12

Наступил четверг. Винга с Хейке опаздывали к Сёренсену уже на два часа.

Судья Снивель, расположившийся во внутренней комнате и скрытый от взгляда ожидаемых гостей, вышел к своему племяннику. Тот уже давно обливался холодным потом.

– Не понимаю, – как минимум в двадцатый раз произнес Сёренсен. – Не понимаю! Вероятно, с ней что-то случилось.

Снивель ядовито посмотрел на него своими выпуклыми, с поволокой глазами.

Сёренсен и вправду ничего не понимал. Что случилось с девчонкой? Неужели ей и вправду нельзя было доверять? Он потратил свое драгоценное время на это ничтожество, а она как в воду канула. Да еще дядя! Адвокат готов был провалиться сквозь землю. А он еще хвастал, что девчонка глаз с него не сводила.

Теперь он называл Вингу ничтожеством. И тем не менее он никогда еще так тщательно не одевался и не припудривал волосы, как в то утро. Сегодня эта девчонка наконец станет его! Один раз она его, правда, обманула, не остановившись в «Голубом бокале». Наверно, из скромности. Но теперь она у него в руках! Тот, кто ждет чего-то хорошего, не может ждать долго.

Тут явно что-то не то. Слишком долго он ждет. Послышался тяжелый вздох Снивеля. Он не обещал ничего хорошего!

– Может, им что-то помешало, – скороговоркой произнес Сёренсен. – А может, они не знают, который час.

– Или они сквозь землю провалились, или пропали неизвестно куда, – зло продолжил Снивель. – Тс-с-с, кто-то идет.

Он выбрался из тесного для него кресла и снова спрятался во внутренней комнате.

Сёренсен тоже поднялся, поправил шейный платок. Лицо у него горело. Что ж, он еще не разучился соблазнять! Она все-таки пришла!

Нет, это только слуга, принесший дневную почту. Сёренсен разочарованно вздохнул. Он просмотрел письма. Их содержание было ему известно. Но одно письмо было неизвестно от кого.

Удивленный, он вскрыл конверт.

От лица медленно отлила краска. Адвокат в бессилии упал на стул.

– Нет! – в глубокой печали прошептал он. – Нет! Нет! Неправда!

Секунду спустя Снивель стоял рядом:

– Что с тобой?

Собрав все свое мужество, Сёренсен начал говорить…

– ЧТО? – зарычал Снивель. Лицо его побагровело, жилы на шее вздулись. Он склонился над изящным столом племянника.

Сёренсен забился в кресло.

– Да, это правда, – жалобно заскулил он. – Смотрите! Писано черным по белому. Фрекен Винга Тарк из рода Людей Льда подала на меня в суд за незаконный захват усадьбы Элистранд.

Снивель рванул бумагу на себя.

– Читай! – скомандовал он (сам он видел плохо). – Или нет! Скажи лучше, кто взялся им помогать. Я изрежу его на мелкие кусочки!

– Адвокат Фритьоф Менгер. Снивель словно подавился:

– Что такое? Эта старая развалина? Так на него только дунь, он тотчас же помрет! И он посмел… Нет, такого я еще не слышал! Считай, Сигурд, что мы выиграли. Хотя дело еще не началось!

– А должно ли оно вообще слушаться? – согласно поддакнул племянник.

Тут Снивель снова озлобился:

– Нет!

– А он торопится! Дело будет слушаться уже в понедельник. Времени на подготовку почти нет.

– Я поговорю с судом, – жестко произнес Снивель. – Никто еще никогда не говорил «нет» за небольшое вознаграждение за услугу. Но на всякий случай напомню: твои люди должны во что бы то ни стало найти этих щенков! Сегодня же!

– Согласен. Но они как сквозь землю провалились. А ваши люди ничего не обнаружили? – спросил Сёренсен только для того, чтобы переложить ответственность на другого.

– Нет. Менгером я займусь сам. То есть мои люди. Несколько поколебавшись, Сёренсен все же осмелился произнести:

– Знаете, я слышал, как кто-то в трактире говорил о том, что Менгер уже несколько дней как пропал. Это очень странно. И никаких следов.

Снивель зарычал так, что племянник схватился за уши:

– Найти его! Всех троих! Уничтожить, пока они не натворили дел!

