"Заклятие монастырского котла" - читать интересную книгу автора (Болдри Шерит)

Глава четырнадцатая

Гвинет и Гервард глазам своим не верили. Почему они не замечали этой плиты раньше? А главное, как они могли подумать, что вглубь горы ведёт лишь один проход?

Туннель был таким высоким, что даже Бедвину не пришлось пригибаться. Пол, стены и даже потолок его были отделаны тщательно обтёсанным камнем. В прошлый раз, когда Урсус показал им проход в сердце горы, они попали в естественную пещеру, где вода и время были единственными строителями. Здесь же трудились люди — только было это очень и очень давно.

Бедвин сделал несколько шагов, обернулся и выжидательно посмотрел на них с братом.

Гервард покосился на Урсуса. Тот кивнул, жестом предлагая им зайти внутрь. Гервард был уверен, что отшельник прекрасно знает, куда идёт туннель, и кто его построил.

Гвинет шагнула вперёд и потянула брата за рукав.

— Идём же, Гервард! Пока ты тут топчешься, Бедвин уйдёт без нас!

Но Гервард все ещё колебался.

— А вы не дадите нам свечку? — спросил он. В прошлый раз отшельник сам предложил им светильник.

— Она вам не понадобится, — ответил Урсус.

— Гервард, скорей! — торопила Гвинет.

Подавив нерешительность, Гервард двинулся за Бедвином.

Прямой широкий туннель плавно уходил вниз. Вскоре стало понятно, почему Урсус не дал им свечу: на стенах через равные расстояния были укреплены факелы. Когда Бедвин подходил к ним, они вспыхивали бледным холодным пламенем.

Коридор сменился пологой лестницей, потом они снова долго шли по ровному. Бедвин ни разу не оглянулся. Наконец, коридор закончился огромной аркой, за которой горел яркий холодный свет. Бедвин, не раздумывая, шагнул через порог. Гвинет и Гервард последовали его примеру и очутились в высоком просторном зале.

В центре зала в круге ярких светильников стоял круглый каменный стол. На столе лежал окованный в серебро огромный рог, покрытый какими-то сложными узорами. Гервард подумал, что ни за что на свете не осмелился бы в него дунуть. Да и что же это за зверь, если у него такие рога?!

Когда глаза его немного привыкли к свету, Гервард понял, что разглядел далеко не все чудеса. Начать с того, что стол был расчерчен линиями на равные сегменты, и эти же линии продолжались на посыпанном песком полу. Таким образом, весь огромный зал оказался поделённым на аккуратные сектора. И в дальнем конце каждого, в тени возле самой стены спали крепким сном рыцари в доспехах!

Поблёскивали кольчуги, как вода под серым зимним небом. Стояли в головах разноцветные щиты, ещё более яркие на фоне серой стены. А в руках каждый рыцарь сжимал длинный меч, и мечи эти остриём указывали в центр круга.

— Что это за место? — прошептала Гвинет.

— Это Пещера Спящих Воинов, — ответил ей хриплый незнакомый голос.

Бедвин! Гервард завертел головой. Великан стоял совсем рядом, просто отошёл немного в сторону от двери.

— Бедвин? Разве вы можете говорить?

— Там, снаружи, не мог.

Бедвин откашлялся.

— Силой чёрного волшебства я был лишён голоса много долгих лет.

— Но что случилось? И кто вы, сэр? — спросила Гвинет дрожащим от волнения голосом.

— Меня зовут Бедивер, — ответил ей тот, кого она считала Бедвином. — Я последний из рыцарей Круглого Стола. И вокруг нас, — он плавным жестом обвёл рукой зал, указывая на спящих, — мои боевые товарищи. Они проснутся, когда затрубит рог, чтобы снова сражаться за короля Артура и его народ.

— Простите сэр, но почему же тогда вы не с ними? — спросил Гервард, во все глаза глядя на бывшего каменщика. Подумать только, этот человек разговаривал с самим королём Артуром! Но значит, ему уже несколько сотен лет? Как же тогда…

— Меня обманули, — признал Бедвин. «Нет, не Бедвин, а сэр Бедивер», — напомнил себе Гервард.

