"Хромосома-6" - читать интересную книгу автора (Кук Робин)

Глава 22

9 марта 1997 г.

16.30

Остров Франчески

– Происходит что-то очень странное, – сказал Кевин.

– Но что? – воскликнула Мелани. – Мы вновь обретаем надежду?

– А куда подевались остальные животные? – задала вопрос Кэндис.

– Не знаю, радоваться или огорчаться, – гадал Кевин. – А вдруг они устроили Армагеддон с другой общиной и сражение приближается сюда?

– Боже всемогущий, – ахнула Мелани, – об этом я и не подумала.

Кевин с женщинами вели жизнь фактических пленников уже больше двух дней. Им не позволялось покидать нишу в течение всего заточения, и вонь в ней стояла такая же, если не похуже, как и в большой пещере. Чтобы справлять нужду, они вынуждены были пользоваться лазом, из которого уже несло, как из маленькой выгребной ямы.

Да и сами они пахли не лучше. Все трое запаршивели и перепачкались, оттого что носили, не снимая, одну и ту же одежду, спали на камнях и на грязном полу. Волосы у них безнадежно спутались. Лицо Кевина покрывала двухдневная щетина. Они ослабли от отсутствия движения и нормальной еды, хотя каждый съедал хоть что-то из приносимого обезьянами.

В то утро, часов в десять, появилось ощущение, что происходит что-то необычайное. Обезьяны вели себя очень возбужденно. Некоторые бросались вон, а уже через несколько секунд возвращались снова, оглашая воздух громкими криками. Рано утром бонобо номер один ушел, но пока еще не вернулся. Это само по себе было странно.

– Секундочку, – произнес вдруг Кевин и поднял руки, предостерегая женщин от разговоров и шума. Медленно поворачивая голову из стороны в сторону, он внимательно вслушивался.

– Что такое? – нетерпеливо спросила Мелани.

– Показалось, будто голос слышал.

– Человеческий голос? – вскинулась Кэндис.

Кевин кивнул.

– Тихо, я только что слышала его! – воскликнула Мелани.

– Я тоже, – вторила ей Кэндис. – Убеждена, что это голос человека. Похоже, будто кто-то кричал: «Хорош».

– Артур тоже услышал, – заметил Кевин. Они прозвали бонобо, который чаще всего стоял на страже возле ниши, Артуром просто так, чтобы хоть как-то отличать его от других. За долгие часы им удалось наладить что-то вроде диалога. Они сумели даже предположить значение некоторых слов и жестов, какими пользовались бонобо.

Словарик, в каком они были уверены больше всего, включал в себя «арак», что означало «вон», «прочь», особенно если при этом растопыривались пальцы или руками делались широкие, как бы отталкивающие движения: такой же жест Кэндис наблюдала в операционной. Сюда же входили «хана» («тихо») и «зит» («иди»). Вполне были уверены они и в том, как обезьяны говорят «еда» и «вода»: звучало это соответственно «буми» и «карак». Вызывало сомнения слово «ста», которое сопровождалось вытягиванием рук с поднятыми вперед ладонями. Они полагали, что это, возможно, «ты».

Артур стоя громко оповещал о чем-то немногих оставшихся в пещере бонобо. Те прислушались и мигом исчезли в отверстии пещеры.

Следом Кевин и женщины услышали несколько ружейных хлопков: стреляли не из обычных ружей, а из пневматических. Спустя несколько минут в проеме входа в пещеру на фоне безоблачного светлого неба появились двое в комбинезонах центра животных. У одного в руках было ружье, у другого – сильный аккумуляторный фонарь.

– Помогите! – заорала Мелани. Она отводила глаза от мощного луча света, но отчаянно махала обеими руками, делая все, чтобы пришедшие заметили ее.

Раздался громкий хлопок, эхом прокатившийся под сводом пещеры. И тут же заныл Артур. С растерянным выражением на плоском лице он смотрел на стрелку с красным оперением, торчавшую у него в груди. Рука его поднялась, чтобы схватить ее, но бонобо зашатался. И, будто в кадрах замедленной съемки, осел на пол и повалился на бок.

Кевин, Мелани и Кэндис, выскочив из своей лишенной запоров тюрьмы, попытались выпрямиться во весь рост. Это удалось не сразу. А когда удалось, укротители уже стояли на коленях возле бонобо и вводили животному дополнительную дозу успокоительного.

– Бог мой, как же мы рады вас видеть! – причитала Мелани. Она держалась на ногах, упершись руками в каменные стены. На мгновение вся пещера пошла у нее кругом. Укротители поднялись с колен и направили яркий свет на женщин, а потом на Кевина. Бывшим пленникам пришлось защищать глаза.

– Ну вы и извазюкались, – произнес человек с фонарем.

– Я Кевин Маршалл, а это Мелани Беккет и Кэндис Брикманн.

– Я знаю, кто вы такие, – уныло сказал укротитель. – Давайте выбираться из этого дерьма.

Кевин и женщины с радостью последовали совету, неуклюже ковыляя к выходу, ноги у них были как ватные. Укротители шли за ними следом. Выбравшись из пещеры, трое друзей крепко зажмурились от яркого, слепящего солнечного света. Внизу у склона скалы стояли еще шестеро укротителей. Они ловко закатывали усыпленных бонобо в тростниковые циновки и грузили на прицеп, осторожно укладывая животных бок о бок.

– Здесь, в этой пещере, еще один, – закричал стоявшим внизу человек с фонарем.

– А вас двоих я знаю, – сказала Мелани, хорошенько рассмотрев вызволивших их людей. – Вы Дэйв Тернер, а вы Дарил Кристиан.

Мужчины не обращали на Мелани внимания. Дэйв, более рослый, вытащил из чехла, висевшего на поясе, рацию. Дарил начал спускаться по огромным ступеням.

– Тернер вызывает базу, – проговорил Дэйв в микрофон.

– Слышу вас громко и четко, – донесся с другого конца голос Бертрама.

– Мы взяли последних бонобо и заканчиваем погрузку, – доложил Дэйв.

– Отличная работа, – похвалил Бертрам.

– Мы нашли Кевина Маршалла и двух женщин в пещере, – сообщил Дэйв.

– В каком состоянии? – поинтересовался Бертрам.

– Все в дерьме, но так вроде живы-здоровы, – ответил Дэйв.

– Дайте-ка мне эту штуку! – Мелани протянула руку к рации: ей почему-то вдруг не понравилось, что подчиненный говорит о ней столь уничижительно.

Дэйв оттеснил женщину в сторонку и спросил в рацию:

– Что мне с ними делать прикажете?

Мелани уперла руки в бока. Она порядком рассердилась:

– Как это понимать: «что мне с ними делать»?

– Везите их в центр животных, – распорядился Бертрам. – Я поставлю в известность Зигфрида Шполлека. Уверен, ему захочется побеседовать с ними.

– Десять-четыре, – закончил разговор Дэйв и выключил рацию.

– Что означает такое обращение? – требовала ответа Мелани. – Нас здесь пленниками держали больше двух суток.

Дэйв пожал плечами:

– Мы всего лишь исполняем приказы, мэм. Похоже, вы трое сильно и не вовремя разозлили главную контору.

– Что, скажите на милость, творится с этими бонобо? – спрашивал Кевин. Поначалу когда он увидел, чем занимаются укротители, то подумал, что все это предпринимается ради их спасения. Но чем больше он раздумывал, тем больше не понимал, зачем тогда животных грузят в прицеп.

– Хорошая жизнь бонобо на острове – дело прошлое, – вздохнул Дэйв. – Они тут воевать пустились, друг дружку убивать стали. Мы четыре трупа нашли в доказательство, у всех головы проломлены заточенными камнями. Вот мы и засаживаем их в клетки у площадки для кормления, готовимся перевезти всех в центр животных. У них теперь там будут шестифутовые бетонные камеры на каждого, насколько мне известно.

