"В сладком плену" - читать интересную книгу автора (Шервуд Валери)

Глава 12

Большая Эссекская дорога. Декабрь 1687 года

Экипаж катил по обледенелым улицам Лондона под сверкающим рождественским небом. Но едва они выехали за пределы города, погода резко изменилась, солнце скрылось за мрачными тучами, подул холодный ветер, что не мешало карете двигаться на север по прямой как стрела Большой Эссекской дороге, которую римские завоеватели построили около шестнадцати веков назад, чтобы связать Лондон с их мощной крепостью на реке Коли.

Снег пошел, когда они с грохотом въехали в Челмсфорд.

Реба указала на рынок, находившийся тут с незапамятных времен, куда ее отец посылал скот на продажу.

— А я думала, он торговец, — пробормотала Каролина.

— Он и есть торговец, — ответила Реба, выходя из кареты, остановившейся у местной гостиницы. — Его суда постоянно уходят из Лондона, и еще не было случая, чтобы они не вернулись. У него огромные прибыли, ему невероятно везет в бизнесе. Может, и тебе предстоит вернуться домой на одном из его кораблей, — хитро добавила Реба, когда они сели за стол в углу общей гостиной.

Но Каролина не собиралась в Америку, она хотела остаться в Англии и выйти замуж за лорда Томаса. Дома ей нечего делать, разве что навестить сестер и родителей. Она хотела сказать об этом Ребе, но та была занята разговором с девушкой в переднике.

— Устрицы и голубиный пирог, — вежливо отвечала служанка, глядя на меха гостьи.

— Хорошо, несите, — отпустила ее Реба и наклонилась к подруге. — Кажется, один из тех грубиянов собирается подойти к нам, я видела, как они подталкивали друг друга. Быстро опусти глаза, сейчас придет кучер, уж он им покажет.

Каролина исподтишка взглянула на мужчин: лица честные, одежда из оленьей кожи выглядит на них естественно.

— А я думаю, тебе лучше поднять глаза. Посмотри в окно, Реба. Снег усиливается, может, нам придется остаться здесь.

— О, ничего страшного, — уверенно заявила та. — Говорят, мы, Тарбеллы, дьявольски удачливы. Помнишь, что я рассказывала тебе о папиных кораблях? Они всегда приходят в порт.

«А вдруг судьба, которая так долго благоволила к Джонатану Тарбеллу, решит отвернуться от него и весь его флот потонет во время яростного атлантического шторма?» — подумала Каролина. Между тем «грубияны», на которых девушки больше не обращали внимания, занялись своими делами, а юным путешественницам служанка принесла блюдо с устрицами, голубиный пирог с толстой корочкой и горячий сидр, приправленный специями.

После еды девушки, старательно отворачиваясь от снега, побежали к ожидающей их карете.

— Расскажи мне о твоем возлюбленном, — попросила Каролина, когда они забрались в экипаж. — Как он выглядит?

— Он довольно высокий брюнет, очень любит порисоваться… немного по-старомодному. Предпочитает одеваться в серое или черное.

«Неужели она имеет в виду человека в сером из» Звезды и подвязки «?» — весело подумала Каролина. Она в последний раз оглянулась на гостиницу, собираясь застегнуть кожаную занавеску, и тут увидела всадника, который спрыгнул с коня, бросив поводья мальчику. Вне всякого сомнения, это был ее тюремщик.

— Почему ты сидишь как статуя? — спросила Реба, когда экипаж отъехал на почтительное расстояние. — Увидела что-нибудь особенное?

Каролина заставила себя еще раз оглянуться, прежде чем высокий незнакомец исчез за дверью гостиницы.

— Это он! — испуганно воскликнула девушка, словно человек в треуголке мог вернуться и вытащить ее из кареты. — Я говорила тебе о нем, Реба. Сначала он спас меня в «Звезде и подвязке», а потом запер в столовой!

— Правда? Где он? — Подруга быстро отстегнула кожаную занавеску у своего окна, но тут раздался щелчок кнута и экипаж так рванулся вперед, что обе девушки едва не выпали наружу.

