Ружицкий ВлодзимежУик-энд в городе

Влодзимеж Ружицкий

Уик-энд в городе

Закончив борьбу с прорывавшимися на разных участках фронта остатками сна, Джон Мак-Гмм, Неутомимый Исследователь и Знаток Прямых Дорог, принялся открывать левый глаз. Операция предстояла нешуточная: веко, склеенное слезоотпорной снотворной мазью, долго не хотело подниматься. Лишь после трех попыток, пяти вскриков боли и одного, зато глубокого, погружения ногтя дело было завершено. Зажав глаз ладонью, Джон Мак-Гмм на ощупь отыскал Дезодорант, Улучшающий Точку Зрения, обильно оросил им свой орган видения. Теперь можно было допустить вглубь глаза первые кванты света, не рискуя при этом расстроить рассудок. Исследовать вздохнул: мир все еще существовал. Лучи утреннего солнца пробились сквозь тучи городских дымов, проникли внутрь жилища, поблескивали на панцирях роботов и роботесс.

Пришла очередь правого глаза; слабее намазанный вчера перед сном, он открылся сам. Теперь можно было и сверить данные. Показания правого глаза ничем не отличались от показаний левого. Никаких сомнений; в течение истекшей ночи Окончательной Катастрофы пока что не произошло; не исключено, что дела сегодня обстоят лишь чуточку похуже, чем вчера...

Нужно было еще проверить информацию. Исследователь знал, что наилучшим доводом будет свидетельство слуги.

- Плекси!

- Слушаю, сэр, - Плексиглас появился словно из-под земли - именно такое появление входило в его обязанности.

- Как ты думаешь, Плекси, - живем? - осторожно поинтересовался Знаток.

- Осмелюсь заметить, сэр, что все свидетельствует в пользу такого предположения, - сказал Плексиглас бесстрастным голосом великолепно вышколенного слуги.

- Прекрасно, - Мак-Гмм задумался не долее чем на четырнадцать секунд. Так, а какой у нас сегодня день?

- Суббота, сэр.

- А время? Хорошее, надеюсь?

- Девять часов сорок семь минут шестнадцать секунд. Время наилучшее, сэр.

- Так... А какой у нас нынче век?

- Насколько я помню, двадцать второй, сэр.

- Так... Плекси, ты читал утренние газеты?

- Разумеется, сэр, это входит в круг моих служебных обязанностей.

- Ну и какие у нас перспективы на двадцать третье столетие?

- Слабые, сэр. Почти никаких. И тем не менее...

- Но в прошлых двадцати двух веках можно быть уверенным? - Знаток плаксиво скривился. - Никто их у нас не отберет?

- Никто, сэр.

- И на том спасибо... Благодарю, Плекси, можешь идти.

Плексиглас моментально исчез, возвратившись ко второстепенным служебным обязанностям. Знаток же наш принялся задумчиво ковырять пальцем в носу. И вдруг подскочил на постели, хлопнул себя по лбу.

- Плекс! - энергично завопил он.

- Слушаю, сэр.

- А как у нас с погодой? - спросил Знаток с надеждой в голосе. - Если это не галлюцинация и не наркотик, то не солнце ли я вижу?

- Совершенно верно, сэр. Солнце светит с утра. Погода прямо-таки демонстративно прекрасная.

- А после полудня? Есть шансы?

- Увы, сэр... На шестнадцать пятнадцать запланировано сгущение облаков, которое достигнет кульминации в восемнадцать тридцать три в виде дождя; около девятнадцати двадцати дождь приобретет характер ливня и утихнет лишь в двадцать один восемнадцать.

- Но почему?! Сегодня же суббота!

- Именно поэтому, сэр. Сегодня вечером должен состояться матч нашей команды со сборной Верхней Вольты. Как пишет "Ежеквартальный Погодник Метеоролог", последний дождь на территории Верхней Вольты зарегистрирован три года одиннадцать тридцать три в виде дождя; около девятнадцати на их спортивных площадках высохла три месяца спустя. На следующий год понятие "скользкое поле" исчезло из языка Верхней Вольты. Естественно, их игроки абсолютно непривычны к мокрой траве на поле. Учитывая это, группа болельщиков заказала ливень, угрожая в случае неисполнения заказа обстрелять Министерство Ведра и Непогоды из тяжелого оружия.

- Вот как! И что же правительство?

- Сэр, важнейшей обязанностью правительства остается забота о гражданах - правда, фракция оппозиции в парламенте утверждает, что забота эта в первую очередь касается безопасности государственных служащих. Учитывая, что здание Министерства не отличается прочностью... Ливня не избежать, сэр.

- Это нарушило все мои планы на вечер, - пригорюнился наш Знаток. - В таком случае, Плекси, приготовь мне петарду.

- Сэр, позволю себе заметить...

- Не очень мощную, но чтобы хорошо дымила.

- Позволю себе заметить, сэр, что прилегающий к Министерству Ведра и Непогоды квартал окружен заграждениями из колючей проволоки под напряжением четыре тысячи двести вольт. Ограждения достигают высоты четвертого этажа. Кроме того, Министерство располагает для обороны батареей лазерных пушек сорок восьмого калибра. Насколько мне известно, с ними шутки плохи, сэр.

- Ну, а дети из Ливерпуля?

- Как группа, насчитывающая больше пятидесяти трех тысяч человек, они имеют право приобрести ракеты девятнадцатого поколения класса "земля правительство". Кроме того, они в состоянии оплатить услуги специалиста по баллистическим расчетам.

- Весомый аргумент.

- Весомейший, сэр.

- Как же быть? Кто может остановить ливень?

- Боюсь, одни лишь Небеса, сэр.

Наступила тишина. Лицо Джона Мак-Гмм выказало явные признаки беспокойства и грусти. Причины грусти крылись в потаенных уголках души Знатока; связь меж состоянием погоды и настроением Знатока олицетворялась в некоей особе, носившей невинное имя Мауриция. Именно эта особа в свое время заключила с нашим героем контракт на совместное субботне-вечернее распитие бутылки бургундского урожая 2054-го года в домовладении Неутомимого Исследователя и прослушивание сарабанды из третьей оркестровой сюиты Иоганна Себастьяна Баха, а также на партию в кегли. Однако непременным условием претворения контракта в жизнь должна была стать безупречная погода. Условие это с самого начала возбудило подозревания Знатока - а теперь он вдобавок вспомнил, что Мауриция - горячая сторонница прикладного футбола и в последнее время играла в опасной близости от Ливерпуля.

Дело приобретало дурной оборот. С душевной болью наш Исследователь решил идти до конца.

- Плекси!

- Слушаю, сэр, - Плексиглас, понятное дело, появился как из-под земли.

- Скажи-ка, Плекси... ничего не скрывая, я должен знать... На какое время назначен матч?

- Сэр, в виде исключения правительство решило опубликовать эти данные немедленно - хотя обычная процедура требует объявлять о начале матча за двенадцать с половиной часов до первого свистка...

- Итак?

- В двадцать четыре ноль-ноль, сэр.

- Правда? - воскликнул Джон Мак-Гмм. - Весьма приятное известие.

- Вот именно, сэр. Это свидетельствует о смелости и решительности нашего правительства.

Врожденная любовь к жизни вновь взыграла в сердце Знатока Прямых дорог. Ставя условие насчет погоды, Мауриция не могла знать время начала матча значит, ею руководил не холодный расчет истовой болельщицы, а чисто женская забота о сохранении прически. А это позволяло все же питать определенные надежды. Интерес Знатока к проблемам Прямых Дорог мог сослужить свою службу.

