"Ужасный день" - читать интересную книгу автора (Сандему Маргит)

5

Халькатла и Руне и в самом деле были бессмертными. Но Халькатла была как бы материализована. Она испытывала человеческие чувства и ощущения, и в то же время могла появляться и исчезать, когда считала нужным. А Руне? Да, он был ни рыба, ни мясо, как он сам выражался. Но он был живым существом, гибридом человека и корня растения, что заставляло его страдать с тех пор, как черные ангелы дали ему более человеческий вид, чем прежде.

Руне всегда пытался скрывать свои мысли и чувства. Но свои ощущения он скрыть не мог. И он чувствовал боль, как и всякий человек. Как и Халькатла тоже.

Какие-то люди поволокли их к скале. Но на голову им надели что-то вроде мешков, так что они не могли ничего видеть.

Эти люди говорили между собой на языке, абсолютно незнакомом Халькатле. Руне отчасти понимал его, научившись этому во время своего путешествия на восток много веков назад.

Наконец те, кто тащил, остановились. Обоих бросили на землю. Их окружило несколько человек, которые негромко и возбужденно говорили между собой.

Халькатла почувствовала удар по ногам. Она закричала, но чья-то рука тут же зажала ей рот поверх мешка. Она услышала, как ударили Руне, слышала его приглушенные стоны после каждого удара.

– Не трогайте его, проклятые подонки, - прошипела она, несмотря на то, что ей зажимали рот рукой - и тут ее сильно ударили по руке. - Ой! Проклятые злодеи! - завыла она.

Руне понял, что сказал один из индийцев:

– А они живучие, им давно пора было сдохнуть!

– Тогда давай их зароем живыми! - сказал другой.

– Нет, этого мы сделать не можем, они должны быть мертвыми! Ведь это кровавое жертвоприношение.

И на обоих обрушился град ударов топора. Душители все больше и больше приходили в ярость, удары становились все более частыми и тяжелыми.

– Сделай вид, что ты умерла, - сказал Руне Халькатле.

– Как я смогу это сделать? - всхлипнула она. - Мне так больно!

– Я знаю. Но все же попытайся.

Она действительно попыталась лежать неподвижно, но вздрагивала при каждом ударе топора.

«От нас ничего не останется», - в отчаянии подумала она.

– Что они хотят сделать с нами? - спросила она.

– Они хотят похоронить нас. Но почему, я не знаю. И тут она заметила, что их потащили в какую-то яму. Мешок с ее головы сняли, и она увидела над собой нескольких низкорослых, темнолицых мужчин. Среди них были молодые парни со злобными лицами, были также важные старцы, один из которых походил на князя. Халькатла понятия не имела об этом чужом племени, поскольку всю свою земную жизнь провела в долине Людей Льда. Ей казалось, что каждая кость у нее сломана - но это было не так. Душители, тщетно пытавшиеся упаковать Руне в маленький мешок, прервали свою мрачную работу и уставились на них обоих.

– Мы… никак не можем уничтожить их, - запинаясь, проговорил один из них. - Взгляните на них! Нет крови. На коже лишь слабые царапины.

– И посмотрите в ее глаза! Они горят ненавистью. Не пора ли нам сматываться?

– Нет, этого мы не можем сделать. Мы… Мужчины отошли в сторону и принялись о чем-то шептаться. Договорившись, они вернулись назад. Пинками они заставили Руне и Халькатлу встать на ноги. И Халькатла увидела, что Руне больше пострадал, чем она. На теле его были глубокие раны, обе руки его казались сломанными.

– О, что они наделали! - жалобно произнесла она. - Тебе очень больно?

– Все пройдет. Эти раны не тяжелые, и я знаю, что они скоро заживут сами по себе. А как ты?

– Мне уже не так больно.

– Мне тоже. Интересно, что они собираются сделать с нами.

– Не покидай меня, Руне!

– Я буду с тобой.

Их повели, толкая сзади, вдоль каменистых осыпей.

Потом душители завязали своими вонючими платками глаза обеих жертв и повели их дальше, продолжая толкать в спины.

– О чем они говорят? - спросила Халькатла у Руне.

– О том, что они ошиблись, схватив именно нас. Они совершенно растерянны и измотаны.

