"Кукловод" - читать интересную книгу автора (Шхиян Сергей)

Глава 19

Дня через три, все как будто наладилось. Мы скрытно жили в избе Ульяны, отдыхая от недавних подвигов. О том, что у знахарки гостят двое чужаков, знала только соседская конопатая девчонка. К больным Ульяна ходила сама, в избу посторонних не допускала, и нас никто не беспокоил. Маша притерпелась к мысли, что в этом мире не все так просто, почти поверила, что я существо с другой планеты, и донимала расспросами о моих прошлых приключениях.

Удивительно, но ее почему-то больше интересовало прошлое, чем будущее. Послушав несколько фантастических рассказов об автомобилях, самолетах и прочих чудесах техники, она, лишь заходил разговор на эту тему, сразу же его прекращала. А вот рассказы о жизни царей, вельмож, любовные истории, могла слушать сколько угодно.

Ее несостоявшийся жених вскоре был выключен из наших общих воспоминаний и наши близкие отношения возобновились. Думаю, это была в основном моя инициатива. Сложно целыми днями быть вдвоем с интересной девушкой и удержаться от ухаживаний. Против воли возникают увлечение, тяга, а так как первый, самый трудный шаг, мы уже прошли раньше, все случилось как бы само собой.

Не могу сказать, что мы были сильно влюблены друг в друга, скорее всего, просто не могли не сойтись, за неимением других объектов для привязанности. Маша сначала пыталась избежать постели, а потом и сама отдалась страсти в полную силу. Нам было хорошо вдвоем и это, как-то в моих глазах, оправдывало не освещенную обрядом близость.

Ульяна знала о наших «амурах», относилась к этому со стариковской мудростью и ни во что не вмешивалась. Впрочем, она столько времени проводила вне дома, собирала травы, лечила крестьян, что заниматься чужими половыми проблемами не оставалось времени. Я удивлялся, как у нее, в таком преклонном возрасте на все хватает сил.

Тему, которая меня интересовала больше всего, о неведомом благодетеле, спасшем нам с княжной жизнь, она всячески избегала. Однако я «дедуктивным» методом и косвенными вопросами, кое-что об этом человеке узнал.

Выяснилось, что мы с ним были знакомы. Потом выпытал у старухи, что он обладает неординарными способностями, и легко меняет внешность. Из всех кого я повстречал за время своих скитаний, только один человек подходил под эти «приметы». Я не знал его настоящего имени и называл про себя «инопланетянином». Мы с ним сидели в каземате Петропавловской крепости и вместе оттуда бежали. Кто он, и что собой представляет, я так и не смог узнать. Однако предполагал, что все мои дальнейшие приключения как-то связанны именно с ним.

На четвертый день нашего вынужденного заключения, Маша загрустила. Я старался ее развлечь, развеселить, но она только вымучено улыбалась и, не слушая, о чем-то сосредоточено думала. Наконец, я прямо спросил, что с ней случилось.

Она только развела руками.

– Надеюсь, я ничем тебя не обидел? – продолжал настаивать я.

– Нет, ты ни при чем, – подумав, ответила она. – Просто, у меня сегодня с утра плохое предчувствие.

– В чем это проявляется? – задал я не совсем корректный и малопонятный для нее вопрос.

– Я знаю, что ты не веришь предчувствиям, – сказала она, – но у меня как будто на душе лежит камень и кажется, что нас подстерегает опасность.

Выглядела она такой расстроенной и подавленной, что я не стал умничать, и решил на всякий случай подстраховаться.

– Если хочешь, мы можем пойти в лес. В селе днем почти никого нет, и чтобы нас не увидели, проберемся огородами за околицу. Заодно погуляем. Мне и самому надоело безвылазно сидеть в избе.

Машу, предложение обрадовало, и она сразу же успокоилась. Мы взяли с собой немного еды и сбежали в «самоволку».

Ульяна жила на самой окраине села. Мы прошли задами ее подворья, перебежали через скошенный луг, и сразу же оказались в молодом лесу. Погода стояла прекрасная. Все, что стремилось жить и размножаться, пользовалось кратким северным летом. Комары, мошка, осы, шмели и всякие летающие и ползающие букашки бесновались в экстазе жизни.

Чтобы они из нас не выпили всю кровь, пришлось запастись ветками и беспрерывно ими обмахиваться. Однако отбиваться от насекомых оказалось веселее, чем сиднем сидеть в четырех стенах и прогулка нам нравилась. Никакой цели у нее не было и мы просто шли куда глаза глядят.

