"В постели с принцем" - читать интересную книгу автора (Джеффрис Сабрина)

Глава 3

Кэтрин не верила своим глазам. Лорд Айверсли? Здесь, на галерее? То, что она так круто поговорила с Сидни, уже плохо, но то, что граф стал свидетелем ее унижения… Проклятие, неужели он слышал весь разговор?

— К-как долго вы здесь находились? — заикаясь, спросила Кэтрин.

— Достаточно долго.

Луна освещала красивое лицо графа. Он смотрел на Кэтрин хищным взглядом небесно-голубых глаз.

Хотя ему было не более двадцати семи лет, эти глаза свидетельствовали о том, что он знает о жизни многое, в том числе и то, что остается за пределами познаний Кэтрин.

— Почему вы шпионите за нами?

Бросив на землю сигару, лорд Айверсли раздавил окурок ботинком.

— Я просто вышел покурить.

— Неприлично подслушивать чужие разговоры.

— Не более неприлично, чем разговаривать о других людях за их спиной.

Лицо Кэтрин вспыхнуло. Какой ужас!

— Мы не имели в виду… То есть… О Боже, что вы теперь можете подумать о нас!

— Меня это не слишком беспокоит. Тем более после того, как я услышал о вашем печальном положении.

— Печальном положении?

— Двадцать два года — и вас ни разу не поцеловал муж-чина. Я готов оказать услугу. Как вы сказали, я мог бы это сделать.

Кэтрин с трудом подавила в себе нервную дрожь. Меньше всего ей нужно, чтобы такой человек стал ее преследовать. Тем более что его единственной целью было соблазнить ее. Возможно, Сидни прав в отношении ее платья — не исключено, что оно навело его сиятельство на превратные мысли относительно ее целомудрия. Кэтрин вполне может потерять и Сидни, и девственность, если не проявит предельную осторожность.

— Благодарю вас за предложение, ваше сиятельство, однако я пока не пала столь низко, чтобы просить о поцелуе незнакомого мне человека.

— Я не совсем незнакомец. — Алек приблизился к Кэтрин с тигриной грацией. — За последние десять минут я узнал о вас очень много.

— Например? — Кэтрин попятилась и уперлась спиной в мраморные перила.

— Вы откровенны, практичны и… — Граф остановился всего лишь в нескольких дюймах от нее.

— Беспутны? Не по этой ли причине вы оказались здесь? Не потому ли, что вы услышали, как я попросила сэра Сидни о поцелуе?

Лорд Айверсли буквально пожирал Кэтрин взглядом.

— Я бы назвал это смелым поступком. И честным. Вы идете к тому, чего хотите, без пустых извинений. Я восхищаюсь этой чертой в любом человеке, но особенно в женщине.

— Вот как? А почему «особенно в женщине»? На лицо графа набежала тень.

— Потому что женщин обычно учат делать так или иначе, не задавая вопросов. Это неразумно.

— Странный совет для мужчины, который пристает к одинокой молодой женщине.

— Я не пристаю к вам, — лукаво улыбнулся лорд Айверсли. — Я только подтверждаю то, что вы уже заявили: я поцеловал бы вас, если бы вы попросили.

Он перевел взгляд с лица Кэтрин на ее грудь, затем на живот. Этот дерзкий взгляд, казалось, обжигал то место, на котором останавливался.

— Поверьте, если бы я был на месте Ловеласа, вам не пришлось бы меня упрашивать.

Несмотря на участившееся биение сердца, стук которого отдавался у Кэтрин в ушах, она постаралась сохранить внешнее спокойствие.

— Я нисколько не сомневаюсь в этом, тем более после того, что я слышала о вас.

Айверсли прищурился:

— Что именно?

— Уверена, что вы знаете всю историю: безответственный молодой лорд ведет себя плохо, его посылают в чужие края, чтобы удержать от неприятностей. После смерти отца, повзрослевший, хотя и не образумившийся, он возвращается домой, чтобы посмотреть, какой скандал может учинить здесь.

В глазах Айверсли блеснули смешинки.

