"Гарри Поттер и Орден Феникса" - читать интересную книгу автора (Роулинг Джоанн)

Глава 10. ЛУНА ЛАВГУД

Ночью Гарри спал плохо. В его сновидениях безмолвно появлялись и так же безмолвно исчезали родители, рыдала над телом Шкверчка миссис Уэсли, за которой пристально наблюдали Рон и Гермиона с коронами на головах, а в конце Гарри опять шёл по коридору к закрытым дверям. Проснулся он внезапно, с покалыванием в шраме, и обнаружил, что над ним стоит полностью одетый Рон и давно уже что-то говорит:

— ...лучше поторопись, а то мама скоро взорвётся, она боится, что мы опоздаем на поезд...

В доме царил полнейший кавардак. Пока Гарри с дикой скоростью одевался, он успел узнать, что Фред и Джордж для экономии усилий заколдовали свои сундуки, чтобы те летели над лестницей в холл, но они, к сожалению, врезались в Джинни, и бедняжка кубарем катилась вниз целых два пролёта. Так что теперь миссис Блэк и миссис Уэсли дружно орали во весь голос:

— БОЛВАНЫ, ВЫ ЖЕ МОГЛИ ЕЁ СЕРЬЁЗНО ПОКАЛЕЧИТЬ...

— ГРЯЗНЫЕ ВЫРОДКИ, ОСКВЕРНЯЮЩИЕ ДОМ МОИХ ПРЕДКОВ...

Гарри уже завязывал шнурки на кедах, когда в комнату с полубезумным видом влетела Гермиона. На плече у неё балансировала Хедвига, а в руках извивался Косолапсус.

— Мама с папой только что прислали Хедвигу обратно. — Понятливая сова вспорхнула с плеча и уселась поверх своей клетки. — Вы готовы?

— Почти. Как Джинни? — спросил Гарри, спешно напяливая очки.

— Миссис Уэсли с ног до головы залепила её пластырем, — ответила Гермиона. — Но теперь другая беда — Шизоглаз отказывается ехать без Стуржиса Подмора, говорит, нельзя, чтобы охрана была на одного человека меньше.

— Охрана? — удивился Гарри. — Мы что, уже и на вокзал ездим с охраной?

— Это ты ездишь на вокзал с охраной, — поправила его Гермиона.

— С какой радости? — раздражился Гарри. — Насколько мне известно, считается, что Вольдеморт сейчас залёг под корягу! Думаешь, он может выскочить из мусорного бака и наброситься на меня?

— Я-то тут при чём, я только передала, что говорит Шизоглаз, — рассеянно сказала Гермиона, глядя на часы, — но, как бы там ни было, если мы в самое ближайшее время не выйдем из дома, то точно опоздаем на поезд...

— ПРОШУ ВСЕХ СПУСТИТЬСЯ ВНИЗ! — прогремел снизу голос миссис Уэсли. Гермиона подскочила как ошпаренная и пулей вылетела из комнаты. Гарри схватил Хедвигу, бесцеремонно затолкал её в клетку и помчался за Гермионой, волоча за собой сундук.

Миссис Блэк надрывалась от крика, но никто и не пытался задёрнуть портьеры; в холле было столько шума, что она так или иначе проснулась бы.

— Гарри, поедешь со мной и Бомс, — громко прокричала миссис Уэсли, перекрывая бесконечно повторяющиеся истошные вопли: «МУГРОДЬЕ! ГРЯЗЬ! ПОРОЖДЕНИЕ ГРЕХА!». — Оставь сундук и сову, багажом займётся Аластор... О, ради всего святого, Сириус, Думбльдор же сказал «нет»!

Рядом с Гарри, который пробирался к миссис Уэсли через нагромождение сундуков, появилась огромная, похожая на медведя, собака.

— Что с тобой делать... — в отчаянии пробормотала миссис Уэсли. — Ладно... Но под твою ответственность!

Она не без труда справилась с замками, отворила входную дверь и вышла на улицу, освещённую бледными лучами сентябрьского солнца. Гарри с собакой последовали за ней. Дверь с грохотом захлопнулась за ними, и вопли миссис Блэк мгновенно стихли.

— А где Бомс? — спросил Гарри, оглядываясь по сторонам. Они в это время спускались по ступеням крыльца, которое, стоило им ступить на тротуар, сразу растворилось в воздухе.

— Она ждёт нас вон там, — напряжённо ответила миссис Уэсли и отвела недовольный взгляд от пса, вразвалку трусившего рядом с Гарри.

На углу с ними поздоровалась пожилая женщина с плотными седыми кудрями и в фиолетовой шляпе с плоской круглой тульей и загнутыми кверху полями.

— Салют, Гарри, — подмигнула она и, поглядев на часы, добавила: — Молли, знаешь, нам надо торопиться.

