"Поверь в своё дитя" - читать интересную книгу автора (Лупан Сесиль)

Моим родителям и детям -

Тому, без кого не было бы этой книги, так как не было бы любви, поддержки и ребенка

Глава 1. МОИ ПЕРВЫЕ ШАГИ

Прощания закончены. Таможня осталась позади. Мы ожидаем, стоя в волнующем единении сердец, которое создает рюкзак-кенгуру. Теперь я - мать этого шестинедельного младенца. Ведь я так к этому готовилась! Наверное, именно поэтому все идет прекрасно, ничто меня не обескураживает. Я с наслаждением окунулась в материнство. Само солнце помогает мне. Но теперь, когда, оставив родных в Европе, мы с Галей вдвоем отправляемся в далекую Луизиану, где нас ждет Виктор, я ощущаю внутреннюю пустоту, которая раньше была как бы скрыта послеродовыми волнениями. Сейчас она отдается глухой болью и не оставит меня, пока я не пойму, что отныне я, в первую очередь, не дочь своей матери, но мать моей дочери. Свершилось. Отныне на мне лежит ответственность до конца дней моих.

"Истин хоть отбавляй", но чтобы проникнуться этим, надо самому все пережить.

Вот наконец мы в Луизиане, которая встречает нас своим непредсказуемым субтропическим климатом. Мое расписание ассистентки в университете оставляет довольно много свободного времени. Я провожу его с Галей, наблюдаю, как она растет, слушаю ее лепет. Много времени мы с мужем отдаем любимому занятию дочери - купанию. В клинике мне показали, как надо купать ребенка, поддерживая головку так, чтобы вода не попала в ушки (очевидно, это было бы неприятно). Я быстро отказалась от такого способа. Мне кажется, что положение с поднятой головой гораздо более неприятно. А почему бы постепенно не приучить малыша плавать, погрузив уши в воду? Разве позднее это будет легче? Сомневаюсь. Скоро мы переходим из маленькой ванночки, ставшей слишком тесной, чтобы свободно резвиться, в большую ванну. Но у меня начинает уставать спина. Поэтому, если время мне позволяет, я залезаю в ванну вместе с малышкой. Я поддерживаю ей головку и пускаю ее плавать, как маленький кораблик. Она расслабляется и очень довольна. Я тоже.

Однажды вечером Виктор вернулся домой в большом возбуждении. Он увидел объявление о курсах обучения плаванию для грудных детей. Наша маленькая семья охвачена волнением. Смотреть, как новорожденный плавает, само по себе уже захватывающее зрелище, но перспектива наблюдать собственного отпрыска в бассейне - чрезвычайно заманчива. Конечно, это очень страшно. Я слышала, что младенца бросают в воду, и он сам барахтается; однако меня это не отпугивает. Может быть, Галя в свои три месяца еще помнит водную внутриутробную жизнь, но это совсем не значит, что она будет чувствовать себя точно так же в бассейне, а потому здесь требуется большая осторожность.

Вот примерно с таким настроением, едва сдерживая волнение, мы все трое предстали перед инструктором - молодой приятной женщиной, которая нас сразу успокоила. Детей не бросают в воду! Все обстоит совсем не так. Во-первых, ребенка будут учить родители, а вовсе не она. Даже, точнее - один из родителей, поскольку в бассейне с малышом должен находиться только один взрослый. Если с самого начала их будет двое, младенец постарается избежать трудностей, ища помощи у другого родителя, вместо того, чтобы сосредоточиться на своих ощущениях.

Мы решаем, что обучать Галю буду я. А через три недели занятий (девять уроков), возможно, она будет чувствовать себя настолько свободно, что Виктор сумеет присоединиться к нашим играм. Невероятное начинает приобретать реальные очертания!

Вот мы подошли к бассейну. Галя в трусиках, чтобы удержать возможные частички кала (без вкладыша, который утяжелил бы ее). Мне сказали, что, поскольку девочке всего три с половиной месяца, ее будет легче научить, чем девяти-десятимесячных детей, у который уже начинает проявляться упрямство. Может быть, они успели забыть внутриутробную жизнь?

Вертикальное положение, которое они для себя открыли, возможно, представляется им верхом совершенства, а вот плавание на спине не вызывает ни малейшего интереса. Не облегчает ситуации и начинающий проявляться дух независимости. Вскоре мы сможем убедиться в справедливости этих суждений. В группе около десятка малышей в возрасте от трех месяцев до двух лет. Большинство из них как будто не понимает, что им предстоит. Родители же полны волнующих надежд.

