"СЛЁТКИ" - читать интересную книгу автора (ЛИХАНОВ АЛЬБЕРТ)3*Есть в русском языке слова, обозначающие такое состояние, - почудилось, померещилось, примлилось, приблазнилось. Вот и Бориске блазнились какие-то непонятные, но яркие миры, и не сразу он приходил в себя, возвращаясь из этих странных путешествий духа. В тот раз его вернул в избу Глебка. Он тронул старшего за руку, легонько прикоснулся - и, похоже, не в первый раз, - бережно всматриваясь в брата, сидевшего с открытыми глазами, но в странной, нездешней какой-то задумчивости. - Ты чего, Боря? - спрашивал Глеб и смотрел на него взрослым, будто все понимающим взглядом. - Ты чего? Бориска часто дышал, и пульс у него учащался, когда блазнились ему невиданные просторы. Наверное, так же часто бьются сердца у птиц, вьющихся там, в безмерном пространстве - их скорость велика, крылья трепещут, а значит, и кровь должна перетекать очень быстро. Борис вздохнул, душа его спланировала с горних высот обратно в тело, он взглянул на Глебку с прежней радостью за него, да и за себя, за книжку, которая подарила это чувство, спросил: - Ну что, еще кусочек торта? - Нарезай! - понимающе откликнулся братец. - Читаю. Хотя тут большой кусок из Тургенева. - Что это? Тоже торт? - Ещё какой! - Попробуем! - "Хороший соловей должен петь разборчиво и не мешать колен, а колена вот какие бывают: Первое: Пульканье - этак: пуль, пуль, пуль, пуль. Второе: Клыканье - клы, клы, клы, как желна. Третье: Дробь - выходит примерно, как по земле дробь просыпать. Четвертое: Раскат - трррр. Пятое: Почти понять можно - плень, плень, плень. Шестое: Лешева дудка, этак протяжно го, го, го, а там короткое: ту! Седьмое: Кукушкин перелет - кукушка как полетит, таким манером кричит. Сильный такой звонкий свист. Восьмое: Гусачок: га, га, га, га. Девятое: Юлиная стукотня: как юла - есть птица, на жаворонка похожая, - или как вот органчики бывают, такой круглый свист: фюиюию-июию. Десятое: Почин - этак: тин-вить, нежно, малиновкой. Это по-настоящему не колено, а соловьи обыкновенно так начинают. У хорошего нотного соловья оно еще вот как бывает: начнет - тин-вить, а там - тук! Это оттолчкой называется. Потом опять тин-вить… тук! Тук! Два раза оттолчка - и в пол-удара, этак лучше, в третий раз: тин-вить - да как рассыплется вдруг с… с… дробью или раскатом - едва на ногах устоишь - обожжет!" Уф! - И я на ногах не стою, - утешил брата Глебка. - Еще бы не "уф"! Я, правда, ничего не понял. И не пойму, если мы с тобой, только без ребят, это еще раз не перечитаем. Там! В кустах! На опушке, где они поют! Снова поразился Борис совсем недетскому желанию Глебки. А отвертеться не мог. И хотя книгу в сумеречное путешествие на природу они все-таки не взяли, сидя в том же месте, где сидели несколько дней назад всем гуртом, однако что-то припоминали, так написал Тургенев: и раскат - трррррр, и плень, плень, плень, плень, и клы-клы, и пуль-пуль… И круглый свист, еще совсем недавно непонятно почему так называемый, в самом деле оказывался круглым, а как еще иначе: фюиюиюиюию… Глебка при том заметил Тургеневу, что дробь звучит, будто рассыпанная не по земле, а по полу - это больше похоже. Еще жаловался Борису, что не знает, какая это птица юла. Зато слово "оттолчка" сразу полюбил и к себе приспособил. Даже научился подражать, конечно, совсем не по-соловьиному, а по-человечески и по-детски: - Тин-вить, тук! Тин-вить, тук! Но результат Борисовых стараний оказался негожим. Глебка не успокоился, повторил: - Хочу увидеть! Еще и удивился: - А ты, Боря, разве не хочешь увидеть соловья? Особенно теперь! Когда мы так много уже про него знаем? Подвигнул на новые розыски. |
||
|