"Шаман" - читать интересную книгу автора (Аксенов Даниил Павлович)

Глава 11. Прогулка.

У этого существа не было ни нормального тела, ни собственных мыслей. Но оно могло многое. Очень многое. Потому что обладало двумя качествами: сложностью и устремлениями. Последние менялись медленно: на протяжении лет, а то и десятилетий.

Когда-то, очень давно, существо не имело никакого могущества. Скорее, было просто бесстрастным наблюдателем. Такому все равно, куда пойдет дело, он даже не располагал возможностями для того, чтобы что-то изменить. Потом, постепенно, начали появляться первые устремления, складываясь из суммы желаний составных частей существа.

Эти составные части были разными, совершенно непохожими друг на друга. К тому же, их численность неуклонно возрастала, усиливая существо. Но в последнее время результирующая обрывочных желаний приобрела настолько конкретный характер, что превратилась в мощное устремление, требующее действий. Существо получило не только возможность влиять на ситуацию, но и мотив. Оно было все еще сковано правилами, представляющими из себя другие устремления, но главное устремление, появившееся недавно, оказалось сильнее некоторых правил.

Трехкомнатная квартира врача Олега Викторовича Донценко выглядела обыденно. Мебель возрастом десять-пятнадцать лет, относительно новые ковры, стены без обоев, покрашенные в белый цвет, современные телевизор, проигрыватель дисков и прочая аппаратура делали это жилище похожим на многие другие.

Станисласу были предоставлены комната и необходимые вещи в дополнение к тем, которые хранились у него в сумке. В тот день визиты в психиатрическую клинику не планировались, и молодой человек оказался предоставленным самому себе. Он не собирался безвылазно сидеть в квартире. Ему очень хотелось подать весточку родителям и друзьям. Но по поводу родителей Пенске волновался особенно. Кто может поручиться, что люди, нанявшие убийцу, обнаружив, что Станислас исчез, не попытаются выйти на него посредством ближайших родственников? Откуда тем людям знать, что его родители не имеют ни малейшего понятия о том, где он? За ними может быть установлена слежка, их телефоны могут быть поставлены на прослушку, да мало ли какие меры существуют для того, чтобы выйти на него через них. Два дня назад Станислас сказал им по телефону, что было бы лучше, если бы они тоже уехали на некоторое время. Он даже вкратце обрисовал ситуацию. Но его отец, директор оптовой базы, занимающейся поставками рыбы, вряд ли подумал, что появился существенный повод для прекращения работы.

Олег Викторович отбыл в клинику, а Пенске решил дождаться темноты, а потом сделать несколько звонков с собственного телефона, но находясь на улице. Сейчас темнело рано. Уже после пяти-шести вечера можно было смело выходить на улицу. Станислас ждал заката и коротал время с пользой. Совсем недавно ему пришла в голову мысль, что он может поискать поддержку не только у людей. Француз и Помор ведь определенно помогали ему, предоставляя в пользование свои возможности. Почему же он не может поискать других духов, которые окажутся полезными? Станислас не знал точно, что ему нужно, но решил попытаться найти хоть что-то. Наобум.

К сожалению, не все его желания исполнялись. Проведя в Олохе без малого три часа, Пенске нисколько не преуспел. Ему было очень любопытно, как получилось, что два духа, которые сейчас с ним, 'примкнули' к нему. Возможно, это было связано с тем, что тогда он более-менее представлял, что ему нужно. К тому же, наблюдалась и иная закономерность. Француз появился после прочтения незабвенной книги о мушкетерах, а Помор - после визита в библиотеку, и даже более того - в библиотечный музей. Что же Пенске нужно сделать сейчас, чтобы кого-нибудь найти? О чем необходимо пожелать? Станислас не знал, но перспектива заполучить еще какого-нибудь полезного духа очень привлекала его.

Он даже хотел попытаться извлечь некоторую информацию у безумного и крикливого старика из своих снов, но тот, как назло, не появлялся. Очередная загадка. Почему старик еще несколько дней назад возникал с завидной регулярностью, а теперь нет? Да и вообще, кто он такой? Вопросов по-прежнему было больше, чем ответов.

Безрезультатно промучившись некоторое время, Станислас покинул Олох. Уже темнело. Можно было идти на улицу.

Пенске спустился со второго этажа по лестнице, внимательно осматриваясь по сторонам, вышел во двор и наименее освещенными переулками отправился подальше от дома. Отойдя на несколько кварталов, он набрал номер. Отец сразу же взял трубку.

