"Сумерки Кланов-8: Соколиная заря" - читать интересную книгу автора (Торстон Роберт)ПРОЛОГНатали Брин частенько сидела здесь, в Зале Ханов, на планете Страна Мечты, в полной темноте. Когда-то она была одной из тех, кто дал название этому месту… но как все изменилось с тех пор!.. Восемь лет прошло с Токкайдо, после поражения в той кровавой битве… На этой планете она могла чувствовать себя только парией. Ханы не слагают полномочий. Они погибают в бою, как и подобает настоящим воинам. Когда-то она правила Кланом Стальных Гадюк, а теперь… теперь лишь служила в качестве внештатного, так сказать, советника своего преемника, Перигарда Залмана. Натали предпочла бы изгнание, ссылку, заточение — все, что угодно, но нет, она торчала здесь, в жалком кабинетишке в том крыле Зала Ханов, которое занимали Стальные Гадюки. Когда она (довольно редко) появлялась здесь, к ней относились с положенным по статусу уважением, но все равно Натали чувствовала себя в известной степени отщепенкой. Она знала, что среди Гадюк многие с большим удовольствием выбросили бы её на какую-нибудь свалку — к примеру, отправили бы в солама, — а уж представители других Кланов, само собой, считали её просто опозоренной и совершенно потерявшей свою честь. Перед тем как выключить свет, Натали писала мемуары. Воины Кланов не часто занимаются подобного рода литературной деятельностью, но такое все же бывало. Обычно эти воспоминания представляли собой описания битв и походов и предназначались прежде всего для молодых офицеров, которые могли бы ознакомиться с опытом старших товарищей и не повторять впредь их ошибок в плане боевой подготовки и управления войсками на полях сражений. Брин подала голосовую команду на выключение света потому, что её снова — уже в который раз! — одолели горестные мысли и тяжкие воспоминания о тех непростительных ошибках, которые она допустила на посту Хана, — о том, как она оставалась безучастным наблюдателем в момент, когда Стальным Гадюкам предложили сохранить свой статус, вместо того чтобы занять по праву полагающееся им место в первом эшелоне вторжения сил Кланов… о том, как и она, и остальные воины ликовали, когда Ильхан наконец-то ввёл их в дело… А затем наступил кошмар Токкайдо. Опьянённые первыми победами, Стальные Гадюки и в страшном сне не могли предположить того, что с ними произошло в том проклятом месте, которое кто-то с мрачной иронией обозначил как Чёртова Баня… Да, это были мрачные времена. Однако потом стало ещё хуже. Натали Брин подала в отставку, но сколько раз она впоследствии спрашивала у самой себя, не стоило ли пренебречь условностями и ложными понятиями стыда и пойти дальше — с гордо поднятой головой… Тогда она думала, что с её уходом хоть немного уменьшится тяжесть позора, которую несли Стальные Гадюки после своего отступления с Токкайдо. Впрочем, вполне возможно, что так оно и получилось — с её помощью. После того как новый Хан возглавил Стальных Гадюк, Клан отвоевал несколько обитаемых миров у Нефритовых Соколов. Натали вздрогнула при одной мысли о том, что могло бы случиться с Гадюками, не отдай она в самый критический момент бойни на Токкайдо своим войскам приказ отступать. Она сохранила ядро Клана, но ей понадобились все силы, чтобы найти мужество и уйти в отставку. Вместо того чтобы с честью погибнуть на поле брани, Натали пришлось прозябать в полном небрежении и неизвестности… Однако Клан Стальных Гадюк был сохранён, а что такое проблемы одного человека, пусть даже и бывшего Хана, в сравнении с существованием всего Клана? Ничто. Да и вообще, слишком поздно сожалеть и печалиться — после драки, как известно, кулаками не машут. В дверь постучали. Натали с удивлением оглянулась на звук, немного помедлила и сказала: — Войдите, Хан Залман. Дверь отворилась, и на пороге появился действительно Хан Залман собственной персоной — высокий и стройный, как всегда. — Откуда вы узнали, что это я, Хан Натали? — спросил он добродушно. Залман продолжал так обращаться к Брин и после её отставки, а она не сильно