"Разведчики времени" - читать интересную книгу автора (Асприн Роберт, Эванс Линда)

Глава 17

Марго чувствовала себя свободной, абсолютно свободной, как еще никогда в жизни. Эта милая Голди Морран оказалась настоящей спасительницей.

Закончив недельное интенсивное обучение полетам на «летающем крыле» самой последней модели, Марго вернулась на ВВ-86, привезя с собой целую кучу приобретенного ею специального оборудования. И за все-все платила Голди. Эксперт по валютам во всех вопросах подготовки экспедиции целиком полагалась на мнение Марго, доверяла полностью ее знаниям и выучке. Одно это уже оправдывало ту несчастную, поистине ужасающую неделю, которую она провела тогда одна в Риме.

Марго долгие часы посвятила планированию и тщательной разработке операции. Нужно было решить, что взять с собой, продумать во всех деталях экспедицию в глубь материка и обратно, подобрать самое подходящее, легкое и надежное оборудование.

И наконец все это осталось позади. Наступил чудесный момент, когда она ступила через Врата в сумерки раннего вечера чужого времени.

«Я это сделала! Я делаю это! Я в настоящей разведке!»

Считав показания АПВО, Марго заулыбалась еще веселее. Первые звезды, уже мерцавшие на небе, позволили уточнить координаты. Тридцать два градуса восточной долготы и двадцать шесть градусов южной широты, юго-восточное побережье Мозамбика, год 1542 нашей эры.

Спускалась мягкая африканская ночь, бриз дул все еще с моря. Они были совсем рядом с побережьем. Изучив географические данные в журнале, Марго легко распознала видневшуюся неподалеку широкую полосу воды: бухта Делагоа. Вдоль берегового изгиба виднелся маленький поселок из ветхих дощатых домишек и бревенчатая крепость, окруженная деревянным частоколом. В поселке не горело ни одного огонька.

«Аки тати в нощи», — подумала Марго…

Она дала знак своим двоим спутникам, чтобы те следовали за ней. Группа прошла вдоль береговой полосы на достаточное расстояние, чтобы их не было видно из этого убогого поселения, называвшегося Лоренцу-Маркеш.

Остановившись, они стали распаковывать свое снаряжение.

Марго занялась летающим крылом. Это была самая большая и грузоподъемная модель надувного дельтаплана из всех, какие только можно было достать за деньги. Оболочка крыла из прозрачного газонепроницаемого пленочного материала — фильмара — имела треугольную форму в плане. Крыло было объемным и надувалось газом легче воздуха, обеспечивая не только динамическую, но и значительную аэростатическую подъемную силу.

К сожалению, Марго не смогла привезти с собой достаточно гелия, чтобы целиком заполнить оболочку крыла. Но она, готовясь к экспедиции, изучила в числе прочего и проблему извлечения водорода из воды электролизом. Это оказалось на удивление просто. Так что теперь она уверенно запустила портативный генератор. От него питались электролизер и компрессор для заправки аэростатов водородом. Наладив эти установки, девушка стала подсоединять к оболочке заправочные рукава.

Пока она возилась с крылом-аэростатом, два ее помощника занимались гондолой, в которой предстояло лететь людям и грузу. Кстати, этих людей ей предоставила Голди, и Марго не была в большом восторге от ее выбора. Крупный африкаанер был еще ничего, хотя ему уже исполнилось пятьдесят шесть лет. Гораздо больше ее беспокоил другой, этот валлиец. Несколько недель назад он пытался убить Марго, приняв ее за Жанну д’Арк. Правда, сейчас он тихо и мирно трудился под руководством африкаанера. Тот объяснялся с валлийцем в основном жестами, дополняемыми хмыканьем, гиканьем и дюжиной английских слов. Кайнан Рис Гойер, слава Богу, выучил несколько слов по-английски, с тех пор как прибыл из Орлеана. Но его характер не особенно улучшился за месяц работы на свалке, пока заживали ребра, которые сломал ему Кит.

Когда Марго пыталась возражать против такой команды, Голди толково объяснила ей свой выбор.

— Мы не можем допустить, чтобы кто-то выболтал наши планы — иначе все рухнет. И валлиец с этой точки зрения подходит идеально. Ему нужны деньги, и он не разговаривает.

— А ваш африкаанер?

Африкаанер мог и в самом деле говорить по-английски. Но и он по большей части предпочитал бормотать себе под нос на своем непостижимом языке.