— Знаю, знаю, — простонала миссис Уэсли, — но Шизоглазу приспичило дожидаться Стуржиса... Вот если бы Артуру, как в тот раз, удалось достать в министерстве машины ... Но только Фудж теперь не даст ему и пустой чернильницы... И как муглы умудряются добираться куда-то без колдовства...

Большой чёрный пёс игриво гавкнул и принялся скакать вокруг, гоняясь за голубями и собственным хвостом. Гарри не мог не рассмеяться. Сириус слишком долго сидел взаперти. Миссис Уэсли с прямо-таки тётипетуниевым выражением лица поджала губы.

Им понадобилось двадцать минут, чтобы пешком добраться до Кингс Кросс, и при этом не произошло абсолютно ничего примечательного, кроме того, что Сириус, на потеху Гарри, сильно напугал пару кошек. Оказавшись в здании вокзала, они некоторое время слонялись у барьера между платформами девять и десять в ожидании удобного момента: нужно было по очереди незаметно пройти сквозь барьер на полную отъезжающих школьников и их родственников платформу девять три четверти, возле которой, пыхая грязным от копоти паром, стоял «Хогварц Экспресс». Гарри вдохнул знакомый запах и воспарил духом... он и в самом деле возвращается в школу...

— Надеюсь, никто не опоздает, — озабоченно пробормотала миссис Уэсли, оглядываясь на витую чугунную арку, сквозь которую на платформу выходили пассажиры.

— Классная собака, Гарри, — крикнул высокий мальчик с африканскими косичками.

— Спасибо за комплимент, Ли, — улыбнулся Гарри. Сириус бешено завилял хвостом.

— Хвала небесам, — с облегчением вздохнула миссис Уэсли, — вот и Аластор с багажом, смотри...

Под аркой возник Хмури в фуражке носильщика, с низко надвинутым на разные глаза козырьком. Сильно хромая, он катил перед собой нагруженную сундуками тележку.

— Всё чисто, — невнятной скороговоркой доложил он миссис Уэсли и Бомс, — хвоста, кажется, не было...

Через секунду на платформе появился мистер Уэсли с Роном и Гермионой. А когда все они почти уже разгрузили тележку, подошли Фред, Джордж и Джинни в сопровождении Люпина.

— Проблемы? — пророкотал Хмури.

— Никаких, — заверил Люпин.

— Но всё-таки придётся доложить Думбльдору о Стуржисе, — сказал Хмури, — он второй раз не является на дежурство. На него уже никакой надежды, прямо Мундугнус какой-то.

— Ну, берегите себя, — Люпин начал пожимать всем руки. До Гарри он дошёл в последнюю очередь и крепко пожал его плечо. — Ты тоже, Гарри. Будь осторожен.

— Да, не зевай и держи ухо в остро, — Хмури пожал Гарри руку. — И не забудьте, вы все — осторожнее с письмами. Если в чём-то сомневаетесь, лучше не пишите вообще.

— Было ужасно приятно со всеми вами познакомиться, — сказала Бомс, обнимая Джинни и Гермиону. — До свидания. Надеюсь, до скорого.

Прозвучал предупредительный свисток, и те, кто ещё оставался на платформе, засуетились и стали садиться в поезд.

— Скорее, скорее, — торопила миссис Уэсли, рассеянно целуя кого придётся (Гарри попался ей дважды). — Пишите... Ведите себя хорошо... Если кто что забыл, мы пришлём... Давайте, давайте, забирайтесь...

Огромный чёрный пёс встал на задние лапы и положил передние на плечи Гарри, но миссис Уэсли, зашипев: «Ради всего святого, Сириус, веди себя как собака!», подтолкнула Гарри к двери вагона.

— До свидания! — крикнул Гарри из открытого окна. Поезд тронулся. Рядом с ним стояли и махали руками Рон, Гермиона и Джинни. Мистер и миссис Уэсли, Бомс, Люпин, Хмури стремительно удалялись от них, но чёрный пёс, размахивая хвостом, долго бежал рядом с поездом. Люди на платформе, чьи силуэты казались немного размытыми, смеялись, глядя на преследующую поезд собаку. Вскоре поезд проехал поворот, и Сириус исчез из виду.

— Ему не следовало появляться на вокзале, — обеспокоенно сказала Гермиона.

— Да ладно тебе, — отмахнулся Рон, — бедняга много месяцев не выходил на улицу.

— Так, — Фред хлопнул в ладоши, — некогда нам с вами лясы точить, надо кое-что обсудить с Ли. Увидимся позже, — и они с Джорджем быстро ушли по коридору направо.

Поезд набирал скорость; за окнами, мелькая, проносились дома; ребят покачивало на ходу.

— Ну что, пойдём поищем купе? — спросил Гарри.

Рон с Гермионой переглянулись.

— Э-э, — протянул Рон.

— Мы... нам... в общем, мы с Роном должны ехать в вагоне для старост, — неловко пробормотала Гермиона.

Рон, обнаружив что-то безумно интересное на ногтях левой руки, не поднимал глаз на Гарри.

— А, — сказал Гарри. — Да. Ладно.

