"Неприличная любовь" - читать интересную книгу автора (Джеффрис Сабрина)

Глава 12

Черт возьми, он солгал ей! Вот уже три часа, как они покинули Танбридж, а эта мысль все не давала Дэниелу покоя. Он нанял для них единственный экипаж, который был в «Короне и розе», – старую скрипучую повозку с потрескавшимися сиденьями. Почтовая карета возвратилась в Бромли, и ничего лучшего в распоряжении хозяина не оказалось.

Как же он мог ей солгать? Он ведь обещал никогда этого не делать. Дэниел ни от кого не утаивал своих связей с Краучем, он вообще не скрывал собственного прошлого. Именно поэтому он и жил в Сент-Джайлзе – чтобы люди понимали, кто он и чем занимается. Все его клиенты прекрасно отдавали себе отчет в том, на что идут, когда обращаются за помощью к Дэниелу Бреннану.

Но мнение этих людей его совсем не беспокоило. Его волновала только Хелена. Она была так уверена в его силах, что он не решился открыть ей всю правду.

У Дэниела был выбор – солгать Хелене и сохранить ее доверие или рассказать все и навсегда потерять ее симпатию. Он не мог это сделать. Ее вера пьянила его куда сильнее джина. Когда Хелена смотрела на него, она видела перед собой не сына разбойника и не контрабандиста по кличке Малыш Денни, а Дэниела Бреннана, мужчину, на которого возлагала свои надежды.

Он боялся вызвать ее презрение. Если Хелена узнает, что в юности он был вовсе не мальчиком на посылках, а одним из активных членов банды, которая похитила ее сестру…

Дэниел сжал поводья. Он больше не в состоянии об этом думать. Хелена ничего не узнает. Он сможет вызволить Джульет из лап контрабандистов так, что они даже не догадаются, кто это сделал.

– Осторожнее! – вскрикнула Хелена. Из-под колес повозки выскочил заяц. – Еще секунда, и ты бы убил ни в чем не повинное животное! И почему ты все время съезжаешь на обочину дороги? Того и гляди, угодим прямо в грязь! Кто учил тебя управлять повозкой?

Дождь давно прошел. Погода стояла ясная, но колею сильно развезло, и дорога была похожа на болотную трясину. Дэниел изо всех сил старался ехать так, чтобы грязь не забрызгала повозку. Но Хелена не переставала ворчать.

При других обстоятельствах это бы вывело Дэниела из себя, но он понимал, что она плохо себя чувствует – сказывались последствия вчерашней ночи и беспокойство за сестру. К тому же он скрыл от нее правду.

Хелена схватилась за его руку:

– Осторожнее на этом повороте… О Господи! Как же быстро ты едешь!

– Ты так со всеми возницами разговариваешь?

– Только если они не знают, как держать поводья! – резко ответила она и, осознав, что ведет себя грубо, поспешила исправиться: – Извини, Дэниел. Наверное, я тебя раздражаю.

– Совсем чуть-чуть, – усмехнулся он.

– Впредь постараюсь придерживать свой язык. – Дэниел подавил улыбку. За прошедший час она обещала это три раза.

– У меня есть другое решение. Почему бы тебе не взять поводья в свои руки? А я бы немного отдохнул.

Может быть, тогда она отвлечется от своих переживаний.

– Ты хочешь, чтобы я управляла повозкой?

– Но ты же умеешь, разве нет?

Хелена выглядела слегка растерянной.

– Ну да…

– Вот и хорошо, тогда забирай поводья.

Она колебалась всего секунду, потом решительно взяла бразды правления в собственные руки.

– Ну что ж, раз тебе надо отдохнуть…

Дэниел откинулся на сиденье и с удивлением наблюдал, как ловко и уверенно она повела их развалюху, минуя ухабы.

– А ты неплохо справляешься… – Хелена не отрывала глаз от дороги.

– Дома мне приходилось частенько иметь дело с повозкой. У меня не было другого способа добраться до города.

Вот и хорошо. Значит, в ближайшее время у нее не будет возможности размышлять о Крауче. Черт побери, этого Моргана Прайса! Как он мог так поступить с Джульет? Воспользоваться ее наивностью!

Впрочем, вчера сам Дэниел повел себя ненамного лучше… Он судорожно вздохнул. Как глупо с его стороны! Хорошо еще, что Хелена так спокойно отнеслась к тому, что между ними произошло. Никто не имеет права пользоваться слабостью подвыпившей женщины, это всем известно.

