"Ключ к сердцу" - читать интересную книгу автора (Саксон Саманта)

На следующее утро Шеймус Маккаррен прибыл в свой кабинет точно в половине девятого.

Он пришел в такую несусветную рань, чтобы убедиться, что стол, предназначенный для этой беспокойной леди Джульет, поставили там, где он хотел.

Ну, если честно, то ему хотелось, чтобы стол поставили в коридоре. Но если уж его приковали к этой гарпии, то будь он проклят, если не постарается убрать ее рабочее место как можно дальше от своего.

– Доброе утро, Джеймс.

Секретарь Шеймуса поднял глаза, изумленный его столь ранним появлением.

Мистер Маккаррен решительно проигнорировал удивление Хабернети и попросил:

– Чашечку кофе, пожа…

Слова замерли у него на губах при виде Джульет Первилл, сидевшей за небольшим столиком, который поставили как раз у окна. Темные волосы были закручены на затылке в строгий пучок. На ней было серое платье, делавшее ее кожу тоже серой и тусклой.

Девица подняла глаза и вежливо кивнула Шеймусу, продолжая говорить с Джеймсом Хабернети:

– Вы нашли документы, которые я просила?

Секретарь беспомощно посмотрел на начальника.

– Нет, мэм, я как раз иду готовить для мистера Маккаррена утренний кофе.

Шеймус торжествующе поднял бровь, подтверждая нежелательность присутствия женщины.

– Доброе утро, леди Первилл, – произнес он. Затем, подчеркивая, что Джеймс его секретарь, сказал: – Черный, пожалуйста.

Синие глаза леди блеснули, и она внимательно посмотрела на Шеймуса:

– Неужели в такое позднее время мистер Маккаррен нуждается в кофе? – Затем ее взгляд пронзил растерявшегося секретаря. – Разве вы не считаете, мистер Хабернети, что дела, связанные с безопасностью нашей страны, которыми занимаются в этом кабинете, являются более срочными, чем удовлетворение потребностей сидящих здесь людей?

Джеймс побледнел, и Шеймусу стало жаль беднягу.

– Вы можете принести мне кофе, когда закончите подбирать документы, которые, – он повернулся и встретил немигающий взгляд коллеги, – так срочно потребовались леди Джульет.

– Да, сэр, – сказал секретарь, поспешно покидая комнату, прежде чем леди успела произнести еще что-нибудь язвительное.

Шеймус, которого все это начинало раздражать, сел и оказался лицом к лицу с этим беспокойным созданием.

– Не будете ли вы так добры, мистер Маккаррен, – начала она, заметив его пренебрежительный тон, – рассказать мне подробнее, как был обнаружен этот «код Э»?

Кипя от возмущения, Шеймус поднял голову и заговорил, не глядя на нее:

– Как его светлость, без сомнения, сообщил вам, «код Э» четыре раза встретился в трех публикациях, а это…

– …приводит нас к выводу, что повторение этой буквы едва ли может быть опечаткой, – закончила Джульет, словно прочитав его мысли. – Да, я с этим согласна.

– Я очень рад, что наши заключения заслуживают вашего одобрения, – сказал мистер Маккаррен, беря новое сообщение, которое предстояло изучить.

Он не прочитал и половины страницы, когда обнаружил, что маленькая женщина стоит у его стола, на котором были аккуратно разложены бумаги.

– И вы не нашли никакой системы в этих статьях?

Он вздохнул и взглянул на девицу. Ее мелкие веснушки стали более заметны, когда она наклонилась над столом.

– Нет.

– И за два прошедших месяца вы обнаружили четыре такие буквы в трех статьях?

– Да.

– Можно мне их посмотреть? – спросила леди, делая вид, что не понимает его намека.

Шеймус не привык, чтобы в результатах его работы сомневались, и пристально посмотрел ей в глаза.

– В этих статьях нет никакой системы, леди Джульет.

– Тем не менее, – она улыбнулась, – мне бы хотелось их прочитать.

