"Кодекс «Альтмана»" - читать интересную книгу автора (Ладлэм Роберт, Линдс Гейл)

Глава 21

Пекин

Маленький кабинет Ню Цзяньсина, легендарного Филина, неизменно интриговал майора Пэна Айту. Комната выглядела аскетической, словно келья монаха. Здесь были голые стены, плотно занавешенные окна, потертый деревянный пол без ковров, простой студенческий стол со стулом для хозяина и два деревянных кресла для посетителей. Однако на столе и полу тут и там лежали кипы документов и папок, стояли зловонные пепельницы с горами коротких окурков английских сигарет — единственной слабости Филина, — грязные чашки и картонные тарелочки с остатками засохшей еды; все это свидетельствовало о том, что рабочие дни хозяина кабинета были долгими и напряженными. Это противоречие как нельзя лучше отражало свойства характера Ню.

За долгие годы службы в разведке Пэн стал проницательным знатоком сложных хитросплетений психологии людей, и теперь, пока Филин заканчивал чтение документа, над которым работал до прихода майора, он развлекался, осматриваясь вокруг и делая выводы. Единственным звуком в кабинете был шелест страниц, которые переворачивал Ню.

На взгляд майора, обстановка кабинета отражала безмятежность мыслителя-одиночки и вместе с тем беспорядочный сумбур, который сопутствует деятельному человеку; оба эти качества слились в одной личности. Да, Филин был истинным потомком тех гигантов, которые начали и возглавили революцию. Поэтов и учителей, которые стали генералами. Интеллектуалов, которые по воле исторической необходимости были вынуждены вступать в борьбу и убивать. Майор знал только одного из великих — Дэн Сяопина, пребывавшего в весьма почтенном возрасте. В идеалистические годы между Шанхайской резней и Долгим маршем Дэн был всего лишь молодым генералом. Майору нравились немногие люди. Он считал личные привязанности напрасной тратой времени. Однако Филин был чем-то симпатичен ему.

Ню торопливо произнес, не отрывая взгляд от документов:

— Генерал Чу сказал, что у вас есть информация, которую мне следует получить непосредственно из ваших рук.

— Да, сэр. Мы решили, что так будет лучше, если учесть ваш интерес к сведениям о грузе корабля.

— Да, «Доваджер Эмпресс». — Ню кивком указал на лежащие перед ним бумаги. — Вы добыли информацию, которая мне нужна?

— Возможно, какую-то ее часть, — осторожно отозвался Пэн. Он уже давно привык быть крайне осмотрительным, когда приходилось что-либо обещать руководителям правительства, особенно членам Постоянного комитета.

Ню вперил в него пронизывающий взор. Глаза Филина за стеклами очков в черепаховой оправе казались горящими угольками, в них не было и следа обычной нарочитой сонливости. На его лице с тонкими чертами и впалыми щеками было написано неудовольствие:

— Вы не знаете, есть ли у вас эта информация?

На мгновение в мыслях агента возникла пустота. Потом он нашелся:

— Я знаю, товарищ Ню.

Филин откинулся на спинку стула. Он внимательно присмотрелся к невысокому тучному майору, к его маленьким рукам, робкой улыбке, прислушался к его мягкому голосу. Как всегда, Пэн надел строгий западный костюм. Он был великолепным оперативником — ловким, незаметным, умным и преданным. Но он был также продуктом Культурной революции, событий на площади Тяньанмэнь и чрезвычайно жесткой системы, почти не оставлявшей свободы для индивидуума. Вдобавок нельзя было забывать о пятитысячелетней истории Китая, на протяжении которой личность ценилась еще меньше. Если бы Ню продолжал требовать ясного ответа — «да» или «нет», контрразведчик предпочел бы сказать «нет», лишь бы не ответить утвердительно, что можно было бы расценить как заявление об успехе. Сегодня должно было состояться совещание Постоянного комитета, и если Филин хотел до его начала узнать все, что майор Пэн выяснил о «Доваджер Эмпресс», нужно было дать ему возможность рассказать все так, как он предпочитает.

Ню подавил раздраженный вздох:

— Докладывайте, майор.

— Спасибо. — Пэн объяснил, кто такой Эвери Мондрагон, и рассказал о его исчезновении накануне прибытия Джона Смита в Шанхай.