Но кажется, с ней дело обстояло по-другому. Все утро Хелена смотрела на него с такой нежностью, что Дэниел засомневался: может быть, вчера ночью она действительно ждала чего-то большего? Он грустно усмехнулся своим мыслям. У него явно разыгралось воображение! И все же Хелена горела желанием узнать, почему он остановился… Этого достаточно, чтобы вселить в мужчину надежду.

Дэниел вновь усмехнулся. Надежду на что? На то, что такая женщина, как Хелена, добровольно придет в его объятия? Да он сошел с ума! Она была слишком расстроена из-за их ссоры и достаточно пьяна, чтобы попытаться получить прощение таким способом. А может, хотела удостовериться, что грубые замечания Уолласа не были правдой. К тому же она любопытна, как всякая девственница. Этого вполне достаточно, чтобы самая сдержанная девица допустила ошибку.

Но если Хелена поведет себя так, когда будет трезвой? О, она окажется в объятиях Дэниела в ту же секунду. Он окинул взглядом ее чудесную фигуру. И зачем благородная леди должна носить столько одежды? Правда, теперь, когда он знал, что скрывается под всеми этими корсетами и нижними юбками, память услужливо предоставила ему детали, недоступные глазу, – стройные бедра, хрупкую талию и эту невероятно красивую грудь, возбужденную от его поцелуев…

И пусть он сам вчера ночью не получил того, о чем мечтал. Этим можно было пожертвовать ради удовольствия увидеть Хелену во всем ее великолепии, наблюдать за тем, как она извивалась от восторга, достигнув пика наслаждения… Да, ради этого можно было и потерпеть.

К счастью, она была достаточно пьяна и заснула сразу, не увидев, как он сам довел себя до оргазма. У Дэниела не было выбора – его возбуждение было слишком сильным.

– Дэниел? – Хелена отвлекла его от приятных воспоминаний.

– Да?

– Что касается этого Крауча…

Дэниел внутренне сконцентрировался и приготовился к худшему.

– Его банда существовала еще в те времена, когда ты работал на контрабандистов? Ты ведь поэтому его знаешь?

Дэниел взглянул на Хелену, но не увидел в ее взгляде недоверия. Ей было интересно, только и всего.

– Да, поэтому.

Надо как-то ее отвлечь от этой проклятой темы. Повозка подпрыгнула на ухабе, и какой-то тяжелый предмет, лежавший у Дэниела в кармане, больно ударил его в бок. Он выудил оттуда книгу. «Правила этикета для молодых леди». Ах, вот что это такое.

– Почему бы мне не почитать вслух, пока ты правишь? Тогда время пролетит быстрее.

– А ты захватил с собой книгу? – Хелена увидела, что он держит в руках. – О Господи, где ты ее взял?

Дэниел полистал страницы.

– Была в твоей сумке. Конюх передал ее мне до того, как мы отправились в путь. Я, было, хотел оставить ее в Лондоне, но теперь рад, что не сделал этого. Должно быть, занятная книжица.

– Для тебя? – с подозрением спросила Хелена. – Насколько я знаю, ты ведь не собираешься выходить в свет. И кстати, ты заметил, что на обложке написано – «для молодых леди»?

– Но ты же молодая леди. Вот я тебе и почитаю.

– Это ни к чему. Я ее помню наизусть. – Дэниел изумленно посмотрел на Хелену:

– Что, всю?!

– Конечно. Я ее читаю и следую ее советам вот уже двадцать лет.

– Ты шутишь!

– Мама дала мне эту книгу, когда мне было пять лет. Она умерла, рожая Джульет, поэтому у нашей младшей сестры ее нет. Но у меня и у Розалинд появилось по экземпляру, как только мы научились читать.

– Трудно поверить, что Розалинд ее хоть раз открыла. – Хелена улыбнулась впервые с тех пор, как они покинули Танбридж:

– Она чудесным образом «потеряла» ее несколько лет назад.

– Вот в это поверить легко. – Дэниел серьезно посмотрел на нее. – Но ты свой экземпляр не просто сохранила, а выучила наизусть… – Что ж, теперь понятно, почему эта женщина так любит придерживаться правил.

– Да. Мама была актрисой, но, как только вышла замуж за папу, превратилась в самую настоящую графиню. Она и нас с Розалинд воспитывала как леди – учила манерам, поведению, культуре речи.

