"Монах: время драконов" - читать интересную книгу автора (Ши Роберт)

Глава 1

Дзебу раздели догола. Его желтое платье испытуемого бросили в очаг справа от алтаря.

– Оно тебе больше не понадобится. Завтра утром ты наденешь серые одеяния посвященного. Или умрешь, и мы сожжем твое тело.

Сидя на некрашеном деревянном стуле, Тайтаро, настоятель Храма Водной Птицы, не отрываясь смотрел на Дзебу. На шее Тайтаро была повязана простая белая веревка, служившая знаком занимаемой им должности. Он был приемным отцом Дзебу, но сегодня его глаза говорили: «Я не знаю тебя». Он сожжет тело Дзебу и выбросит пепел в помойную яму, если его сын не выдержит испытания, и не взглянет на то место дважды.

Тонкая ткань с шипением вспыхнула, выбросив в воздух сноп искр. Она чернела, превращаясь в пепел, а струя дыма от нее, извиваясь, поднималась к темным кипарисовым балкам потолка.

– Как эта одежда превратилась в пепел, так вся твоя жизнь будет поглощена этой ночью. Знай, испытуемый Дзебу: все преходяще. Будешь ты жить или умрешь, завтра утром ты превратишься в ничто.

Губы Тайтаро, оттененные усами и короткой черной бородкой, были сжаты в прямую линию. Усталые, глубоко посаженные глаза огнем жгли глаза Дзебу. Монах слева от алтаря ударил деревянной дубинкой по пустотелой колоде, свисающей с потолка храма.

Глубокий, музыкальный гул разнесся по помещению.

– Отведите испытуемого в склеп, – своим тихим голосом сказал Тайтаро.

Два монаха в сером с зажженными факелами из пучков сосновых веток встали рядом с Дзебу. Головами они не доставали до его плеча. Он стоял прямо, борясь с желанием пригнуться, чтобы казаться ниже. Как мучительно быть не таким, как все! Неужели Тайтаро умышленно выбрал двух самых маленьких монахов из всех, чтобы унизить его?

Оба монаха одновременно шагнули вперед, стукнув деревянными подошвами сандалий об каменный пол. Дзебу шагнул вместе с ними, начав с левой ноги, как ему было указано, голая ступня сжалась от прикосновения к холодному полу. Ему следовало бы привыкнуть к боли. Ее придется много вытерпеть, прежде чем наступит утро. Он обошел вместе с монахами вокруг глыбы черного камня, служащей в монастыре зиндзя алтарем. На темной стене позади алтаря был виден простой силуэт водной птицы, вырезанный скульптором при строительстве храма.

Монахи говорили, что Храм Водной Птицы настолько стар, что уже стоял на этом месте, когда богиня солнца Аматерасу назначила своего праправнука первым императором этих островов. Это был деревянный каркас с бумажными стенами, стоящий на каменном основании. Основание было выдолблено в склоне горы. Зиндзя не вели записей, и никто точно не знал, когда был построен храм. Под храмом в глубину горы прорывали тоннели, шахты, помещения, которые век за веком становились все глубже и запутанней, как корни древнего дерева.

Сразу за алтарем в полу располагалось квадратное отверстие. Каменные ступени вели в темноту. Дзебу был в склепе всего три раза, когда умирали монахи Ордена и их прах был перенесен сюда похоронной процессией.

Один из сопровождающих Дзебу сделал знак, и он пошел вниз по ступеням склепа, ощущая странную дрожь рядом с сердцем. Свет факелов не достигал основания лестницы, и казалось, что он спускается в полную черноту. Это пугало его, пугало еще и потому, что он не знал, что с ним произойдет. Ему ни разу не разрешили наблюдать за обрядом посвящения, и за все время пребывания его в храме было всего несколько таких церемоний.

Монахи спустились за ним по ступеням. В свете факелов Дзебу мог видеть девяносто девять каменных урн, стоящих на девяти ступенях, выдолбленных в стене склепа. В каждом склепе каждого храма зиндзя хранилось девять раз по одиннадцать урн. Каждый раз, когда умирал монах, крайнюю левую урну с нижней ступени выносили из склепа и пепел развеивали по ветру, круглый год бьющему в стены храма. Потом урну, наполненную пеплом недавно умершего монаха, ставили на правый край верхней ступени, а все остальные урны передвигали на один шаг влево. В течение многих лет, смерть за смертью, урна перемещалась по ступеням, пока не достигала низа склепа, и пепел монаха, имя которого уже было забыто к тому времени, выбрасывался.