Успокоенный этими мыслями, наш Знаток задумался над новой проблемой: как провести уик-энд весело и захватывающе, но остаться при этом в живых? Чело Знатока покрылось паучьей сетью морщинок. Несомненно, наивысшие шансы сохранить жизнь он имел бы, безвылазно засев дома. Неплохой эффект дало бы и занятие ключевых позиций (входная дверь, лестница, коридоры) бригадой роботов-охранников (8-й калибр, самовскакивающие, самоуправляемые, вооружены системой кругового обстрела ЧУВАКС). Но вечно юная и жаждавшая новых впечатлений натура Джона Мак-Гмм протестовала против такого решения. Что же предпринять? Весело провести время в кругу ныне живущих приятелей? Ба! Скоро ведь десятая годовщина вступления нашего героя на стезю Горячего Увлечения Наукой. На стезе этой, работая как Неутомимый Исследователь над проблемами Прямых Дорог, он вскоре сделал неплохую карьеру - получил степень Вице-Знатока, потом Знатока, а ныне был на полпути к наивысшему титулу Экстра-Знатока. Но за это время он потерял из виду прежних приятелей и не знал теперь, кого из них он может застать на этом свете.

Нужно попробовать. Знаток поманил пальцем телефон, и тот приблизился крайне неохотно - телефон давно домогался ремонта, пенсии, доплаты за выслугу лет и т.д. Но к набиранию номеров все же приступил. Сначала ничего не выходило - вместо адресов абонентов на экране появлялись порядковые номера кладбищ и крематориев, где абоненты завершили к тому времени жизненный путь. Когда телефон набрал номер Дона Гриззли, Знаток оживился последний раз он видел Дона, пробиравшегося окопами вдоль улицы, не далее как год назад. Увы, на экране появилась оговоренная физиономия автоответчицы, сообщившей, что Дон не может подойти к аппарату по объективным причинам.

- Что это за причины? Неужели... - тут наш герой изобразил двумя пальцами, как закрывают покойнику глаза.

- О нет, мистер человек. Дон был очень осторожен и никогда ни во что не ввязывался. Но когда он лишился своих бабочек... - автоответчица вздохнула, - это было ужасно!

- Прошу вас, успокойтесь, у вас поднялось напряжение.

- Дело в том, что наши соседи справа и слева никак не хотели помириться друг с другом. А с оружием они обращались весьма неаккуратно... Прямым попаданием из базуки нам снесло верхний этаж, где Дон хранил свою прекрасную коллекцию бабочек - тысячу экземпляров. Дон этого не вынес и решил протестовать.

- Каким образом?

- Протестовать против времени, в котором ему выпало жить.

- И потому он не может подойти к телефону?

- Да. Он запротестовал... активно.

- До какой степени... активно? - Знаток проглотил слюну.

- Он перешел в состояние глубокого отрешения от жизни путем замедления процессов обмена веществ и понижения температуры тела до...

- Ага, это новая мода?

- Увы, мистер человек, она самая. Капсуляция, или кататония с последующей мумификацией.

- И долго он собирается так протестовать?

- Вот это хуже всего! Я помню его последние слова, когда он уже начал замыкаться в себе. Он крикнул мне: "Запомни и передай всем: сколько бабочек - столько лет!" А я его тайно любила! - зашлась плачем автоответчица. - Это ужасно! Мне ведь до капитального ремонта осталось всего шестьдесят лет! А что потом?

- Ну что же, спасибо. И умоляю вас, не повышайте себе напряжение!

Когда экран погас, Знаток погрузился в угрюмое раздумье, барабаня пальцами по своему наручному компьютеру, машинально выстукивая на нем маршрут главного каналостока Сити и даже не замечая этого. Неужели, пока он последние годы пробирался канализационными ходами, носа из них не высовывая наружу, все его старые приятели покинули этот мир?

Походило на то. А потому нужно прикинуть, как провести вечер в одиночестве. Знаток моргнул телефону, чтобы тот бросил бесполезное занятие, но подслеповатый от старости телефон набрал уже очередной номер. Не веря собственным ушам, наш герой увеличил громкость до предела - он услышал громкий храп, сразу напомнивший ему студенческие времена, точнее лекции по философии. На экране появилось лицо безмятежно спавшего Тома Уока, старого приятеля. И тотчас же раздался тонкий голосок его телефона, справлявшегося, настолько ли важное дело у вызывавшего, чтобы стоило будить хозяина.

- Ну разумеется! - крикнул Джон Мак-Гмм. - Это же я! Передай своему хозяину, что Золотарь вылез из люка и вечер у него свободен!

- Увы, мистер Золотарь, - сладеньким голосом пропел аппарат. - Мой наниматель позволил мне прервать его сон лишь в трех случаях. Ваш звонок в их число не входит. Спасибо за визит.

- Подожди, зловредный механизм! Что за случаи?

- Сообщение о смерти королевы; взрыв атомной бомбы на расстоянии от полутора до ста миль от нашего дома; пароль. Поскольку ваш звонок в их число не...

- Погоди! Минутку! - завопил Знаток. Его мысль работала в молниеносном темпе. Пароль! А значит, есть шанс! Если Том по-прежнему сентиментален... Студенческие времена! Запомнившиеся присказки! Ура! Пословица, которую они услышали от знакомого иностранца и написали на спине робота-экзаменатора!

- Даю пароль, жестянка ты этакая! Внимание: пережили мы Атиллу, ну и роботов осилим!

- Пароль верный. Приступаю к процедуре бужения, - и голосок телефона превратился в рык: - Том! Подыми башку! Свой звонит!

Голова повернулась к экрану затылком, а храп стал напоминать шум работающего дизеля.

- Том! Подыми башку! - заревел телефон. - Током тресну!

Голова дрогнула, лениво приподнялась и пробормотала:

- Далеко отсюда? Сколько рентген?

- Мистер Том, это не бомба, - сказал телефон. - Звонит какой-то золотарь, выдает себя за вашего знакомого; говорит, что вылез из канализации и не знает, что делать дальше.

- Заткнись, пылесос!. Том, ты меня видишь? Это я, помнишь, в студенчестве?

- А, Джон, - голова зевнула. - Жив еще? А почему?

- Сам не знаю! А ты?

- Понимаешь, удается как-то не высовываться. Реакция хорошая, голова на плечах...

- Помню, ты всегда был шустрым! Том, заходи ко мне сегодня вечером!

- Что, у тебя раковина засорилась, не можешь починить, теоретик? Выбрось на свалку и купи новую!

- Да нет, раковина в порядке! - быстро сказал Знаток, потому что услышал в кухне ворчанье: "Грубиян!" (раковина, как всегда, подслушивала). - Том, давай просто так встретимся и потолкуем о старых временах!

- А почему не о новых? - Том зевнул. - Жизнь становится все любопытнее - взять хотя бы сам факт, что она все еще существует!

- Можем поговорить и о временах, что еще предстоят, и о тех, что никогда не наступят! Так как, прилетишь? У меня дома бургундское, кегельбан и мощные перекрытия, любой удар выдержат!

- Ошалел ты в своей канализации! Не выйдет!

- Почему?

- Лететь нечем! Аэродина моя накрылась. Все из-за того типа, которому я наступил в пабе на ногу.

- Жаль.

- Да что ты, могло быть хуже. Но докеры решили меня не убивать, пока я им не расскажу о политике правительства в области регулирования заработной платы.

- Докеры?!

- Ну да. Они подбили министра, а я летел поблизости, ну, и получил лазером от того типа. Ну ничего, я вызнал, где он живет, займусь им в понедельник. Мне удалось катапультироваться, а министру, похоже, нет. Дымище был дай боже...

- Так что докеры?

- Да ничего. Я от них смылся.

- Слушай, может, мне к тебе приехать? Есть у тебя кегли?

- Есть. Но сын их как-то шутки ради набил тротилом.

- О, ты уберег сына? Большой он у тебя, я смотрю...

- Ого! С месяц назад ушел в подполье.

- В лейбористское?

- Нет, в наш подвал. Я хотел починить стол и послал его в подполье за гвоздями. А он засел там и стреляет без предупреждения. Сообщил по рации, что сделал приличные запасы и попытается дожить до совершеннолетия.

- Хм, может всему виной недостатки в воспитании? А жена твоя что говорит?

- Которая? А что скрывать! Сам знаешь, не могу я долго жить с одной бабой. Покидаю. Правда, последняя покинула меня сама. Вообще-то тротил был предназначен не для нее, но Марта на него уселась... Детонация, и...