противилась. — А сюда больше никто не ходит, — сказала Натали. — Разве ещё только этот ваш Сахан, хотя он, собственно, один тоже не появляется. Так что, сами понимаете, я не могу ошибиться, на любой стук отзываясь: «Войдите, Хан Залман!» Залман споткнулся о невысокий порог. — Ч-черт… Почему вы сидите в темноте, Хан Натали? — несколько раздражённо произнёс он. — Болят глаза… — слегка виновато произнесла Брин и скомандовала: — Свет! Яркий свет залил помещение. Залман невольно скорчил гримасу, зажмурившись. — Что же привело вас сюда в столь поздний час, Хан Залман? — вежливо спросила Натали. — Да опять эти Нефритовые Соколы, черт бы их побрал, — пробурчал Залман, все ещё морща своё некрасивое лицо. Брин тоже поморщилась. — Соколы, — произнесла она задумчиво. — Муха в нашем супе. Гвоздь в… Она со злостью хлопнула ладонью по подлокотнику и продолжала: — Ещё со времён досточтимого Хана Мерсера существует это бельмо на нашем глазу! Мало мы их били!.. Залман выпрямился во весь свой огромный рост. — Именно так, — сказал он. — Вы совершенно правы. Кстати, теперь Хан Соколов, Марта Прайд, собирается политическим путём добиться того, чего не удалось на поле честной битвы. Она опять высказывает претензии по поводу совместного использования пространства вторжения! Он коротко рассмеялся. — Можно подумать, она ненавидела бы нас меньше, если бы мы не опередили Соколов в то время, как они совершали нападение на Ковентри!.. Натали Брин улыбнулась своей широкой, слегка саркастической улыбкой, которая была, пожалуй, единственной привлекательной чертой на её, в общем-то, не очень симпатичном лице — с хищными, какими-то ястребиными чертами, бледными глазами и кожей и светлыми волосами. — Соколы в своём репертуаре, — проговорила она. — Интриги, интрижки и происки, как всегда. И погеройствовать любят, и поскулить тоже не забывают. Однако ничего у них не выйдет, даже если принимать во внимание выпендрёж и изворотливость этой самой Марты Прайд. Залман хмыкнул: — Забавно от вас слышать такое. Они сами нас называют надменными… — И это верно, воут? И все же скажите мне, Перигард, что именно у Соколов на уме? — Сейчас они вовсю хвалятся своими победами в Испытаниях Сбора. У Марты Прайд хватает наглости в открытую издеваться над нами перед Большим Советом! — неприязненно сказал Залман. — Видите ли, мы стали якобы слабы, наши воины разбегаются во все стороны в поисках более надёжного покровительства в других Кланах, надеясь поучаствовать в новом вторжении… Марта Прайд считает подобную ситуацию достаточным основанием для того, чтобы совсем удалить нас из пространства вторжения. Натали Брин не могла скрыть своего удивления: — Но так ведь никто не поступает, это против обычаев Кланов! Никогда бы не подумала, что эта Марта может пользоваться подобными подлыми приёмчиками… Вот ведь героиня какая выискалась! Перигард Залман хмыкнул: — В принципе она не производит впечатления подлого человека, однако из сведений, полученных нашей разведкой, явствует, что Соколы ведут какую-то достаточно тёмную игру. Наш мир, Джабука, находится в пространстве рядом с Террой, что может в недалёком будущем сделать нас объектом агрессии со стороны этой гнусной Звёздной Лиги — особенно сейчас, когда она изгнала Клан Ягуаров за пределы Внутренней Сферы. Так что, пока мы не узнаем толком, что именно замышляют эти вольняги, не желал бы войны между Гадюками и Соколами из-за оккупированных миров. Я пришёл сюда просить вас о помощи, Натали. — Я, как всегда, к вашим услугам, — сдержанно наклонила голову Брин. Если бы только Залман мог догадаться, как тяжело ей было произнести эти слова, как трудно было быть вежливой с человеком, который был когда-то её Саханом и практически служил мальчиком на побегушках!.. — Мне нужен повод, чтобы вызвать Марту Прайд и заставить её подобной угрозой хотя бы временно отказаться от своих планов, чтобы дать нам время хорошенько подготовиться к войне, — сказал Залман. — Правильно, — одобрительно кивнула Натали. — Однако в нынешней ситуации, когда все