- Привет, папа, - сказал Станислас.

- Что с тобой? Где ты сейчас? - голос отца был взволнован.

- Все в порядке, не переживай. Где - сказать не могу. Могут прослушивать.

- Тобой интересовались.

- Кто?

- Приходили из полиции, спрашивали, где ты сейчас.

- Понятно.

Станислас с равной вероятностью допускал, что родителям могла нанести визит как полиция, так и те, кто выдает себя за нее. Впрочем, особой разницы между этим категориями он не видел.

- Как мама?

- Все в порядке. А ты когда появишься?

- Не знаю. Совсем не знаю. Если появлюсь сейчас, то меня, скорее всего, убьют. Вы не хотите последовать моему совету и уехать куда-нибудь? Мало ли что.

- А что ты сделал? И кому?

- Папа, я не знаю. Ситуация очень странная. Очень прошу вас - уезжайте. Хотя бы на несколько дней.

- Ну, не знаю... у меня много работы.

- Уезжай! Лучше всего уезжай! Работа никуда не денется, а и мне и вам будет спокойней. Только никому не говори, куда едешь. И билеты на самолет не бери.

- Все так серьезно?

- Да. Более чем.

- Я подумаю.

- Подумай хорошо. Прошу!

- Ладно.

Когда Станислас отключил телефон, он ощутил раздражение. Оно было направлено против родителей. Ну что им стоит просто послушать его? Так будет лучше для всех. Затем, не прекращая движение и держась в тени, сделал еще два звонка. Игорю и Борису. Тех он не просил уехать, просто посоветовал быть настороже. Закончив разговаривать, прошел еще немного и остановился. Ему нужно было возвращаться.

Уже повернувшись назад, Пенске обнаружил, что находится в шести-семи кварталах от библиотеки. Чувство долга звало его в квартиру Олега Викторовича, но другое чувство подталкивало нанести визит своей знакомой. Было начало восьмого. Если все осталось без изменений, то Хелена выйдет из библиотеки ровно в восемь. Немного поколебавшись, Станислас двинулся туда.

Через несколько минут молодой человек уже находился рядом с главным входом. Он притаился в тени между двух деревьев. Мало кто мог заметить его, зато Пенске видел всех. Станислас наблюдал за проходящими людьми, уделяя особое внимание зданию. Кто-то входил, кто-то выходил, ничего интересного. Без четверти восемь он заметил подозрительного мужчину, который подъехал на собственной машине, поднялся по ступеням, остановился перед входом и, поглядывая на часы, принялся кого-то ждать. Машина выглядела дорогой, незнакомец одет был тоже неплохо. Неприятное чувство посетило Станисласа. Ему очень не хотелось верить, что мужчина ждет Хелену.

Время летело быстро. Незнакомец не уходил. Без десяти восемь, без пяти.... Двери распахнулись и в них показался силуэт девушки. Мужчина радостно рванулся к ней. Станислас заскрежетал зубами. Это была Хелена.

Пенске видел, как она удостоила соперника поцелуя в щеку. Поцелуй был легок и, возможно, привычен. Парочка начала спускаться по лестнице. Молодой человек, не отдавая толком себе отчета в том, что делает, ринулся навстречу.

По пути Француз шевельнулся в нем, и Станислас не стал препятствовать. Однако, вопреки ожиданиям, Пенске почувствовал не прежний боевой азарт, а нечто совсем другое. Оказывается Француз был способен не только на сражения. Определенно он мог еще кое-что.

Молодой человек сам не заметил, когда перешел на шаг. Но это была не его походка. Он сейчас двигался легко и небрежно, всем своим видом излучая уверенность в себе. Шаг был настолько легок, что Станислас даже невольно взглянул вниз, чтобы убедиться, что ноги касаются земли. Его сустав уже давно не болел.

Хелена заметила знакомого, все еще находясь на лестнице. Она остановилась, придержав своего спутника за руку. Пенске взлетел по ступенькам и остановился прямо перед ними.

- Какой чудесный вечер, - произнес он, слегка кланяясь девушке, - Вечер настолько хорош, что его может улучшить лишь встреча с такой очаровательной девушкой. Ничего более!

Интонации голоса, как отметил Станислас, тоже принадлежали не ему. Он вообще не ощущал прежней робости, которую испытывал всегда при виде Хелены.

- Привет! - сказала девушка, - А что ты здесь делаешь?

