"Требуются девушки для работы в Японию" - читать интересную книгу автора (Шилова Юлия)

ГЛАВА 7

Я резко подскочила и стала тереть глаза. В дверь громко стучали. Мне понадобилась пара минут, чтобы прийти в себя и понять, где я нахожусь. Быстрым движением, накинув платье, я подошла к двери и резко ее открыла. Удар получился такой сильный, что лысый, отскочив в сторону, принялся обиженно растирать свой лоб.

— Поосторожнее надо, — прошипел он.

— Больно?

— А ты как думаешь?

— Думаю, что больно, — произнесла я, изобразив сочувствие.

После моих слов лысый немного подобрел и махнул рукой.

— Да Бог с ней — с головой. Главное, чтобы другое место не пострадало.

— Это точно. В следующий раз будешь так громко стучать, получишь по-другому месту. — Отодвинув лысого в сторону, я зашагала по коридору.

— Ты куда это направилась? — поплелся за мной лысый.

— Туда, где меня ждут. Открыв дверь, ведущую в гостиную, я увидела Григорича. Он смотрел в окно и задумчиво курил сигарету. Увидев меня, Григорич заметно оживился и дружелюбно спросил:

— Как спалось?

— Нормально. А вы, я смотрю, неважно выглядите. Наверное, не спали всю ночь?

— Да, пришлось решать кое-какие вопросы, — буркнул Григорич и потушил сигарету.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась девушка-японка. Она приветливо улыбнулась и на ломаном русском спросила:

— Эту девушку нужно сделать как леди?

— Эту, — пробурчал Григорич, окинув меня критическим взглядом. Затем он повернулся к японке и, нахмурив брови, спросил:

— Сможешь?

— Конечно, мой господин.

— Ты уверена? Японка закивала головой и предложила мне сесть в кресло.

— Постарайся расслабиться, — сказала мне она и достала маленькую кожаную сумочку.

Через несколько секунд умелые руки японки втирали в мою кожу приятный теплый крем, напоминающий масло. Чертовски приятная процедура, мне хотелось, чтобы она продолжалась как можно дольше. Затем японка принесла небольшую мисочку, в которой были замочены маленькие лепестки роз. Из мисочки раздавались чудесные ароматы. Наложив лепестки на мое лицо, японка принялась нежно поглаживать мои веки:

— Какое уставшее лицо у русской девушки… Разве можно так за собой не следить, — удивленно сказала она.

— При такой жизни я скоро вообще останусь без лица.

Японка не поняла моей фразы или просто не захотела ее понять. Осторожно протерев мне, лицо маленьким кубиком льда, она с гордостью протянула мне зеркало и ласковым голосом спросила:

— Нравится?

Боже мой, неужели это я? Кожа чистая, гладкая, с приятным румянцем, под глазами исчезли черные круги, от которых я не могла избавиться.

— Неплохо.

— Неужели русской девушке так тяжело за собой следить? — продолжала недоумевать японка.

— Получается, что тяжело.

Пожав плечами, японка нанесла мне легкий макияж. Я еще раз взглянула в зеркало и расплылась в довольной улыбке. Григорич удовлетворенно махнул японке. Она вежливо поклонилась и вышла из комнаты.

— Становишься похожей на человека, — улыбнулся Григорич.

— Получается, что раньше вы меня за человека не считали.

— Ладно, не заводись. Просто тебе идет. Ты лучше думай, как тебе побыстрее нужные сведения получить. И знай, что я единственный человек, который может тебе помочь попасть на родину. И не вздумай меня за нос водить, я тебя предупреждаю сразу. Не забывай, что в наших руках находится твоя подруга. Мне будет очень жаль, если она умрет молодой и красивой. Мои люди следят за тобой постоянно и контролируют каждый твой вздох. Одно неправильное движение — и пеняй на себя.

Голос у Григорича был злой, а его слова ударяли меня, словно током.

— Можно и повежливее. Я девушка понятливая, еще вчера все просекла, — произнесла я, глядя в глаза Григоричу.

— Приятно слышать. Я думаю, мы с тобой подружимся.

— Мне казалось, что мы подружились еще вчера.

— Верно. Мне всегда нравились смекалистые девушки.

В комнате опять появилась японка. В руках она держала строгий деловой костюм и маленькую симпатичную шляпку. Я посмотрела на Григорича и, усмехнувшись, сказала:

— Может быть, вы все-таки отвернетесь. Пожилой человек, а понятий никаких нет!

Григорич фыркнул и отвернулся к окну.

— Не такой уж я пожилой, можно сказать, в самом расцвете сил.

— Кому как, — улыбнулась я, примеряя костюм. — Я бы в вашем возрасте больше к земле тянулась. Огородик небольшой завела. Больше времени проводила на воздухе. И организму польза, и сердце бы как часы работало.

— Мне еще до огородика далеко! — в бешенстве произнес Григорич. — А на счет возраста — так ты сначала до моего доживи.

— Доживу, если вы не помешаете…

Григорич обернулся и внимательно на меня посмотрел. От его раздражения не осталось и следа.

— Я и сам не ожидал… Неплохо выглядишь!

— Вот уж не ожидала получить от вас комплимент…

— Я вообще забыл когда их последний раз делал.

— Почему?

— Некогда и некому.

После утреннего кофе Григорич научил меня пользоваться диктофоном и дал немного наличных баксов. В мою сумочку он положил маленький компактный радиотелефон для поддержания связи.

— Как только что узнаешь, сразу звони. Договоримся, и я сию минуту подъеду. Дозвониться куда-либо по этому телефону даже не пытайся. Нажимаешь на верхнюю кнопку и выходишь на связь со мной. На большее этот телефон не способен. Я это к тому, чтобы ты бережно к нему относилась, а то начнешь теребить все кнопки подряд и такую дорогую игрушку сломаешь.

«Вот гад, все предусмотрел», — отметил я про себя.

— А документы вы мне не дадите?

— А зачем тебе документы? — подозрительно спросил Григория.

— А вдруг меня захочет полиция остановить?

— Зачем?

— Ну как — зачем? Документы проверить.

— Ты же не в России. Здесь у первого встречного документы не проверяют. Тем более у тебя вид как у состоятельной деловой дамы. Кому ты нужна со своими документами? Ты, девочка, не хитри, говори, что задумала.

— Да ничего я не задумала. Просто с документами я бы намного спокойнее себя чувствовала. Это ладно, что я в гостинице без документов сидела, да и в кабаре без них можно выступать, а тут как-никак па городу нужно передвигаться…

— Документы получишь, когда дело сделаешь. Я тебе уже об этом говорил. И запомни: если какие проблемы возникнут, т сразу вызывай меня на связь. Понятно?

— Понятно.

— Ну, вот и умничка, девочка. — Григорич по-отечески похлопал меня по плечу и позвал лысого.

— Отвези ее в нужный ресторан. Лысый махнул головой и с интересом окинул меня взглядом. Затем он повернулся к Григоричу и с восторгом произнес:

— Все-таки как бабы на глазах меняются! Казалось бы, еще вчера на шалаву была похожа, а сегодня прямо дама.

— Сам ты шалава, — обиделась я и с презрением посмотрела в сторону лысого. Григорич улыбнулся и проводил меня до машины. Я села на переднее сиденье, а лысый уселся за руль.

— Запомни, ты жена коммерсанта. Скучаешь по мужу и мучаешься от безделья. И чтобы ничего лишнего.

— Я все поняла. Не надо повторять. Машина плавно тронулась, я увидела, что Григория стоит и смотрит нам вслед.

Ехали мы молча. Полдороги лысый одной рукой ковырял в носу и напевал какие-то дурацкие песенки.