Сёренсен не осмелился напомнить, что их безуспешно ищут уже не первый день.

Новое убежище Винги и Хейке было просто роскошным. В таких удобствах Винга не жила уже два долгих года. А Хейке видел нечто подобное только в Швеции.

Девушка нежилась на мягких прохладных шелковых простынях; по несколько раз в день бегала в уборную только для того, чтобы насладиться комфортом.

Она даже смогла посмотреться в зеркало!

– Хейке, ты только посмотри, я уже совсем взрослая!

– Да уж, – улыбнулся он, стоя у нее за спиной. Она не слышала.

– Я не так уж плохо выгляжу. Думала, будет хуже. Но какой же у меня дурацкий нос!

– Твой нос идеален.

«Как, впрочем, и все остальное», – подумал он. Но ничего не сказал.

Винга продолжала крутиться перед зеркалом, оценивающе оглядывая свою фигуру и комментируя каждую деталь. Хейке решил ее не тревожить. Она потеряла несколько лет жизни, юноша ее понимал.

Дни пролетали в беседах с Менгером. Ночевал адвокат вместе с ними. Они разработали целый план борьбы, в котором Винге принадлежала главная роль. По правде сказать, Менгер с Хейке очень боялись за Вингу. Она могла испортить все своей импульсивностью. К тому же она страшно ненавидела Сёренсена.

Молодые люди старались вести себя так, словно ничего не случилось. Были преувеличенно вежливы по отношению друг к другу. «Не будешь ли ты так добр передать мне горшок с кашей?» «Пожалуйста!» «Может быть, ты хочешь подольше поспать завтра?» «Нет, спасибо. Я была бы тебе очень благодарна, если бы ты смог разбудить меня».

Даже Менгер заметил между ними какую-то напряженность, но он только качал головой от такой юношеской глупости. Сам адвокат чувствовал себя превосходно. Так хорошо ему не было уже много лет. Он много работал по их делу, каждый день куда-то уезжал и что-то выяснял.

Несмотря на то, что Хейке с Вингой приходилось нелегко, все шло нормально. Вплоть до понедельника, до того дня, когда должно было слушаться их дело.

Менгер выехал заранее, чтобы подготовить все необходимое в зале суда.

А вот у Хейке с Вингой дела шли из рук вон плохо…

Люди Сёренсена и Снивеля шпионили у зала суда. Все дороги, ведущие в Кристианию, находились под контролем. Основные силы поджидали у дороги, ведущей с запада, – оттуда, где находился Гростенсхольм. У восточных ворот стояло, на всякий случай, только три человека. Точнее не у самых ворот, а около.

Менгер проехал мимо благополучно только потому, что стражи задремали, хорошенько угостившись содержимым бутылки. Молодым людям не повезло – они попали в западню.

Караулу был дан приказ убивать.

Немного посовещавшись, молодые люди решили пойти в город пешком – отчасти потому, что было недалеко, отчасти потому, что не решались оставить лошадь без присмотра – слишком много водилось в Кристиании воров.

Они никак не ожидали нападения, во всяком случае, не у ворот, и поэтому были застигнуты врасплох.

Дорога была слишком оживленная, так что люди Сёренсена не решились применить оружие. Они решили наброситься на Хейке с Вингой сзади и, зажав рот рукой, всадить им в спину нож.

Мошенники ничего не знали о корне. Хейке вдруг быстро наклонился. Не думая о том, что делает, отбросил Вингу в сторону, и сам бросился за ней.

Убийцы плохо рассчитали прыжок. Нож только скользнул по телу Винги. Она закричала. Хейке бросился ей на помощь, но тут же получил сильный удар по голове. Перед глазами все поплыло. Нападавших было трое, Хейке был не в силах парировать все удары. Еще двое были наготове. Вдруг один из них закричал:

– Люди! Сюда идут! Быстро в повозку!

Убийцы бросили в повозку сначала Хейке, находившегося в бессознательном состоянии, а затем и Вингу. Разбойники прыгнули на сиденья, и как ни в чем не бывало направились навстречу толпе. То были солдаты.

Винга пыталась кричать, но ей тут же заткнули рот рукой. Молодой человек постепенно приходил в себя, но все еще не мог пошевелиться…

Подъехав ближе, они увидели, что это никакая не толпа, а солдаты. Они прошли мимо.