– Но Розалинд-то в этом не слишком преуспела. Почему же у тебя получилось?

– Может быть, потому, что я старшая. И больше всех напоминаю характером маму. Я ее очень любила. – Хелена задумчиво посмотрела вдаль. – Она была такой красивой, очень грациозной и элегантной. Она умерла, когда мне было десять лет. Мне всегда хотелось стать похожей на нее. Вот поэтому я и выучила все эти правила – они мне помогали идти по ее стопам.

У Дэниела подкатил комок к горлу. Бедная девочка всю жизнь следовала советам этой миссис Нанли, потому что ее собственная мама умерла. Он взглянул на книгу:

– Теперь мне еще больше хочется ее прочитать.

– Почему?

– Потому что это поможет мне лучше узнать тебя. На лице Хелены отразились растерянность и испуг.

– Что ты такое хочешь понять?

– Все. Но главное, почему ты держишь свои истинные чувства под замком, чтобы никто их не видел. – Дэниел наклонился ближе и прошептал: – Конечно, за исключением тех случаев, когда ты пьяна.

Щеки Хелены порозовели, как персики.

– Ты найдешь чтение советов миссис Нанли невероятно скучным занятием.

– Сомневаюсь. – Он откинулся назад и открыл наугад страницу. Повозку сильно трясло, ветер трепал страницы книги, но Дэниел все же справился с этим. – Давай-ка посмотрим. «Благовоспитанная молодая леди никогда не спорит». Гм… Кажется, ты пропустила эту часть.

Хелена холодно посмотрела в его сторону:

– Общаясь с тобой, некоторым советам следовать трудно.

– И, слава Богу. Мне больше нравится, когда ты их нарушаешь. – Он добился от нее улыбки, затем перевернул несколько страниц. – Вот интересное замечание. «Благовоспитанная молодая леди никогда не показывает своих чулок на публике. Ее юбки должны достигать пола». Ну-ка проверим. – Дэниел слегка приподнял юбку Хелены, и она шлепнула его по руке. – Что ж, хорошо. Похоже, это правило ты освоила.

Она засмеялась, и ее щеки вновь покрылись румянцем.

– Ей-богу, Дэниел, иногда ты такой негодник.

– Это самое большое оскорбление, которое ты можешь нанести? Кстати, где сказано о том, как должна себя вестч благовоспитанная дамочка, если мужчина рядом с ней ведет себя неприлично?

– Страница пятьдесят пять.

– Черт побери, а ты и вправду неплохо выучила эту книжонку! Хотя рискну предположить, что эта страница тебе особенно дорога. – Дэниел открыл ее, прочитал правило и рассмеялся: – Ах, так вот оно – самое страшное оскорбление воспитанных леди: «Вы, сэр, не джентльмен». Звучит угрожающе.

– Обычно это срабатывает, – ответила Хелена сдержанно.

– Тогда как же вышло, что ты ни разу не сказала это мне?

– Для тебя это, возможно, прозвучало бы как комплимент.

Дэниел шутливо схватился за сердце:

– Ты меня жестоко ранила, моя девочка! – Она усмехнулась:

– Неужели у тебя есть сердце?

– Вот это больше похоже на оскорбление, – поддразнил ее Дэниел. – Кажется, у миссис Нанли нет советов на случай, если молодой леди придется общаться с незаконнорожденным контрабандистом. И тебя это не смущает – обидные фразы ты придумываешь куда лучше.

– Если ты не будешь вести себя, как подобает, Дэниел Бреннан, я придумаю для тебя настоящее наказание – например, высажу из повозки и поеду дальше.

– Нет, этого ты не сделаешь, – ухмыльнулся он. – Я тебе нужен.

– К моему большому сожалению, это правда.

– Лгунишка.

Какое-то время Дэниел наблюдал, как Хелена борется с желанием улыбнуться. В конце концов, желание взяло верх. Дэниел рассмеялся и, приободрившись, открыл другую страницу книги. «Благовоспитанная молодая леди всегда сохраняет расстояние в шесть дюймов между собой и джентльменом, который ее сопровождает». Он опустил глаза и посмотрел на бедро Хелены, которое было плотно прижато к его собственному.

– Ну-ка отодвинься. Я смущен. – Она широко распахнула глаза:

– В этом случае ты должен был бы иметь чувство приличия, а у тебя, его нет. Ты доказал это в тот самый день, когда я пришла к тебе домой.

– Потому что открыл тебе дверь в подштанниках?