— Вы полагаете, что этот Мондрагон был — или является — агентом американской разведки?

Пэн кивнул:

— Да, я так считаю, но он был необычным разведчиком. Участие американцев в этом деле выглядит довольно странно. Они действуют как шпионы, не будучи таковыми. Во всяком случае, они не числятся ни в одной известной нам разведывательной организации Соединенных Штатов.

— Это относится также и к полковнику Смиту, ученому, имеющему степень доктора?..

— Думаю, да. Его научная карьера — не легенда. Он действительно доктор медицины и исследователь. В то же время он, по всей видимости, пользуется своей профессией как прикрытием.

— Забавно. Может быть, эти американцы — шпионы, действующие в интересах той или иной компании или частного лица?

— Возможно. Я постараюсь получить ответ на этот вопрос.

Ню кивнул:

— Впрочем, это может и не иметь особого значения. Посмотрим. Продолжайте, майор.

Пэн вернулся к своему докладу:

— Уборщица обнаружила в кабинете президента компании «Летучий дракон» труп мужчины по имени Чжао Яньцзи. Контора компании размещается в деловом районе Шанхая. «Летучий дракон» — это международное транспортное предприятие, имеющее связи в Гонконге и Антверпене.

— Кто этот Чжао?

— Казначей «Летучего дракона». Он мертв, а президент компании пропал без вести, как и его жена. Президента зовут Ю Юнфу. Его жену — Ли Коню.

— Красавица актриса?

— Да, сэр. — Пэн рассказал о быстром взлете Ю Юнфу к богатству и влиянию, чему, очевидно, способствовал отец Ли Коню, могущественный Ли Аожун.

Филин не знал его лично, но репутация Ли Аожуна была ему известна.

— Да, разумеется. Ли — высокопоставленный чиновник шанхайского муниципалитета. — Он умолчал о том, что Ли был ставленником Вэй Гаофаня, одного из его консервативных коллег по Постоянному комитету. Вэй был самым влиятельным из ортодоксальных коммунистов, а Ли Аожун проводил линию, идентичную его политике.

— Верно, — согласился Пэн. — Мы беседовали с Ли. Он не смог объяснить ни убийства Чжао, ни исчезновения своей дочери и ее мужа. Однако... — Пэн подался вперед, переместившись на край кресла, и рассказал об Ань Цзиньшэ, молодом переводчике, который учился в Штатах и которого приставили к Смиту. Позднее труп Аня обнаружили в его автомобиле. Молодой человек был убит выстрелом. — Это все, что нам известно на данный момент.

Глаза Филина хмуро смотрели из-за больших стекол очков:

— В Шанхае исчезает американец. На следующий день появляется полковник Джон Смит. Погибает казначей транспортной компании. Президент этой компании и его жена исчезают. Той же ночью убит переводчик, учившийся в Америке. В этом и заключается ваш доклад?

— Могу добавить лишь, что, когда мы вновь обнаружили Смита, он ускользнул от нас, бежал и, судя по всему, сумел покинуть Китай.

— Об этом можно поговорить позднее. Я просил добыть информацию о грузе «Доваджер Эмпресс». Какое отношение к нему имеет ваш доклад?

Майор откинулся на спинку кресла, упрекая себя за то, что не сказал об этом с самого начала:

— "Летучий дракон" — владелец «Доваджер Эмпресс».

— Ага. — В груди Ню возникло давящее чувство. Вот она, связь. — Вы уже составили свое мнение об этих событиях?

— Я полагаю, что после того, как Ю Юнфу прибрал «Летучий дракон» к рукам, казначей компании обнаружил нечто беспокоившее его и затрагивавшее Соединенные Штаты. Он рассказал об этом Мондрагону, а тот передал эти сведения в Америку. Либо попытался передать. Что-то пошло не по плану, и Мондрагон, вероятнее всего, был убит, а информация — утеряна. За нею прислали Смита. Мы полагаем, что Энди Цзиньшэ был американским связным, который должен был служить Смиту проводником и переводчиком.

Ню задумчиво выпятил губы:

— Иными словами, кое-кто в нашей стране — и не только спецслужбы — готов на все, лишь бы помешать поискам американцев, в чем бы ни состоял их интерес. Сведения, добытые казначеем, и попытки Смита вновь их получить стоили жизни казначею и переводчику, а президент компании и его жена пропали без вести.