— Очень умно с вашей стороны свести всю мою жизнь к банальному клише.

— Как неразумно с вашей стороны обращать ее в такое клише.

Смешинки в глазах графа исчезли.

— Стало быть, вы верите тому, что обо мне говорят?

— Ваше теперешнее поведение определенно это подтверждает.

Граф приблизился к Кэтрин настолько, что она могла в упор разглядеть его крепко вылепленный подбородок, густые брови, которые придавали ему лукавое выражение.

— А я-то думал, что вы можете подарить мужчине удовольствие сомнения. Ловеласу вы определенно его подарили.

— Я знаю, что, несмотря на свои недостатки, Сидни любит меня.

— Но недостаточно для того, чтобы поцеловать вас, когда вы об этом просите.

— Вы не понимаете…

— Отчего же, я понимаю. Он слишком труслив, чтобы противостоять матери, поэтому осуждает вас и вашу семью за свои недостатки. — Наклонившись, Алек шепотом добавил: — А вот я совсем не трус и готов идти за тем, чего хочу, Кэтрин.

В точности как Александр Великий, который покорил не только Азию, но и нескольких женщин. И почему его хриплый голос, произнесший ее простое имя, звучит так экзотически, как если бы он произнес «Клеопатра»?

— Откуда вы знаете мое имя?

— Помимо того что Ловелас несколько раз употребил его, я расспросил о вас леди Дженнер.

Кэтрин охватило волнение. Еще ни один мужчина никогда не расспрашивал о ней, правда, она редко бывала в обществе. Интерес графа Кэтрин явно льстил.

Она прищурилась:

— Вы не должны называть меня Кэтрин. Это неприлично.

— Вы предпочитаете, чтобы я называл вас Кит? Мне кажется, это не совсем вам подходит.

О, наверняка граф был хорошо подкован в вопросах обольщения! По всей видимости, изучил положения из «Руководства для повесы» лет в двенадцать. Его комплименты сбивали Кэтрин с мыслей, а ей весьма важно было сохранять способность рассуждать здраво.

Она заставила себя произнести холодным, отчужденным тоном:

— Я предпочитаю, чтобы вы называли меня мисс Мери-вейл. И вообще, пока мы официально не представлены друг другу, вы не должны даже разговаривать со мной.

Алек мрачно хмыкнул:

— Вы так строги в отношении соблюдения приличий не-замужними женщинами? А между тем всего лишь несколько минут назад просили о поцелуе.

Кэтрин гордо вскинула подбородок:

— Сидни и я почти помолвлены.

— И он, судя по всему, намерен сохранить этот статус навсегда.

Хотя Кэтрин и сама думала таким же образом, все же ей было неприятно услышать это от постороннего человека, подслушавшего их с Сидни разговор.

— Вы ничего о нем не знаете. Сидни — состоявшийся поэт, весьма уважаемый, и гораздо лучше вас, несмотря на ваш высокий титул.

— Не сомневаюсь. Однако он не поцелует вас. А я поцелую.

Поймав конец золотистого пояса, который опоясывал Кэтрин, граф притянул ее к себе.

У Кэтрин мгновенно застучало в висках.

— Я не хочу, чтобы вы меня целовали, — слабо запротестовала она.

Айверсли улыбнулся дразнящей улыбкой:

— Не хотите? Тогда почему вы все еще здесь, а не бежите внутрь, чтобы присоединиться к вашему блеклому соискателю руки?

Улучив момент, Кэтрин выдернула конец пояса и бросилась к дверям.

Однако она не успела сделать и пары шагов, как граф поймал ее за локоть.

— Успокойтесь, не спешите уходить. Никто не увидит, если мы нарушим одно-два правила.

Дрожь пробежала по телу Кэтрин, когда она ощутила, как лорд Айверсли сжал ее локоть. Кэтрин испугалась. Почему она не стала сопротивляться, когда граф вынудил ее остановиться?

Потому что устала от ответственности. С момента смерти деда Кэтрин одна командовала слугами, имела дела с торговцами и учила сестер.

