"Западня для Евы" - читать интересную книгу автора (Робертс Нора)

Глава 7

— Мертвый шпик, — поправил ее Рорк. — Хотя вряд ли об этом стоит напоминать.

— Все складывается! Разве ты не видишь? — От избытка чувств Ева стукнула его кулаком в плечо. — Кто может лучше пролезть через охранную систему, чем шпик?

— Ну, без ложной скромности могу напомнить, что я…

— Нет у тебя никакой скромности, ни ложной, ни вообще! Биссел работал на ОБР, это все объясняет. Изменение кодов доступа в мастерскую, брак с экспертом по безопасности, даже его смерть.

— Думаешь, он был убит другим шпиком, своим или иностранным?

— Точно! Они знали про шуры-муры Биссела и Кейд, а когда пришло время, скачали эти сведения Риве. Подставили ее. Им нужен был козел отпущения.

— Но зачем? Какой смысл подставлять ни в чем не повинную женщину?

Ева, хмурясь, изучала экран. Биссел выглядел как самый обычный человек. Красивый, если кому нравятся такие лощеные типы, но обычный. Что ж, в этом есть смысл. Шпионы должны сливаться с окружающей средой, иначе какие же они шпионы?

— Вряд ли тут стоит искать смысл. Но если смысл есть, то он прост: они не хотят, чтобы правда о Бисселе вышла наружу. Пусть к его смерти не присматриваются слишком пристально, пусть ее примут за то, чем она представляется на первый взгляд. Загулявший муж, убитый женой, обезумевшей от ревности. Является бригада убойного отдела, бросает взгляд на бойню, уводит Риву — и все. Дело закрыто.

— Да, все выглядит довольно просто, но было бы еще проще замаскировать это дело под неудавшееся вооруженное ограбление и не вмешивать в него Риву.

— Нет, не проще. — Оторвавшись от экрана, Ева взглянула на Рорка. — Что-то подсказывает мне, что Рива уже замешана.

— «Красный код»?

— «Красный код» и другие проекты, над которыми она работала последние пару лет. — Ева вскочила, сунула руки в карманы и начала мерить шагами комнату. — Вряд ли это твой первый правительственный или секретный контракт.

— Безусловно. — Рорк всмотрелся в фото Биссела. — Так, значит, он женился на ней из-за ее работы? Из-за того, что она собой представляла?

— Или из-за того, что представляешь собой ты. Наверняка у них есть досье на тебя.

— Да, я в этом не сомневаюсь. Более того, я намереваюсь во что бы то ни стало пролистать это досье.

Ева сделала вид, что не слыхала его последних слов.

— Что значит «оперативник второго уровня»?

— Понятия не имею.

— Давай посмотрим его досье. — По привычке сунув большие пальцы в карманы, Ева вчиталась в данные на экране. — Завербован девять лет назад. Значит, он не был новичком. Пару лет базировался в Риме, Париже, Бонне. Словом, попутешествовал. Я бы сказала, его артистическая профессия служила ему отличным прикрытием. Говорил на четырех языках: еще одно очко в его пользу. Мы знаем, что он умел входить в доверие к женщинам. Такой навык тоже не мог ему повредить.

— Ева, взгляни на его вербовщика.

— Где?

Щелкнув «мышкой», Рорк подсветил имя.

— Фелисити Кейд? Сукин сын! Значит, это она его привела? — Ева махнула рукой, чтобы он сохранил файл, и вновь принялась расхаживать взад-вперед по комнате. — Очевидно, Кейд была для него чем-то вроде наставника. Очень часто между наставниками и их подопечными возникают близкие отношения. Они работали вместе и стали любовниками. Не исключено, что это происходило в обратном порядке: они стали любовниками, а потом она его завербовала. Да, похоже на то. Они по типу подходят друг другу.

— И что же это за тип? — удивился Рорк.

— Откормленные, холеные, богатые светские животные. Тщеславные…

— Почему тщеславные?

— У обоих в домах куча зеркал, куча дорогих финтифлюшек; куча денег потрачена на пластику лица и тела, на косметические салоны…

Рорк с улыбкой изучал собственные ногти.