– Это останки братьев нашего Ордена, – сказал один из монахов Дзебу. – Ты уже видел их. Но можешь не знать, что половина этих урн пуста. Тела братьев были утеряны. Мы поставили пустые урны здесь в память о них.

Второй монах сказал:

– Почти все монахи, чьи погребальные урны стоят здесь, были убиты людьми. Они умерли в бою, их убили или казнили. Именно этого может ожидать зиндзя: он просит, чтобы его убили. И ты все равно хочешь стать им? Ты дурак!

Дзебу решил, что эти слова являются частью ритуала. Необходимости отвечать он не видел. Первый монах сказал:

– Теперь возьмись за кольцо в полу и подними его.

Кольцо из черного железа блестело в свете факелов, отполированное многими руками. Дзебу схватился за него. Зиндзя специально тренировались для развития силы, и Дзебу, как самый крупный из учеников, был самым сильным молодым человеком в Храме Водной Птицы. Но даже он смог лишь слегка приподнять огромную каменную плиту, к которой было прикреплено кольцо, и снова опустил ее. Один из монахов передал факел другому и помог Дзебу. Вместе они сдвинули камень. Монах молча сделал знак Дзебу, указывая, что он должен спуститься в помещение под плитой. Это была каменная коробка, едва достаточная по размерам, чтобы он мог там лечь. Тело его сжалось от холода камня, маленькая комната была влажной, в ней пахло плесенью.

– Ты будешь лежать здесь, а мы поставим плиту на место. Что бы ни случилось, ты не должен пытаться выбраться отсюда. Иначе ты умрешь. Тебе может казаться, что ты умрешь, если не выберешься, но ты умрешь, если попытаешься выбраться. Верь в это, и не верь ни во что, услышанное тобой, начиная с этого момента, пока отец-настоятель сам не придет выпустить тебя, когда ему этого захочется.

Дзебу лежал в каменной коробке и смотрел на монахов. Раньше он считал их маленькими, теперь они возвышались над ним, лица их в мерцающем свете факелов казались странными масками. Монахи вдвоем установили плиту на место. Темнота была полной. Он поднес к лицу руку и помахал ею перед глазами, но не увидел ничего. Он был погребен заживо в каменной комнате размером с гроб. Она была предназначена для людей меньшего роста. Когда он полностью выпрямился, его макушка и босые ступни ног прижимались к камню, Дзебу едва мог пошевелить прижатыми к бокам руками. А когда поднял голову, ударился лбом о верхнюю плиту.

Ему было страшно, но он не дал панике охватить себя. Он начал тренироваться как зиндзя еще в возрасте четырех лет, учась балансировать на деревянных перилах, висеть часами на руках, бегать, нырять, плавать, лазать по скалам, но первое, чему он обучился, было владение страхом в любой угрожающей ситуации.

– Цель страха – заставить нас сохранить наши жизни, так же как цель голода – заставить нас есть. Но зиндзя не заинтересован в сохранении своей жизни – говорил Тайтаро. – Он стремится освободиться от жажды жизни. Только те, кто сумел победить эту жажду, по-настоящему свободны.

Вот почему маленькие дети, еще не умеющие ни читать, ни писать, подвергались ударам мечом, мнимым повешениям, укусам якобы ядовитых насекомых и змей и множеству других вызывающих страх испытаний. По мере того как дети, посвятившие свои жизни Ордену, становились старше и сильней, осваивали мастерство владения оружием, эти встречи со страхом, сначала полностью мнимым, становились более реальными. Год назад один из друзей Дзебу погиб в возрасте шестнадцати лет, когда поддался панике и свалился с доски, не шире ступни мужчины, переброшенной через пропасть.

Дзебу лежал на спине в темноте каменного гроба и уже не в первый раз задавал себе вопрос, не состоит ли Орден из одних сумасшедших и дураков и не является ли он сам самым большим дураком из всех. Зачем он это делает? Потому что попал сюда совсем маленьким. Потому что Тайтаро, когда был убит его отец, женился на его матери, усыновил его и, что было естественным для него, стал воспитывать таким образом.

