"Ключ от Дерева" - читать интересную книгу автора (Челяев Сергей)

Меня не ищи. Я теперь уже в другом лесу, если только там они есть. Время мое на исходе, скоро утро. Жаль, что все так получается, ведь ты многого не ведаешь. Меня в этих краях не знают, и будет лучше обо мне не распространяться. Есть только один человек, который может меня искать. Его имя – Травник. Ему ты должен рассказать обо всем, что сегодня случилось. Кто на меня напал – я не знаю, но это не главное, что меня сейчас тревожит. Кажется, близится утро, а силы мои меня уже покидают. Я не назвал тебе своего имени. Их у меня несколько, но они тебе ни о чем не скажут. Музыкальной ловкости у меня нет, но если ты – Коростель, то я скорее всего Клест, если ты слыхал о такой птице. Прощай, и да будет жизнь твоя светлой и не пребудет с тобой тьмы.

Клест.

Ниже подписи стоял какой-то знак или символ, смысл которого Ян не понял. Под ним было написано несколько слов на разных языках и, похоже, разными почерками. Некоторые буквы были совершенно непонятны, они больше походили на рисунки или значки. Заканчивали лист несколько строк, как показалось Яну, стихотворного текста, либо это было какое-то заклинание или наговор – прочитать их он не сумел.

Коростель отложил листок и какое-то время сидел без движения, глядя в окно. Затем встал, тяжело вздохнул и принялся собирать с постели белье. Свернув простыню, Ян уложил ее в наволочку от подушки, отворил дверь и вышел во двор. Положив белье на траву, он разжег огонь на костровом месте, где обычно сжигал мусор, и присел на пенек, который недавно специально приволок из леса вместо лавки. «Нужно навести в голове порядок», – подумал Ян. Мысли путались, он никак не мог сосредоточиться. Мелкие ветки вспыхнули, и он подсыпал хвороста. Огонь нужен был жаркий, чтобы сгорело все без остатка, а уходить далеко от дома Дудке не хотелось. Сырые валежины отдали легкий дымок, который тут же подхватил свежий утренний ветер. Коростель отодвинулся и взял с травы белье. В это время за его спиной кто-то негромко кашлянул. От неожиданности Ян вздрогнул и резко обернулся.

Перед ним за забором стоял человек в дорожной одежде лет двадцати семи – тридцати и улыбался ему. Что-то неуловимое в чертах его лица говорило о том, что родом он из каких-то других земель. Рядом у поваленного бревна стояли еще шестеро его спутников. Все были в запыленных плащах разного цвета, с походными мешками за спиной. Оружия Ян не заметил, однако оно вполне могло скрываться в складках широких плащей. Как они оказались у его подворья, Коростель не заметил.

– Просим извинить, хозяин, за столь раннее вторжение, – с веселой улыбкой сказал человек, стоящий перед Яном.

«Наверное, старший в компании», – отметил про себя Дудка.

– У нас есть к вам дело, и это очень важно.

Улыбка незнакомца обезоруживала, однако в мыслях у Яна была полная сумятица, и ему не улыбалось встречать сегодня гостей.

– Вы еще не вторглись сюда, пока не перелезли забор, а сидеть на бревне может каждый, кому заблагорассудится.

– Вы если что подумали плохое – не бойтесь, мы не разбойники какие и не грабители, – усмехнулся путник. – Те ходят по ночам и разрешения не спрашивают. Мы же люди нездешние, местные порядки и обычаи уважаем. Есть табачок добрый, может, побеседуем за трубочкой? Найдется и хлеб, и вина отыщем.

– Курить табак я не выучился, а поговорить можно. Заходите в дом, – хмуро пробормотал Ян и открыл калитку. – Разбойников я, между прочим, не боюсь, – добавил он со значением. Ответом ему была лучезарная улыбка незнакомца.

Когда путники поднялись на крыльцо, Коростель положил белый полотняный тюк в костер, дождался, когда языки пламени охватили материю, поднялся с колен и отправился в дом. Входя в комнату, где уже расположились путники, Ян не мог видеть, как пламя костра неожиданно окрасилось синим, а по языкам огня пробежало сияние. Затем оно рассыпалось трескучими искрами и померкло, только потрескивали сучья, а птицы, приумолкнувшие было, вновь вернулись к своим песням и перебранкам в ветвях деревьев. Стояло раннее утро, над рекой уже рассеялся туман.

Ян уселся на табурет, обхватив плечи руками, – это была его излюбленная поза. Гости сидели неподвижным полукругом, с ленивым интересом рассматривали его и молчали.