Тренер берет малюток одного за другим, по мере того как мы спускаемся в бассейн, и передает их нам. Галя смотрит на воду с большим любопытством, широко раскрыв глаза. На первом уроке мы учимся плавать на спинке. Я стою сзади, поддерживая рукой ее головку. Мы двигаемся по бассейну, я пою, подбадриваю ее, рассказываю ей всякую чепуху. Проходя мимо тренера, которая показывает одной маме, как надо держать в воде ребенка, чтобы он плавал, я слышу, что она напевает английский алфавит [4] на мотив известной французской детской песенки "Как мне маме объяснить...". Идея мне понравилась, я использую ее во французском варианте (см. партитуру), приговаривая: "Вот алфавит, который тебе надо знать наизусть".

Тогда я еще не представляла себе, сколько раз буду петь этот куплет и особенно как много подобных адаптаций мне придется изобретать.

Никогда не забуду второй урок. В этот раз малыши должны окунуться с головой. Трудность состоит в том, чтобы они прервали дыхание в момент погружения головы. Можно было бы, конечно, просто опускать ребенка в воду и, наглотавшись несколько раз, он бы в конце концов все понял; но это вызвало бы вопли и отвращение. Оказывается, есть очень простой способ избежать неприятностей. Достаточно подуть в лицо малышу непосредственно перед погружением, а окунув, тотчас вынуть. Изумленный этим внезапным "порывом ветра", он закрывает глаза и на секунду задерживает дыхание, чем и следует воспользоваться.

Я дую, погружаю и вынимаю Галю, которая смотрит на меня с незабываемым выражением: засмеется она или заплачет? Мы глядим друг на друга. Я внезапно понимаю, что каждая из нас хочет по выражению лица другой понять, как ей реагировать. Тогда я рассыпаюсь в поздравлениях и похвалах. Галя улыбается! Эта улыбка открыла мне глаза. Мой энтузиазм помог ей впервые в жизни себя преодолеть. И это в три месяца! А через несколько недель я уже много раз подряд окунаю ее, вызывая заливистый смех.

Гордая нашими успехами, я оглядываюсь вокруг, чтобы посмотреть, как идут дела у остальных. Действительно, после восьми месяцев малыша труднее научить плавать на спине. Однако успех определяется не возрастом. Этот восемнадцатимесячный карапуз очень не любит лежать на спине, но воду обожает и уже с помощью мамы научился прыгать в бассейн. А другая девчушка, от постоянных истерических криков которой мы уже устали, соглашается опустить в воду ноги только до щиколотки. Ей около двух лет. Но ее мама напряжена, как струна. Ей страшно стоять по пояс в воде, она терроризирована криками своей дочери и напугана собственной храбростью, приведшей ее сюда. Она не может расслабиться и успокоить своего ребенка. Малыш очень чутко реагирует на все тайные тревоги родителей, особенно в ситуациях, когда требуется преодолеть барьер. Мать должна себя чувствовать в воде легко и свободно, чтобы ребенок захотел ей подражать.

Третий урок. Наши успехи не оставляют никаких сомнений. Я приучаю плавающую на спинке Галю к мысли, что не буду ее поддерживать. Для этого начинаю быстро менять у нее под головой руки, чтобы создать ощущение движения. Затем я убираю руку, а другую подсовываю не сразу. Эти мгновения без поддержки становятся все продолжительнее. И вот уже я могу медленно сосчитать до десяти прежде, чем снова подхватить малышку! И не потому, что она начала тонуть, просто прекратились победоносные вскрики и лепет, а в глазах промелькнула тревога. Нельзя ни на секунду спускать глаз с ребенка: во-первых, он может утонуть, во-вторых, необходимо заметить малейшие изменения настроения и вовремя прервать упражнения, не дав закрепиться неудовольствию. Следует всегда заканчивать занятия на мажорной ноте, на радости достигнутого успеха.

Теперь, когда она спокойно плавает и легко погружается в воду, переходим к третьему упражнению - "торпеде". Галя уже чувствует себя в воде совершенно свободно, поэтому ее отцу разрешается присоединиться к нам для этого упражнения. Я опускаю Галю на воду животом вниз, поддерживая одной рукой под грудкой, другую руку кладу на нижнюю часть спинки. Она задирает головку, а я дую ей в лицо и толкаю горизонтально под водой к Виктору, который ее подхватывает и переворачивает на спинку, хвалит и поздравляет. Мы постепенно удаляемся друг от друга, и вот девочка уже "проплывает" под водой более метра!