— Веди нормально машину. Смотри, сейчас дырку в носу сделаешь, — разозлилась я.

— Как хочу, так и веду, — буркнул лысый и взялся за руль обеими руками.

Неожиданно я вздрогнула и уставилась на сумочку. В ней что-то звенело.

— Сними трубку, что сидишь как ненормальная!

— Что это?

— Телефон звонит, — усмехнулся лысый.

— Кому?

— Если он лежит в твоей сумочке, значит, тебе.

— Зачем?

— Послушай — узнаешь. Достань телефон, что глазенки-то вытаращила!

Я достала телефон и нажала на нужную кнопку. В трубке раздался голос Григорича.

— Ты, почему так долго не отвечала?

— Я растерялась, думала, связь односторонняя.

— Ничего подобного. Ты должна быстро снимать трубку, и запомни, что тебе могу позвонить только я. Кстати, где там Костик?

— Какой еще Костик?

— Тот, который тебя должен был довезти до ресторана.

— Лысый, что ли?

— Лысый, — засмеялся Григорич.

— Машину ведет.

— Передай ему трубочку.

Я протянула трубку лысому. Оскорбившись, что я назвала его лысым, он в сердцах отвесил мне хороший подзатыльник. Перекинувшись несколькими фразами с Григоричем, лысый швырнул мне трубку обратно, буркнув что-то себе под нос.

— Между прочим ваш Костик руки распускает! Как бы старания вашей девушки-японки не оказались напрасными…

— Это он разозлился, что ты его лысым назвала, — засмеялся Григорич.

— Так он и в самом деле лысый, что ж злиться-то? Кто виноват, что у него волос на голове нет.

— Ладно. Конец связи. Будь умницей, я верю, что у тебя все получится. Помни, твое возвращение на родину полностью зависит от твоего поведения. В случае чего выходи на связь.

— Это, в каком случае — если я вдруг по вас соскучусь?

— Если соскучишься, то тоже выходи. Ты приятная девочка.

Я положила телефон в сумочку и с возмущением посмотрела на лысого.

— Ты, какого черта мне прическу портишь?

— Чтобы Ты выражения подбирала и знала, с кем дело имеешь. Меня, между прочим, Костиком зовут.

— Ты слышал, что я на тебя Григоричу нажаловалась?

— Ну, слышал.

— Так вот, он сказал, что тебе башку оторвет, если ты хоть раз ко мне пальцем прикоснешься. Понял?

— Врешь ты все. Ничего он не говорил.

— А вот и говорил. Кстати, а что у тебя с волосами? Ты случайно в Чернобыле не был?

— А что мне там делать? — не понял лысый.

— Просто мне показалось, что ты радиации нахватался. Обычно у тех, кто облучился, волосы выпадают и еще много разных органов не работает, особенно ценных…

— Нигде я не облучился, — надулся лысый. — Сейчас, между прочим, модно без волос ходить. Лето на дворе. Все братки в такое время года лысыми ходят.

— Так вот, значит, ты кто — браток. А вчера нам доказывали, что вы все российскими менеджерами называетесь.

Лысый замялся:

— А я и есть менеджер… — промямлил он.

— Похож, — улыбнулась я и отвернулась к окну.

В голову лезли всякие не слишком радостные мысли. То что Григорич водит меня за нос, понятно как Божий день. Да и на диктофон мне записывать нечего. Если только подготовить чистосердечное признание и подложить его Григоричу. Мол, я, такая-то и такая-то, чистосердечно признаюсь, что убила твоего приемного сына Толика, мерзкого, противного ублюдка, о смерти которого никто, кроме тебя самого, не жалеет. В убийстве совершенно не раскаиваюсь и если бы такая ситуация повторилась, не раздумывая ни минуты, поступила бы точно так же. Сначала я прострелила ему пах, а затем голову. Проституткой я никогда не была и не буду. И впредь, если кто-нибудь из твоих братков захочет склонить меня к проституции, буду стрелять всех не глядя, без разбору. В конце концов, у меня есть чувство собственного достоинства, даже, невзирая на полное отсутствие денег.

Господи, о чем я только думаю! Ведь у меня даже нет оружия. Тот пистолет, при помощи которого я смогла отправить Толика в далекое путешествие, забрал себе мой спаситель. Может, оно и к лучшему. Если бы полиция нашла пистолет на месте преступления, то я бы точно влипла. На пистолете нашли бы мои отпечатки пальцев. Я же не профессионал и работала без перчаток.

— Приехали, — вернул меня к действительности лысый.

Я вздрогнула и посмотрела в окно.

— Вот ресторан, в котором будет обедать нужный тебе объект. Фотографию ты видела?

— Видела.

— Запомнила?

— Вроде бы да.

— Его зовут Марат. Повтори.

— Его зовут Марат.

— Теперь слушай дальше. Напротив ресторана стоит гостиница. Поверни голову в другую сторону.

Я повернула голову и увидела красивое здание, чем-то похожее на египетскую пирамиду. Яркое полуденное солнце отражалось в стеклах, и казалось, что сделано оно из хрусталя. Прямо загляденье, умеют же японцы строить!

— Красиво, — улыбнулась я.

— Да, красиво. Это особое витражное стекло. Тут есть здания и поинтереснее. Например, целый городок изо льда.

— Как это? И что, лед не тает?

— Представь себе. Даже в самую жаркую погоду. Ты же в Японии, а японцы давно уже обошли нас по уровню развития техники. Японские умельцы могут строить здания даже из песка.

— Нашим бы у них поучиться…

— Не научатся.

— Почему? — мне вдруг стало обидно за родную державу.

— Потому что тут люди строят для людей. В нашей же стране хозяева жизни строят для себя, отмывая при этом огромные бабки. Японцы предложили нам свои услуги по очистке побережья Тихого океана: хотели сделать там чудесные пляжи, которые сейчас находятся в скотском состоянии и не пригодны для отдыха, и причем за бесплатно. Наши отказали.

— Почему? — опешила я.

— Потому что японцы поставили одно условие. Все, что они будут находить на дне океана, заберут себе.

— Ну и пусть забирают. Все равно сгниет.

— Это мы так думаем, а наши доморощенные умники решили по-другому. Они побоялись, что японцы найдут там что-нибудь ценное и станут еще богаче. Называется — ни себе ни людям.

— Но это же не справедливо!

— В этой жизни и в государстве, где нам «посчастливилось» родиться, много не справедливости. Когда выполнишь задание, я покатаю тебя по Токио и все покажу. Посмотришь на город глазами туриста.

— Ты хочешь сказать, что до сегодняшнего дня я смотрела на Токио глазами проститутки, — разозлилась я. — В принципе ты прав. Я и в самом деле, кроме этой беззвездочной гостиницы и дешевого кабаре, ничего не видела.

— Оно и верно. Ты же сюда приехала не по туристической путевке спускать накопленные баксы, а на заработки. И чего ты взвинченная такая? Смотри, не клюнет на тебя Марат!

— Ничего, — злобно посмотрела я на лысого. — Незачем нам с тобой на отвлеченные темы беседовать. Давай выкладывай дальше, что еще я должна сделать.

— В этой гостинице для тебя забронирован номер.

— Для меня?

— Для тебя.

— А зачем?

— На случай того, если Марат договорится с тобой встретиться позже или на следующий день. Ты же не будешь торчать на улице, а поживешь пока в этой гостинице. Номер «люкс». Заказан он на мужчину и женщину.

— А на мужчину-то зачем?

— Якобы на твоего мужа, который срочно вылетел в Пусан. Улавливаешь?

— Улавливаю. Только как же я пройду в гостиницу, если у меня документов нет?

