"Корсиканский гамбит" - читать интересную книгу автора (Мартон Сандра)

Франческа тоже удовлетворенно кивнула. Значит, она правильно рассудила, с облегчением подумала девушка. Интересно, сообщил ли Макс Чарлзу о ее вынужденной задержке? Надо полагать, что сообщил, иначе брат изведется, беспокоясь за нее.

– Вы не знаете, кто-нибудь позвонил моему сводному брату?

Мария непонимающе улыбнулась.

– Mi scusi, signorina. Non parlo inglese.[35]

– Вы не говорите по-английски? Ну а кто-нибудь на судне говорит? Есть кто-нибудь… Est-ce que une personne, кто… кто parlez inglese?[36]

Девушка захихикала, услышав эту чудовищную смесь итальянского с французским, но, похоже, все-таки поняла.

– Si. Don Maximillian parla inglese.[37]

Она добавила что-то еще, спросила что-то, и Франческа сразу догадалась, о чем речь.

– Нет, – быстро ответила она, – не надо беспокоить синьора. Мне не нужен переводчик, пока я одеваюсь. Кстати, а где мои вещи? Моя одежда? – Она рукой коснулась платья девушки, потом указала на себя. – Вы не знаете, где мое платье?

Лицо Марии просияло. Она радостно закивала и раскрыла дверцу стенного шкафа.

– Essi sono molti vestiti per la signorina.[38]

Шкаф был заполнен женской одеждой: все полки сверху донизу были набиты платьями, юбками и чем-то вроде спортивной одежды. Единственное, чего не было среди этих вещей, так это вечернего платья Франчески. Она вздохнула. Что поделаешь? Придется позаимствовать что-нибудь из этой, видимо оставленной одной из подружек Макса Донелли, одежды. А потом она ему все вернет.

– Grazie, Maria.[39]

Некоторое время ушло на то, чтобы убедить девушку оставить Франческу одну и дать ей возможность одеться самой. Наконец Мария удалилась. Две чашки крепкого черного кофе вместе с аспирином, который Франческа нашла в соседней ванной, прояснили голову. А облачившись в белые хлопчатобумажные брюки и бледно-желтую тенниску, она сразу же почувствовала себя человеком. На самой нижней полке Франческа отыскала несколько парусиновых туфель и кожаных плетеных сандалий. Выбрав одну пару, она нацепила их на ноги, причесалась и только тогда перевела дух.

Осталось последний раз увидеться с Максом. При дневном свете это будет не очень трудно сделать, а потом она в целости и сохранности прибудет в Монако, к Чарлзу.

Но почему она так нервничает? Франческа помедлила около двери. Мария называет Макса доном Максимиллианом, так же как и Луиджи вчера вечером. Тогда это показалось ей пустым притворством, как и легкий акцент Макса, и его итальянские словечки, но сегодня, несмотря на солнечный день и знакомый бодрящий запах кофе, этот старомодный титул вдруг обрел реальное и неожиданно зловещее звучание.

Это просто глупо, твердо сказала себе Франческа. Пригладив пальцами волосы, она распрямила плечи и шагнула в коридор.

На яхте все было тихо. Сандалии, которые она надела, оказались немного велики и все время шлепали по полу. Она шла к кают-компании, преодолевая невольное желание пойти на цыпочках. Все двери кают были закрыты, и она подумала, что, может, придется покинуть “Млечный Путь”, так и не увидев Макса. Конечно, надежда на это весьма слабая, но вполне реальная. По всей видимости, сейчас еще очень рано, и он, наверное, спит в своей каюте. Да, подумала она, разворачиваясь обратно, почему бы нет? Зачем хозяину “Млечного Пути” вставать спозаранку? Он может отлично…

– Доброе утро.

Франческа удивленно подняла голову. Макс стоял, опираясь о перила, и улыбался. У девушки мелькнула мысль, что он специально поджидает ее здесь, и ей стало не по себе. Она оглядела его. Сегодня он был одет совершенно необычно: на нем были узкие линялые джинсы и такая же линялая тенниска с эмблемой Колумбийского университета. Макс был не брит – темная щетина покрыла его щеки, – а разметавшиеся от ветра волосы в беспорядке падали на лоб. Вот тебе и “дон Максимиллиан”, подумала Франческа.

– Хорошо спала?