- Да сколько у тебя их было?

- Пять. Зачем себе в чем-то отказывать? Да, ты читал вчерашнюю "Дейли Террор"? Нет? Один тип наткнулся в парке на гнездо дистанционно управляемых ос, всех их перестрелял, но пощадил пса, который оттуда выскочил, - у него самого был сенбернар. А потом десять пожарных машин не могли справиться с огнем - пес был дрессированный, и в кудлашках у него оказались капсулы с напалмом.

- Да, нехорошо получилось, - почесал в затылке Знаток. - Так что ты делаешь вечером? Хочешь, я к тебе загляну?

- Один?

- Ага. Попробовал позвонить парочке старых знакомых, но - увы...

- Порядок. Один приходи. Толпы я не люблю. У толпы гораздо меньше шансов, если что... Вылетай сразу же. В это время суток можешь и долететь, хотя... Ну ладно, будь! - Он закрыл глаза и захрапел прежде, чем его голова коснулась подушки.

- Разговор за счет вызывавшего, - холодно заключил телефон Тома.

Прежде всего следовало решить транспортную проблему: как преодолеть расстояние в пятнадцать миль экипажу из двух человек? (Ибо немыслимо было, понятно, отправляться в путь без незаменимого Плексигласа). О метро и речи не было - поезда не ходили, станции либо закрыты, либо превращены в окружные блиндажи. Пешее путешествие нужно рассматривать как крайний случай - все главные улицы давным-давно перекрыты, требовалась изрядная физическая подготовка, чтобы преодолеть окопы и спирали колючей проволоки. А неутомимый Исследователь по части подготовки таковой был слабоват. Канализация? Перед мысленным взором Знатока мгновенно возникла схема главной канализационной сети города, и он сразу вспомнил подходящий маршрут - не более пяти часов ходу форсированным маршем. Для столь солидного специалиста - пустяки.

Но сегодня - уик-энд. Не надлежит ли посему специалисту отказаться от рутинной повседневности, не распрямить ли спину, столь долгие часы горбившуюся в переходах высотой всего в четыре фута; не отдаться ли зову воздуха?

Вывод был однозначным: аэродина. Не самое безопасное транспортное средство, зато самое комфортабельное! Неужели на этих жалких пятнадцати милях обязательно попадется кто-то, кому приспичит стрелять по мирно пролетающему ученому?

Обрадованный предстоящим приятным путешествием, Знаток улыбнулся телефону - тот как раз, охая и хромая, плелся на место (симулировал подагру) - моментально оделся и вызвал Плексигласа. Вышколенный слуга появился - понятно, как из-под земли! - с завтраком на подносе. Уплетая соленые палочки, Джон Мак-Гмм проинформировал слугу о своих планах.

- Я вылетаю сразу после завтрака, - закончил он. - Разумеется, ты летишь со мной.

- Естественно, сэр. Сопровождение хозяина в опасных ситуациях непременная обязанность высококвалифицированного слуги.

- Безопаснее всего было бы отправиться канализацией...

- Вот именно, сэр. В нашем столетии канализация приняла на себя самые разнообразные функции.

- Но мы полетим аэродиной. - Знаток с хрустом разгрыз палочку. - Хочешь что-то сказать?

- Нет, сэр. Еще Шекспир заметил, что молчание - золото. Эти древние...

- Я чертовски давно не летал аэродиной. Нужно воспользоваться случаем и посмотреть на мир с высоты.

- Мудрое решение, сэр. С высоты двухсот футов многие проблемы предстают в совершенно ином свете.

- Будем собираться, Плекси.

- Слушаю, сэр. Взять ли на борт фиксатор-завещатель?

- Это еще что такое?

- Весьма недурной приборчик, сэр. Он позволяет мгновенно сделать нужные записи в момент, предшествующий кончине. У наследников не будет никаких хлопот. Прибор этот напоминает "черный ящик" и легко извлекается из обломков.

- Гм... возьми, если это не доставит особых хлопот.

- Кроме этого, сэр, осмелюсь предложить в качестве экипировки две базуки, с ускорителями на жидком топливе, легкий лазерный карабин, калибр два или три с половиной - смотря с какой стороны считать, - и, наконец, лом.

- Идет. Карабинами и базуками в случае чего займешься ты, я слаб в технике. Но зачем лом?

- На всякий случай, сэр.

- Ага! - Джон Мак-Гмм с умным видом кивнул.

Плексиглас моментально исчез. Знаток доел палочки, выпил молока (на упаковке значилось, что "Молоко из целлюлозы получше глюкозы!"), подошел к окну и, весело насвистывая третью часть сонаты ми-бемоль Шопена, подставил лицо солнечным лучам. Стоя так, излучая радость жизни, он внезапно почувствовал укол в правую ногу. Мгновенно распластался на полу, в полном соответствии с инструкцией прикрыв голову и поджав ноги, но это оказался всего лишь роботенок для вдевания ниток в иголки, проказник-малыш с высоким уровнем интеллекта. Теперь он пищал от радости:

- Хи-хи, дяденька! Такой большой, а так плюхнулся!

- Иди прочь, малыш, - цыкнул Знаток, не в силах, однако, сдержать улыбку.

- А вот и не пойду! Роботик сейчас дяденьку иголкой ка-ак кольнет!

- Отстань, малыш! А то! - Знаток сделал грозное лицо.

- Ой-ой, дяденька сейчас выключит роботика! - Малыш заслонил рецепторы манипуляторами, и его диоды покраснели от страха.

- Ну ладно, успокойся, не выключу. Только веди себя, как следует, вдевай нитки, а не колись!

- Уй, дяденька обещает, а сам возьмет, да и выключит! Все дяденьки только и делают, что выключают! Боюся!

- Не глупи, - сказал Знаток. - Роботов никогда не выключают ни с того, ни с сего - только когда они станут непослушные или больные.

- Но себя ведь дяденька часто выключает - ни с того ни с сего?

- Случается, - признался Джон Мак-Гмм.

- А почему роботиков не выключают просто так, а дяденек - выключают?

- Вот этого никто не знает.

- А я знаю! А я знаю! - триумфально завопил роботенок. - Потому что роботики - нужные, а дяденьки - нет!

- Как тебе только в голову пришло... - Теперь Знаток рассердился всерьез.

- А вот и пришло! Дяденьки - ненужные! Ничего страшного, если все отключатся! Еще лучше будет! Роботик станет всех колоть!

И, выкрикнув эти грозные слова, малыш проворно шмыгнул в свой уголок внутри универсальной швейной машины, оставив нашего Знатока, сконфуженного, запыленного, лежащего на полу посреди всякого хлама, пылесос слегка свихнулся и, отказываясь от мирных переговоров, продолжал забастовку.

Извлеченная из гаража аэродина выглядела как новенькая, посверкивала на солнце свежим лаком - хозяин не летал на ней с тех пор, как она вернулась из мастерской после встречи с воздушным пиратом. Наш Исследователь, моргая непривычными к дневному свету глазами, занял свое место и в ожидании Плексигласа пытался извлечь зубочисткой засевший в дупле кусочек соленой палочки - Знаток сторонился дантистов с тех пор, как они перешли при сверлении зубов на нитроглицерин. Плексиглас тем временем отдавал последние распоряжения группе роботов-охранников, призванных стеречь дом в отсутствие хозяина. Их командир, робот в чине штабс-капитана, слушал приказы, стоя вольно, безмятежно жуя кусочек изоленты. Он лишь кивнул в ответ и с развязностью, свидетельствовавшей о высокой квалификации, взялся за работу: выплюнул жвачку, дунул в ствол своей ручной бомбарды, окинул окрестности холодным взглядом идеально отшлифованных глазных линз и словно бы растворился в воздухе - скорее всего, залег за стеной. Его подчиненные заняли позиции вокруг дома.