– Говорите, что у вас за дело, а то у меня сегодня и своих полно, – решительно заявил Ян. – По правде сказать, все это для меня немного странно, и я не знаю, как и чем помочь людям, которых я вижу первый раз в жизни.

– Дело наше простое, – сказал тот, которого Ян решил про себя считать старшим. Голос его был спокойным и уверенным, он располагал к себе, вызывал необъяснимую симпатию у собеседника, и Ян почувствовал, что он тоже начинает проникаться ею, как плащ в дождливую погоду пропитывается влагой. Однако первые слова незнакомца оказались для Яна полной неожиданностью, так что он еле сумел сдержать изумленное восклицание.

– Мы ищем человека, пожилого, в плаще, с лошадью. Скорее всего он серьезно ранен, поэтому найти его нужно быстро, пока он еще жив.

В эту секунду выражение лица старшего на мгновение изменилось, словно он не сумел совладать с собой, но в последующий момент незнакомец восстановил над собой контроль, только в углу рта появилась маленькая резкая морщинка.

– Пусть это тебя не удивляет. Мы знаем, что он был здесь. Скорее всего ночью. Мы ищем его, потому что он нам очень нужен. Поэтому просим у тебя помощи.

– Вы идете по следу? – усмехнулся Коростель.

– Можно сказать и так, но это – совсем не то, о чем ты думаешь, – ответил гость, пристально посмотрев на Яна, словно пытаясь прочитать его мысли. – Он был у тебя, и ты это не можешь отрицать.

– Я пока еще ничего не сказал, – промолвил Ян.

– Ты молчишь, и этим уже все сказано. Он говорил тебе, что его могут искать? Расскажи мне, и тебе станет легче.

– С чего ты взял, что мне тяжело?

– У тебя круги под глазами. У забора следы копыт. Свежие. Мы видели, как ты утром сжигал постельное белье. Он умер?

Ян молчал. Ему вдруг почему-то захотелось все рассказать этим людям, переложить на кого-то хоть часть этой тяжелой, изматывающей ночи, которая, похоже, не хотела заканчиваться просто так.

– Он умер?

– Да.

– Где он сейчас? Ты уже похоронил его?

Ян молчал.

Его собеседник встал. Оглядел комнату. Отдернул занавеску.

– Как тебя зовут?

– Имя – Ян, а зовут Коростелем.

– Ну, смотри, Ян Коростель, я тебе кое-что покажу.

Старшина путников подошел к окну и коснулся рукой пучка засохшей душицы. Несколько секунд он стоял неподвижно, положив руку на траву. Затем Ян услышал тихий мелодичный звон, словно кто-то тронул гирлянду серебристых колокольчиков. Трава шевельнулась, и листочки вдруг стали наливаться зеленью, цветом, они буквально медленно оживали перед пораженным Яном. В комнате явственно запахло утренней свежестью, влагой, и Дудке показалось, что так может пахнуть туман, если он хоть где-то в мире обладает каким-нибудь запахом. Спустя минуту аромат выветрился и исчез, а на окне теперь висел пучок свежей травы с клейкими ярко-зелеными и глянцевыми листочками. Человек убрал руку, повернулся к Коростелю и улыбнулся ему открытой детской улыбкой, как будто все происшедшее было неожиданным и для него самого.

– Как твое имя? – выдохнул Ян. – Ты…

– Травник? – закончил за него человек полувопросительно-полуутвердительно. Дудка стоял, все еще раскрыв рот от удивления, затем он несколько раз машинально кивнул, глядя во все глаза на чудодея.

– Иногда меня до сих пор еще так называют, а раньше называли чаще, – улыбнулся тот, и его улыбка теперь была улыбкой мудрого старого человека, немало повидавшего на своем веку. – Но ты можешь называть меня так, если тебе нравится.

– Старик сказал… он велел рассказать обо всем, что с ним случилось, человеку по имени Травник, – пробормотал Ян. Он не сказал о записке, сам не зная почему.

При этих словах спутники Травника обменялись тихими репликами на незнакомом Яну наречии.

– Я тебя слушаю и очень рад, что ты наконец поверил, – одобрительно кивнул старшина. – Но сначала позволь представить моих спутников.

Он стал по очереди называть имена, и каждый из его спутников встал и пожал Яну руку.

– А теперь рассказывай. Думаю, после твоих слов многое прояснится, – сказал Травник и присел перед Коростелем с выражением живейшего интереса на лице.

И Ян рассказал обо всем, что с ним случилось в ту ночь, рассказал человеку по имени Травник, который со своими людьми разыскивал старика уже много дней. Они слушали внимательно, не перебивая, изредка обмениваясь взглядами или короткими репликами. Посреди рассказа старшина переглянулся с одним из своих, тем, что был постарше, и тот встал, вышел во двор, обошел вокруг дома. Ян говорил и все время слышал его тихие шаги под окном.