Хотя свет не проникал сквозь камень над ним, звук мог это сделать, и Дзебу услышал приближающиеся шаги, а затем голос:

– Сын мой!

– Это вы Тайтаро-сенсей?

– Да! – Голос настоятеля был приглушен, но спутать его с другим было невозможно. – Мы подошли сейчас к смыслу твоего посвящения, к истине, которая будет открыта тебе как зиндзя. Эта истина поможет тебе вынести сегодняшнее испытание и будет поддерживать во всех испытаниях будущей жизни. Мы называем ее Откровением Высшей Силы. Поклянись всеми ками этого места, всеми ками Ордена и всеми великими ками этих Священных Островов, что ты не откроешь никому того, что я скажу тебе сейчас.

– Клянусь!

– Даже если другие братья Ордена скажут тебе, что они уже знают Откровение Высшей Силы и просто проверяют, знаешь ли ты его, ты не должен повторять его им. Ты не должен даже признавать, что знаешь его. Под страхом изгнания из Ордена и далее смерти, Дзебу.

– Я понимаю, – сказал Дзебу быстро, торопясь поскорее узнать, какая окончательная истина лежит в сердце всех таинств зиндзя.

– Так слушай Откровение Высшей Силы!

В абсолютной черноте воцарилась тишина. Потом:

– Зиндзя – дьяволы!

– Что?

– Зиндзя – дьяволы!

– Тайтаро-сенсей, я не понимаю!

– Повтори, я хочу быть уверен, что ты правильно расслышал меня.

Дзебу помедлил.

– Я не смею.

– Хорошо. По крайней мере, ты понял хоть это. Дзебу покачал головой. Он хотел вылезти из этой каменной коробки, схватить своего приемного отца за плечи и потрясти.

– Но, сенсей, это противоречит всему, чему меня учили. Это настоящее Откровение или просто вид заклятия, которое колдуны используют для вызова духов? Я не вижу, как оно может быть правдивым. Зиндзя не… мы не….

– Ты не знаешь. Ты еще не зиндзя. Прощай, Дзебу. Надеюсь увидеть тебя утром.

Дзебу остро ощущал огромный вес нависшего над ним камня. Ему внезапно показалось, что для дыхания не хватает воздуха. Что это могло означать: «Зиндзя – дьяволы»? Его учили, что высшим призванием, на которое мог надеяться человек, если он не родился, чтобы носить мантию императора, было стать зиндзя. Любой мужчина, даже самого низкого происхождения, мог стать им, если смог пройти курс обучения. Даже неприкасаемый, раб, волосатый айну с севера, даже невежественный чужеземец. Да, именно поэтому он стал зиндзя, потому что они принимали любого, даже странно выглядевшего рыжеволосого сына человека с другого берега Западного моря. Но, быть может, зиндзя принимали к себе всех, потому что были дьяволами? Дьяволы берут любого…

Что-то ледяное коснулось его лопаток. Он заерзал, пытаясь отодвинуться, сердце забилось сильней, чем прежде. Дьявол прикоснулся к нему? Ощущение холода распространилось к пояснице, к ягодицам. Он прижал ладонь к полу каменного гроба, в котором лежал. Вода. Вода вливалась в камеру откуда-то извне. Храм стоял на берегу моря. Быть может, во время приливов вода поднималась и попадала в коробку? Нет, непохоже. Эта камера была расположена высоко над уровнем моря. Более вероятным было то, что это является частью церемонии. Вода продолжала подниматься. Уже погрузилась в воду вся его спина, холод проникал под мышки, в пах, начали стучать зубы. Когда вода стала пропитывать его волосы, он резко поднял голову и больно ударился о державшую его в заключении плиту. Вода поднялась до висков, он скривился и попытался потрясти головой, когда влага пробралась в уши.