– Но ты же считаешь их подходящей домашней одеждой!

– Ты застала меня врасплох. Скажи спасибо, что я вообще потрудился одеться. – Дэниел наклонился ближе и прошептал: – И, насколько я могу припомнить, ты не находила мой вид таким уж отталкивающим.

– Не будь смешным! – запротестовала Хелена, однако ее щеки вновь покрылись румянцем. Дэниел получал удовольствие, заставляя ее краснеть. Это был единственный способ отвлечь ее от грустных мыслей.

– Знаешь, чего не хватает в этой захватывающей книге?

– Рисунков обнаженных женщин?

Заметив раздражение в ее тоне, он снова засмеялся:

– Этого тоже. Но я собирался сказать о другом, когда ваша милость меня так грубо перебили. Здесь ничего не сказано о том, что воспитанным леди нельзя напиваться в компании контрабандистов. Так ты, поэтому решила, что можешь это сделать?

Раздражение Хелены возросло.

– Я просто играла свою роль, стараясь тебе помочь. И, к твоему сведению, в книге есть упоминание о выпивке. На двадцать второй странице сказано, что благовоспитанная молодая леди может пить спиртное только в очень небольших количествах. Поверь, вчера вечером я полностью отдавала себе отчет в том, что нарушаю это правило.

Он усмехнулся:

– А ты очень забавная, когда выпьешь.

Хелена быстро взглянула на него:

– Именно поэтому и существует такое предостережение.

– Знаешь, девочка, по-моему, в твоей жизни слишком много самых разных запретов, иначе ты бы вчера не нарушила их все разом. Иногда даже благовоспитанной молодой леди не помешает повеселиться.

– Миссис Нанли этого бы не одобрила, – холодно ответила она.

– Ну и черт с ней! – Дэниел помахал книгой перед носом у Хелены: – Это же все чепуха. Инструкция, как следует жить женщине, вернее, как похоронить себя заживо. Никто не имеет права тебя поучать!

– Тебе легко говорить. – Хелена сидела прямая как струна, на ее лице отражалась внутренняя борьба. – От тебя-то никто не ждет, чтобы ты следовал правилам.

Дэниел ощетинился:

– Это потому, что я негодяй, а мой папаша был грабителем?

– Нет! Потому что ты мужчина. – Ее взгляд был сосредоточен на размытой колее, но невеселые искры в глазах говорили о том, что ее раздумья не имеют никакого отношения к дороге. – Если ты идешь на риск, тебя за это уважают. Когда ты получаешь свои… удовольствия, никто тебя не осуждает. У женщины жизнь совсем другая. У нее есть выбор – следовать правилам или навсегда распрощаться с собственной семьей, с хорошим обществом и надеждой на будущее.

– Но ты, кажется, когда-то уже говорила о том, что не видишь для себя будущего.

– Да, да… И все же…

– И даже если завтра тебя объявят самым лакомым кусочком в Лондоне, тебе это не принесет свободы. Ты станешь осторожнее, еще более закрепощенной. Так что тебе дали эти правила? Разве они сделали тебя счастливой? Просыпаешься ли ты каждое утро, радуясь тому, что жива, что находишься в безопасности, тепле и уюте, что каждый день дает тебе новые возможности? В одном-единственном случае надо следовать правилам – если они могут сделать тебя счастливой.

– А как насчет тебя, Дэниел? То, что ты никогда не следовал правилам, сделало тебя баловнем судьбы? Большая удача – жить в Сент-Джайлзе, среди людей, которые тебя не понимают? Или работать на джентльменов, смотрящих на тебя свысока из-за твоего происхождения, в то время как ты умнее любого из них? – Ее голос дрогнул. – Ты счастлив, якшаясь с продажными женщинами, которым нет дела ни до чего, кроме твоих денег?

– Черт возьми, да что ты обо всем этом знаешь?! – прорычал Дэниел, откинувшись на сиденье.

Конечно, он лгал. Она знала намного больше, чем можно было ожидать от женщины, которая почти никогда не выходила за порог собственного дома. Эта затворница видела то, чего больше никто не видел.

Они проезжали мимо живых изгородей и зарослей вереска, мимо зеленых пастбищ, на которых паслись овцы, но Дэниел не замечал всей этой красоты. Слова Хелены все еще звучали у него в ушах.