Когда король Артур был смертельно ранен, — рассказывал сэр Бедивер, — он повелел мне отнести его меч Эскалибур к озеру и забросить в воду. Я исполнил волю короля, и из озера высунулась рука и забрала меч. А потом приплыли три женщины в барке и забрали самого короля Артура в Авалон, чтобы исцелить его раны.

— Авалон? — переспросила Гвинет. — Но это же здесь, в Гластонбери!

— Так говорят, — улыбнулся сэр Бедивер и продолжил рассказ:

— Я сам был жестоко изранен, и когда остался один на берегу, понял, что пришёл мой смертный час. И тогда появилась она, злая ведьма по имени Фея Моргана. Она приходилась Артуру единоутробной сестрой и всегда ненавидела его и желала ему зла. Я был глупцом, что поверил ей! Она сказала, что если я окунусь в котёл Брана Благословенного, то раны мои исцелятся.

Гвинет и Гервард переглянулись. Так вот какой участи хотел лорд Роберт для своего сына! Несладко же пришлось Бедиверу — достаточно было лишь взглянуть на его лицо, измученное страданиями и одиночеством.

— Фея Моргана не солгала, — продолжал сэр Бедивер. — Она лишь скрыла часть правды. Раны мои действительно исцелились, но за это заплатил я страшную цену, лишившись навеки дара человеческой речи. Я был обречён на вечное одиночество и бесплодные поиски, ибо Моргана сказала, что заклятие будет снято лишь в тот миг, когда я найду пещеру, где спят мои товарищи. Она смеялась, когда говорила мне это, зная, что муки мои будут ещё горше, если оставит она мне хоть каплю надежды.

— Как же долго вы искали это место, — прошептала Гвинет.

Рыцарь молча кивнул.

— И теперь, когда я всё-таки нашёл его, я буду спать здесь, пока не настанет время вновь сразиться за короля Артура.

Он медленно двинулся по кругу вдоль ряда спящих. В глазах его стояли слезы.

— Кэй… Храброе сердце, — пробормотал он. — Снятся ли тебе те дни, когда мы скакали с тобой бок о бок? А вот и Гавейн! Как жаждал я занять, наконец, своё место рядом с вами!

Он остановился у пустого сектора, возле щита с тремя золотыми коронами на алом поле, низко поклонился и двинулся дальше. Второй раз он остановился возле щита с изображением узкого золотого стяга. Рядом на песке лежал длинный меч.

Сэр Бедивер бережно поднял меч. Загрубевшие пальцы привычным движением обхватили рукоять, стальной клинок со свистом рассёк воздух и вновь опустился остриём вниз. Рыцарь замер, сложив обе руки на рукояти в форме креста.

— От всего сердца благодарю вас, друзья мои! — сказал он, обращаясь к Гвинет и Герварду. — Ибо вы спасли меня от участи худшей, чем любая, пусть самая тяжёлая рана.

Вдали что-то глухо зарокотало, и в глазах Бедивера вспыхнула тревога:

— Назад! — закричал он непонятно.

Гервард в недоумении обернулся. В пещере всё было спокойно, ни один из рыцарей даже не пошевелился во сне.

— Скорей! — проревел Бедивер.

Гвинет вдруг повернулась, взметнув юбками, и помчалась прочь из пещеры.

— Камень у входа! — выкрикнула она на бегу. — Камень закрывается! Мы должны успеть!

И тут Гервард понял, что это за грохот. Огромная плита, которую отодвинул Бедивер, пришла в движение. Если они с Гвинет не поторопятся, они навеки останутся в каменном чреве горы. Вслед за сестрой он выскочил из пещеры и припустил вверх по коридору.

— Прощайте! — крикнул за спиной сэр Бедивер.

Гервард птицей взлетел вверх по лестнице. Отсюда был виден выход, уже наполовину загороженный тёмной громадой камня. В ушах у Герварда бешено стучала кровь, заглушая даже громкий скрежет камня по камню.

Гвинет протиснулась в узкую щель и выскочила наружу. Гервард мчался за ней по пятам, но в последнюю секунду нога его за что-то зацепилась, и он упал, ободрав колени и локти.

— Помогите! — крикнул он, пытаясь подняться на ноги. — Вытащите меня!

