"Не спеши умирать в одиночку" - читать интересную книгу автора (Гайдуков Сергей)

2

Хуже всего был не сам звук телефонного звонка в девять часов утра, а то, что я никак не мог понять, где стоит этот гребаный телефон, который мне нужно взять и треснуть изо всех сил о стену. Чтобы он наконец заткнулся.

Потом до меня дошло — кабинет Джорджика. Именно там случаются все несчастья. Там я подписывал договор на работу в этой проклятой конторе, и там теперь трезвонит ни свет ни заря телефон.

Коли уж я однажды снес дверь в кабинет с петель, теперь я попал туда гораздо проще. И прежде чем расколотить ненавистный «Панасоник», я все же снял трубку и поинтересовался, кому это не спится в такую рань.

— Мы едем к бухгалтеру, — сказала мне трубка голосом Тамары.

— Кто это вы?

— Ты и я.

— Я никуда не еду. Я сплю дальше.

— Через пятнадцать минут я подъеду к офису, — непререкаемым тоном заявила Тамара.

— Через пятнадцать минут меня уже здесь не будет, — буркнул я, но Тамара не слышала моей реплики, потому что уже повесила трубку. Ну и черт с ней.

Я сел в кресло, положил руки на спящих леопардов и минут пять вспоминал, зачем нам с Тамарой какой-то там бухгалтер. А когда вспомнил, то особой радости не испытал. Расследование преступления оказалось очень нудной штукой. И еще болезненной. Я потащился в туалет, разбинтовал там свою рану на руке, промыл ее и на всякий случай побрызгал туалетной водой, обнаруженной тут же. Вообще здесь было много забавных вещей — куча парфюмерии, мужской и женской, причем не самой дешевой. Юля почему-то все это оставила. Странно.

Я умылся, побрился. Потом посмотрел на себя в зеркало и довольно улыбнулся. Не то чтобы я себе очень понравился. Просто бывало и хуже.

До приезда Тамары оставалось еще минут десять, и нужно было провести их с наибольшей пользой. Я решил посидеть в тихой спокойной обстановке, когда никто не зудит над ухом, никто не давит на психику и никто не подкатывает с сомнительными предложениями.

Я по-хозяйски прошел в разоренный кабинет Джорджадзе, секунду помедлил, а потом нагло уселся в то самое кресло. Поерзал, устраиваясь поудобнее, и положил руки на резные подлокотники. Леопарды ничего не сказали. Им было плевать на смену хозяина.

Потом я совсем уже обнаглел и забросил ноги на джорджадзевский стол. Только сигары в зубах мне не хватало для полного кайфа. В смысле, с сигарой в зубах я кайфово смотрелся бы со стороны. А вот насчет моего внутреннего кайфа — тут я очень сомневаюсь. Ни сигара, ни целый ящик сигар мне бы не создали этого кайфа. Я был один, мне никто не мешал, так что самое время было разобраться — почему все так сложилось.

Я запустил внутри своей непутевой головы пленку с воспоминаниями, и получилось, что прошла неделя. Всего неделя. Целая неделя. Семь дней назад я сидел в этом самом кабинете, только по другую сторону стола, прикидывался пай-мальчиком, который готов бегать на цыпочках за Георгием Эдуардовичем, и завидовал этому Георгию Эдуардовичу аж по пяти пунктам. Семь дней назад я думал, что мне дадут приличную работу, где можно будет делать довольно простые вещи и получать довольно приличные деньги, не общаясь при этом со всякой мразью (как в «Золотой антилопе»), и не влипать в противозаконные истории. Мне хотелось стабильности. Господи, какое мерзкое слово, если произнести его вслух... Я хотел, чтобы все было нормально. Я надеялся, что Джорджадзе даст мне это. Я видел эти завидные пять пунктов в самом Георгии Эдуардовиче и надеялся, что, раз Джорджадзе так крепко упаковал себя, он поможет и мне. Как показало время, я чуток ошибся.

Но, видать, и Георгий Эдуардович при жизни успел наделать глупостей. И крепкие, видно, были глупости, раз и после его смерти какие-то хмыри бегали по городу с ножами и пытались дорешить свои проблемы.

И тут я подумал: а почему, собственно, хмырь явился ко мне? Допустим, хмырь что-то не поделил с Джорджиком. Джорджика убрали, и хмырь явился, чтобы окончательно решить все вопросы. Но почему я? Почему он решил, что после смерти Джорджика все дела нужно решать со мной, а не с Тамарой или еще с кем-то? Он же очень удивился, когда понял, что я не врубаюсь в его телеги насчет цепочек и пакетов. Почему он так решил? Ведь я всего пару часов успел поработать на Джорджика, я всего лишь был с ним в машине утром в понедельник, я проехался по городу, а потом вылез из машины и купил блок «Мальборо». Вот и все, что я сделал. После этого хмырь решил, что я посвящен во все дела Джорджика. Или хмырь — кретин, или я чего-то не понимаю. Судя по тому, как ловко хмырь слинял от меня, правилен второй вариант. Я чего-то не понимаю. И это неудивительно. Я практически ничего не понимаю. А кто понимает? Лисицын и тот не понимает. Хотя подполковник и вроде бы должен быть умной головой.

И при словосочетании «умная голова» я вспомнил о человеке, о котором мне следовало бы вспомнить очень давно.

— ДК! — я с досадой треснул себя по лбу. Эхо получилось довольно странное. Кажется, открылась входная дверь. Вообще-то, самое время появиться Тамаре. Но я был на сто процентов уверен, что ключей от офиса у нее нет. Те, которыми воспользовался я, оставила вчера на столе Юля. Других вроде бы не было.

