"Корсиканский гамбит" - читать интересную книгу автора (Мартон Сандра)

ГЛАВА ПЯТАЯ

На Ривьере нет недостатка во всевозможных кафе. Всемирно известные города, подобно сверкающим жемчужинам гигантского ожерелья, тянутся вдоль всего побережья, и каждый из них буквально напичкан изысканными ночными ресторанами, куда съезжается богатая публика двух континентов с одной-единственной целью: себя показать и на других посмотреть. Людям не терпится пережить весь спектр впечатлений, начиная с посещений маленьких, непритязательных, задымленных ночных клубов и кончая светскими раутами в зеркальных дворцах. Для всех этих заведений существовало одно непреложное правило: интерьер, отвечающий самым изысканным вкусам, не должен был затмевать собой элегантную публику.

За свою жизнь Франческа перевидела немало подобных мест. Кафе и рестораны, которые существовали за счет того, что их клиенты развлекались, рассматривая друг друга, цвели буйным цветом везде и всюду. Чарлз питал к ним особую слабость.

– Здесь бывают те, кто имеет хоть какой-то вес в обществе, – сказал брат, ведя ее к одному из столиков в парижском “Кафе де ля пэ”, а затем громко повторил те же самые слова, пытаясь перекричать оглушительную модную музыку в лондонском “Анабель”.

И он был прав. В одних и тех же местах мелькали одни и те же лица. Франческа поняла, что это устраивало всех. Переезжая из страны в страну, че-ловек, не теряя времени, мог между дружескими поцелуями обсудить деловые вопросы.

Поэтому теперь, выйдя из “феррари”, она без всякого интереса посмотрела на стоящее перед ней здание. Это было низенькое оштукатуренное строение с красной черепичной крышей, которое будто бы нарочно лепилось к крутому отлогому склону холма. Неделю назад она бы поверила, что это старая постройка. Но теперь ее не проведешь: вчера вечером Чарлз водил ее в точно такое же место. “Тебе там понравится”, – заверял он ее.

Поначалу она действительно была очарована, но, присмотревшись, поняла, что черепичная крыша поддельная, а темные потолочные балки сделаны из пластика.

– Думаю, это место вам действительно понравится, – сказал Макс Донелли, посмеявшись над ее рассказом, и, взяв ее за локоть, повел к двери.

Франческа решила не утруждать себя ответом. Зачем? Здесь все будет так же, как и везде, да что толку об этом говорить? Сегодня вечером ее вкусы и пристрастия не в счет. Это его шоу – от начала и до конца. А она всего лишь приложение к прогулке. Но все же комната, в которую они вошли, поразила ее. Это было длинное узкое помещение, утопающее в сизоватом дыму, который поднимался от бесчисленного количества выкуриваемых здесь “Голуаз”.[14] Было шумно, но не из-за тщательно запрятанного проигрывателя с компакт-дисками или вызывающе сверкавшего неоновым светом музыкального автомата, а от смеха и голосов завсегдатаев, которым явно не суждено стать героями светской хроники в газетах и журналах.

Франческа остановилась в нерешительности и взглянула на Макса.

– А мы туда пришли? – негромко спросила она. Он засмеялся:

– В чем дело, cara? Вам здесь непривычно?

Она посмотрела на него долгим взглядом. Неужели он из тех, кому нравится бродить по трущобам? Она бы так не сказала, но, с другой стороны, много ли она знает об этом человеке, кроме того, что он обманул Чарлза в каких-то делах? Она сжала губы. Он выходец из низов, сказал Чарлз. Ну, тогда возможно все. Она знала, что некоторым нравятся подобного рода забавы: как-то она вместе с компанией Чарлза ездила в Париж и ее затащили в бар на Монмартре, где они оказались единственными, кто был одет в вечерние платья. “Просто уморительно наблюдать, как живут остальные люди, правда? ” – все время повторяла какая-то девица, но Франческа не знала, куда деваться от неловкости.

Она высвободила свой локоть.

– Если у вас такая манера шутить…

Донелли вздохнул.