— Держи. Это карточка гостя.

Лысый протянул мне пластиковую карточку, на которой была наклеена моя фотография. Номер был забронирован ровно на одну неделю. Я растерянно улыбнулась и спросила:

— А где вы взяли фотографию? Что-то я не припомню, чтобы меня фотографировали.

— С паспорта пересняли, — усмехнувшись, объяснил лысый.

— Понятно, как же я сразу не догадалась.

Сунув карточку гостя в сумочку, я постаралась не показывать виду, что я обрадовалась. Карточка гостя тоже документ. По крайней мере, на ней есть моя фотография и мои данные. И еще одна приятная новость — ровно неделю у меня будет крыша над головой и не просто крыша, а шикарный номер «люкс».

— Ресторан на противоположной стороне напротив гостиницы. Марат приезжает обедать ровно в двенадцать. Значит, тебе надо появиться где-то в пятнадцать минут первого. Ты должна прийти позже него, чтобы разглядеть, за каким столиком он сидит, и сесть за соседний. Это ресторан русской кухни, так что ничего экзотического и японского тут нет. Можешь смело есть. Сейчас половина двенадцатого. Через полчаса подъедет Марат. Мой машину он знает, поэтому я уезжаю. Нельзя допустить, чтобы он видел нас вместе. Убить время можешь в соседнем магазине.

— Что-то он обедает в какое-то время не обеденное.

— Почему не обеденное?

— Рано больно! Даже в детских садах в половине первого обед начинается, а тут здоровый мужик, и в двенадцать часов обедает. Он, наверное, между завтраком и обедом не успевает проголодаться.

— А может, он и, не завтракает, как я, например. Утром выпиваю чашку кофе, а в двенадцать уже хочу есть.

— Мне, между прочим, утром тоже налили чашечку с наперсток, и все. Вчера кормили-поили, а сегодня решили в голодном теле держать.

— От кофе портится цвет лица, и кожа быстро стареет. Для женщин кофе вредно.

— Ерунда, я пью кофе литрами и прекрасно выгляжу. Это все предрассудки. Я вообще не представляю, как можно жить без кофе. Посмотрев на лысого, я грустно произнесла:

— Ну что, я пошла?

— Иди. Запомни: как придешь в гостиницу, так сразу выходи на связь. Без глупостей.

— Можешь не продолжать, — перебила я его. — Я все это уже слышала тысячу раз. Каждый мой шаг контролируется. Короче, я в руках у мафии.

— Да не у мафии, — растерянно произнес лысый, — а у нашей фирмы…

— Ладно, не прибедняйся, «российский менеджер», — усмехнулась я и вышла из машины.

— Будь внимательна.

— Не волнуйся, лучше за собой последи. Взмахнув рукой, я пошла по тротуару

стуча каблучками. Лысый проводил меня взглядом, потом резко надавил на газ и уехал. В моем распоряжении оставались полчаса. Бродить по супермаркету не хотелось. Раздражала назойливость продавщиц-японок, которые так и норовили натянуть на меня что-нибудь из дорогой одежды. За такие штучки в нашем магазине я бы уже давным-давно накатала кляузу в жалобную книгу или нажаловалась директору.

— Послушай, отцепись ты ради всего святого, — попросила я тоненькую продавщицу, старательно пытавшуюся впарить мне юбку долларов эдак за пятьсот.

Продавщица удивленно пожала плечами и произнесла что-то на своем родном языке.

— Ты, наверное, говоришь, что я не благодарная, но я же не виновата, что ты бегаешь за мной по всему магазину. Ты даже не представляешь, как ты меня задолбала!

Продавщица вновь пожала плечами и забрала свою юбку, сделав при этом обиженное лицо.

Я посмотрела на часы и вышла из магазина. На часах ровно десять минут первого. Медленно приближаясь к ресторану, я пару раз оглянулась по сторонам. Мне казалось, что кто-то пристально наблюдает за каждым моим шагом. Я спиной чувствовала чей-то взгляд. Может, это просто мое больное воображение а, скорее всего, это нервы. Я постаралась взять себя в руки и, поправив шляпку, поднялась по ступенькам, ведущим в ресторан. Увидев меня, швейцар приветливо улыбнулся и открыл дверь. Я зашла внутрь. Часы показывали двадцать минут первого. Марат должен уже обедать. Пройдя в зал, я встала у входа и осмотрелась. Так как ресторан назывался «Русская кухня», весь обслуживающий персонал здесь был русскоязычный. Да и вообще ресторан напоминал маленький уголок России.

Кругом золотистая хохлома. Красные кружевные скатерти на столах, графинчики с русской водкой. Официанты преимущественно мужчины, одетые в сатиновые русские рубахи и просторные штаны. Их прикид, чем-то напоминал прикид сельского гармониста из передачи «Играй, гармонь». Но все же от обилия русского мне стало намного спокойнее и легче. Я улыбнулась и принялась высматривать Марата. Сделать это оказалась довольно трудно, так как столиков было очень много и почти все заняты. Через пару минут ко мне подошел пожилой метрдотель и приветливо сказал:

— Приношу вам свои извинения за то, что заставил вас ждать и оставил вас без внимания. Вы хотите пообедать?

— Да, конечно.

— Пройдемте, я посажу вас за столик.

— Можно, я выберу столик сама?

— Да, пожалуйста, — улыбнулся он. — Какой столик вам нравится больше всего?

Я стала искать глазами Марата. Кажется, его здесь не было. Не может быть, я не верила и искала снова и снова. Метрдотель учтиво кашлянул, но я не отреагировала на его знаки внимания.

— Вы что-нибудь нашли подходящее? — наконец не выдержал он.

— Пока нет. Вы можете заниматься своими делами, а я пока выберу.

Метрдотель смутился и чуть слышно произнес:

— Тут все столики хорошие. Все одинаковые…

— А вот и не все. Я же попросила вас заняться своими делами, вы мешаете мне думать. Я не могу сосредоточиться.

Метрдотель немедленно удалился. Я еще раз обвела глазами зал, но так и не нашла Марата. Значит, он не приехал. Но почему? Что же мне теперь делать? Пока я раздумывала, двери распахнулись, и на пороге появился Марат. Узнала я его сразу. Точно такой, как на фотографии. Он был одет в шикарный костюм, на руке красовались золотые часы, которые просто не могли не броситься в глаза. Марат прошел совсем рядом, даже не заметив меня, и сел за столик в центре зала. Недолго думая, я пошла следом и села за соседний пустующий столик. Пока Марат просматривал меню, ко мне подошел метрдотель и спросил:

— Ну что, выбрали?

— Как видите.

— Столик как столик, ничего особенного. Не лучше и не хуже других.

— Это вас не касается, — разозлилась я. — Считайте, что вам не повезло. Я не только в столиках, но и в еде такая же привередливая.

Метрдотель пожал плечами и протянул мне меню.

Я положила меню на стол и произнесла:

— Принесите мне что-нибудь по своему усмотрению.

— Простите, мадам, — сказал он. — Сейчас я приглашу официанта, и он выполнит любой ваш заказ.

Через минуту к столику подошел молоденький официант лет примерно двадцати.

— Принеси мне что-нибудь по своему усмотрению, — сказала я.

— Как это? — удивился он.

— Принеси мне то, что тебе больше всего нравится.

— Да мне тут уже ничего не нравится. Я как в этом ресторане работать начал, так на еду смотреть не могу. До тошноты доходит. Здесь хозяин строгий, воровать не разрешает. Сумки проверяет, целый пост контроля устроил. Поэтому приходится, есть на кухне. Так как носить нельзя, каждый старается в себя побольше напихать. Первое время объедались, как могли, а сейчас уже охота прошла. Хоть из автомата стреляй — есть, не буду.