— Не думаю, что надо будет сидеть там всю дорогу, — поспешно добавила Гермиона. — В письме говорилось, что надо явиться за инструкциями к лучшим ученику и ученице, а потом дежурить в коридорах, но тоже не всё время.

— Ладно, — снова сказал Гарри. — Тогда... увидимся позже, да?

— Да, конечно, — отозвался Рон, бросая осторожный взгляд на Гарри. — Ужасно не хочется туда идти, я бы лучше... но мы обязаны... в смысле, мне это не доставляет никакого удовольствия, я же не Перси, — закончил он с некоторым вызовом.

— Я знаю, — ответил Гарри, и Рон улыбнулся. Но, как только Рон с Гермионой потащили свои сундуки, Косолапсуса и клетку со Свинринстелем в головную часть состава, Гарри удивительно остро ощутил своё одиночество. Он ещё ни разу не ездил в «Хогварц Экспрессе» без Рона.

— Пойдём, — сказала Джинни, — если поторопимся, то сможем занять им места.

— Точно, — опомнился Гарри и взял в одну руку клетку с Хедвигой, а в другую — ручку сундука. Они двинулись по коридору, через стекла в дверях заглядывая в каждое купе, но везде было полно народу. Гарри не мог не обратить внимания, что многие смотрят на него с нескрываемым любопытством, а некоторые толкаются локтями и показывают на него соседям. После того, как подобное случилось в пяти купе подряд, Гарри вспомнил — «Прорицательская газета» всё лето старательно рассказывала читателям о том, какой он наглый лжец! И вяло подумал: интересно, верят ли в это те, кто сейчас так беспардонно на него пялился?

В самом последнем вагоне им с Джинни встретился одноклассник Гарри, Невилль Длиннопопп. Одной рукой он тащил тяжеленный сундук, а другой удерживал вырывающегося Тревора, свою жабу, и его круглое лицо лоснилось от пота.

— Привет, Гарри, — пропыхтел Невилль. — Привет, Джинни... Везде всё забито... Не могу найти места...

— Как это? — удивилась Джинни, которая протиснулась мимо Невилля и успела заглянуть в купе за его спиной. — Здесь вот никого нет, одна только Луна-Психуна...

Невилль пробормотал нечто невразумительное, из чего следовало, что ему не хочется никого беспокоить.

— Не глупи, — засмеялась Джинни, — она вполне ничего.

Джинни открыла дверь и втащила в купе свой сундук. Гарри и Невилль вошли следом.

— Привет, Луна, — поздоровалась Джинни, — не возражаешь, если мы тут сядем?

От окна на них посмотрела девочка с грязными, нечёсанными светлыми волосами до пояса, с очень бледными бровями и глазами навыкате, придававшими лицу выражение постоянного удивления. Из-за уха у девочки торчала волшебная палочка, на шее висело ожерелье из пробок от усладэля, а журнал она читала вверх ногами. Короче, у неё был вид настоящей сумасшедшей, и Гарри сразу понял, почему Невилль не хотел заходить в это купе. Выпуклые глаза Луны, скользнув по Невиллю, остановились на Гарри. Она кивнула.

— Спасибо, — улыбнулась ей Джинни.

Гарри с Невиллем убрали сундуки и клетку с Хедвигой на багажную полку и сели. Луна следила за ними поверх перевёрнутого журнала — кстати, это был «Правдобор». Мигая намного реже, чем другие человеческие существа, Луна неотрывно смотрела на Гарри, который сел прямо напротив неё и теперь ужасно об этом жалел.

— Как ты провела лето, Луна? — вежливо поинтересовалась Джинни.

— Нормально, — мечтательно ответила та, не сводя глаз с Гарри. — А вообще-то, очень даже хорошо. Ты — Гарри Поттер, — прибавила она.

— Я в курсе, — ответил Гарри.

Невилль хихикнул. Бледные глаза Луны обратились на него.

— Но кто ты, я не знаю.

— Никто, — поспешно выпалил Невилль.

— Что за ерунда? — резко возразила Джинни. — Невилль Длиннопопп — Луна Лавгуд. Луна, как и я, в четвёртом классе, только в «Равенкло».

— Ум и талант — вот главный брильянт, — нараспев произнесла Луна, подняла перевёрнутый вверх ногами журнал повыше, так что её лицо скрылось за ним, и умолкла.

Гарри и Невилль, оба с удивлённо поднятыми бровями, переглянулись. Джинни подавила смешок.

Стучали колёса; поезд катил всё быстрей и увозил их всё дальше от населённых мест. Погода стояла странная, неустойчивая: купе то заливало ярким солнечным светом, а то, уже через минуту, небо затягивалось грозными серыми тучами.

— Угадайте, что мне подарили на день рождения? — спросил Невилль.

— Новый Вспомнивсёль? — спросил Гарри и живо представил похожий на мраморный шар прибор, который в своё время прислала Невиллю бабушка, тщетно надеявшаяся улучшить с его помощью безнадёжно плохую память внука.