– Так ты его и оставил там, в лесу, – задумчиво проговорил Травник, будто отвечая самому себе на какой-то вопрос.

«Сейчас мне уже трудно поверить в это», – подумал Ян и вслух добавил:

– Я почему-то не чувствовал себя. Тело было какое-то непослушное, будто не мое. Словно чья-то воля двигала мной, чей-то умысел. Все размылось перед глазами: ночь, туман, конь бредет по траве. Это как смотришь сон и никак не можешь проснуться, выбраться из него.

– Действительно странно, – вздохнул Травник. – Подобное состояние возникает по разным причинам, но то, о чем говоришь ты, напоминает мне одну вещь.

– ?..

– Так бывает, когда наведены чары. Но откуда они пришли – непонятно, ведь ты был один. При условии, конечно, что старик был мертв.

– Он умер, я знаю… – тихо проговорил Ян, и старшина остро взглянул на него.

– Я тоже так думаю, – заметил Травник. – Однако я уверен, что, хотя ты и оставил его одного, мертвого, в лесу, сейчас его уже там нет.

– Где же он может быть? Конь не мог за ночь уйти далеко.

Некоторое время Травник молчал, очевидно, размышляя над услышанным. За все время, что они пробыли в доме у Яна, он ничего еще толком не сказал Яну о старике. Спутники его и вовсе отмалчивались, и Коростель никак не мог оценить их реакцию на свой рассказ. Ее просто-напросто не было, во всяком случае, видимой. Чем больше Ян об этом думал, тем больше это его почему-то тревожило.

– Нет, – вздохнул Травник, словно оторвавшись наконец от каких-то иных своих размышлений, – конь здесь, думаю, ни при чем.

С отрешенным видом он начертил в воздухе профиль конской головы, тот окрасился в белесый цвет и повис над столом, медленно поворачиваясь вокруг своей оси. Ян, раскрыв рот, смотрел на него во все глаза. Затем конская голова налилась красным, вспыхнула и исчезла, не оставив после себя ни дыма, ни запаха. Травник недовольно посмотрел на дело рук своих, словно фокусник, трюк которого в последний момент вышел из-под контроля.

– Нет, – повторил старшина, – дело в другом. Ночью мы издалека видели в лесу вспышку, не знаю только: то ли это свет сиял, то ли тьма вспыхнула. – И он вопросительно посмотрел на Дудку, прищурив глаза. Ян же решил, что настал подходящий момент, и спросил старшину:

– Этот старик, он кто? Куда он шел, из каких мест? Вы, я вижу, люди тоже нездешние, а вот ведь пришли за ним издалека. Он что, из ваших? В его годы надо дома сидеть, а не бродить по лесам да искать на голову приключений. Может, вы мне все-таки скажете: кто сегодня умер в моем доме?

– Я думаю, ты имеешь право это знать, – сказал Травник, и Яну показалось, что старшина посмотрел на него с печалью и сожалением. – Не знаю только, принесет ли тебе это знание пользу или будет во вред, ведь ты живешь в очень маленьком мире, где все давно и прочно стоит на своих местах.

В этот миг отворилась дверь, и в комнату быстро вошел человек, которого Травник посылал во двор. С первого взгляда было заметно, что он очень встревожен. Не обратив на Яна внимания, он прошел мимо него и что-то зашептал на ухо старшине.

Выражение лица Травника резко изменилось: было видно, что он очень удивлен, даже поражен тем, что сообщил его человек.

– Я не знал, что такое здесь возможно…

Тут он заметил, что размышляет вслух, и вновь обратился к своему спутнику с коротким односложным вопросом. Тот энергично замотал головой. Тогда старшина встал, оправил складки одежды и поманил Яна из дома за собой.

Солнце уже высоко стояло в небе, молодая листва блестела в его лучах. «Скоро зацветет черемуха», – почему-то подумалось Яну, и в этот миг Травник взял его руку.

– Похоже, я смогу не только рассказать, но и показать кое-что. У тебя нервы-то крепкие?

– Да вроде не жалуюсь, – смущенно пробормотал Дудка. – А что такое?

– На углу твоего дома с заднего торца миска с водой стоит. Ты ее старику давал? Он туда смотрел ночью?

– Давал… – подтвердил Ян. – Он велел воду выплеснуть, да я оставил, огород полить нужно. Ночью на улице вода постоит, будет на звездах настоенная, овощи будут большие.