— Кто-то сказал бы, что это всего-навсего признаки комфортного образа жизни.

— Хочешь сказать, что ты сам такой же? Тщеславия у тебя действительно целый чемодан, но все-таки ты не такой, как эти двое. Ты не обвешиваешь все стены зеркалами, чтобы любоваться собой на каждом шагу, как Биссел.

Ева задумчиво посмотрела на Рорка и решила, что если бы сама выглядела так же хорошо, как и он, то целыми днями глазела бы на себя в зеркало.

Странно. Чертовски странно.

— Все эти зеркала, отражающие поверхности… — пробормотала она. — Можно предположить, что тут дело не в тщеславии, а в нехватке уверенности в себе.

— Сейчас моя реплика, но, мне кажется, этот вопрос лучше задать Мире.

— Обязательно задам. Но, как бы то ни было, эти двое друг друга стоят. Даже если это прикрытие, для них оно стало второй натурой. А с другой стороны, именно люди определенного типа идут в шпионы. Человек лжет на каждом шагу, изображает из себя другого человека, наполовину реального, наполовину придуманного. Не у всякого это выглядело бы убедительно.

— Я согласен, что Биссел и Кейд гораздо больше подходят друг к другу, чем Биссел и Рива. По крайней мере внешне.

— Верно. Но им нужна была Рива. Вероятно, им дали задание проникнуть в твой исследовательский отдел. Сначала в контакт с ней вступает Фелисити: заводит дружбу. Возможно, прощупывает ее. Но Рива — по разным причинам — неподходящий кандидат для шпионской работы.

— Ну еще бы! Она же работала на правительство, чуть не погибла, выполняя свой служебный долг. Она предана делу, а президентская администрация, на которую она работала, не слишком жаловала ОБР, насколько мне помнится.

— Политика! — тяжело вздохнула Ева. — Меня от нее с души воротит. Но хотя Рива — неподходящий кандидат для шпионской работы, она в любом случае являлась ценным источником информации для ОБР. Поэтому они вывели на сцену Биссела. Романтика, секс — это понятно. Но брак говорит о том, что они собирались использовать ее в течение долгого времени.

— А потом выбросить…

Ева искоса взглянула на него.

— Я понимаю, тяжело сознавать, что твоего друга так третировали. Мне очень жаль.

— Не знаю, легче ей станет или тяжелее, когда она все это узнает.

— В любом случае ей придется с этим справиться. Выбор у нее невелик. — Ева кивнула в сторону экранов. — Эти двое использовали ее как источник информации, и не исключено, что они начинили «жучками» ее дом, компьютер, машину, может, даже одежду и обувь. Она была их пешкой, ничего не подозревающим «кротом», и, похоже, они немало успели через нее выкачать. Нет смысла ломать комедию с дружбой и браком, если она не приносит никаких плодов.

— Согласен. Эта комедия явно приносила плоды, а значит, она еще доставит мне немало хлопот. Но зачем было убирать двух оперативников? Если это дело рук самой ОБР, в убийстве нет никакого смысла. Если же тут поработали враги ОБР, тогда это явное излишество. В любом случае, Ева, это грязная работа.

— Грязная, но она вывела из игры двух ключевых игроков и чуть было не вывела третьего. — Ева нахмурилась. — Думаю, тут кроется что-то еще. Иначе быть не может. Не исключено, что Биссел и Кейд попытались сыграть за обе стороны. Или засветились.

Надо будет проследить весь их путь. Мне нужны любые данные, какие ты сможешь раскопать. И раз уж мы играем со шпионами, к чертям правила.

— Ты не могла бы это повторить? Ту часть, где «к чертям правила»? Эти слова звучат музыкой в моих ушах.

— Кайф ловишь, да? Хочешь оттянуться по-крупному?

— Похоже на то, — хмыкнул Рорк, но вид у него при этом был невеселый. Скорее грозный. — Кто-то заплатит за то, что они сделали с Ривой. Уж об этом я позабочусь.

— Ей повезло, что у нее есть такой друг, как ты.

— Иди садись ко мне на колени и повтори это.

— У тебя слишком много дел, приятель. А мне надо отметиться на работе и проверить охранников в доме Ривы. Не хочу, чтобы кто-то туда проскользнул до приезда «чистильщиков». И еще я должна проверить дом на наличие «жучков».