Делаем все больше упражнений, чтобы научить ребенка самостоятельно переворачиваться на спину. Это очень важно, так как не даст малышу утонуть, если что-то случится. Я все меньше помогаю Гале. Она стала походить на лягушонка. Я поднимаю ее высоко вверх и отпускаю: она погружается глубоко в воду, всплывает на поверхность, сама переворачивается на спинку и заливисто хохочет! В бассейне обучается еще один малыш того же возраста. Он меньше ростом, худенький и боязливый. Однако он тоже делает успехи, правда, медленнее, более робко, но с выражением того же радостного удивления. Три недели обучения истекли. Теперь я могу продолжать сама и даже смогу потом обучать детей, которые у меня появятся. Итак, 45 долларов были потрачены вполне удачно!

Мы продолжаем плавать два-три раза в неделю. В американских бассейнах вода очень теплая. Как нам будет не хватать этого тепла в Европе! Прошел всего месяц после первого урока, а Галя уже самостоятельно переплывает бассейн в ширину по дорожке, которую, пятясь перед ней, я прокладываю в воде. В шесть месяцев она хватается за бортик и сама отпускает его. Я постоянно слежу за ней, отмечаю успехи. Теперь я гораздо меньше вмешиваюсь, однако не спускаю с нее глаз и все время начеку. Она плавает весело и оживленно, оглядывается вокруг, набирает в рот воды, выпускает ее, как кит, и трудолюбиво перебирает ногами, чтобы перемещаться. Однажды она подплывает к лестнице, хватается за ступеньку, и выражение лица тут же меняется. Вместо беззаботности появляется сосредоточенность, как у канатоходца перед первым опасным прыжком. Вдруг она заводит руку за голову, чтобы другой рукой ухватить ступеньку, не теряя равновесия. Не получилось! Отдыхает и размышляет. Потом, очевидно, специально погружается, чтобы повторить то же движение под водой. К сожалению, ей не хватает сил и, огорченная, она всплывает на поверхность. Я не верю своим глазам. Неужели Галя могла все это проделать? Грудной ребенок, которого всего пять месяцев назад я еще носила под сердцем и чье будущее так страшило меня? Как изменились за это время мы обе!

Но мы не останавливаемся на достигнутом. Я начинаю читать книгу Клэр Тиммерманс "Как научить своего ребенка плавать". К методике, с которой я познакомилась в Луизиане, она пришла благодаря одной из счастливых случайностей, которые иногда приводят к великим открытиям. В Австралии летний зной может оказаться губительным для новорожденных. Родив ребенка за несколько дней до наступления страшной жары, обрушившейся на ее город, молодая мать решает, что ее маленькая Андреа должна не только выжить, но и быть избавленной от страданий. В первый день наступления жаркой погоды она регулярно купает малышку, которая в результате проводит четыре часа в сутки в воде. Но при этом сама мать, ослабленная родами, чрезвычайно мучается от ужасной духоты. Со второго дня она начинает принимать ванну вместе с дочкой. Так возникли долгие совместные купания, которые не кончились с прекращением жары. Видя, что Андреа обожает воду, мать становится смелее. Она создает волны, покрывающие личико ребенка. Малышка даже не морщится.

Через несколько недель Клэр Тиммерманс, которая, как и ее муж, работает преподавателем плавания, приносит дочку в бассейн и удобно устраивает недалеко от бортика перед тем, как нырнуть. Как только Андреа видит свою мать в этой "огромной ванне", она начинает решительно возмущаться и вскоре тоже оказывается в бассейне, где с наслаждением барахтается. Это входит в ежедневную привычку, а по городу распространяются слухи, что Клэр Тиммерманс учит плавать своего грудного ребенка. Появляются статьи в газетах, и скоро новость облетает весь мир. Клэр начинает получать очень много писем со всех частей земного шара. В основном это письма родителей, которые просят поделиться методикой. Очень многие в городе хотели бы, чтобы она научила плавать их детей. И Клэр Тиммерманс соглашается взять учеников. Но она терпит неудачу. Ей требуется несколько уроков, чтобы малыш привык к ней и согласился, чтобы она вошла в воду с ним на руках. Но как только она пытается заставить его плавать, возобновляется крик. После нескольких неудачных попыток она прерывает свои уроки и едет в Калифорнию, где посещает несколько школ, в которых обучаются плаванию маленькие дети. В самом деле, малыши от трех до пяти лет плавают очень хорошо для своего возраста. Но груднички вопят так же, как ее маленькие австралийские ученики. И, судя по спокойствию тренеров и родителей, можно предположить, что это предусмотрено методикой. Возмущенная идеей насилия над ребенком, Клэр Тиммерманс отказывается от своих уроков плавания для младенцев.