— Понятно. Тогда принеси мне какой-нибудь легонький супчик и отбивную с жареным картофелем. Это имеется?

— Конечно.

— А еще я уже тысячу лет не ела жульен из грибов. Это тоже есть?

— Конечно.

— Тогда тащи.

Официант улыбнулся и спросил:

— А из спиртных напитков что-нибудь будете? Если, конечно, вы не за рулем.

— Нет, я не за рулем, так что вполне могу себе позволить.

Вспомнив вчерашний вечер и обалденно вкусный джин, который наливал мне Григорич, я сказала:

— Можно немного хорошего джина. Правда, я в джинах особо не разбираюсь, но хороший джин у вас ведь наверняка должен быть. Такой, чтобы елкой пах, словно его на иголках настаивали, найдется, а?

— Конечно. Грамм двести? — уточнил официант.

— Точно.

— Думаете, хватит?

— Надеюсь. Ты сам-то откуда?

— Владивосток.

— А сюда как попал?

— По контракту.

— Ну как, хорошо получаешь?

— На поддержание штанов хватает. Но, по сравнению с местными, это копейки… А ты откуда? — перешел на «ты» официант.

— Из Самары?

— Сюда как попала?

— С мужем-бизнесменом приехала.

— А где же муж?

— Уехал по делам в Пусан.

— Понятно… Рискованный он человек.

— Почему?

— Оставил такую женщину… Я бы не рискнул оставить такую женщину без присмотра.

— Наверное, именно поэтому ты и работаешь здесь официантом. Потому что никогда и ничем не рискуешь. Кстати, а почему в вашем ресторане одни мужчины работают? А где же прекрасные представительницы слабого пола?

— Прекрасные представительницы слабого пола занимаются другими делами, вернее, работают по другой специальности, в другом направлении.

— Интересно, чем же они занимаются?

— Проституцией, — шепотом произнес официант.

— Да что ты такое говоришь! — я с удивлением посмотрела на официанта.

Он покраснел как рак и тихо сказал:

— Я правду говорю, русские проститутки здесь в цене. Наши девчонки приезжают денег сколотить, а ложкомойкой разве много заработаешь?

— Понятно. Ладно, неси обед, а то на нас уже посетители смотрят.

Официант наклонился ко мне и быстро проговорил:

— Ты дамочка богатая, это сразу видно. Муж у тебя бизнесмен. Если тебе будет скучно, позови меня. Я исполню все твои прихоти за небольшое вознаграждение. У нас тут это практикуется. Нам же тоже хочется хорошо пожить.

Я удивленно посмотрела на официанта и громко засмеялась. Он тут же убежал на кухню. Марат, услышав мой смех, заинтересованно посмотрел в мою сторону.

— Вы услышали что-то смешное? — улыбнулся он.

— Да, официант анекдот рассказал.

До меня долетела мелодичная трель. Марат, извинившись, достал сотовый и ответил на звонок. Затем он положил трубку в карман пиджака и стал внимательно меня разглядывать.

— Может, сядем вместе? — предложил он.

— А почему бы нет? Мне будет приятно сидеть за одним столиком с таким интересным мужчиной.

— Вы мне льстите.

— Ничуть.

— И все же, чем вас так рассмешил официант?

— Даже говорить стыдно, — махнула я рукой.

— Вы меня заинтриговали.

— Он предложил мне услуги Жигало. Я сказала ему, что мой муж уехал в командировку, и он решил не упустить свой шанс.

Мы громко рассмеялись. Марату принесли легкую закуску и грибной суп, а я по-прежнему ждала своего официанта. Наконец он появился и дрожащими руками стал накрывать на стол. От волнения он уронил на мой костюм тарелку с хлебом. Я разозлилась и зло проговорила:

— Радуйся, что это был не суп, а то бы я отвинтила тебе голову!

Стряхнув с себя крошки, я посмотрела на Марата и улыбнулась:

— Боже мой, и откуда только таких берут?

— Он так занервничал, когда увидел нас вместе…

— Его дело обслуживать гостей, а не наблюдать за тем, кто с кем сидит.

— Вы тут в первый раз? Я никогда вас раньше не видел.

— А вы тут каждый день обедаете?

— Каждый день.

— Правда?

— Да.

— Неужели здесь так вкусно кормят?

— Неплохо. Я не люблю японскую, китайскую и корейскую кухню. Слишком много острых приправ и перца, слишком много экзотики. Она вкусна, но есть ее каждый день невозможно. А здесь все как на родине, и даже лучше.

— А почему вы не обедаете дома?

— Я холостяк.

— Тогда понятно, — улыбнулась я.

— Я работаю тут по контракту. У меня свое дело, неплохо зарабатываю.

«Знаю я твое дело, — подумала я про себя, — хрен ты криминальный. Твои делишки и делишки Григорича мне хорошо известны».

— Вы занимаетесь бизнесом? — спросила я вслух.

— Можно сказать, что так, — улыбнулся Марат.

— Совсем как мой муж. Он крупный бизнесмен и весь в работе. У него для меня никогда нет времени, но я смирилась — как-никак деловой человек. Вот и сейчас: привез меня в Токио, а сам срочно вылетел в Пусан. Какая-то важная сделка. Я очень плохо переношу перелеты, поэтому осталась совсем одна, в гордом одиночестве…

— Так вы одна? Ваш муж улетел? — заинтересовался Марат.

— Вот именно! Сами посудите, как мне тяжело находиться в Токио одной, ведь я совсем не знаю этого города. Вот и сижу целыми днями в гостинице. На улице много не гуляю, говорят, Токио опасный город.

— Это точно. Ваш муж бесчувственный чурбан.

— Почему?

— Разве настоящий мужчина оставит такую красивую женщину одну в незнакомом городе?!

— Но ведь у него бизнес.

— Это не аргумент. Это скорее отговорка. Где вы поселились?

— Вон в той гостинице, — я небрежно махнула рукой в сторону окна.

— Это неплохая гостиница и довольно дорогая. В принципе, если ваш муж крупный бизнесмен, ему вполне по средствам оплатить номер в этой гостинице, но простому смертному путь туда заказан — слишком много придется заплатить.

— Слава Богу, что мы-то с вами не простые смертные, — улыбнулась я.

— Это точно. Сполна ощущать вкус жизни — это и есть красивая жизнь. Вы тоже так думаете?

— Я с вами абсолютно согласна. Я, например, не хочу и не могу представить себе свою жизнь другой. Иногда я устаю от роскоши, но моя блажь быстро проходит, — завралась я и сама поразилась, как складно у меня получается. Мне бы в актрисы идти, а не в танцовщицы. Еще вчера я впервые в жизни пробовала красную икру, а сегодня разыгрываю из себя состоятельную дамочку. Даже смешно как-то!

Когда обед стал подходить к концу, Марат заметно занервничал, видимо, он думал о том, как продолжить наше знакомство. Я томно смотрела ему в глаза, призывно улыбаясь. Мне так и хотелось сказать этому придурку: «Давай, говори скорее, что хочешь меня еще раз увидеть, а то сидишь как истукан. Не можем же мы разбежаться просто так — иначе, зачем я тебя тут битый час кадрила!»

Марат, словно услышав мои слова, печально произнес:

— Вот и закончился обед. Даже как-то жалко расставаться. Не каждый день можно познакомиться с такой приятной и интересной девушкой.

— Вы мне льстите.

— О, нет, нет. А как вы посмотрите на то, если я приглашу вас сегодня вечером на ужин?