Вода казалась достаточно холодной, чтобы заморозить кровь. Дзебу начал автоматически сокращать мышцы в равномерном ритме, которому его обучили для поднятия температуры тела. Тренировка зиндзя позволяла человеку часами выдерживать жуткий холод. Но как высоко поднимется вода? Еще дюйм – и он захлебнется! Или ему придется сдвинуть каменную плиту. Даже если ему и не удастся это, даже если он будет убит, выбравшись из склепа. Его предупреждали: тебе может показаться, что ты умрешь, если не выберешься, но ты умрешь, если попытаешься выбраться. Вода перестала подниматься, когда из нее выглядывала только часть его лица. Он лежал погруженный в воду, погребенный в полной темноте, и дрожал. Как долго предстоит ему пробыть в таком положении? Как долго, прежде чем он умрет от холода?

Что-то заскрежетало над головой. Каменная плита сдвинулась.

– Дзебу! Это Вейчо и Фудо. Выходи, пока не утонул!

Факел покачивался наверху, свет его слепил после часов – или это были мгновения? – проведенных в темноте. Постепенно Дзебу различил в тени лица смотрящих на него монахов Вейчо и Фудо. Они были на несколько лет старше его, неразлучная пара, известная нарушениями дисциплины, которые однажды вынудили Тайтаро пригрозить изгнать их из Ордена. Фудо был ленивым, Вейчо – жестоким. Среди испытуемых ходили слухи, что они были любовниками. Дзебу они никогда не нравились.

– Нет!

– Все в порядке! Отец-настоятель дал разрешение…

– Я выйду, когда он сам прикажет мне это сделать!

Наступила тишина, потом более худой и высокий Фудо рассмеялся.

– Ты дурак, Дзебу. Ты утонешь здесь. Целью обряда посвящения является проверка, можешь ли ты думать сам или слепо следуешь приказам. Если ты слепо следуешь приказам, то умираешь.

Дзебу ничего не сказал. Он не следовал приказам слепо. Он выбирал, какому приказу следовать. Он размышлял, каким приказам следовать, а каким – нет.

Приземистый, плотный Вейчо прошептал что-то Фудо, хихикнул и произнес:

– Дзебу, ты приемный сын отца-настоятеля и его любимец.

– Я приемный сын настоятеля, но не его любимец!

– Ты лжешь, Дзебу! Слушай! Мы знаем, что отец-настоятель проявил к тебе особую благосклонность. Он открыл тебе Откровение Высшей Силы.

Дзебу не ответил. Вот что имел в виду Тайтаро, предупреждая против передачи Откровения кому-либо другому.

– Мы хотим обладать властью, которой обладает отец-настоятель благодаря Откровению. Нам всем обещали открыть волшебное Откровение. Неужели ты думаешь, что кто-то иначе согласился бы жить в этом аду на земле, являясь зиндзя? Теперь мы знаем, что только нескольким любимчикам была открыта эта истина. Остальные надрываются в нищете и лишениях, живя ложной надеждой, пока все не погибнут, служа Ордену. Мы с Фудо не являемся любимчиками так как нас поймали за нарушениями каких то жалких правил Ордена.

Фудо сказал:

– Мы не желаем больше жить в несчастье! Мы знаем, что тебе сообщили Откровение Высшей Силы. Дзебу. Ты должен передать его нам!

– Я не знаю никакого Откровения! Настоятель был мне отцом только когда я находился в его семье. Потом он стал далек от меня, как от всех остальных. Он не открывал мне никакого секрета. Вы поступаете неверно. Вы сеете в Ордене вражду!

Фудо рассмеялся:

– Ты думаешь, в Ордене царит мир и согласие, Дзебу? Орден раздирают ненависть и ложь, ведь вот и ты нам лжешь сейчас!

«Зиндзя – дьяволы». Неужели смысл в этом? Вейчо сказал:

– Достаточно!

Он отступил от края склепа и вернулся, держа в руках за длинную рукоятку нагинату. Полированное стальное лезвие горело в пламени факела красным светом. Он опустил оружие в яму.

– Почувствуй это, Дзебу!

Острие ткнулось в грудину Дзебу. Он попытался сжаться и уклониться, но оно поцарапало его. Вейчо нащупывал его лезвием, тыкая в грудь в различных местах, пока нагината не остановилась на верхней части живота, сразу под грудной клеткой.

– Передай нам Откровение, Дзебу, или я вспорю тебе живот!

– Зиндзя, убивший брата по Ордену, умрет тысячью смертей. – Дзебу процитировал «Наставление зиндзя», книгу мудрости Ордена.