Ну хорошо, в последнее время он не чувствовал себя вполне счастливым. Одиночество временами нагоняет на него тоску. Но что можно с этим поделать? Он больше не принадлежал к миру Клэнси и ему подобных, но и к миру Гриффа не приблизился ни на дюйм. Конечно, с Гриффом Дэниел чувствовал себя комфортно, но тот теперь женат, скоро у них с Розалинд появятся дети, и времени для общения совсем не останется.

А, кроме того, их дружба не спасала Дэниела от тоски. Не помогали и женщины легкого поведения. Единственный человек, который заставлял его забывать об одиночестве, мог растопить лед в его сердце, – это… Хелена. Несмотря на разницу в воспитании и положении, в ней он чувствовал родную душу. Как и он, Хелена знала, каково это – отчаянно бороться за место под солнцем. Люди смотрели на нее и видели ее хромую ногу и холодные манеры. А глядя на него, вспоминали его папашу-разбойника и его собственное постыдное прошлое.

И все же они оба были куда добрее и тоньше, чем казалось окружающим. Впервые в жизни Дэниела кто-то видел его таким, каков он есть. Удивительно, что этим человеком оказалась Хелена. Непредсказуемая, неповторимая Хелена, у которой хватило отваги бросить вызов пьяным мужланам-контрабандистам, заставить их поделиться своими секретами. Хелена, которая защищала его в те минуты, когда он этого не ожидал, и незаметно попросила у него прощения на глазах всех этих мужчин.

– С прошлого вечера мне не дает покоя один вопрос, – наконец заговорил Дэниел.

Она с тревогой взглянула на него:

– Какой?

– Зачем ты спустилась вниз вслед за мной? Я был уверен, что ты уснешь сразу же, как только я покину комнату.

– Я и правда немного поспала. – Она подстегнула лошадей. – А потом проснулась, увидела, что тебя нет, и забеспокоилась.

– Обо мне?

– Конечно. Ты же был внизу, в окружении всех этих темных личностей.

– И ты решила спуститься вниз и защитить меня?

– Что-то вроде этого.

– И как же ты собиралась это сделать – огреть их всех по головам своей тростью?

Улыбка тронула ее губы.

– Не говори глупости. Мне показалось, что ты находишься там слишком долго. И я решила, что смогу тебе помочь. – Тут лицо ее погасло. – Да и откуда мне было знать, что ты задержался не потому, что занимался флиртом, как всегда?

Вот это больше похоже на правду.

– Значит, ты ожидала увидеть у меня на коленях горничную?

Она залилась краской.

– Я… я была в этом уверена.

– Либо ты считаешь меня ненасытным, либо попросту ревнуешь.

– Как бы не так! Мне нет дела до твоих любовниц. – Последнее слово она произнесла с таким сарказмом, что у Дэниела не осталось никаких сомнений по поводу ее ревности.

– Неужели тебе все равно? – Он провел пальцами по кружевной накидке, которая укрывала от его взгляда лебединую шею Хелены. – Я бы так не сказал, учитывая, сколько раз ты мне о них напоминала. – Он понизил голос: – Но я вовсе не против твоей ревности. Она мне приятна.

Он потянул накидку вниз, и бархатистая кожа ее тонкой шейки, наконец, предстала его взору. Он начал медленно водить по ней пальцем вверх и вниз, и Хелена задрожала от волнения.

– Дэниел, – произнесла она срывающимся голосом, – ты не должен… я не должна…

– Что именно мы не должны? Желать друг друга? Нуждаться друг в друге? Слишком поздно для этого, девочка… – По крайней мере, для него. Сколько бы ни повторял себе Дэниел, что у них не может быть совместного будущего, эта мысль его не оставляла.

Он гладил ее шею, затем добрался пальцами до ленточки шляпки и провел по ней рукой до подбородка. Когда он до него дотронулся, у Хелены перехватило дыхание, и она повернула к нему горящее лицо.

В этот момент поводья оборвались.

Сначала Дэниел подумал, что он отвлек Хелену, и она их просто ослабила, но внезапно лошадь, освобожденная от груза, поскакала вперед во весь опор, оставив повозку посреди дороги. Та наклонилась, ее передняя ось выскочила, и Дэниел с Хеленой вылетели из сидений.

– Боже правый! – Дэниел приземлился прямиком в лужу, книга Хелены выпала из его рук в грязь. Оглушенный, он выбивал зубами дробь и наблюдал, как их лошадь скрылась за поворотом. Он повернулся к Хелене и увидел, что она сидит в грязи, в недоумении глядя перед собой.