– Что будем с ними делать? – спросил один из троих.

– Доедем до обрыва. Там мы их прикончим, а трупы бросим в море.

Остальные не имели ничего против.

До обрыва было совсем недалеко. Хейке ворочался, пытаясь разглядеть местность через прутья. Он постарался собраться с силами. Мысль работала напряженно. Решать надо было быстро. Через несколько секунд будет поздно.

Корень мандрагоры! Он помогал ему и раньше, еще в детстве. Помогал корень в свое время и Даниэлю…

Теперь он должен помочь Винге. Хейке очень надеялся, что корень не будет возражать. Молодой человек не знал, может ли корень помочь кому-либо еще, кроме своего обладателя.

Хотя, впрочем, корень помог Мире в Штрегешти. Не совсем в такой ситуации, но все равно!

Противников было трое. Справится ли корень?

Хейке собрал все силы и обратился к корню в безмолвной молитве.

Самым опасным из троих был тот, кто держал Вингу, зажимая рот девушке.

Господи, какой же она выглядела беспомощной и беззащитной! У Хейке комок стал поперек горла.

Сколько она еще выдержит? Опасно ли ранена?

«Пожалуйста, помоги! Ты же поддерживал меня раньше!»

Повозка быстро приближалась к обрыву.

Громко вскрикнув, один из разбойников схватился за горло. Лицо его побагровело. Глаза выкатились из орбит. Он задыхался.

– Уберите! Уберите это от меня! – прохрипел он.

– Что? Что с тобой случилось?

Тут за горло схватился другой разбойник, потом третий, четвертый, пятый… Снова первый… Магический корень мог одновременно влиять только на одного разбойника, но он воздействовал то на одного, то на другого настолько быстро, что разбойники не успевали прийти в себя.

– Скорее! – Хейке схватил Вингу и перевалился через борт повозки. Упав, оба сильно ударились. Тем не менее они быстро вскочили на ноги и побежали что было сил под прикрытие леса.

– На меня напал какой-то огромный паук! Или что-то очень похожее! Помогите, я… – неслось из повозки.

Подниматься в гору было нелегко, рана Винги сильно болела. Хейке почти тащил ее на себе. Парень чувствовал себя плохо, кружилась голова. Но думать о болячках было некогда. Как можно скорее уйти подальше от преследователей!

Молодые люди ушли уже достаточно далеко вперед. Они слышали, как их преследователи постепенно освобождались от действия магического корня.

– Это колдовство! – хрипел один из них.

– Точно. Вы видели лицо этого дьявола? Черт меня возьми, если это был не сам рогатый! Бороться с ним! Нет уж.

– Пошли! Мы уходим! Пусть эти чертовы адвокаты сами во всем разбираются!

Хлестнув лошадь, разбойники быстро ретировались.

Хейке шел все дальше и дальше, увлекая за собой страдавшую девушку. Они двигались по направлению к городу. Не в их интересах было подводить Менгера.

Лес превратился в непроходимую чащу.

– Подожди… Я больше не могу… Дай мне отдохнуть, – прерывающимся голосом произнесла Винга.

Хейке остановился. Под ногами мягким ковром лежал мох, ветви деревьев причудливо изгибались. Казалось, они попали в какую-то волшебную страну с землей из ковров и массой гротов. Их будто отрезало от окружающего мира.

Хейке видел, что Винга вконец измучилась. Он остановился и сел, а Винга просто свалилась на зеленый ковер. Она едва дышала.

– Как рана?

– Я не знаю. Жжет огнем. Кажется, рана неглубокая. Платье сильно порвалось?

Ох уж эти женщины!

Наклонившись над ней, Хейке оглядел рану.

– Царапина совсем пустяковая, – заверил он. – Только крови много.

– Ой, как же ее смыть? Мое платье!…

– Смоем по дороге. Кровь лучше всего смывается холодной водой.

Она озабоченно кивнула.

– Дай мне осмотреть рану.

Винга поднялась. Стремительным движением дернула было за пояс, желая, как всегда, снять через верх. И тут же остановилась. На лице появилось беспомощное выражение. И снова принялась завязывать платье.

Хейке промолчал. «Она потеряла свою непосредственность. И во всем виноват я».