- Если скажу, что пришел сюда, чтобы увидеть тебя, а потом отправиться навстречу опасным приключениям, сохраняя навечно твой образ в своем сердце, то это, увы, будет неправда, - вздохнул Пенске.

- Я серьезно спрашиваю, - Хелена изо всех сил пыталась скрыть улыбку. Ей всегда нравились шутливые напыщенно-бессмысленные фразы. К сожалению, мало кто из ее знакомых знал об этом.

- О, прекрасная леди, разреши обратиться к твоему спутнику, - попросил Станислас вместо ответа.

Девушка слегка пожала плечами, обратив свой взгляд на мужчину, стоящего рядом с ней.

- Разрешите поинтересоваться вашим именем, - церемонно произнес Пенске.

- Мартин, - представился тот с оттенком недоумения в голосе. Он чувствовал себя неуютно в обществе странного молодого человека, знакомого его подружки. Что-то в нем было настораживающее. Почти неуловимая угроза то ли физической расправы, то ли осмеяния перед лицом девушки витала в воздухе. Неуловимая для Хелены, но мужчины хорошо ощущают такие вещи.

- Очень приятно. Станислас - мое имя. Вот скажите, что вы будете делать, если увидите, что человек на перроне железнодорожного вокзала опасно наклонился и вот-вот окажется под колесами прибывающего поезда?

Мартин хмыкнул:

- Если он недалеко, то попытаюсь его удержать.

- Совсем недалеко, - уточнил Станислас, - Достаточно лишь протянуть руку.

- Тогда удержу, конечно.

- Благодарю вас. Вы - очень благородный человек. Рад, что не ошибся в вас, - торжественно и печально заявил Пенске.

Мартин слегка нахмурился. Он ничего не мог понять. Впрочем, как и Хелена.

- Стас, что это значит? - спросила она.

- Твой благородный знакомый только что сказал, что не будет возражать против того, чтобы ты, прекрасная леди, помогла мне. Это - вопрос жизни и смерти, и я тещу себя надеждой, что такая добрая и совершенная девушка, как ты, не оставит своего старинного приятеля в трудную минуту.

Мартин сделал какой-то жест, но Хелена не обратила на него внимание.

- Тебе нужна помощь, Стас?

- Очень, прекрасная леди, очень.

- Я сейчас занята вообще-то. Мы планировали сходить в театр.

Станислас кивнул. Его лицо выражало печаль и смирение с судьбой.

- Ну что же, тогда не смею задерживать, прекрасная леди. Вы пойдете в место для развлечения, а меня ожидает путь, полный скорби.

- Да что такое, Стас? Что случилось?

- Это - долгая история, - ответил Пенске, - И я предпочел бы сохранить ее в тайне. Но раз уж ты вовлечена в нее так или иначе, то скажу. Это связано с тем человеком, который пытался напасть на меня. А также с графом, информацию о котором ты мне столь любезно перевела. И сейчас мне срочно требуется кое-что узнать. Чем раньше, тем лучше. Тем меньше будет шансов, что все закончится печально.

- Ты это серьезно? Тебе угрожает опасность?

- Увы, прекрасная леди. И сейчас лишь ты обладаешь способностью меня от нее защитить.

- И что нужно сделать?

- Кое-что найти и перевести. Как можно быстрее.

Хелена бросила нерешительный взгляд на спутника.

- Сколько времени это займет? - спросила она.

- Думаю, что много. Никак не меньше часа. Однако если ты, прекрасная леди, торопишься, то не смею задерживать.

Девушка внимательно посмотрела на Пенске. Его лицо было серьезно с налетом грусти и самоотверженности. В правдивости его слов невозможно было усомниться.

- Пожалуй, мы можем сходить в театр в другой раз, Март, - сказала она.

- Но..., - попытался поспорить тот.

- Нет. Прости. В другой раз, - Хелена чувствовала озабоченность из-за возникшей проблемы. То нападение, которому она оказалась свидетелем, каким-то образом вовлекло ее в происходящее. Девушка просто не могла отказать своему странному и беспокойному знакомому.

Когда Станислас поднимался по лестнице вместе с Хеленой обратно в библиотеку, его не мучила совесть по поводу лжи. Наоборот, он напряженно размышлял, что бы выдумать такое, что показалось бы девушке достаточно важным и заняло бы как можно больше времени. Время ему было нужно, чтобы предпринять наедине кое-какие галантные шаги для улучшения отношений с ней. Француз поступил бы именно так. Главное - увести девушку, а потом уже дело упирается лишь в умение. Пенске знал, что будь граф жив, то обязательно бы сказал, что в любви все средства хороши.