— Нет, — ответил Невилль. — Хотя, конечно, и это было бы кстати, старый давно уже потерялся... Нет, посмотрите ...

Он сунул свободную от Тревора руку в школьный рюкзак и, порывшись там, вытащил горшочек с маленьким серым кактусом, покрытым вместо колючек какими-то странными прыщами.

— Мимбулюс мимблетония, — гордо объявил Невилль.

Гарри уставился на растение. Оно тихо пульсировало и неприятно походило на поражённый болезнью внутренний орган.

— Это очень, очень редкое растение, — востороженно продолжал Невилль. — Его, наверно, даже в «Хогварце» нет. Жду не дождусь, когда смогу показать его профессору Спаржелле. Двоюродный дедушка Альджи привёз мне его из Ассирии. Интересно, удастся ли его размножить?

Гарри, конечно, знал, что Невилль увлекается гербологией, но, хоть убей, не мог понять, что хорошего тот находит в этом маленьком, страшненьком пеньке.

— А оно... м-м-м... делает что-нибудь особенное? — поинтересовался он.

— Конечно! Массу всего! — воскликнул Невилль. — У него прекрасно развит защитный механизм! Вот смотри... Не подержишь Тревора?...

Он пихнул жабу Гарри на колени и достал из рюкзака перо. Над перевёрнутым журналом показались выпуклые глаза Луны Лавгуд — ей было любопытно посмотреть, что будет делать Невилль. А Невилль, сосредоточенно высунув язык, поднял мимбулюс мимблетонию до уровня глаз, выбрал место и резко ткнул растение кончиком пера.

Сразу же изо всех прыщей брызнули струи сока — тёмно-зелёного, густого и вонючего. Они попали на потолок, заляпали окна и журнал Луны Лавгуд. Голову Джинни, успевшей закрыть лицо руками, покрыла скользкая зелёная шляпа. Руки Гарри были заняты Тревором, и он получил удар прямо в лицо. Жидкость отвратительно пахла гнилым навозом.

Невилль, весь в соке, потряс головой, чтобы хоть как-то прочистить глаза.

— Из... извините, — задыхаясь, выговорил он. — Я первый раз попробовал так сделать... Не думал, что это будет так... Не бойтесь, смердосок не ядовит, — добавил он нервно, увидев, что Гарри выплёвывает жидкость на пол.

В эту самую минуту дверь купе открылась.

— О... привет, Гарри! — проговорил испуганный голос. — Э-м... я не вовремя?

Гарри одной рукой протёр очки. С порога ему улыбалась невероятно хорошенькая девочка с длинными, блестящими чёрными волосами: Чу Чэнг, ищейка квидишной команды «Равенкло».

— Ой... привет, — ответил Гарри бесцветным голосом.

— Э-м... — произнесла Чу, — я... просто хотела поздороваться... ну, пока.

Её лицо заметно покраснело, и она ушла, закрыв за собой дверь. Гарри бессильно откинулся назад и застонал. Если бы Чу застала его в компании классных ребят, умирающих от смеха над его шуткой... а так, с Невиллем и Психуной Лавгуд, с жабой в руке, со стекающим по лицу смердосоком...

— Забудь, — утешительно сказала Джинни. — Сейчас мы быстренько всё уберём. — Она достала волшебную палочку. — Скоблифай!

Смердосок испарился.

— Простите, — ещё раз робко пробормотал Невилль.

Рон с Гермионой отсутствовали почти час, и тележка с едой уже успела проехать. Гарри, Джинни и Невилль давно покончили с тыквеченьками и деловито разворачивали шоколадушки, когда дверь снова отъехала в сторону, и в купе вошли новоиспечённые старосты вместе с Косолапсусом и пронзительно ухающим из клетки Свинринстелем.

— Умираю с голоду, — объявил Рон, запихивая Свинринстеля на полку к Хедвиге. Он выхватил у Гарри из рук шоколадушку, плюхнулся рядом с ним, разорвал обёртку, откусил шоколадной лягушке голову и, закрыв глаза, откинулся на сиденье с видом человека, всё утро посвятившего весьма изнурительной работе.

— Что вам сказать? Там по два пятиклассника от каждого колледжа, — с ужасно недовольным видом сообщила Гермиона и тоже села. — Мальчик и девочка.

— Да, и угадайте, кто от «Слизерина»? — не открывая глаз, спросил Рон.

— Малфой, — сразу ответил Гарри, уверенный, что его худшие опасения сейчас подтвердятся.

— Точно, — печально кивнул Рон, запихнул в рот остатки шоколадушки и потянулся за следующей.

— И, естественно, эта корова Панси Паркинсон, — злобно сказала Гермиона. — Как она может быть старостой, когда она тупая, как тролль? Как тролль-даун.

— А кто от «Хуффльпуффа»? — спросил Гарри.

— Эрни Макмиллан и Ханна Эббот, — невнятно промычал Рон.