— Да, сэр. Что-то в этом роде.

Филина все сильнее тревожили дурные предчувствия.

— Как вы полагаете, что такого казначей мог узнать о «Летучем драконе», если эта информация повлекла столь грозные последствия? — Он потянулся за сигаретами.

— Я не думал об этом до тех пор, пока вы не запросили сведения об «Эмпресс». Только тогда я выяснил, что этот корабль принадлежит «Летучему дракону». Не знаю, что вызвало ваш интерес, но связь со случаем полковника Смита не может быть простым совпадением.

— Я просил сведения о судне, о его грузе и месте назначения. Это вполне исчерпывающая информация о таком корабле.

— Да.

Ню раскурил сигарету и нервно затянулся:

— Что вам удалось узнать?

— Порт назначения — Басра. Судно должно войти в залив приблизительно через трое суток.

— Ирак. — Ню покачал головой. То, что сказал майор, отнюдь не обрадовало его. — А груз?

— Согласно декларации, корабль перевозит компьютерные диски, одежду, различные промышленные товары, сельскохозяйственные орудия и принадлежности — обычный груз для Ирака. Ничего особенного. Во всяком случае — ничего, что могло бы заинтересовать американцев. — Майор умолк и вопросительно посмотрел на Филина.

— Тем не менее американцы заинтересовались, и всерьез, — сказал Ню, делая вид, будто бы не замечает вопроса во взгляде собеседника. Он и не думал объяснять майору, какой переполох поднялся из-за сухогруза. До сих пор об этом знали только члены Постоянного комитета и посол Китая в США By. Ню надеялся прекратить этот инцидент, прежде чем он перерастет в кризис. — Что вы обо всем этом думаете, майор Пэн?

— Если, как я подозреваю, здесь замешан «Эмпресс», то виной всему его груз.

— Иными словами, вы полагаете, что официальная декларация, представленная «Летучим драконом», — фальшивка и американцы знают об этом?

— Разве можно сделать какой-либо иной вывод?

Филин затянулся и выдохнул дым:

— Удалось ли полковнику Смиту получить то, за чем он приехал?

— Мы не знаем этого.

— А я должен знать, майор. Причем сейчас же.

— Мы отыщем Ю Юнфу, допросим его тестя и начнем следствие в отношении «Летучего дракона».

Ню кивнул.

— Теперь расскажите мне, как полковник Смит ускользнул от вас во второй раз, после гибели переводчика, а потом сумел покинуть страну, хотя он не знает языка и до сих пор не бывал в Китае.

— Мы полагаем, что он заручился помощью организации уйгурского сопротивления. Мы сейчас ищем этих людей, но они прячутся в старых «лунтанях», а найти их там так же трудно, как крыс в канализации. Полиция не воспринимает уйгурских заговорщиков всерьез, в основном из-за их малочисленности. Поэтому они практически неподконтрольны. Они словно крысы — умны, упорны и легко приспосабливаются к любым обстоятельствам.

— Судя по всему, они не настолько малочисленны, как нам хотелось бы, — заметил Ню. — В чем заключалась их помощь Смиту?

— Они спрятали его в «лунтанях», а потом каким-то образом сумели вывести его оттуда. О том, что было дальше, мы можем лишь догадываться. Дорожный полицейский пост сообщил о проезжавшем мимо «Лендровере» с уйгурами. Двое из них имели долгосрочный вид на жительство в Шанхае. Любой человек с таким паспортом имеет право свободного передвижения. Позднее на побережье залива Гуанчжоу между Цзиньшанем и Чжапу слышали звуки ожесточенной перестрелки. Сегодня утром один из наших патрульных кораблей сообщил о том, что вскоре после завершения стрельбы в нейтральных водах неподалеку оттуда была замечена американская подлодка.

Ню молча курил. В конце концов он кивнул:

— Спасибо, майор Пэн. Продолжайте расследование. Это самая важная ваша задача.

Пэн не спешил уходить. Казалось, он хочет разрешить все вопросы здесь и сейчас. Но майор был хорошо вышколенным государственным служащим, поэтому он поднялся на ноги и выпрямил свое тучное тело.