— Если там есть «жучки», наверняка они снабжены программой самоуничтожения.

— С того момента, как Рива получила пакет с уликами, им пришлось действовать быстро. Но, конечно, они могли побывать в доме сразу после ее ухода. И мы точно знаем, что кто-то побывал в «Утюге». По-моему, для такой операции с двойным убийством требуется небольшая, но очень сплоченная команда. Им надо было сузить круг посвященных.

— Это же ОБР — Организация Безопасности Родины, — напомнил ей Рорк. — Можно отдать приказ о вторжении в частное жилище и конфискации оборудования, не ставя исполнителей в известность о готовящемся убийстве. Можно послать убийц, не объясняя причин акции.

— «Они всего лишь исполняли приказ», — рассеянно процитировала Ева.

Мысленно она представила себе окровавленные трупы на кровати Фелисити Кейд. Что за человек отдал приказ учинить подобную бойню? Никакими терминами типа «зачистка» невозможно было оправдать такое зверское, кровавое убийство.

Они проработали еще два часа, и только после этого Рорку удалось убедить Еву в том, что в этот день он больше ничего не может сделать. Он уговорил ее лечь, а когда она заснула, вернулся в засекреченную комнату, чтобы еще поработать.

Главное — освоить принцип. Найти собственное досье и получить к нему доступ ему удалось без особого труда. Странно, но у них оказалось куда меньше конкретных данных на него, чем он ожидал. Ненамного больше, чем уже было известно широкой публике — вернее, ненамного больше того, что он сам отредактировал и сделал публичным достоянием.

Вся его карьера, сама по себе весьма пестрая, сопровождалась множеством оговорок типа «предположительно», «по подозрению», «по непроверенным данным». Большинство из этих подозрений и предположений касались реальных фактов, имевших место в действительности, но в досье ОБР ему приписывались также и такие грехи, которых он на самом деле не совершал.

Впрочем, все это не имело значения. Его скорее позабавила, чем раздосадовала новость о том, что, оказывается, дважды у него были романтические связи с женщинами-агентами, которым было дано задание выведать у него хоть какую-то информацию.

Рорк раскурил сигарету и откинулся в кресле, вспоминая двух этих женщин не без нежности. Ему грех было жаловаться. Он с удовольствием провел с ними время и не сомневался, что удовольствие было взаимным, хотя их основная миссия провалилась.

К счастью, ОБР ничего не знала о его матери, и это стало для него огромным облегчением. Официально его матерью числилась Мег Рорк, и его это вполне устраивало. Какое дело ОБР, кто произвел его на свет? Юная девушка, имевшая глупость, влюбиться в такого человека, как Патрик Рорк, никого не интересовала.

Тем более что она давным-давно была мертва.

Поскольку они не смогли докопаться до правды о Сиобан Броди, им не было известно о его тете и ее семье, живущей на западе Ирландии. Значит, его вновь обретенных родственников не будут беспокоить, за ними не будут следить, ОБР не будет вторгаться в их жизнь.

Зато в деле имелось объемистое досье на его отца. Оказалось, что Патрик Рорк представлял значительный интерес для ОБР, равно как и для Интерпола и других организаций, с которыми ОБР обменивалась данными. Рорк обнаружил, что одно время они даже подумывали завербовать Патрика, но сочли его слишком нестойким.

«Нестойким! — с мрачной усмешкой повторил про себя Рорк. — Что ж, с этим не поспоришь».

Так или иначе, они связали Патрика с Максом Риккером, и это не слишком удивило Рорка. Риккер был умный мужик, сеть его предприятий опутывала весь мир, в сферу его интересов входили и подпольная торговля оружием, и контрабанда наркотиков. Но он был слишком тщеславен и не сумел замести все следы.

Патрик Рорк считался одним из многочисленных посредников Риккера, причем одним из самых ловких. Правда, он чересчур налегал на спиртное и не умел держать язык за зубами, поэтому так и не занял более высокого — и уж тем более стабильного! — положения в платежной ведомости Риккера.