Только узкая полоска света осталась там, где ещё недавно была дверь. Гервард швырнул своё тело к ней, и в этот момент чья-то сильная рука ухватила его за запястье. Рывок, ноги Герварда оторвались от земли, движущийся камень задел край его рубахи…

В следующее мгновение он уже стоял на узком карнизе перед бывшим входом, судорожно вдыхая прохладный осенний воздух.

— Ты не ранен, Гервард?

Голубые глаза Урсуса были полны сочувствия.

Гервард покачал головой и кое-как сумел выдавить:

— Нет… По-моему… Спасибо, Урсус.

— Гервард, прости! — Гвинет чуть не плакала. — Я думала, ты бежишь прямо за мной!

— Я и бежал. Но споткнулся. Сам виноват.

Он перевёл дух и тут же повернулся к Урсусу:

— Откуда вы узнали об этой пещере? И о том, что Бедвин — это сэр Бедивер?

— В древних легендах больше правды, чем многие думают, — таинственно улыбнулся Урсус. — Каждый может обрести свою судьбу, если найдётся, кому показать ему дорогу. Возвращайтесь домой, но не говорите никому о том, что вы видели — не тревожьте спящих. Они будут спать до тех пор, пока рог не возвестит им, что пришёл час новой битвы.

Он легко спустился с крутого обрыва и исчез в густых зарослях. Некоторое время Гвинет и Гервард молча смотрели ему вслед, потом тоже начали спускаться.

Всю дорогу до дома Гервард вновь и вновь представлял себе то Круглый Стол и спящих рыцарей, то сэра Бедивера. Он до сих пор не мог поверить, что видел это чудо своими глазами, как не мог представить, что пришлось вынести несчастному рыцарю, долгие века проведшему в молчании. Но как всё-таки здорово, что это правда, и рыцари действительно спят под горой, дожидаясь, пока король Артур призовёт их снова сражаться за свою страну.

Гвинет с корзиной в руках бродила по рынку. Прошло уже четыре дня с тех пор, как сэр Бедивер остался в недрах холма, и постепенно эта история начинала казаться ей сном. Гвинет даже не пыталась рассказать об увиденном. Кто хочет, чтобы его сочли сумасшедшим?

Исчезновению Бедвина никто не удивился. Это ведь так естественно, что каменщик не захотел оставаться среди тех, кто обвинил его в убийстве ребёнка! Ужас последних дней уже почти забылся. Начали возвращаться и пилигримы. Пустующий зал трактира постепенно заполнялся народом. Марион ле Февр совсем поправилась благодаря целебным травам Урсуса, и сейчас торговалась с миссис Флэкс. Словом, жизнь снова была прекрасна. И всё же в глубине души Гвинет жалела о том, что их приключение закончилось.

Плавное течение её мыслей прервал Гервард. Он вылетел из ворот аббатства, увидел сестру и бросился к ней через всю площадь.

— Лорд Роберт приехал!

— Что?

Гвинет была потрясена до глубины души. Она была уверена, что после истории с похищением лорд Роберт Хардвик и носу не покажет в Гластонбери! Да и откуда он мог знать, что лорд Фиц-Стивен не рассказал о его преступлении всему свету?

— Ага, и Эдмунд с ним, — подтвердил Гервард. — Сегодня утром приехали. Я только что говорил с братом Патриком. Лорд Роберт хочет нас видеть. Он ждёт нас в своих покоях — пойдём?

Забыв о покупках, Гвинет побежала за братом. Проходя под аркой ворот, она подняла голову и ещё раз взглянула на Тор. Завеса тайны окутывала этот холм словно осенний туман. Когда-нибудь, пусть не сейчас, она снова поднимет эту завесу. Всему своё время, как говорит их новый знакомец, таинственный отшельник Урсус.

У дверей в гостевые палаты стояли знакомые носилки. Гервард и Гвинет постучались в комнату, которую лорд Роберт занимал в прошлый раз.

К их изумлению, на стук откликнулся лорд Ральф Фиц-Стивен:

— Войдите!

Гвинет замялась. Она совершенно не понимала, чего ей ожидать. А вдруг они увидят хладный труп и над ним лорда Ральфа с окровавленным мечом? Но ничего не поделаешь, раз пригласили, надо заходить.

