"Космические инженеры" - читать интересную книгу автора (Саймак Клиффорд Дональд)

Глава первая

Херб Харпер небрежно ткнул пальцем в клавишу радиоприемника – откуда-то за миллиарды миль раздался брюзгливый голос: «Полицейский корабль 968. Перехватите на маршруте Земля-Венера фрегат «Вулкан». Обыщите на предмет наркотиков. Предполагается их наличие…»

Херб крутанул ручку настройки. Каюту заполнил неторопливый беззаботный голос: «Прогулочная яхта «Хелена» в трех часах от Сандебара. Нет ли для нас сообщений?»

Он снова повернул ручку. Раздался скрипучий голос одного из лучших радиообозревателей – Тима Донована: «Томми Эвансу придется отложить его полет к Альфе Центавра еще на несколько дней. Торговая Компания Солнечной Системы заявила, что ими обнаружено несколько дефектов в конструкции новых двигателей Эванса, но Томми продолжает утверждать, что его двигатели смогут развить скорость значительно превышающую скорость света. Тем не менее ему приказано вернуться на Марс, где техники еще раз смогут проверить двигатели корабля перед окончательным стартом. В данный момент Томми на Плутоне и горит желанием отправиться в космическое пространство за пределы Солнечной системы. Последние его доклады отнюдь не свидетельствуют, что он собирается подчиниться компании. Сторонники Томми возмущены приказом, называют его высокомерным и подозревают, что за всем этим кроются политические расчеты…»

Херб выключил радио и подошел к двери, отделяющей жилой отсек «Космического щенка» от рубки управления.

– Слышал, Гэри? – спросил он. – Может быть, нам все же удастся встретиться с этим Эвансом.

Гэри Нельсон, продувая засорившуюся прокуренную трубку, свирепо обернулся к Хербу и буркнул:

– Больно нужен мне этот выскочка.

– Какая муха тебя укусила? – удивился Херб.

– Томми Эванс. От самого Сатурна Донован только о нем и болтает.

Херб недоуменно посмотрел на своего долговязого товарища.

– У тебя тяжелая форма космической лихорадки, – констатировал он. – Ты словно пес на цепи…

– Еще бы не заработать космическую лихорадку, – рявкнул Гэри. Он махнул рукой в сторону экрана обзора. – Ни черта! Один мрак, даже звезд почти нет. А те что есть, мерцать разучились. Мчишься со скоростью сотни миль в секунду, а кажется – торчишь на месте. Ничего не меняется. Все жизненное пространство – пара квадратных футов. Тьма космоса давит на тебя со всех сторон, издевается над тобой, в душу лезет…

Он умолк и расслабленно опустился в кресло пилота.

– Сыграем в шахматы? – предложил Херб.

Гари всего передернуло, он снова рявкнул на Херба:

– Не заикайся мне больше о шахматах, ты, разваренная креветка. Я выброшу тебя в открытый космос, если ты мне опять вякнешь о них. Ей богу, я это сделаю.

– Я думал, они тебя успокоят, – сказал Херб.

Гари нацелил свою трубку на Херба.

– Попадись мне в руки парень, который изобрел трехмерные шахматы, я бы свернул ему шею. Старые шахматы – вещь скверная, но трехмерные на двадцать семь игроков… – Он мрачно покачал головой. – Наверно, он был полоумный.

– У него, действительно, поехала крыша, – отозвался Херб, – но не потому, что он изобрел трехмерные шахматы. Парня зовут Конрад Фейрбэнкс. Сейчас он в психушке на Земле. Мне как-то удалось его сфотографировать, как раз когда он выходил из зала суда. Это было в тот день, когда судья объявил его сумасшедшим. Полицейские еще ринулись на меня, но я улизнул. Старик заплатил мне десять монет премии за снимок.

– Без тебя знаю, – перебил Гари. – Лучший математик во всей Солнечной системе. Он вывел уравнения, которые никто и понять-то не может. А свихнулся он тогда, когда доказал, что бывают такие условия пространственно-временного континуума, где один плюс один не равняется двум. Представляешь, он доказал вот это, а не какое-нибудь теоретическое мумбо-юмбо.

Херб пересек рубку управления и встал рядом с Гэри, глядя в экран обзора.

– Все в порядке? – спросил он.

Гэри глухо прорычал:

– А что тут может случиться? Ни одного метеора даже. Делать нечего, сиди и глазей. А можно и этого не делать. Все равно автопилот все решает сам.

Тихое урчание геосекторов заполняло корабль. Казалось, что корабль замер в космическом пространстве. Справа, где-то внизу, завис Сатурн – золотистый светящийся диск с тонкими яркими кольцами. Впереди и немного слева – крохотное неподвижное пятнышко. Это Плутон. Солнце – в трех миллиардах миль за кормой и поэтому скрыто от их взгляда.