Но Рорку было тем более приятно прочитать черным по белому, что не кто иной, как Ева отправила Риккера за решетку.

Он уже готов был закрыть файл, когда его внимание привлекла пометка о поездке Патрика в Даллас. Время, место, связи… У него кровь застыла в жилах.

Патрик Рорк совершил перелет из Дублина в Даллас, Техас, под именем Рорк О'Хара. Прибыл в Даллас 12 мая 1980 г. в 17.30. Был встречен в аэропорту объектом, известным как Ричард Трой, он же Ричи Уильяме, он же Уильям Баунти, он же Рик Марко. Объекты прибыли на машине в отель «Каса Дьяб-ло», где Трой остановился под именем Рик Марко. Рорк снял комнату под именем О'Хара.

В 20.15 объекты покинули отель и направились пешком в бар «Черное седло», где оставались до 2.00. Запись разговора прилагается.

Там было много чего еще: стандартные отчеты о наблюдении за все три дня, что Патрик и Ричард Трой провели вместе, их встречи с другими такими же жуликами, как они сами, в барах и ночных клубах.

Они много пили и обсуждали перемещение партии боеприпасов с военной базы в Атланте.

Ричард Трой, он же Рик Марко. Отец Евы… Рорка не удивило, что этот проходимец тоже был доверенным лицом Риккера, хотя доверял он ему не так уж много. Его поразило, что ОБР знала об их встрече в Далласе. За несколько дней, всего за несколько дней до того, как Ева была найдена в переулке, избитая, изнасилованная, со сломанной рукой.

Они все это знали.

Объект Рорк О'Хара выписался из отеля в 10.35 на следующее утро. Трой отвез его в аэропорт, где он сел на рейсовый самолет до Атланты.

Трой вернулся в номер отеля, который делил с несовершеннолетней женского пола. Наблюдение за Рорком О'Харой поручено оперативному агенту Кларку.

— «Несовершеннолетняя женского пола», — пробормотал Рорк. — Ах вы, ублюдки! Подлые ублюдки, вы же все знали!

Гнев душил его, ему даже стало дурно. Он вывел на экран составленное ОБР досье Ричарда Троя.

Еще до наступления рассвета Ева зашевелилась и почувствовала, как его руки обнимают ее. Она повернулась в полусне, прижалась к нему, ощутила тепло его тела, а потом тепло его губ у себя на губах.

Этот поцелуй был так нежен, так хрупок, что она позволила себе отдаться ему, не выходя из состояния сумеречного полусна.

В темноте… Она всегда могла найти его в темноте, она всегда знала, что он окажется на месте, успокоит ее или, наоборот, возбудит.

Ева погрузила пальцы в его волосы, обхватила руками его голову и жадно ответила на его поцелуй. Их губы и языки сплелись, но поцелуй остался нежным, как сон, который она уже начала забывать. Остался только Рорк — его гибкое тело, его гладкая кожа, скользящая по ее коже, его запах и вкус. Она была вся полна им.

— Я люблю тебя. — Его шепот она ощущала кожей. — Я потерял голову от любви к тебе.

«Не потерял, — подумала Ева, улыбаясь в темноте и чувствуя, как ее пульс учащается. — Нашел. Мы ничего не потеряли. Мы оба нашли то, что искали. Друг друга».

Рорк прижался щекой к ее груди, закрыл глаза и на мгновение замер, слушая стук ее сердца. Ему надо было успокоить бушующие в душе чувства. Он хотел быть уверенным, что будет нежным с ней. Душа его разрывалась от желания быть нежным.

Ева сонно вздохнула, и он понял, что ей понравилось такое пробуждение. Что бы он с ней ни делал, ее сердце было открыто ему, и это открытое сердце подняло его на высоту, о которой он не смел и мечтать.

А потом он скользнул в нее, и они слились в единую тень, двигающуюся в темноте. Они слились воедино в этой большой постели под взмывающим к потолку окном, за которым начал брезжить жемчужно-серый рассвет.

Когда все было кончено, Ева продолжала обнимать его, и ей казалось, что она может лежать так бесконечно. Лежать тихо, ощущая его в себе и чувствуя себя счастливой. Ей нужно было набраться сил перед возвращением к реальному миру с его жестокостью и кровью. Перед возвращением на работу.

