"Монах: последний зиндзя" - читать интересную книгу автора (Ши Роберт)

Глава 3

Фудзивара Ерубуцу, сын и наследник Хидехиры, прибыл в Хирайдзуми в конце Третьего месяца, после того как солнце высушило грязь весенней оттепели. Над дорогой, по которой двигались Ерубуцу и тридцать самураев, сопровождающих караван с гончарными изделиями и шёлком из южных провинций, висело облако пыли.

Через несколько часов после прибытия Ерубуцу Хидехира послал за Юкио, приглашая его прийти в большой зал крепости. Юкио вместе с Дзебу прошли через сады, расположенные между домом для гостей и главной башней.

Атмосфера была другой. Самураи, накануне настроенные дружелюбно, теперь хмуро здоровались или предпочитали вообще не замечать их. Большинство воинов было одето в доспехи.

К тому времени как они пришли в большой зал, Дзебу был насторожен, подобно животному, на которого ведется охота. Хидехира сидел на возвышении, одетый в узкое черное кимоно с выступающими вверх плечами. Слева и справа от него расположились советники, одетые так же, как и он. У всех было по два самурайских меча: длинный и короткий, рукояти которых были спрятаны под кимоно. Все сидели с каменными лицами, за исключением Хидехиры, на лице которого блуждала неприятная улыбка, как будто он хотел рассеять напряжённую атмосферу.

Хидехира представил Юкио и Дзебу своего старшего сына. Ему исполнилось семьдесят лет. Волосы Ерубуцу совсем поседели, а голова стала настолько круглая, что была похожа на металлический шар китайской хуа пао. На первый взгляд, широкий рот его казался безгубым, а вместо глаз виднелись прорези.

Слуги принесли саке. Череда вежливых вопросов и ответов, касающихся поездки Ерубуцу в южные провинции и путешествия Юкио в Китай, как показалось Дзебу, заняла все утро.

В заключение Ерубуцу сказал:

– Хорошо, что я добрался лишь до Майдзуры, а не до столицы, господин Юкио. В противном случае ваша прокламация создала бы мне огромные трудности. Я едва успел выехать из провинции Танго с купленным товаром, как в Майдзуру прибыл отряд самураев Такаши с ордером на мой арест.

– Я сожалею, что моя деятельность принесла вам неприятности, господин Ерубуцу, – сказал Юкио, низко поклонившись. – Моя оплошность непростительна.

– Ерунда! – запальчиво возразил Хидехира. – Я знал, что Ерубуцу подвергался опасности, будучи невдалеке от столицы, когда ты написал прокламацию. Я сказал себе, что если он не сможет сам себя вызволить из беды, то это не мой сын!

– Я высоко ценю твою веру в меня, отец, – холодно заметил Ерубуцу, – но теперь ты мог лишиться сына. Конечно, когда господин Юкио здесь, ты мог бы обходиться и без сына…

– Отец господина Юкио, Домей, был мой брат, – сурово произнес старик. – Его сын – мой сын! Ты не имеешь права обижаться на это!

Юкио быстро прервал ссору отца и сына:

– Господин Ерубуцу, я с удовольствием узнал, какой отклик имела моя прокламация в южных провинциях.

Ерубуцу бросил долгий враждебный взгляд на Юкио.

– У меня было мало времени, чтобы узнать о её воздействии на других, но её воздействие на меня заставило бежать, чтобы спасти жизнь. Хотя вы можете быть уверены, что теперь, когда Такаши знает, что вы в Осю, сюда придет огромная армия. Ждать осталось недолго.

– Пусть приходят, – жёстко сказал Хидехира, его белая борода задрожала.

– Благородство и преданность моего отца старым друзьям стали легендарными в Осю, – сказал Ерубуцу. – Так как многие из наших предков были товарищами по оружию, то он проявил гостеприимство и по отношению к вам. Пожалуйста, простите меня, господин Юкио.

Глаза Ерубуцу выражали враждебность.

– Боюсь, вы злоупотребляете великодушием моего отца, я уверен, непреднамеренно.