Тем не менее она не должна забывать уроки, которые ежедневно извлекала из поведения родителей: безрассудство ведет к потерям.

— Сидни говорит, что вы умеете нарушать правила.

— Он также говорит, что вы не должны хотеть, чтобы вас поцеловали. Но вы-то хотите этого. — Граф оперся о перила по обе стороны от Кэтрин, как бы поймав ее в ловушку. — Так почему не воспользоваться услугами мужчины, который хочет удовлетворить ваше желание?

Умно с его стороны изображать дело таким образом, будто бы Кэтрин сама хочет воспользоваться его услугами.

— Я не хочу навязываться, — саркастически проговорила Кэтрин. — Уверена, что в этом обществе вы слишком заняты оказанием услуг таким, как леди Дженнер. Так зачем вам возиться со мной?

— По крайней мере я не занят прислуживанием своей матери.

Эти слова уязвили Кэтрин. Она нервно сглотнула.

— Сидни поцелует меня, когда придет время. Похоже, это не убедило графа.

— Скажем так: в конце концов он распрямится настолько, что будет способен это сделать. — Теплое дыхание графа опалило щеки Кэтрин. — Возможно, в вашу брачную ночь, еслиона когда-либо наступит. Это не означает, что вы не можете поцеловать меня сегодня… чтобы было с чем сравнивать.

— Почему я должна этого хотеть?

— Чтобы затем, когда свершится этот ваш скучнейший брак с вашим скучнейшим Сидни, вы могли в точности знать, чего вам не хватает.

Кэтрин с недоверием посмотрела на графа:

— И вы можете показать, чего именно?

— Совершенно определенно могу.

— Скажите, а большинству женщин ваше высокомерие кажется привлекательным?

Граф задумчиво улыбнулся:

— Я не пользовался этим ни с кем, кроме вас.

— Весьма сомневаюсь в этом. — Глаза Кэтрин потемнели, и она добавила: — Я слыхала, что у вас богатый опыт общения с женщинами. Вам незачем добавлять к их сонму еще и меня.

— Да, но это вы хотите добавить меня к числу своих поклонников. Потому что если вы будете ждать Сидни, то можете прождать всю жизнь.

Справедливость этого заявления лишила Кэтрин дара речи. Она продолжала молчать и тогда, когда лорд Айверсли наклонил к ней голову.

По правде говоря, он дал Кэтрин достаточно времени, чтобы она смогла запротестовать. Его губы находились близко от ее губ достаточно долго. Когда же Кэтрин не предприняла никаких действий, граф счел это знаком согласия, хотя ей было всего лишь любопытно.

Но уже в ту минуту, когда их губы встретились, Кэтрин поняла, что ее любопытство опасно. Потому что в то времякак ее разум гневно протестовал, плоть жаждала поцелуя.

Граф запечатлел долгий поцелуй на ее губах, и образ Сидни отошел на дальний план. От ее жениха никогда не пахло дымом и секретами. Он никогда не заставлял ее пульс биться так отчаянно… Разве лишь ночью во сне.

Теперь ее сны никогда не будут такими, как прежде. Но как она догадалась, что поцелуи будут столь… столь приятны, пусть даже с незнакомцем? А лорд Айверсли определенно был незнакомцем. Он целовал божественно, его губы касались губ Кэтрин мягко… нежно…

Кэтрин испуганно отпрянула. Как могла она позволить незнакомому мужчине зайти так далеко?

— Достаточно, сэр. Вы продемонстрировали мне, что такое поцелуй. А теперь позвольте мне уйти.

Взяв Кэтрин за подбородок, граф повернул ее лицом к себе:

—Да, но поцелуй этим не ограничивается. Он имеет продолжение.

— Какое продолжение? — выпалила Кэтрин, тут же обругав себя за несдержанность.

Айверсли не спускал глаз с ее полыхающего от смущения лица. Когда его взгляд остановился на губах, внутри Кэтрин вспыхнуло пламя.

— Я покажу, если вам хочется.

Если есть продолжение, то, вероятно, она должна знать его, чтобы не быть совершенно беспомощной, если Сидни наконец-то ее поцелует.