– Так им и надо! Ты видишь, куда мы идем?

– Нет. А ты?

– Я вижу! Платок не помеха для меня, я вижу и через него. Правда, не так отчетливо…

– Превосходно, Халькатла! Я понимаю, о чем они говорят, а ты видишь через повязку на глазах. Мы прекрасно дополняем друг друга. Эти слова согрели ее.

– Ну, и что же ты теперь видишь? - спросил он ее.

– Снег, лед и камень. Что ты еще ожидал?

– Я и сам не знаю… - смиренно ответил он. - Может быть, что-то еще.

– Я думаю, мы уже пришли. Кажется, мы подошли к краю… какой-то впадины или чего-то в этом роде.

– Ты заглядывала в эту впадину?

– Пока нет. Снег здесь такой глубокий… нет, подожди-ка… - взволнованно произнесла она.

– Что там такое?

– Это похоже на… церковь!

– Может быть, это храм? - осторожно спросил Руне.

– Я никогда не видела храмов, но это сооружение так прихотливо украшено, так блистает!

– Похоже, это индуистский храм. Неужели он стоит прямо здесь, среди снега?

– Но здесь нет никакого снега. Мы находимся в зеленой, фантастически красивой долине с диковинными растениями и… Ты бы видел все это!

– Тише, они опять заговорили!

Прислушавшись, Руне сказал ей:

– Они до сих пор не решили, что с нами делать. Одни говорят, что нас нужно попросту бросить здесь и удрать, другие же считают, что за это они будут наказаны. Насколько я понял, последние взяли верх.

Внезапно повязки сняли, и они могли свободно смотреть по сторонам. Как и говорила Халькатла, они находились теперь в плодородной долине перед каким-то храмом. Это был типично индуистский храм, с множеством орнаментов и рельефов на стенах, окрашенный в светлые тона.

Лицо Руне ничего не выражало.

Индусы, крепко державшие их за руки, выглядели испуганно. Им приказали принести в жертву этих людей согласно всем правилам и ритуалам Разбойников, однако жертвы не желали умирать! Что же им теперь делать?

Дрожа от страха, палачи вели их к храму, то и дело падая на колени и читая молитвы.

Внутри храма было просто великолепно. Но Руне и Халькатле трудно был сосредоточиться на красоте стен. Живопись и резьба по дереву, множество зажженных свечей, курящиеся благовония… Они испытывали страх и неуверенность, которые чувствует каждый, чья судьба неизвестна.

Индусы вели себя теперь более осторожно. Сначала они молились, стоя у входа. Потом повели свои жертвы в храм, останавливаясь через каждые несколько шагов и снова молясь, ведя их все дальше и дальше.

В храме было несколько человек. Без сомнения, это были святые, сидящие неподвижно в позе лотоса, со сложенными вместе ладонями. Они были старыми и страшно худыми, глаза их смотрели в какой-то неведомый мир.

Внезапно палачи отпустили Руне и Халькатлу и бухнулись на колени. Уткнувшись носом в каменный пол, они истово молились.

Задняя стена храма осветилась.

Там находилось изображение богини. И Руне прошептал Халькатле:

– Я узнал ее. Это Кали.

По той интонации, с которой он сказал это, Халькатла поняла, что здесь им не приходится ждать ничего хорошего.

Кали, чье имя означало «черное» и «разрушительное», была противоречивой богиней. С одной стороны, ее считали великой матерью-богиней, способной утешать и любить. Но это ее качество было мало кому известно.

То, что видели Руне и Халькатла, было более известным. Это была богиня смерти.

Они смотрели на дикое, устрашающее изображение божества. Это была жуткая ведьма с черным, измазанным кровью лицом, острыми зубами и высунутым языком. Она имела четыре руки, и держала меч, щит, веревку и отрубленную руку. Кали была голой, если не считать орнаментов и украшений, вроде венка из черепов и пояса из отрубленных рук. Она танцевала на теле своего супруга, бога Шивы. В мифе говорилось, что у нее появился вкус к крови, когда ее вынудили убить демона Рактавийю. А сделать это было нелегко, потому что каждая капля его крови, упавшая на землю, порождала тысячу его копий. Но Кали решила эту проблему весьма мрачным способом. Она подняла Рактавийю в воздух и проткнула его копьем. После этого она выпила всю его кровь, чтобы она не пролилась на землю. С тех пор она постоянно жаждет крови.