У Кевина рот открылся от изумления. Несмотря на голод и истощение, на ссадины и боль, он с глубокой печалью относился к этим несчастным созданиям, которые никого не просили ни создавать их, ни рождать на свет. Кому-то понадобилось неожиданно и своевольно обречь их на жизнь в однообразии заточения. Человеческому в них не суждено будет развиться, и поразительные их достижения тем самым окажутся утрачены.

Дарил еще с тремя укротителями поднимались вверх с циновкой.

Кевин обернулся и вгляделся в сумрак пещеры. В густой тени он различил профиль Артура возле ниши, в которой содержались Кевин и женщины. Слезы навернулись на глаза: Кевин представил себе, что почувствует Артур, когда, придя в себя, обнаружит, что заключен в стальной клетке.

– Ладно, вы, трое, – обратился к ним Дэйв, – двигаем обратно. У вас есть силы пешком идти или хотите на прицепе проехаться?

– А как вы прицеп передвигаете? – спросил Кевин.

– Мы с собой на остров вездеход прихватили, – пояснил Дэйв.

– Я пойду пешком, благодарю вас, – ледяным тоном проговорила Мелани.

Кевин с Кэндис кивнули, соглашаясь с ней.

– Мы, правда, ужасно голодны, – признался Кевин. – Обезьяны угощали нас только насекомыми, червяками и болотной травой.

– У нас есть несколько плиток шоколада и кой-чего попить там, в ящичке на передке прицепа, – махнул рукой Дэйв.

– Это просто превосходно, – обрадовался Кевин.

Спуск по склону скалы был самой трудной частью путешествия. Когда ступили на плоскую землю, то зашагали увереннее, тем более что укротители расчистили путь для вездехода.

Кевина поразило, как много успели сделать рабочие за такое короткое время. Когда он вышел на болотистую поляну южнее Лаго-Гиппо, то подумал, цело ли еще каноэ, упрятанное в зарослях тростника. И решил, что, видимо, цело: ни у кого не было повода отыскивать его.

Кэндис воспряла духом, когда увидела покрытый землей бревенчатый мост, о чем тут же и поведала. Она все переживала, как им удастся перебраться через Рио-Дивизо.

– А вы, ребята, времени зря не теряли, – одобрительно заметил Кевин.

– Выхода у нас не было, – вздохнул Дэйв. – Велели отловить этих животных – чем скорее, тем лучше.

Кевин, Мелани и Кэндис совсем выбились из сил на последней миле пути от моста через Рио-Дивизо до площадки для кормления. Это было особенно заметно, когда им пришлось сойти с просеки для вездехода и пропустить его вместе с последним прицепом, наполненным бонобо. Стоило им остановиться и постоять недолго, как сразу почувствовали: ноги будто свинцом налились.

Все с облегчением вздохнули, выйдя из сумеречных джунглей на просвет заполненной суетой площадки для кормления. Там под палящим солнцем вкалывали еще с полдюжины рабочих в голубых комбинезонах. Они сноровисто выгружали бонобо из второго прицепа и помещали их в отдельные стальные клетки до того, как обезьяны приходили в себя.

Клетки представляли собой стальные короба площадью четыре квадратных фута, в которых встать на ноги могли разве что детеныши обезьян. Воздух поступал и выходил из них только через прутья на дверцах. Закрывались клетки наклонной щеколдой, которая запиралась сбоку и до которой животное не могло дотянуться. Кевин разглядел во мраке клеток перепуганные лица нескольких бонобо.

Такие маленькие клетки предназначались только для перевозки, однако подъемный кран без устали переносил их в тень северной кромки джунглей, и это давало основание предполагать, что клетки оставались на острове. Один из рабочих орудовал шлангом от работавшего на бензиновом движке насоса, окатывая клетки и животных речной водой.

– Вы, кажется, говорили, что бонобо перевозят в центр животных? – спросил Кевин.

– Только не сегодня, – ответил Дэйв. – Сейчас там для них места нет. Завтра перевезем, самое позднее – послезавтра.

Перейти на материк не составило труда, поскольку раздвижной мост был переброшен. Сделан он был из стали, так что шаги по нему отдавались глухим рокотом, похожим на барабанную дробь. Рядом с механизмом моста стоял грузовичок Дэйва.

– Полезайте, – сказал Дэйв, указывая на кузов грузовичка.

– Одну минуточку! – взорвалась Мелани. Это были ее первые слова, произнесенные с тех пор, как они выбрались из пещеры. – Не поедем же мы в кузове грузовика!

– Тогда пешком пойдете, – отозвался Дэйв. – В кабину я вас не посажу.

– Перестаньте, Мелани, – урезонил ее Кевин. – Тут, на открытом воздухе, будет гораздо приятнее. – И он подал руку Кэндис.

Дэйв обошел машину кругом и сел за руль.

Еще с минуту Мелани показывала характер. Руки в боки, ноги расставлены, губы плотно сжаты – на вид ни дать ни взять молоденькая девчонка, того и гляди разревется от злости.

– Мелани, тут недалеко, – успокоила подругу Кэндис и протянула руку. Нехотя, но Мелани взяла ее.

– Я на встречу героев не рассчитывала, – жаловалась она, – но и такого вот обращения не ожидала.

После гнетущей сырости пещеры и тепличной влажности джунглей поездка с ветерком в кузове грузовичка неожиданно оказалась приятной. Кузов был выложен тростниковыми циновками, которые использовались для перевозки обезьян, так что сидеть в нем было довольно мягко. Запах от матов шел препротивный, но и сами они, подумали все трое, пахли не лучше.

Улегшись на спину, они смотрели на проблески предвечернего неба между нависавшими ветвями деревьев.

– Как по-вашему, что они с нами сделают? – подала голос Кэндис. – Я не хочу опять в тюрьму садиться.

– Будем надеяться, что нас просто тут же уволят безо всяких разговоров, – откликнулась Мелани. – Я готова упаковать вещички и распрощаться с Зоной, с проектом, с Экваториальной Гвинеей. С меня хватит.

– Могу только надеяться, что все обойдется так легко, – вздохнул Кевин. – А еще меня беспокоят обезьяны. Они все получили пожизненное заключение.

– Тут мы мало что можем сделать, – сказала Кэндис.

– Как знать, – усомнился Кевин. – Интересно, найдется ли такая группа поборников прав животных, которая расскажет о том, что здесь творится.

– Вот что, даже не заикайтесь ни о чем подобном до тех пор, пока мы не уберемся отсюда к черту, – повысила голос Мелани. – А то вы всех тут с ума сведете.

Они въехали в восточную оконечность города, миновали футбольное поле, оставили справа теннисный центр. И там и там были люди, особенно в теннисном центре. Все корты были заняты.

– Такие вот происшествия заставляют ощутить, что на самом деле ты значишь куда меньше, чем сама думаешь, – говорила Мелани, разглядывая игроков. – Ты пропадаешь где-то два мучительных дня, а здесь все идет точно так же, как и прежде.

Раздумывая над словами Мелани, все машинально схватились кто за что мог, зная, что машина должна резко повернуть вправо, чтобы отвезти их в центр животных. Вместо этого грузовичок сбавил скорость и встал. Кевин сел, глянул вперед и увидел стоявший у дороги джип Бертрама.

– Зигфрид велел вам везти их прямо к дому Кевина, – крикнул Бертрам Дэйву.

– Ладно! – крикнул в ответ Дэйв.

Он объехал джип и покатил вперед.

Кевин снова улегся:

– А это уже сюрприз. Вдруг в конце концов с нами обойдутся не так уж и плохо?