Но однажды ей позвонила одна мать и снова заговорила об этом, а услышав отказ, возмутилась: "Вы большая эгоистка! Когда ваша дочь начнет ходить, она уже будет уметь плавать. Около нашего дома есть три пруда. Я должна жить в постоянном страхе, что мой малыш может утонуть!". Однако, несмотря на такую ответственность, которую на нее неожиданно возложили, Клэр Тиммерманс, помнившая о своих первых неудачах, продолжала отказываться. "Разрешите мне хотя бы посмотреть, как вы это делаете!" - обратилась тогда молодая мать. Клэр согласилась.

Каково же было ее удивление, когда она увидела, что малыш получает такое же удовольствие и делает такие же успехи, как и ее собственная дочь в этом возрасте. Новость эта очень быстро распространилась, и появились другие матери со своими младенцами, которые стали наблюдать за Клэр и подражать ей. У них тоже все стало получаться легко и без слез. Так возник метод обучения родителей искусству руководства их грудными детьми в воде.

Под впечатлением этой истории, которая, как и у меня, началась с купания, я перечитала предисловие Глена Домана, судя по всему, подтолкнувшего Клэр Тиммерманс написать ее книгу. В предисловии говорится, что во многих странах есть немало людей, которые поняли, что совсем маленьких детей можно обучить определенным вещам гораздо легче, чем после достижения ими требуемого возраста. К таким людям относится и Клэр Тиммерманс. В Японии живет некто Судзуки, который по тому же принципу обучает самых маленьких игре на скрипке. Доман упоминает также свою книгу, которая называется "Я учу читать моего грудного ребенка".

Это название поражает меня. В сущности, идея научить плавать младенца не очень шокирует, в то время, как чтение... Это настолько абстрактно! Я покупаю книгу, и она меня захватывает с первых же строк: для ребенка слушать слова, которые ему говорят, или смотреть на те картинки, которые ему показывают, - одинаковая абстракция. Как слух, так и зрение - это две дорожки, которые ведут к мозгу. Однако именно слушая, ребенок узнает свой родной язык. Значит, в идеальном случае, если бы он не только слышал звучащую речь, но и видел изображение слов, он бы выучил их одновременно. У меня нет никакого научного образования, чтобы судить об обоснованности этого утверждения, но интуитивно оно меня соблазняет.

История основанного Гленом Доманом исследовательского центра тоже необычна. В конце сороковых годов несколько ученых решают заняться совершенствованием методов лечения детей, страдающих нарушениями мозговой деятельности. В идеях на этот счет недостатка не было, но результаты распространенных в те годы способов лечения были практически ничтожны.

Таким образом, здесь открывались огромные возможности для работы, ведь малейший успех был бы сразу заметен. Однако первые шаги не были победными: исследования приводили к неудачам. Разочарованные, но не разуверившиеся, ученые снова начинают с нуля, анализируя развитие тысяч нормальных детей в сравнении с детьми, страдающими нарушениями мозговой деятельности. Короче, они приходят к выводу, что активное стимулирование одного из органов чувств позволяет восстановить нарушенные функции. В частности, для ребенка, который не может ходить и даже ползать, весьма эффективным оказывается стимулирование зрения. Что же подразумевается под стимулированием зрения? Можно часто зажигать и гасить свет, показывать разноцветные предметы или предметы различной формы, а затем для возбуждения более сложной мозговой деятельности демонстрировать картинки с написанными на них словами. Так в начале шестидесятых годов они смогли доказать, что их методика действует! Дети с тяжелыми отклонениями, иногда до половины разрушенным мозгом, в четыре года научились читать. Какое ликование в Филадельфийском центре!

Но почему же дети с нормальным, здоровым мозгом начинают читать, иногда с большим трудом, только в шесть лет? Как только эта мысль пришла в голову Глену Доману (а это человек, отличающийся, как я воочию убедилась, удивительным жизнелюбием и привязанностью к детям), она уже не покидала его.