И то, что ее почитателями стали именно душители, произошло потому, что она дала первым своим приверженцам шейный платок, Румал. Она опасалась, что демоны Рактавайи могут скрываться в людях, поэтому и решила всех убивать. Но ни одна капля крови не должна была пасть на землю. Ни один новый демон не должен был появиться на свет.

Обо всем этом думал Руне, глядя на нее. Он знал ее еще с тех пор, как предпринял путешествие на восток из садов Эдема. Он смутно припоминал о том, что в Кали-гат - так назывался ее храм в Калькутте - имели обыкновение приносить в жертву козлов.

«Симпатичная маленькая дама, - с горечью подумал он. - Хорошо, что это всего лишь изображение божества!»

И в тот же миг у него перехватило дыхание, и он попятился назад. Он потянул за собой Халькатлу. Это было сделать нетрудно, потому что она сама все видела.

Кали соскочила с тела Шивы и пошла к ним размеренной, чувственной походкой. Ее острые зубы обнажились в кровожадной улыбке.

Ингрид прекрасно чувствовала себя в компании своих демонов. И все пятеро были довольны ею, поскольку она постоянно угождала то одному, то другому.

Они знали, в чем состоит их задача, и тут же устремились к скалам через заснеженное пространство.

Захун первым добрался до углубления в земле и остановился в горделивом молчании.

– Похоже, они пытались похоронить Руне и Халькатлу, - со знанием дела произнесла Ингрид, - но вынуждены были оставить эту затею. Нашим друзьям досталось.

Все огляделись по сторонам.

– Я вижу след Руне, - сказал Тараб своим странным, идущим изнутри голосом, - Халькатла никаких следов не оставляет.

– Да, но будь уверен, что она тоже с ним, - сказала Ингрид. - Где Руне, там и она. Но их охранники не оставили после себя никаких следов.

– Они же духи, - пояснил Такритан.

– Тебе что-нибудь известно о них? - спросила Ингрид.

– Только то, что рассказывал Натаниель. Секта душителей не имеет никакого отношения к готической магии. А ни в чем другом я не разбираюсь.

– Хорошо, значит, они жили примерно в начале 1800-х годов. Давайте пойдем по следу Руне! Как видите, они проявили неосмотрительность, не задумываясь о последствиях.

– Они, конечно же, не ожидали, что явимся мы, - многозначительно усмехнувшись, произнес Царен, демон мести. - Мы без труда справимся с этими ничтожными убийцами.

Демоны направились дальше, с легкостью находя следы Руне.

– И зачем им понадобилось отправляться в такую пустынную местность? - сказала Ингрид.

Достигнув гребня холма, они заглянули в небольшое углубление.

– Они здесь, - сказал Захун, как всегда, опережая остальных.

– Но что они тут делают? - удивилась Ингрид.

Она и ее спутники остановились, пристально глядя вниз.

Там, на снегу, посреди мрачного пейзажа, стояли Руне и Халькатла. Камни и валуны, видневшиеся повсюду, напоминали сидящих на земле стариков. Ветер внезапно завыл над ложбиной, засыпая снегом обоих, стоящих там.

Прямо перед Руне и Халькатлой возвышался длинный и узкий камень. Создавалось впечатление, что оба они что-то говорят, обращаясь к нему.

– Они видят что-то совсем иное, - произнес Такритан. - Давайте подойдем ближе. Но так, чтобы они не заметили нас!

Те двое стояли к ним спиной. Ингрид и демоны спустились вниз и осторожно подошли к ним сзади. И они услышали взволнованный голос Халькатлы:

– Ты думаешь, что сейчас напьешься крови, черная образина! Но ты ошибаешься. Взгляни на Руне! Ни одна из его ран не кровоточит. Ты думаешь, это кровь? Попробуй ее на вкус, мерзкая старая ведьма!

И они увидели, как Халькатла, которую ничем невозможно было напугать, взяла на палец каплю из раны Руне и протянула руку к высокому, узкому камню.