— Ева. — Рорк прижался губами к ее плечу. — Нам надо поговорить.

— М-м-м… Не хочу говорить. Спать хочу.

— Это важно. — Рорк отодвинулся от нее, хотя она протестующе застонала, и включил свет. — Мне очень жаль.

— О, черт! — Ева прикрыла глаза ладонью. — Сколько сейчас? Пять? О чем можно говорить в пять часов утра?

— Уже половина шестого. В семь здесь будет твоя команда, а наш разговор потребует времени.

Ева прищурилась.

— Разговор о чем?

— Вчера я взломал еще несколько файлов… Даже сквозь пальцы Рорк увидел, что она смотрит на него с раздражением.

— По-моему, ты говорил, что больше ничего не можешь сделать.

— Я имел в виду — для тебя. А это я сделал для себя. Хотел взглянуть на свое собственное досье… ну, просто на всякий случай.

Ева села в постели, словно ее подбросило пружиной.

— И что же? О боже, у тебя будут неприятности из-за этой проклятой ОБР?

— Нет. — Рорк положил руки ей на плечи, провел ладонями вверх и вниз по ее рукам. Он страдал, зная, что ей придется страдать. — Речь не обо мне. Раз уж я за это взялся, я заглянул в досье моего отца.

— Твоя мать?.. — Ева сжала его руку.

— Нет. Похоже, она не оставила даже точечной вспышки на их радарах. В те давние времена они и на отца-то обращали не слишком много внимания, а уж она их совершенно не интересовала. Какой от нее толк? Какая польза? Впрочем, этому можно только радоваться. Но Патрик Рорк вызывал их интерес, с годами — все больше и больше. Время от времени они отслеживали его перемещения. В основном в надежде на то, что он даст им какую-нибудь зацепку против Риккера.

— Судя по всему, это была напрасная надежда: ведь Риккер оставался в игре вплоть до прошлого года.

— Патрик дал им не слишком много материала. А вообще-то, это длинное и запутанное досье с множеством перекрестных отсылок. Они потратили на Риккера много человекочасов, но все без толку. Они так и не нашли веских улик, чтобы припереть его к стенке.

— Ну, все это теперь не актуально. Риккер сидит в тюрьме. А почему ты о нем вспомнил?

— Они установили слежку за моим отцом, полагая, что он работает курьером на Риккера. Деньги возит. Они проследили его до Далласа в мае того года, когда ты… когда тебя нашла полиция.

Ева молча кивнула. Ей пришлось проглотить ком в горле.

— Мы знали, что он побывал в Далласе примерно в это время — помогал ставить дело в Атланте. Помнишь ту аферу, когда операция Скиннера полетела к чертям? Впрочем, сейчас это уже неважно. Слушай, раз уж я все равно не сплю, пойду приму душ.

— Ева. — Рорк стиснул ее руки и почувствовал, как она дернулась, стараясь высвободиться. — Патрика встречал в аэропорту человек по имени Ричард Трой, он же Рик Марко.

Теперь ее глаза стали громадными от страха — того самого страха, который он видел в них всякий раз, когда она просыпалась после кошмара.

— Это не имеет никакого отношения к делу. А дело для меня важнее всего. Я должна…

— Я никогда не заглядывал в твое прошлое: знал, что ты этого не хочешь. — Ее руки похолодели в его руках, но он продолжал сжимать их. Ему хотелось их согреть, но он знал, что это не в его силах. — Я и сейчас не собирался заглядывать, я хотел только убедиться, что за моей семьей не следят. Но я обнаружил связь… — Рорк поднес ее оцепеневшие руки к губам. — Дорогая Ева, я обнаружил связь между моим отцом и твоим. Мы не можем делать вид, что ее нет. Я не хочу причинять тебе боль…

— Отпусти меня!

— Не могу. Прости. Я пытался убедить себя, что не надо тебе рассказывать. «Ей не нужно это знать, она не захочет знать». Но я не могу скрывать это от тебя. Тебе было бы еще больнее, да еще и обиднее, если бы я решил, что ты не сможешь это выдержать.

