"Преодолевая препятствия" - читать интересную книгу автора (Робертс Памела)

Памела Робертс Преодолевая препятствия

1

Он еще раз надавил на педаль газа, мотор в ответ снова чихнул, что-то судорожно буркнул и заглох. Теперь уже окончательно и бесповоротно.

Из кабины древнего видавшего виды «доджа» вылез молодой — лет двадцати двух-двадцати трех — парень с широченными плечами и мускулистыми руками профессионального бодибилдера, трижды обошел вокруг машины, с силой стукнул по задней покрышке и выругался. Огляделся вокруг и снова выругался. Шоссе было совершенно пустым, в пределах видимости не наблюдалось ни единого населенного пункта.

Ну естественно, могло ли быть иначе? Как раз сейчас, когда Хэнк Сандерс спешил навстречу впервые в жизни улыбнувшейся удаче, судьба решила напомнить ему о его месте и сыграть очередную злую шутку. Будь все проклято! Почему, ну почему эта чертова рухлядь решила испустить дух именно здесь, посреди огромного, безграничного НИГДЕ? Он снова раздраженно пнул кучу железа, которую последние шесть лет жизни называл своим автомобилем, и выругался в третий раз.

До торжественного бракосочетания с этой удачей по имени Стефания Гриффите оставалось всего четыре недели. Теперь уже даже меньше. Состояться это невероятное, немыслимое, невообразимое всего три месяца назад событие должно было на Западном побережье, в Лос-Анджелесе, в шикарном особняке мультимиллионера Энтони Гриффитса в Беверли-Хиллз. Почти в двух тысячах миль отсюда…

Дав таким образом выход досаде, Хэнк поднял капот и заглянул внутрь. Увы, познания его в области устройства двигателя внутреннего сгорания были, скажем прямо, невелики. Поэтому он хмыкнул, открутил крышку радиатора, зачем-то понюхал ее и закрутил снова. Выкрутил одну свечу, подул, вернул на место. Потом вторую, третью… И, поняв безнадежность этих попыток оживить двигатель и еще большую — своего положения, вернулся в кабину. Там, по крайней мере, было пока еще тепло. Впрочем, ненадолго. С неработающей печкой оно сохранится минут пятнадцать, максимум двадцать. А у него и вещей-то теплых с собой почти нет. Ха! Вот это попался! Чего только не бывает на свете.

Хэнк покинул Дайтона-Бич, что в штате Майами, пять дней назад гордым победителем, с карманами, набитыми долларами. Ему посчастливилось выиграть в баккара почти десять тысяч! И вот теперь, всего-навсего сто с небольшим часов спустя, он застрял посреди канзасских степей с какими-то жалкими несколькими сотнями и единственным приличным костюмом.

Впрочем, деньги для того и созданы, чтобы их тратить. А особенно такие — шальные, перепавшие ему совершенно случайно! Да и распорядился он ими наилучшим образом. Теперь уж ему долго не придется тревожиться о Селии, о том, как она без него справляется. И слава богу, потому что у него и других поводов для беспокойства более чем достаточно.

А впрочем… впрочем, похоже, все его волнения вот-вот подойдут к концу. Как только он станет зятем великого Гриффитса и подпишет обещанный контракт с киностудией, финансовые проблемы окончательно канут в небытие. Его ждет безмятежное будущее с богатой женой в красивом доме на холме, с гаражом на шесть машин и собственным «мерседесом».

Гм… неплохо, очень и очень неплохо для простого парня из Теннесси, еще полгода назад мечтавшего как о несбыточном чуде о покупке подержанного «кадиллака-эльдорадо» с откидным верхом. Но поскольку просили за кабриолет целых три тысячи, а лет ему было больше десятка, да и на спидометре почти сто пятьдесят тысяч миль, то Хэнку ничего не оставалось, кроме как внушить себе, что удовольствие владеть этим восхитительным творением автомобильной промышленности более чем сомнительное. А что еще можно было сделать? Ведь ему не хватало на покупку больше полутора тысяч. Но зато теперь… о, теперь он сможет позволить себе многое, очень многое. Практически все, что только может пожелать человек…

Воспоминания о прежних неудачах и мечты о ближайшем лучезарном грядущем отвлекли его от стоящей перед ним проблемы, но ненадолго.

В кабине заметно похолодало. Хэнк поежился, потер руки и нехотя вылез наружу. Снова огляделся. Увы, заметных перемен за истекшее время не произошло. Дорога, прямая как стрела, по-прежнему уходила куда-то далеко-далеко, туда, где холодное безоблачное небо встречалось со столь же холодной землей. Ничто не задерживало взгляда. Вокруг все так же ни дерева, ни строения, ни даже случайной машины.