— Как это неожиданно, — смутилась я. — Вы ведь знаете, что я замужем, и мне бы не хотелось терять репутацию добропорядочной супруги. Мне кажется, это будет не совсем удобно, да и не честно по отношению к моему мужу…

— Вы только не подумайте ничего плохого…

— Что вы! Разве я могу подумать о вас плохо? Просто… Даже не знаю, как это объяснить…

Марат опустил глаза и кивнул в знак согласия. По всей вероятности, он принял мои возражения. По спине пробежал неприятный холодок. Кажется, я перегнула палку. Нет, пока не поздно, нужно срочно исправлять ситуацию. Я расплылась в улыбке:

— Но вам так сложно отказать… Я думаю, что мой муж меня поймет, я просто не в силах отказать такому интересному мужчине! Хорошо, считайте, что вы меня уговорили.

Марат оживился и радостно произнес:

— Позвольте, я оплачу ваш счет. Я ведь все-таки джентльмен…

— Нет, что вы. Я привыкла платить за себя сама. Это мой принцип.

— Отступитесь от своих принципов и сделайте исключение. Мне будет приятно заплатить за ваш: обед.

«Что ж, плати, придурок, — подумала я про себя. — Мне деньги нужны. Это ты деньгам счет не ведешь, а у меня каждая копейка на счету. От тебя не убудет!»

— Ну что ж, если вы настаиваете…

— Настаиваю, — улыбнулся Марат и подозвал официанта.

Заплатив, он отодвинул свой стул и помог мне подняться. Затем он взял меня под руку и галантно вывел из ресторана.

— А вы перспективный жених, — заметила я.

— Да, только надо мной висит злой рок.

— Какой?

— Если мне понравится девушка, то она обязательно оказывается замужней.

Мы перешли дорогу и остановились у дверей гостиницы.

— Вы не передумали? — спросил он меня.

— Нет. А вы?

— Я уж точно нет, — засмеялся Марат и поцеловал мою руку.

Я сделала вид, что смутилась, и игриво произнесла:

— В котором часу мы увидимся?

— В восемь. Вас устроит?

— Да, вполне.

— Я не буду заходить в гостиницу. Зачем компрометировать замужнюю даму… Я буду ждать вас у входа ровно в восемь часов вечера.

— Договорились.

— А еще лучше — я буду сидеть в машине, чтобы не мельтешить перед глазами у швейцара. Как только я вас увижу, то сразу выйду к вам на встречу.

— Что ж, очень хорошо.

— И последний нескромный вопрос.

— Какой?

— Какие цветы вы предпочитаете?

— Розы, только розы.

Я улыбнулась, приветливо взмахнула рукой на прощанье и стала подниматься по лестнице, стуча каблучками и покачивая бедрами, обтянутыми узкой юбкой. Григорич знал, какую шмотку надеть мне лучше всего. В этом костюме мне просто не было равных.

Войдя в вестибюль, я хотела тут же выскочить обратно. Мне казалось, что все смотрят только на меня. Но я знала, что Марат еще не успел уехать. Все пойдет насмарку, если он увидит, что я и пяти минут не пробыла в этой гостинице. С трудом, взяв себя в руки, я с любопытством огляделась по сторонам. Мраморные стены и хрустальные люстры, лавочки из красивого канадского дуба. Все сверкало и отдавало дороговизной. Марат был прав. В такой гостинице номер простому смертному и в самом деле не по карману. Публика тут была самая, что ни на есть богатая. Подойдя к стойке, я обратилась к молоденькой японке:

— Мой муж забронировал для меня номер, карточка гостя у меня на руках.

Японка подозвала другую девушку, и та спросила меня по-русски:

— Чем мы вам можем помочь?

— Мой муж забронировал здесь номер… — От страха я готова была провалиться сквозь землю. Сейчас меня выгонят отсюда, ведь у меня нет документов. Чтобы этого не произошло, я побыстрее достала свою карточку гостя и протянула её японке. Японка внимательно посмотрела на нее и полистала журнал. Что я пережила в эти минуты, известно одному Богу. Мне хотелось только одного — как можно быстрее унести ноги из этой гостиницы. Ну, Григорич, ну, сукин сын! Такие шутки непростительны!

Неожиданно для меня японка что-то отметила в моей карточке и попросила расписаться в журнале. Я автоматически расписалась и стала ждать, что же произойдет дальше. Девушка протянула мне мою карточку и по-русски произнесла:

— У вас верхний этаж. Номер "люкс». Мы постараемся сделать ваш отдых комфортным и приятным, чтобы вы останавливались только в нашей гостинице. Для вашего удобства вас будет обслуживать персонал, свободно владеющий русским языком. Хорошего вам отдыха!

— Спасибо, — не веря своим ушам, произнесла я.

Буквально через секунду ко мне подошел совсем молоденький юноша и сказал с легким акцентом:

— Я помогу поднять ваш багаж.

— У меня нет багажа.

— Тогда я провожу вас в номер.

Мы зашли в лифт. Я с восторгом рассматривала это чудо техники. На таких лифтах мне кататься, еще не доводилось.

Юноша, вежливо кашлянув, тихо спросил:

— Ваш багаж прибудет позже?

— У меня нет багажа, — ответила я довольно зло, давая понять, что разговор окончен.

В конце концов, Григорич заплатил бешеные деньги за этот номер и я не обязана тут перед кем-нибудь кланяться. Если уж играть роль состоятельной дамы, то играть ее до конца. Доехав до нужного этажа, юноша подошел к номеру, открыл дверь и протянул мне ключи. Потоптавшись в надежде получить чаевые, он удалился ни с чем. Прости, милый, но я сейчас в таком положении, что и сама бы не отказалась от чьей-нибудь милости. Здесь твоя родина, ты имеешь работу, а у меня нет ни того и ни другого. То, что я разыгрываю из себя светскую даму, еще ничего не значит. Завтра я могу оказаться на городской свалке без документов и денег.

Закрыв за юношей дверь, я с удовольствием огляделась. Номер состоял из трех огромных смежных комнат и напоминал президентские апартаменты, которые я видела по телевизору. И с чего это Григорич так раскошелился? Неужели так любил своего Толика? С трудом в это верится. Может, дело не в этом? Человек оплачивает такие апартаменты только в том случае, если игра стоит свеч. Получается, что Григорич знает, на что идет. Такой жук на ветер деньги выбрасывать не будет. Только непонятно одно — откуда у него такая уверенность, что у меня все получится? А может, он просто решил рискнуть? Что ж, вполне возможно. Он похож на азартного человека.

Я присела на кожаный диван. Живут же люди! Заказывают номер «люкс» и дают чаевые… Может, все складывается не так уж и плохо? Пусть мой кошелек пуст, но провести неделю в таких апартаментах удастся не каждому, а мне так, вообще, никогда больше не светит. Все-таки приятно побыть в шкуре светской дамы и почувствовать себя богатой.

Скинув пиджак и оставшись в легком топике, я достала из сумочки сигарету и закурила. Рядом с диваном стоял небольшой столик из слоновой кости. Проведя рукой по нему, я услышала стук в дверь.

— Войдите, дверь не заперта, — громко крикнула я, придвинув к себе пепельницу.

В комнату вошла молоденькая девушка я на ломаном русском спросила:

— Может, госпожа желает кофе?

— Как ты сказала — госпожа? — засмеялась я. — Меня так никто раньше не называл.

Японка растерялась. Она, явно не поняв моего смеха.

— Конечно, неси кофе, о чем разговор, — подбодрила я ее.