— Ушел в гостиницу, — нахмурилась Каролина. — Думаешь, он едет той же дорогой, что и мы?

— Сомневаюсь, — пожала плечами Реба. — Большинство путешественников едут из Лондона по Большой Эссекской дороге прямо до Колчестера, а мы скоро поворачиваем к Кембриджу.

— А разве он не может ехать в Кембридж? — спросила Каролина, вдруг ощутив странное разочарование.

— Нет. Тогда бы он выехал из Лондона прямо на север, через город Бишопс-Стортфорд.

— Вот я и удивляюсь, что он тут делает?

— Наверное, тебе следовало остаться под замком и выяснить его намерения. Должно быть, он хотел подпоить, а потом соблазнить тебя, — расхохоталась Реба.

— Возможно, — задумчиво протянула Каролина, — но почему-то мне не верится.

— И почему же? — беззаботно спросила подруга.

Ну как ей объяснить? Реба просто высмеет ее, если она скажет, что заметила нечто рыцарское в том высоком джентльмене, нечто покровительственное, хотя он нагло уволок ее в столовую.

— Мне так кажется. Полагаю, он действительно хотел отвезти меня домой, как и обещал.

— Чтобы тебя выгнали из пансиона.

— Но ведь он этого не знал!

«Почему я его защищаю?» — раздраженно спросила себя Каролина и тут вспомнила, что говорила Реба о своем любовнике.

Джентльмен из «Звезды и подвязки» тоже был высоким, темноволосым, в сером плаще. У нее мелькнуло ужасное подозрение, но Каролина быстро отбросила его. Половина мужчин в Англии носит серое! Тем не менее она понимала, что не права: сейчас мужчины предпочитали одежду других цветов.

— Ты должна быть счастлива, что находишься вдали от дома и тебя никто не может разлучить с любимым, — прервала ее размышления подруга, и Каролина немедленно отказалась от своих подозрений насчет человека в сером.

— Не хочешь ли рассказать мне об этом?

— Мама иногда приходила в отчаяние, пытаясь устроить судьбу моих сестер, — издалека начала Реба. — Не помогали даже папины деньги.

— Но почему?

— Обе сестры похожи на отца. А у него лицо как морда его собственной лошади. — Каролина опешила от столь грубого сравнения, но Реба только улыбнулась. — Из всех сестер я получилась самой красивой, поэтому мать, у которой много энергии и нет воображения, не заметила, что я унаследовала отцовский ум.

Реба, конечно, имела в виду, что ум позволил ему стать одним из самых преуспевающих торговцев в Англии.

— Мать подпрыгнула бы от радости, сумей она выдать старшую дочь за какого-нибудь столетнего рыцаря, чтобы ее называли леди Джейн. Однако ничего не вышло, и она согласилась на нетитулованного, зато богатого вдовца, которому Джейн была совершенно безразлична. Он женился ради торговых привилегий, данных ему моим отцом. Нелл не так безобразна, как Джейн, и потому мама лелеяла надежду выдать ее за младшего сына какого-нибудь баронета. Но и для средней сестры не нашлось знатного жениха.

— Возможно, она слишком нетерпелива, — пробормотала Каролина. Ей казалось, что на свете полно младших сыновей, готовых ради хорошего приданого жениться на ком угодно.

— Возможно. Мама до сих пор мечтает, как будет танцевать с графами. Видя, что ее сети долго пустуют, она подсунула сестру тому, кого папа счел «хорошим уловом», — племяннику богатого судовладельца из Плимута. В приданое Нелл принесла ему новый корабль! По словам отца, когда его дядя умрет, они будут владеть самым крупным торговым флотом на юге Англии.

Каролина вспомнила о своих родителях. Там были ревность, гнев, даже месть, но к ним не примешивались соображения выгоды. Хотя Петиция тоже настроена на «подходящие» браки для своих дочерей, а те оказались более мужественными или привлекательными, чем Джейн с Нелл, и выбрали Мэрридж-Триз.