Француз не подвел. Ни в чем. Наверняка он мог бы многое рассказать о своих прижизненных похождениях. Но Станислас также полагал, что в успешном решении вопроса есть и его скромная заслуга. Меньше часа ушло на налаживание отношений с Хеленой. Он действительно был галантен. И коварен. Пока доверчивая девушка сидела, сосредоточившись, выискивая в интернете информацию по поводу какой-то французской тайной масонской организации, охотящейся за потомками дворян, Станислас не терял времени даром. В общении с женщиной сочетание красивых слов и определенных действий, направленных на тесный контакт, почти всегда дает нужный эффект. Когда Пенске вернулся домой после того, как проводил Хелену, то пребывал в полной уверенности, что теперь она не откажет ему в свиданиях. Молодой человек был счастлив. Настолько, насколько возможно в сложившейся ситуации. Ему очень хотелось рано или поздно воспользоваться этим счастьем.

Когда Станислас вошел в квартиру, Олег Викторович уже был дома. Он сидел за столом в зале, перебирая какие-то бумаги.

- Разве вам не опасно выходить? - спросил врач, поднимая взгляд на вошедшего.

- Опасно, - согласился Пенске, - Но я соблюдаю осторожность.

- На улице уже были нападения раньше?

- Да. Но мелочи, пустяки по сравнению с тем, кто послал ко мне убийцу.

- Вам этот человек известен?

- Нет, к сожалению. Очень хочу выяснить, кто он. В связи с этим у меня есть вопрос.

- Какой? - врач отложил в сторону бумаги, все его внимание было посвящено собеседнику.

- Если человек, находящийся в центре города, вдруг сойдет с ума, куда его повезут?

- Смотря где это произойдет. Могут к нам, а могут и в двадцатую больницу.

- А можно сделать так, чтобы именно к вам?

- Можно, наверное. А что?

- Да нет, ничего. Спасибо.

В голове у Станисласа рождался план. Но претворять его в жизнь было еще рановато. Сначала нужно наладить отношения с врачами, показать, что он, Пенске, может быть более полезен, чем они думают, а вот потом можно просить об ответной услуге.

Остаток вечера Станислас провел, изучая в Олохе духи, с которыми он 'общался' в последнее время. Это были духи, вселившиеся в чужие тела. Они частично находились в Олохе, а частично - в реальном мире. Пенске давно заметил за собой странную особенность: стоило ему один раз вступить в контакт с духом любым способом, и этот дух больше не 'терялся'. Станислас мог найти его в Олохе в любой момент.

Станислас заметил подозрительную закономерность. Все эти духи раньше принадлежали людям, которые занимались при жизни 'бумажной' работой. Было ли это случайностью? Пенске сомневался. Но чтобы сказать наверняка, нужно было увеличить количество изучаемых духов.

Молодому человеку очень хотелось поэкспериментировать с изменением духов живых существ. К сожалению, с теми, кто находился в Олохе, Станислас ничего не мог сделать. Ему сначала нужно было либо 'выдернуть' оттуда дух, либо воспользоваться тем, который уже существует в реальности. Но они в реальности были привязаны к телам. А тела находились далеко от него. Со своим же духом он ничего сделать не мог, потому что элементарно 'не видел' его.

В первой половине следующего дня Олег Викторович заехал за ним, предварительно позвонив на домашний телефон. Поэтому когда Станислас увидел в окно подъезжающую машину, он был уже готов к выходу.

Быстро сбежав по лестнице и шмыгнув на заднее сидение старенькой вольво врача, Пенске поинтересовался, все ли в порядке.

- Да, - ответил Олег Викторович, - Вчерашний больной, тот, который пришел в себя, сейчас очень хорошо себя чувствует. Немного буянит, но это пустяки по сравнению с тем, что было. Пытается расспрашивать о вас.

- Обо мне? - скривился Станислас. В глубине души он ожидал, что этот больной забудет о нем. Получалось, что для 'неправильных' людей он просто незабываем. Вне зависимости от того, в каком состоянии они находятся.

- Ничего страшного. Не волнуйтесь. Александр Антонович сказал, что готов к следующим исследованиям.

- Нужно будет 'пробудить' других больных?

- Нет, не совсем. Профессор хочет посмотреть на то, что вы подразумевали под 'возвращением' духа куда-то там.

- В Олох.

- Да, в Олох.