— И Энтони Голдштейн и Падма Патил от «Равенкло», — продолжила Гермиона.

— С Падмой Патил ты ходил на рождественский бал, — произнёс загадочный голос.

Все повернулись к Луне Лавгуд, немигающе смотревшей на Рона поверх «Правдобора». Рон судорожно проглотил всё, что было у него во рту.

— Ну да, — несколько удивлённо сказал он.

— Она была не очень довольна, — проинформировала его Луна. — Она говорила, что ты не слишком вежливо с ней обошёлся, потому что не танцевал с ней. А мне было бы всё равно, — задумчиво добавила она, — я не очень люблю танцевать, — и снова скрылась за «Правдобором».

Рон несколько секунд с открытым ртом смотрел на обложку, а затем обернулся к Джинни за разъяснениями, но та, чтобы не рассмеяться, сунула в рот костяшки пальцев. Рон недоумённо потряс головой, а потом посмотрел на часы.

— Мы должны время от времени ходить по коридорам, — сказал он Гарри и Невиллю, — и, если кто-то себя плохо ведёт, имеем право назначать наказания. Жду не дождусь, чтобы подловить на чём-нибудь Краббе и Гойла...

— Рон, мы не должны злоупотреблять своим положением! — воскликнула Гермиона.

— Ага, конечно! Главное, Малфой не будет им злоупотреблять, — саркастически отозвался Рон.

— А ты хочешь опуститься до его уровня?

— Нет, я просто поймаю его дружков раньше, чем он поймает моих.

— Ради всего святого, Рон...

— Гойла я заставлю писать, это его убьёт, он же это ненавидит, — вдохновенно произнёс Рон. Он понизил голос до низкого рыка и, сделав глупо-сосредоточенное лицо, стал писать в воздухе: — Я... не... должен... выглядеть... как... бабуинова... задница.

Все засмеялись, но никто не хохотал так, как хохотала Луна Лавгуд. Она издавала счастливый, пронзительный визг, от которого проснулась и захлопала крыльями Хедвига, а Косолапсус зашипел и вспрыгнул на багажную полку. Луна так смеялась, что журнал выскользнул у неё из рук и по ногам съехал на пол.

— Как смешно!

Луна еле могла дышать; выпуклые глаза, которые она не сводила с Рона, наполнились слезами. Он, недоумевая, оглядывался на остальных, а те теперь уже смеялись над выражением его лица и над неприлично долгим смехом Луны, которая, обхватив себя руками, раскачивалась взад и вперёд.

— Ты чего, обкурилась? — нахмурился, уставившись на неё, Рон.

— Бабуинова... задница! — чуть не подавилась та, держась за рёбра.

Все смотрели на Луну, но Гарри, случайно поглядев на пол, вдруг заметил нечто, что заставило его наклониться и схватить журнал. Пока Луна держала его вверх ногами, было трудно понять, что нарисовано на обложке, но теперь до Гарри дошло, что это — очень плохая карикатура на Корнелиуса Фуджа; Гарри узнал его исключительно по жёлто-зелёному котелку. Одной рукой Фудж держался за мешок с золотом, а другой душил тролля. Под карикатурой была подпись: «На что готов пойти Фудж, чтобы прибрать к рукам „Гринготтс“?»

Ниже, столбиком, шли названия других статей номера: Коррупция в квидишной лиге: Как «Торнадос» взяли власть в свои руки Секреты древних рун раскрыты Сириус Блэк: преступник или жертва?

— Можно, я посмотрю? — взволнованно спросил Гарри у Луны.

Та, по-прежнему не сводя глаз с Рона, кивнула, не в силах выговорить ни слова от смеха.

Гарри бегло просмотрел оглавление. До сих пор он ни разу не вспоминал о журнале, который Кинсли через мистера Уэсли передал Сириусу. Видимо, это был тот самый номер.

Гарри нашёл в оглавлении номер страницы и, нетерпеливо пролистав журнал, открыл нужное место.

Статью сопровождала очень плохая иллюстрация. Собственно, если бы не подпись, Гарри ни за что бы не догадался, что это — Сириус. Он, с палочкой в руках, стоял на груде человеческих костей. Статья была озаглавлена так:

СИРИУС БЛЭК — ТАК ЛИ ОН ЧЁРЕН, КАК ЕГО МАЛЮЮТ?

Кто он: печально знаменитый маньяк-убийца или обыкновенная газетная утка?

Гарри пришлось перечитать это предложение несколько раз, чтобы убедиться, что он понял его правильно. С каких это пор Сириус стал газетной уткой?

На протяжении четырнадцати лет Сириуса Блэка считают виновным в убийстве двенадцати ни в чём не повинных муглов и одного колдуна. После отчаянного побега Блэка из Азкабана два года назад министерство магии развернуло невиданную по своим масштабам охоту на этого человека, и при этом ни у кого нет ни малейших сомнений, что Блэк должен быть схвачен и передан дементорам.

НО ТАК ЛИ ЭТО?