– Идите прямо, через зал, – шепнул он и, снова сжав ей локоть, двинулся вперед. – Вот так. Нам надо вон к той двери.

Он так крепко держал Франческу, что ей ничего не оставалось, как повиноваться. Она с трудом передвигала одеревеневшие ноги, чувствуя, как множество глаз ощупывают ее затянутую в шелк фигуру. Лишь только они миновали дверь, которая вела в соседнюю комнату, она обернулась к нему.

– Я согласилась что-нибудь выпить, – яростно зашептала она, – а не изображать из себя важную персону перед местными аборигенами! Поэтому, если вам охота забавляться подобным образом…

– Вы на самом деле так думаете обо мне? – Ответом было ее ледяное молчание. Макс поджал губы. – Вижу, что вы до сих пор судите обо мне с позиции вашего сводного брата. – Он сжал ее плечи. – Оглянитесь, Франческа.

– Зачем?

– Затем, что я вас прошу об этом, – резко ответил он и, развернув девушку в другую сторону, слегка подтолкнул вперед, а сам убрал руки.

У нее перехватило дыхание. Они очутились не в соседней комнате, а шагнули в ночное небо. По крайней мере так показалось вначале: рукой можно было дотянуться до звезд, освещенных цвета слоновой кости луной, а далеко внизу мерцало черное море.

– Ой, – прошептала она. Макс хрипло рассмеялся.

– Вот вам и “ой”, – тихо сказал он потом.

Почувствовав внезапное головокружение, она качнулась назад, и пальцы Макса снова сомкнулись на ее плечах.

– Осторожно, – произнес он, поддерживая Франческу. Донелли стоял за ее спиной, сильный и мускулистый, и, судя по голосу, улыбался. Он наклонился к ней, обдав ее щеку своим дыханием. – Все в порядке?

Она кивнула:

– Да. Просто… я не ожидала…

– Обычно все так. Наверное, мне следовало предупредить вас о террасе Стефана.

– Так вот как это называется! – с восхищением произнесла Франческа. – А я на мгновение подумала, что шагнула в космос.

Постепенно ее глаза привыкли к темноте, и она смогла все рассмотреть. Они стояли на террасе, словно бы вырезанной в середине скалы. На маленьких деревянных столиках, которые были расставлены на каменном полу террасы, мерцали свечки, а сама терраса отделялась от темного ночного пространства лишь кованой изгородью. Шум бьющегося внизу о скалы моря звучал контрапунктом к царящей наверху тишине. Восходящая луна медленно карабкалась с темного моря вверх в ночную черноту и была похожа на кремовую полоску, которая скользила по водной глади, в направлении террасы.

– Сядем? – прозвучал тихий голос Макса. От его дыхания взметнулись вверх пряди ее волос, вьющиеся у виска. Внезапная дрожь охватила Франческу, она сглотнула и чуть отступила от него.

– Хорошо.

Он провел ее к столу, девушка опустилась на стул.

– Ну? Что вы об этом думаете? Вам нравится здесь?

Она посмотрела на него через стол. Это просто чудесно, подумала она про себя. Я никогда ничего подобного не видела! Но признаваться в этом ему Франческа не собиралась. Он и так уже слишком много про нее узнал. Ни к чему теперь спешить высказывать свое мнение. Она просто наберется терпения и как-нибудь переживет эти часы.

– Очень мило, – вежливо ответила она. Макс засмеялся и наклонился к ней:

– Если это все, что вы можете сказать, то не говорите так в присутствии Стефана. Вы разобьете ему сердце.

– Стефана? А кто это?

– Ah, Max, c est toi! Bienvenue. Ca fait cinq… non, six mois que nous ne t avons pas vu. Comment vat-tu?[15]

– Stefan. Je vais tres bien, merci; et toi, mon ami? Ca va bien?[16]

Франческа увидела, как Макс отодвинул свой стул и встал. Человек, которого звали Стефан, очевидно, был владельцем кафе. Она с удивлением наблюдала, как эти двое здороваются, обнимая и хлопая друг друга по спине.