– Может, попросим подбросить нас с Кэндис до дома? – сказала Мелани. – Это более или менее по пути. – Оглядев себя, она добавила: – Первое, что сделаю, – это приму душ и надену все чистое. И только после – поем.

Кевин встал на колени и стал стучать в заднее окошко кабины, пока Дэйв не отозвался. Тогда он передал ему просьбу Мелани. Дэйв ответил отказом, причем довольно грубо.

Кевин опять улегся на спину и сообщил:

– Кажется, сначала придется побывать у меня дома.

Как только выехали на брусчатку, затрясло так, что всем пришлось сесть. Перед последним поворотом Кевин с надеждой всматривался вперед. Ему хотелось помыться не меньше, чем Мелани. Увы, увиденное им радости не доставило. Перед его домом стояли Зигфрид и Камерон, а с ними четверо до зубов вооруженных экватогвинейских военных, в том числе один офицер.

– Ох-хо, – произнес Кевин. – Вид совсем не обнадеживающий.

Грузовичок остановился. Дэйв вышел из кабины и, обойдя машину, открыл задний борт. Кевин первым выбрался из кузова на затекших ногах. За ним спустились Мелани и Кэндис.

Готовясь к неизбежному, Кевин направился к месту, где стояли Зигфрид с Камероном. Он знал, что Мелани и Кэндис следуют за ним по пятам. Бертрам, поставив свой джип перед грузовичком, присоединился к остальным. Особой радости никто не испытывал.

– Мы надеялись, что вы, никого не ставя в известность, отправились отдохнуть, – с издевкой выговорил Зигфрид. – А выясняется, что вы сознательно нарушили незыблемые правила, запрещающие появляться на острове Франчески. Все вы будете находиться под домашним арестом в этом здании. – Он указал через плечо на дом Кевина.

Кевин хотел было объяснить, почему они сделали то, что сделали, как вдруг вперед выступила Мелани. Изнеможенная и раздраженная, она яростно закричала:

– Я здесь не останусь – и точка! В общем, я увольняюсь. И убираюсь из Зоны, как только покончу со всеми формальностями.

У Зигфрида вздернулась верхняя губа, отчего он оскалился еще больше. Быстро шагнув вперед, он что было силы ударил Мелани тыльной стороной ладони, сбив ее с ног. Кэндис инстинктивно опустилась на одно колено, чтобы оказать помощь подруге.

– Не трогать ее! – заорал Зигфрид и замахнулся, будто собирался ударить Кэндис.

Кэндис, не обращая на него внимания, помогла Мелани сесть. Левый глаз Мелани стал распухать, струйка крови тихо стекала по щеке.

Кевин, зажмурившись, отвернулся, ожидая еще одного удара. Смелость Кэндис его восхищала, но, увы, у него самого ее почти не было. Зигфрид внушал ему страх, и Кевин не в силах был пальцем пошевелить.

Удара больше не последовало, и Кевин повернул голову. Кэндис помогла Мелани встать, хотя у той подгибались ноги.

– Вы скоро, очень скоро уберетесь из Зоны! – рычал Зигфрид на Мелани. – Но только в компании экватогвинейских властей. Можете на них испытать свою наглость.

Кевин с трудом проглотил слюну. Больше всего он боялся передачи экватогвинейцам.

– Я американка, – прорыдала Мелани.

– Но находитесь в Экваториальной Гвинее, – оборвал ее Зигфрид. – И вы нарушили экватогвинейский закон.

Управляющий отступил на шаг и объявил:

– Я забрал ваши паспорта. К вашему сведению, они будут переданы местным властям вместе с вами лично. А до тех пор вы будете находиться в этом доме. И предупреждаю: и солдаты, и офицер получили приказ стрелять, если вы сделаете хотя бы шаг из дому. Я понятно выразился?

– Мне нужна одежда! – выкрикнула Мелани.

– Я приказал привезти сюда одежду из ваших домов для вас обеих. Найдете в гостевых комнатах наверху, – сказал Зигфрид. – Поверьте, мы все предусмотрели.

Управляющий повернулся к Камерону:

– Проследите, чтобы об этих людях позаботились.

– Разумеется, сэр, – ответил Камерон. И тронул поля шляпы, прежде чем обратиться к женщинам.

– Ну, – рявкнул он, – слышали, что сказал управляющий? Марш наверх, и никаких пакостей, пожалуйста.

Кевин пошел вперед, но сделал крюк, чтобы пройти мимо Бертрама и сказать:

– Они не только пользуются огнем. Они изготавливают орудия труда и даже разговаривают друг с другом.

Ученый пошел дальше, он не заметил, чтобы сказанное им хоть как-то отразилось на лице Бертрама, если не считать легкого шевеления вечно поднятых бровей. Хотя Кевин был уверен: Бертрам его слышал.

Устало поднимаясь на второй этаж, Кевин видел, как распоряжается Камерон, устраивая пост солдат с офицером у нижних ступенек лестницы.

Оказавшись наверху, Кевин, Мелани и Кэндис взглянули друг на друга. Мелани все еще беспрестанно всхлипывала.

Кевин, сложив губы трубочкой, сделал глубокий выдох.

– Никудышные новости, – сказал он.

– Они не могут так поступить с нами, – прохныкала Мелани.

– Важно то, что они намерены попробовать, – уточнил Кевин. – А без паспортов нам нелегко будет покинуть эту страну, даже если мы решимся уходить пешком.

Мелани обхватила голову руками и сжала со словами:

– Мне надо взять себя в руки.

– Я опять оцепенела, – призналась Кэндис. – Мы из одного заключения попали в другое.

– По крайней мере, – вздохнул Кевин, – в тюрьму нас не посадили.

Они услышали, как снаружи, заурчав моторами, разъехались машины. Кевин, выйдя на веранду, убедился: уехали все, кроме Камерона. Глянув в небо, он заметил, что сумерки сгущаются в ночь. Показались первые звезды.

Вернувшись в дом, Кевин направился прямо к телефону. Сняв трубку, услышал именно то, что и ожидал: ничего.

– Гудок есть? – раздался позади него голос Мелани.

Кевин повесил трубку. Покачав головой, ответил:

– Боюсь, что нет.

– Такого я не ожидала, – сказала Мелани.

– Пошли в душ, – предложила Кэндис.

– Дельная мысль, – одобрила Мелани, стараясь придать голосу уверенность.

Договорились встретиться через полчаса, и Кевин, вернувшись через столовую, толкнул дверь на кухню. Весь в грязи входить он не хотел. Запах жареного цыпленка дразнил ноздри.

Эсмеральда вскочила на ноги, едва распахнулась дверь.

– Здравствуйте, Эсмеральда.

– Добро пожаловать, мистер Маршалл.

– Вы не вышли встретить нас, как делаете всегда, – сказал Кевин.

– Я боялась, что управляющий еще в доме, – ответила Эсмеральда. – Он и этот из безопасности приходили раньше, сказали, что вы возвращаетесь домой и что из дома вам выходить нельзя.

– Мне они об этом тоже сказали.

– Я вам поесть приготовила. Проголодались?

– Очень. Но у нас еще две гостьи.

– Знаю. Управляющий и об этом предупредил.

– Мы сможем поесть через полчаса?

– Конечно.

Кевин кивнул. С Эсмеральдой ему повезло. Он повернулся, чтобы уйти, но экономка окликнула его. Он приостановился, держа дверь открытой.

– В городе много плохого случилось, – заговорила Эсмеральда. – Не только с вами и вашими подругами, но и с чужими. У меня кузина в клинике работает. Она мне рассказала, что четыре американца приехали из Нью-Йорка и пришли в клинику. Они разговаривали с больным, кто получил печень от бонобо.