После молодого леса мы выбрались, на широкий луг и спустились к реке. Там на пойменном ветерке комары, наконец, оставили нас в покое. Мы вполне наслаждались теплом и солнцем, таким неожиданным подарком в начале зимы. Купаться княжна сначала отказалась наотрез, потом, все-таки, соблазнилась, но потребовала, чтобы я ушел подальше и не подсматривал. Я не понял логики, мы уже достаточно видели друг друга в любом виде. Однако желание дамы, как известно, закон. Я спорить не стал, и отошел в сторонку. Кончилось это тем, чем обычно кончается…

Отдохнув и даже немого загорев, мы ранним вечером возвращались к себе. Нега летнего дня расслабила, и никаких плохих предчувствий у меня не было. Маша тоже забыла свои утренние страхи и давно успокоилась. Поэтому шли мы открыто, ни от кого не таясь. Только перед околицей, чтобы не попасться на глаза крестьянам, спрятались в кустах и осмотрелись.

– А что это за люди стоят возле нашей избы? – спросила княжна.

Я в это время осматривал окрестные огороды и подворья, нет ли там соседей, и на усадьбу Ульяны внимания не обращал.

– Где, ты видишь людей? – спросил я, и в этот момент сам увидел двоих каких-то мужчин в нашем дворе.

– Да вон же они, – показала Маша, – кажется, чиновники.

Теперь я тоже разглядел, что стоящая за задах избы парочка одета в чиновничьи мундиры. Это было странно, но еще ни о чем не говорило. За известной знахаркой, могли прислать кого угодно.

– Может быть, к ней просто приехали больные, – предположил я. – Подождем, посмотрим.

Княжна покачала головой:

– Я с утра чувствовала, что-то случится! Хорошо, что мы ушли гулять. Смотри, там еще кто-то.

Действительно, к чиновникам подошел какой-то военный, козырнул и что-то сказал. На простой визит это уже не походило. Один из чиновников заговорил, это было видно по жестикуляции. Военный, почтительно склонившись, его выслушал, опять козырнул и отошел в сторону избы. А парочка, между тем, взявшись под ручку, начала прогуливаться по задам усадьбы. От нас до избы было метров сто пятьдесят, и рассмотреть все в деталях было невозможно. Я не мог даже разобрать, что на этих людях за мундиры.

Судя по тому, что пока ничего не происходило, Ульяна еще не вернулась. Если бы я мог знать, откуда она пойдет, непременно бы попытался предупредить о странных гостях. Однако старуха могла быть где угодно, и у нас была надежда только на то, что она будет возвращаться именно мимо нас. Пока же мы легли в высокую траву и скрытно наблюдали за происходящим.

– Что же им все-таки нужно? – время от времени спрашивала Маша. – Может быть, кто-нибудь донес, что здесь скрываются подозрительные люди?

Ответить ей мне было нечего, можно было только гадать, но даже для догадок не хватало информации. Время шло, княжна нервничала все сильнее и начала проявлять нетерпение.

– А если подойти и спросить, что им здесь нужно? – предложила она.

– Нельзя, нас с тобой сейчас просто не существуем. Я вообще не из вашего времени, а ты гостишь у князей Юсуповых, и быть здесь никак не можешь. Нас просто задержат для выяснения личностей, и будут гонять этапами по всей России. Так что, лежи тихо и запасись терпением.

Терпение нам, действительно, понадобилось. Ульяна вернулась очень поздно, когда уже начало темнеть. Нас с Машей так заели комары, что мы, отбиваясь от проклятых насекомых, не сразу ее увидели. Однако гости не были так рассеяны. Когда я посмотрел, что происходит, то увидел, что старуху куда-то тащат под руки двое лбов в военных мундирах.

Ульяна упиралась ногами и пыталась вырваться у них из рук. Тогда ее просто подняли в воздух и понесли. Она не сдалась и отчаянно болтала ногами. Когда солдаты со старухой скрылись за избой, чиновники не торопясь, отправились следом. Больше мы ничего не увидели.

– Интересно, зачем ее арестовывать? – теперь уже я задал риторический вопрос. – Если они сделали обыск и нашли наши деньги и оружие…

Я не договорил, Маша и так поняла, что в нашем положение остаться без средств и защиты было катастрофично.