Макс на некоторое время перешел на английский, чтобы представить Франческу. Стефан улыбнулся и, наклонившись, поцеловал девушке руку. Затем мужчины опять заговорили на французском, причем речь их была такой быстрой и так пестрела разговорными оборотами, что смысл невозможно было уловить. Но конец беседы она поняла без труда: Макс заказал шампанское, а Стефан беззлобно разворчался на него:

– После стольких лет ты еще напоминаешь мне о том, что ты будешь пить, когда рядом с тобой такая красивая женщина?!

Макс посмотрел на Франческу, потом что-то ответил, но так тихо, что она не расслышала. Стефан заулыбался, и, заметив это, Франческа покраснела. Что бы там ни было, но поводом для веселья послужила она.

– Стефан – мой старый друг, – сказал Макс, когда они снова остались одни. – Мы знаем друг друга уже…

– Что вы ему сказали про меня?

– С чего это вы взяли? – Он поднял брови.

– Хоть я и плохо говорю по-французски, мистер Донелли…

– Ну вот, опять начинается.

– Дело в том, что я довольно хорошо поняла ваш разговор.

– Настолько хорошо, что даже обиделись, хотя, поверьте, совершенно напрасно. Вы правы, мы действительно говорили о вас. Стефан сказал, что вы очень красивая, а я поправил его. – Он улыбнулся, заметив выражение ее лица. – Я смотрю, это вас волнует, cara.

– Нет, – резко ответила она. – Меня не заботит, что вы…

– Я сказал ему, – негромко перебил он ее, – что вы более чем красивая. Я сказал, что вы прекраснейшая девушка, которую я когда-либо встречал.

От этих слов сладкая волна разлилась по всему ее телу.

– Это правда, – произнес он, встретившись с ней взглядом.

В его словах опять прозвучал еле различимый акцент. Она уже не раз замечала его и склонялась к мысли, что он проявлялся у Донелли в минуты душевных волнений.

Или он намеренно, прибегает к нему, желая произвести впечатление На женщин? Уголки ее губ разочарованно опустились. Да, скорее всего, так. Она уверена, что, пуская в ход свой милый акцент, и пустозвонство, и эффектную фамилию, а также сдабривая свою речь всякими “cara” и “beliissima”, он наверняка поразил немало женщин. Ну, с ней-то это не пройдет. Если Макс Донелли и в самом деле думает, что в состоянии повернуть часы назад – к тому, что случилось вчерашней ночью в саду, если у него есть надежда на то, что он очарует ее до такой степени, что она забудет причину, по которой оказалась здесь…

– Вы слышите, что я сказал, Франческа?

Она слегка пожала плечами, и мягко задрапированный лиф ее шелкового платья красиво открыл ее плечи.

– Слышу, – безразличным тоном ответила она. Его улыбка немного потускнела.

– Но такой комплимент ничего не значит для женщины, привыкшей получать их отовсюду?

– Не расстраивайтесь, – посмотрев ему в глаза, медовым голосом проговорила Франческа. – Зато я уверена, что это верный способ взволновать всех других женщин, мимо которых вы только что прошли.

Макс откинулся на стуле и рассмеялся:

– Ах, cara, простите меня. Вы хотели услышать, что вы первая из всех.

– Я просила вас не называть меня так. И меня совершенно не волнует, первая я или пятидесятая.

– Но вы – первая.

Он замолчал, поскольку в это время официант принес шампанское. Макс отказался предварительно продегустировать его. Он дождался, пока наполнили их бокалы и расставили перед ними небольшие мисочки с сардинами и crudites,[17] а потом с улыбкой через стол наклонился к ней.

– По крайней мере первая женщина, которую я выиграл в карты.

Франческа вспыхнула.

– Боюсь, что ничего веселого в этом нет, – резко ответила она.

Он вздохнул.

– Да. Думаю, вы правы. – Некоторое время он молча смотрел на нее, потом взял свой бокал и обратился к ней: – За что мы пьем?

– Я не пью совсем, спасибо большое.

– Вы не любите шампанское?

– Не в этом дело.

– Если хотите, мы можем заказать вино или аперитив.

Она глубоко вздохнула:

– Я не хочу пить, мистер Донелли.