– О? – удивился Кевин. Посторонние приезжают из Нью-Йорка поговорить с одним из пациентов, кому была сделана пересадка, – такое развитие событий предугадать было невозможно.

– Они взяли и пришли, – продолжала Эсмеральда. – Никто их там не ждал. Сказали, что они врачи. А управляющий вызвал службу безопасности, потом армию, потом гвардейцев, их взяли и увели. Они в тюрьме.

– Ничего себе, – проговорил Кевин, а ход мыслей у него в голове уже менялся. Нью-Йорк напомнил ему про удивительный звонок, которым поднял его посреди ночи неделю назад генеральный директор «Генсис» Тейлор Кэбот. Речь шла о пациенте Карло Франкони, которого убили в Нью-Йорке. Тейлор Кэбот тогда спросил, сможет ли кто-нибудь при вскрытии определить, какую операцию перенес Карло.

– Кузина моя знает солдат, которые там были, – продолжала рассказывать Эсмеральда. – Они сказали, что американцев передадут министрам. Если передадут, то их убьют. Я подумала, вы должны знать.

Кевин почувствовал, как ледяной холод прошелся у него по спине. Он понял, что ту же судьбу Зигфрид уготовил и ему, и Мелани, и Кэндис. Но кто эти американцы? Не причастны ли они к вскрытию Карло Франкони?

– Все это очень серьезно, – увещевала Эсмеральда. – И я боюсь за вас. Я знаю, что вы были на запретном острове.

– Откуда вам это известно? – спросил пораженный Кевин.

– Люди в нашем городе говорят. Когда я рассказала, что вы неожиданно уехали и что вас разыскивает управляющий, Альфонсе Кимба шепнул моему мужу, что вы отправились на остров. Он был уверен.

– Ценю вашу заботу, – уклончиво выразился Кевин, погруженный в собственные мысли. – Спасибо вам за то, что вы мне рассказали.

Кевин вернулся к себе в комнату. Глянув в зеркало, поразился тому, как он тощ и грязен. Пройдясь рукой по отросшей бороде, отметил кое-что более пугающее. Он начинал походить на своего двойника!

Побрившись, приняв душ, переодевшись в чистое, Кевин почувствовал себя так, будто заново родился. Все это время он не переставал думать об американцах, сидящих в тюрьме под ратушей. Любопытство сильно разбирало его, и ему ничего на свете так не хотелось, как пойти и поговорить с узниками.

Кевин нашел, что обе женщины тоже обрели силы и взбодрились. Душ вернул Мелани ее несокрушимое «я», и теперь она горько жаловалась на скудость доставленного гардероба.

– Ничто ни с чем не сочетается, – переживала она.

Они уселись в столовой, и Эсмеральда стала подавать на стол. Мелани рассмеялась, оглядев обстановку:

– Знаете, мне почти забавно, что всего несколько часов назад мы жили, как неандертальцы. И вдруг – престо! – и мы в объятиях роскоши. Это как машина времени.

– Если бы только не приходилось волноваться, что принесет день завтрашний, – уточнила Кэндис.

– Так давайте по крайности насладимся нашей последней вечерей! – К Мелани вернулось ее обычное, слегка извращенное чувство юмора. – И потом чем больше я про это думаю, тем меньше мне кажется, что они возьмут да и всучат нас экватогвинейцам. Им такое, говорю я вам, с рук не сойдет. Третье тысячелетие уже, считай, настает. Наш мир слишком мал.

– Но я волнуюсь... – начала Кэндис.

– Прошу прощения, – перебил ее Кевин. – Эсмеральда рассказала мне кое-что любопытное, и мне хочется с вами поделиться. – Кевин начал с телефонного разговора, которым разбудил его среди ночи Тейлор Кэбот. Затем поведал историю о появлении и последующем заключении ньюйоркцев, сидящих в городской тюрьме.

– Так я про то и толкую, – встряла Мелани. – Пара толковых людей делают вскрытие в Нью-Йорке и кончают тем, что оказываются здесь, в Кого. А мы-то думали, что мы одни на белом свете. Говорю вам: день ото дня мир делается все меньше и меньше.

– Значит, и вы считаете, что американцы прибыли сюда по следу, проложенному Франкони? – спросил Кевин. Его интуиция подсказывала то же самое, но хотелось получить поддержку.

– А разве могло быть иначе? – удивилась Мелани. – У меня нет никаких сомнений.

– А вы как думаете, Кэндис?

– Я согласна с Мелани, – ответила та. – А то уж слишком много совпадений.

– Кэндис, спасибо! – воскликнула Мелани. Вертя в пальцах пустой бокал, она грозно взглянула на Кевина: – Очень не хотелось бы прерывать нашу пленительную беседу, но где ваше пресловутое отличное вино, хвастунишка?

– Боже, совсем забыл, – хлопнул себя по лбу Кевин. – Виноват!

Он вышел из-за стола и отправился в буфетную, где хранились почти нетронутые запасы вин. Разглядывая этикетки на бутылках, которые мало что ему говорили, он вдруг поразился тому, как же много вина у него скопилось. Подсчитав бутылки, стоявшие в одном уголке, и переведя данные на размеры всего помещения, он понял, что в его распоряжении больше трехсот бутылок.

– Ничего себе, – проговорил Кевин, а в голове его уже стал складываться некий план. Схватив столько бутылок, сколько в руки поместилось, и прижав их к груди, он ввалился сквозь открывающиеся в обе стороны двери на кухню.

Эсмеральда встала из-за стола, за которым ела собственный ужин.

– Попрошу вас о любезности, – обратился к ней Кевин. – Отнесите, пожалуйста, эти бутылки с вином и штопор вниз солдатам, что у лестницы.

– Так много? – удивилась экономка.

– Да, и я бы попросил вас отнести еще больше солдатам в муниципалитете. Если спросят, по какому случаю, скажите, что я, мол, уезжаю и хочу, чтобы вину порадовались они, а не управляющий.

Улыбка расползлась по лицу Эсмеральды. Она подняла глаза на Кевина:

– Кажется, я поняла.

Достав из буфета холщовую сумку, с какой ходила за покупками, она наполнила ее винными бутылками. В мгновение ока исчезла в буфетной и поспешила в прихожую.

Кевин сделал еще несколько ходок между своим винохранилищем и кухонным столом, в результате столешницу украсили ряды из нескольких дюжин бутылок, в том числе и пара бутылок португальского портвейна.

– Что происходит? – сердито спросила Мелани, просовывая голову на кухню. – Мы ждем, ждем, а где вино?

Кевин вручил ей бутылку, сказав, что еще на несколько минут задержится, пусть они начинают ужинать без него. Мелани повернула бутылку, чтобы разглядеть этикетку, а разглядев, воскликнула:

– Ого, «Шато латур»! – Послав Кевину признательную улыбку, она скрылась в столовой.

Вернувшаяся Эсмеральда сообщила, что солдаты очень обрадовались.

– Я только думаю, надо мне им хлеба отнести, – добавила она. – От него у них еще больше жажда разгорится.

– Замечательная мысль, – одобрил Кевин.

Наполнив холщовую сумку вином, он взвесил ее в руке. Получилось тяжеловато, но, решил он, Эсмеральда справится.

– Скажите, сколько солдат в муниципалитете? – спросил Кевин, вручая ей сумку. – Мы должны быть уверены, что каждому хватит с избытком.

– Ночью их там обычно четверо, – сказала Эсмеральда.

– Тогда десяти бутылок хватит, – прикинул Кевин. – Во всяком случае, для начала.

Он улыбнулся, и Эсмеральда улыбнулась ему в ответ.