Недавно нам стало известно об одном сенсационном заявлении, из которого следует, что Сириус Блэк не совершал тех преступлений, за которые был осуждён. По словам Дорис Муркисс, проживающей в Литл Нортоне по адресу Акациевый бульвар, дом № 18, Блэк вообще не мог присутствовать на месте совершения злодейского преступления.

«Никто не понимает, что Сириус Блэк — не настоящее имя», — заявляет миссис Муркисс. — «Так называемый Сириус Блэк есть на самом деле не кто иной, как Сценни Тьянтер, лидер популярной группы „Хобгоблины“, который около пятнадцати лет назад, вследствие печального инцидента, когда во время концерта в зале литлнортонского собора в него кинули большой репой, попавшей по уху, был вынужден завершить свою певческую карьеру. Но я сразу же узнала его по фотографии в газете. Так вот, Сценни никак не мог совершить тех преступлений, потому что в то самое время у нас с ним был романтический ужин при свечах. Я уже сообщила об этом министру магии и надеюсь, что очень скоро он дарует Сценни, сиречь Сириусу, полное и безоговорочное помилование».

Гарри закончил читать, но продолжал в изумлении смотреть в текст. Наверно, это розыгрыш, подумал он, наверно, в этом журнале печатают всякие шутки. Он пролистал назад и нашёл статью о Фудже.

Министр магии Корнелиус Фудж категорически отрицает приписываемое ему намерение взять на себя правление банком «Гринготтс» и утверждает, что единственной его целью было и остаётся лишь «мирное сотрудничество» с теми, кто охраняет наше золото.

НО ТАК ЛИ ЭТО?

Как мы узнали из достоверных источников, в близких к министерству кругах хорошо известно, что захват гоблинских золотых запасов является хрустальной мечтой Фуджа, как известно и то, что для достижения этой цели наш министр готов пойти на всё, в том числе и на применение силовых методов.

«А что, не в первый раз», — сказал наш источник в министерстве. — «Друзья вообще называют министра „Корнелиус Фудж, гроза гоблинов“. Знали бы вы, что он говорит, когда думает, что его не слышит никто из посторонних... Только и разговоров, что о гоблинах, с которыми он разделался, которых он утопил, которых он сбросил с крыши, которых он запёк в пироги...»

Гарри не стал читать дальше. Фудж, конечно, не сахар, но чтобы он приказывал запекать гоблинов в пироги?... Нет. Гарри принялся листать журнал и через каждые несколько страниц натыкался на очередную сенсацию: «Торнадос» из Терроршира добыли свою победу в квидишной лиге исключительно с помощью шантажа, пыток и незаконных махинаций с мётлами! Эксклюзивное интервью с колдуном, который на «Чистой победе 6» сумел долететь до луны и в доказательство привез оттуда мешок лунных лягушек! Также Гарри попалась статья о древних рунах, по крайней мере, объяснявшая, почему Луна читала «Правдобор» кверх ногами: если верить журналу, перевёрнутые древние руны можно было прочитать как заклинание, превращающее уши ваших врагов в груши. Одним словом, по сравнению с прочими статьями «Правдобора» гипотеза о том, что Сириус — не Сириус, а лидер «Хобгоблинов», казалась вполне здравой.

— Есть что-нибудь интересненькое? — полюбопытствовал Рон, когда Гарри захлопнул журнал.

— Откуда? — не дав Гарри ответить, презрительно бросила Гермиона. — Всем известно, что «Правдобор» — подмётное издание!

— Прошу прощения, — резко сказала Луна. Её голос внезапно утерял всю свою мечтательность. — Мой папа — его главный редактор.

— Я... О, — смутилась Гермиона, — ну... конечно, там бывают кое-какие интересные... в смысле, он довольно-таки...

— Я его заберу, не возражаешь? — холодно проговорила Луна. Подавшись вперёд, она выхватила «Правдобор» у Гарри из рук и, со страшной скоростью пролистав журнал до страницы пятьдесят семь, решительно перевернула его вверх ногами и спряталась за ним как раз в тот момент, когда дверь купе открылась в третий раз.

Гарри оглянулся. Появление гнусно ухмылявшегося Драко Малфоя и его верных телохранителей Краббе и Гойла было вполне ожидаемым, но от этого ничуть не более приятным.

— Что? — агрессивно спросил Гарри, не дав Малфою раскрыть рта.

— Повежливее, Поттер, а то накажу, — лениво протянул Малфой, унаследовавший от отца гладкие светлые волосы и острый подбородок. — Видишь ли, я, в отличие от тебя, назначен старостой, и следовательно я, в отличие от тебя, имею право на карательные санкции.

— Понятно, — кивнул Гарри. — Но поскольку ты, в отличие от меня, редкостное дерьмо, то выйди поскорее за дверь и не воняй.

Рон, Гермиона, Джинни и Невилль засмеялись. Губы Малфоя изогнулись в улыбке.