– Макс. Мы уже договорились об этом, помните? – В его голосе внезапно прорвались резкие нотки. – Может быть, на сегодня нам следует отбросить все земные правила? Если вы хотите возместить долг вашего сводного брата.

– Если? – недоверчиво засмеялась она. – Поверьте, иначе я бы не сидела здесь.

– Да? – Едва заметная лукавая улыбка мелькнула на его лице. – Франческа, я же предоставил вам выбор, помните, в машине? Я предложил отвезти вас в Монако. Но вы решили ехать со мной.

– Потому что я хотела заплатить долг брата. – Она гордо вскинула подбородок.

– Правильно. А это означает, что вы согласились выпить со мной, поужинать.

– Но я не рассчитываю получить от всего этого удовольствие.

– Эта фраза не идет вам, cara, – резко произнес он. Прошло некоторое время, прежде чем он снова взглянул на нее и лениво улыбнулся. – Во всяком случае, вам должно быть лестно.

– Лестно? Оказаться здесь, с вами? – Она мрачно улыбнулась. – Мои слова о степени вашего эгоизма – сущая правда. Он настолько велик, что может заполнить футбольный стадион.

– Я имел в виду причину, по которой вы приехали сюда со мной.

Франческа посмотрела на него.

– Вряд ли кому польстит то, что он стал добычей в карточной игре. Послушайте, я вас сколько раз просила прекратить эти ваши бесконечные “cara” и “bellissima”! Если вы таким образом хотите произвести на меня впечатление…

– Я пытаюсь произвести впечатление?

В его голосе звучало столько явного удивления, что Франческа покраснела, но отступать было поздно.

– Наверное.

Макс сложил руки на груди.

– Почему вы сделали такой вывод? Она еще больше покраснела.

– Теперь вы пытаетесь поставить меня в неловкое положение.

– Это самый простой вопрос, Франческа. Неужели сложно ответить?

Наступило короткое молчание.

– Я сужу по тому, что произошло вчерашней ночью, – наконец сказала она. – Если вы думаете, что я забыла…

– Нет, – произнес он тихо и скользнул взглядом по ней. – Я так не думаю.

– Я имею в виду, что вы теряете время, если думаете, если надеетесь, что я клюну на все это.

Он смотрел на нее почти ласково.

– Вы считаете, что я все это устроил, чтобы соблазнить вас? Игра в покер, спор с вашим сводным братом.

– Мне показалось, что да. И сейчас: это очаровательное маленькое кафе, и шампанское, и… – Она подняла подбородок.

Его голос прошелестел словно мягкий шелк. Он наклонился еще ближе и осторожно обхватил запястье Франчески.

– Давайте на секунду представим, что я влез в это безобразие из-за вас. – На его лице мелькнула улыбка хитрого кота.

– Так неужели все мои усилия пойдут насмарку? – Она поспешно вырвала руку, но, видимо, он уже успел уловить учащенное биение ее пульса. – Нет, – сам же ответил Макс на свой вопрос, – нет, думаю, что не пойдут.

– Можете думать что хотите. С таким эгоистом, как вы, спорить бесполезно. – Франческа резко вскинула голову. – Я просто хочу, чтобы между нами не было неясностей. Меня угощали шампанским и до вас. И называли всякими ласковыми именами.

– Я не сомневаюсь в этом.

От его тона ее бросило в дрожь.

– Вы разочарованы, Макс? – Она одарила его сладчайшей улыбкой. – Вы что, думали, я жила недотрогой в ожидании вашего появления?

Она заметила, как у него задвигались желваки.

– А что, если я скажу “да”? – Он наклонился еще ближе, в его глазах блеснули огоньки, словно сверкнули два алмаза. – Что тогда, cara?

С замирающим сердцем она посмотрела на него. Она знала, что он думает о ней, он довольно ясно дал это понять, и, в сущности, шут с ним и с его мыслями! Он для нее никто, эта ночь пройдет, и они больше никогда не увидятся.

