"СЛЁТКИ" - читать интересную книгу автора (ЛИХАНОВ АЛЬБЕРТ)49- У нас родня трудолюбивая. Что хочешь сотворят. А дом новый еще до зимы построят. В первые дни сентября, когда и сами учителя еще не пришли в себя от своих долгих отпусков, а уроки двигались с некоторыми послаблениями, не раз вслух и с учительским участием обсуждалось - что же дальше, в конце этого учебного года, в конце всей их школьной наивности? Так бывало всякий раз, начиная, пожалуй, с девятого класса, и если прежде разговоры эти и выводы были слегка легкомысленны, - ведь все еще впереди, мало ли что случится, - то теперь в них все явственнее звучала тревога. Все повзрослели, вот что. И почти все понимали свою обреченность. Городок был беден, немощен, разговоры о восстановлении завода как будто переходили в дела, но о богатстве, о том, что чьи-то родители нашли деньги на платную учебу в институте, слышно не было, а техникум, то есть колледж… Ну да, в него-то проще было попасть, хотя зачем было учиться до одиннадцатого класса, ведь и после девятого можно? Ребята спрашивали учителей, точнее, учительниц: но чему можно выучиться в колледже всего-то за один год? В ответ они пожимали плечами. Одна только Раиса Степановна, классная в Борином классе, предполагала: - Наверное, на заводе доучат? А если на завод не пойдешь - или не попадешь? И тут все умолкали. А потом вдруг, как лучший ответ молодости новых лет, звучал бесшабашный клич: - Кто идет за "клинским"? И хохот, оживление, будто бы освобождающие от нелегких дум о будущем… И вот тут Борис стал отрываться от школьной стаи. Однажды майор встретил его восторженным воплем: - Завтра едем! Все! Готовь обмундирование! Душа Бориса затрепыхалась, он пролепетал: - А школа? Хаджанов даже на секунду не задумался: - Сейчас схожу, договорюсь, а ты не забудь: нужен паспорт. Утром они выехали чуть свет, майор даже машину выхлопотал у начса-натория. Боря не выпускал из рук винтарь, упакованный по бедности в чехол для удочек; в багажнике, он знал, был чемоданчик с патронами и вещмешок майора со всяким полезным барахлом. Городской тир был вообще-то местом не вполне городским и не очень открытым и находился на территории бывшего вертолетного училища. Его расформировали, и полуразрушенный курсантский городок напоминал обиталище отступившего войска: многие окна в казармах выбиты, тут и там сновали одичавшие беспородные собачонки, размножившиеся без присмотра в неимоверном числе. На улице воняло чем-то кислым - может, заело канализацию. А флажки, жалко трепыхавшиеся над одним из корпусов, в подвале которого и располагался тир, лишь подчеркивали бедную третьеразрядность предстоящих соревнований. Хаджанов сразу заметил полковника Скворушкина - тот стоял в группе из трех-четырех не очень ухоженных мужиков. Впрочем, ходить мохно-рылым, с пятидневной щетиной, нынче в моде, так что поди угадай - может, это знаменитые чемпионы? Майор ринулся вперед, вежливо, но решительно раздвинул окружение полковника. Кстати, ничем полковничьим Скворушкин не отличался: серый мятый пиджак, голубая сорочка, - в общем, просто высокий и седоволосый пожилой человек, правда, начисто выбритый и пахнущий одеколоном. - Вот, привез, товарищ полковник! - Чего привез? - не понял тот. - Своего выученика. Представителя санатория. - Какого санатория? - старик, похоже, ничего не понимал. - Да минобороновского! - тихо наливался злостью Хаджанов. - Крас-нополянского. Мы же с вами встречались! Говорили! Я вам про мальчика рассказывал! - Так бы и говорил! - возрадовался Скворушкин, вспомнив, наконец. - Я даже где-то записывал. - Он хлопал себя по карманам. Потом негромко матюгнулся. - Я же в другом костюме! - В другом! - подтвердил майор. - Но Горева-то вы в списки внесли? - Внес, внес, - успокоил Скворушкин и потащил майора за рукав в сторону от лишних ушей. Потом, уже один на один, тихо и покаянно проговорил: - Конечно, не внес. Всё забыл! - Ка-ак же так, товарищ полковник, - чуть не взвыл Хаджанов, - мы же… Я же! - Ничего, ничего! - хлопал крыльями старый ворон. - Сейчас поправим! Еще не поздно. Все же здесь я главный судья. У тебя бумага какая-никакая есть? Нужна заявка! Справка медицинская! Заплатить надо - за участие! И вот тут Боря увидел Хаджанова в действии. Опять восхитился им - его четкостью, предусмотрительностью, жесткой и точной хваткой. Ни слова не говоря, майор выхватил у Бори из рук чемоданчик с патронами, вынул из-под крышки плотную папочку, раскрыл ее. В ней лежали чистые бланки, с печатями. И медицинская справка - тоже! - Сойдет? - спросил полковника. - По всем правилам! - Ничего, что от руки? Диктуйте! Скворушкин продиктовал слова, облегченно затягиваясь сигаретой. Бумаги потребовались даже две. Одна - потому что Борис участвовал в соревнованиях для юношей. Вторая, на всякий случай, заявка на участие во взрослой стрельбе. - Это как получится, - говорил Скворушкин. - Уж не обессудьте. Но скорей всего получится. Потому что мало, ох, мало участников. Пулевая стрельба угасает. Можно сказать, умирает! Некому стрелять, потому что стрелять негде, понимаешь, майор? Тиров и было-то здесь немного - три, четыре. Так теперь сдали под склады! Склад - знаешь, сколько торгашам приносит? Не миллионы, так сотни тысяч! А тир? Стрельба эта? Час стреляют - месяц простой. И Скворушкин огорченно мотал головой, печалился, сыпал сигаретный пепел на рукава не нового пиджака. Наконец Скворушкин поглядел на Борю. Дошла очередь. Спросил: - Ну, и чего же ты хочешь? Боря уже давно обдумывал, как вступит в разговор, и показал хаджа-новскую выучку. Встал по стойке смирно, точнее, просто подобрался, подтянулся, улыбнулся во все тридцать два зуба и вежливо, с оттенком вкрадчивости, спросил: - Простите, как ваше имя-отчество, товарищ полковник? Тот даже глаза вытаращил: - Павел Николаевич! - Павел Николаевич, - не переставая улыбаться, четко проговорил Боря. - Я хочу всерьез заниматься пулевой стрельбой. Меня тренирует майор Хаджанов Михаил Гордеевич, но я приму любые ваши указания. Скворушкин даже всхлипнул от удовольствия. - Ишь ты, какой вежливый! Ты по какому уставу обучен? У тебя что, военные в семье? - Нет, - помог Боре майор, - он сын полка. Нашего, санаторского! Министерства обороны Российской Федерации! Скворушкин помотал головой, обнял их обоих за плечи, и они двинулись к обтерханному зданию, внутри которого, на некоторой глубине, таился неновый тир, нуждавшийся в сильном ремонте, но достаточно освещенный и, сразу видно, обстрелянный и профессиональный, на семь мишеней. При этом оказалось, что они умеют и поворачиваться для скорострельных упражнений, и двигаться - для стрельбы по движущейся цели. В хозяйстве Хаджанова такого не было, и он цокал языком, озирался, громко восхищался, вообще очень быстро освоился, располагая еще минуту назад незнакомых мужчин |
||
|