То ли у Тамары была дырявая память, то ли она меня обманывала. Так или иначе, но я не пошевелился. И не убрал ноги со стола. Имею право. По милости семьи Джорджадзе меня уже один раз резали ножом и один раз расстреливали из автомата. Еще меня били по морде, а я этого особенно не терплю.

Я придумывал какую-нибудь колкость, которой поприветствую Тамару, но все мои заготовки пропали зря. Потому что это была не Тамара. Это была секретарша Юля, и, как мне показалось, она удивилась еще больше моего. И даже перепугалась.

— О господи! — Юля поспешно отпрыгнула назад.

— Обозналась, — сказал я с некоторым запозданием, которое понадобилось мне, чтобы прийти в себя. — Это всего лишь я. Привет.

— Ты... — она даже ткнула в меня пальцем, чтобы лучше сориентироваться. — Ага. Понятно.

С минуту мы молча смотрели друг на друга, соображая, что же теперь делать. Появление Юли не было запланировано в моем распорядке дня, а я, совершенно очевидно, не был предусмотрен в ее планах. Однако мы столкнулись, и теперь нужно было выкручиваться.

— Забыла какие-то вещи? — предположил я.

— Ага, — кивнула Юля, приняв мою версию. — А ты...

— Тамара Олеговна попросила посторожить офис. Чтобы не растащили.

— И ты тут уже...

— Всю ночь, — быстро сказал я. — Всю ночь здесь был. И буду здесь, пока милиция не приедет. Они тут должны снова все посмотреть.

— Ну ладно, — Юля медленно подошла к своему столу и присела на его краешек. Она была явно озадачена моим появлением. И не знала, что ей теперь делать. Я попытался ей помочь.

— Если тебе нужно забрать свои вещи, то забирай, — милостиво разрешил я. — Вся эта парфюмерия в туалете... Дезодоранты, туалетная вода...

— Да, — согласилась Юля. — Сейчас я заберу.

И она неторопливо, действуя будто под гипнозом, двинулась в сторону туалета. Вскоре оттуда раздалось позвякивание флакончиков и пузырьков. Все вроде бы шло нормально, но меня не покидало ощущение неестественности происходящего. Как будто и я должен был делать что-то иное, и Юля тоже.

Но тут в офис ворвалась Тамара, и все встало на свои места.

— Чего расселся?! — были ее первые слова. — Мог бы меня на улице встретить! Пошли, нечего время терять!

Я не торопился снять ноги со стола и бежать следом за Тамарой. Я внимательно разглядывал госпожу Джорджадзе, и той мое внимание не слишком понравилось:

— Что уставился? Пытаюсь вернуться к своему натуральному цвету. Джорджик из меня блондинку сделал, но теперь-то я уже не обязана ему потакать...

Еще вчера Тамара была блондинкой, сегодня же ее волосы были странного пегого цвета, так что оторопеть было отчего. И не только мне.

— Тамара Олеговна? — застыла в дверях Юля. — Вас облили перекисью водорода?

Тамара проигнорировала вопрос, она свирепо уставилась на меня и ткнула в Юлю пальцем:

— Зачем она здесь? Зачем ты ее пустил?

— Я её не пускал. Она сама вошла. У нее есть ключи, — я все-таки решил выбраться из кресла и подойти к женщинам поближе. Пока они не вцепились друг другу в волосы.

— Ключи?! Еще одни? Это интересно... — Тамара раскрыла ладонь и властно бросила Юле: — Давай сюда.

Юля явно колебалась. Но увидев, что я не просто стою за спиной Тамары, но еще и перекрываю путь наружу, она бросила Тамаре ключи. Естественно, не добросила, и связка брякнулась на пол.

— Молодец, — ласково прошептала Тамара. — А теперь скажи, какого черта ты сюда приперлась?

— Вот, — Юля вытянула левую руку с маленьким пакетом с флакончиками из туалетной комнаты. — Это мои вещи, я хотела их забрать.

— Забавно, — скривилась в ехидной усмешке Тамара. — Это офис или дом свиданий? Зачем было держать столько парфюмерии? Для обработки налоговых инспекторов?

Мне показалось, что Юля сейчас упадет в обморок. Лицо ее побледнело, губы сжались в тонкую линию.

— Я знаю, — с садистской интонацией победителя продолжала Тамара. — Я все знаю. Поэтому забирай свои пузырьки и убирайся отсюда. Я знаю про все твои делишки с Джорджиком, и поэтому ты должна понимать, какие у меня к тебе чувства.

— Все делишки? — как робот повторила Юля. — Все знаете? А что ж вы тогда комедию ломали?

— Ты комедию ломаешь, не я, — отрезала Тамара. — Твое время истекло, девочка.

— Что это значит? — переспросила бледная как мел Юля.

— Это значит, что ты должна уйти. Раз и навсегда.

И не заикайся больше насчет выходного пособия. Мне кажется, Джорджик и так тебе переплатил.

Тамара сделала мне знак, и я посторонился, освобождая Юле путь к двери. Она шла, прижав к груди пакетик с парфюмерией, будто это была самая дорогая для нее вещь в мире, и... Мне было ее жалко. Мне всегда жалко смотреть на женщин, которые метелят друг друга из-за какого-нибудь придурка с волосатой спиной. Мне кажется, что эта игра не стоит свеч. Но у женщин по этому вопросу, как правило, другое мнение. На то они и женщины.