"Оружие христианского воина" - читать интересную книгу автора (Роттердамский Дезидерий Эразм)

Четвертое правило

Однако, для того чтобы ты смог устремиться к счастью уверенным шагом, вот тебе четвертое правило: поставь перед собой как единственную цель жизни Христа; к Нему одному обрати все стремления, все усилия, все дело и досуг. Знай же, что Христос не пустой звук, а не что иное, как любовь, прямодушие, терпение, чистота, — короче говоря, все, чему Он учил. Пойми, что дьявол — не что иное, как все, что удерживает от этого. К Христу стремится тот, кто влечется к одной только добродетели. Кто служит пороку, продает себя дьяволу. Поэтому да будет взгляд твой прост, а все тело да будет сияющим. Пусть смотрит он только на Христа как на единственное и высшее благо; не люби ничего, не желай знать ничего, не жди ничего, кроме Христа и ради Христа. Ни к чему не относись с ненавистью, ничему не ужасайся, ничего не избегай, кроме позора и из-за позора. Будет так, как ты сделаешь; спишь ты или бодрствуешь, ешь или пьешь, сами твои игры, наконец, и твой досуг, скажу еще смелее, даже некоторые еще более легкие пороки, которые мы иногда допускаем, поспешая к добродетели, — все это увеличит твою награду. Но если глаз твой будет дрянным и ты станешь смотреть куда-то, а не на Христа, то даже если ты поступишь правильно, это окажется бесплодным и даже пагубным. Порок как раз в том, чтобы недобро делать доброе.

Все, что попадается на пути того, кто спешит к цели достижения высшего блага, надлежит отбрасывать или же принимать — в зависимости от того, помогает это твоему бегу или мешает. Как правило, эти вещи троякого рода. Ибо некоторые настолько постыдны, что не могут быть честными: как, например, месть за обиду, желание человеку зла. Такие вещи всегда следует отбрасывать с какой бы выгодой или мукой это ни связывалось. Ведь хорошему человеку ничего не может повредить, кроме позора. Некоторые поступки этого рода так честны, что не могут быть позорными. Это — желание всем добра, помощь друзьям достойными средствами, ненависть к порокам, радость от благочестивых речей. Некоторые, однако, срединные. Как, например, здоровье, внешний вид, силы, красноречивость, просвещенность и тому подобное. Из этого последнего рода вещей ничего не следует желать самого по себе, надо обращаться к ним больше или меньше в зависимости от того, насколько ведут они к высшей цели.

Ведь и для философов существуют неполные и средние цели, на которых не надо задерживаться; ими подобает пользоваться, но не наслаждаться. Средние — не все одинаково — способствуют или препятствуют идущим ко Христу. Поэтому их следует принимать или отвергать в зависимости от важности. Знание помогает благочестию больше, чем внешний вид, телесные силы или богатство. И несмотря на то что просвещенность может иметь отношение к Христу, одной дорогой идти к Нему все-таки ближе, чем другой. От этой цели ты и должен отсчитывать полезность и бесполезность всего срединного. Ты любишь науки. Хорошо, если ради Христа. Если же ты любишь их, чтобы знать, то остановись там. Откуда надлежит начать путь. Но если ты стремишься к наукам, чтобы с их помощью яснее увидеть Христа, скрытого в тайнах Писания, если ты увиденным, познанным и возлюбленным захочешь поделиться с другими и насладиться, тогда приступай к изучению наук. Но смотри, чтобы не более, чем это полезно для душевного здоровья! Если ты уверен в себе и надеешься на великое богатство во Христе, то иди как отважный купец странствовать дальше даже и по сочинениям язычников, обращай египетские богатства в украшение храма Господнего. Если же ты боишься потерять больше, чем надеешься получить выгоды, то возвращайся к первому правилу; познай самого себя и мерь себя на свой собственный лад. Лучше меньше знать и больше любить, чем больше знать и не любить. Следовательно, в числе срединных вещей знание занимает первое место; потом идут здоровье, умственная одаренность, красноречивость, внешний вид, силы, достоинство, уважение, влияние, благосостояние, слава, родовитость, друзья, домашние дела. Каждому из них следует придавать тем больше значения, чем более близким путем это приведет к добродетели; но только если они нам, однако же, не следует отклоняться от намеченного пути. Достаются деньги; если они не противны совести (bona mens), управляй ими, приобретай себе друзей презренной маммоной. Если же боишься ущерба для совести, тогда пренебреги губительной выгодой и наподобие Кратета Фиванского брось скорее в море тяжелый мешок, который удерживает тебя от Христа. Это тебе будет легче сделать если, как мы уже сказали, ты привыкнешь не удивляться ничему из того, что находится вне нас, т.е., не имеет отношения к внутреннему человеку. Получится так, что ты не станешь чваниться, если тебя это коснется, но и не станешь терзаться душой, если тебе откажут или у тебя отнимут, а будешь измерять свое счастье только одним Христом. Если же к тебе это придет помимо твоих усилий, будь скорее осторожен, чем уверен, понимая, что Бог дал тебе случай — и опасный — проверить свою добродетель. Если ты относишься с подозрительностью к благодеяниям судьбы, то поступай наподобие Прометея. Не бери коварного ящика, налегке, ничем не обремененный, иди к единственному благу. Те же люди, которые с великой тревогой ждут денег как важной вещи и считают их в жизни главной защитой, которые думают, что они счастливы, если у них есть деньги, и кричат, что несчастны, когда их лишаются, те, конечно, создали себе много богов. Если деньги способны сделать тебя счастливым или же несчастным, значит, ты уравнял Христа с деньгами. То, что я сказал об этом, относится также к почестям, удовольствиям, здоровью, более того, к самой жизни телесной. Ко Христу — единственной нашей цели — следует стремиться с таким пылом, чтобы ни о чем из прочего не надо было заботиться — в независимости от того, дается это или отнимается. Время же коротко, как говорит апостол. Кроме того, те люди, которые принимают этот мир, должны как бы и не принимать его. Я знаю, что мир смеется над этой мыслью, как над глупой и безумной; однако Богу угодно спасать верующих при помощи вот только этой глупости. И что у Бога глупость, то умнее, чем у людей. Все, что ты свершаешь, проверяй этим правилом. Ты обучаешься делу; хорошо, но без обмана. Но какая у тебя цель? Чтобы прокормить семью? А для чего семья? Чтобы сберечь ее для Христа? Хорошо. Ты постишься. С виду это дело благочестивое. Но какой смысл в твоем посте? Чтобы подкопить припасов или чтобы прослыть более набожным? Это скверно. Постишься, чтобы не заболеть? А почему ты боишься болезни? Чтобы она не лишила тебя потребности наслаждений? Твой взгляд порочен. Но ты хочешь быть здоровым, чтобы посвятить себя занятиям. Какой смысл в твоих занятиях? Чтобы когда-нибудь добыть себе сан священника? Зачем тебе понадобился сан священника? Разумеется, чтобы жить для себя, а не для Христа. Ты уклонился от знака, который каждому христианину надлежит иметь перед собой. Ты принимаешь пищу для телесного здоровья. Ты хочешь обладать телесным здоровьем, чтобы посвятить себя священным занятиям, священным бдениям, — вот тогда ты у цели. Если же ты печешься о здоровье, чтобы не стать безобразным, чтобы не лишиться сладострастия, ты отпал от Христа, творя себе другого бога. Есть такие люди, которые определенных богов чтут разными обрядами. Один в назначенные дни славит Христа, но только смотря на его изображение. Чего он от этого ожидает? Разве что он убедил себя, что это спасет его от злой смерти. Другой молится какому-то Рохо. Но почему? Потому что он верит, что тот отвращает от человека чуму. Третий бормочет положенные молитвы Барбаре и Георгию, чтобы не попасть в руки врагов. Тот постится в честь Аполлонии, чтобы не болели зубы. Этот смотрел на изображение Иова, чтобы не было лишая.