– Такритан, - прошептала Ингрид, - ты владеешь готической магией. Сделай так, чтобы мы видели то, что видят они!

Демон кивнув. Он произнес что-то сквозь зубы и сделал едва заметное движение рукой.

И взору их открылось нечто величественное и великолепное. Они оказались в сказочно прекрасном храме. На полу распростерлись в молитве темнокожие люди. Камни превратились в святых…

А высокий, узкий камень стал отвратительным монстром.

– Кали… - растерянно пробормотал Тараб. - Над ней мы не властны!

– Тише, - еле слышно произнесла Ингрид. - Она нас не видит. Давайте посмотрим, чем все это кончится!

Кали подошла уже почти вплотную к тем двоим. Вид у нее был омерзительный. Ее широко поставленные глаза просто впивались в Халькатлу. Быстрым движением руки она смахнула с пальца Халькатлы каплю и с вожделением втянула ее в себя.

Гримаса, появившаяся на ее лице, была достойна Медузы. Наверняка, это Кали вдохновила греков на поиски Медузы, или Горгоны. Или все было наоборот? Все это настолько скрыто в глубине веков, что трудно сказать наверняка, у кого было здесь первенство.

Кали завыла от ярости, почувствовав вкус камбия, сока растений, который был у Руне вместо крови. И она бросилась на Халькатлу, которая тут же отскочила в сторону.

Почитатели Кали, до этого распростертые на полу, немедленно вскочили на ноги, пытаясь схватить своих пленников.

– Этих-то мы схватим, - сказал Табрис. - Сделай нас видимыми, Такритан!

И не успели душители глазом моргнуть, как на них набросились пятеро демонов и очень быстро превратили их в ничто, без всякого труда изгнав из мира духов. Они прекратили свое существование, и их уже невозможно было вернуть назад.

Но Кали оказалась куда более крепким орешком. Натаниель проявил некоторое недомыслие, сказав, что Кали не существует. Подобно всем божествам в мире, она была создана человеческой мечтой о какой-то высшей власти, приносящей людям удачу и помогающей им в нужде. У Кали были по-прежнему миллионы поклонников, она не умерла презренной смертью со смертью веры в нее. Она была в высшей степени реальной. И такой опасной!

Сгоряча демоны уничтожили и святых, но те этого даже не заметили, настолько глубоко они были погружены в свой мир. Они пребывали в состоянии блаженства, нирваны.

Обнаружив присутствие своих новых врагов, Кали уставилась своими выпуклыми глазами на Ингрид, которая была явно слабее других.

– Что мы наделали? - в панике произнесла Ингрид.

– Ты, Ингрид, заберешь с собой Руне и Халькатлу. А об остальном мы позаботимся сами, - сказал Такритан.

– Но я не хочу, чтобы она уничтожила вас. Демоны игриво улыбнулись ей.

– Спасибо, мы будем помнить об этом, - сказал Царен. - А потом у нас будет приятное времяпрепровождение, не так ли?

Немного растерявшись, Ингрид кивнула.

– Помните то, что я вам сказала, мальчики!

Все захохотали, а она, забирая с собой Руне и Халькатлу, сказала им:

– Скорее, бежим! Нам нужно убраться отсюда, мы здесь самые уязвимые из всех. С этой чернолицей шутки плохи.

Тем не менее, все трое остановились в дверях храма, чтобы посмотреть, чем все закончится. Они готовы были в любой момент удрать, не желая при этом бросить пятерых демонов на произвол судьбы.

– Она - всего лишь иллюзия, - сказала Ингрид, утешая тем самым саму себя.

– Иллюзии могут быть смертельно опасными, - ответил Руне. - Если в основе их лежат злые мысли. А в этом случае дело обстоит именно так. Таково желание Тенгеля Злого.

Гулкие голоса демонов наполнили своды храма.

– Кали, Дурга и как там еще тебя называют! - воскликнул Табрис. - Деви, Бховани, Махадеви, Парвати, Ума… Какое из своих имен ты предпочитаешь? Мы знаем, в чем твоя слабость. Мы можем уничтожить тебя.