Менее сдержанный человек был бы непременно спровоцирован и обнажил свой меч. Но Юкио холодно ответил:

– Если бы я считал, что так оно и есть, господин Ерубуцу, я бы убил себя.

Хорошо зная Юкио, Дзебу понял, что это была угроза. Если бы Юкио пришлось совершить харакири из-за несправедливых обвинений Ерубуцу, то последний был бы обесчещен.

– Конечно, данный случай не требует принятия столь серьёзных мер, – сказал Ерубуцу, беспокойно откидываясь на подушку.

«Он был бы рад отрубить мне голову и сам сделал бы это», – подумал Юкио.

– Я просто имел в виду, что, укрывшись у моего отца и написав прокламацию, призывающую к восстанию против Согамори, вы подвергли нас смертельной опасности.

– Согамори всегда был моим врагом! – с раздражением сказал Хидехира.

– Я заверяю вас, господин Ерубуцу, что войска, которым я командую, более чем достаточно, чтобы защитить вашу независимость от Такаши.

– Мы не нуждаемся в вашей защите! – резко сказал Ерубуцу. Маска вежливости исчезла с его лица. Гнев придал его круглой голове оранжевую окраску. Что так беспокоило его? Должно быть, у него были собственные планы, а деятельность Юкио мешала ему.

– Я полагаю, что под словом «войско» вы подразумеваете толпу варваров, расположившуюся на нашей земле. Сожалею, что пришлось сказать это, господин Юкио, но я возмущен тем, что обладатель такого прославленного имени, как ваше, привел иностранцев для захвата нашей страны. Даже Согамори не привел бы иностранные войска для борьбы с соплеменниками!

«Как раз то, о чём я и Тайтаро предупреждали Юкио, – подумал Дзебу. – Монголам никогда не поверят».

Юкио продолжал улыбаться, как будто не его обвинили в измене государству.

– На заре империи властители приглашали в нашу страну корейских ремесленников и буддистских миссионеров. Прославленный основатель вашей фамилии великий министр Фудзивара-но Каматари ввёл законы китайской империи на Священных Островах и пригласил китайских учёных преподавать и исполнять эти законы. Это не считалось захватом. Мы просто использовали достижения иностранных держав для процветания Страны Восходящего Солнца. Монголы – не ремесленники, миссионеры или учёные. Но один из видов искусств они усвоили лучше, чем любой другой народ в мире, – искусство ведения войны.

– Если великие господа позволят молвить слово смиренному монаху, то я скажу, что Согамори пригласил по меньшей мере одного монгола для борьбы против нашего народа. Много лет назад монгольский военачальник Аргун Багадур служил офицером у Согамори, – отозвался Дзебу.

– Сначала он сражался на стороне Согамори, – сказал Ерубуцу, – теперь – на вашей стороне. Посмотрите, как мало преданности у этих варваров!

Юкио пожал плечами и сказал:

– Прошлое осталось в прошлом, а настоящее – в настоящем.

Это был лозунг, которым самураи оправдывали переход на сторону противника во время войны. Ерубуцу изменил тактику:

– Я слышал, что эти монголы завоевали половину света. Прошу прощения, что задаю вам вопрос, господин Юкио, но не безрассудно ли привести десять тысяч монголов сюда?

«Что-то необходимо сказать, чтобы не показаться невежливым, в соответствии с традициями Страны Восходящего Солнца, – подумал Дзебу, – ведь Юкио и Ерубуцу ведут беседу. Будь на их месте два монгольских военачальника, они бы начали грубо оскорблять друг друга и хватать за горло».

– Я вижу, вы неплохо осведомлены о численности наших войск, господин Ерубуцу, – сказал Юкио, посмеиваясь. – Воины Страны Восходящего Солнца превосходят монголов по численности в сто раз. Но монголы – мастера стратегии и тактики, поэтому я уверен, что мы можем научиться у них этому. Они постоянно будут находиться в нашем распоряжении.

– Я думаю, мой отец не представляет, какое количество войск вы могли бы разместить на нашей земле, если бы он разрешил, – сказал Ерубуцу. – Эти дикари берут все, что хотят, бесплатно. Они пасут своих лошадей везде, где хотят. Несколько наших крестьян были ранены в стычках с варварами.