Мистер Маккаррен протянул ей вырезки из газет, зная, что она в них ничего не найдет.

– Прошу, ознакомьте меня с вашими заключениями, – с улыбкой попросил он и углубился в свои бумаги, полностью игнорируя ее присутствие.

К облегчению Шеймуса, леди Джульет отошла от его стола, и до него не доносилось ни малейшего звука с ее стороны, пока в кабинет не вернулся Джеймс Хабернети со стопкой газет и подносом с завтраком. И то и другое он поставил на маленький стол, за которым сидела дама.

– Завтрак прислала леди Фелисити с наилучшими пожеланиями.

– О, как мило с ее стороны, – заметила леди Джульет, как будто получила приглашение на чай. – Очень вам благодарна, мистер Хабернети, за то, что принесли его мне.

– Не стоит благодарности, – ответил Джеймс с заметным удовольствием и чересчур почтительным поклоном.

Шеймус, недовольный отсутствием преданности у своего секретаря, продолжал чтение, не обращая внимания на тихий звон тонкого фарфора, достигавший его ушей. Однако ему не удавалось не чувствовать соблазнительных ароматов, распространявшихся по всей небольшой комнате.

– Ладно, – решительно произнес он, ощутив пустоту в желудке, – оставляю вас и иду обедать.

Уходя, мистер Маккаррен чувствовал на себе враждебный взгляд леди Джульет.

Он закрыл за собой дверь, размышляя о создавшемся положении. Как можно сосредоточиться, когда эта женщина то и дело заглядывает ему через плечо?

Девица не пробыла там и половины дня, а уже отвлекла его от важной работы, которую необходимо было сделать.

Шеймус пообедал в одиночестве в своем клубе, все время пытаясь решить, сколько времени ему следует подождать, прежде чем заявить Фокону, что это навязанное ему партнерство неприемлемо.

Неделю? Да, этого было бы достаточно. За это время он сможет доказать, что сделал все возможное, чтобы работать вместе с леди Джульет.

Неделя! Боже милостивый!

Мистер Маккаррен возвращался в министерство, и его шаг становился все медленнее. Наконец он открыл входную дверь, но Джеймса нигде не было видно.

Шеймус положил руку на ручку двери кабинета, с глубоким вздохом открыл ее и замер на пороге, увидев леди Джульет не за столом, где он оставил ее, а на грязном полу, на четвереньках, среди множества разложенных газет.

Леди Первилл выглядела взволнованной и собиралась что-то сказать, но, увидев Шеймуса, закрыла рот и снова начала рассматривать газеты. Он следил за ее взглядом, переходившим с одной страницы на другую, и видел, как с каждой новой прочитанной строчкой ее большие синие глаза раскрывались все шире.

Затем он услышал, как открылась дверь, и мимо Шеймуса прошел Фокон в сопровождении Джеймса.

– Ну и как? – спросил девушку Фокон.

Леди Джульет вскочила, улыбаясь, как ребенок, кот о-рому не терпится поделиться секретом.

– Я кое-что нашла.

Мистер Маккаррен замер, вспомнив, что ему не следует открывать рта.

– Покажите, – сгорая от нетерпения приказал Фокон.

– Сегодня утром я попросила мистера Хабернети принести экземпляры газет, в которых появились первые четыре буквы.

– Так, – кивнул Старик, ожидая продолжения.

– Пока я ждала, когда принесут газеты, мистер Маккаррен был настолько любезен, что дал мне свои вырезки со статьями и сказал, что ни в одной из них не просматривается никакой системы.

Шеймус поежился от ее доброжелательного изложения их разговора.

– Прочитав статьи мистера Маккаррена о повторяющейся последовательности в языках… – Шеймус изумленно взглянул на маленькую женщину, – я поняла, что он был абсолютно прав. Поэтому я начала изучать газеты как нечто целое.

– Да продолжайте же, леди Джульет, – нетерпеливо потребовал Фокон.

