"Изгнанник" - читать интересную книгу автора (Сальваторе Роберт Энтони)

Глава 17 ХРУПКОЕ РАВНОВЕСИЕ

Белвар вглядывался в своего нового противника, чувствуя, что за этой бронированной оболочкой скрывается что-то знакомое. «Не были ли мы раньше друзьями?», – размышлял он. Однако как ни хотел свирфнеблин-гладиатор разобраться в этом, он не мог сосредоточиться как следует, оглушенный низвергающимся на него потоком телепатического обмана.

– Убей это, мой храбрый воин, – умолял иллитид со своего насеста на трибунах. – Поверь, это твой враг, и он причинит вред мне, если ты не убьешь его!

Пещерный урод, гораздо более крупный, чем потерявшийся друг Белвара, наседал на свирфнеблина, твердо решив закусить глубинным гномом.

Белвар слегка согнул в коленях короткие крепкие ноги и приготовился. Как только пещерный урод наклонился к нему, широко разведя свои когтистые лапы, Белвар ринулся вперед; рука-молот метнулась точно в грудь чудовища. Удар был такой силы, что экзоскелет затрещал. Монстр без сознания повалился вперед.

Белвара мгновенно отбросило: масса гиганта была гораздо больше, и он тоже едва не потерял сознание из-за боли в плече. Но снова ментальный приказ хозяина вытеснил не только мысли, но и саму боль.

В результате ошибки Белвар оказался погребен под чудовищем. Громоздкий пещерный урод лапами не мог дотянуться до глубинного гнома, но у него было другое оружие. Громадный клюв нацелился на Белвара. Ему удалось прикрыться рукой-киркой, голова монстра дернулась, руку вывернуло назад. Голодный клюв щелкал и плясал буквально в дюйме от лица хранителя туннелей.

На всех трибунах огромной арены иллитиды повскакивали со своих мест и возбужденно переговаривались телепатически и своими булькающими водянистыми голосами. Пальцы извивались, споря со стиснутыми кулаками: проницатели поспешно заключали пари.

Хозяин Белвара, опасаясь потерять своего победителя, обратился к хозяину пещерного урода:

– Сдаешься? – спросил он, стараясь телепатировать конфиденциально.

Его противник нагло отвернулся в сторону и поставил телепатическую защиту.

Хозяину Белвара осталось только наблюдать.

Пещерный урод никак не мог дотянуться ближе; рука свирфнеблина твердо опиралась локтем о камень, кирка твердо удерживала смертоносный клюв на безопасном расстоянии. Пещерный урод прибег к другой тактике: внезапно он рванул голову вверх, освободившись от руки Белвара.

В тот момент только интуиция воина спасла Белвара, так как пещерный урод вдруг нагнулся и ужасный клюв снова нырнул вниз. Естественная реакция и предполагаемая оборона могли бы снести голову чудовища при помощи кирки.

Пещерный урод предвидел такую реакцию, и Белвар понял это.

Белвар выбросил вперед руку, но в конце броска резко изменил направление, чтобы кирка прошла точно под нырнувшим клювом пещерного урода. Чудовище же тем временем, рассчитывая, что Белвар собирается нанести удар, тоже резко остановило движение клюва, чтобы противник промахнулся.

Но мифриловая кирка изменила свое движение гораздо быстрее, чем ожидало чудовище. Удар слева пришелся прямо по основанию клюва и отбросил голову монстра вбок. Затем, игнорируя жгучую боль в поврежденном плече, Белвар согнул свою руку в локте и нанес удар. В этот удар не была вложена сила, но именно в этот момент его противник обогнул кирку и распахнул свой клюв над открывшимся лицом глубинного гнома. Как раз вовремя для того, чтобы ухватить мифриловый молот.

Рука Белвара кляпом глубоко вошла в рот пещерного урода, раскрывая его клюв много шире, чем задумала природа. Чудовище неистово задергалось, пытаясь высвободиться; каждый стремительный рывок отдавался волнами боли в поврежденной руке хранителя туннелей.