– Пойдем, посмотрим, – предложила она.

– Рано, еще светло и неизвестно, – я посмотрел в сторону избы, – эти, уехали или нет.

– И что мы тогда будем делать? – осторожно спросила княжна.

– Как-нибудь выкрутимся. В крайнем случае, пойдем в имение к моим родственникам. Лучше бы их не втягивать в наши дела, но если не будет другого выхода…

– Знал бы ты, как я хочу домой, к маме, – грустно сказала девушка.

– Погоди, скоро все образуется, – уверено, пообещал я. – Если нам помогли добраться сюда, то не бросят на произвол судьбы.

Маша промолчала, и мы больше не разговаривали. Когда окончательно стемнело, я отправился забирать наши вещи. Ульяна прятала их в амбаре, в пустом мучном ларе. Пошел я один, оставив Машу «в засаде». К избе я подкрался по всем правилам пластунского искусства. Действовал предельно осторожно. Устраивать вендетту с властями нам не было никакого резона, и без того хватало проблем.

Я затаился в дворовом бурьяне недалеко от входа в избу. Все было тихо и спокойно. Не заходя в дом, я направился к службам. Кажется, сегодня нам повезло во второй раз, все наше имущество оказалось на месте. Когда я выходил наружу, почти столкнулся с соседской девчонкой. Она меня не видела, и можно было уйти тихо, не прощаясь. Но я подумал, что она может знать, куда увезли Ульяну.

Когда мы столкнулись, Вера вскрикнула, но узнала меня и успокоилась.

– Слышал, бабку в город в темную увезли? – спросила она.

– Ты не знаешь почему?

– Говорят, за колдовство, только это все брехня, никакая бабка не колдунья, – сердито сказала девчонка. – Я знаю, кто ее оговорил!

Я не знал, какое сейчас наказание существует за колдовство и подумал, что сдуру, по темноте и невежеству в тюрьме запросто могут замучить мою подругу.

– Это попадья постаралась, – продолжала девочка, – раньше она всех лечила, а потом люди начли к бабке ходить. Вот она и заставила Отца Даниила на бабку донести. Я сама слышала, как о том стражники промеж себя разговаривали!

– Значит, говоришь, в город ее повезли, в тюрьму? – уточнил я.

– Ага, в темную, так стражник говорил. А вы чего уходить собрались?

– Да нам уже пора, – ответил я. – Погостили и будет.

– Бабку жалко, добрая она была, – не интересуясь нашими планами, грустно сказала девочка. – Как думаешь, выпустят ее?

– Думаю, выпустят. Ну, прощай, Вера, будь счастлива.

– И вам того же.

Я вернулся к Маше и рассказал все что узнал. Она пожалела Ульяну почти теми же словами, что и соседская девочка. Потом спросила:

– И куда мы теперь?

– Пойдем в Троицк, может быть, найду там старых знакомых. Надо помочь Ульяне, да и нам нужно где-то жить.

– Как это пойдем, пешком? – испугалась она.

– Он недалеко отсюда, верст тридцать. К завтрашнему вечеру дойдем, если еще что-нибудь не случится.

– Я столько не смогу пройти, – грустно сказала Маша. – Может быть лучше купить лошадей?

– Сможешь, мы торопиться не станем, пойдем потихоньку, а там глядишь, кто-нибудь подвезет.

– Пойдем прямо сейчас?

– Да. Здесь оставаться опасно.

Маша вздохнула, и первой пошла в сторону сельской улицы. Мы миновали село и вышли за околицу. Ночь была тихой и теплой. Неправдоподобно яркая луна погасила почти весь Млечный путь. На западе облака оранжевыми штрихами исчертили матовую черноту неба. Соловьи в поисках любви неистовствовали в кронах придорожных деревьев. Белая пыль дороги сверкала космическим серебром.

– Я еще никогда не видела такой неземной красоты, – тихо, словно боясь нарушить очарование ночи, сказала княжна.

Я не ответил, и только согласно кивнул головой.

– Знаешь, – спустя какое-то время, сказала Маша, – я не жалею, что все так получилось. Мне кажется, я теперь всю жизнь буду вспоминать эти дни.

Я не совсем понял, что она имеет в виду, испытания, выпавшие на ее долю, или наши отношения, но уточнять не стал.