Заняв свое место. Плексиглас задал аэродине маршрут. Однако она заявила в ответ, что не питает ни малейшей склонности к самоубийству; потом напомнила о лоции небезопасных районов воздушного пространства, посоветовала пассажирам обратиться к ближайшему психиатру, и согласилась наконец лететь, но предупредила, что преодолеет заданный ей пятнадцатимильный маршрут этапами в тысячу ярдов, не более, с получасовыми остановками, дабы приходить в себя и набираться мужества.

Что тут поделаешь? Знаток неохотно подал знак Плексигласу, и тот преспокойно достал из кармана парадной ливреи внушительную отвертку. Для вышколенного слуги не составило особого труда отыскать предохранитель, ответственный за инстинкт самосохранения аэродины, - правда, эта операция проходила под аккомпанемент воплей машины о нарушении по меньшей мере шести конвенций, посягательстве на гражданские права и жутком беззаконии.

В результате они стартовали так стремительно, что несколько крутившихся поблизости машин брызнули в стороны, даже не пытаясь напасть.

Когда они поднялись высоко, Знаток, расплющив нос о стекло иллюминатора, стал любоваться пышными султанами взрывов и изящными силуэтами баллистических ракет, пролетавших в безопасном отдалении; его слуга, положив карабин на сгиб локтя, сосредоточенно заканчивал маникюр. Путешествие было прекрасным - до той минуты, когда аэродина обратилась к пассажирам столь спокойным голосом, что у нашего Знатока мурашки забегали по спине:

- Имею честь доложить славным путешественникам, что мой автопилот вышел.

- А нельзя ли его починить, раз он вышел из строя? - тревожно спросил Знаток.

- Боюсь, сэр, что этот ее рапорт нужно понимать в несколько ином смысле. - Плексиглас указал за окно. Внизу быстро уплывал купол парашюта.

- На стекло упал солнечный зайчик, а он решил, что это конец, объяснила аэродина. - И воспользовался нашей единственной катапультой.

- Наверняка скачок напряжения в сети, сэр, - сказал Плексиглас. - Это приводит к немотивированным выходкам.

Джон Мак-Гмм нервно облизал губы:

- Так что? Мы погибли?

- Скорее всего, - призналась аэродина. - Без автопилота я не смогу приземлиться.

Земля за окном стремительно приближалась.

- Сэр, позволю себе заметить, что положение не столь уж плачевно, сказал слуга. - Остается еще ручное управление.

- Но его нужно разблокировать, а это трудная работа, - упиралась аэродина.

- Ну, хватит! - крикнул Знаток в отчаянии. - Сделайте что-нибудь!

- Сэр, ей, кажется, уже все равно. Но я знаю, что делать. - Плексиглас вновь извлек отвертку и занялся приборной доской. Аэродина затряслась, взвыла от страха, асе ее контрольные лампочки ярко вспыхнули и перегорели - но умелый слуга уже схватил штурвал.

Поздно было маневрировать, оставалось лишь идти на посадку. Они приземлились, вернее, звучно шлепнулись оземь - грохот, пыль, переполох.

Когда все кончилось, Знаток с мастерством подлинного ученого констатировал, что они еще живы. И выглянул наружу. Они находились в небольшом дворе, с трех сторон окруженном невысокими строениями. С четвертой что-то дымило и грохотало, взблескивал огонь и рвалась шрапнель. А если кто-то выпалит прямо в их бедную покалеченную аэродину? Просто так? Напрягши взгляд, Знаток разглядел в клубах дыма несколько перебегающих фигурок. Они палили из разнообразного оружия, но в противоположном направлении - по невысокой стене, немилосердно издырявленной. Из-за стены отвечали.

Увы, наблюдение за столь великолепным зрелищем безжалостно прервали несколько верзил - они окружили аэродину, нацелив мощные излучатели. Пассажирам пришлось как можно быстрее покинуть помятую машину. Едва оказавшись на твердой земле, они первым делом задрали руки вверх, как можно выше, а потом отчаянными жестами стали объяснять: это ошибка, это не они, ничего подобного!

Это подействовало. Один из верзил, больше других напоминавший гориллу, сделал своим знак и, моргая запорошенными пылью глазами, приблизился к нашим героям так осторожно, словно ему предстояло разрядить мину:

- Что вы хотите?

- Мы?!

- Сдавайтесь без фокусов! У вас никаких шансов!

- Вы так считаете? Но почему бы нам не иметь шансов?

- Не болтать!

- Сдаваться я не собираюсь! - гордо выпятил грудь Знаток. - Смерть я приму как свободный человек, но как пленник - нив коем случае!

- Никто вас сразу не прикончит. Вы интернированы! - Верзила протер наконец глаза. - А уж окончательное решение примут ваши власти.

- Чьи?!

- Власти вашей страны. Если они потребуют вашей выдачи...

- Ага, вы нас приняли за иностранцев! - облегченно вздохнул Знаток. - Я сразу понял, что это ошибка, но чтобы до такой степени...

- Ничего подобного! Никакой ошибки! Вы покинули территорию страны.

- Даже не перелетев границы? Вы заблуждаетесь!

- И тем не менее!

- Вы хотите сказать, что эта часть города занята иностранными войсками? Столь тайное вторжение, что ни одна газета не пронюхала? Дорогой мой! рассердился Исследователь. - Похоже, вы плохо знаете историю! Никому, повторяю, никому после 1066 года не удавалось еще...

- Минуточку, сэр, - вмешался Плексиглас. - Этот господин, скорее всего, хочет сказать, что мы совершили посадку на территории иностранного посольства. Верно?

- Вот именно, - гориллоподобный вновь принялся тереть глаза.

- Но это еще не повод, чтобы подвергать сомнению оборонные возможности Королевства! - возмутился Знаток. - Можете рыдать сколько хотите, но факт остается фактом - иностранное вторжение невозможно! И никакие слезы тут не помогут! Попрошу вас это хорошенько запомнить!

В сопровождении гориллоподобного Исследователь и его неразлучный Плексиглас прошли в небольшую комнату; звуки канонады доносились сюда приглушенными. Распахнулась обитая кожей дверь, и к ним вышел мужчина в штатском, без оружия, если не считать инкрустированной фугасной гранаты, висевшей на его запястье, словно брелок.

- Приветствую вас, - сказал он на сносном английском с севернофолклендским акцентом. - С чем имею-дело - захват посольства, взятие заложников или просто протест?

- Нет, частный визит, - скромно ответил Знаток и вежливо объяснил, какие причины вынудили их совершить вынужденную посадку. Человек с гранатой повеселел.

- Либо вы говорите правду, либо вы - глупцы, провалившие задание. И в том, и в другом случае опасности вы не представляете. - Он откашлялся и продолжал официально: - Очень рад приветствовать вас в этом здании, которое ваша многоуважаемая держава предоставила для размещения посольства моей страны.

- О, вы здесь работаете! - обрадовался Знаток. - Мы тоже очень рады. Вас не затруднит провести нас к своему шефу?

- К послу? Чрезвычайный и полномочный посол к вашим услугам! - Человек с брелоком скромно склонил голову. - Именно на меня возложены эти нелегкие обязанности. Как вы могли заметить - он указал на окно, откуда доносился грохот битвы, - путь мой отнюдь не усыпан розами.

- Простите за беспокойство, но мы в самом деле не собирались... Можно узнать, какую державу вы представляете?

- Мне очень жаль... Это тайна.

- Что?

- Тайна. Мы вынуждены заботиться о безопасности нашего персонала. Дипломатические учреждения всецело зависят от изменчивых настроений общественности. Известно: там, где плохо идут дела, ищут виноватых. А легче всего их отыскать в... Разумеется, я не имею в виду разумную и дальновидную политику Королевского Величества; и никогда не посмел бы заявить, что оно само поддерживает ксенофобию. Но в обществе, увы, вспыхивают, нездоровые настроения, и процесс этот захватил весь мир... Одним, словом, коэффициент захвата посольств в столице давно уже превысил 150 процентов в месяц; иначе говоря, половина посольств захватывается дважды в месяц. Другая половина, согласно статистике, - ежемесячно. Перед лицом такой ситуации, руководствуясь гуманизмом и проблемами общей профилактики, мы приняли решение засекретить всю информацию о системе правления, принадлежности к военным блокам, внешней политике, религии, географическом положении и названии государства, которое я имею честь здесь представлять.