Это предложение устраивало Станисласа как нельзя лучше. Оно полностью вписывалось в недавно появившийся план. Если все пойдет как надо, то в его распоряжении окажется дух мертвого человека. Он боялся лишь одного: неизвестных последствий. Что будет с больным? Пенске не знал.

Олег Викторович подъехал к черному входу. Рядом не было видно ни одной живой души.

- Выходите, - сказал он, - Я распорядился о том, чтобы открыть эту дверь. Подождите меня здесь. Припаркую машину и приду.

Минут через десять Станислас в компании двух врачей и вспомогательного персонала входил в одну из палат. Она была одиночной. Вчерашний больной лежал на кровати, с крепко привязанными к спинке руками и ногами.

Увидев Пенске он дернулся, пытаясь освободиться. Это не дало никакого эффекта: мягкие повязки держали на совесть.

- Сколько времени займет то, что вы собираетесь делать? - спросил профессор.

- Не знаю, - пожал плечами Станислас, - Попытаюсь быстро. Но меня очень волнует один вопрос.

- Какой?

- Что случится с этим человеком после этого?

- А что может случиться? - ответил Александр Антонович, - Вы ведь не собираетесь его бить или душить? Если нет, то думаю, что ничего плохого,

- Но я собираюсь убрать этот дух, - пояснил Станислас.

- Ну и что? Вы ведь сами сказали, что у большинства людей не видите подобных 'духов', правильно?

- Да.

- Тогда примем это за норму. Смело убирайте то, что видите. Мне очень интересно взглянуть на результат.

- Но ведь может получиться так, что этот дух нужен!

- Если бы был нужен, то вы бы его не видели, - логика профессора была непрошибаема, - Убирайте.

Станислас предполагал, что все может быть не так просто, но решил довериться врачу. Что ему еще оставалось?

- Хорошо, - сказал он, - Может быть дадите ему успокоительное на всякий случай?

- Для чего? - спросил профессор, - Если недолго, то нет смысла. А нам нужно наблюдать.

Пенске пожал плечами. Зачем наблюдать, если они не видят духов? Хотя, может быть, им интересно что-то другое. Психиатров трудно понять. Они думают не о нормальных вещах, а о ненормальных людях. Это наверняка откладывает свой отпечаток на их способ мышления. Молодой человек отбросил сомнения и решил начинать.

Больной на этот раз не кричал, но его взгляд, устремленный на Станисласа, не оставлял никаких сомнений по поводу бушевавших чувств. Пенске решил не обращать на это внимание, сосредоточившись на главном.

Он попытался 'захватить' дух. Очень трудно подобрать слово для этого: словно цепляешь что-то крючком в мутной воде и, пока не потянешь, не знаешь, зацепил или нет. А потом, когда ему показалось, что все-таки зацепил, быстро скользнул в Олох, не 'выпуская' добычу. Часть его внимания осталась в реальном мире, и он мог видеть, как уходит ненависть из взгляда больного, сменяясь изумлением.

- Алло! Арсений? - бас гудел в трубке так, что казалось, она вибрирует.

- Да, Марко. Какие новости?

- Он где-то здесь. Никуда не уехал. Позвонил родителям.

- Место установили?

- Нет, не получилось. В полиции сказали, что откуда-то с улицы. Сигнал перемещался.

- Марко, найди же его наконец!

- Я очень стараюсь. Он хитер. Может, позаботиться о его родственниках?

- Зачем мне его родственники, Марко? Мне нужен он сам! И никто другой.

- А если подманить так?

- Ты следишь за ними?

- Да, - прогудел ответ.

- Вот и следи. А впрочем, делай как знаешь. Я не поскуплюсь. Мне нужен результат.

Когда Арсений положил трубку, его передергивало от нетерпения. Все эти дни он не мог ни о чем думать, только о своем враге. Если бы кто-то предложил ему оплатить взрыв половины города, то он бы согласился, не колеблясь и лишь с одним условием: чтобы в этой половине был Станислас Пенске, молодой человек со странной фамилией.

Дурные предчувствия мучали Арсения Улицких. Он полагал, чувствовал, что если не предпринять что-то немедленно, то всему придет конец. Арсений не понимал, что значит 'все' в данном случае, да и не хотел понимать.

В этот же день количество субъектов, обладающих дурными предчувствиями, пополнилось еще на одну единицу. Даже, скорее, не 'дурными предчувствиями', а некими ощущениями, возникающими при нарушении идеального плана. Нарушения были совсем маленькими, но не могли не тревожить. Если, конечно, слово 'тревожить' применимо к существу, не испытывающему эмоций.