— Слушаюсь, — сказал он, одергивая костюм.

Как только агент закрыл за собой дверь, Ню отложил сигарету. Он откинулся на спинку стула и покачался на его черных ножках, пытаясь понять, что могло возбудить интерес американцев до такой степени, что они не только рискнули отправить подлодку в прибрежную зону Китая, но и отрядили фрегат с управляемыми ракетами следить за «Эмпресс». Происходящее все больше тревожило его.

Сокрушенно качая головой, он размышлял о перестрелке на берегу и о честолюбивом Ли Аожуне, который помог зятю добиться успеха и процветания. Потом Ню подумал о том, в чем не мог признаться ни майору Пэну, ни генералу Чу, ни членам правительства или партии. Он втайне делал все, что было в его силах, чтобы способствовать вхождению Китая в мировое сообщество.

Его охватила грусть. Он вспомнил, как еще молодым человеком слышал речь председателя Мао, который яркими образными словами рассказывал о простых бесхитростных временах, когда он должен был писать стихи и бороться с врагами Китая. Однако с наступлением 1949 года он оказался втянут в тайное грязное хитросплетение политических интересов и власти.

Подписание договора по правам человека, к которому Ню стремился в настоящий момент, улучшило бы жизнь всех и каждого. Он подозревал, что у этого договора гораздо больше противников, чем сторонников. Подобный документ был бы помехой слишком многим высокопоставленным чиновникам... по обе стороны океана.

Гонконг

Вежливо улыбаясь, Джон Смит уселся в одно из кресел с высокой спинкой, стоявших в приемной пентхауза президента азиатского отделения группы «Альтман». Он услышал, как Ральф МакДермид говорил девушке, что встретится с ним. Он щелкнул замками кейса и открыл его, как бы собираясь свериться со своими записями, пока будет длиться ожидание.

Внезапно он захлопнул крышку и рывком поднялся на ноги.

— Черт возьми! Извините за грубость, мисс. Кажется, я забыл свою записную книжку в конторе «Донк и Ла Пьер». — Он бросил взгляд на запястье, потом посмотрел на сверкающие старинные часы в углу комнаты. — Господин МакДермид обещал принять меня через пятнадцать минут. Я вернусь через десять.

Прежде чем девушка успела возразить, Смит схватил кейс и помчался к лифтам. Он нажал кнопку и вошел в пустую кабину. Как только дверца начала закрываться, он улыбнулся и помахал рукой ошеломленной девушке. Времени было в обрез, и он мысленно выругал лифт за медлительность. Спустившись на два этажа, Смит торопливо прошагал по коридору к туалету. Он заперся в кабинке, снял костюм и надел полосатую спортивную куртку, голубые кроссовки и панаму, которые принес в кейсе. В серых слаксах и пестрой гавайской рубашке он был похож на американского туриста, у которого гораздо больше денег, чем вкуса. Смит уложил костюм в чемоданчик и сунул его в рюкзак. Надев рюкзак, он выскользнул в дверь.

Пытаясь предугадать, что его ждет в дальнейшем, Смит вошел в другой лифт и занял место у дальней стены. Кабина спускалась вниз, время от времени останавливаясь на этажах. Обитатели здания входили внутрь и выходили наружу. Когда лифт остановился на открытой площадке второго этажа, Смит протиснулся сквозь толпу людей, которые направлялись еще ниже, в вестибюль.

Он вышел из лифта. Вдоль внутренней стены площадки тянулись стеклянные двери дорогих магазинов, бюро путешествий и деловых контор. Наружная стена, в сущности, была не стеной, а мраморным парапетом высотой по пояс с толстыми колоннами, которые поддерживали расположенный выше этаж. Джон укрылся за колонной, откуда он мог наблюдать за ведущей на площадку мраморной лестницей, за лифтами и входом в здание.

Смит нетерпеливо ждал. Внезапно появился именно тот человек, которого он рассчитывал увидеть, — рослый китаец, возглавлявший погоню в Шанхае. Фэн Дунь. Вслед за ним в стеклянные двери вестибюля вошли трое мужчин, также знакомых Джону. Только сейчас он впервые хорошо рассмотрел Фэна. Его кожа была настолько светлой, что казалась обескровленной. В коротких ярко-рыжих волосах виднелись белоснежные пряди. Он был ниже ростом, чем Джону казалось в темноте, но все же очень высок для китайца — вероятно, около ста девяноста сантиметров — и мускулист, но худощав; он весил не больше восьмидесяти килограммов. Войдя внутрь, он остановился у самых дверей и осмотрел вестибюль, словно разыскивая что-то... или кого-то.