Она с трудом сглотнула.

– Спасибо, отлично. Извини, если доставила тебе вчера много хлопот.

– Да что ты, никаких хлопот. Как твоя голова?

– Голова? Она кинула на него быстрый взгляд. – Что ты имеешь в виду?

Он пожал плечами:

– Я просто хотел узнать, подействовал ли аспирин. Я же хотел дать тебе три таблетки, а ты сказала, что никогда в жизни не принимала так много.

Она непонимающе уставилась на него.

– Я не помню такого разговора.

Он засмеялся и, повернувшись в сторону моря, облокотился о перила.

– Это неудивительно. К тому времени ты как-то не очень соображала.

– Не очень соображала. – Франческа запнулась. Он что, дразнит ее или она действительно говорила и делала то, чего не помнит теперь? Она зарделась, вспомнив, как утром проснулась в роскошной кровати в одном нижнем белье. Кто ее отнес туда? И – о ужас! – как спросить его об этом?

– Ты спала, когда я отнес тебя в каюту. – Он посмотрел на нее. – Потом проснулась, правда ненадолго, когда я положил тебя в кровать. – Он заулыбался, заметив, что она еще больше покраснела. – Ты об этом хотела меня спросить, не правда ли?

Опять он за свое, опять читает ее мысли! Франческа холодно посмотрела на него.

– И ты, конечно же, прямо по дороге взялся за работу.

– За какую работу? – невинным голосом спросил он.

– Почему ты не поручил Марии позаботиться обо мне? – спросила она, не обратив внимания на его слова.

– Марии? – Он весело и загадочно заулыбался. – Уже солнце ласкало далекие горы, когда я отнес тебя в постель, cara. Зачем мне было тревожить Марию из-за такой пустячной работы. Подумаешь, несколько крючков и пуговичек.

Дьявол, а не человек! Он просто смеется над ней. Но ему не удастся вывести ее из себя, она не доставит ему такого удовольствия.

– Конечно, тебе все это очень хорошо знакомо, – вежливо ответила она.

В его глазах блеснули искорки смеха.

– Прости, что разочаровываю тебя. Я все время забываю, что ты привыкла быть первой во всем.

Она стала смотреть на море. И нахмурила брови. До этого она как-то не задумывалась, но теперь обратила внимание, что берега совсем не видно. Ведь от Ниццы до Монако рукой подать и плыть все время надо вдоль берега.

– В чем дело, Франческа?

– Да так, ничего, – сказала она, пытаясь избавиться от внезапно возникшей смутной тревоги. – Мне казалось, что мы должны были плыть ближе к берегу.

Макс взял ее за руку.

– Давай позавтракаем, ладно? Что ты хочешь? Свежие фрукты? Рогалики? Или предпочитаешь американский завтрак: яичницу с беконом, сосиски?

– Побольше кофе, и все. – Она смотрела, как он направляется к кормовой палубе, где под зонтом был накрыт стол. – А разве у нас есть время для завтрака?

– У нас куча времени, – ответил Макс, отодвигая для нее стул. – Ты какой кофе будешь? Черный? Или со сливками и с сахаром?

– Черный, спасибо. – Она наблюдала, как он наливает кофе и себе и ей, и с удивлением думала, что если не обращать внимания на его неожиданные поступки, например как он отнес ее в постель, то ведет он себя вполне прилично. Она почти не ожидала от него такого, а то, что произошло, когда они танцевали…

“А что, если бы не было этой игры в карты? И я просто попросил бы тебя поехать со мной?”

Она сморгнула. Почему ей все время вспоминаются эти слова?

– Обязательно попробуй вот это. И положи крем. Или, может, тебе дать…

– Ты позвонил моему брату?

– Об этом позаботились.

– Хорошо, – кивнула Франческа, – а то он будет ужасно волноваться.

– Ты так думаешь?

– Конечно, – она посмотрела на него. – Я не хочу защищать Чарлза, но у тебя сложилось превратное мнение о нем.

Кривая усмешка мелькнула на его губах.

– Боюсь, ты не сможешь заставить меня изменить его, если даже очень постараешься.

Франческа поставила свою чашку и отодвинулась от стола.

– Бессмысленно затевать этот спор, – сказала она. – И вообще, сейчас это уже не имеет значения. Скоро мы причалим и…

– Мы будем на месте по крайней мере часа через три. Ты можешь за это время отдохнуть и перекусить что-нибудь.