Белвар отреагировал яростью равнозначной силы, снова и снова нанося боковые удары по голове урода свободной рукой. Кровь потекла из гигантского клюва, как только кирка впилась в него.

– Сдаешься? – закричал своим водянистым голосом хозяин Белвара сопернику.

Однако этот вопрос оказался преждевременным, поскольку внизу, на арене, покрытый панцирем монстр был далек от поражения. Он использовал другое оружие свой колоссальный вес. Чудовище рухнуло грудью на лежащего на земле глубинного гнома, пытаясь просто раздавить его в лепешку.

– Может, ты сдаешься? – отвечал колкостью на колкость хозяин пещерного урода, следя за неожиданным поворотом событий.

Кирка Белвара настигла глаз пещерного урода, и чудовище взвыло от боли.

Иллитиды запрыгали и заволновались, виляя своими пальцами и сжимая и разжимая кулаки.

Оба хозяина понимали, сколь много им придется потерять. Смогут ли их гладиаторы когда-либо вновь принять участие в бое, если позволить этой схватке продолжиться?

– Может быть, нам следует согласиться на ничью? – телепатически предложил хозяин Белвара. Другой с готовностью кивнул. Оба хозяина послали сообщения своим бойцам. Потребовалось несколько невероятно долгих мгновений, чтобы успокоить полыхавшую ярость и прекратить схватку, но в конечном итоге приказы иллитидов одержали верх над свирепыми инстинктами гладиаторов, продиктованными желанием выжить. Внезапно как пещерный урод, так и глубинный гном почувствовали друг к другу взаимную приязнь; и когда монстр поднялся, он подал свою когтистую лапу, помогая свирфнеблину встать на ноги.

Немного погодя Белвар уже сидел на единственной каменной скамье в голой камере туннеля, непосредственно примыкавшего к арене. Рука с кованым молотом совершенно онемела, и страшный багрово-синий кровоподтек покрывал все его плечо. Немало должно пройти дней, пока Белвар сможет снова выйти на арену, и это глубоко огорчало его: не скоро он сможет порадовать своего хозяина.

Иллитид пришел к нему и обследовал повреждения. У него были с собой снадобья, которые могли бы помочь вылечить рану, но даже при наличии магии Белвар явно нуждался в отдыхе. Однако у этого проницателя уже было готово другое занятие для свирфнеблина. Кладовая в его личных апартаментах требовала своего завершения.

– Идем, – скомандовал иллитид Белвару, и хранитель туннелей вскочил на ноги и стремительно вышел из камеры, почтительно отставая на шаг от своего хозяина.

Когда проницатель вел его через цокольный этаж центральной башни, Белвар заметил дрова, стоящего на коленях. Как должен быть, вероятно, счастлив этот темный эльф, имеющий возможность прикасаться к центральному мозгу общины и доставлять ему наслаждение! Однако вскоре Белвар забыл об этом, поднимаясь на третий этаж сооружения – туда, где располагались камеры, которые делили между собой трое его хозяев.

Двое из них были недвижны; безжизненно сидели они в своих креслах. Хозяин Белвара не обратил на них внимания; ему было известно, что его коллеги были далеко отсюда, в астральном путешествии, а их телесные оболочки, в полной безопасности. Проницатель какую-то секунду помедлил, задумавшись, каково там его приятелям, в том далеком уровне. Подобно всем иллитидам, хозяин Белвара получал удовольствие от астрального путешествия, но практичность, определенно характерное свойство иллитидов, приковывала все мысли этого существа к коммерческим операциям вблизи дома. Покупка Белвара потребовала значительных трат, и он был намерен их возместить.