– Как я уже говорил вашему досточтимому отцу, мы оплатим все расходы, – поклонился Юкио. – У нас есть золото, серебро, медь и большое количество товаров.

– Крестьяне, лишившиеся урожая риса, не будут есть медь, – проворчал Ерубуцу.

– Хватит, Ерубуцу! – вспыхнул Хидехира. – Я еще не собираюсь умирать и пока еще являюсь главой клана.

Он выпрямил спину, и его сын и слуги семьи разом поклонились ему.

– Я прекрасно знал, что господин Юкио собирается держать в наших владениях большую армию, – продолжал Хидехира. – Я горжусь тем, что борьба за освобождение Священных Островов от Такаши началась здесь, в Хирайдзуми, в Осю. Ерубуцу, ты, по-моему, забыл, сколько вреда принес нам Такаши. А что касается монголов, то какая разница, откуда они пришли! Только дурак не примет во внимание десять тысяч хорошо вооружённых, опытных воинов. Я бы воспользовался услугами даже волосатых айну в борьбе против Такаши, если бы от них была польза. Господин Юкио уже великодушно оплатил нам расходы по содержанию войска. Твои жалобы абсолютно беспочвенны, Ерубуцу. Если ты не нажил ума в этом возрасте, то у тебя его уже не будет.

Тяжело дыша, Хидехира снова сел и взглянул на своего седовласого сына.

«Лишь в одном случае не нужно быть вежливым – когда бранишь сына», – подумал Дзебу.

Морщинистое лицо Хидехиры было таким же красным, как и у Ерубуцу.

– Я прошу прощения, досточтимый отец, – пробормотал Ерубуцу, – я лишь пытался защитить наш клан.

– Вбивая клин между нами и нашими давними союзниками?

– Я не знаю, имеет ли право господин Юкио принадлежать к этому союзу? Его требование, касающееся главенства рода Муратомо, – лживо.

– Кто сказал, что мое требование бесчестно? – Юкио наклонился вперед, готовый к прыжку.

– Ваш брат Хидейори – глава клана Муратомо, мой господин, – сказал Ерубуцу с торжествующей улыбкой, – Я сомневаюсь, что он приветствует вашу попытку узурпировать его власть.

Юкио посмотрел на Дзебу.

– Я думал, Хидейори умер. Мы слышали, что Согамори казнил его! – Он повернулся к Ерубуцу, неожиданно расплывшись в улыбке: – Это великолепная новость!

– Я не думаю, что ваш брат посчитает призыв к мятежу и передачу вам главенства в клане столь великолепным, – недовольно отметил Ерубуцу. – Кроме того, клан Шима продолжает держать его в Камакуре заложником Такаши.

Юкио повернулся к Дзебу:

– Мы сейчас же должны послать известие Хидейори!

– Вы должны еще кое-что сделать сейчас же, – зло проговорил Ерубуцу. – Мы хотим, чтобы вы отвели свою армию насколько возможно дальше от Хирайдзуми до того, как войска, посланные против вас Согамори, прибудут сюда. В течение двухсот лет земля Осю является фактически нашим королевством. Я не позволю, чтобы оно было уничтожено войной, которую начинали не мы!

Юкио поднял руку успокаивающим жестом:

– Воины, которых я привел, особенно монголы, не имеют опыта сражений в гористой местности. Я бы предпочел встретиться с Такаши где-нибудь к югу отсюда.

Он встал.

– Извините меня, господин Хидехира, господин Ерубуцу.

Юкио поклонился. Дзебу встал и поклонился вместе с ним. Ерубуцу поднял вверх палец:

– До того как вы уйдете, я просмотрю все расчёты, которые ведутся моими слугами. Вы заплатите нам полностью за весь провиант и снаряжение, взятое у наших людей. Я определю сумму, которую вы нам должны. Я был в провинции и знаю существующие цены лучше, чем вы.

– Я уверен, что ваше решение будет справедливым, – вновь поклонился Юкио.

Уставившись в пол, старый Хидехира бормотал:

– Очевидно, век великодушных самураев ушел в небытие.