Кланы готовятся к решительной схватке с войсками Внутренней Сферы, подобные вызовы не поощряются, — продолжал Перигард Залман. — Мне нужен повод более весомый, нежели прежние раздоры между нашими двумя Кланами. Когда вторжение возобновится, мне бы не хотелось опасаться того, что Соколы вонзят нам нож в спину. Натали согласно кивнула. Миры, принадлежащие различным Кланам в оккупационной зоне, были настолько беспорядочно разбросаны, что междоусобицы, возникшие на подобной почве, могли бы серьёзно ослабить военную мощь Стальных Гадюк. — Кстати, ведь Марта Прайд произошла из той же сиб-группы, что и прославленный герой Клана Нефритового Сокола, Эйден Прайд, воут? — спросила она. — Воут, — кивнул Залман. — И все-таки слава его кажется дутой, — задумчиво проговорила Натали. — В битве на Токкайдо он проявил себя неплохо, не спорю. Я сама была там и хорошо помню эту мясорубку… Перигард Залман согласно кивнул, а Натали спросила себя, думает ли он о том же самом, что и она: ведь Натали Брин и Эйден Прайд участвовали в одной и той же битве, сражались, можно сказать, плечом к плечу, но Прайд погиб — и стал героем, а Натали выжила — и была вынуждена уйти в позорную отставку.. Конечно, если Залман и думал подобным образом, то все равно ни за что не высказал бы подобные мысли вслух, и Брин это хорошо понимала. Основное различие между прежним и новым Ханами заключалось в том, что Залман не видел ничего зазорного в том, чтобы плести политические интриги, если того требовали интересы Клана. Конечно, он был настоящим воином и презирал поступающих нечестно, однако, очевидно, полагал, что цель вполне оправдывает средства. — Я кое-что знаю про этого Эйдена Прайда, — снова заговорила Натали. — Я повнимательнее познакомилась с его биографией… и вы знаете, обнаружила там много тёмных и сомнительных страниц. К примеру, он потерпел неудачу в своём Испытании Места, когда был курсантом, его перехитрила, кстати, не кто иная, как Марта Прайд, а потом Эйден вторично участвовал в Испытании — под чужим именем, представляете себе? — Очень интересно, — задумчиво пробормотал Перигард. — Ещё бы, — саркастически заметила Натали. — Вам не мешало бы знать об этом раньше. Но, так или иначе, Эйден Прайд действительно, выдав каким-то образом себя за вольнягу, участвовал во втором Испытании. Он стал воином, но только подумайте, как мерзко выглядит этот поступок. Невероятно, чтобы вернорожденный пал столь низко, что решился, пусть ненадолго, пусть даже только в мыслях, выдать себя за вольнорожденного!.. Перигард задумчиво кивнул. — Но это ещё не все, — продолжала Натали. — В дальнейшем Эйден Прайд продолжал выдавать себя за вольнягу! — Немыслимо, — пробормотал Залман. — Тем не менее это именно так. Он получал назначения как вольнорожденный, общался по жизни исключительно с вольнягами и объявил, что он вернорожденный, только после какого-то героического поступка, совершённого где-то у черта на куличках. Спрашивается, зачем он это сделал? Да затем, чтобы иметь возможность участвовать в состязании за родовое имя! Перигард отметил про себя, что Натали просто-таки разозлилась не на шутку. — Родовое имя!.. — снова воскликнула она. — Да как можно вообще представить, чтобы обладатель подобной биографии мог на это претендовать?! Признайтесь, Хан Залман, что вас и самого просто тошнит от всех этих гнусностей!.. Однако Перигард лишь неопределённо пожал плечами и что-то неразборчиво пробормотал. Было очевидно, что пятна в биографии Эйдена Прайда не вызывают у него никакого отвращения. — А может такое случиться, что его просто оболгали? — спросил Залман, глядя куда-то в сторону. — Конечно, может быть и такое, — неприязненно произнесла Натали, — однако слишком часто Нефритовым Соколам удаётся подобным образом оправдываться и отбеливаться… то есть обелять себя и отводить обвинения в изначальной порочности. Тем не менее Эйден Прайд получил родовое имя — в то время как другие не препятствовали ему нарушать все и всяческие правила чести. Не отрицаю, что некоторые из