Он никогда не подозревал, что испытываемое им чувство может быть так болезненно.

– Винга, – мягко произнес он. Желтоватые глаза погрустнели. – Прости меня! Будь как была! Иди сюда, я помогу тебе снять платье!

Вопросительно глядя на парня, девушка позволила ему снова развязать пояс. Хейке хотел раздеть Вингу до пояса, но та, поймав его на слове, дала платью упасть на землю.

Вздыхать было некогда. И юноша научился уважать невинность. Он вел себя как ни в чем не бывало, только щеки пылали. Нагая девушка была так привлекательна!

Юноша огляделся:

– Я должен промыть рану. Я ничего не вижу…

– Мне кажется, она очень большая, – неуверенно обронила Винга.

– Да, рана намного длиннее, чем разрез на платье. Шов не дал платью порваться дальше, но острие ножа проникло глубже.

– Рана неглубокая?

– Не думаю. Но тебе должно быть очень больно, – поторопился прибавить он.

– Да, – подрагивающим голосом проговорила та. Ее, несомненно, должны были пожалеть. – И я так устала.

– При ранении так бывает. Я сам потерял сознание! Просто позор!

Только теперь Винга вспомнила, что Хейке тоже пострадал.

– Хейке, а как твоя голова?

– Боль отпускает медленно. Но бежать было очень больно.

В ее взгляде отразилась такая забота и нежность, что он счел за лучшее отправиться на поиски воды. Воду он нашел быстро – под камнями. Вода была сомнительной чистоты, но другой все равно не было.

Винга, очаровательная принцесса из сказки, послушно стояла на месте. Она походила на распустившийся бутон… Юноша не знал, с чем сравнить ее свежесть.

Тело девушки приняло округлые формы… Небольшие, но хорошо развитые груди, плоский живот. Сильные мускулы. Да и не мудрено! После стольких лет тяжелой работы в лесу! Крутые бедра. Длинные красивые ноги. Широкие плечи, тонкая талия. Фигура ее смахивала на мальчишескую. Но как женственна была Винга! Хейке было трудно сосредоточить свое внимание на ране.

Сорвав несколько листьев, юноша намочил их водой. С их помощью он пытался обтереть кровь с тела девушки. Та храбро сдерживала стоны. Можно же иногда продемонстрировать, что ты умеешь молча терпеть боль! Но Хейке не должен был думать, что ей совсем не больно!

Хейке предпочитал стоять так, чтобы не видеть ее лица. Он знал, что она ищет его взгляд. И она была так близко!

Но иногда ему все же приходилось встречаться с Вингой взглядом.

– У тебя такие красивые глаза, – обратилась она к Хейке.

Юноша взглянул на нее. Глаза девушки были затуманены.

– Ничего они не красивые!

– И даже очень! И что-то в них притягивает меня к тебе! В них такая глубина! Они притягивают меня! Колдовство! Я словно вижу в них пустынную местность, давно прошедшие времена. Все покрыто туманом.

– Времена Тенгеля Злого, – сухо прокомментировал он.

– Нет. Еще более древние времена. В твоих глазах можно прочитать самую древнюю часть истории рода Людей Льда. То, о чем написано в книгах Микаеля.

– Кстати, не забудь, что ты обещала почитать мне эти книги!

– Да как же я могу забыть, – лицо ее озарила улыбка. – Единственное, в чем я тебя превосхожу – так это в умении читать!

– Ты превосходишь меня не только в этом, – он нежно провел рукой по ее боку. – Если б ты знала обо всем, ты бы обращалась со мной, как с рабом.

– Как интересно! Ну-ка расскажи!

– Погоди! Я промыл тебе рану.

Рана была на удивление небольшая. Длинная, тонкая царапина, из которой капля за каплей сочилась кровь.

– Но мне больно, – жалобно пискнула девушка. Хейке погладил ее по щеке.

– Конечно, больно. Я в этом и не сомневаюсь.

Она обратила внимание на то, что он стал каким-то рассеянным. Она улыбнулась довольной улыбкой опытной женщины.

– Я разрешаю тебе еще меня погладить.

В это время руки юноши опустились на ее бедра.