- Понятно, - кивнул Исследователь.

- Разумеется, мы покончим с секретностью, как только возникнет более благоприятная обстановка, - добавил посол, поигрывая гранатой.

- Весьма любопытно... Но не мог бы господин посол шепнуть мне на ухо свою тайну? Клянусь, я ее никому не выдам! Я - частное лицо, вдобавок ученый!

Посол улыбнулся:

- Дорогой мой, ваша наивность меня прямо-таки очаровала! Вы должны понять: технический прогресс в области средств подслушивания движется драматически огромными шагами, и каждый квадратный метр земной поверхности содержит больше микрофонов, чем атомов!

- Вы боитесь, что меня подслушают? Я буду молчать!

- Не о том речь. Засекречивание информации, если мы хотим достичь своей цели, должно быть _абсолютным_!

- То есть?

- Информация эта неизвестна _вообще никому_!

- Вы хотите сказать... Вы тоже...

- Естественно. Я сам не знаю, какое государство мы представляем. И никто в посольстве не знает!

- Господи боже мой... - прошептал безмерно удивленный Знаток.

Настала тишина, прерываемая лишь свистом пуль и отдаленными взрывами.

- Господин посол! - сказал наконец наш Исследователь. - Простите за назойливость, но мне кажется, что концы с концами здесь не сходятся!

- Что вы имеете в виду?

- Я не специалист в военных делах, но мне кажется, что ваше посольство не является неприступным. Я сказал бы даже, что именно сейчас его, похоже, захватывают!

- О да! Что до захватов - нас захватывают постоянно. На прошлой неделе - три раза.

- Господи! Кто оказался столь запальчивым? Ведь ваша секретность стала надежнейшей защитой!

- Увы! Результаты были прямо противоположны задуманному. Каждый террорист считает, что его проблемы - важнейшие в мире. А потому уверен, что наше посольство принадлежит именно той стране, против которой он выступает. Ну и никто не верит, что мы в самом деле ничего не знаем. Все думают, что мы только притворяемся, что стоит на нас хорошенько нажать - и мы признаемся, косо представляем. Взгляните, - посол закатал рукав и показал синяки.

- Но неужели у них нет подслушивающих устройств?

- Они сегодня есть у каждого ребенка. Но террористы не доверяют микрофонам! Думают, что мы валяем дурака. - Взволнованный посол хлопнул ладонью по столу, и Знаток с беспокойством воззрился на его брелок. Кошмарная ситуация: никого нельзя убедить, что мы ничего не знаем! Если бы все зависело от меня, я давно покончил бы с этой глупой секретностью.

- А от вас это не, зависит?

- Ничуть! Согласно дипломатическим законам, мое решение должна в письменном виде подтвердить наша страна, наша столица. Но я же не знаю, где она! Я пробовал писать до востребования, но никто не отвечает. - Он усмехнулся. - По правде говоря, ваша контрразведка могла бы поучиться у нас абсолютной секретности!

Опечаленный дипломат закончил свою речь, и воцарилась тишина, каковую нарушила серия громоподобных взрывов. Штукатурка посыпалась с потолка. Видимо, враждующие стороны пустили в ход главный калибр.

- Господин посол, - сказал Знаток, - вернемся к текущим делам. Нет ли в вашем посольстве какого-нибудь запасного выхода? Слово джентльмена, я удовольствовался бы кухонной лестницей. Дело в том, что я опаздываю, а выйти с парадного крыльца означало бы навлечь на себя некоторые... гм, неприятности.

- Увы, ничего подобного у нас нет. Но до окончания... гм, недоразумения я предлагаю стать нашим гостем и вам, и вашему молчаливому другу. Он столь робок или ему просто нечего сказать?

- Это мой слуга, - пояснил Джон Мак-Гмм.

- Слуга? Как грустно! - Посол, поколебавшись, спросил Плексигласа: Простите, вы - человек?

- Да, сэр, - учтиво ответствовал слуга.

- Это меняет дело! Скверно...

- Почему?

- Потому что мы как дипломатическое учреждение, функционирующее с согласия вашего правительства, по-договоренности с ним обязаны исполнять все законы и предписания, касающиеся нашей деятельности. В том числе и предписания насчет политического убежища.

- Ну и что?

- Позволю себе напомнить, что ваш парламент принял билль о запрете слугам-людям эмигрировать. Билль этот касается Европы, других континентов, а согласно последним дополнениям - и космоса. Государство, которое я представляю, если и не находится в Европе, то наверняка на каком-нибудь другом континенте, и уж несомненно - в космическом пространстве, ибо в космосе находится вся наша Земля. В связи с вышеизложенным ваш слуга обязан немедленно покинуть территорию посольства, в противном случае может вспыхнуть международный конфликт.

- Я не согласен! - крикнул Знаток.

- Мне очень жаль, - развел руками посол. - Но международное право имеет для нас силу закона.

- Это негуманно! Протестую! Я без него, как без рук! - растерянный Знаток ухватил слугу за полу ливреи. - Плекси, сделай же что-нибудь!

- Сэр, это нелегко. Ситуация весьма щекотливая...

- Плекси, ты ведь все можешь! Придумай что-нибудь, чтобы нас не разлучили!

- Как прикажете, сэр, - Плексиглас низко поклонился. Подошел к послу и что-то зашептал ему на ухо, показывая на Знатока, делая загадочные жесты. Дипломат внимательно слушал, переспрашивал шепотом. Наконец кивнул и с видом безразличия сказал:

- Это меняет дело. В таком случае закон не будет нарушен. Вы можете остаться оба, - он с непонятным выражением лица глянул на Знатока и стал внимательно разглядывать свои ногти. - Я сейчас вызову моего секретаря, он покажет вам комнату и раздобудет что-нибудь поесть. Думаю, нынешнее неопределенное положение не продлится до бесконечности. А теперь...

Словно подтверждая догадки посла насчет чего-то определенного, в здании раздались топот и крики, сорванная взрывом гранаты дверь рухнула с невероятным треском, и в комнату ворвались террористы - скорее всего, профессионалы, судя по количеству и качеству оружия, которым они были увешаны. Оглядевшись, они вмиг окружили Знатока, сбили его с ног, колотя, толкая, пиная и выказывая к нему неподдельный интерес всяческими иными способами.

- Национальность! Какой национальности?! - орали они наперебой.

- Тан-ск... - выдавил Джон Мак-Гмм, случайным образом открыв: когда в твое горло вцепилась дюжина рук, ответ на конкретный вопрос вызывает немалые трудности с артикуляцией.

- Брешешь! - крикнул верзила, судя по кровожадной физиономии, главарь. - Тоже мне нашелся! Выдумай чего получше!

Посол тронул его за плечо:

- Оставьте в покое этого беднягу, - сказал он с грустной покорностью судьбе. - Это не он. Это я.

Террористы тут же набросились на него, приветствуя точно так, как только что Знатока. Знаток же моментально перестал их интересовать. О его дальнейшей судьбе свидетельствовал лишь мимоходом брошенный приказ: "А этих - во двор и шлепнуть!"

Влекомые несколькими бандитами - причем их методы обращения не оставляли пленникам ни минуты для раздумий, - наш Исследователь и его верный слуга оказались во дворе. Знаток, предчувствуя скорое расставание со всеми земными хлопотами и радостями, старался сохранить достоинство подлинного ученого.

Впрочем, одна загадка мучила его, и Знаток хотел докопаться до истины.

- Плекси! - позвал он шепотом, когда громилы поставили их у стены и отходили на сподручное расстояние.

- Слушаю, сэр?

Невиданная предупредительность Плексигласа невероятно растрогала Знатока. Но он справился со своими чувствами.

- Скажи, Плекси, как ты добился от посла, чтобы он тебя не выгнал? Сейчас это не имеет большого значения, но...