«Космический щенок» приближался к Плутону со скоростью близкой к тысяче миль в секунду. Геосекторы, искривляя пространство, мчали крохотный космический корабль со скоростью, немыслимой всего лишь еще сто лет тому назад.

А теперь Томми Эванс находится на Плутоне, и он готов, если Торговая Компания Солнечной Системы прекратит свое вмешательство, вывести свой экспериментальный корабль далеко за пределы Солнечной системы навстречу ближайшей звезде, удаленной на 4,29 световых года. Если усовершенствованные электрогравитационные геодезические отражатели будут работать так, как с твердостью предсказали их изобретатели, то Томми сможет превысить скорость света и исчезнуть за пределами возможного, которое всего лишь несколько веков назад ученые мужи провозгласили недостижимым.

– Да, от этого у кого угодно голова закружится, – заявил вдруг Херб.

– От чего?

– Как от чего? – не понял Херб. – Я о Томми Эвансе. Парень творит историю. И, возможно, мы будем при этом присутствовать и своими глазами увидим, как он это делает. Он первым полетит к звездам, ну а если ему это удастся, то за ним полетят и другие. Человек отправится дальше и дальше; когда-нибудь он, может быть, достигнет центра начального взрыва…

Гэри прыснул:

– Ему придется чуток поторопиться, а то может и не успеть.

– Нет, ты послушай, – продолжал Херб. – Кончай делать вид, будто не замечаешь прогресса человечества. Взять, к примеру, хотя бы наш корабль. Мы теперь пользуемся ракетными двигателями только при взлете и посадке. В открытом космосе включаем геосекторы и движемся, искривляя пространство, при этом развиваем такую скорость, о какой с ракетными двигателями нельзя и мечтать. А воздух? Теперь у нас есть генератор атмосферы, и мы не зависим больше от запасов кислорода и очистителей воздуха. То же самое с продуктами. Автомат просто подбирает материю и энергию из космоса и трансформирует их в бифштекс и картошку – ну, по крайней мере, в их эквивалент по питательности. Мы посылаем наши заметки и фотографии прямо через космическое пространство на миллиарды миль. Сидишь перед спейсрайтером и шлепаешь по клавишам а через несколько часов другая машина, уже в Нью-Йорке, выдает то, что ты здесь написал.

– Разбежался, – зевнул Гэри. – Мы даже еще и старт не взяли: я – о человечестве. То, чего оно добилось, – мелочь перед тем, что ему еще предстоит. Ну, конечно, если в приливе дурного настроения оно сперва не прикончит себя.

В углу каюты включился и застрочил спейсрайтер, воспроизводя посланные несколько часов назад в миллиардах миль отсюда позывные.

Оба поспешили к аппарату и склонились над ним.

Клавиши медленно и старательно выстукивали:

Аппарат остановился. Херб посмотрел на Гари.

– Кажется, Эванс, действительно, парень стоящий, – кивнул тот. Может, пошлет их куда следует. Они давно на это напрашиваются.

Херб подавился смешком:

– За Эвансом им не угнаться, это уж точно.

Гэри сел к передатчику и включил его. Жужжание аппарата, накапливающего энергию, чтобы послать мощный луч к Земле, заглушило завывание геосекторов.

– У этой штуки всего один недостаток, – проворчал Гэри. – Слишком медленно передает и слишком много жрет энергии. Надо надеяться, скоро кто-нибудь придумает, как использовать для передачи информации космическое излучение.

– Над этим колдует доктор Кингзли на Плутоне, – откликнулся Херб. – Может, через год-другой он что-нибудь и изобретет.

– Доктор Кингзли много над чем колдует, – отозвался Гэри. – Если удастся его разговорить, сможем послать с Плутона кучу статей.

Передатчик зажужжал ровнее, Гэри склонился над ним и начал печатать.

– Это его доконает, – довольно усмехнулся Гэри.

– Мог бы и не упоминать о виски, – надулся Херб. – Бутылка просто выскользнула у меня из рук.

– Ага, – откликнулся Гэри. – Выскользнула она у тебя из рук, шмякнулась о стальные плиты и разлилась к чертовой матери. Но теперь я беру спиртное в свои руки. Захочешь выпить – спроси у меня.

– Может быть, у Кингзли найдется какая-нибудь выпивка, – с надеждой сказал Херб. – Глядишь, одолжит нам бутылочку.