Индивидуальная работа, осуществляемая Доманом и его сотрудниками с каждым больным ребенком, может проводиться и родителями в домашних условиях. Кстати, это именно одна из мам первая решилась дополнить лечение, показывая своему трехлетнему малышу, который был немым и мог только ползать, алфавит в картинках. И вот семья Лунских приезжает в Филадельфию для очередного осмотра их маленького Томми и получения дальнейших рекомендаций по его лечению. Родители уже несколько раз сообщали об удивительных успехах ребенка в чтении, однако каждый раз такие заявления встречались лишь снисходительными улыбками и отметками в истории болезни. Домана и его сотрудников не интересовали утопические измышления экзальтированных родителей. Для них важно то, что мальчик действительно делает удивительные успехи: он заговорил, и движения его становятся все лучше. Но на этот раз отец настаивал: "ТОММИ УМЕЕТ ЧИТАТЬ!" Так как эти слова были снова приняты со снисходительной улыбкой, Лунский взял лист бумаги и написал фразу, которую Томми легко прочел под оторопелым взглядом Домана. Он прочитал вторую и третью фразы, а также большинство фраз, которые ему давали в качестве сложного теста. Томми умеет читать и понимает то, что читает. Ему пять лет, он еще не ходит, а два года назад не мог произнести ни слова.

Получается, что несправедливость и неравенство шансов, которые были уделом больных детей, стали уделом здоровых. По какому праву бедные "нормальные" малыши лишаются возможности научиться читать в возрасте, когда энергично развивающийся мозг может наиболее плодотворно этим его свойством воспользоваться?

Не желая начинать донкихотскую кампанию в отношении школьного обучения, Глен Доман решает, что будет лучше предупредить родителей. Поэтому он пишет книгу, которую одиннадцать лет спустя я буквально проглатываю.

Одиннадцать лет! За это время произошло немало событий. Особенно в научно-исследовательском центре "Institutes for the Achievement of Human Potential" (Институт реализации человеческих возможностей). Это несколько претенциозное название мне понравилось. Я туда написала. Попросила сообщить о новых публикациях. В ответ получила толстый пакет стенограмм семинара для настоящих и будущих родителей. Они действительно проделали большой путь за эти одиннадцать лет. Оказывается, малышей можно обучать не только чтению, но и математике, иностранным языкам, географии, музыке, истории, танцам и пр. Кроме того, в пакет были вложены четыре страницы ответов на вопросы, возникающие у родителей, которые пожелали бы приехать и участвовать в эксперименте. Здесь и здравый смысл, и организация, и энтузиазм. Безусловно, 500 долларов (+дорога +жилье) - довольно значительная сумма для нашего бюджета молодой семьи, но во мне крепнет уверенность, что я должна туда поехать. Мне нужно все увидеть собственными глазами и услышать своими ушами!

Вся во власти этого решения, я вспоминаю слова Клэр Тиммерманс о том, что никому не пришло бы в голову сравнивать двух 30-летних людей, ожидая, что они будут во всем одинаковы. Но многие считают совершенно естественным сравнивать детей-ровесников: "Пьер ходит лучше, чем Поль" или того больше: "Ты видишь, Доминика хорошо плавает на спинке, а у тебя не получается!". Это обычно свойственно родителям, которые обучают своих детей плаванию ради того, чтобы иметь возможность хвастаться, что их ребенок научился плавать раньше, чем ходить.

Мама одной из учениц Клэр Тиммерманс желала, чтобы ее дочь непременно была лучшей. Ей так хотелось поскорее увидеть результаты, что она кричала на ребенка, приходила в отчаяние от каждой неудачи и не обращала внимания на маленькие успехи, которые ей казались незначительными. Когда Клэр Тиммерманс попыталась ей объяснить, что она должна изменить свое поведение, учитывать возможности ребенка и постоянно его поощрять, возмущенная мать забрала малыша, прервав урок, и заявила: "Я отвезу его к преподавателю, который учит плавать без всех этих церемоний".

Конечно, такая мать нетипична. Назвать нежность и уважение "церемониями"! Но не скрыто ли в большинстве из нас кое-что от этой женщины. Мне очень жаль, что я говорю только на полутора языках, что до такой же степени невежественна в музыке и т.д. Если действительно это не зависит от таланта, если я, вовремя начав и зная, как взяться, и в самом деле смогу всему этому научить моего ребенка, то я просто обязана так поступить. Для ребенка, а не для себя. Но сумею ли я при этом сохранить его и свою индивидуальность? Удержаться от соблазна сделать из ребенка более удачный вариант самой себя? Путь, который я выбираю, не облегчит мне задачу. Но, по крайней мере, я с самого начала отдаю себе в этом отчет.