— Маме осталось в последний раз бросить кости, — сказала Реба. — До сих пор она держала меня подальше от чужих глаз, а теперь будет искать мне какого-нибудь младшего отпрыска из дворянского рода. Но со мной это не пройдет. Я лучше своих некрасивых сестер, лучше своей безмозглой матушки. У меня есть собственный вкус и ум отца; я добьюсь большего, чем все они!

— Значит, ты намерена выбирать сама?

— Я уже выбрала, — хитро улыбнулась Реба.

— Человека, с которым ты жила этой весной? И никто не знает о нем?

— Знает Джордж, который случайно увидел нас, когда мы входили в дом, но я его предупредила: если он кому-нибудь проболтается, то я скажу, что он мне помогал. Джордж сразу побледнел от страха, — беззаботно добавила Реба.

Видимо, не зря!

— Ты собираешься бежать с ним? — спросила Каролина.

— Да, только его здесь нет, — нахмурилась Реба. — А мама поспешит выдать меня замуж, «покуда цвет моей юности не увял», как она любит выражаться.

Не представляя, как в семнадцать лет может «увянуть цвет юности», Каролина все-таки спросила:

— Почему же она не сделала этого раньше?

— Матушка придерживается строгого порядка: ее дочери будут выданы замуж в той последовательности, в какой появились на свет. Сначала Джейн, потом Нелл и теперь я.

— Может, твой любимый скоро вернется? — спросила Каролина, возвращаясь к увлекательному разговору.

— Тут есть сложности, — вздохнула Реба. — Нам придется ждать, пока умрет его жена.

Каролина от удивления открыла рот, но, спохватившись, молча уставилась на подругу.

— Маркиз Солтингем четыре долгих года женат на больной женщине, которая никак не отправится на тот свет! — вырвалось у Ребы. — По совету доктора он увез ее в Италию, где они теперь и живут. Такая досада!

Прошло немало времени, прежде чем Каролина снова обрела дар речи:

— Он тебе пишет?

— Нет, это слишком опасно. Он говорит, что нельзя допускать никаких скандалов, поскольку у него есть лишь титул, а все деньги принадлежат ей.

— Твоя мать знает?

— Конечно, нет. Иначе бы она немедленно выдала меня за первого более-менее подходящего жениха. Для нее маркиз — женатый человек, который просто развлекается со мной, — удрученно произнесла Реба.

— Но ведь она должна понимать, что это будет отличная партия. — Каролина чувствовала, что, возможно, мать Ребы права. — Если бы ты поговорила с ней…

— Она глупа и никого не слушает. — В глазах Ребы появилась тревога. — Я доверила тебе свою тайну, поклянись, что не выдашь меня. О, закрой же наконец окно, Кэрол, снег летит внутрь.

— Разумеется, я никому не скажу, — ответила Каролина, быстро застегивая занавеску. Правда, интересно смотреть на окрестности, но теперь лучше всего полумрак, она наверняка выглядит потрясенной откровениями подруги. — А если у тебя ничего не получится? Если пребывание в Италии излечит маркизу? Что тогда?

— Все пойдет как надо, — раздраженно сказала Реба. — Она не может держаться вечно. Мне нужно лишь немного времени!

Почему Реба так уверена, что за долгое отсутствие маркиз не увлечется какой-нибудь итальянской графиней?

— А он уже просил тебя выйти за него замуж, когда будет свободным? — неохотно спросила Каролина.

— Почти. Он сказал, что если бы не был женат… О нет, не скажу, что он тогда сделал! — Реба засмеялась и взглянула на Каролину. — Во всяком случае, он дал мне понять, что женится, как только она умрет. Я тебя шокирую?

На самом деле маркиз тогда пробормотал: «О, если б только я не был женат…» — и сразу отнес ее в постель. Но Реба сохранила в памяти только желаемое.

— Я велела ему возвращаться свободным и просить моей руки. Вот чего я жду!

Правда, от ее внимания ускользнуло самое главное: когда она поднимала с пола рубашку, на лице маркиза появилось испуганное выражение, и он быстро дернул за шнурок звонка и приказал закладывать карету. «Тебе надо возвращаться в школу, ведь нельзя допустить скандала». Перед самым уходом Ребы он с грустной улыбкой подарил ей рубиновую булавку на память.