– Если и одолжит, держи свои лапы от нее подальше, – заявил Гари. – Прежде чем разбить последний пузырь, ты высосал почти все запасы – мне из каждой бутылки доставалось не больше двух рюмок. После Плутона у нас еще Уран и Нептун впереди, а горло промочить уже нечем. – Он встал и направился в носовую часть корабля, поглядывая в обзорный экран. – Остаются Уран и Нептун, – повторил он, – но и этого вполне достаточно. Если старик выдумает еще какие-нибудь идиотские штучки – пусть ищет другого дурака. Вернусь на Землю – потребую у него свое старое место на космодроме и проведу там остаток жизни. Буду смотреть, как взлетают и приземляются корабли, и каждый раз буду целовать землю и благодарить бога, что меня там нет.

– Старик нам платит хорошие бабки, – заметил Херб. – Наши счета заметно вырастут к возвращению.

Гэри притворился, что не слышит.

– «Познайте Солнечную систему», – продекламировал он. – «Специальные воскресные выпуски в “Вечерней ракете”. Репортажи Гэри Нельсона. Фотографии Херберта Харпера. Бесстрашные репортеры бросают вызов опасностям космоса, чтобы дать правдивое описание планет Солнечной системы. Целый год одиночества на космическом корабле, чтобы читатели “Ракет” могли узнать все подробности об условиях жизни в космосе и на других планетах». Вспомни, как весь отдел лез из кожи вон, рекламируя наш полет. Целый разворот рекламы. – Он сплюнул. – Чепуха для детишек.

– Детишки, видно, и в самом деле думают, что мы – герои, – откликнулся Херб. – Клянчили, наверно, у родителей, прочитав наши статьи, чтобы купили им космический корабль. Хотят сами слетать на Сатурн и увидеть все своими глазами.

– Старик предсказал, что это поднимет тираж, – продолжал гнуть свое Гэри. – Как же, волновало его это. Вспомни, как он говорил: «Отправляйтесь и побывайте на всех планетах. Получится материал из первых рук. Посылайте его прямо нам. Мы каждое воскресенье будем печатать целый разворот ваших материалов». Как будто посылал нас описать пожар в соседнем квартале. Только и всего. Всего-то чуть больше года в космосе. Жить, конечно, в космическом корабле и в скафандрах. Пробежитесь мимо лун Юпитера к Сатурну, а оттуда быстренько на Плутон. Работенка легкая. Скорее даже приятный отдых. «Интересные, приятные каникулы», – вот как он говорил.

Трубка Гэри угрожающе запыхтела; он выбил ее о ребро ладони.

– Мы уже почти на Плутоне, – примирительно сказал Херб. – Осталось несколько дней. А там есть и заправочная станция, и радиостанция, и лаборатория доктора Кингзли. Даже в покер, может быть, сыграем.

Гэри подошел к экрану телескопа и включил его.

– Давай посмотрим, – пробормотал он.

Большой круглый экран медленно засветился. На нем появился Плутон, до которого оставалось почти полмиллиарда миль. Безжизненная планета, тускло отражающая слабый свет далекого солнца; планета, заключенная в ледяные объятия космоса; планета, которая была мертва задолго до того, как на Земле появились первые проблески жизни.

Изображение было расплывчатым, и Гэри начал настраивать резкость, чтобы сделать его более четким.

– Подожди-ка! – неожиданно вскрикнул Херб и схватил Гэри за запястье.

– Крути назад. – сказал он. – Там что-то было. Очень похоже на корабль. Может, это Эванс возвращается.

Гэри стал медленно поворачивать ручку назад. На экране появилось крохотное светящееся пятнышко.

– Оно, – выдохнул Херб. – Медленнее. Еще немного.

Пятнышко стало четче, но все равно оставалось просто пятнышком, всего лишь крохотной точкой в космическом пространстве. Какое-то металлическое тело, отражающее солнечный свет.

– Увеличь изображение, – попросил Херб

Пятнышко стало быстро расти, приобретая ясные очертания. Гэри увеличивал изображение до тех пор, пока оно не заняло весь экран.

Вроде космический корабль, и в то же время не совсем…

– У него нет реактивных сопел, – удивленно произнес Херб.

– Как он мог лететь без реактивных двигателей? При взлете пользоваться геосекторами невозможно. Они космос скручивают запросто, а планету вообще вывернут наизнанку.

Гэри внимательно изучал предмет на экране.

– Похоже, он стоит на месте, – сказал он. – А если и движется, то этого незаметно.

– Очень древний, – предположил Херб.

Гэри покачал головой:

– Это все равно не объясняет, почему нет сопел.

Оба оторвались от экрана и посмотрели друг на друга.

– Старик приказал срочно лететь на Плутон, – напомнил Херб.

Гэри молча развернулся и большими шагами направился к пульту управления. Втиснув свое длинное костлявое тело в кресло пилота, он отключил автоматическое управление. Затем выключил геосекторы и подал горючее в реактивные двигатели.

– Засеки наше положение, – мрачно бросил он. – Мы задержимся и посмотрим, в чем тут дело.