- Мелочи, сэр. Я сказал...

Грохнуло, на головы нашим героям посыпалась каменная крошка - это громилы, заняв огневую позицию, пристреливались.

- Я сказал мистеру послу, что вы, сэр, не совсем точно определили характер услуг, которые я вам оказываю. И назвал вид услуг, не подпадающий под иммиграционные запреты.

- О, великолепно! - Знаток смахнул с волос пыль. - И что же ты сказал, какие услуги ты якобы оказываешь?

- Эротические, сэр.

Громыхнул залп.

Знаток, стоя с закрытыми глазами, удивленно констатировал, что состояние, именуемое смертью, мало чем отличается от состояния, именуемого жизнью. Он услышал новые выстрелы и решил, что пристрелка продолжается. Состояние его не изменялось, и он осмелился осторожно приоткрыть глаза. Террористы валялись вповалку. Создавалось впечатление, что смертный приговор привели в исполнение не они, а над ними. Неужели они владели оружием так плохо, что уложили друг друга?

Дальнейшее развитие событий опровергло эту версию. Во двор ворвалась с дымящимися ружьями наперевес очередная группа любителей энергично решать наболевшие вопросы. Они, конечно же, обгоняя один другого, набросились на Знатока, свалили его и стали выспрашивать координаты его страны. Наш Исследователь пришел к выводу, что это начинает надоедать, меж тем как он имеет право на лучшее обращение. Он обозвал нападающих болванами и потребовал обставить его переселение на тот свет всеми необходимыми формальностями - а тем временем никогда не терявшийся Плексиглас сумел объяснить истинное положение дел, и любители энергичного решения проблем под защитой сильного заградительного огня понеслись к посольству.

Знаток пришел к выводу, что было бы крайне неосмотрительно дожидаться новых гостей, которых вновь пришлось бы убеждать, что он незаурядный ученый и подданный Королевского Величества. Короткий перерыв в захватах посольства следовало использовать наивыгоднейшим для себя образом. А потому наши герои далеко обогнули останки аэродины, продолжавшей жалобно требовать техническую и юридическую помощь, перелезли через обломки стены засекреченного посольства и старательно захлопнули за собой то, что осталось от посольских ворот.

Залитая солнечным светом улица выглядела на удивление мирно - лишь изредка свистела шальная пуля. В это время уличные бои обычно прекращались ради перерыва на обед. Весь город тогда казался вымершим.

Знаток определил, что до жилища Тома осталось всего одиннадцать миль. Может быть, попробовать добраться до него пешком? Учитывая время дня, прогулка могла оказаться приятной и безопасной. Плексиглас, когда Знаток поинтересовался его мнением, с присущей ему деликатностью зарезервировал за собой таковое до лучших времен; а пока что он внес предложение насчет необходимой обороны - стрелять чуточку раньше, чем начнет это делать нападающий. И они тронулись в путь.

За ближайшим углом таилось новое приключение. Неведомо откуда перед нашими героями возник рослый мужчина в сером плаще и низко надвинутой на глаза шляпе. Он окинул их быстрым взглядом, осмотрелся вокруг, словно хотел убедиться, что следом за двумя мирными пешеходами не движется взвод отборных стрелков, потом дрожащим от волнения голосом сказал:

- Прошу следовать за мной.

И указал на ближайшую подворотню.

- Зачем? - удивился наш Исследователь.

- Прошу вас, не волнуйтесь, - прошептал умоляюще мужчина в шляпе. - Там я вам все объясню.

- Любезный! - повысил голос Знаток. - У меня нет привычки тащиться в подворотню за первым встречным! Сейчас же объясните, в чем дело!

- Господи, вы меня в гроб вгоните! Если уж вы такой упрямый... Видите? - Мужчина трясущимися руками распахнул плащ на миг.

- Ага, - догадался Знаток. - Значит, вы...

- Тише, ради бога, тише! - Человек боязливо оглянулся и вперил зоркий взгляд в лицо Знатока, напрягся, готовый в любой момент спасаться бегством. - Так вы согласны следовать за мной?

- Ну, если вы из... Плекс, пойдем за этим джентльменом.

В подворотне мужчина облегченно вздохнул, снял шляпу и распахнул плащ, из-под которого на свет божий появился полицейский мундир со всеми знаками различия. Потом старший сержант вынул из кармана старательно сложенную форменную фуражку, расправил, отряхнул от пыли и торжественно нахлобучил на голову. И наконец заученным движением выхватил квитанционную книжку.

- Сообщаю, господа, что вы нарушили правила уличного движения, создав помехи транспортным средствам, переходя улицу в неположенном месте. Налицо - нарушение общественного порядка. Согласно Уставу о контроле за водителями и пешеходами, параграф второй, статья первая Еженедельника Правил Дорожного Движения, на вас налагается штраф в двести кредиток. Заплатите наличными, чеком или предпочитаете передать дело в суд?

- Да что вы такое говорите! - возмутился наш Исследователь. - Какое еще уличное движение? Насколько мне известно, колесные экипажи не ездят уже лет пятьдесят, а гусеничные появляются крайне редко.

- И тем не менее правил уличного движения никто не отменял! Наличные, чек, апелляция к суду?

- Ну, коли уж вы так настаиваете... - Знаток достал бумажник и протянул полицейскому банкнот.

- Возьмите квитанцию, пожалуйста. Благодарю вас за образцовое выполнение гражданского долга! - Старший сержант козырнул им. И тут же, словно одежда на нем вспыхнула вдруг, сорвал фуражку с головы, спрятал книжку и закутался в плащ. Надевая шляпу - бронированную, как отметил зоркий глаз Исследователя, - полицейский осторожно выглянул на улицу:

- Как там дела? Сильно стреляют? - Он указал в ту сторону, откуда двигались наши герои. - Проскочить можно?

- Никаких проблем, - успокоил его Знаток. - Исключая одно шумное посольство, везде спокойно, как на приеме у королевы.

- Прекрасно. Мне нужно попасть вон туда. Какой-то сорванец разбил стекло.

- Гранатой?

- Нет. Нам сообщили, что из рогатки. А потому нужно вмешаться, полицейский тяжело вздохнул. - Собачья служба. Делаем что можем. Вмешиваемся, если есть хоть какой-то смысл. Нужно держать ухо востро. Вы не представляете, джентльмены, как нынче легко влипнуть в неприятность. Мой приятель Бобби хотел как-то шугануть восьмидесятилетнюю старушку, торговавшую у дворца всякой рухлядью. Старушка опиралась на палочку, и бедняга Бобби слишком поздно заметил, что у палочки имеется спусковой крючок... Вот я теперь и забочусь о его семье...

Полицейский тщательно одернул плащ, чтобы не видно было мундира.

- Ну, побегу. Надеюсь, джентльмены, еще увидимся. Сэр, вы не сердитесь за те две сотни? Ну никак я не мог удержаться! До чего приятно вот так, попросту, взять да оштрафовать кого-нибудь!

- Я на вас ничуть не сержусь, - благодушно заверил Исследователь.

Небо - в соответствии с требованием болельщиков - стали затягивать облака, когда наш неутомимый Знаток и его верный слуга добрались до окопов. На пути их миновали неприятные сюрпризы, если не считать небольшого минного поля - впрочем, порядком уже обработанного саперами и большой опасности не представлявшего. Все более убеждаясь, что цели своей они все же достигнут. Знаток хотел предупредить Тома, что по техническим причинам они немного опоздают. Увы, единственная уцелевшая телефонная будка, попавшаяся им на пути, при их приближении пустилась наутек, громко ругаясь и вереща: "Ишь, звонильщики нашлись!"

Первые окопы, перегораживавшие широкую улицу, были неглубокие, и преодолеть их удалось легко. Знаток, всецело поглощенный разговором с Плексигласом - речь шла о некоторых тонкостях жарения эквадорского и парагвайского лука, - не заметил сначала, что судьба подсовывает им очередную каверзу. Лишь ослепительный блеск и бульканье вскипевшего асфальта заставило его перейти от кулинарных проблем к насущнейшим.