Глубоко вздохнув, Кевин с силой толкнул дверь в столовую. Ему не терпелось узнать, как отнесутся женщины к его затее.

Кевин перекатился на другой бок и глянул на часы. Была почти полночь, а потому он сел, спустил ноги с кровати. Выключил будильник, поставленный ровно на двенадцать часов. Потом потянулся.

За ужином он предложил план, вызвавший живое обсуждение. Совместными усилиями идею отшлифовали и развили. В конечном счете все трое решили, что попытаться стоит.

Хорошенько приготовившись, они решили немного отдохнуть. Кевин, однако, несмотря на усталость, никак не мог уснуть. Слишком уж был возбужден. Сказывалось и то, что солдаты постепенно стали вести себя все шумнее и шумнее. Поначалу снизу доносился лишь их оживленный треп, но вот уже полчаса раздавалось нестройное, но зычное пение.

За вечер Эсмеральда дважды навестила оба сторожевых поста. Вернувшись, она сообщила, что дорогое французское вино вызвало взрыв восторга. После второго посещения она предупредила Кевина, что первоначально выделенные партии бутылок выпиты почти до дна.

Кевин быстренько оделся в темноте и выбрался в коридор. Свет он зажигать не хотел. По счастью, луна светила довольно ярко и добраться до дверей гостевых комнат труда не составило. Сначала он постучал к Мелани. И поразился: дверь тут же открылась.

– Я вас ждала, – зашептала Мелани. – Не могла уснуть.

Вместе они подошли к комнате Кэндис. Та тоже была готова.

В гостиной они взяли холщовые сумки, приготовленные заранее, и вышли на веранду. Вид открылся влекуще диковинный. Несколько часов назад прошел дождь, но теперь все небо покрывали пушистые серебристо-голубые облака. Высоко в небе стояла горбатая луна, и свет ее погружал пропитанный влагой город в какое-то колдовское сияние. В горячем, влажном воздухе ужасающе громко раздавались звуки джунглей.

Этот первый пункт плана они обсудили во всех деталях, и потому теперь не было необходимости в разговорах. В дальнем конце веранды, у заднего угла, закрепили конец трех связанных вместе простыней. Другой конец перебросили через перила на землю.

Мелани настояла, чтобы первой спустилась она. Проворно перелезла через балюстраду и скользнула до земли с завидной легкостью. Следом пошла Кэндис, и вдохновляющий пример подруги сослужил ей верную службу: она без труда добралась до земли.

Кевину же пришлось нелегко. Пытаясь подражать Мелани, он оттолкнулся ногами. Но его тут же качнуло обратно, перевернуло в воздухе и понесло к стене: с маху врезавшись в штукатурку, он ободрал колени.

– Черт! – шепотом ругнулся он, уже спустившись на брусчатку. Потряс рукой и сжал пальцы.

– Все в порядке? – шепнула Мелани.

– Вроде да, – ответил он.

Следующий этап побега причинил побольше хлопот. Двигаясь гуськом, они под прикрытием аркады шаг за шагом одолели заднюю стену дома. Каждый шаг приближал их к главной лестнице, где шумно пировали солдаты. В гомон их ликования вплетались негромкие африканские мелодии, доносившиеся из кассетного магнитофона.

Беглецы добрались до загончика, где Кевин держал свою вездеходную «тойоту», и, протиснувшись вдоль правого бока машины, добрались до капота. Как и было запланировано, Кевин обогнул джип, добрался до дверцы водителя и тихо ее открыл. В этот момент он находился всего в пятнадцати – двадцати футах от опьяневших солдат, сидевших по ту сторону тростниковой циновки, свисавшей с потолка.

Кевин отпустил ручной тормоз, поставил рычаг переключения скоростей в нейтральное положение. Вернувшись к женщинам, знаком показал: толкайте.

Поначалу тяжелая машина никак не поддавалась их усилиям. Кевин, высоко задрав ногу, уперся в фундамент дома. И этот дополнительный рычаг решил дело: джип тронулся с места.

У края аркады брусчатка была выложена слегка под уклон, чтобы дождевая вода стекала прочь от дома. Как только задние колеса машины попали на этот уклон, автомобиль покатил сам по себе, набирая скорость. Кевин тут же сообразил, что подталкивать его больше не надо.

– Ох-хо! – вскричал Кевин вслед ускорявшему движение джипу.

Догнав машину, он попытался на ходу открыть дверцу, но «тойота» так разогналась, что сделать это оказалось непросто. Джип уже проехал половину проулка и сворачивал вправо, под горку, в сторону побережья.

Наконец Кевину удалось открыть дверцу, и он единым махом взлетел за руль. Уселся побыстрее и нажал на педаль тормозов, успев одновременно резко вывернуть рулевое колесо влево, выравнивая машину на проезжей части.

Опасаясь, как бы солдаты не заметили его лихих прыжков, Кевин глянул в их сторону. Но нет, военные сгрудились вокруг стола, на котором стояли кассетник и с полдюжины пустых винных бутылок. Солдаты радостно хлопали в ладоши, притопывали ногами, не ведая о том, что Кевин проделывал с машиной.

Кевин облегченно вздохнул. Открылась правая дверца, и на пассажирское сиденье забралась Мелани. Кэндис устроилась сзади.

– Не закрывайте дверцы, – прошептал Кевин. Свою он по-прежнему держал открытой.

Кевин снял ногу с тормозной педали. Джип вначале оставался недвижимым, так что Кевину пришлось раскачиваться взад-вперед до тех пор, пока его движение не передалось на колеса и машина медленно не покатила под уклон в сторону побережья. Кевин внимательно вглядывался в зеркало заднего вида, одновременно правя набиравшим скорость внедорожником.

По наклонной прокатили два квартала, затем холм стал выравниваться, и «тойота», оказавшись на плоском полотне дороги, встала. Только тогда Кевин вставил ключ зажигания и завел двигатель, а затем они закрыли дверцы.

Друзья радостно переглядывались в полумраке салона, все были возбуждены, сердца бешено колотились. Все трое широко улыбались.

– Наша взяла! – возгласила Мелани.

– Пока все хорошо, – согласился Кевин.

Он включил скорость. Свернув направо, проехал несколько кварталов, далеко стороной объезжая свой дом, и направился в сторону автомастерских.

– Вы уверены, что никто не потревожит нас в гараже? – заметила Мелани.

– Ну, полностью уверенным быть никак нельзя, – отозвался Кевин. – И все же скорее всего так оно и есть. Народ в автомастерских живет своей собственной жизнью. И потом, Зигфрид, наверное, историю с нашим исчезновением и возвращением держит в тайне. Иначе ему нельзя, если он всерьез вознамерился передать нас экватогвинейским властям.

– Надеюсь, вы правы, – сказала Мелани. И вздохнула. – Я уже стала подумывать, а не рвануть ли нам попросту из Зоны, пристроившись за каким-нибудь грузовиком, вместо того чтобы волноваться из-за четырех американцев, которых мы в глаза не видели.

– Эти американцы все-таки как-то добрались сюда, – напомнил Кевин. – Я рассчитываю, что они и как-то выбраться отсюда собирались. Брать на таран блокпост... будем считать это нашим крайним средством.

Они въехали в наполненный движением двор автомастерских. От яркого света ртутных фонарей пришлось зажмуриться. Доехав до ремонтных цехов, Кевин поставил джип около платформы с кузовом, наполовину поднятым гидроподъемником. Под ним стояли несколько перепачканных маслом механиков, озадаченно почесывая в затылках.

– Ждите здесь, – сказал Кевин, выбираясь из «тойоты».

Он вошел в гараж и поздоровался.

Мелани и Кэндис наблюдали за ним из машины. Кэндис скрестила пальцы.