— Хитро придумано! — Ее голос звучал хрипло, глаза горели. — Чертовски хитро.

— Тем не менее это правда. Я должен тебе рассказать, что я нашел, а уж потом ты решишь, что именно из этого ты хочешь услышать.

— Мне надо подумать. — Ева с силой вырвала руки. — Просто оставь меня одну и дай мне подумать.

Она вскочила с постели и бросилась в ванную. Дверь за ней захлопнулась.

Рорк чуть было не кинулся за ней следом, но вовремя остановился. «В конце концов, для кого я это делаю? — подумал он. — Для нее или для себя?»

Ева приняла обжигающе горячий душ, и это помогло ей немного успокоиться. По крайней мере, сердце билось ровно. Теперь ей была просто смертельно необходима доза кофе. Несколько глотков кофе — и она сможет выбросить из головы всю эту чушь!

Ей надо работать. Что ей, черт подери, за дело до Патрика Рорка, до ее отца, до Далласа? Ее это не касается. Она не может забивать себе голову всяким навозом, когда у нее работа…

Она взглянула на свое отражение в зеркале — на свое бледное, испуганное лицо, — и ей захотелось треснуть по нему кулаком. Едва удержавшись от искушения, она отвернулась, натянула халат и прошла обратно в спальню.

Рорк уже встал и облачился в один из своих многочисленных халатов. Он ничего не сказал, просто подошел к ней и молча протянул чашку кофе.

— Я не желаю ничего об этом знать. Тебе ясно? Я не желаю знать!

— Ну, хорошо. — Он коснулся ее щеки. — Мы это уберем.

«Он не хочет называть меня трусихой, — догадалась Ева. — Он даже думать об этом не может. Он хочет просто любить меня».

— Я ничего не хочу об этом знать, — повторила Ева. — Но ты должен мне сказать. — Она прошла в примыкающую к спальне малую гостиную и опустилась в кресло, опасаясь, что дрожь в коленях выдаст ее. — Его настоящая фамилия — Трой?

Рорк сел напротив нее по другую сторону от кофейного столика, чувствуя, что ей сейчас необходимо сохранять дистанцию.

— У него было множество кличек, но, судя по всему, это его официальное имя. Ричард Трой. На него имеется досье. Я прочел не все, только о… том деле в Далласе. Но я скопировал для тебя весь файл: вдруг ты захочешь его почитать.

Ева сама не знала, чего хочет.

— Они встретились в Далласе?

— Да. Трой встретил моего отца в аэропорту, привез его в отель, где ты… где была ты. Позже в тот же вечер они вышли вместе и напились. Имеется запись их разговора, если это можно назвать разговором. Так продолжалось все три дня, что они пробыли вместе. Бахвалились, строили из себя важных персон, ну, и между делом немного поговорили об операции в Атланте.

— Об операции Риккера по транспортировке оружия?

— Да. Мой отец должен был улететь в Атланту. Что он и сделал на четвертый день. Есть предположение, что ему заплатили гонорар полицейские, которые использовали его как своего человека в организации Риккера. Он взял и их деньги, и деньги Риккера, надул и тех и других, а сам вернулся в Дублин.

— Это подтверждает наши предположения. Мы так и думали, когда разбирались с Риккером. А вот шпики из ОБР оказались не на высоте, если они не раскусили замысел твоего отца и не предупредили местную полицию. Выходит, ОБР не меньше Риккера виновата в гибели тринадцати полицейских, которые полегли в том проваленном рейде.

— Мне кажется, ОБР всегда было плевать на полицейских.

— Не спорю. — Ева почувствовала, что может немного расслабиться, сосредоточив на этом хоть часть душившего ее гнева. — Для них основной целью был Риккер. Операция в Атланте была важной, но не главной. Возможно, они так хотели свалить Риккера, раздавить его глобальную сеть и сплясать победный танец на его могиле, что упустили из виду Патрика Рорка. Им и в голову не пришло, что такая мелкая сошка надует обе стороны. Но посылать полицейских на верную смерть — это было бессовестно, и я…

— Они знали о тебе.

— Что?!