Девушка вышла из комнаты и минут через десять вернулась с подносом, на котором стояла чашечка ароматного черного кофе. Я поинтересовалась, сколько это стоит, но девушка замахала руками, постоянно повторяя, что это входит в стоимость номера, и кофе я могу заказать в любой момент, когда мне захочется. Также в стоимость номера входит легкий завтрак, который мне принесут утром. При этом девушка не забыла напомнить, что администрация этой гостиницы будет и впредь рада «видеть меня в числе постоянных гостей. Что ж, я бы, конечно, не отказалась, да не по Сеньке шапка.

Неожиданно в моей сумочке зазвонил телефон.

— Как самочувствие? — спросил Григорич.

— Какое может быть самочувствие, когда впервые в жизни находишься в номере «люкс»? Голова кружится от роскоши!

— Это точно, — засмеялся Григорич.

— Кстати, а почему вы вдруг позвонили? А что, если в это время я была бы вместе с Маратом?

— Я знаю, что ты одна.

— Откуда такая осведомленность?

— Костик видел, как Марат проводил тебя до дверей гостиницы.

— Лысый за мной следит?

— Да нет, просто он случайно проезжал…

— Да бросьте вы мне сказочки рассказывать! Так и скажите, что лысый рядом шатался. Не доверяете, значит?

— Да нет, деточка, что ты, доверяем. Но, знаешь, как говорят, доверяй, но проверяй. Когда вы теперь встречаетесь?

— В восемь часов вечера Марат подъедет I к гостинице.

— Молодец, дочка. Начало хорошее, думаю, что и финал будет сильный.

— А что это вы меня по-отечески дочкой стали называть? Прямо неудобно как-то.

— Просто ты девочка смекалистая. С тобой общаться легко. Я вот недавно сына потерял, думаю, а может, мне дочерью обзавестись?

— Вы это серьезно?

— Да уж серьезнее некуда. Вот приглядываюсь к тебе…

— Ладно, Григорич, хорош на гниль давить, — тихо сказала я и убрала трубку. Тоже мне, папаша нашелся!

Я и так позволяю этим ублюдкам над собой издеваться, но не до такой же степени! С чего бы это Григорич решил мои больные места прощупать? Я вспомнила о своем отце и не смогла сдержать слез. Это была первая в моей жизни потеря. Раньше я даже представить не могла, как больно терять близкого человека. Я никогда не говорила папе о том, как сильно его люблю, но я знала, что он был единственным человеком, который в меня верил. Мой дурацкий характер не позволил мне плакать на похоронах. За гробом я шла с каменным лицом, но на следующий день дала волю своим чувствам. Наверное, именно тогда я поняла, кого я потеряла. Узнай отец, что я в Токио, он схватился бы за голову и произнес: «Господи, Ирка, куда ж тебя занесло… Давай, выпутывайся, пока не поздно!»

Смахнув слезы, я посмотрела в зеркало и поругала себя за слабость. Мне нельзя расстраиваться, я должна хорошо выглядеть. Достав из сумочки диктофон, я повертела его в руках и положила на стол. Нужно любым способом перехитрить Григорича. Есть целая куча вариантов, как записать на этот диктофон голос Марата. Можно сделать монтаж, можно найти мужчину с похожим голосом. Главное, чтобы нас видели вместе.

Скинув с себя одежду, я прошла в ванную. Огромная джакузи поразила мое воображение. Я тут же залезла в нее. Как все-таки здорово быть богатой!

Закутавшись в полотенце, я прилегла на роскошную двуспальную кровать и закрыла глаза. Сон не шел, в голову лезли всякие мысли. Мое внимание привлек городской телефон. Я сняла трубку и услышала гудки. Телефон работал. Если бы я знала номер своего кабаре, то обязательно позвонила бы Натке. Григорич не дурак, знал, что если в номере и будет телефон, то я все равно не смогу им воспользоваться. Самое ужасное, что мне просто некуда звонить. Я не могу обратиться в посольство, так как не уверена в том, что мне помогут. Даже если бы мне оказали помощь, то где гарантия, что мафия не расправится с моей подругой?

Ровно в восемь часов вечера я отдала ключ от номера портье и вышла на улицу. Из припаркованного неподалеку джипа вышел Марат с огромным букетом алых роз. Я растерянно посмотрела на букет и прижала его к себе. Мне еще никогда не дарили таких цветов. Все мои самарские ухажеры приходили с тюльпанами, гвоздиками, весной — с нарциссами. Гвоздики я вообще на дух не переношу, с ними только на демонстрации ходить. Некоторые приносили розы, но букет состоял… из одного цветка. А что? Дешево и сердито. Вроде бы и знак внимания оказал и сильно не потратился. Нет, уж лучше вообще не дарить цветов, чем дарить одну розу. А уж решил показать себя джентльменом, то потраться и подари от души!

Вот почему меня смутил букет Марата.

— Вам понравилось? — спросил он.

— Очень. Это мой самый любимый цвет. Темно-бордовый.

— Я старался вам угодить.

— Спасибо. Боже мой, но что же нам делать с этим букетом? Может, поднимемся в номер и поставим его в вазу. Жалко такие цветы носить с собой.

— Вы считаете, нет ничего зазорного в том, если мы поднимемся в номер вместе?

— Думаю, вежливые японцы не обратят на это никакого внимания.

Через пару минут я уже открывала дверь своего номера и приглашала Марата зайти внутрь. Пока он разглядывал номер, я поставила цветы в вазу. Смотрелись они роскошно! Жаль, что розы быстро увядают. Набрав полную ванну воды, я положила букет туда, разъединив каждый цветочек. Марат зашел в ванную и улыбнулся.

— Вы считаете, что этим продлите им жизнь?

— Я надеюсь на это.

Марат еще раз с восхищением осмотрел номер и присвистнул.

— Вот это апартаменты! Представляю, сколько стоит это удовольствие! — воскликнул он.

— Я этим даже не интересовалась. Этот номер оплатил муж, я никогда не занимаюсь оплатой счетов.

— Штуки на три баксов, наверное, тянет.

— На сколько? — опешила я.

— На три тысячи долларов.

— Не может быть!

— Может. В этой гостинице самый дешевый номер стоит пятьсот долларов.

— Я и не подозревала, что муж заплатил такие большие деньги…

«Неужели Григорич смог так раскошелиться, — подумала я про себя. — Господи, да зачем это нужно? Может, именно этим он хотел заинтересовать Марата — моей мнимой состоятельностью? Он же сам говорил, что у Марата баб полным-полно, только все они такие же, как я, — без флага и родины». У меня даже пот на лбу выступил. Я отвернулась, достала платок и незаметно промокнула лицо. Затем постаралась взять себя в руки и спросила:

— Ну что, куда едем?

— Из такого номера и уходить не хочется, — улыбнулся Марат. — Я вас сильно скомпрометирую, если мы поужинаем в ресторане этого отеля?

— А какая здесь кухня?

— В основном японская.

— Тоже интересно попробовать.

— Она на любителя. Кто-то плюется, а кто-то жить без нее не может.

— Тогда уж лучше поужинать в том же ресторане, где мы познакомились…

— Ирина, а как вы посмотрите на то, ес-1^ ли я отвезу вас к морю? Это довольно солидное, но тихое местечко, вам понравится. Там есть небольшой ресторанчик, похожий на поплавок. Вы не боитесь со мной ехать?

— А почему я должна бояться? Я вам доверяю.

— Спасибо. Я обязательно оправдаю ваше доверие. Ну что, тогда едем?

— Конечно. Для этого мы и встретились. Спустившись вниз, мы подошли к джипу.

Марат посадил меня на заднее сиденье и сел рядом.

— Я взял водителя, для того чтобы мы смогли немного выпить, — прошептал он мне на ухо.

Приехав к морю, я сняла туфли и с удовольствием прошлась по песку.

— А вот и ресторан, — Марат показал незатейливое строение, находившееся метрах в пятидесяти от берега.