И все же Франческа невольно задалась вопросом, а что будет, если она скажет ему правду, если сможет выдержать его холодный взгляд и заявит, что никогда не была близка с мужчиной и никогда не реагировала на поцелуи так, как вчерашней ночью. Ее взгляд скользнул по его лицу и замер на губах, девушка вдруг вспрмнила их вкус, жаркие поцелуи, его горячее тело.

– Франческа?

Его голос прозвучал мягко, девушку словно обдало ласковой струей теплого воздуха. Подавшись вперед, он легонько коснулся рукой ее щеки. Она почувствовала это прикосновение. Стоит только чуть-чуть повернуть голову, и можно дотронуться губами до его кожи, поцеловать его ладонь.

Прекрати, приказала она себе, немедленно прекрати!

Она отстранилась и взяла свой бокал.

– Я бы сказала, вы несколько староваты, чтобы верить в волшебные сказки, – ответила она, сделав приличный глоток шампанского.

– Вы та женщина, которая всегда предпочитает говорить правду, да, Франческа? Вашему брату следовало бы поучиться у вас, cara.

– Ну вот, опять. Я сколько раз повторяла.

– Совершенно случайно. – И, словно защищаясь, Макс шутливо поднял руки. – Просто некоторые слова и некоторые фразы у меня выскакивают сами.

– Ну конечно, – холодно ответила она. – В зависимости от ситуации. Для Стефана французский язык, для Чарлза английский. А для женщин вы изобрели свой милый акцент и вкрапления из какого? Итальянского?

– Да. Итальянского.

– Мм. – Она выпила еще вина. У нее пересохло в горле, а тут все равно пропадает хорошее вино. – Итальянский. В соответствии с именем. Откуда вы его раздобыли? С театральных афиш? Макс рассмеялся.

– Имя, как и язык, досталось мне от отца. Мне очень жаль, что оно раздражает вас.

– Оно меня не раздражает. И никакого значения для меня не имеет. Вы как угодно можете себя называть. Я говорила вам, что оно меня не трогает.

– Но вы должны быть польщены.

– Вы уже говорили это. Но…

– Франческа, вы обвинили меня в том, что я специально все подстроил, но, как бы мне ни хотелось согласиться с вами, это было бы неправдой. – Макс Донелли засмеялся каким-то неестественно-ледяным смехом. – В конце концов, никто не собирался выставлять Чарлза на посмешище. Он умудрился это устроить сам.

– Неправда. Если помните, я была там. Вы ловко вовлекли его в карточную игру.

Макс небрежно пожал плечами:

– Я виноват лишь в том, что выгодно использовал представившуюся возможность. Вернее, две возможности. – Он обнажил зубы в улыбке.

– Две?

– Да. Первый раз – когда заставил Чарлза сесть за карты. – Он оглядел ее лицо, продолжая улыбаться. – А второй раз – когда у меня хватило ума указать на вас в качестве приза.

Краска залила щеки девушки.

– Мне не нравится, как вы говорите об этом. По-вашему получается, будто… будто…

– Я хочу получить удовольствие в вашем обществе, Франческа.

Она сделала глоток вина.

– Причем как можно дольше, чтобы лучше помнить. Мне кажется, cara, я просто обречен радоваться тем крохам внимания, на которые вы так скупитесь, не правда ли?

Он опять дразнил ее. Это ясно по его тону и видно по глазам. У нее перехватило дыхание. Она может положить конец этим насмешкам. Надо всего лишь посмотреть ему в глаза и сказать.

– О чем вы думаете, Франческа?

Она взглянула на него. Хоть он и говорил почти безразличным тоном, у нее появилось ужасное подозрение, что он снова прочел все ее мысли. Она отвела взгляд. Господи, как гудит голова. Что это с ней?

– Ни о чем, – ответила она, сжав ладони между колен, – совсем ни о чем.

– Правда? – Он улыбнулся одними уголками губ. – Вы так побледнели.

Она судорожно сглотнула.

– Да? Может… может, это оттого, что я голодна. Я давно ничего не ела.

Ненормальная. Совсем ненормальная! Что она говорит! Она вправду хочет есть, но вовсе не собирается трапезничать с этим человеком. Тут она подняла свой бокал, выпила его и пожала плечами. А что она потеряет, если разделит с ним ужин? Ничего. Абсолютно ничего.