— Они знали, что он держит ребенка в номере отеля. Малолетнюю девочку. Эти мерзавцы все знали. — Рорк чертыхнулся, увидев, что глаза Евы остекленели, оттолкнул стол и заставил ее низко наклонить голову. — Спокойно, не торопись. Дыши медленно. О, черт! Господи, прости меня!

Его голос невнятным гулом отдавался у нее в ушах. Его чудесный голос, от волнения бормочущий какие-то бессвязные слова на гэльском наречии. Ева почувствовала, как дрожит у нее на затылке его рука, и сообразила, что он стоит возле нее на коленях. Переживает за нее. Страдает чуть ли не больше, чем она сама.

Разве это не странно? Разве это не чудо?..

— Я в порядке, — пробормотала она.

— Дай себе еще минутку. Ты вся дрожишь. Господи, как бы мне хотелось убить их! Тех, кто знал, что он держит тебя взаперти, и ничего не сделал. Я бы им глотки перегрыз!

Ева повернула голову, прижавшись к колену щекой, и посмотрела на Рорка сбоку. В эту минуту нетрудно было поверить, что он способен в буквальном смысле перегрызть глотку кому угодно.

— Я в порядке, — повторила она. —. Все это не имеет значения, Рорк. Это не имеет значения, потому что я выжила, а он нет. Мне надо прочесть досье.

Рорк кивнул, но с места не сдвинулся, только прижался лбом к ее лбу.

— Если бы ты скрыл это от меня, — ее голос звучал глухо и хрипло, но она даже не пыталась откашляться, — это отбросило бы меня назад. Это отбросило бы назад нас обоих. Я понимаю, тебе тоже нелегко, но ты все-таки мне сказал… Ты верил, что вместе мы все преодолеем, и от этого мне легче. А теперь я должна взглянуть на эти данные.

— Я их тебе принесу.

— Нет, я пойду с тобой. Вместе посмотрим.

Они вернулись в засекреченную комнату, и Рорк вывел данные на экран. Ева не позволила себе сесть, решив, что больше не проявит слабость, не даст коленям подогнуться. Даже когда прочтет рапорт оперативного агента.

Сексуальное и физическое насилие над несовершеннолетним ребенком женского пола, предположительно — дочерью объекта. Данные о несовершеннолетней отсутствуют, нет данных о биологической или приемной матери. Вмешательство в данный момент не рекомендуется. Если объект заподозрит слежку или если какая-либо социальная или правоохранительная служба будет проинформирована о ситуации с несовершеннолетней, информационная ценность объекта будет поставлена под угрозу.

Рекомендуется невмешательство в отношении несовершеннолетней.

— Они тебя списали. — Рорк говорил тихо, слишком тихо. — Ненавижу проклятых копов! За исключением присутствующих, — поспешно добавил он.

— Они не копы. На закон им начхать. Им начхать на отдельного человека. Их интересует вся картина целиком, и так было всегда — с того момента, как организация была создана. С самого начала их интересовала общая картина, а на людей им плевать.

Ева прошлась по комнате, прогоняя ярость и страх. Только дочитав до конца, она позволила себе опереться рукой о консоль, чтобы не потерять равновесия.

— Они в курсе того, что случилось. Они знают, что я его убила. Господи, они все знали и убрали за мной!

— Ради безопасности, лопни мои глаза. Чтобы прикрыть свою задницу.

— Тут говорится… тут говорится, что установленные в номере «жучки» были дефектны и в тот вечер не работали. Велики ли шансы?.. — Она тяжело вздохнула и еще раз перечитала отрывок.

Наблюдатель возвращался на пункт в 7.00 и в 16.00. В помещении не зарегистрировано ни звука в течение шести часов. Опасаясь, что объект покинул помещение в темный период суток, полевой агент рискнул лично обыскать комнату. Войдя в помещение, агент зафиксировал смерть объекта. Причина смерти определена: многочисленные колотые раны, нанесенные небольшим кухонным ножом. Несовершеннолетний ребенок женского пола на месте не обнаружен.

Никаких данных, относящихся к Риккеру или Рорку, на месте не обнаружено. По приказу Базы помещение очищено. Команда эвакуаторов тел уведомлена.