– Я чувствую, что все кончится хорошо, – добавила она, и почему-то вздохнула. Дальше мы шли молча. Я думал о том, что нам предстоит, что глупая конкуренция попадьи, спутала все карты, и каким стал за последние тринадцать лет уездный городок Троицк, в котором я венчался, обрел много друзей и, пожалуй, был счастлив.

– Ты еще не устала? – спросил я девушку, когда небо посветлело, повеяло сырой предутренней прохладой, и проснулись птицы.

– Немножко, – ответила Маша, потом остановилась, повернулась назад и долго смотрела на дорогу. – Кажется, нас кто-то догоняет, – сказала она. – Вот бы довез!

Я тоже обернулся. Действительно, вдалеке кто-то ехал. Рассмотреть экипаж я не смог, но по невысокому росту лошадки и абрису телеги, предположил, это крестьянин.

– Все равно, я согласна и на простую телегу, – улыбнулась девушка. – Не думала, что так быстро отвыкну от кареты.

Маша сошла на обочину, и не очень заботясь о чистоте платья, села на бровку сухой канавы. Я пристроился рядом. Скоро стало слышно, как по выбоинам дороги стучат колеса. Мы встали и вышли на проезжую часть. Я не ошибся, это была обычная крестьянская подвода. Возчик сидел на доске, заменяющей козла и, как мне показалось, дремал.

– Эй, добрый человек! – окликнул я мужика.

Крестьянин вскинул повисшую голову, увидел на пути людей и поспешно натянул поводья. Лошадь остановилась. Я подошел к нему, собираясь попросить отвезти нас в город, и замер с открытым ртом. Меня догнала Маша, тоже разглядела кучера и радостно поздоровалась:

– Здравствуй, Иван! Как хорошо, что мы тебя встретили!

Иван удивленно посмотрел на княжну, обернулся, словно, надеясь увидеть кого-то за спиной, никого там не обнаружил, и всем видом показал, что ничуть не разделяет радости встречной барышни. Я уже понял, в чем здесь дело, развеселился, но в разговор вмешиваться не стал.

– Здравствуйте, коли не шутите, – наконец, ответил он, снимая шапку.

– Вы куда пропали? Где Любаша? – продолжала допытываться княжна, сияя удовольствием от такой неожиданной встречи.

– Вы, барыня, меня с кем-то путаете, – наконец, ответил Иван. – Я вас не знаю.

– Как это не знаешь? Ты что шутишь? – искренне удивилась девушка. – Это же я Урусова!

– Виноват, барыня, не припомню, чтобы мы встречались! – виновато, сказал он.

– Алексей, – теперь, обратилась она ко мне, – что это с ним? Иван, это же я!

Только теперь кучер обратил внимание на второго встречного, всмотрелся в лицо и рот у него открылся не меньше, чем только что у меня.

– Ваше благородие, да никак это ты! – воскликнул он, одним махом, спрыгивая с брички. – Вот уж радость, так радость!

Мы с ним обнялись. Он горячо, а я формально. Маша ничего, не понимая, удивленно, наблюдала за нашей бурной встречей.

– Неужели это ты, Алексей Григорьевич! – оставив мои плечи и грудную клетку в покое, радовался Иван. – Какими судьбами!

– Идем в Троицк, у нас там кое-какие дела, – ответил я. – Отвезешь нас, а то барышне идти тяжело?

– Конечно, отвезу, какой может быть разговор! – продолжая радоваться, ответил он. – Надо же, какая встреча!

– Но как же так, ты что меня совсем забыл? – вмешалась в разговор княжна. – Мы же совсем недавно виделись!

Иван озадачено посмотрел на странную барышню и пожал плечами.

– Маша, мы с Иваном еще не виделись, – объяснил я. – Вернее сказать, он нас еще не видел. Мы с ним встретимся только зимой.

Теперь уже Иван посмотрел на меня странным взглядом и уточнил:

– Это как так зимой, а сейчас мы что не встретились?

– Это ты нас встретил, а мы тебя с тобой встретимся только будущей зимой. Да не бойся ты, я не сошел с ума, сейчас все объясню.

Однако объяснить, как мы все запутались во времени, оказалось не так-то просто. Я старался, как мог, но сам себе постоянно противоречил. Пришлось рассказывать всю историю с самого начала. Не знаю, поверил ли нам до конца долгожитель. Он слушая, только качал головой. Впрочем, мне кажется, во всей этой запутанной истории его больше всего заинтересовала только предстоящая встреча с девушкой по имени Люба.