М-да… положеньице, однако, тоскливо, подумал Хэнк и снова поежился. Взглянул на заднее сиденье, но, к своему нескрываемому неудовольствию, не обнаружил там ничего теплее ветровки. Что ж, ждать тут явно нечего. Когда еще кто-то проедет мимо… Нет, если рассчитывать на это, можно и заночевать.

Придя к такому выводу, он уперся руками в крышку багажника, а ногами — в асфальт и попытался сдвинуть машину с места. Но старик «додж» и тут решил проявить свой несговорчивый нрав и категорически воспротивился его первой попытке.

— Ах вот ты как! — возмутился Хэнк. — Ну ладно, погоди, ты у меня дождешься. — И с этой неясной угрозой начал толкать изо всех сил.

Потрепанный ветеран шоссе издал жалобный звук — нечто среднее между скрипом, визгом и стоном — и покорился.

Спустя двадцать минут новый «двигатель» остановился, выпрямился, вытер со лба пот и в очередной раз посмотрел вперед. Пейзаж остался неизменным. Никакого населенного пункта в пределах видимости не появилось. И шоссе было все таким же пустынным.

Вот дьявольщина! Ну и влип же я… Следовало все же купить другую машину, пока деньги были, уныло размышлял незадачливый путешественник. Хотя Селии они сейчас нужнее. Намного нужнее. И я просто обязан был сделать для нее все, что в моих силах. Иначе не мог бы считать себя порядочным мужчиной.

Что ж, в таком случае, порядочный мужчина, обратился Хэнк к самому себе с немалой долей иронии, кончай отдыхать и продолжай заниматься делом. А чтобы было не так тяжело, думай о своих замечательных морально-нравственных качествах или о Стефании. Да, это должно помочь лучше всего. Каждый шаг, каждый вдох, каждый затраченный джоуль энергии будут неотвратимо приближать тебя к ней. С таким стимулом и оглянуться не успеешь, как окажешься уже в Оклахоме. Там, кстати, и теплее будет. Впрочем, пока не похоже, чтобы ты замерз. Так что давай, парень, шевелись, двигайся.

И Хэнк Сандерс продолжил свою энергоемкую и многотрудную борьбу с непокорной грудой железа, проклиная ту минуту, когда выбрал именно эту невзрачную местную дорогу вместо огромного межштатного шоссе, где его давно бы кто-нибудь подобрал. Здесь же оставалось надеяться либо на чудо в виде случайно затерявшегося тут проезжего, либо на то, что вскоре попадется мотель или заправка.

Он толкал, толкал и толкал, останавливался на несколько минут перевести дух и снова толкал. Наконец, по прошествии то ли полутора, то ли двух часов, сзади раздался шум приближающейся машины. Хэнк выпрямился, оглянулся и убедился, что слух не обманул его. Он просиял и уже начал было в очередной раз вытирать пот, когда огромный пикап пронесся мимо, не снижая скорости.

— Черт! Черт, черт, черт! — вслух выругался неудачник и швырнул на асфальт мокрый и грязный платок, уже ничего не впитывавший. Сорвал футболку, протер лицо и шею, бросил и ее, как ненужную тряпку, и со всех сил пнул ногой. — Вот ведь гад! Подонок вонючий! Вот тебе и дорожное братство!..

Хэнк пробушевал бы еще долго, но ноябрьский холод остудил его пыл и привел в чувство, напомнив о неприятных последствиях простоя.

Он нырнул в кабину, раскрыл сумку, вытащил первое, что подвернулось под руку — по иронии судьбы это оказалась веселая гавайская рубашка с пальмами, — и приготовился к очередной схватке с тяжестью, холодом, пустотой и медленно, но неуклонно подкрадывающимся отчаянием.

Трудно сказать, что у него не было на то оснований. Солнце постепенно склонялось к горизонту. И что будет, когда наступит ночь, даже подумать страшно. Без огня, без теплой одежды, посреди степи…

Хэнк уже собрался вылезти наружу, как взгляд его упал на некое пятно вдали по левой стороне дороги. Он пригляделся, но привлекший его внимание объект находился слишком далеко. Еще минут двадцать усиленной работы, и вот уже с уверенностью можно было сказать, что это — здание. Не предаваясь излишним размышлениям о том, чем бы оно могло оказаться, утомленный парень схватил спортивную сумку и заставил себя бежать.

Расстояния на пустых и плоских поверхностях всегда обманчивы, и Хэнк убедился в этом на собственном опыте. Спустя четверть часа он вынужден был перейти на быстрый шаг, а проклятое сооружение, казалось, не приблизилось даже на сотню ярдов. Скоро уже он плелся, даже не глядя вперед, просто механически переставляя сначала левую ногу, потом правую, и снова левую, и снова правую…

И все же счастье почти всегда улыбается упорным и настойчивым. Так что и Хэнк Сандерс в конце концов был вознагражден за все страдания и муки этого дня. Здание оказалось мотелем!