Проницатель отвел Белвара в заднюю комнату и усадил его на ничем не примечательный каменный стол. Затем иллитид внезапно подверг Белвара ментальной обработке, зондируя его сознание и в то же время грубо вправляя ему плечо и накладывая повязку. Иллитид мог бы проникнуть в сознание раба при первом же контакте, оглушительным ударом или телепатическим прощупыванием, но чтобы полностью подчинить его себе, иллитиду потребовались недели и даже месяцы.

Каждый контакт еще больше подавлял естественную сопротивляемость раба ментальным внушениям, раскрывая еще большее количество его воспоминаний и эмоциональных переживаний.

Хозяин Белвара был намерен вызнать все об этом возбуждающем любопытство свирфнеблине, о его странных искусных руках и о той необычной компании, которую он себе выбрал. На сей раз во время телепатического обмена иллитид сосредоточился на мифриловых руках, поскольку чувствовал, что способности Белвара отнюдь не эффектный трюк.

Мысли иллитида зондировали и прощупывали слабые места и какое-то время спустя попали в глубокий уголок сознания Белвара, натолкнувшись на монотонное песнопение.

– Биврип? – спросил Белвар. Чисто рефлекторно руки хранителя туннелей со стуком столкнулись, и он тут же поморщился от боли.

Пальцы и щупальца иллитида извивались от нетерпения. Он понял, что коснулся чего-то важного, чего-то, что сделает его воина еще сильнее. Однако если проницатель позволит Белвару вспомнить этот заговор, это может вернуть свирфнеблину часть его самого, осознанное воспоминание о тех днях, когда он был свободной личностью.

Иллитид вручил Белвару еще одну дозу заживляющего зелья, затем огляделся вокруг, производя осмотр своим приобретениям. Если Белвар будет и далее выступать гладиатором, ему придется опять встретиться с пещерным уродом на арене; по правилам иллитидов матч-реванш был обязателен после ничейного результата. Хозяин Белвара сомневался, что свирфнеблин выдержит еще один бой против закованного в броню воина.

Если только не...

Дайнин До'Урден пустил своего верхового ящера шагом, проезжая по захудалому району Мензоберранзана – району маленьких, скученных домишек. Он не снимал капюшона своего пивафви, низко надвинутого на лицо, и ничто в его облике не говорило, что он принадлежит к благородным потомкам одного из правящих домов. Миссия Дайнина была сверхсекретной. Он держал ее в тайне от. глаз сторонних наблюдателей в этом опасном районе и от неодобрительных взглядов матери и сестер. Он уже немало прожил, чтобы понимать, как опасна потеря бдительности. Он жил в состоянии, близком к параноидальному, так как никогда не был уверен, не выследили ли его Мэлис и Бриза.

Группа страшил лениво расступилась перед неторопливой поступью ящера.

Ярость закипела в гордом старшем сыне Дома До'Урден при виде непочтительного поведения рабов. Рука Дайнина инстинктивно потянулась за бичом, висевшим на поясе.

Однако Дайнин благоразумно сдержал свою ярость, напомнив себе о возможных последствиях подобного саморазоблачения. Он обогнул еще несколько острых углов и пустился дальше через ряд сросшихся у основания сталагмитов.

– Итак, ты меня отыскал, – откуда-то сзади и сбоку донесся знакомый голос.

Удивленный и испуганный Дайнин остановил своего рысака и замер в седле. Он понимал, что по крайней мере добрая дюжина арбалетов направлена на него.

Дайнин медленно повернул голову, чтобы посмотреть на приближающегося Джарлакса. Здесь, в этих сумерках, наемник казался совсем не похожим на того чрезмерно вежливого и угодливого дрова, которого Дайнин встречал в Доме До'Урден. Или, возможно, такое впечатление создавалось из-за двух вооруженных мечами охранников, стоявших по обеим сторонам Джарлакса, и мысли, что рядом с ним нет Матери Мэлис, готовой встать на его защиту.

– Надо спрашивать, прежде чем входить в чужой дом, – спокойно сказал Джарлакс с явной ноткой угрозы в голосе. – Это общепринятая вежливость.

– Я нахожусь на пустых улицах, – напомнил ему Дайнин.