Вновь забулькало, забурлило еще громче, и под самым носом Знатока промельнул сверкающий луч боевого лазера. Волей-неволей им с Плексигласом пришлось, пригнувшись, нырнуть в ближайший окоп, где, как выяснилось, нашла уже убежище большая группа людей. Они шептались, и взгляды их были обращены в основном вверх. Проследив за направлением сих взглядов, Знаток увидел на крыше ближайшего офиса черный силуэт - человек восседал верхом на карнизе, держа наперевес лазерную пушку солидного калибра. Пониже висело большое полотнище. Каллиграфически выведенная на нем надпись гласила: "ТЕРРОРИСТОВ - ВОН!".

Знаток заметил, что не все окружающие праздно глазеют по сторонам и шепчутся: кто-то поблизости целился из дробовика, кто-то, высунувшись из окопа, наводил самопал. Но с карниза моментально ударил мощный луч, оставив от воителей лишь выжженные в асфальте дыры и тающие облачка копоти. В воздухе появилась и кинулась прямиком на антитеррористов боевая аэродина, но и она тут же развернулась и припустила назад, немилосердно ругая стрелка. Среди скорчившихся в окопе пробежал уважительный шепоток реакция и меткость оседлавшего карниз не могли не вызвать уважения.

- У него должен быть инфракрасный детектор оружия, может, еще и с терморегулятором! Против такого не попрешь! - бубнил знающий старичок.

Наш Исследователь пригорюнился: обходить кругом неожиданное препятствие пришлось бы довольно долго, а они и так опаздывали. Может быть, попробовать прорваться, крича, что они не террористы, никогда ими не были и становиться не собираются? А если снайпер им не поверит? Знаток решил посоветоваться с. Плексигласом - и с ужасом обнаружил, что верный слуга исчез. Неужели он, родовитый слуга из древней фамилии потомственных слуг, был испепелен снайпером так молниеносно, что не успел поставить об этом в известность своего хозяина?

Знаток грустно оглядывался, ни в ком не найдя сочувствия и внимания. Тем временем антитеррорист успел попотчевать из своей крупнокалиберной пушки еще две аэродины и попытавшийся окружить его с трех сторон отряд скаутов; одним словом, он держался хозяином положения. И тут возле него на крыше появился кто-то еще. В окопе завопили: "Черт побери, еще один! Теперь их там двое!" Это свидетельствовало, что осаждающие знакомы с основами арифметики.

Вторым оказался Плексиглас, верный слуга. Прежде чем антитеррорист успел произвести какие-либо манипуляции со своим лазером, Плексиглас провел мощный прямой справа, и снайпер полетел с крыши. Следом отправился оборванный транспарант с радикальным лозунгом; чем ближе он подлетал к земле, тем большее удовлетворение разгоралось на физиономиях обитателей столицы. Разумеется, когда они принялись раздирать транспарант на сувениры, произошел ряд инцидентов со смертельным исходом - но это уже мелочи, не заслуживающие особого внимания.

Одолев очередную милю, Джон Мак-Гмм почувствовал, что путешествие его несколько утомило. Больше половины дороги они уже осилили - почти пустячок, если не считать переправы вплавь через реку. А потому следовало отдохнуть и съесть ленч. Знаток тяжело опустился на развалины какого-то здания - неподалеку находилась резиденция премьера, и это соседство оказалось роковым для прилегающих кварталов. Плексиглас же отправился на поиски подходящего места, где можно пообедать. Вскоре он вернулся с хорошими вестями - поблизости отыскался крохотный ресторанчик, даже с пианистом, но, увы, без пианино (во время последней бомбежки оно вышло якобы по нужде и до сих пор не вернулось). Неслыханная вещь: там даже подавали спиртное! (Говорили, владелец махнул на все рукой).

Ресторанчик был пуст. Кроме бармена и единственного посетителя, угощавшегося прямо из бутылки, Знаток никого не увидел. Он выбрал столик в наименее простреливаемом месте и послал Плексигласа на переговоры с кабатчиком. Распрямляя натруженные, конечности. Знаток не видел, что человек с бутылкой ухитрился встать на ноги и, выписывая синусоиды, направился в его сторону. И тут же громогласный вопль: "СЫНОК!" заставил биться чаще сердце нашего Исследователя. В стоявшей над ним фигуре Знаток распознал своего былого наставника, Приверженца Водостоков, Уинстона Г.

Приверженец потрепал Знатока по голове, взял его за шиворот и сунул под нос бутылку.

- О, мистер Г.! Как я рад! Нет, спасибо, не могу - я пешком, - бормотал Знаток, как обычно, ощутив пустоту в голове при виде сурового ментора.

Ментор свалился в кресло, сделал изрядный глоток и уперся взглядом в куртку Исследователя. Знаток попробовал поддержать светский разговор:

- Что слышно в школе, мастер? Много ли новых путей в канализации отыскано под вашим руководством?

Приверженец вместо ответа глотнул еще раз и громко сплюнул.

- Мастер, за последние годы я кое-чего добился... Систематика прямых дорог - я еще под вашим руководством этим занимался... связал ее с историко-структуральным анализом, опираясь на Довод Гросса-Клейна насчет определяющей зависимости...

Где-то загремело, стены ресторанчика задрожали. Кусок штукатурки упал Уинстону Г. на колени. Приверженец Водостоков поднял ее и стал внимательно изучать. Исследователь терпеливо ждал. Вскоре Уинстон Г. явно сделал умозаключение, отшвырнул штукатурку и вновь занялся бутылкой.

- ...на определяющую зависимость вытекания от притекания, - продолжал Знаток. - И постепенно обозначилась теория общей природы... Но что это я! Что значат мои скромные усилия перед лицом свершений Мастера! Над чем вы теперь работаете?

Приверженец молча допил бутылку и грохнул ею об пол. В углу моментально вспыхнули алым огнем детекторы противопожарной системы. И тут же погасли, не обнаружив очага загорания. Уинстон Г. извлек новую бутылку, отхлебнул и рассеянно уставился на бывшего ученика.

- Мастер, наука, а с нею и весь мир будут ждать результатов вашей работы! Чем вы еще намерены облагодетельствовать человечество?

Уинстон Г. отставил бутылку, медленно набрал полную грудь воздуха, грозно обозрел помещение. И безапелляционно изрек:

- Дерьмо!

Джон Мак-Гмм все еще ломал голову над возможными интерпретациями ответа Мастера, но тут загремело совсем рядом, свет погас, и раздался грохот рушащихся стен. Знатоку угодило чем-то по затылку; через какое-то время он очнулся посреди темноты, развала и неуюта. Услышал треск поблизости и втянул голову в плечи. Но это всего лишь Плексиглас чиркал спичкой. От ресторанчика мало что осталось - один столик Знатока да неведомо каким чудом уцелевший светильник. Остальное являло собой ворох строительных материалов.

В самом центре хаоса Приверженец Водостоков приканчивал бутылку. Похлопал себя по карманам, проверяя целостность других полных сосудов, и успокоился.

Плексиглас деликатно кашлянул:

- Позволю себе заметить, сэр: нас засыпало.

- Все на это указывает, - согласился Знаток.

- Если позволите, я примусь за работу.

- Что ж, к Тому мы уже опоздали... Валяй.

Слуга закатал рукава ливреи и при свете огрызка свечи - всегда носил с собой множество полезных мелочей - взялся за работу. Через три часа (и две приконченных Приверженцем бутылки) ему удалось расчистить ведущую в подвал лестницу. Однако подземелье с решетками на окнах, лишенное запасного выхода, надежд не прибавило. Но Знаток, обшарив все углы, вскрикнул от радости. Взору его предстала укрытая в дальнем закоулке круглая, железная крышка. Рубчатая!

- Мастер, мы спасены! Я нашел!

Уинстон Г. вытер губы и понимающе кивнул на бутылку.

- Нет, я не об этом! Я нашел люк!

Приверженец пожал плечами и потянулся к бутылке.