Яну показалось, что старшина взглянул на него с интересом.

– А ты, как я погляжу, рачительный хозяин, ничего у тебя просто так не пропадает. Хорошая черта характера. Во всяком случае, службу нам с тобой она сослужила.

– Какую службу? – не понял Ян.

– Сейчас узнаешь, – сухо ответил Травник. – Пойдем.

Все его люди собрались за домом – там, где густо росли сирень с черемухой. Они обступили кругом злополучную миску с водой, лежавшую в молодой сочной траве.

– Сейчас ты поймешь, что за гость был у тебя сегодня ночью, – каким-то новым голосом сказал старшина.

Ян увидел, что лицо его посуровело, а в глазах загорелся холодный злой огонек. Люди молча расступились перед Яном, он шагнул вперед и оглянулся на Травника непонимающе.

– Загляни в нее, – глухо сказал тот. Ян пожал плечами, опустился на колени и посмотрел в воду.

На поверхности ее плавал рыжий весенний паучок, занесенный сюда невесть каким ночным ветром, вода в миске была черна, словно еще стояла ночь; лишь дно, белея, просвечивало сквозь глубину. И все.

Ян с недоумением поднял глаза на Травника. Старшина понимающе усмехнулся, протянул к нему ладонь и произвел перед его лицом вращательное движение, будто стер невидимую преграду перед глазами Яна. Затем кивнул на миску. Ян обернулся и отпрянул от неожиданности.

Из глубины темной воды на него злобно смотрела волчья морда. Уголки пасти хищно подергивались, в глазах горел голодный огонек, они были прищурены и неотрывно глядели на человека. Голова была живая, и в ее взгляде словно застыли холодная неизбывная злоба и какая-то недосягаемая для человека мудрость, мудрость не человечья и человеку чуждая. Дудка почувствовал, что кровь холодеет у него в жилах.

– Что… это? – прошептал он, не чувствуя солнечного тепла полудня.

– Это он, твой ночной гость, – ответил Травник, внимательно наблюдая за лицом Яна.

– Но этого не может быть! Что все это значит?

– На этой земле бывают разные вещи, случаются и подобные, – проговорил старшина, словно размышляя вслух. – Сомнений нет. Простые и неграмотные люди называют это словом «оборотень». Мы же, – тут Травник сделал короткую паузу, нюанс, значение которого Ян не уловил, – мы называем это «перевоплощение».

– Между этими… – Ян не нашел подходящего слова, – есть разница?

– В словах – да. По сути же – нет, – последовал ответ, и Ян обессиленно опустился на бревно. Что-то внутри него бунтовало, отказывалось оценить, проанализировать ситуацию. Он знал одно: у него больше не хватит духу еще хоть раз заглянуть в миску. «Вот огурцы бы выросли – будь здоров!» – вдруг пронеслось в сознании Яна; он явственно услышал сухой надтреснутый смешок говорившего, будто просыпали на лестницу горсть старых, позеленевших медных монет.

«Что же мне теперь делать?» – растерянно подумал Ян и вопросительно посмотрел на Травника. Тот угадал суть вопроса и покачал головой.

– Ничего. Ничего ты уже теперь не сделаешь. А наша миссия теперь закончена. – Его люди переглянулись, но никто не проронил ни слова. – И мне очень печально, что сбываются наши самые худшие предположения.

Травник взял миску в руки, и Ян невольно отодвинулся.

– Ты тоже почувствовал? – усмехнулся старшина.

– Да, – потупил взор Дудка. – Мне кажется… он там живой.

– В известном смысле это так. Однако его срок уже приходит.

С этими словами Травник медленно наклонил миску и вылил содержимое в траву. Над ней поднялся серый дымок пепельного оттенка, и Ян ощутил странный запах, запах не столько неприятный, сколько инородный, чужой, к которому и отношение свое определить поначалу трудно.

– Вот и все, – молвил старшина. – А теперь пойдем в дом. Ты, наверное, хочешь задать мне целый мешок вопросов. Изволь, я постараюсь объяснить то, что знаю сам.

Они поднялись на крыльцо. Ян, закрывая дверь, заметил, что один из путников остался во дворе. Удобно устроившись на бревнах, он дремал на солнышке, однако Коростель почувствовал на себе его внимательный, оценивающий взгляд из-под полуприкрытых век. Неизвестно отчего Ян почему-то вдруг ощутил покой и уверенность в себе, чувства, которых, казалось, он почти лишился за последние сутки… Он приветливо кивнул сторожу и вошел в дом.

Травник и его люди уже расселись на диване и стульях, поджидая хозяина. Они заговорили, и время полетело незаметно.