– Что? Что ты сказал?

Макс снял салфетку с серебряного блюда.

– Я сказал, что надо что-нибудь поесть. Жан-Поль приготовил омлет.

Она пристально посмотрела на него.

– Ты сказал, нам плыть еще три часа?

– Где-то так. Капитан Дюсаж говорит, что, может быть, и больше. Налить еще кофе? – он потянулся к кофейнику.

– Но… но почему так долго? – У Франчески от страха забилось сердце. – Макс, ответь мне!

Он поднял голову и дружелюбно посмотрел на нее, но что-то новое, незнакомое Франческе мелькнуло в его темных глазах.

– Что тебя беспокоит, Франческа? – спросил он тихим голосом.

Она провела языком по пересохшим губам.

– Сколько мы будем плыть?

– Дай прикинуть, – он посмотрел на часы. – Сейчас почти одиннадцать. Мы вышли в море где-то около шести утра.

Она так и обмякла на своем стуле.

– Ты хочешь сказать, что мы уже шесть часов в пути? – Ей стало нечем дышать. Следующий вопрос она боялась произнести вслух. Лучше подобраться к нему постепенно. – Но это невозможно. – Она выдавила из себя некое подобие улыбки, которое должно было означать, что Франческа поняла его юмор. – С чего это так далеко до Монако? Мы же не в машине едем.

– Ты, безусловно, права, – кивнул Макс. – От Ниццы до Монако рукой подать, – он, блеснув своими белыми зубами, положил в рот немного клубники со сливками, – а до Корсики восемь часов. Франческа уставилась на него.

– Это шутка? – Хоть голос ее и прозвучал спокойно, девушку уже трясло. – Если да, то не совсем уместная.

– Никакая это не шутка, – посмотрев на нее, спокойно ответил Макс.

О Господи. Господи. Франческа сцепила руки на коленях.

– Отвези меня обратно, – сказала она.

– Обратно? Это куда? – Он холодно улыбнулся. – Ах да, к твоему дорогому, любимому братцу.

– Ты же говорил… – она замолкла, стараясь взять себя в руки, – ты говорил, что с восходом солнца доставишь меня домой. Ты сказал. Макс бросил свою салфетку.

– Обстоятельства изменились, – сказал он, невозмутимо глядя ей в глаза. – Послушай, ты только себе хуже сделаешь, если…

– Ты и не собирался отвозить меня обратно, ведь так? – дрогнувшим голосом спросила она. – Ты с самого начала замыслил это. – Она некоторое время расширенными глазами глядела на него, затем вскочила со стула. – Ну, это тебе так просто не пройдет! Ты ответишь за похищение! И пусть твой экипаж безучастно взирал вчера на то, как ты затеял на борту этот ужин, который, может быть, они сами и не одобряли, все равно.

– Мой экипаж, – глядя на нее, тихо произнес он, – в точности исполняет то, что я приказываю, – он сжал губы. – Поскольку они все с Корсики.

– С Корсики? – Голос Франчески зазвенел, она почувствовала, что с ней вот-вот начнется истерика, и судорожно сглотнула. – Ты это говоришь так, словно речь идет о другой планете.

Он улыбнулся, обнажив зубы.

– Некоторым может так и показаться. Приезжим особенно трудно бывает понять язык.

– Ах, какая экзотика! Но они говорят по-итальянски. И по-французски. Чем ты меня убедишь, что твой хваленый повар и капитан Дюсаж – корсиканцы?

– И не подумаю, какая, к черту, разница, как они говорят, на каком языке? Мои люди мне верны, это главное, – он хищно улыбнулся, – и весьма романтичны. Они понимают, что такое похищать женщину во имя страсти. Когда моя команда поняла, что я затеваю, она сразу же бросилась мне помогать.

У Франчески сжались кулаки.

– Ты! Ты ублюдок! Тебе недостаточно того, что ты выставил нас с Чарлзом на всеобщее посмешище? Нет, тебе надо что-то еще, чтобы потешить свое больное самолюбие. Ты…

Макс отбросил свой стул и стремительно подошел к девушке, она отпрянула, но отступать было некуда.