Он вошел внутрь и сразу оказался в тепле. Просторный холл слабо освещался настольной лампой, стоящей на регистрационной стойке. Но для него, проведшего последние два часа практически в полной темноте, свет показался настолько ярким, что заставил прищуриться.

— Господи, да вы же, похоже, совсем замерзли! — приветствовал его приятный голос, обладательницы которого разглядеть пока не удавалось.

Впрочем, сейчас Хэнка не могли заинтересовать даже самые прекрасные и обольстительные красавицы с самыми что ни на есть музыкальными голосами.

— Пожалуйста, номер с ванной и обогревателем. И большой бокал бренди, если найдется, — то ли прокаркал, то ли прохрипел он, уронив на пол сумку.

Хэнк пошарил в кармане, бросил на стойку двадцать долларов и протянул руку, в которую незамедлительно вложили ключ.

— По коридору направо, пожалуйста, вторая дверь, номер четыре, — ответил все тот же милый голос. — Бренди, к сожалению, у нас нет. Но если вас устроит виски…

— Вполне, — буркнул гость, зажал в кулаке ключ и, пошатываясь, направился к указанной двери.

Не прошло и пяти минут, как он лежал в большой ванне, до краев наполненной горячей водой. Боже праведный, ему еще за все двадцать два с половиной года жизни не доводилось испытывать такого блаженства! Какое же это ни с чем не сравнимое наслаждение — согреться и расслабиться после почти пяти часов, проведенных под открытым небом на пронизывающем ледяном ветру практически без одежды. Да еще чуть ли не волоча на себе этот проклятый драндулет!

Тут Хэнк резко сел, расплескав немалое количество воды. Как же это он мог забыть о машине? Надо же было дойти до такого состояния, чтобы даже не поинтересоваться, есть ли тут поблизости мастерская, или гараж, или просто механик — что или кто угодно, способный позаботиться о его брошенном на шоссе автомобиле.

Он уже собирался вылезти из ванны, но усталость буквально схватила его за горло и помешала.

Ну ничего, лишние полчаса, а то и час ничего не решат, подумал Хэнк, прикрывая глаза и снова расслабляясь. В конце концов за то время, что прошло с момента поломки, мимо прошел только один автомобиль. И если даже проедут еще несколько, едва ли кто-то в здравом рассудке позарится на его развалюху. А может, лучше вообще подождать до утра? Завтра все равно придется решать насущные проблемы.

И все-таки мысль о покинутом «додже» не давала покоя. Если он лишится этого, пусть и непрезентабельного, но все же средства передвижения, то перспективы поспеть к свадьбе вовремя станут весьма и весьма туманными. Особенно учитывая нынешнее состояние его кошелька.

Можно, конечно, в любой момент позвонить Стеф и рассказать о своем затруднительном положении, но…

Нет-нет, только не это! Мистер Гриффите хоть и отнесся к нему на удивление хорошо как при их первой, так и при последней встрече, но едва ли одобрит в качестве зятя растяпу, который не в состоянии самостоятельно пересечь страну. Он беспредельно изумил Хэнка, когда не отказался повидаться с ним и выслушать сбивчивую просьбу позволить жениться на его младшей дочери. И еще больше — когда, улыбнувшись, дал свое милостивое согласие. А ведь Хэнк не скрывал ни того, чем занимается, ни своего незавидного финансового положения.

— Да не волнуйся ты так, сынок, — хлопнув его по плечу, проговорил великий Гриффите, — деньги — дело наживное. Пристрою тебя в какой-нибудь фильм, и ты сам удивишься, как быстро все наладится. Внешность у тебя вполне подходящая, фигура хорошая. Думаю, вестерны самый лучший для тебя жанр. По крайней мере, поначалу. Да, точно. У тебя отличная фактура. Станешь вторым Клинтом Иствудом. Что, соблазнительно? А что касается твоего нынешнего занятия, так ему любой нормальный мужик только позавидует. Весь день торчать на вышке да в бинокль на девочек пялиться, а при случае и подержаться за них… — Он мечтательно вздохнул и прибавил: — Эх, был бы я лет на сорок помоложе…

Хэнк потянулся и открыл глаза. Он еще и сейчас, спустя месяц после разговора, не переставал удивляться тому, какой замечательный, все понимающий и сердечный человек великий Энтони Гриффите, перед которым трепещут крупнейшие деятели и авторитеты Голливуда. А какая у него дочь!

Несмотря на горячую воду, он вздрогнул, вспомнив томные глаза, страстные поцелуи и жаркие ласки Стефании. Она приходила к нему в бунгало каждую ночь, и они без устали предавались любви чуть ли не до рассвета — иногда на его кровати, а то и на берегу океана под лениво колышущимися пальмами и внимательным взглядом луны.