Фудо хмыкнул:

– Эта книга – собрание старушечьих сказок! Ты не прав, Дзебу! Отец-настоятель назначил нас охранять тебя не подумав. Нам достаточно будет сказать, что мы убили тебя, когда ты пытался улизнуть из склепа.

– Я не знаю никакого Откровения!

– Убей собаку, и покончим с этим, Вейчо!

Как только Дзебу почувствовал, что острие сильнее вжалось в кожу, он взмахнул рукой и отбил лезвие в сторону. Быстрым ударом другой руки он сломал длинное древко, на котором было закреплено лезвие. Изогнутое стальное лезвие с всплеском упало в воду, и Дзебу нащупал его. Схватил за обломок дерева, держа нагинату как меч. Но по-прежнему не смел вылезти из склепа.

– Придите и возьмите меня, – сказал он.

– Приди и возьми нас, – сказал Вейчо.

– Он не станет, – сказал Фудо. – Он по-прежнему считает, что умрет, если вылезет из этой могилы.

– Дзебу, – тихо сказал Вейчо. – Мы можем сделать так, что вода поднимется до самого верха твоей камеры. Передай нам Откровение, или мы утопим тебя как котенка.

– Я не знаю никакого Откровения!

– Тогда продай, Дзебу. Может, в следующей жизни ты будешь мудрее.

Дзебу услышал скрежет камня, потом тяжелый удар, когда плита встала на место. Поднялась ли вода? Возможно.

Он научился, как всякий стремящийся стать зиндзя, замедлять дыхание так, что воздуха почти не требовалось. Это он сейчас мог сделать, но дышать под водой он не мог. Вода уже щекотала края его ноздрей. Он поднял голову и, извиваясь, устроился так, что голова оказалась вжатой в верхний задний угол каменной коробки. Положение было неудобным, но не более, чем когда ему приходилось часами висеть на руках во время тренировок, а это он мог делать без видимого усилия. Он стал считать свои выдохи – один, два, три, четыре… Вошел в легкий транс.

Он парил на спине белого дракона, шевелящего крыльями не чаще раза в минуту, настолько мощным был каждый взмах. Далеко внизу Дзебу видел четыре великих острова Страны Восходящего Солнца – Хоккайдо, Хонсю, Сикоку и Кюсю – и четыре тысячи более мелких островов. Потом они оказались над синим Западным морем. Они летели по небу, чистому над головой Дзебу, но на юге темнели массивные серо-зеленые грозовые облака, как будто там собиралась ужасная буря.

Они летели над землей. Внизу проплывали огромные, обнесенные стенами города и дворцы с красными крышами на берегах гигантских извилистых рек. Дзебу видел каменную стену со сторожевыми башнями, которая все тянулась и тянулась, как бесконечный коленчатый ствол бамбука, по равнинам, горам и долинам.

Могучая армия всадников устремилась на стену. Все двигались как один человек, перекатываясь волнами по земле внизу. Они накатывались на стену, словно поток на плотину.

Дзебу видел, как разразилась страшная битва. Люди на лошадях встретились с другой армией – на запряженных лошадьми повозках – и рассеяли ее, оставив за собой землю, усыпанную мертвыми.

Потом белый дракон парил над пустыней, окрашенной в золотой цвет близящимся к закату солнцем. Дзебу видел палатки из шкур диких людей и стада скота. Скотоводы, одетые в меха, сидели вокруг дымных костров. Скотина жевала серо-зеленую растительность. Дзебу чувствовал, что дракон несет его назад не только в пространстве, но и во времени, что скотоводы потом стешут той ужасной армией на лошадях, которую он видел в стране огромных городов.

Потом он летел к великану.

Великан был выше окружающих его гор и стоял, расставив ноги в меховой обуви по разным берегам широкого озера. Голову его покрывал стальной шлем, отделанный мехом. Одет он был также в меха, на шее великана висело ожерелье из драгоценных камней. Один белый драгоценный камень, значительно крупнее других, горел у него на груди. Лицо великана было грубым, похожим на изъеденную ветром скалу. Зеленые глаза блестели, он раскинул в стороны руки, разогнав облака, засмеялся навстречу летящему к нему неторопливыми, величавыми взмахами крыльев белому дракону.

Голосом, от которого затряслась земля, он сказал:

– Добро пожаловать на родину, мой маленький родич!