– Винга, я не трону тебя, и ты это знаешь. Ты дороже мне всего на свете. Так можно я руками почувствую твое тело? С ног до головы?

– Да, конечно. Потому что ты мне тоже дороже всего на свете. И ты это хорошо знаешь.

– Сейчас, да. Именно поэтому я и прошу тебя. Пока ты ко мне не охладела.

– Мне бы так хотелось, чтобы ты верил в мою верность, – вздохнула она. – Что ж, гладь. Я хоть несколько крошек соберу с твоего стола.

– Хорошо, Винга. – Больше он не сказал ни слова. Его руки скользили по коже девушки, по плечам, груди, горлу и подбородку. Опустились ниже, прошлись по спине, скользнули на бедра. Хейке нежно и осторожно прижался к ней на мгновение. В Винге проснулась страсть. Но он не сдавался. Он желал ей только добра.

Опустившись на колени, он прижался к ней горящим лицом, тронул кончиком языка низ живота. Девушка вскрикнула и задрожала. Потом Хейке быстро поднялся и, взяв ее платье, молча помог одеться. Взявшись за руки, они пошли прочь.

Винга не спрашивала, почему он остановился. Он зажег в ней желание. А когда понял, что не в силах удержаться, решил остановиться. Потому и прервалось прекрасное мгновение.

«Ох, – думалось Винге. – Женщины из рода Людей Льда так и не научились приличному поведению, которое состоит в том, чтобы отвергать мужскую близость. Если им мужчина не нравился, они пользовались неженским средством – кулаком. Но если они любили мужчину, то желали отдать ему все, абсолютно все».

Настоящие дамы так себя не ведут. Это Винга поняла давно. Но она не могла, да и не хотела измениться. Виллему, мать прапрабабки Хейке, никогда не скрывала свою любовь к Доминику. Она вбила себе в голову, что он будет ее, и шла вперед напролом. Так она вела себя и тогда, когда речь шла о ее первой, неудавшейся мечте, Эльдаре Свартскугене. Виллему не знала стыда. Винга тоже. Но она умела ждать. Это даже было интересно: в какой момент он упадет в ее объятия по собственному желанию. Без особого давления с ее стороны.

Винга открыла для себя одну из женских любовных игр: пусть все серьезно, но разве нельзя немного поиграть?

Винга была из тех, для кого жизнь была игрой. Она не проходила мимо тех, кто страдал. Но что касается непосредственно ее, ее личной жизни, тут она наслаждалась этим. Она была врожденным оптимистом. В жизни так много радостного, обнаружила она, сидя в горах одна-одинешенька, не считая козы. Все поражения оставались для нее в прошлом, и она с прежним любопытством заглядывала за другой угол – что-то там скрывается. Так что Винга была одной из тех счастливчиков, кто весело живет на земле.

Она купалась в солнечных лучах счастья. Она нашла своего Хейке. И теперь она всеми силами старалась завоевать его, заставить его понять, что ей больше никто не нужен. Она станет его, как только он захочет. Ни о чем плохом она и не помышляла. Если он не придет к ней сам, победа ее мало чего будет стоить.

«Как же тебе не стыдно», – одернула себя Винга. Но ей было так хорошо!

Черт с ними, с Сёренсеном и Снивелем! Да и кто они такие?

А Хейке думал совсем о другом. Его сжигал стыд. «Малышка! Бедная девочка! Что это со мной? Отдался во власть собственного эгоизма? Захотелось ее погладить! Мы же обещали друг другу, что это никогда больше не повторится. Я не имею права пробуждать в ней страсть!

Хорошо хоть она не подозревает, как я страстно ее желаю. Я был словно вулкан… Но как я осмелился подвергнуть ее такой опасности?»

Да, Хейке действительно обещал, что они никогда больше не будут близки. Но они еще многое обещали друг другу… Все это ерунда. Винга не думала об этом серьезно.

Они остановились у лесного озера. Хейке осторожно смыл кровь с платья девушки. Платье слегка запылилось, сначала Хейке только замазал грязь. Но вот платье стало относительно чистым. Стояла хорошая, солнечная погода, так что платье быстро высохло.

– Как же мы доберемся до города?

– Я думаю, наши «друзья» уже далеко. Во всяком случае, будем надеяться на лучшее. Винга, наберись мужества. Показались первые дома!