Стефи, Стефи, богиня секса, колдунья наслаждения! Чего бы только он ни отдал, чтобы оказаться сейчас рядом с ней, в ее объятиях! Только вот, увы, отдать-то ему, к величайшему сожалению, и нечего. Все богатство — немногим больше шестисот долларов, спортивная сумка с бритвенными принадлежностями, небольшим запасом белья да единственным хорошим костюмом и оставшаяся на неизвестном шоссе развалюха, давно не заслуживающая гордого звания автомобиля.

Мысли эти подстегнули молодого путешественника к окончанию приятных процедур. Нечего расслабляться, а то и это потеряешь! Он быстро вымылся и вышел из ванной, обмотавшись большим пушистым полотенцем.

На тумбочке у кровати стоял стакан, больше чем наполовину наполненный обещанным ему виски. Хэнк довел напиток до привычной концентрации, плеснув немного воды из сифона, заботливо поданного вместе со спиртным, сделал глоток и медленно опустился на кровать.

Жар быстро покатился вниз, к желудку, а оттуда растекся по всему телу. Руки и ноги стали как ватные, веки вдруг словно свинцом налились. Но он не поддался, не уступил искушению мягкой постелью, а заставил себя умыться ледяной водой и одеться. Потом вышел в коридор и подошел к стойке регистрации.

— Мисс! Будьте добры…

Молодая женщина, внимательно смотревшая телевизор, вздрогнула и подняла глаза.

— О, это вы! Чуть не напугали меня. Не слышала, как вы подошли. Ну как, согрелись?

— Да, благодарю. Виски было очень кстати.

— Приятно слышать. Вечер сегодня и правда прохладный.

Хэнк возмущенно фыркнул.

— И это вы называете прохладным? Да я чуть не закоченел! Если бы не ваш мотель, то не знаю, пережил ли бы я вообще эту ночь. Моя машина сломалась еще днем. По этому чертову шоссе никто не ездит. Я толкал ее черт знает сколько часов, пока не заметил вдали это строение. Тогда забрал вещи и пошел пешком.

— Не может быть! — поразилась его собеседница. — Как же вам не повезло, что вы оказались на этой дороге! Всего в полумиле отсюда проходит большое шоссе. Там день и ночь идут тяжелые грузовики.

— Да уж, действительно, — усмехнулся Хэнк. — Кстати, о моей машине. Нет ли тут неподалеку мастерской или просто механика? Я оставил ее где-то там… — Он махнул рукой в ту сторону, откуда пришел.

— Ближайший город в полутора милях отсюда. Там есть две мастерские, но они уже закрыты. Можно, пожалуй, попробовать позвонить Джонни… Джонни Гарднер — местный мастер на все руки, а уж в машинах так просто с закрытыми глазами разбирается. Но он недавно женился, так что не знаю, отпустит ли его супруга среди ночи…

— Попытайтесь, пожалуйста, — попросил молодой человек. — Для меня это сейчас крайне важно. Мне на ней еще через всю страну ехать. Пожалуйста! Я не могу себе позволить остаться без транспорта.

— Хорошо, я позвоню. Обязательно. Вам еще что-нибудь нужно?

— Перекусить у вас тут где можно? И еще мне необходимо позвонить. В Калифорнию. Как это сделать?

— Насчет позвонить — проще простого. Телефон у вас в номере. Счет за разговор оплатите здесь, когда будете уезжать. Что касается перекусить — это несколько сложнее. У нас кухни не предусмотрено, а ближайшее кафе — на том большом шоссе.

— Ладно, тогда завтра. Сегодня я больше отсюда не выйду ни за какие блага. Даже ради куска жареного мяса. Позаботьтесь о моей машине, не забудьте. Завтра утром вы дежурите или…

— Я. И сегодня, и завтра, и все остальные дни. Это мой мотель…

— Вот как, — безразличным тоном перебил ее Хэнк. — Очень приятно. И еще одно. Если этот ваш Джонни, или как его там, скажет, что на ремонт уйдет время, не устроите ли мне что-нибудь на замену? А то сами понимаете, без машины тут как без рук, вернее ног. Ни поесть, ни развлечься…

— Да, конечно, мистер…

— Сандерс. Спасибо. И до завтра.

— Спокойной ночи. Отдыхайте хорошо. Надеюсь, вам у меня понравится.

— Да, конечно, — с трудом сдерживая зевоту, отозвался новый постоялец мотеля и побрел к себе в номер.

Этим вечером поговорить со Стеф ему не удалось. Оказавшись в комнате, он повалился на кровать и тут же заснул крепким сном, позабыв и о голоде, и о пережитых испытаниях, и о неясности дня завтрашнего…