Некоторые назначают часть своего богатства бедным, чтобы не потерпеть убытка при кораблекрушении. Жгут свечу Гиерону, чтобы возвратить то, что погибло. В общем, сколько есть вещей, которых мы опасаемся или же хотим, столько и делаем для всего этого богов. У разных народов они разные. Что у галлов Павел, то у наших Гиерон. Не везде одно и то же значение имеет Иаков или же Иоанн; в одном месте — одно, в другом — другое. Это не христианское благочестие, если оно ведет к Христу из-за удобств телесных или неудобств; оно недалеко от суеверия тех людей, которые обещали Геркулесу десятую часть добра, чтобы разбогатеть; или петуха Эскулапу, чтобы излечил от болезни, или закалывали быка Нептуну для благополучного плавания. Имена переменились, а цель у тех и других общая. Ты молишь Бога, чтобы смерть не пришла преждевременно. А лучше молиться, чтобы Бог дал тебе лучший образ мыслей, чтобы в том месте, где настигнет тебя смерть, не застала она тебя неподготовленным. Ты не помышляешь об изменении жизни, а просишь Бога, как бы тебе не умереть. О чем же ты молишься? Более всего о том, чтобы подольше грешить. Молишься о богатстве, а не знаешь, как пользоваться богатством. Разве ты не молишься о собственной погибели? Ты молишься о добром здоровии и злоупотребляешь благополучием; разве в твоем благочестии нет нечестивости? В этом месте сразу запротестуют те монахи, которые считают, что благочестие существует для прибытка. Потому что эти люди своими сладкими благословениями обольщают сердца простодушных, служа не Иисусу Христу, а собственной утробе. Они скажут: «Как же? Не запрещаешь ли ты культ святых, в лице которых чтут Бога?» Что касается меня, то я не столько осуждаю тех, которые делают это по простому суеверию, сколько тех, которые из-за своей выгоды следуют тому, что может быть, само по себе терпимо, но они выдают это за высшее и совершенное благочестие. Ради собственной корысти они поддерживают невежество народа, который я отнюдь не целиком презираю; однако я не соглашусь с тем, чтобы срединное считали высшим и самое малое — самым большим. Я одобрю то, что они просят у своего Рохо здоровья, если жизнь они посвящают Христу. Но я похвалю их больше, если они не станут молиться ни о чем, кроме того, чтобы вместе с ненавистью к порокам увеличивалась их любовь к добродетелям: чтобы жизнь и смерть они отдали в руки божьи и говорили вместе с Павлом: «Живем мы или умираем, для Господа живем и умираем». Будет очень хорошо, если они захотят погибнуть и быть с Христом, если увидят свою славу и радость в болезнях, потерях и прочих превратностях судьбы, чтобы достойными считались те, которые так уподобляются Главе своей. Поэтому не надо очень порицать тех, кто так поступает; однако опасно на этом остановиться и на это опираться. Я чувствую, что слаб, однако вместе с Павлом укажу весьма замечательный путь. Если ты исследуешь по этому правилу все твои стремления и поступки и никогда не остановишься на середине до тех пор, пока не придешь ко Христу, ты никогда не собьешься с дороги и ничего в жизни не сделаешь не потерпишь такого, что не обратилось бы для тебя в предмет благочестия.