В комнате было полно народу, но в первый момент Гвинет не заметила никого, кроме Эдмунда. Сын лорда Роберта сидел в кресле у огня — да-да, сидел, а не лежал! Возле него хлопотал брат Патрик. Эдмунд все ещё выглядел слабым, но глаза его повеселели, а на щеках появился слабый румянец.

— Гвинет, Гервард! — обрадовался Эдмунд. Голос его тоже изменился. Не было больше слабого хриплого шёпота. — Как я рад, что вы здесь! Не думал, что мы свидимся так скоро.

— Эдмунд, тебе лучше! — обрадовался Гервард.

— Да, и это поистине Божье чудо, — кивнул брат Патрик. — Господь велик и милосерден.

— А все благодаря тем травам, что вы нам привезли, — добавил лорд Роберт, сидевший у камина напротив сына. Он был гладко причёсан и одет в парадное платье — ничего общего с тем бледным взъерошенным страдальцем, с которым они расстались в Хардвике. — Мой лекарь внимательно изучил их и теперь может сам собрать такие для Эдмунда.

— Это чудесно! — улыбнулась Гвинет.

— Теперь Эдмунд сможет поиграть со мной! — добавила Элеонор Фиц-Стивен. Малышка сидела у огня с куклой в обнимку, а на шее у неё красовалось янтарное ожерелье. Впрочем, усидеть долго Элеонор не смогла: тут же вскочила, запрыгала по комнате и бросилась отцу на шею.

— Папочка, а можно Эдмунд приедет к нам ещё?

— Ну конечно, — улыбнулся лорд Ральф, обнимая дочку. — Если отец ему разрешит.

— Разумеется, разрешу! Если вы не возражаете, мы хотим приехать весной, когда погода наладится.

— К тому времени я смогу ездить верхом! — добавил Эдмунд.

Лорд Роберт посмотрел на сына с сомнением, а брат Патрик возразил осторожно:

— Не стоило бы тебе чрезмерно напрягать свои силы.

— Я знаю, — рассмеялся мальчик. — Но от этого лекарства мои силы прибывают с каждым днём.

— И за это мы должны благодарить вас, — повторил лорд Роберт, повернувшись к Гвинет и Герварду. — Ведь именно вы привезли нам эти травы и заставили меня свернуть с неверного пути. — Он покосился на лорда Ральфа и продолжил:

— Я не мог оставаться в Хардвике, не пытаясь исправить причинённое мною зло. Как только выяснилось, что лекарство действует, я понял, что должен вернуться. И вернулся. Лорд Ральф простил меня, а чтобы искупить свою вину перед Господом, я пожертвовал золото на восстановление храма.

— За что мы вам очень благодарны, — наклонил голову брат Патрик.

— Это такие пустяки по сравнению с жизнью моего сына! А вам, мои юные друзья, — он снова повернулся к Гвинет и Герварду, — вам я тоже привёз подарки.

И лорд Роберт протянул Герварду кожаный пояс с серебряной пряжкой, а Гвинет — чудесные бусы из лазурита.

Гвинет вспыхнула от смущения и присела в реверансе.

— Милорд, нет нужды…

— Есть, — отрезал лорд Роберт. — Я хочу, чтобы надевая эти вещи, вы думали обо мне, как о друге.

— Да, милорд, — просто ответил Гервард.

— Похоже, что правда снова открылась лишь благодаря вам, — заметил Годфри де Массар. Оказывается, он тоже был здесь, только сидел чуть в стороне, вне круга света от очага, а Гвинет смотрела в основном на Эдмунда. Она поспешила исправить положение и повернувшись к отцу Годфри сделала ему отдельный реверанс. С ума сойти! В складке рясы надменного священника свернулся клубочком котёнок Элеонор.

— Мы сделали лишь то, что должны были, сэр. Мы просто хотели помочь Элеонор и Бедвину.

— В самом деле? Значит, если снова случится беда, надо обращаться прямо к вам?

Гвинет подумала, что отец Годфри подтрунивает, и растерялась. Но Гервард ответил серьёзно:

— Мы сделаем все, что сможем, святой отец. Даже если в этой беде будет повинен Генрих из Труро.

Брови священника поползли вверх, а на лице появилась слабая улыбка:

— Я мог бы уже привыкнуть не удивляться вам с сестрой, юный Гервард Мэйсон. Что ж, теперь я в вас верю.