"Вот идeт мессия!.." - читать интересную книгу автора (Рубина Дина Ильинична)

глава 15

— Итак, после рекламной паузы мы продолжаем вещать из шестой иерусалимской студии.

Сема Бампер бодро и привычно врубился в эфир.

— Напоминаю: в эфире — передача «Скажем прямо!», у нас в гостях известный экономист, профессор Иерусалимского университета и постоянный обозреватель газеты «Регион» Ишайя Ганобер, который любезно согласился ответить на вопросы, жгуче интересующие наших радиослушателей. Господин Ганобер, вы готовы продолжить?

Мягкий, суетливый голос:

— Да, да, пожалуйста. У нас не так много времени, я хочу ответить всем!

— Тогда я включаю открытый эфир. Пожалуйста, кто следующий на связи?

— Але! Я Миша из Кфар-Сабы, я хотел…

— Пожалуйста, Миша, кратко и точно формулируйте ваш вопрос.

— Я хотел узнать — сколько я буду платить за квартиру через пять лет?

Сема Бампер и господин Ишайя Ганобер дружно замялись, замычали, затоптались в эфире…

— Э…Э… видите ли, это некорректная постановка вопроса. Вам никто не сможет точно сказать… Все зависит от индекса цен.

— А приблизительно?

— И приблизительно никто не скажет, — профессор Ганобер стал раздражаться, — существует такое понятие, как индекс цен, который, в свою очередь, зависит от многих и многих экономических показа…

— Ну а так, вприкидку?

В общем, радиослушатель Миша из Кфар-Сабы оказался то ли занудой, то ли идиотом. Но он был решительно настроен выдоить из профессора Ганобера хоть что-то по интересующему его вопросу.

— Ну, хоть на глазок?

— Послушайте, нас ждут еще многие, кто хочет задать господину Ганоберу вопрос по существу.

— Ну, вот я по существу!

— Так, пожалуйста! — воскликнула оба — ведущий и экономист.

А Ишайя добавил:

— Только формулируйте правильно.

— Ну, хорошо… Я хочу знать — хоть от фонаря, — сколько я буду выплачивать банковской ссуды за квартиру через пять лет.

Сема что-то неразборчиво закудахтал, а Ганобер проговорил вдруг твердо и зло:

— Хорошо. Если вы мне сейчас — от фонаря — скажете, сколько через пять лет будет стоить дюжина яиц, я вам скажу — от фонаря, — сколько вы будете платить за квартиру!

На две-три секунды эфир заполнило прерывистое дыхание Миши из Кфар-Сабы, наконец он выдохнул:

— Ой, вы меня пугаете!..

— Боюсь, что наше время истекло. Благодарю вас, господин Ишайя Ганобер, благодарю всех, кто принял участие в на…

— Так что, я не понял — готовиться к худшему? — Оказывается, звукооператор Костя забыл отлучить от передачи Мишу из Кфар-Сабы, и тот, неудовлетворенный и испуганный, продолжал, как на духу, обживать эфирное пространство. — Ничо себе, да, — бормотал он, — мы там жили не тужили, у меня в Петрозаводске квартплата шестнадцать рублей была — это с телефоном, свет, газ, да…

Сема щелкнул рычажком на пульте управления и сказал:

— Костя, выруби этого козла!

Но от раздражения перепутал рычажки, отключив именно связь с Костей, сидящим за толстым стеклом. Зато последняя реплика свободно выпорхнула в свободный эфир.

— Кто — козел? — спросил Миша из Кфар-Сабы. — Да ты сам козел, со своим экономистом! Экономист, бля, не знает, сколько яйца стоят!

Наконец судорожными пальцами Сема переключил нужные рычажки, в эфир полилась идиотская реклама:

И сладко и витиевато, на мелодию «Арии индийского гостя», вступил тенор:

— О Господи, — вздохнул Сема Бампер, — и все эти мучения — за три копейки.

— Вам не повысили зарплату с первого? — спросил, поднимаясь из-за стола, профессор Ганобер.