– Вот эти две буквы, – она указала своим изящным пальчиком, – здесь и здесь, появляются в одной и той же статье. В то время как вот эти буквы, – она кивнула на две другие газеты, – появляются в разных публикациях.

Мистер Маккаррен невольно придвинулся к газетам и с забившимся от предчувствия сердцем смотрел на них.

– Но если вы обратите внимание на даты, в которые эти буквы появились… – Как он мог быть таким несообразительным? – Вот эти две появились в первую неделю месяца, – закончила она.

– Это вовсе не зашифрованное сообщение, – сказал Шеймус и повернулся к проницательной женщине. – Это…

– Условный сигнал. – Она кивнула, довольная его догадкой.

– Простите меня, но я не понимаю, – сказал Фокон, и леди начала терпеливо объяснять ему:

– Обе эти буквы «Э» появляются в одной и той же статье в первую неделю месяца. Вот эта, – она указала, – была напечатана совсем в другой статье во вторую неделю, а эта появилась в четвертую неделю.

Все, что требуется от французов, – это прочитать одну публикацию в первую неделю, следующую – во вторую, – девушка покрутила рукой, – и так далее и далее. Если «Э» появляется в любой из этих трех статей, то Французский агент знает, что он может забирать подготовленную информацию. Условные сигналы использовались еще жителями Месопотамии, когда они…

– Вы хотите сказать, леди Джульет, что теперь нам надо найти место передачи информации? – спросил старик, явно разочарованный.

– Боюсь, что так. – Леди кивнула, чувствуя вину за плохие вести. – Но конечно, это скорее всего определенное место, а не отдельная публикация. У нас просто недостаточно информации для таких выводов.

– Леди Первилл права, – неохотно согласился Шеймус. – Сначала мы должны отыскать последний сигнал, появившийся на третьей неделе месяца. Эти три статьи мы можем исключить. – Мистер Маккаррен посмотрел на пол. – И поскольку это все ежедневные газеты, я бы рекомендовал начать поиски с остальных ежедневных городских изданий.

– Именно так, – энергично кивнув, согласилась Джульет.

– Я поручу Джеймсу составить список всех ежедневных газет, – вслух подумал Шеймус. – А затем проанализирую, кто самый подходящий кандидат для третьего сигнала.

– Мы, – вставила леди Первилл.

Мистер Макхаррен, смутившись, взглянул на нее:

– Простите?

– Мы проанализируем, кто самый подходящий кандидат для третьего сигнала. – Она выдержала его взгляд.

– Да, конечно, – неохотно уступил Шеймус. – Мы проанализируем информацию.

– Очень хорошо, держите меня в курсе, как будет продвигаться ваше дело, – обратился к ним обоим Фокон, а затем спросил леди: – И как же мы обходились без вас, моя дорогая? – Он одобрительно кивнул. – Хорошая работа, очень хорошая работа.

Шеймус старался спокойно снести эту пощечину, нанесенную его гордости, но он не мог не признать, что ему следовало бы самому разобраться с сигналами.

– Благодарю вас, милорд.

Фокон вышел, и леди Джульет с некоторым смущением взглянула на Шеймуса.

– Ну, снова за работу, – сказала она, подходя к своему заваленному бумагами столику.

Мистер Маккаррен последовал за ней, не желая так быстро ее отпускать. Он сел на краешек ее дубового стола и, глядя оценивающим взглядом на вызывавшую у него все больший интерес женщину, скрестил на груди руки.

– Вы читали мою работу? – не спуская с нее глаз, спросил Шеймус.

– Да. – Леди Джульет кивнула, не глядя на него. Она собирала газеты и раскладывала их по папкам. – Я думала, что мне не помешает знать кое-что о джентльмене, с которым придется работать. – Леди Первилл пожала плечами. – Больше, чем я уже знаю.

Шеймус приподнял темные брови при проявлении такой самоуверенности.

– И что же вы «знали» обо мне до того, как прочитали мои научные статьи?