— А как же мы туда попадем? — поинтересовалась я.

— Можно по канатной дороге, а можно сесть на лодку. Так даже интереснее.

— Странно, впервые в жизни вижу ресторан, стоящий посреди моря.

— Мы же в Японии. Здесь и не такое можно увидеть.

— Послушай, а этот ресторан не может утонуть? — перешла я на «ты».

— Нет. Он стоит тут уже черт знает сколько, — засмеялся Марат. — По крайней мере, когда я приехал работать в Токио, он уже тут был.

— А давно ты работаешь в Токио?

— Пять лет.

— Немало. Домой не тянет?

— В последнее время для меня домом стал Токио. Так что ты решила? Как хочешь добраться до ресторана?

— По канатной дороге.

— А может, лучше на лодке?

— По канатной дороге. Я еще никогда в жизни не ходила по мосту, который висит прямо над морем.

— А ты упрямая, — улыбнулся Марат, слегка приобняв меня за плечи. — Кстати, я рад, что твое официальное «вы» наконец исчезло.

Мы шли по канатному мосту и любовались морем. Свежий ветер приятно обвевал лицо, пахло йодом и водорослями, ни о чем плохом думать не хотелось.

Внутри ресторан напоминал небольшую яхту. Столики окружал легкий полумрак, играла живая музыка. Мы сели и зажгли свечи.

— Тебе нравится? — поинтересовался Марат.

— Очень. Чудесное местечко!

— Знаешь, я без ума от твоей непосредственности. Ты такая состоятельная дама, жена крупного бизнесмена, а ведешь себя как ребенок. Тебе все нравится. Ты даже не разучилась удивляться. Хотя людей, имеющих большие деньги, редко можно чем-нибудь удивить.

Марат сделал заказ по своему усмотрению и пригласил меня на танец. Мы вышли в центр зала. Я положила руки ему на плечи и пристально посмотрела в глаза. Он тяжело задышал и обнял меня за талию. Когда танец закончился, Марат отвел меня к столику и помог сесть. Неожиданно в нашу идиллию грубо вмешался телефонный звонок. Марат достал свою трубку и с удивлением перевел взгляд на меня. Звонок раздавался из моей сумочки. Я покраснела и тихо произнесла:

— Это муж.

— Сними трубку и скажи, что все нормально, а то он будет волноваться.

— Пусть поволнуется, — улыбнулась я и постаралась не обращать внимания на пронзительные звонки. Минут через пять мне пришлось взять свою сумочку и отправиться в туалет. Убедившись, что я одна, достала телефон.

— Привет, солнышко, — обрадовано закричал Григорич. — А я уже волноваться начал. Звоню, звоню, а ты все трубочку не берешь.

— Зачем ты звонишь?

— Соскучился. Где ты находишься?

— Можно подумать, ты не знаешь!

— Не знаю.

— Что, лысый не уследил?

— А он за тобой и не следил.

— Я сижу в ресторане. Ты обещал звонить только по мере необходимости…

— А сейчас как раз и возникла необходимость. Я тебя потерял и хотел узнать твое местонахождение.

— Ты меня хочешь подставить?

— Что ты такое несешь?

— Если Марат увидит мой телефон, то сразу поймет, с кем имеет дело. Сам подумай, муж не может звонить из Пусана по радиотелефону, это невозможно! Я сказала, что у меня в Токио вообще никого нет, а тут радиотелефон. Дураку понятно, что я поддерживаю с кем-то связь в городе. Марат поймает меня на лжи и перестанет мне доверять.

— Ну, извини, дочка, я и не знал, что ты у меня такая умная. Я как-то об этом и не подумал.

— В следующий раз надо думать!

— Просто мне хотелось узнать, есть ли какие-нибудь сдвиги.

— Еще рано говорить о каких-нибудь сдвигах.

— Дочка, трахни его хорошенько сегодня ночью, и он все расскажет, — противно засмеялся Григорич.

— Я не хочу слушать подобную чушь! — разозлилась я. — И запомни: если будешь доставать меня своими звонками, я выкину этот телефон.

Затолкав трубку в сумочку, я поправила прическу и вернулась на прежнее место. Марат сидел ко мне спиной и с кем-то разговаривал по сотовому. Моего появления он не заметил:

— Скажи этой твари, что я закопаю ее собственными руками. Работать она не хочет! Урою, или будет пахать в три смены, пропуская по десять клиентов в день! Возмущаться вздумали! У себя на родине надо было возмущаться, а тут надо работать! Короче, мне сейчас некогда, если эта сука будет и дальше артачиться, продай ее туркам. Можно было бы, конечно, ей хребет переломать, но от этого проку никакого. Вчера Али был, просил четверых продать. Выбери самых непослушных, желательно из малоимущих или неполных семей, и продай. Цена такая же, как и в прошлый раз. Перевоз в Турцию и оформление документов — это уже его проблемы.

Я потеряла дар речи. Мне казалось, что этот голос принадлежит другому человеку. Его слова спустили меня с небес в страшную реальность. Закончив разговор, Марат положил трубку в карман пиджака. Увидев мое замешательство, он сделал изумленное лицо и спросил:

— Ирина, что случилось? Тебя кто-то напугал в туалете?

Я по-прежнему не могла вытянуть из себя ни слова. Марат внимательно посмотрел мне в глаза и тихо сказал:

— Ты слышала?

— Слышала.

— Я так и понял. Что ты слышала?

— Все.

Марат почесал затылок и расцвел в улыбке.

— Сядь, на тебе лица нет. Я сейчас тебе все объясню.

Я села и закурила сигарету.

— Ирина, постарайся понять меня, хотя ты живешь совсем в другом измерении. Я добытчик, занимаюсь коммерцией и поэтому обязан решать неотложные вопросы. Я же мужчина, поэтому выражаюсь сугубо по-мужски. Ты ведь не знаешь, как работает твой муж. Я думаю, что он выражается ничуть не лучше меня. Это нормально в нашей среде. Да не смотри ты на меня так, а то я и в самом деле чувствую себя виноватым.

— Марат, а какой коммерцией ты занимаешься? Каким товаром торгуешь?

— Фруктами. Я торгую фруктами и хотел наказать одну из продавщиц, у которой была недостача.

— Ты мне врешь. Я не дурочка и все поняла сразу, как только услышала.

— Ну, хорошо, я скажу, только не бросайся в истерику. Я контролирую в Токио пару ресторанов, магазинов, бензоколонок и фирм досуга. На всех этих предприятиях трудятся наши соотечественницы.

— Ты продаешь девушек в рабство? Марат заерзал на стуле, и опустил глаза.

Затем он твердо произнес:

— Я продаю не девушек, а проституток.

— А как они становятся проститутками?

— Денег хотят сколотить, вот и едут сюда, сами не зная, что их тут ожидает.

— Но ведь они, наверное, думают, что будут тут танцевать, петь, работать официантками…

— Чушь! Тут местных некуда девать, кому они нужны со своими танцами! Давай отталкиваться от того, что нормальная девушка не поедет за границу зарабатывать капитал.

— Почему ты так считаешь? — удивилась я.

— Потому что нормальные девушки сидят дома и читают книжки, а ненормальные носятся и ищут себе на задницу приключения. Ты же не поехала черт знает куда на заработки, а вышла замуж и живешь спокойно.

— А если бы я поехала?

— Если бы ты поехала, я бы с тобой за одним столиком не сидел, — резко произнес Марат. — И вообще, мы приехали сюда отдыхать. Так давай будем отдыхать и не говорить о моей работе. Это моя работа и она касается только меня. Я ведь не позволяю ничего плохого по отношению к тебе и веду себя вполне достойно. Давай лучше прекратим этот разговор.