– Где мы будем ужинать? – улыбаясь, вежливо спросила она.

Макс взял бутылку с шампанским и опять наполнил ее бокал.

– Я пока не думал об этом. – Он взглядом проследил, как она взяла бокал, затем посмотрел на ее губы. – Как насчет “Купола”?

– Без предварительного заказа? Вы не сможете… – Она запнулась, заметив его улыбку. – Прошу прощения, – сухо сказала она. – Я забыла. Наверняка вам ничего не стоит получить столик где бы то ни было.

– В “Куполе” слишком шумно. Может, поедем в “Гриль”? – Он нахмурился. – Нет. Уверен, вы там уже обедали.

– Да. Дважды. – Она поставила свой бокал и посмотрела ему прямо в глаза. – Между прочим, мистер Донелли…

На этот раз он взглянул на нее с нежностью и ласково сказал:

– Макс.

– Макс. А где обедаете вы? То есть где вы остановились? Участники конференции живут либо в “Отель де Пари”, либо в “Эрмитаже”, а вас я ни там, ни там ни разу не видела.

– А вы меня искали? – Он вскинул брови.

– Нет, не искала, конечно, но запомнила бы, если б…

Она прикусила губу, заметив, что Макс начал смеяться.

– Продолжайте, – попросил он. Франческа перевела дух.

– Обычно так происходит, когда сталкиваешься с одними и теми же людьми в лифтах и коридорах изо дня в день. – Она вспыхнула, встретившись с ним взглядом. – А, неважно, – сказала она, поднимая свой бокал. – Это не имеет значения.

Макс некоторое время молча смотрел на нее, потом отодвинул свой стул и встал.

– Прошу прощения, мне надо отойти на пару минут. Я хочу позвонить кое-кому. – Он ослепительно улыбнулся. – А потом я покажу вам, где я остановился. Идет?

– Я уже говорила, что это неважно.

– И ужинать мы будем в одном известном только мне тайном месте. Ну как, звучит?

Франческа улыбнулась:

– Тайном? Тайный ресторан здесь, на Ривьере? Что это значит? Что в “Мишлене”[18] он помечен всего лишь одной звездочкой?

Макс, уходя, рассмеялся.

– Я вернусь через минуту, – бросил он, – а вы за это время можете докончить свое шампанское.

Она проследила за ним взглядом, а потом уставилась на свой бокал. Он опять был полным. Когда же это произошло? Она подняла его, в голове раздался тревожный звон, но она отмахнулась от него. Ей же машину не вести, хихикнула она про себя. За рулем Макс. И поделом ему, если она заснет у него прямо в машине! Возможно, это и не совсем то, что он имел в виду, говоря о своем желании приятно провести с ней время, но большего он и не заслужил.

К тому времени, когда они садились в машину, в голове у Франчески уже гудело не на шутку.

– С вами все в порядке? – озабоченно спросил Макс, помогая ей сесть в автомобиль.

– Все – отлично, – ответила она.

Но это не соответствовало действительности. На самом деле у нее было такое ощущение, будто машина куда-то плывет, хотя Макс еще и не заводил мотора. Она закрыла глаза, когда “феррари” тронулся. Но это была ошибка, потому что теперь все в голове стало кружиться. Неужели она выпила слишком много шампанского? Да нет, всего один бокал. От силы два. Или три…

– Вы любите омары, cara?

Франческа встрепенулась.

– Омары? – непонимающе переспросила она.

– Да, омары, – кивнул Макс. – И мидии. Думаю, вам нравится и то, и то.

Франческа попросила:

– Не могли бы вы открыть окна? Что-то жарковато тут у вас.

От свежего ночного воздуха ей стало лучше. Она выпрямилась и положила руку на лоб.

– Голова болит?

Она быстро взглянула на него.

– Как это у вас получается? – раздраженно спросила она.

– Что получается?

– Такое ощущение, что вы угадываете мои мысли, прежде чем я успеваю их додумать до конца.

Он улыбнулся и переключил скорость.

– Магия, cara.