— Лучше расскажи-ка мне, Поттер, каково это, быть хуже Уэсли? — вкрадчиво спросил он.

— Прекрати, Малфой, — резко бросила Гермиона.

— Кажется, я попал в больное место, — ухмыльнулся Малфой. — Ладно, Поттер, пока и будь очень, очень осторожен, потому что я буду следить за каждым своим шагом, как собака.

— Выйди отсюда! — крикнула Гермиона, вставая.

Не переставая ухмыляться, Малфой в последний раз угрожающе посмотрел на Гарри и удалился. Краббе и Гойл следовали за ним по пятам. Гермиона с шумом закрыла за ними дверь и повернулась к Гарри, который по выражению её лица сразу понял, что и она напугана словами Малфоя.

— Кинь ещё шоколадушку, — попросил ничего не заметивший Рон.

Говорить о чём-либо в присутствии Невилля и Луны было невозможно, поэтому Гарри лишь ещё раз обменялся тревожным взглядом с Гермионой и стал смотреть в окно.

Ещё минуту назад он считал, что в том, что Сириус провожал его на вокзал, нет ничего страшного, но теперь это показалось ему ненужной, опасной бравадой... Гермиона права... Сириусу не следовало ходить с ними. А вдруг мистер Малфой узнал чёрного пса и сказал об этом Драко? А вдруг он понял, что Уэсли, Люпин, Бомс и Хмури знают, где скрывается Сириус? Или всё-таки то, что Малфой сказал: «как собака», было случайным совпадением?

Они продвигались всё дальше и дальше на север. Погода оставалась неустойчивой. То по стёклам лениво стучал дождь, то из-за туч проглядывали слабые лучики солнца, а то, уже в следующее мгновение, они снова скрывались за набежавшими облаками. Стало темно, в купе зажглись лампы. Луна скатала «Правдобор» в трубочку, аккуратно убрала его в рюкзак и принялась пристально рассматривать своих спутников.

Гарри сидел, прижавшись лбом к забрызганному каплями дождя стеклу, и старался разглядеть вдалеке башни «Хогварца», но ночь была безлунная, и за окном стояла непроглядная тьма.

— Пора переодеваться, — сказала наконец Гермиона. Все открыли сундуки и вытащили школьную форму. Гермиона и Рон заботливо прикололи на грудь значки. Гарри увидел, что Рон, как в зеркало, посмотрелся в чёрное стекло.

Поезд начал замедлять ход, и из-за двери послышался обычный шум: пассажиры повскакали со своих мест, принялись доставать вещи, собирать животных, словом, готовиться к выходу. Рон и Гермиона, обязанные следить за порядком, ушли, оставив Косолапсуса и Свинринстеля на попечение Гарри и остальных.

— Если хочешь, я могу понести сову, — предложила Гарри Луна, протягивая руку за Свинринстелем. Невилль в это время прятал Тревора во внутренний карман.

— Э.. м-м... спасибо, — Гарри отдал клетку и смог получше пристроить в руках Хедвигу.

Ребята вышли из купе в переполненный коридор и ощутили первое прикосновение холодного ночного воздуха. Очень медленно, они стали продвигаться к выходу. До Гарри долетал запах сосен, росших вдоль ведущей к озеру тропинки. Едва ступив на платформу, он оглянулся, рассчитывая услышать знакомое: «пер'клашки, сюда».

Но не услышал. Вместо этого до него донёсся совсем другой голос, женский, решительный: «Первоклассникам построиться в линейку, здесь, пожалуйста! Все первоклассники — ко мне!»

К Гарри, раскачиваясь, поплыл фонарь, и в его мерцающем свете он увидел выдающийся подбородок и очень короткую стрижку профессора Грубль-Планк, которая в прошлом году недолго замещала Огрида на занятиях по уходу за магическими существами.

— Где же Огрид? — вслух проговорил Гарри.

— Не знаю, — отозвалась Джинни, — но всё равно, надо идти, а то мы мешаем...

— Ах, да...

Во время продвижения по платформе к выходу со станции Гарри и Джинни потерялись. Пробираясь в темноте в толпе других школьников, Гарри всё время щурился, надеясь увидеть Огрида. Он должен быть здесь, уверял себя Гарри — встреча с Огридом занимала одно из первых мест в списке тех вещей, которых он давно и с нетерпением ждал. Но Огрида нигде не было.

Он не мог уволиться, говорил себе Гарри, медленно переставляя ноги и вместе со всеми продвигаясь по узкому переходу, который вёл к дороге. Он, наверно, заболел или что-нибудь в этом роде...

Он начал оглядываться, желая как можно скорее увидеть Рона или Гермиону и узнать их мнение по поводу появления на станции профессора Грубль-Планк, но не увидел, а потому позволил толпе вынести себя на тёмную, размытую дождём дорогу, отходившую от станции Хогсмёд.