— Но как ты объяснишь появление этой булавки? — тревожно осведомилась Каролина.

— Никто ее не увидит. Она все время будет в муфте или в нижнем белье.

Открыв занавеску, чтобы получше рассмотреть подарок, Каролина решила, что маркиз дешево оценил Ребу, если этот ничтожный сувенир имел для нее такое значение!

— И как же вы познакомились? — спросила она. Ведь даже самые удачливые купцы не имеют обыкновения пить чай с маркизами.

Реба с удовольствием принялась рассказывать:

— Тетушка Белла повезла меня в пансион миссис Честертон, собираясь ненадолго остановиться в Лондоне, чтобы повидать Джорджа, оставить ему всякие указания, а потом мчаться домой и ехать с Вилли в Бат. По дороге нас застал ливень, но тетя Белла не хотела останавливаться, чтобы переждать непогоду, даже назвала меня неблагодарной, когда я это предложила. Робин Тирелл, маркиз Солтингем, ехал тем же путем из Лондона в свое имение и тоже очень спешил. Мы встретились с ним на самом узком месте дороги, и при попытке разъехаться наша карета перевернулась. Тетя Белла сильно ударилась головой о землю, а я упала на островок мягкой чистой травы.

Из другой кареты выскочил джентльмен в сером атласном костюме и побежал ко мне. Обшлага камзола были из темного бархата, грудь расшита серебряной тесьмой, рубашка с серебряными кружевами, на голове огромный черный парик. О, ты бы видела его, Кэрол!

Каролина представила себе этого щеголя и сразу отбросила все мысли о том, что ее незнакомец мог быть маркизом Солтингемом. Почему-то ей стало легче. Видимо, она страшно переживала бы за Ребу, которую угораздило связаться с таким деспотом.

— Хотя я ничуть не пострадала, но признаваться в этом не собиралась. Тогда бы он сразу обратил внимание на тетушку!

Поэтому я упала в обморок, и маркиз донес меня до экипажа.

— А тетушка?

— О, тетя Белла стонала, держась за голову. Наш спаситель очень встревожился, отвез нас на ближайший постоялый двор и привел доктора, который уложил тетушку в постель, а мне велел последовать ее примеру. Но едва он ушел, я заявила, что обед и немного вина сразу восстановят мои силы. Мы пообедали в отдельном кабинете.

— Как же тетушка это допустила?

— Она просто не могла возражать. Доктор напичкал ее опием, и она вмиг уснула мертвым сном. Не помню, что мы с Робином ели, но все было очень романтично.

Да уж: школьница и красавец маркиз, зажженные свечи и вино…

— Он рассказал мне о своей жене, — призналась Реба. — О том, как доктора пытались спасти ее и не сумели помочь, как он собирается отвезти жену в Италию на лечение, но у него мало надежд на лучшее. Я посочувствовала ему и даже сказала, что это настоящая трагедия. А когда хотела встать и маркиз подошел, чтобы отодвинуть мой стул, я изобразила головокружение, покачнулась, он тут же подхватил меня. — Каролине показалось, что неприятный смех подруги заполнил всю карету. — Разумеется, я «невольно» прижалась к нему и опиралась на его плечо, когда шла к своей комнате. Он взял соседний номер, поскольку считал себя ответственным за происшествие. Ночью разразилась жуткая гроза, и я помчалась к нему, забарабанила кулаками в дверь. Все выглядело естественно, когда я призналась ему, что мне очень страшно оставаться в комнате, где была только бесчувственная тетушка.

— И он, конечно, впустил тебя? — Каролина с трудом удержалась от насмешки.

— Разумеется. Иногда, Кэрол, нужно помогать судьбе. Он налил два бокала вина, и мы, присев на край его постели, выпили. Мой халат, как ты понимаешь, остался в карете вместе с другими вещами, поэтому я выскочила из комнаты в одной рубашке, которая оказалась слишком прозрачной, — хихикнула Реба. — Короче, я провела эту ночь с ним.

— То есть… — Каролина резко выпрямилась. — Все произошло?

— Ну да. Я же хотела произвести неизгладимое впечатление, а для этого необходима постель.