– Ты хорошо помнишь прошлую ночь, cara? – Он крепко ухватил ее за плечи и чуть-чуть приподнял. – Ты помнишь, как мы вышли на палубу смотреть на звезды?

– Ты повел меня туда, чтобы напоить вином, – презрительно заявила она.

Он усмехнулся:

– Что-то я не помню, чтобы сильно уговаривал тебя. Ты хлестала шампанское, как воду.

– Если… если и так, то только для храбрости.

– Ага. – Он негромко засмеялся. – Понятно. Ты боялась меня, да? И надеялась, что вино придаст тебе мужества.

Она подняла голову.

– Да, что-то в этом роде.

Он обнял ее и прижал, сопротивляющуюся, к себе.

– Ты не боялась, когда мы танцевали, cara. – Он нагнулся к ней, она хотела отвернуться, но его горячее дыхание опалило ей виски. – Мне кажется, с помощью вина ты надеялась избежать того, чего сама так хочешь.

У Франчески замерло сердце.

– Это безумие.

Она задохнулась, почувствовав прикосновение его губ к своей шее.

– Прошлой ночью ты хотела, чтобы я любил тебя, и боялась этого.

– Нет! – Она беспомощно барахталась в его объятиях. – Не будь смешным. Я никогда…

Макс сжал ее голову в своих ладонях и посмотрел ей в глаза.

– Прошлой ночью я задал тебе вопрос, Франческа. И ты ответила. Помнишь?

Помнит ли она? С болезненной ясностью в сознании всплыло все: его вопрос и ее ответ. А что, если я просто попросил бы тебя поехать со мной? – спросил он. Ты бы поехала? И она ответила…

– Франческа?

Она глубоко вздохнула.

– Нет. Не помню.

– Тогда придется освежить твою память. – Он улыбнулся, а когда она попробовала освободиться от его тисков, резким движением придержал ее. – Я спросил, что бы ты сделала, если бы я попросил тебя поехать со мной еще до того, как мы с твоим сводным братом затеяли эту дурацкую карточную дуэль.

– Я много выпила, Макс. И не…

– И ты ответила. – Он перешел на шепот, его руки погрузились в волосы девушки. – Ты сказала, что поехала бы.

– Я сказала, может, поехала бы. Я никогда… – она залилась краской. – Все равно, – с отчаянием продолжала она, – это говорило спиртное, а не я.

– Разве? – Он придвинулся ближе. Она ощутила его дыхание на своей щеке. – Ты была словно огонь в моих руках.

– Я же сказала: это из-за вина.

– Точно такая же, как в ту ночь, когда мы встретились, cara. – Он слегка прижал ее к себе, от близости его горячего тела ее бросило в жар. – Разве тогда тоже в тебе говорило спиртное?

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Что ты хочешь от меня? – прошептала она. Макс перевел взгляд на горизонт.

– А что, если я скажу, что везу тебя на Корсику, чтобы завершить то, что у нас началось в саду? Что, если я скажу, что буду любить тебя до тех пор, пока ты не перестанешь убегать от меня?

Какие кошмарные вещи он говорит. Ничего подобного она не хочет: Макс Донелли чужой ей человек. Мало того – он враг Чарлза, и ее враг. Он выставил их обоих на посмешище, ограбил корпорацию, а теперь украл ее.

И все же, все же, когда он дотронулся до нее, когда обнял, весь мир закружился вокруг.

Франческа затаила дыхание. У нее было такое чувство, будто ее заперли в зеркальной галерее, где все ненастоящее и ничему нельзя доверять. И есть ли хоть один способ, чтобы справиться с этой ужасной нереальностью?

– Все это не имеет никакого отношения ко мне, – дрожащим голосом заявила она. – Ты ненавидишь моего брата и жаждешь мести. Все остальное просто блеф, и мы оба знаем это.

Макс крепче прижал ее к себе.

– Ты так думаешь? Возможно, ты и права, cara. Но какое это имеет значение, если в конце концов нам с тобой уготована одна судьба? – Он стал целовать ее и целовал до тех пор, пока ее губы предательски не раскрылись, а сама она не начала дрожать, но тут он отпрянул. – Ты все равно окажешься в моей постели, – тихим прерывистым голосом произнес он. – А на остальное плевать.

Он долго смотрел ей в глаза, казалось, прошла целая вечность, прежде чем он отпустил ее и ушел.