– Он все выдумывает, - шепнула Ингрид остальным. - Мои демоны столь же беспомощны, как и мы, по отношению к живой богине. Несмотря на то, что и она всего лишь мираж.

Кали, вокруг которой уже не толпились ее почитатели, потянулась к Захуну, который стоял к ней ближе всех. Но он элегантно увернулся.

– К чему тебе кровь демонов, Кали? - крикнул Табрис. - Наша кровь не так хороша, как кровь Рактавайи, как ты понимаешь. Наша кровь имеет темно-зеленый цвет и жуткий вкус.

– Ты лжешь! - прорычала Кали. - Идите сюда, и я высосу из вас вашу жизненную силу, жалкие и ничтожные выродки!

Захун стоял от нее слишком близко, и одна из ее четырех рук схватила его, в то время как другая замахнулась на него мечом.

Ингрид закричала:

– Отпусти моего товарища, сатанинская колдунья! Я собираюсь совокупиться со всеми пятерыми после этого, а ты вздумала мне мешать!

Кали тут же устремила на нее свой горгоно-медузий взгляд. И даже находясь в другом конце храма, Ингрид почувствовала, как силы оставляют ее, когда на нее упал этот смертоносный взгляд.

Тараб, демон вымогательства, видя, что Кали одерживает верх, громко крикнул:

– Великий бог Шива! Сколько еще ты будешь позволять этой женщине унижать тебя? Сотни лет она попирала твое тело, танцевала на нем. Что у тебя за супруга такая? Где твоя сила? Где твой гнев?

– Где твоя месть за подобное обхождение? - подхватил Царен. Он был демоном мести, и это могло хоть как-то расшевелить Шиву. Никто из демонов не мог одолеть Кали, она была слишком сильна для них.

– Есть еще порох в пороховницах! - воодушевленно прошептала Ингрид. - Так держать!

Шива с трудом поднялся, вялый и утомленный после столь долгих постыдных попирательств со стороны супруги.

В индуистском триединстве Брахма является творцом, Вишну - стражем порядка, а Шива - разрушителем. Шива - бог смерти, ужасающий бог уничтожения. Посланник Людей Льда пристально смотрел на него, стоящего за спиной своей внушающей страх супруги: его кожа имела голубоватый, трупный оттенок, но имела также много других символов. Он ведь был и богом покаяния и богом экстаза…

Но теперь он явно забыл об этом. Весь его устрашающий гнев был направлен против Кали, или Дурги.

Услышав, что он приближается к ней, Кали в замешательстве отпустила Захуна. И все пять демонов немедленно устремились к дверям храма, где их ждали остальные.

– Нам нужно убираться отсюда, - сказал Табрис. - И как можно скорее! Пусть эти двое пошевеливаются! Мы не так сильны, чтобы сражаться с богами.

Они бросились со всех ног из храма, прочь по этой цветущей, роскошной долине. Они видели на бегу, как зелень тускнеет, и вместо нее появляется снег. Оглянувшись, они увидели, как храм рухнул, словно карточный домик, и исчез. На его месте остались лишь высокие, черные зубцы скал, да несколько валунов, торчащих из снега.

Они стояли на гребне холма.

– Ух! - выдохнула Халькатла. - Вот это приключение! Спасибо вам всем за помощь! Спасибо!

– Не стоит благодарности, - непринужденно ответила Ингрид. - Кстати, я должна передать тебе привет от твоих спутников. Им было приказано продолжать путь, но они просили меня передать, что вовсе не собирались бросать вас в беде.

– Мы это поняли. Это они послали вас.

– Именно так. Вам теперь остается только догнать их. Так что, вперед!

Отвесив глубокий изящный поклон Руне и Халькатле, Ингрид продолжала:

– Сама же я, к сожалению, не могу сопровождать вас. У меня назначено небольшое свидание с моими пятерыми приятелями. Мы решили отпраздновать победу…

Халькатла засмеялась.

– Желаю приятно провести время! - крикнула она. - Пока!

Они расстались в весьма приподнятом настроении. Халькатла взяла Руне за руку. Они пошли дальше среди камней. Возле большого валуна она обернулась и помахала рукой.

– Увидимся! - крикнула ей Ингрид.