– Ну, по крайней мере при виде его никто не рванул к телефону, – сказала Мелани.

Женщины видели, как один механик вразвалочку пошел в глубь гаража и исчез за какой-то дверью. Вскоре он возвратился, неся в руках приличный кусок толстой цепи. Цепь он отдал Кевину, который под ее тяжестью аж согнулся и с трудом поковылял к машине, лицо его от натуги становилось все краснее и краснее. Почувствовав, что он вот-вот уронит свою ношу, Мелани выскочила из джипа и открыла багажное отделение. Машина, вздрогнув, осела, когда Кевин сбросил туда цепь.

– Я сказал им, что мне нужна толстая цепь, – тяжко дыша выговорил Кевин, – но вовсе не обязательно было выбирать такую тяжелую.

– А что вы сказали рабочим? – спросила Мелани.

– Сказал, что у вас машина в грязи застряла. Они и глазом не моргнули. С другой стороны, конечно, поехать и помочь они не предложили.

Кевин с Мелани вернулись на свои места в «тойоте», и джип покатил обратно в город.

– А вы уверены, что все получится? – подала голос с заднего сиденья Кэндис.

– Нет, но ничего другого мне в голову не приходит, – признался Кевин.

Остаток пути прошел в молчании. Все понимали, что дело дошло до самой трудной части замысла. Напряжение еще больше возросло, когда они свернули на стоянку перед муниципалитетом и выключили фары.

Помещение, отведенное под армейскую караулку, было ярко освещено. Подъехав поближе, Кевин, Мелани и Кэндис расслышали музыку. У этих солдат тоже был кассетный магнитофон, только тут африканские мелодии звучали на полную громкость.

– Вот на такую вечеринку я и рассчитывал, – заметил Кевин. Сделав широкий разворот, он стал задом сдавать к муниципалитету. В темноте на затененном полу аркады с трудом просматривались провалы окон подземной тюрьмы.

Кевин остановил джип в пяти футах от здания и поставил машину на ручной тормоз. Все трое пристально вглядывались в набитую солдатами караулку. Под таким углом через незастекленное окошко не просматривалась большая часть помещения и не было видно ни одного солдата. Оконный ставень был поднят и закреплен на крюке у потолка аркады. На подоконнике стояли пустые винные бутылки.

– Что ж, теперь либо никогда, – решился Кевин.

– Вам помочь? – спросила Мелани.

– He надо, будьте наготове, – предупредил Кевин.

Он вылез из машины и добрался до ближайшей арки, чтобы укрыться в тени аркады. Музыка звучала оглушающе. Больше всего Кевин опасался, как бы кто из солдат не выглянул в окошко: тогда бы его заметили сразу. Спрятаться было негде.

Всматриваясь вниз, в оконный провал, он разглядел забранный решеткой проем. За прутьями решетки зияла сплошная темень. Ни малейшего намека на проблеск света в камере.

Опустившись на четвереньки, Кевин затем лег на каменный пол, придвинувшись головой к самой решетке. Едва не упираясь в прутья лицом, спросил, перекрывая шум музыки:

– Эй, есть тут кто?

– Всего лишь мы, туристы, – отозвался Джек. – Приглашаете нас на вечеринку?

– Вы, как я понимаю, американцы, – произнес Кевин.

– Как яблочный пирог с бейсболом, – подтвердил Джек.

Неожиданно до Кевина из темноты донеслись другие голоса, но различить говоривших он не мог.

– Вам, уважаемые, надо осознать, в какое опасное положение вы попали, – сказал Кевин.

– И то, – усмехнулся Джек. – А мы-то думали, что в Кого так всех гостей встречают.

Кевину почему-то подумалось, что отвечавший ему, кто бы он ни был, наверняка найдет общий язык с Мелани.

– Я хочу попробовать вырвать решетку, – сообщил Кевин. – Вы все в одной камере?

– Нет, в камере слева от меня сидят две наши прекрасные леди.

– Ладно, – произнес Кевин. – Посмотрим сначала, как у меня с этой решеткой получится.

Кевин поднялся с пола и пошел к джипу за цепью. Вернувшись к оконному проему, он просунул один конец цепи меж прутьев во тьму.

– Обмотайте ее несколько раз вокруг одного прута, – сказал Кевин.

– Веселое дело, – хохотнул Джек. – На старое кино про ковбоев похоже.

Подойдя к «тойоте», Кевин закрепил цепь на буксировочном крюке. Вновь вернувшись к оконному проему, он вполсилы потянул цепь на себя. Убедился, что та надежно закреплена на центральном пруте.

– На вид крепко, – бормотал Кевин. – Посмотрим, что получится.

Он снова уселся на водительское место и проверил, включена ли самая тяговая из скоростей. Глядя в заднее окно, осторожно двинул машину вперед, постепенно натягивая цепь.

– Все в порядке, начали, – обратился Кевин к Мелани с Кэндис. Надавил на педаль газа. Мощный двигатель внедорожника натужно заурчал, но слышно его не было. Шум мотора совершенно терялся среди бешеных ритмов какой-то модной заирской рок-группы.

Вдруг джип рванул вперед. Кевин поспешно тормознул. Позади послышался жуткий скрежет, перекрывший звуки музыки, словно кто-то провел огромным камнем по железу пожарной лестницы.

Кевин и женщины вздрогнули. И тут же оглянулись на вход в армейскую караулку. С облегчением убедились, что никто на ужасный звук не вышел.

Кевин выскочил из «тойоты» с намерением вернуться и посмотреть, что получилось, но тут же едва не столкнулся с поразительно мускулистым чернокожим, бежавшим прямо на него.

– Отличная работа, мужик! Меня зовут Уоррен, а это Джек. – Он указал на уже стоявшего рядом приятеля.

– Кевин, – представился ученый.

– Спокуха, – произнес Уоррен. – Вы крутите колеса назад, а мы разберемся со вторым окном.

– Как вам удалось так быстро выбраться? – удивился Кевин.

– Мужик, ты ж всю проклятущую раму выворотил, – с явной похвалой сообщил Уоррен.

Кевин забрался в машину и медленно сдал назад. Он видел, что двое мужчин уже закрепили цепь.

– Получилось! – воскликнула Мелани. – Поздравляю.

– Должен признаться, что вышло лучше, чем я думал.

Почти тут же кто-то постучал по задней дверце «тойоты». Обернувшись, Кевин увидел, как один из мужчин показывает ему руками: трогай.

Кевин воспользовался тем же водительским приемом что и в первом случае. При примерно той же тяге примерно такой же внезапный рывок и, к сожалению, такой же скрежещущий лязг. На этот раз в окошке показался солдат.

Кевин недвижимо застыл, он молил всех святых чтобы и двое новых его знакомцев сделали то же самое. Солдат поднес к губам бутылку с вином и, пошатнувшись, смахнул несколько пустых бутылок с подоконника. Они со звоном разбились о каменный тротуар. Тогда солдат повернулся кругом и ушел обратно в караулку.

Выйдя из машины, Кевин увидел, как новые знакомые извлекают из второго оконного провала двух женщин. Как только они оказались на свободе, все четверо со всех ног бросились к джипу. Кевин обошел машину, чтобы отсоединить цепь, но опоздал: Уоррен уже занимался этим.

Без лишних разговоров четверо забрались в «тойоту». Джек с Уорреном втиснулись на откидные сиденья позади, а Лори с Натали присоединились к Кэндис на заднем сиденье.

Кевин тронул машину. Взглянув напоследок на караулку он выехал со стоянки. И только отъехав подальше от муниципалитета, включил сигнальные огни и фары. Побег стал событием головокружительным для всех: триумфом для Кевина, Мелани и Кэндис, неожиданным подарком и совершенным облегчением для команды из Нью-Йорка. Все семеро быстренько перезнакомились. Посыпались вопросы. Поначалу все говорили разом.

