощадность и жадность которых выгнала вахпекьюте из родимой Миннесоты. Он перечислял все обиды и унижения, обман, алчность. Время шло, а Желтый Камень, упершись взором в угрюмую черноту пещеры, все жаловался Великому Духу и просил о помощи. В молитвенном экстазе он даже не заметил, как зашло солнце, засияли на небе звезды. Видимо, его молитвы достигли ушей Великого Духа, поскольку в глубине пещеры послышался какой-то писк, шум крыльев. То явно прибывали духи. Желтый Камень молился, прикрыв глаза, теперь он склонился в поклоне еще ниже…

Три дня и три ночи Желтый Камень жарко молился без всякой еды и питья. На исходе третьей ночи он стал впадать в какую-то летаргию, сон, не приносивший облегчения. Сновидения следовали одно за другим. Ему виделся дед-шаман, обративший печальные взоры к востоку, виделся ему отец, грозный Хитрый Змей. Вновь он входил с отцом в пораженное заразой селение вахпекутов, видел свою мать. Наконец, из тьмы пещеры выползла огромная, отвратительная сороконожка, по ее телу были разбросаны ощеренные головы белых людей. И сейчас же перед многоголовой сороконожкой встал неустрашимый Хитрый Змей. Он начал дубинкой крушить зловредные головы, однако на месте разбитой головы тут же вырастала другая. Желтый Камень вскочил, желая помочь отцу. Но, не успел он как следует встать на ноги, как сороконожка махнула хвостом и ударила его по затылку. Желтый Камень потерял сознание и, как сквозь сон, слышал крик совы, писк летучих мышей и трепетанье крыльев.

Когда он снова открыл глаза, в пещеру проникали солнечные лучи. С трудом поднял он руку, коснулся страшно болевшей головы. Губы у него были сухие, растрескавшиеся. Собрав все силы, Желтый Камень выполз из пещеры на скалистый выступ. В тишине утра слышались крики птиц, далекий шум ручья. Желтый Камень ощущал крайнюю слабость и не решался подняться на ноги на выступе, боясь свалиться со скалы. Поэтому он осторожно пополз вдоль выступа, тот с запада довольно полого спускался вниз.

Прошло немало времени, пока Желтый Камень очутился на берегу ручья. Прежде всего он обмыл запекшийся рот, выпил глоток ледяной воды. Затем облил водой болевшую голову. После этого он почувствовал некоторое облегчение, постепенно к нему возвращаются силы.

Солнце стояло уже в зените. Желтый Камень снова склонился над ручьем, чтобы напиться досыта, как вдруг замер в неподвижности. На дне быстрого ручья поблескивали желтые камешки. Желтый Камень взял две горстки золота. Не веря собственным глазам, он достал из висящего на шее мешочка свой колдовской талисман. Тот был точно такой же, как взятые из ручья камешки.

Желтый Камень даже вздрогнул, когда необычная мысль пришла ему в голову. Только теперь до него дошел смысл видения, посланного ему духами пещеры: многоголовое белое чудовище следовало победить, прививая индейцам ненависть, что была заколдована в золоте. Желтый Камень насобирал целую горсть крупинок золота, чтобы вручить их своим близким в качестве талисманов. Видимо, этого хотели духи…