Джарлакс с улыбкой отверг его логику:

– Это – мой дом.

Дайнин вспомнил о своем положении, и эти мысли слегка приободрили его.

– В таком случае следует ли лицу благородного происхождения, принадлежащему к одному из правящих Домов, испрашивать разрешения у Джарлакса, прежде чем выйти за ворота? – раздраженно спросил старший сын. – Может быть, и Матери Бэнр не входить ни в один из самых захудалых Домов, не испросив разрешения у Матери этого Дома? Следует ли также Матери Бэнр испрашивать разрешения у бездомного бродяги Джарлакса? – Дайнин понимал, что он, похоже, зашел чуть дальше в своем оскорблении, но его гордость, требовала этих слов.

Джарлакс заметно расслабился, и появившаяся на его лице улыбка была почти искренней.

– Итак, ты нашел меня, – снова произнес он, склоняясь в своем традиционном поклоне. – Говори, что тебе надо, и покончим с этим.

Дайнин воинственно скрестил свои руки на груди, обретая уверенность от явной уступчивости наемника.

– Ты уверен, что я искал именно тебя? Джарлакс обменялся усмешками со своей охраной. Смех невидимых воинов, скрывающихся в полумраке переулка, значительно поуменьшил возросшую было самоуверенность Дайнина.

– Говори, что тебе надо, старший сын, – более настойчиво произнес Джарлакс, – и покончим с этим.

Дайнин и сам стремился завершить эту неожиданную встречу как можно скорее.

– Я требую информации относительно Зин-карлы, – резко произнес он. Дух-двойник Закнафейна в течение многих дней бродит, по Подземью. Возможно, слишком многих?

Глаза Джарлакса сузились, когда он уяснил ход мыслей старшего сына.

– Это Мать Мэлис послала тебя ко мне? – скорее утверждая, спросил он.

Дайнин покачал головой, и Джарлакс не подверг сомнению его искренность. – Ты так же умен, как и искусен в обращении со своими клинками, – любезным тоном заметил наемник, отвешивая второй поклон, который казался несколько двусмысленным в мрачном мире Джарлакса.

– Я пришел по собственной инициативе, – твердо сказал Дайнин. – Я должен найти ответ на некоторые вопросы.

– Ты боишься, старший сын?

– Я озабочен, – искренне ответил Дайнин, игнорируя поддразнивающий тон наемника. – Я никогда не делаю ошибки, недооценивая своих врагов или союзников.

Джарлакс бросил на него непонимающий взгляд.

– Я знаю, кем стал мой брат, – пояснил Дайнин. – И мне известно, кем когда-то был Закнафейн.

– Закнафейн – дух-двойник, – возразил Джарлакс, – находящийся в полном подчинении Матери Мэлис.

– Очень много дней прошло, – тихо сказал Дайнин, надеясь, что смысл его слов прозвучал достаточно внятно.

– Твоя мать просила о Зин-карле, – немного раздраженно возразил Джарлакс, – а это величайший дар Ллос, взамен которого следует доставить радость Паучьей Королеве. Мать Мэлис знала о риске, когда она требовала Зин-карлу. Наверняка ты понимаешь, старший сын, что духи-двойники предоставляются для достижения известных целей.

– А каковы последствия неудачи? – грубовато спросил Дайнин, заражаясь волнением Джарлакса.

Скептический пристальный взгляд наемника был исчерпывающим ответом.

– Сколько еще времени в запасе у Закнафейна? – спросил Дайнин.

Джарлакс уклончиво пожал плечами и задал встречный вопрос:

– Кто может предвидеть планы Ллос? – спросил он. – Паучья Королева может быть терпеливой, если выигрыш достаточно велик, чтобы оправдать это ожидание.

Так ли велико значение Дзирта? – Наемник опять пожал плечами. – Судить об этом только самой Ллос, и никому, кроме Ллос.