— Давай, — улыбнулась я и сделала вид, что все забыла. И тут я увидела нечто такое, что заставило меня вздрогнуть. В самом конце зала сидел мой ночной спаситель, совершенно один. Он потягивал коктейль и смотрел прямо на меня.

— Идиот, — прошептала я, выронив рюмку из рук.

— Что ты говоришь? — с удивлением переспросил Марат.

— Я говорю, что руки у меня дырявые Хорошо, что хоть рюмка упала не на колени, а то мой костюм был бы испорчен. Говорят, что пятна от спиртного очень тяжело выводить.

— Тебе ли переживать, — засмеялся Марат. — Ты можешь купить себе еще с десяток таких костюмов!

Ах, если бы ты только знал, дурья твоя башка, что у меня этот костюм единственный и, скорее всего, первый и последний в жизни, отметила я про себя.

Я ковыряла в тарелке, время, от времени посматривая на случайного знакомого. Когда Марат вышел в туалет, я не выдержала и подошла к его столику.

— Привет, Идиот. Ты сам сказал, чтобы я тебя так называла.

— Мне все равно, — безразлично пожал он плечами.

— Ты меня узнал?

— Тебя грех не узнать. В прошлый раз ты была проституткой, убившей своего сутенера, а в этот раз ты выглядишь деловой и вполне обеспеченной дамочкой. Ты умеешь перевоплощаться.

— Послушай, у меня совершенно нет времени. Сейчас придет мой кавалер, и ему не понравится, что я торчу у твоего столика. Пошли танцевать. Это будет выглядеть так, будто ты пригласил меня на танец.

— Я не танцую.

— Хватит дурить. Поднимай свою задницу, и пошли. — Я схватила парня за руку и потащила его в центр зала. Прижавшись к нему посильнее, засмеялась и довольно произнесла:

— Вот это встреча. Ты рад?

— Ну, как тебе сказать, чтобы не обидеть.

— Что ты тут делаешь? — пропустила я мимо ушей.

— Ужинаю и пью коктейль.

— А я-то подумала, что ты тут ради меня!

— Ты сумасшедшая. Неожиданно в зал зашел Марат и встал напротив нас. Я сделала вид, что его не замечаю. Он постоял и отправился за столик.

— Это и есть твой кавалер? — спросил мой ночной знакомый.

— Он самый.

— Какое наказание ты придумала на сей раз?

— Пока не решила. А ты спрашиваешь для того, чтобы было, кому карманы почистить?

Парень сделал суровое лицо и не ответил на мой вопрос.

— Извини. Просто в прошлый раз ты не очень хорошо со мной поступил.

— Разве? Мне казалось, что я спас тебя от тюрьмы.

— Может, и спас. Только почему ты меня бросил?

— Ты не вещь, чтобы тебя бросать. Я довез тебя до твоей работы.

— Получается, что моя дальнейшая судьба тебе безразлична?

— Ты сумасшедшая, — улыбнулся он, сильно сжав мою талию.

Я чувствовала его горячее дыхание, голова приятно кружилась, но… но за нами следил Марат.

— Скоро закончится танец, а я так и не успела сказать тебе самого главного.

— Говори.

— У меня в этом городе, кроме тебя, никого нет. Мне некому довериться. Я в беде, и ты должен мне помочь.

— Это я уже слышал.

— Но не помог.

— Как это — не помог? Я спас тебя от решетки.

— Я же тебе говорю, что у меня, кроме тебя, никого нет.

— Ты сумасшедшая, — засмеялся мой спаситель

— Идиот, идиот, дурак! — я не на шутку разозлилась. — Сухарь черствый!

— Веди себя приличнее, твой кавалер и так уже на нервах.

— Послушай, а давай сбежим!

— Куда?

— Куда хочешь.

— Я никуда не хочу. У меня куча нерешенных дел.

— Давай будем решать их вместе.

— Нет уж. Я не решаю свои дела таким способом, как ты.

— Давай сбежим, пока не поздно.

— Ты сумасшедшая. Я это понял еще в первый раз, как только тебя увидел

Музыка закончилась, я крепко схватила его за рукав и с мольбой произнесла:

— Давай сбежим!

— Пойдем, я провожу тебя за твой столик.

— Идиот! — громко вскрикнула я, оттолкнув его руку. — Иди, доедай свой ужин! — Затем развернулась и направилась к своему месту.

Марат не смог скрыть раздражения:

— Тебя нельзя оставлять одну!

— Почему?

— Не успел уйти, как тебя уже пригласили на танец. Ты очень возбуждена, будто поругалась со своим партнером.

— Да нет, просто он слишком близко ко мне прижимался, а я не люблю таких вольностей.

Я вновь посмотрела в ту сторону, где еще совсем недавно сидел мой знакомый, и тяжело вздохнула. Столик был пуст. Неужели ушел? Странный тип… И почему меня к нему так сильно тянет? Пусть катится, я и сама как-нибудь справлюсь!

— Ирина, а чем ты постоянно думаешь?

— О нас с тобой. Хочется; чтобы этот вечер никогда не заканчивался. Если бы ты знал, как мне трудно возвращаться в реальность. Даже думать тяжело о завтрашнем дне… Послушай, налей мне еще джина.

— Ирина, тебе не кажется, что ты слишком много пьешь?

— Нет. Я свою норму знаю.

Выпив джин, я откинулась на стул и почувствовала, что пьяна. Марат взял мою шляпку и сумочку и помог мне встать. Выйдя из ресторана, я огляделась по сторонам в надежде увидеть своего знакомого, но его нигде не было. — Возьмем лодку? — спросил Марат

— Нет уж, в лодке меня укачает, — засмеялась я. — Мы пойдем по канатному мосту. Цепляй бутылку джина, и пойдем. Если гулять, так гулять!

Марат сбегал за джином. Мы разулись, положили обувь в пакет и побрели по мосту, громка распевая народные песни и прихлебывая джин.

— Вот это вечер, вот это расслабился! — сказал Марат пьяным голосом.

— Это просто нервы. Мы успокоили свои нервы, вот и все.

— Да, у меня скотская работа, нервы постоянно сдают, но тебе-то что нервничать? Перспективный муж, роскошная жизнь…

— Так только с виду кажется. У меня проблем выше крыши, — сделав большой глоток джина, я почувствовала, что могу передвигаться уже с трудом.

Держась за Марата, я старалась идти прямо и казаться совершенно трезвой. Марат в свою очередь отхлебнул джин и уронил пакет с обувью в море. От неожиданности он сел на корточки и стал смотреть вниз. Я села рядом и схватилась за голову.

— Боже мой, что ты наделал! Там были обалденные туфли!

Марат грустно произнес:

— Глубоко.

— Я вижу.

— Ты расстроилась?

— Конечно! Туфли жалко.

— Бог с ними, с туфлями. Там и ботинки классные были. Давай завтра купим новые, и не будем расстраиваться. Или сегодня, мы же не можем ходить босиком. В Токио почти все магазины работают ночью. Прямо сейчас заедем и купим. Ты не расстроилась?

— Нет.

Марат прижал меня к себе и стал жадно целовать. Я не сопротивлялась и даже испытывала некое подобие удовольствия. Минут через пять я отстранилась, поправила костюм и тихо сказала:

— Нам пора.

Добравшись до берега, мы нашли свою машину, сели на заднее сиденье и попросили водителя обвезти нас в ближайший обувной магазин. Я положила голову на плечо Марата и закрыла глаза.

— Ты удивительная девушка, — прошептал он мне на ухо, а я, улыбнувшись, ладошкой закрыла ему рот.