– Секундочку, люди! – закричал Джек сквозь общий гомон. – В таком хаосе нужен хоть какой-то порядок. Давайте по одному!

– Ладно, черт! – заявил Уоррен. – Чур, я первый. Просто хочу сказать вам троим спасибо за то, что вы пришли, и пришли вовремя.

– Поддерживаю, – произнесла Лори.

Проехав центр города, Кевин остановил джип на стоянке главного супермаркета. Там уже стояло несколько машин. Остановившись, выключил свет и двигатель.

– Прежде чем мы заговорим о другом, – предложил Кевин, – надо договориться, как нам выбраться из города. Времени у нас не так много. Вы-то как сначала намеревались уезжать?

– На той же лодке, на какой сюда добрались, – ответил Джек.

– А где лодка?

– Надеемся, что там же, где мы ее оставили, – вздохнул Джек. – На берегу под пирсом.

– Хватит в ней места для нас всех?

– Еще останется.

– Превосходно! – радостно воскликнул Кевин. – Я так и надеялся, что вы прибыли на лодке. На лодке по лиману мы сможем пойти прямо в Габон. – Он быстро вновь выпрямился на сиденье и запустил двигатель. – Молитесь все, чтобы мы ее нашли.

Выехав со стоянки, Кевин кружным путем направился к берегу. Он все время старался держаться как можно дальше от муниципалитета и собственного дома.

– Есть одна закавыка, – заговорил Джек. – У нас ни документов, ни денег. Все отобрали.

– У нас не лучше, – отозвался Кевин. – Правда, немного денег есть, и наличными и в чеках. Паспорта конфисковали, когда нас днем посадили под домашний арест. И участь нас ждала та же, что и вас: собирались передать экватогвинейским властям.

– А это очень плохо?

Кевин саркастически усмехнулся. Где-то в подсознании у него всплыла картинка: черепа на столе Зигфрида.

– Хуже некуда. Означало бы пародию на тайное судилище и расстрел.

– Ни хрена! – вырвалось у Уоррена.

– В этой стране нанесение ущерба деятельности «Генсис» является преступлением, за которое полагается смертная казнь, – объяснил Кевин. – А решает, кто нанес ущерб, а кто нет, – управляющий.

– Расстрел? – не скрывая ужаса, повторил Джек.

– Боюсь, что так, – кивнул Кевин. – Здешняя армия руку на этом набила. Много лет усиленно практиковалась.

– Тогда, уважаемые, мы перед вами в еще большем долгу, чем думали, – сказал Джек. – Я понятия не имел.

Лори посмотрела в боковое окно машины и передернула плечами: вдруг ощутила, на какой тонюсенькой ниточке висела ее жизнь и что угроза еще не миновала.

– А как вас угораздило в эту кашу влезть? – задал вопрос Уоррен.

– История долгая, – ответила Мелани.

– Наша тоже, – отозвалась Лори.

– У меня вопрос, – заговорил Кевин. – Вы сюда приехали из-за Карло Франкони?

– Ого! – воскликнул Джек. – Вот это проницательность! Я поражен и заинтригован. Как вы догадались? Чем вы здесь, в Кого, занимаетесь?

– Я лично?

– Ну, все вы.

Кевин, Мелани и Кэндис переглянулись, выясняя, кто хочет начать разговор.

– Мы все заняты в одной программе, – начала Кэндис. – Но я так, мелкая сошка. Медсестра в хирургической бригаде неотложной помощи по пересадке органов.

– А я технолог по воспроизводству, – продолжила Мелани. – Готовлю сырье для Кевина, чтобы он мог творить свои чудеса, а когда чудо сотворено, слежу за тем, чтобы созданное им дало плоды.

– Я молекулярный биолог, – с ноткой сожаления произнес Кевин. – Я тот, кто преступил отведенные ему пределы и допустил ошибку Прометея.

– Подождите, – взмолился Джек. – Не морочьте мне голову литературой. Про Прометея я точно слышал, но кто он и что он – не помню.

– Прометей – это титан в греческой мифологии, – пояснила Лори. – Он выкрал с Олимпа огонь и дал его человеку.

– А я, сам того не желая, дал огонь каким-то зверям, – продолжал Кевин. – Меня зациклило на способе перемещения участков хромосом, в особенности отростка хромосомы-шесть, из одной клетки в другую, от одного вида к другому.

– Стало быть, вы брали участки хромосом у людей и вводили их человекообразным обезьянам, – сказал Джек.

– В оплодотворенное яйцо человекообразной обезьяны, – поправил Кевин. – Бонобо, если быть точным.

– И по сути работа ваша состояла в том, – продолжил Джек, – чтобы изготовить на заказ совершенный источник органа для пересадки конкретному человеку.

– Именно, – подтвердил Кевин. – В самом начале ничего такого у меня в мыслях не было. Чистая наука, просто исследование – вот и все. На то, до чего я дошел под конец, меня соблазнили экономические возможности.

– Ухх! – воскликнул Джек. – Изобретательно и впечатляюще, но малость жутковато.

– Это не просто жутковато, – опять поправил Кевин. – Тут своего рода трагедия. Беда в том, что я переносил слишком много человеческих генов. И случайно создал расу проточеловека, пещерных людей.

– Вы имеете в виду вроде неандертальцев? – вступила в разговор Лори.

– Более примитивных на миллионы лет, – пояснил Кевин. – Скорее вроде Люси, обезьяны, обучившейся начаткам речи. Но вполне разумных, чтобы пользоваться огнем, изготовлять простые орудия и даже говорить. Полагаю, они такие, какими мы были четыре-пять миллионов лет назад.

– И где же эти создания сейчас? – с тревогой спросила Лори.

– На одном из близлежащих островов, – ответил Кевин, – где до последнего времени жили относительно на воле. К сожалению, все это вот-вот кончится.

– Почему? – В сознании Лори рисовались картины жизни пещерных людей. Они с самого детства поражали ее воображение.

Кевин кратко поведал историю с дымом, который в конечном счете привел его, Мелани и Кэндис на остров. Рассказал, как их взяли в плен и как затем из плена вызволили. Сказал он и том, что за судьба уготована этим созданиям: пожизненное заключение в крохотных бетонных камерах – и только потому, что в них слишком много человеческого.

– Ужас какой! – поежилась Лори.

– Прямо бедствие! – воскликнул Джек, покачав головой. – Вот так история!

– Мир этот для новой расы не приспособлен, – произнес Уоррен. – Хватает головной боли с тем, что уже имеется.

– Подъезжаем к берегу, – сообщил Кевин. – Площадка у основания пирса где-то за следующим поворотом.

– Тогда остановитесь здесь, – попросил Джек. – Когда мы прибыли, там солдат стоял.

Кевин съехал к краю дороги и выключил фары. Двигатель он не выключал, чтобы продолжал работать кондиционер. Джек с Уорреном вышли сзади и побежали на угол. Осторожно глянули за поворот.

– Если нашей лодки на месте нет, можно ли поблизости отыскать другую лодку? – спросила Лори.

– Боюсь, что нет, – покачал головой Кевин.

– А есть из города какой-то еще выезд, помимо блокпоста?

– Этот и есть.

– Да помогут нам небеса, – с мольбой произнесла Лори.

Джек с Уорреном вернулись быстро. Кевин опустил стекло.

– Солдат стоит, – сказал Джек. – Особого рвения не проявляет. На деле, может, вообще спит. И тем не менее придется нам с ним разобраться. Думаю, вам всем лучше оставаться здесь.

– С превеликим удовольствием. – Кевин рад был предоставить такие дела другим. Свались они на него, он не знал бы, как поступить.

