"Плетеный ремень" - читать интересную книгу автора (Бетев Сергей Михайлович)7Строгий на работе, простой в обращении и на редкость отзывчивый к любой человеческой нужде, начальник Соколовского торфоучастка Румянцев был по-своему близок всем жителям поселка: за двадцать лет он не только хорошо узнал их, но так или иначе соприкоснулся с жизнью каждой семьи. Такова уж судьба руководителя немноголюдного предприятия на отшибе. И производственные дела, и жилье, и заботы об учебе ребятишек без собственной школы, о больных, для которых нет своей больницы, – все здесь на его плечах. Он первый человек в Соколовке – привык отвечать за все сам. С любой напастью в своем хозяйстве он управлялся тоже сам. Давно уже никто не помнил здесь случая безнаказанного посягательства на народное добро. Как из-под земли доставал Румянцев жуликов и наказывал их дозволенной ему законом властью. Суетин и Моисеенко видели, как перевернула Румянцева страшная находка на заброшенном торфянике. В те дни, когда хотя бы один из них не приезжал в Соколовку, Румянцев непременно звонил по телефону и справлялся о ходе следствия. Однако после того как версия о драке с убийством на проселке не подтвердилась, Румянцев вдруг замолк. Суетин и Моисеенко, привыкшие к беспокойному характеру своего знакомого, уже начали подумывать, что бы это значило, но однажды поздним вечером он сам позвонил Суетину на квартиру и без всяких объяснений справился, когда его ждать в Соколовку. – Завтра, – машинально ответил Дмитрий Николаевич. На следующий день он вместе с Моисеенко знакомился со следовательским методом Румянцева. – Страшно подумать, что тут творилось, когда я приехал, – рассказывал он. – Торф во все стороны тащили. Бегать за каждой подводой да машиной, сами понимаете, толку нет: одного поймаешь, другого – поминай как звали. Стал я народ настраивать. Пошел от общего интереса: увезли тонну торфа, объясняю, – наши деньги украли, зарплату, значит, укоротили. И что, вы думаете? Помогло!.. А потом еще пионеров наставил. Ребятишки наши ходят в школу на Красное, каждый день на дороге толкутся часа по четыре: туда идут да обратно. Я их и научил чужие машины примечать. Так вот… Есть тут один паренек, Вася Самылкин. Обстоятельный мужик растет, доложу я вам. Завел он для этого дела тетрадку: редкая машина минует Соколовку без его «регистрации». Разве только тогда, когда он на уроках сидит, либо летом – за груздями… Сколько раз он меня выручал – сосчитать невозможно. Помню, на собственные деньги ему подарок покупал – футбольный мяч. К чему я говорю?.. – Румянцев посерьезнел. – Сдается мне, что здешние, хоть ольховские, хоть наши, к этому убийству не касательны. А вот разговор о приезжих зерноторговцах в клубе на встрече – не пустяшный. Народ зря не скажет. Что, если нам те машины поискать, хоть они и заезжие? Все равно дальше России не уедут… – Если!.. Он еще спрашивает! – вскочил, не выдержав, Моисеенко. – Тогда надо к Васе Самылкину, – поднялся Румянцев. – Наверняка они в его документации остались. …Вася Самылкин встретил гостей без особого удивления. Его щупленькая фигурка, непослушные светлые волосенки и россыпь веснушек возле курносого носа никак не вязались с серьезным взглядом и какой-то недетской обстоятельностью. – Проходите, – пригласил он пришельцев в комнату, словно давно ждал. Суетин и Моисеенко, последовав Румянцеву, разделись и разместились в комнате вокруг обеденного стола, Маленький хозяин присел последним. – К тебе по делу, Вася, – начал Румянцев. – Думаем, что поможешь. Надо бы заглянуть в твою автомобильную тетрадку… Мальчик виновато вздохнул. – Нету ее больше, дядя Румянцев. – Как нету?! – Любка наша изорвала, – невесело объяснил он. – Добралась как-то и давай, да еще жевала, а может, и ела… Васиной сестренке едва миновало два года. – И ты не отнял?! – В школе я был. Когда домой пришел, мамка уж все в печь столкала. Моисеенко от досады аж хлопнул ладонью по колену. А Суетин спросил: – Ты записывал номера машин, на которых приезжали с зерном? – Записывал. Для порядку. А вдруг они на обратной дороге наш торф накладут. Могло ведь быть? – Могло, конечно, могло. Молодец ты, Василий, – невесело отозвался ему Румянцев. – И как это ты проморгал!.. – Так ведь без понятия она, наша Любка. – Много приезжих с зерном было? – опять вступил Суетин. – За две осени штук десять, не меньше. – Жаль… – Кабы не мамка, я бы сложил да переписал. А то нашел несколько кусочков, которые под кровать попали, что с них толку-то? – А где они у тебя? Не выбросил? – Где-то в коробке, – равнодушно махнул рукой Вася. Видно было, что потеря охладила его к прежнему занятию. – Может, найдешь? Васины поиски остатков тетради затянулись. Мужчины вышли из квартиры на улицу и закурили. Некурящий Румянцев сокрушался: – Видели? Золото парень! И вот тебе на! Сам-то он такой ведь аккуратист!.. Наконец Вася появился с коробкой в руке. Побросав папиросы, Суетин и Моисеенко вернулись в комнату. Содержимое коробки из-под конфет выложили на стол. Вася деловито помогал раскладывать клочки бумаги на клеенке. На многих из них номера сохранились полностью, на других остались только серии или две-три цифры. Сознавая, что пользы от полученных сведений немного, Дмитрий Николаевич все-таки бережно сложил бумажки в конверт и серьезно поблагодарил парня. |
|
|