На дороге стояло около ста безлошадных карет, в которых все школьники, кроме первоклассников, добирались до замка. Гарри посмотрел на них, отвернулся, чтобы ещё раз поискать взглядом Рона и Гермиону, а затем быстро повернулся обратно и уставился на кареты.

Они больше не были безлошадными. В них были запряжены очень странные существа. Если бы Гарри пришлось дать им название, он, пожалуй, всё-таки назвал бы их конями, но в них определённо было что-то ящероподобное. Они были практически лишены плоти, и под чёрными шкурами отчётливо прорисовывалась каждая кость. Головы напоминали головы драконов, а белые, широко раскрытые глаза не имели зрачков. На спинах у них росли крылья — огромные, чёрные, кожистые, как у гигантской летучей мыши. Неподвижно стоя в сгущающейся мгле, это безмолвные существа распространяли вокруг себя зловещую, загробную ауру. И Гарри никак не мог понять: зачем было впрягать в кареты каких-то жутких коней, если кареты вполне способны передвигаться самостоятельно?

— Где Свин? — раздался рядом с Гарри голос Рона.

— Он у этой Луны, — ответил Гарри, быстро оборачиваясь — ему очень хотелось обсудить с Роном отсутствие Огрида. — Как ты думаешь, где...

— Огрид? Понятия не имею, — с явным беспокойством сказал Рон. — Надеюсь, с ним ничего не случилось...

Неподалёку, Драко Малфой, окружённый небольшой свитой (Краббе, Гойл и Панси Паркинсон), отталкивал от кареты, которую хотел занять сам, оробевших второклассников. Спустя мгновение, из толпы выскочила запыхавшаяся Гермиона.

— Там, на станции, Малфой просто ужасно обошёлся с одним первоклашкой. Клянусь, я этого так не оставлю, я доложу о нём! Не успел получить значок, а уже пользуется им, чтобы травить людей... Где Косолапсус?

— У Джинни, — ответил Гарри. — Вон она...

Тут из толпы появилась и Джинни, прижимающая к себе вырывающегося Косолапсуса.

— Спасибо тебе, — поблагодарила её Гермиона, забирая кота. — Пошли, может, сумеем сесть вместе, пока ещё не все кареты заняты...

— Я ещё не нашёл Свина, — сказал Рон, но Гермиона уже направилась к ближайшей не занятой карете. Гарри остался стоять возле Рона. Мимо них пробегали спешившие к каретам школьники.

— Что это за существа, не знаешь? — спросил Гарри, кивнув на одного из страшных коней.

— Какие существа?

— Вот эти кони...

Появилась Луна с клеткой в руках. Крохотный Свинринстель, как всегда, громко и взволнованно щебетал.

— Вот твоя сова, — сказала Луна. — Он очень милый, правда?

— Э-э... да... ничего себе, — несколько ворчливо отозвался Рон. — Ну что, пошли садиться?... Что ты там говорил, Гарри?

— Я говорил, что это за странные кони? — повторил Гарри. Они с Роном и Луной пошли к карете, где уже сидели Джинни и Гермиона.

— Какие странные кони?

— Кони, запряжённые в кареты! — нетерпеливо пояснил Гарри. В самом деле, что это с Роном! Кони, выкатив белые пустые глаза, стоят всего в трёх футах от них! Рон, однако, озадаченно посмотрел на Гарри.

— Ты о чём?

— Я?... Вот об этом! Смотри!

Гарри схватил Рона за руку и повернул его лицом к крылатому существу. Рон примерно секунду смотрел прямо на коня, а потом снова повернулся к Гарри.

— И что я должен увидеть?

— Как что? Вот же, между оглоблями! Запряжёны в карету! Прямо перед...

Но Рон по-прежнему стоял с озадаченным видом, и Гарри пришла в голову очень странная мысль.

— Ты... их не видишь?

— Кого?

— Того, кто запряжён в карету?

Рон явно встревожился.

— Гарри, ты себя хорошо чувствуешь?

— Я?... Да...

Гарри ужасно растерялся. Конь стоял прямо перед ним, его шкура лоснилась в неясном свете, исходившем от станционных окон, из ноздрей валил пар... И в то же время, если только Рон не притворяется — а если притворяется, то это весьма дурацкая шутка — он их не видит...

— Ну так что, садимся? — неуверенно спросил Рон, с тревогой глядя на Гарри.

— Да, — кивнул Гарри, — да. Пошли...

— Не бойся, — произнёс мечтательный голос рядом с Гарри, когда Рон уже скрылся в темноте кареты. — Ты не сошёл с ума. Я тоже их вижу.

— Да? — в ужасе переспросил Гарри, поворачиваясь к Луне. И увидел отражение крылатых коней в выпуклых серебристых глазах.

— Да, — подтвердила Луна. — С самого первого дня в школе. Их всегда запрягают в эти кареты. Не волнуйся, ты такой же нормальный, как и я.

Чуть заметно улыбаясь, она, как и Рон, исчезла в затхлом полумраке кареты. Гарри — не сказать, чтобы успокоенный — последовал за ней.