Джек с Уорреном вернулись на угол и скрылись из глаз.

Кевин поднял стекло.

Лори, глядя на Натали, качала головой:

– Как же я сожалею обо всем этом. Казалось, должна бы знать. У Джека особый дар нарываться на неприятности.

– Незачем оправдываться, – сказала Натали. – Уж конечно же, это не ваша вина. И потом, сейчас все выглядит намного лучше, чем пятнадцать – двадцать минут назад.

Джек с Уорреном появились поразительно скоро. В руке у Джека был пистолет, Уоррен нес автомат. Они забрались в «тойоту».

– Какие-нибудь сложности? – поинтересовался Кевин.

– Никаких, – сказал Джек. – Солдат оказался очень уступчивым. Слов нет, Уоррен, когда захочет, может быть очень убедительным.

– Есть стоянка рядом с баром «У цыпочек»? – спросил Уоррен.

– Есть, – кивнул Кевин.

– Поехали туда!

Кевин сдал назад, повернул направо, затем в первый поворот налево. В конце квартала он выехал на просторную площадку, покрытую асфальтом. Впереди виднелся затемненный бар. За баром – сверкающее пространство широкого лимана. Поверхность воды мерцала в лунном свете.

Кевин доехал до самого бара и остановился.

– Вы все ждите здесь, – дал команду Уоррен, – а я лодку проверю.

Он выбрался из джипа, прихватив с собой автомат, и быстро скрылся за баром.

– Быстро двигается, – заметила Мелани.

– Вы даже представить себе не можете, – улыбнулся Джек.

– А там, по ту сторону воды, Габон? – спросила Лори.

– Он самый, – подтвердила Мелани.

– Далеко до него? – полюбопытствовал Джек.

– Около четырех миль по прямой, – сказал Кевин. – Но нам следует попытаться попасть в Кокобич. А это миль десять в сторону. Оттуда мы сможем связаться с американским посольством в Либревиле, которое, конечно же, сумеет нам помочь.

– Сколько времени понадобится, чтобы добраться до Кокобича?

– По моим прикидкам, чуть больше часа, – сообщил Кевин. – Разумеется, это зависит от скорости лодки.

Появился Уоррен и подошел к джипу. Кевин опустил стекло.

– Нам фартит, – произнес Уоррен. – Лодка на месте. Без проблем.

– Ура! – вскрикнули все в один голос и высыпали из машины. Кевин, Мелани и Кэндис вынесли холщовые сумки.

– Это ваш багаж? – пошутила Лори.

– Он самый и есть, – откликнулась Кэндис.

Уоррен повел всех за собой. Обогнув затемненный бар, подошли к ступенькам, спускавшимся к пляжу.

– Двигаемся быстро, пока не окажемся за заградительной стеной, – дал указание Уоррен. И махнул рукой, призывая всех следовать за ним.

Под пирсом было темно, и двигаться приходилось медленно. К легкому плеску небольших волн, накатывавших на берег, добавлялся шорох крупных крабов, шустро разбегавшихся по своим песчаным убежищам.

– У нас есть пара фонариков, – сказал Кевин. – Может, включим?

– He будем играть с огоньком, – произнес Джек и в тот же момент наткнулся на лодку. Убедившись, что она вполне устойчива, он пригласил спутников забираться на борт и переходить на корму. Как только все собрались там, Джек сразу почувствовал, что нос лодки стал легче. Навалившись всем телом, Джек постепенно столкнул лодку в воду. – Берегитесь балок пирса, – предупредил он, запрыгивая в пирогу.

Все старательно хватались за деревянные стойки, молча протягивая лодку под пирсом. Всего через несколько минут они добрались до конца пирса, выход из которого закрывал плавучий причал. Там они развернули лодку, направив ее по лунной дорожке в открытые воды.

Весел было всего четыре. Мелани настояла, чтобы грести наравне с мужчинами.

– Нужно уйти ярдов на сто от берега, а потом уже врубать мотор, – объяснял Джек. – Рисковать нет никакого смысла.

Все оглянулись на казавшийся таким мирным Кого, чьи выбеленные постройки укутывала влажная пелена, залитая лунным светом. Окрестные джунгли обрамляли город полночной синевой. Леса накатывали на город волнами прибоя, готовыми вот-вот, вспенясь, обрушиться.

Ночные звуки джунглей остались за кормой. Тишину нарушал лишь плеск весел да скрип дерева о дерево, когда весло задевало борт лодки. Некоторое время все молчали. Сердца умерили ритм биения, дыхание приходило в норму. Настало время подумать и даже оглядеться. Новичков особенно поразила пленительная красота ночного африканского пейзажа. Дух захватывало от одного только простора. В Африке все казалось больше, даже ночное небо.

Иные чувства охватывали Кевина. Отрадное чувство, что удалось вырваться из Кого и помочь бежать другим, лишь обостряло и без того мучительную боль при мысли о судьбе его химерических бонобо. Сотворить их было ошибкой, но обречь на пожизненное заключение в крохотной клетке значило усугубить свою вину.

Прошло время, и Джек, завершив гребок и вытащив весло из воды, бросил его на дно пироги.

– Пора врубать движок, – объявил он и, ухватив подвесной мотор, опустил винт в воду.

– Одну минуту, – вдруг подал голос Кевин. – У меня есть просьба. Знаю, права просить вас об этом у меня никакого, только дело для меня важное.

Джек, склонившийся над топливным бачком, выпрямился:

– Что у вас на уме, дружище?

– Видите вон тот остров, последний в ряду? – сказал Кевин, указывая на остров Франчески. – Как раз там и находятся все бонобо. Они в клетках у опоры моста на материк. Ничего я так не хочу, как добраться туда и освободить их.

– И что это даст? – спросила Лори.

– Многое, если мне удастся уговорить их перейти мост, – ответил Кевин.

– Уверены, что ваши друзья из Кого их снова не переловят? – спросил Джек.

– Им их ни за что не найти, – ответил Кевин, все больше проникаясь своей идеей. – Обезьяны исчезнут. В этой части Экваториальной Гвинеи и на тысячу миль в глубь материка пролегли в основном девственные тропические леса. Они охватывают не только эту страну, но и обширные районы Габона, Камеруна, Конго и Центрально-Африканской Республики. Их тут, должно быть, на миллион квадратных миль, и часть из них до сих пор в буквальном смысле не исследована.

– Взять и предоставить обезьян самим себе? – спросила Кэндис.

– В этом весь смысл, – ответил Кевин. – Они получат шанс и, я уверен, воспользуются им! Они смышлены и находчивы. Вспомните наших предков. Тем довелось пережить ледовый период плейстоцена. А это посуровее, чем жить в тропическом лесу.

Лори взглянула на Джека:

– Мне мысль нравится.

Джек бросил взгляд на остров, потом спросил, в какой стороне Кокобич.

– Это не по пути, – признал Кевин, – но до острова недалеко. Минут двадцать самое большее.

– А ну как мы их отпустим, а они останутся на острове? – спросил Уоррен.

– По крайней мере смогу сказать себе, что я попытался, – выговорил Кевин. – Я чувствую, что должен хоть что-то сделать.

– Эх, а почему и нет? – махнул рукой Джек. – Мне, кажется, мысль тоже нравится. Что все остальные скажут?

– Сказать правду, очень хочется увидеть хоть одну из этих обезьян, – признался Уоррен.

– Поехали! – восторженно воскликнула Кэндис.

– Я – за, – просто произнесла Натали.

– Ничего лучше придумать не могу, – пожала плечами Мелани. – Делаем!

Джек несколько раз дернул за шнур. Мотор взревел. Взявшись за румпель, Джек направил лодку на остров Франчески.