его, с позволения сказать, деяний, были достаточно героическими, однако везде чувствовался и чувствуется некий запашок. Вольняга — он и есть вольняга, а посему почёт, который оказывают ему Соколы, выглядит просто издевательством над традициями Кланов. Перигард снова задумчиво кивнул. Натали внезапно засомневалась: а соглашается ли Хан с её словами? В конце концов, любой воин из любого Клана просто мечтал бы иметь хотя бы толику славы, подобной той, что была у Эйдена Прайда, — будь он хоть дважды Соколом, трижды вольнягой или кем-нибудь ещё. — Эйден Прайд изначально безрассуден, — снова заговорила Брин. — Он всегда был склонён к совершению опрометчивых, необдуманных поступков, и то, что его предприятия заканчивались удачно, свидетельствует лишь о счастливом стечении обстоятельств, но никак не о его выдающихся качествах. Кроме того, все знают, что Прайд готов рискнуть жизнью ради достижения необходимого результата — не важно какого. Теперь получается, что и у Марты Прайд из одной с ним сиб-группы проявляются те же качества, то есть она ведёт себя достаточно безрассудно и готова свернуть себе шею ради достижения цели. Вы, кстати, не слышали последнюю новость? Залман отрицательно покачал головой. — Она разрешила вольняге бороться за родовое имя! — воскликнула Натали. — Марта опирается на тот факт, что соискатель — отпрыск этого самого Эйдена Прайда и некой вернорожденной, пожелавшей иметь вольнорожденного ребёнка. Натали смолкла и глубоко вздохнула, явно пытаясь совладать со своими эмоциями. — Не могу представить себе, — снова заговорила она, — чтобы вернорожденная, хоть и лишённая возможности заниматься воинской подготовкой, да ещё и низведённая в низшую касту, могла бы даже подумать о том, чтобы родить ребёнка… тем более — свободнорождённого. Перигард Залман поморщился. Действительно, настоящему воину было противно даже подумать о таком — не то что сказать вслух. — …И вот теперь вольняга-недоносок может стать имеющим родовое имя воином Клана Нефритового Сокола! Если, являясь Ханом Клана Нефритового Сокола, Марта Прайд ломает подобную комедию, то она сильно рискует, подражая почитаемому ею Эйдену Прайду. Это её слабое место, и вы можете воспользоваться ситуацией, Перигард. Понимаете меня? — Кажется, понимаю, — задумчиво произнёс Залман. — Попробуйте уязвить Марту на Большом Совете, — с лёгкой усмешкой сказала Натали. — Побольше сарказма, насмешливости, недомолвок, недоговоренностей и намёков — и она моментально взбесится. Мне кажется, вам стоит всячески педалировать тему невозможности получения родового имени для вольнорожденного, стараясь при этом подчеркнуть негативную роль, которую играют в этом вопросе Марта и её Клан. Я думаю, что изрядная доля насмешки, граничащей с прямым оскорблением, неминуемо заставит Хана Соколов потерять голову и бросить вам вызов. Залман почесал в затылке, потом довольно усмехнулся. — Я так и знал, что вы дадите мне хороший совет, — сказал он. — Собственно, я потому сюда и пришёл, что был уверен: Натали Брин найдёт выход из любого, самого затруднительного положения!.. Натали холодно посмотрела на него. — Вы хотите сказать, Залман, что вы обратились ко мне только потому, что считаете меня экспертом по тёмным делишкам? — ледяным тоном произнесла она. — Вы что, думаете, если я один раз оступилась, так теперь перестала понимать, где истинный путь воина, а где предательство и бесчестье? Так, что ли? Перигард Залман и ухом не повёл в ответ на гневную отповедь Натали. Даже плечами не пожал, рукой не махнул и вообще, кажется, думал о чем-то своём, о ханском. Натали внезапно поняла, что Залман весь мыслями в недалёком будущем, когда ему уже не надо будет ни с кем советоваться, бродить по тёмным коридорам в поисках доброго слова и свежей идеи. Когда Перигард, небрежно кивнув, вышел за дверь, Натали отрывисто скомандовала освещению выключиться и долго сидела в темноте, раздумывая о том, кто она, собственно, теперь и какое место в иерархии Клана будет занимать в совсем недалёком будущем. |
||
|