Вместе со своими демонами она повернулась, чтобы уйти. Но поздно…

– Руне, - с ужасом прошептала Халькатла. - Смотри…

Он и сам уже все увидел.

На пути Ингрид и ее пяти демонов стоял Линкс. И даже на расстоянии было заметно, что настроен он далеко не милостиво.

– О, мы должны помочь им, - в страхе произнесла Халькатла.

– Нет, остановись! Мы не сможем справиться с Линксом. Наше место теперь рядом с избранными из рода Людей Льда. Скорее бежим отсюда!

– Но…

Она услышала вой. Это демоны выли от страха. Но они с Руне были уже за грудой камней. И все-таки они не могли не слышать этот вой.

Внезапно вой прекратился. И тут послышался разъяренный, сбивающийся на плач голос Ингрид:

– Сатанинский убийца! Ты отнял у меня пятерых любовников! Но прежде всего - пятерых замечательных друзей! За это ты поплатишься!

– Может быть, подождать ее? - тихо спросила Халькатла.

– Нет, нам нужно идти. Она его, очевидно, не интересует. Но пятерых демонов он убрал.

– Куда?

– В Великую Пасть. В этом нет никаких сомнений!

– Руне, они победят! Тенгель Злой и его приспешники победят нас!

– Этого не может быть!

Голос его звучал не слишком уверенно.

А тем временем четверо избранных, Натаниель, Тува, Габриэл и Ян, подходили к колоссальной каменной россыпи у подножия горы.

От своих помощников они узнали, что основная многочисленная группа покинула их. Потому что Тенгель Злой собрался нанести решающий удар по незваным наглецам, осмелившимся вторгнуться в его долину, и воинству Таргенора пришлось отвлечь свое внимание от четырех идущих и отразить атаку.

На вопрос о том, кто же участвовал в этом нападении, им ответили, что это были профессиональные воины, собранные из всех времен. Это были те, кому безразлично, из-за чего идет война и на чьей стороне они сражаются. Главное для них было убивать. Человеческая история кишмя кишела такими типами.

Во время этого марша среди камней и скал Габриэл ощутил то, от чего он был до поры до времени избавлен: тоску по дому, по отцу и матери. Все видели в нем толкового мальчика, но никто не догадывался, каким маленьким он себя чувствует. В соседстве с этими огромными скалами и синеватыми россыпями камней человек чувствовал себя таким маленьким, таким беззащитным… Но во всем этом была и своя положительная сторона: в случае опасности здесь легко можно было спрятаться.

Они быстро продвигались вперед, обходя камни и валуны. Наверняка их трудно было заметить: с одной стороны, они были микроскопически малы по сравнению с окружающими их каменными исполинами, с другой, - цвета их одежды полностью сливались с красками окружающей природы.

Но Габриэл по-прежнему ощущал тоску по дому. Это чувство оседало свинцовой тяжестью в его душе и одновременно рвалось криком наружу. Он безумно тосковал по своей комнате, в которой обычно царил беспорядок, когда туда не наведывалась мама. Конечно, хорошо было иметь аккуратно прибранную комнату, но он не мог найти ни одной своей вещи после того, как мать делала там уборку. Неужели она не понимала, что в беспорядке он находит свой собственный порядок? Что носки лежат там, где их быстрее всего можно надеть - возле кровати - и что ему нужно разложить все детали авиамодели именно на письменном столе. Поэтому не имеет никакого значения, что его тетрадки валяются сверху, а крошки хлеба, оставшиеся от ужина, приклеились к бумаге.

Мама… Милая, рассеянная мама Карине! Иногда, глядя на нее, он замечал отголосок какой-то боли на ее лице. Он никогда не видел, чтобы она обнимала отца, она всегда была немного стеснительной. Но глаза ее светились любовью, когда она тайком посматривала на папу Иоакима. И он всегда был так добр к ней, всегда выполнял ее смиренные просьбы.

Габриэлу не известны были проблемы Карине, возникшие у нее после того, как в детстве ее изнасиловали трое мужчин. Он не знал, что ее личная жизнь катастрофически пострадала от этих нападений. Но интуиция Габриэла не подводила. Он знал, когда его матери бывает плохо.