Ральф МакДермид растянул губы в нарочито доброжелательной улыбке и вышел из особого лифта, установленного в пентхаузе. Он остановился и окинул взглядом приемную, ища доктора Кеннета Сен-Жермена.

Кроме девушки, в помещении никого не было. Она смотрела на МакДермида словно зачарованная.

МакДермид нахмурился:

— Где он?

— Э-э-э... Господин МакДермид... прошу прощения, но доктор Сен-Жермен спустился вниз, чтобы забрать свою записную книжку в конторе «Донк и Ла Пьер». Он скоро вернется. — Девушка посмотрела на часы. — Хм. Он сказал, что задержится не более чем на десять минут. Прошло уже пятнадцать. Может быть, позвонить туда и спросить, где он?

— Да. Но спросите только, там ли он сейчас и появлялся ли вообще. Этого достаточно. Не разговаривайте с ним и не просите, чтобы его поторопили. — МакДермид не исключал, что Смит действительно зачем-то отправился в «Донк и Ла Пьер».

Девушка позвонила, задала вопросы, положила трубку и смущенно посмотрела на МакДермида.

— Говорят, его там нет и не было.

За спиной МакДермида открылась дверь лифта. Он повернулся и увидел Фэн Дуня, выходящего из кабины. Фэн держал 9-миллиметровый «глок», который казался совсем крохотным в его огромной ладони.

При виде Фэна глаза девушки испуганно расширились. Она не отрывала взгляд от пистолета.

— Где он? — шепотом спросил китаец.

— Ушел, — недовольно отозвался МакДермид. — Ушел пятнадцать минут назад.

— Он все еще в здании, — ровным голосом произнес Фэн. — Мы следили за выходом. Он не может уйти. Он попал в ловушку.

Джон сосредоточился до предела, его плечи и мышцы напряглись, готовые к схватке. Но он продолжал прятаться за колонной на площадке второго этажа, глядя вниз, в вестибюль.

Отдав распоряжения своим трем помощникам, Фэн Дунь вошел в лифт. Судя по цифрам, загоревшимся над дверью, он направлялся в пентхауз. И хотя Смит предвидел это, он все же был потрясен: судя по всему, Ральф МакДермид задержал его в приемной, чтобы вызвать этих убийц. Это означало, что президент и главный управляющий могущественной группы «Альтман» не просто замешан в деле «Эмпресс», но напрямую причастен к кровавым событиям, которые повлекло это предприятие.

Трое громил на первом этаже заняли позиции, откуда они могли, не привлекая внимания, наблюдать за всеми выходами. Появился Фэн Дунь — он не вышел из лифта, а возник в вестибюле, словно по волшебству. Рукой, висевшей вдоль тела, он сделал едва заметный жест, и все четверо собрались в углу за пальмами в кадках. Совещаясь, они внимательно осматривали каждого, кто проходил мимо. Один раз Фэн посмотрел на площадку второго этажа, и Джону показалось, что взгляд китайца задержатся на том месте, где он прятался в тени колонны.

Джон медленно отступил назад и осмотрел свою маскировку — от гавайской рубашки до голубых кроссовок. Он надвинул панаму до бровей, сунул пистолет под куртку, заткнув его за ремень у поясницы, и отправился к лестнице, чуть согнув ноги и повернув ступни носками внутрь.

Он не смотрел на киллеров, хотя все четверо буравили его взглядами. Смит напрягся всем телом, ожидая, что кто-нибудь из них решит остановить его. Проходя мимо них и открывая стеклянную дверь, которая вела на улицу, где ему было нечего бояться, он буквально физически ощущал, как взоры киллеров жгут его спину. Смит протиснулся в дверь, ожидая, что его вот-вот задержат.

Его не остановили, и Смита на мгновение охватило изумление, сменившееся радостью. Он шагал прочь от здания, пересекая улицу, и день казался ему особенно солнечным и приятным. Он укрылся в тени и замер в ожидании.