– Не называйте меня так, – устало попросила она, откидывая голову на подголовник кресла.

Он негромко засмеялся.

– Прошу прощения. Мне очень жаль.

– Ничего вам не жаль.

– Нет, правда, я не хотел рассердить вас, Франческа.

Вздохнув, она закрыла глаза.

– Неправда.

– Вы хотите сказать, что я лжец? – насмешливо спросил он.

Она склонила голову набок и открыла глаза.

– Точнее – не лжец. Он улыбнулся:

– А кто?

– Вы… вы… – Она вздохнула. – То, что вы делали сегодня вечером, было неправильно. Втягивание Чарлза в карточную игру…

– Что наговорил вам обо мне ваш брат? Она отвернулась.

– Кое-что рассказал – например, как вы пытались отобрать “Спенсер Инвестмент”.

– А что вы скажете, если я сообщу вам, что он солгал?

– Чарлз не стал бы обманывать меня.

– Это ваш ответ?

Гордо выпрямившись, она повернулась к нему.

– А вы ждали другого?

Наступила минутная пауза, потом Макс покачал головой.

– Думаю, нет.

– Уж не ради ли этого вы все затеяли? Может, вы хотели заставить меня изменить мое мнение о брате?

Макс засмеялся:

– Такое мне и в голову не приходило.

– Это хорошо, – мрачно промолвила она. – Потому что… потому что… – Она села прямо и выглянула в окно. – Где мы?

– В Ницце. – Он повернул руль, и они съехали с дороги на узкую улицу, которая, похоже, вела к воде. – Вы бывали здесь раньше?

– Нет. Чарлз обещал, но – Она пожала плечами. – Он был так занят.

– Да. Охотно верю. – Доннели остановился у обочины и выключил мотор. – Пойдемте, Франческа. Позвольте показать вам мой любимый ресторан.

Она подождала, пока он обойдет машину и откроет ей дверь, потом спустила ноги на землю. Макс взял ее за руку и помог выйти.

– Я сама справлюсь, – сказала она, оттолкнув его руку.

Но справлялась она с трудом. Ноги горели, словно она натерла их, весь день лазая по горам. Макс нетерпеливо хмыкнул и обнял ее за талию.

– Я сказала, что могу справиться.

– Конечно, можете, – миролюбиво ответил он. И еще крепче прижал ее к себе. – Но вы на высоких каблуках. Неужели вам хочется переломать их о булыжную мостовую, а?

Довод был разумный. С этим не поспоришь. Кроме того, что-то странное творилось с ногами: было такое ощущение, словно вместо костей и мышц в них одно лишь шампанское. Она захихикала.

– Что это вас развеселило, cara?

Она чуть было не сказала ему, что ее развеселило сразу все: собственные дрожащие ноги, и одуревшая голова, и то, что чем ближе к воде, тем явственней становится его акцент.

Вода. Франческа нахмурилась. Зачем они идут к морю?

– А что, ресторан там?

– Да, лучший в мире.

– Но где? Я не вижу.

– Добрый вечер, Луиджи.

– Buona sera, Don Maximillian.[19]

Она заморгала. На тропинке перед ними возник человек. Он был одет в джинсы и темную рубашку.

– Tutti sono pronto, signore**.

Макс кивнул:

– Va bene***.

– Вы знаете этого человека? – Франческа уставилась на него.

Он улыбнулся:

– Луиджи работает у меня. Смотрите под ноги – настил мокрый.

Она огляделась. Они шли по пристани, все дальше и дальше удаляясь от улицы.

– Я не понимаю, – медленно произнесла она. – Вы сказали, что здесь ресторан.

– Signorina****. – Луиджи, стоя у блестящего катера, протягивал ей руку.

Франческа переводила недоуменный взгляд с одного мужчины на другого.

– Что он хочет?

– Он хочет помочь вам взобраться на борт, cara.

– На борт? – Франческа не сразу обрела дар речи. – Что значит – взобраться на борт?

Макс вздохнул:

– А то и значит – на борт, Франческа. Она похолодела.

** Все готово, синьор (итал,).

*** Хорошо (итал.).

**** Синьорина (итал.).