Несовершеннолетний ребенок женского пола, предположительно дочь объекта, обнаружен под медицинским наблюдением. Тяжелые физические и эмоциональные травмы. Местные власти ведут расследование. У несовершеннолетней отсутствуют документы, удостоверяющие личность. По делу об опеке назначен ответственный социальный работник.

Примечание: впоследствии местные власти так и не смоги установить личность несовершеннолетнего ребенка женского пола, неспособного вспомнить и/или назвать имя и обстоятельства. Нет никакой возможности установить связь с данным агентством или с Троем. Несовершеннолетний объект передан Национальной службе опеки над несовершеннолетними. Ему присвоено имя Даллас, Ева.

Дело Троя закрыто.

— У них есть досье на меня?

— Да.

— Они установили связь?

— Я не читал твое досье.

— Какой ты у нас, оказывается, волевой.

Рорк ничего не ответил. Ева взглянула на него. Он продолжал смотреть на экран, сжав кулаки.

— Кто-то за это заплатит. Меня ничто не остановит. Его я убить не могу, хотя, бог свидетель, я мечтал об этом. Но кто-то заплатит за то, что стоял в сторонке и наблюдал, не вмешиваясь, пока он творил с тобой такое!

— Это ничего не изменит.

— Нет, богом клянусь, изменит! — Ярость, копившаяся у него внутри с тех самых пор, как он прочел досье, выплеснулась наружу. — Существует целая система поправок и всевозможных противовесов, Ева, ты же знаешь. Именно на ней держится все твое чертово правосудие. Но на этот раз я буду вершить свое правосудие!

Ей и без того уже было холодно, но его слова, взгляд, выражение лица заставили ее окоченеть.

— Мне не станет легче, если я буду знать, что ты куда-то уехал, чтобы преследовать какого-то оперативника, брошенного на это задание более двадцати лет назад.

— А тебе не надо об этом думать.

Ева почувствовала, как к горлу приступом удушья подступает паника.

— Я хочу, чтобы ты сосредоточился на работе… У нас с тобой слишком много дел, Рорк! Вспомни, ты обещал мне помочь в расследовании…

Рорк обогнул консоль и подошел к ней. Его глаза напоминали синий лед.

— Думаешь, я отступлюсь от этого?

— Нет. А ты думаешь, я смогу стоять в сторонке и наблюдать, пока ты травишь кого-то, как зайца, и вершишь над ним «свое» особое правосудие?

— Нет, не думаю. Значит, у нас проблема. Но насчет дела ты не волнуйся, я сделаю все, что требуется. Я не стану спорить с тобой по этому поводу, Ева, — предупредил Рорк, не давая ей возразить. — Я не требую и не жду, чтобы ты меняла свои нравственные представления. Я лишь прошу, чтобы ты точно так же уважала мои взгляды.

— Я хочу напомнить тебе кое-что. — Ева изо всех сил старалась, чтобы ее голос не дрожал. — Подумай об этом, прежде чем сделаешь непоправимый шаг.

— Я сделаю то, что должен сделать, — сухо отрезал Рорк. — И ты тоже.

— Рорк! — Она схватила его за плечи, со страхом чувствуя, что он уже ускользает от нее. — Что бы ни случилось со мной тогда в Далласе, я это пережила. Поэтому я стою здесь сейчас. Может быть, именно поэтому у меня есть все, что мне дорого, включая тебя. Ради того, что у меня есть, я прошла бы через все это еще раз. Я прошла бы через каждую минуту этого ада, чтобы у меня был ты, чтобы у меня была моя работа и вся моя нынешняя жизнь. Мне этого достаточно для равновесия. Подумай об этом.

— Хорошо, я подумаю.

— А сейчас мне надо подготовиться к утреннему совещанию. — Ей хотелось переключить мысли на что-то другое; на что угодно, лишь бы другое. — И тебе тоже. А все это придется пока отложить подальше. Если ты не можешь это отложить, от тебя не будет никакой пользы ни мне, ни Риве Юинг.

— Ева… — прошептал он нежно и так же нежно отер с ее щек слезы, которых она не замечала.

Она не выдержала и разрыдалась, когда его руки обвились вокруг нее. Спрятала лицо у него на груди и позволила себе выплакаться вволю.