– Что случилось? – Она наблюдала, как грязная вода стекает с ее юбки. – Ради всего святого, что произошло?

– Просто нам дали дрянную старую повозку – вот у нее поводья и лопнули, – проворчал Дэниел, поднимаясь. – Я задушу хозяина гостиницы, как только увижу его вновь. У тебя все хорошо? Ноги не болят?

Хелена пошевелилась, затем застонала:

– У меня вместо зада один большой синяк, но вроде больше ничего не задето. А ты как?

– Я в порядке. – Он стряхнул грязь с коленей и посмотрел на дорогу. – Похоже, наша бесстрашная лошадь решила, что мы ей больше ни к чему, и ускакала в Седлском, чума ее возьми.

Они остались без средства передвижения, идти пешком тоже было невозможно. Все тело Дэниела страшно ныло, но он пересилил себя, подошел к Хелене и помог ей подняться. Она встала, покачиваясь, затем перенесла всю тяжесть тела на здоровую ногу, отряхнула платье и стала угрюмо исследовать нанесенный ему урон.

– Платье испорчено окончательно! – воскликнула она.

– Хорошо еще, что это не один из твоих лучших нарядов, – попытался подбодрить ее Дэниел. – Теперь ты рада, что я заставил тебя одеться попроще?

Хелена бросила в его сторону сердитый взгляд:

– Была бы рада, если бы ты не был виноват в случившемся.

– Я виноват? Это, каким же образом? – Он покрутил головой в поисках своей шляпы, которая слетела с его головы при падении. – Это же ты управляла повозкой. И не пытайся убедить меня, что я тебя отвлек. Поводья лопнули, и ничьей вины здесь нет.

– Если бы ты с самого начала не настоял на том, чтобы мы скакали верхом, мы бы сейчас с комфортом ехали в моей коляске. – Она вытерла руки об испорченную юбку. – Признайся, Дэниел, единственная причина, по которой ты предпочел лошадей, – это желание отговорить меня от поездки.

Все-таки Хелена нашла способ обвинить его в случившемся, и, говоря по правде, она была права. Дэниел снял свою шляпу с придорожного куста и водрузил на голову.

– Ты слишком прозорлива, моя милая, и это тебя не красит, – весело сказал он. – Ну что ж, признаю, я недооценил твою решимость. Но мне приходится расплачиваться за эту ошибку снова и снова.

Хелена взглянула на его шляпу и рассмеялась:

– Да, это так. – Она кивком указала на его голову: – По полям твоей шляпы разгуливает довольно крупный паук.

– Проклятие, – проворчал Дэниел, стряхивая нежданного гостя. Тот упал на дорогу и с независимым видом пополз прочь. Если бы они с Хеленой могли так же быстро передвигаться!

Доковыляв до повозки, Дэниел отыскал трость Хелены и передал ее владелице. Затем он начал изучать поводья. Когда он потрогал их оборвавшиеся края, его лицо стало хмурым.

– Похоже, дорогая, то, что с нами произошло, не было досадной случайностью.

Хелена оперлась на трость и подалась вперед:

– Что ты имеешь в виду?

– Кто-то подрезал наши поводья.

– Ты уверен? – судорожно вздохнула она.

– Да. – Он протянул ей один конец. – Видишь, вот здесь аккуратный порез ровно до середины? Этого было вполне достаточно, чтобы поводья порвались в дороге.

Хелена побледнела и сжала рукоять трости.

– Н-но… зачем? Кто это мог сделать?

– У меня есть подозрения на этот счет. Впрочем, я не вполне уверен. – Дэниел выпрямился. – В любом случае ехать дальше мы не можем. – Он посмотрел в том направлении, куда ускакала их лошадь, и вздохнул: – Похоже, нам придется идти пешком до города, если только нас не подвезет какая-нибудь добрая душа.

Тут на дороге послышался топот копыт. Дэниел оглянулся и увидел, что к ним приближается всадник. У него внутри все сжалось.

– А вон, похоже, и наш спаситель скачет на помощь. Посмотри-ка, как раз вовремя. Что за чудесное совпадение!

– Привет! – крикнул всадник, прикрываясь рукой от солнца. – Видать, у вас неприятности, так, что ли?

– Мистер Уоллас? – Хелена вопросительно посмотрела на Дэниела.

Тот кивнул. Без сомнения, не кто иной, как Джон Уоллас, организовал эту небольшую аварию. Теперь остается выяснить зачем.