"Амфисбена" - читать интересную книгу автора (де Ренье Анри)

7 февраля

Нет, решительно я не навещу Антуана Гюртэна, но я поеду узнать о его здоровье к г-же Брюван.

Швейцар особняка на набережной Малакэ узнал меня. "Как, это вы, г-н Дельбрэй… Ну, да, барыня дома. Она почти не выезжает с тех пор, как г-н барон Антуан заболел". Старый Лука, с фуражкой в руке, продолжает еще говорить, покуда я перехожу двор и звенит колокольчик. В сенях подымаются два высоких лакея. Один принимает от меня палку, другой снимает пальто.

Ах, эти сени, с колоннами и высокими коврами в глубине, которые я так часто проходил, чтобы добраться до маленькой лестницы, ведущей прямо в помещение Антуана! Следуя за лакеем, идущим впереди, я замечаю, что ничто не изменилось. Прохожу через большую галерею. Я знаю, что сейчас меня введут в залу-ротонду, где обычно сидит г-жа Брюван. Вот открывается дверь. Г-жа Брюван здесь. Она одна. Услышав мои шаги, она поднимает голову от работы. У нее вырывается восклицание удивления. Что касается до меня, я чувствую себя несколько смущенным. Что скажет мне г-жа Брюван? Она была бы вправе упрекнуть меня в том, что я ее забросил, так как почему же ее делать ответственной за проступки Антуана по отношению ко мне. Тем более г-жа Брюван всегда высказывала мне самые дружественные чувства. Каковы будут ее первые слова? Я подхожу к ней, целую ей руку. Она молча позволяет это сделать и смотрит на меня добрыми глазами, в которых я читаю печальную озабоченность и как будто робкий упрек, меж тем как я объясняю ей, что перед скорым моим отъездом в Клесси-ле-Гранваль я зашел, чтобы иметь возможность сообщить матушке новости с набережной Малакэ. При этих словак бедная женщина схватила меня за руки. Я сейчас же понял, что мои увертки тщетны и что я не сумею противостоять настояниям г-жи Брюван. Я твердо решил не произносить имени Антуана, и мы проговорили о нем два часа.

Эта комната Антуана, куда в дни отпуска, после завтрака у г-жи Брюван, пока она беседовала с моей матерью, он вводил меня, чтобы посвятить в тонкости бегов или показать свою коллекцию фотографий актрис. Она такая же, как и тогда, когда позднее я приходил сговариваться с Антуаном относительно посещения театра или ресторана. Все приблизительно на тех же местах. Вот по стенам английские гравюры на светлых серо-голубых обоях. Только сегодня я не слышу, едва переступив порог, громкого, веселого голоса Антуана. Занавески на окнах наполовину задернуты. Теперь это комната больного, наполненная тишиной и полумраком.

Г-жа Брюван предупредила меня, что я найду Антуана очень изменившимся. Стыдно признаться, но мысль, что он уже не тот, скорее, мне была приятна, если можно так выразиться. Мне тяжело было бы снова увидеть Антуана времен нашей поездки по Бретани, Антуана времен нашей ссоры. Г-жа Брюван была более чем права. Антуан Гюртэн неузнаваем. Когда я вошел, он лежал на диване. Его полное тело словно опало. Его жесты, голос будто другого человека. Впечатление это окончательно смягчило меня, и я без злопамятства пожал его тяжелую, вялую руку.