- Мастер! Мы можем отсюда выйти! Мы спасены!

Воспитатель нескольких поколений труболазов покачал головой и отбросил пустую бутылку. Извлек из кармана брюк полную, поднял взгляд на Знатока и констатировал:

- Дурень!

Сорвал зубами колпачок и принялся за дело.

Канализационный сток источал привычный запах и высотой был не более трех футов. Знаток внимательно смотрел на подошвы пробиравшегося впереди Плексигласа, чтобы не потерять визуального контакта со своим слугой. Чем дальше они шли, тем менее уверенным в себе становился наш Исследователь. К Тому он опоздал. И вообще, нынешний уик-энд он представлял себе иначе. Окружающее - то есть сток, по которому они пробирались битый час, - больше напоминало рутинную ежедневную работу. Хуже того, сток был стандартнейшей постройки и никаких научных открытий ожидать не приходилось.

Нужно было подумать о будущем. И прежде всего установить свое местоположение. Этот участок подземного города Знаток знал плохо и не мог с уверенностью сказать, что они идут в нужном направлении - к реке. Может быть, они двигались в направлении как раз противоположном. Дав Плексигласу знак остановиться (то есть ухватив слугу за ногу), Исследователь взял пробу жидкости, достигавшей в этом месте подбородка. Долго рассматривал пробирку. Все указывало на близость Парламента - особенно количество шелковых нитей, опаленных так, как это обычно происходит с костюмами во время горячих дебатов. Но Знаток мог и ошибиться - высокооктановый бензин ныне использовался повсеместно, в любых дискуссиях, не обязательно парламентских.

Поворчав на Плексигласа, не удосужившегося при всем своем опыте взять в дорогу канализационный спектрометр, Знаток дал приказ двигаться дальше. Но не прошли они и тридцати ярдов, как в лицо Знатоку уткнулась подошва Плексигласова башмака - слуга внезапно остановился. Исследователь разозлился и хотел выругаться, но увидел в бледном свете свечи, которую Плексиглас держал в зубах, преградивший путь завал. Скорее всего, кто-то по ошибке спустил в канализацию что-то взрывчатое.

Кляня в душе весь мир, наш герой выполнил трудный маневр "поворот кругом", достиг ближайшей лесенки и стал взбираться вверх, щедро орошая двигавшегося следом слугу брызжущими с мокрой одежды струйками. Еще не подняв крышку люка. Знаток услышал близкую канонаду. Предчувствуя новые хлопоты, он вылез наружу и распростерся на земле. Плексиглас едва уговорил его хотя бы поднять голову.

Похоже было, что наши герои оказались в самом центре серьезных боевых действий. Со всех сторон летели снаряды, гранаты вычерчивали в воздухе идеальные математические кривые, мощно посвистывали лазеры, гробовым басом тарахтели пулеметы, гремело, грохотало, завывало, скрипело, иногда чавкало - когда случалась осечка. Знаток, перекинувшись парой слов с Плексигласом, решил ползком пересечь площадь и отыскать другой люк. Перемещение на открытом пространстве под сильным обстрелом требовало проворства и самоотверженности. На счастье, местность оказалась весьма пересеченной и покрытой воронками от бомб.

Когда наши герои с превеликими трудами добрались невредимыми до места, откуда канализационный люк был виден как на ладони, - оказалось, что он окружен группой юнцов с решительными физиономиями готовых на все людей. Что еще хуже; подростки тоже заметили Знатока и его слугу, и вокруг них стали рваться гранаты, все ближе и ближе. Испуганный, оглушенный Знаток понятия не имел, что теперь делать, потерял ориентировку. Если бы Плексиглас не оттащил его назад, Исследователю пришлось бы плохо. К тому времени люк, из которого они вылезли, тоже оказался захваченным другой группой подростков. И эти были раздражены тем, что Знаток задержался на этом свете. Стремясь исправить положение, они торопливо опорожняли магазины. Плексиглас почесал в затылке:

- Сэр, вынужден заметить, что ситуация осложняется. Эти детишки, похоже, от нас не отвяжутся.

- С меня хватит... С меня хватит... - бормотал Знаток. - Встану во весь рост - и конец...

- Минуточку, сэр. Нужно еще взглянуть, что творится вон там, - слуга показал в сторону, откуда стреляли не так яростно.

Они снова пустились ползком по пересеченной местности. Исследователь, роя носом землю, наткнулся на чье-то полузасыпанное тело и хотел его обогнуть - тело было не только еще теплое, но вдобавок и женское. Внезапно мощный взрыв потряс все вокруг, так что Знатоку показалось сначала, будто угодили прямехонько в него. И тут он углядел на лице полузасыпанной женщины характерный рядок веснушек. И понял: это его прелестная, любимая Мауриция, и никто иной!

В невероятном приливе энергий Знаток высвободил тело из земли - оно выглядело неповрежденным, но охоты к жизни не проявляло. Здесь наш исследователь показал, на что он способен: со страстью, превышавшей накал всех его прежних научных исследований, он стал делать искусственное дыхание, применяя надежнейший метод "изо рта в рот". Метод не подвел: девушка вздрогнула, потом сморщила носик и наконец открыла свои прекрасные глаза.

- О Джон! Рада вас видеть, - прошептали ее бледные губы.

- О Мауриция! Я тоже рад, - проговорил запыхавшийся Знаток.

И на всякий случай вновь применил испытанный метод искусственного дыхания, что в сочетании с интенсивным массажем разных частей тела быстро вернуло девушке вкус к жизни.

Когда с терапевтическими процедурами было покончено, Мауриция вкратце рассказала о своих приключениях. Она покинула свой дом вечером, когда стало чересчур жарко, - какой-то человек, скорее всего, протестовавший против положения с продуктами, бросил в каждый магазин по зажигательной бомбе, а в супермаркеты - по три; пожар вскоре охватил весь район. Девушка хотела укрыться у своей подруги, жившей в трех кварталах от ее дома. Увы, в тех местах оживленно развивалась стычка нескольких молодежных групп. Кажется, спор возник насчет цвета волос. У самой Мауриции волосы были светлыми, и поэтому ее попотчевал гранатой рыжий юнец.

В свою очередь, Знаток рассказал о их странствиях. Тем временем ситуация еще более обострилась. Наших героев обстреливали со всех сторон, разрывы становились все гуще. Когда рвануло совсем рядом. Плексиглас предложил зарыться в землю и переждать. Но в нашем Исследователе проснулся лев.

- Переждать? К черту! Собирайтесь, мы возвращаемся домой!

С диким рычанием он вскочил на ноги, схватил какую-то длиннющую тяжеленную железяку и ринулся в гущу боя. Со всех сторон в него стреляли так ожесточенно, что снаряды сталкивались в воздухе, их взрывы слились в сплошное зарево, шлейфом тянувшееся за нашим Знатоком, - на что-он, несясь огромными прыжками, не обращал ровным счетом никакого внимания. Оказавшись среди неприятелей, он раздавал удары направо и налево, крича, как ошалелый, на растерявшихся юнцов:

- Вот я вам, сопляки! Хватит! Живо по домам!

Множество стволов уставились в его сторону, но он, с невероятной быстротой вертя железякой, обезвредил целившихся. Видя, что с ним не сладить, молодые люди попрятали оружие и разбежались по домам, все в синяках. Когда Плексиглас и Мауриция, низко пригибаясь, перебежками приблизились к Знатоку, околица была полностью умиротворена, а канализационный люк призывно распахнут.

Джон и Мауриция, прикрываемые верным Плексигласом, нырнули в дышащий привычным покоем люк. Обнявшись, они пробирались подземными путями, разыскивая тот единственный, что вел к канализационному стоку жилища Знатока. Джон Мак-Гмм торжественно поклялся в ближайшее же время подарить девушке элегантный и практичный зонтик. Взамен Мауриция обещала никогда, никогда больше перед их свиданием во время уик-энда не ставить условий насчет погоды.

И нужно признать - это было весьма, весьма доброе предзнаменование, многое в будущем обещавшее нашему герою.