Дайнин надолго задержал свой изучающий взгляд на Джарлаксе, пока не проникся уверенностью, что наемнику больше нечего сообщить ему. Вслед за этим он повернулся к своему верховому ящеру и низко натянул капюшон пивафви. Вскочив в седло, Дайнин развернулся, желая оставить за собой слово, но наемника и его телохранителей уже не было видно.

– Биврип! – воскликнул Белвар, завершая заклинание. Хранитель туннелей вновь ударил рукой об руку, и на сей раз он не поморщился, поскольку боль не была такой интенсивной. Искры брызнули от соединившихся мифриловых рук, и хозяин Белвара в полном восторге зааплодировал своими четырехпалыми ладонями.

Теперь иллитиду просто необходимо было увидеть своего гладиатора в действии. В поисках мишени он оглянулся вокруг, и его взгляд наметил частично вырубленную нишу под кладовую. Целый набор телепатических инструкций ревом отозвался в мозгу хранителя туннелей, пока иллитид передавал ментальные образы планировки и желательной глубины этого помещения.

Белвар решительно направился в указанном направлении. Неуверенный в силе своего поврежденного плеча, того самого, которое направляло руку-молот, он приступил к работе рукой-киркой. Камень взорвался, обращаясь в пыль, под ударом заговоренной руки, и иллитид отправил сообщение о полученном удовольствии, наполнив им до краев сознание Белвара. Даже панцирь пещерного урода не устоял бы против такого удара!

Хозяин Белвара подтвердил данные глубинному гному инструкции, а сам отправился в смежную камеру наблюдать. Предоставленный своему делу, которым он занимался в течение уже ста лет, Белвар вдруг почувствовал, что что-то его тревожит.

Не было никакой последовательности в пронесшихся в голове Белвара мыслях, никакой определенности; потребность доставить удовольствие своему хозяину-иллитиду оставалась основным руководством к действиям. Однако впервые с того времени, как он попал в плен, Белвара посетило недоумение.

Личность? Цель?

Монотонное песнопение заклинания мифриловых рук вновь повторилось в сознании, сфокусировавшись в неосознанную решимость навести порядок в неясных намеках его господина.

– Биврип? – вымолвил он снова, и это слово привело в действие спусковой механизм совсем недавнего воспоминания: образ какого-то дрова, стоявшего на коленях и массировавшего божество иллитидской общины.

– Дзирт? – еле слышно произнес Белвар, но это имя было забыто им со следующим звонким ударом кирки, изгнано из памяти нахлынувшим желанием угодить хозяину-иллитиду.

Эта кладовая должна стать верхом совершенства.

Глыба плоти покрылась рябью под темнокожей рукой, и волна тревоги, переданная Дзирту центральным мозгом, окатила его. Единственной реакцией дрова на это явление было огорчение: ему был нестерпим вид страдающего мозга. Изящные пальцы массировали и поглаживали; Дзирт поднял кувшин с теплой водой и медленно полил ею эту плоть. Вслед за этим Дзирт почувствовал себя счастливым, поскольку плоть успокоилась под его искусными прикосновениями, и тревожные настроения мозга вскоре сменились поддразнивающим намеком на благодарность.

Позади коленопреклоненного дрова два иллитида, наблюдавшие за всем этим через широкую эстакаду, одобрительно кивнули. Этот дровский эльф, похоже, большой мастер своего дела, так что недавний захват пленников оказался чрезвычайно удачным.

Иллитиды оживленно задвигали своими пальцами, обмениваясь этой мыслью.

Центральный мозг обнаружил еще одного дрова-нарушителя, попавшего в иллитидские сети, которыми были туннели за пределами этой длинной и узкой долины, – еще одного раба, годного, чтобы массировать и успокаивать.

Так считал центральный мозг.

Четыре иллитида отправились из долины, направляемые образами, которые внушил им центральный мозг. Дров-одиночка вошел в их владения, и это была легкая добыча для четырех иллитидов.

Так считали проницатели.