– Я знаю вашего брата, виконта, – пояснила она, поскольку у него было шесть братьев, – уже несколько лет. И еще я встречалась с вами уже два раза.

Мистер Маккаррен наморщил лоб, вспоминая сцену на балу у Спенсера, но никак не мог вспомнить другого случая.

– Два раза? Когда же был второй? – спросил он. Они оба прекрасно помнили неприятную встречу с ее отцом.

– По правде говоря, на балу был второй. – Леди мило покраснела, ее щеки порозовели даже на фоне унылого Цвета ее платья. – А первый был несколько месяцев назад. Я тогда видела, как вы выходили из дома герцогини Гленбрук, в то время как мы с леди Фелисити подходили к нему.

Шеймус смотрел на нее, вглядываясь в ее веснушчатое лицо и ярко-синие глаза.

Воспоминание промелькнуло у него в голове, и он сказал:

– Вы натолкнулись тогда на фонарный столб.

Мистер Маккаррен улыбнулся. Ему льстило, что леди Джульет ударилась головой о столб, потому что загляделась на него.

Вернее, загляделась на его спину.

Поняв, что он хорошо помнил все подробности этой встречи, девушка поспешила объяснить:

– Вы… ваше лицо показалось мне очень знакомым, и я не могла понять почему, ведь волосы у вас совсем другие, нежели у вашего брата.

– Я немного темнее, – подтвердил Шеймус.

– Да-да. – Джульет с радостью ухватилась за его замечание. – Но ваши лица…

– Похожи?

– Да. – Она кивнула, как будто это его слово все объясняло.

Они смотрели друг на друга, и Шеймус молчал, наслаждаясь ее смущением.

– Сходство часто встречается между родными братьями и сестрами, а у вас нет близких родственников, не так ли, леди Джульет? – Девушка захлопала ресницами, а Шеймус продолжал удивлять ее: – Но вы сумели найти себе занятие, вы ведь получили почетную степень в Кембридже?

– В Оксфорде, – поправила она с явным удивлением.

– Я подумал, что и мне не помешает узнать кое-что о женщине, с которой мне предстоит работать, – солгал Шеймус, и дама покраснела.

– Что же вы изучали? Я что-то плохо помню, – снова солгал он.

– Дифференциальное исчисление.

Черт побери!

– Да, в самом деле. – Он прищелкнул пальцами и сделал вид, что пытается вспомнить. – Дифференциальное исчисление. К сожалению, я не смог найти ваших работ. Какие же гипотезы были выдвинуты в этих трудах?

– Ну… – Леди смотрела на крышку стола, без сомнения, подыскивая слова для более простого объяснения. – Эти статьи неким образом взаимосвязаны, и они касаются кривой дифференциала, пропорциональной искривлению земли.

Леди Джульет, продолжая говорить о своих теориях, не спускала с него глаз, явно проверяя, следит ли его слабый ум за ходом ее мыслей.

– Видите ли, искривление земной погрешности не может не влиять на точность вычислений, таким образом, неточности возникают, например, в навигации, в результате они экспоненциально дают увеличение, прямо пропорциональное расстоянию.

Беда была только в том, что он ее не слушал… почти не слушал.

Шеймус смотрел на ее губы, его сердце громко стучало, и до его сознания доходили только обрывки фраз и отдельные слова. Ее хорошенький маленький ротик продолжал поучать его, а влажные розовые губы требовали его внимания.

Шеймус, кивая и соглашаясь, постепенно подвигался к ней, ему хотелось поцеловать ее, но вдруг девушка встала.

– Значит, увидимся завтра, – сказала леди, – и вместе обсудим, как найти разгадку последнего сигнала?

Он смотрел на нее, находясь где-то в другом мире, где его разум боролся с его плотью, в поисках другого пути, кроме того, на который его манило тело.

– Хорошо.

Шеймус растерянно смотрел, как она выходит из кабинета. Дверь закрылась, и он в смятении затряс головой: «Что же, черт побери, только что произошло?»