— Полагаю, вы можете это показать, — быстро проговорила Кэтрин.

Иронично хмыкнув, граф чувственно провел большим пальцем по ее нижней губе.

— У вас такой очаровательный ротик. Позвольте мне проникнуть в него.

Внутрь? Прежде чем Кэтрин успела задать этот вопрос, граф наклонился и большим пальцем надавил ей на подбородок, вынуждая приоткрыть рот. И в то же мгновение его язык проник вовнутрь.

«Ой… Внутрь… Вот что он, оказывается, имел в виду… Какое странное ощущение».

Кэтрин охватил жар и трепет. Граф сделал несколько движений языком туда-обратно, в результате чего Кэтрин потеряла способность соображать. У нее резко закружилась голова, и она схватилась графа за плечи, чтобы не упасть.

Тихонько застонав, он прижал ее к себе. Теперь они соприкасались грудью и бедрами, и Кэтрин казалось, что в местах соприкосновения их тел рождались языки пламени.

Храни ее Господь, она не имела ни малейшего понятия о том, что целоваться — это так… так чудесно. И безрассудно. Все то, что приятно, всегда безрассудно. Она должна остановить его. В самом деле должна.

Однако вместо этого Кэтрин прильнула к телу графа, наслаждаясь поцелуем. Она ощущала запах табака, вкус шампанского на его губах, крепость его мышц. Поцелуй становился все крепче, все жарче, и в конце концов Кэтрин опустила голову на мускулистую грудь графа… Так в, своих мечтах она опускала голову на грудь Сидни.

Сидни! О Господи!

Оттолкнув графа, Кэтрин прервала поцелуй. Несколько мгновений они молча стояли, глядя друг на друга и тяжело дыша.

Наконец Кэтрин проговорила:

— Благодарю вас. Это был весьма поучительный… урок. А теперь простите меня.

Сердце ее гулко колотилось, она хотела убежать, прежде чем полностью потеряет над собой контроль. Однако рука графа снова остановила ее.

— Вы должны отпустить меня, — сказала Кэтрин, повернувшись, — пока меня не стала разыскивать мать. — Или хуже того: пока их не обнаружит здесь Сидни.

Ее командирский тон лишь вызвал у графа улыбку.

— Отпустить вас? Кэтрин внутренне запаниковала.

— Пожалуйста…

Лорд Айверсли пристально смотрел ей в лицо.

— Боитесь продолжить урок, дорогая?

Его ласковый тон заставил Кэтрин немного успокоиться. Конечно, это могло быть всего лишь капризом. Но что, если за этим стоит нечто большее…

Ах нет, нелепо думать об этом. Граф Айверсли может заполучить любую женщину, какую только захочет. Ему не нужно соблазнять девственницу. И если он в самом деле такой дикий и необузданный, как все о нем говорят, то определенно не собирается обзаводиться женой.

— Урок окончен, — твердо заявила Кэтрин.

— Это такой урок, который требует повторения.

— Определенно нет, лорд Айверсли.

Впервые за весь вечер на лице графа появилось выражение гнева.

— Называйте меня Алек. Я не хочу, чтобы вы думали обо мне иначе, чем как об Алеке. — Он притянул Кэтрин поближе. — Который уже готов повторить ваш урок по поцелуям.

— Нет, мы не можем продолжать. — Решительно покачав головой, Кэтрин попыталась высвободиться. — Я должна идти… Алек. Пожалуйста.

Что-то грозное сверкнуло в глазах графа, затем исчезло.

— Ну хорошо. — На лице его появилась улыбка, которой Кэтрин не до конца поверила. — Пока что. — Он опустил свою руку. — Но предупреждаю вас: вы видите меня не в последний раз.

— Все же в последний, — возразила Кэтрин. — Я выхожу замуж за Сидни.

— В самом деле?

— Да. Поэтому предлагаю вам оставить меня. Повернувшись, Кэтрин направилась в бальный зал и услышала за своей спиной негромкие слова:

— Для этого очень мало шансов, милая Кэтрин.