Отец был тоже хорошим. Необычайно элегантным мужчиной, временами сторонившимся дедушку Абеля и своих братьев из-за их религиозного фанатизма. Тем не менее, Габриэл знал, что его папа в душе религиозен и не терпит, когда сын богохульствует.

О, теперь он так тосковал по ним и по своей собаке. Интересно, тоскует ли собака по нему? Да, наверняка. «Как я хочу домой! - думал Габриэл. - Я не хочу бродить здесь и умирать от страха. Что, если я больше никогда не увижу их?»

– Эй!

Все разом остановились, услышав этот отдаленный крик.

– Еще один наш товарищ? - сказала Тува. Все настороженно ждали.

– Эй! Мы здесь! - снова раздался крик.

– Это голос Халькатлы, просияв, сказал Натаниель.

– Это они! - воскликнул Ян. - Они там, под откосом!

Все разом замахали руками.

– Они уже пришли, они сзади нас, - сообщил Натаниель. - Они стоят теперь и ждут своих товарищей.

– Чудесно, - сказала Тува. - Я чувствую себя куда более спокойно, когда они рядом.

– Я вижу, все прошло хорошо, - улыбнулся Натаниель, - Ингрид и демоны справились со своей задачей.

Лица Руне и Халькатлы омрачились.

– Не совсем хорошо, - ответил Руне. - Они совершили великий подвиг, им удалось обезвредить секту душителей и отвратить атаку самой Кали…

– Кали? Она была там?

– Да. Но потом все пошло не так хорошо…

– Что случилось?

– Мы были спасены и расстались с Ингрид и ее демонами, - с горечью продолжала Халькатла. - И тут появился этот Линкс.

– Только этого не хватало! - Вырвалось у остальных.

– Да. И он забрал всех пятерых демонов, утащил их в Великую Пасть.

– Черт! - сказала Тува. - Черт бы его побрал! А как же Ингрид?

– Ее он не тронул. Она его не интересовала.

Все просто онемели, узнав эту новость.

– Так дело не пойдет, - сказал наконец Натаниель. - Мы должны расквитаться с этим Линксом.

– Но как? - сухо спросил Руне.

– Да, в самом деле… Тенгель Добрый, вы слышали новость?

– Да, мы слышали и глубоко скорбим, - ответил Тенгель, и тут они увидели своих главных помощников.

– Кто такой Линкс? И как можно вызвать его? - спросила Тува.

– Никто не знает, кто он, - ответила Суль. - И тем более, как до него добраться. Ясно только то, что он сторожит Великую Пасть. Но это, конечно, не все.

– Омерзительный тип, - сказала Тува. - У меня мурашки по коже бегут при мысли о нем.

– Да, - согласилась Суль. - Можно только догадываться, из какой зловонной лужи Тенгель Злой выудил его.

– Но кто смог бы уничтожить его? - спросил Габриэл.

– Мы уже решили, кто может попытаться сделать это, - ответил Тенгель Добрый. - Но среди вас его нет.

– Слава Богу… - пробормотала Тува.

– А теперь в путь, - сказал Тенгель. - День продолжается.

Духи опять исчезли, и шестеро человек остались одни.

Местность казалась еще более пустынной, чем прежде. Было очень холодно, уши у Габриэла посинели, огромная гора отбрасывала на всех идущих тень.

– Неужели мы никогда не выберемся из этой каменистой пустыни? - жалобно произнесла Тува. - Мне кажется, мы уже дважды обошли вокруг этой горы!

– Скажи спасибо, что за этими камнями можно спрятаться, - заметил Натаниель. - Кстати, мы не прошли еще и четверти пути вокруг этой горы.

Габриэл ничего не мог с собой поделать. Долго сдерживаемый плач наконец прорвался потоком слез. Он наклонился вперед, делая вид, что поправляет сапог. Когда он выпрямился, он почувствовал, что Ульвхедин взял его за руку. И Габриэл с силой сжал его руку, словно потерявшийся ребенок.

Внезапно Натаниель остановился, и все последовали его примеру. Теперь они находились достаточно высоко на горном склоне и пред ними открывался вид на всю долину. Она лежала внизу, наполовину освещенная солнцем, наполовину скрытая тенью.

– О, Господи… - прошептал Ян. - Боже мой!