— Эти сволочи? Да они удавятся! Ничего, вот мы с пятнадцатого забастуем, посмотрим, что они запоют… Гриша Сапожников уже палатку приготовил… Яша, не забудь свой кейс. Спасибо, что пришел, и извини за накладки…

— Не за что, — проговорил Яша, собирая свои бумажки в портфель.

— Слушай, — Сема слегка поколебался, — а если серьезно: действительно невозможно хоть приблизительно определить — сколько я буду платить лет через пять за свою чертову двухкомнатную дыру? — Он бросил взгляд на бумаги на столе: — Ой, е..! Объявление забыл! Яша, извини, созвонимся! Костя, быстренько выруби этого козла с «Аминахом»!

Профессор Ганобер выскользнул из студии, помахав Семе кепкой, сладкая реклама «Аминаха» оборвалась, и в наступившей тишине Сема сказал:

— Ну а теперь, дорогие друзья, — необычное объявление! Прошу внимания! Водитель тель-авивского такси Эли Машиах обнаружил на заднем сиденье своей машины сверток с весьма солидной суммой денег. Поскольку в этот день ему пришлось возить нескольких пассажирок, он предполагает, что забыла сверток с деньгами новая репатриантка, блондинка невысокого роста. Блондинка, отзовитесь! Позвоните по телефону, и благородный таксист вручит вам вашу пропажу: ноль три, шесть пять восемь, девять семь, шесть четыре, повторяю…

Затем возобновилась реклама «Аминаха», Семч Бампер с облегчением вздохнул: его смена закончилась, он уступал студию Вергилию Бар-Йоне, ведущему передачи «Старожилы не упомнят»…

Выйдя из студии, он с наслаждением закурил и задумался.

— Интересно, — сказал он звукооператору Косте, — сколько же там было, в этом свертке?

— Счас, — усмехнулся Костя, — тебе скажи — сколько, ты и побежишь доказывать, что именно ты и есть блондинка невысокого роста… Не-е, молодец этот мужик, таксист. Башковитый. Хоть и маррокашка…

* * *

Она покупала мятную жвачку «Орбит» в пыльной лавчонке, сразу за мостом Ла Гардиа, на въезде в Тель-Авив…

Уже три дня она не могла ничего есть, и только мятная «Орбит» спасала ее от тошноты в автобусах. Три дня она ездила из конца в конец этой узенькой страны, где ей не было места, где рано или поздно ее должны были схватить.

Хозяин лавки, сухопарый смуглый человек, делая вид, что не может найти мелочь на сдачу, искоса на нее поглядывал. Как все местные мужчины восточного происхождения, он цепенел при виде блондинки, как кобра при виде тушканчика.

Сверху, из раскрытых окон второго этажа, доносилась громкая разухабистая радиореклама матрасов фирмы «Аминах», — очевидно, квартиру там снимали русские.

Наконец хозяин набрал горстку мелочи и медленно, продлевая одному ему ведомый кайф, ссыпал монетки в узкую нежную ладонь этой отрешенной женщины. Громко и весело передавало что-то русское радио.

Страшно вдруг побледнев и не убирая протянутой ладони с горсткой монет, «блондинит» с отсутствующим видом выслушала все до конца. Когда вновь заиграла музыка рекламы, она убрала деньги в сумочку и пошла прочь.

— Гевэрет! — крикнул ей вслед хозяин лавки. — Может, тебе чем помочь?

Она не обернулась. Очевидно, она совсем не знала иврита. Да, он вспомнил, — покупая жвачку, она просто ткнула пальцем в плиточки «Орбит» на прилавке.

Это была очень странная женщина.

Хозяин вышел и стал на пороге лавки, провожая ее взглядом.

На мосту она ускорила шаги, словно торопилась к остановке автобуса, но, не дойдя до остановки, взялась обеими руками за парапет, взлетела на него (давая показания в полиции, он клялся, что она именно взлетела, как ангел), мгновение постояла, не слыша истошного визга женщин на остановке, и… и экс-чемпионка Ленинграда по прыжкам в воду с вышки красивой и медленной дугой ушла с моста Ла Гардиа вниз, в густой в это время дня поток легковых автомобилей…