Голди ухмыльнулась.

— Я знаю Куга ван Биика. Поверь мне, дорогая, это то, что тебе надо для этой экспедиции.

— Хм. И что это вообще за имя, Кут? — Единственное, что смогла ответить Марго, вызвав смех своей достойной партнерши.

А в общем-то Кут оказался удивительно легким компаньоном для старика со столь жестким лицом. Хотя он и категорически настоял, что возьмет в экспедицию свое ружье. Он также потребовал, чтобы и она взяла с собой серьезную винтовку.

— Но я вовсе не собираюсь охотиться, — возражала она, показывая на свое пневматическое ружье с лазерным прицелом, к которому она так привыкла на тренировках.

После того, что она насмотрелась в Колизее, Марго далеко не была уверена, что когда-нибудь захочет убить себе кого-нибудь на обед.

— Видите, специальные пульки для этого ружья содержат сильное снотворное. А насмерть убивать в чужом времени я никого не хочу. Только если уж придется свою жизнь спасать, не дай Бог.

Кут пробормотал что-то и все же настоял, чтобы она взяла винтовку. Она запрятала ее подальше, вместе с вещами, которые она не собиралась использовать без крайней необходимости.

Сейчас африкаанер спокойно трудился при свете луны, собирая поливинилхлоридный решетчатый каркас их гондолы. Закончив эту работу и поручив Кайнану затянуть покрепче все соединения, Кут смонтировал на гондоле защищенные цилиндрическими кожухами пропеллеры, которые обеспечивали тягу и управление аппаратом. А тем временем треугольное крыло, наполняемое водородом, постепенно набухало, поднималось над землей, натягивая причальные тросы.

Использование водорода было одной из причин, по которой Марго выбрала поливинилхлорид для материала гондолы. Она категорически не хотела иметь в конструкции металлические детали. Ведь при случайном ударе металл может дать искру, а это чревато пожаром и гибелью водородного аэростата. И вообще на протяжении всего этого путешествия им придется быть крайне осторожными с огнем. Глядя на вздувающееся треугольное крыло, она снова пожалела, что не удалось достать гелий. Впрочем, не удалось, так не удалось. Сейчас, когда дело все-таки шло, Марго даже гордилась своей изобретательностью.

Наконец их летательный аппарат был готов. Кайнан покрыл полихлорвиниловый каркас упрочненным нейлоном, чтобы вещи не вываливались из гондолы. Кут присоединил к петлям на крыле идущие от гондолы тросы, затем помог Кайнану загрузить припасы.

Марго заглушила генератор и упаковала его в ящик на колесах, в котором они привезли его сюда. Затем отвезла его поближе к Вратам. Когда они откроются в следующий раз, Голди пошлет кого-нибудь за ним.

В последний раз Марго проверила все по списку. Продовольствие. Прибор для очистки воды. Кирки и лопаты. Ее маленький карабин М-1 и патроны к нему. Пневматическое ружье и пульки со снотворным к нему. Запасные батарейки к лазерному прицелу. Винчестер со скользящим затвором калибра 0.458, принадлежащий Куту. Аварийная аптечка. Легкие спальные мешки и противомоскитные сетки. Балласт, который они будут сбрасывать по мере того, как из-за неизбежных утечек водорода аэростат будет терять подъемную силу…

Да, вроде все на месте.

При подготовке экспедиции Марго позаботилась и о том, чтобы все они сделали прививки против холеры, гепатита, тифа, менингита и дифтерии. Серию прививок от малярии они начали задолго до отправления. И даже с отличными водяными фильтрами, которые ей удалось купить, она не забывала о риске подцепить эту ужасную тропическую болезнь — шистозоматоз. Поэтому она приняла решение обязательно кипятить любую местную воду как минимум десять минут. Мысль заполучить страшных паразитов в свою кровь вызывала у нее тошноту Да, ее наставники, Малькольм и Кит, все-таки научили ее предусматривать все и не идти на ненужный риск.

— Ну, все готовы? — весело спросила Марго. Кут ван Биик, вскидывающий в этот момент на плечо свои верный винчестер, обернулся:

— Да, мы готовы.

Прозрачный воздушный корабль, призрак в лунном сиянии, рвался в небо, натягивая причальные канаты. Марго взобралась в гондолу и еще раз все проверила. Потом жестом показала валлийцу его место в передней части платформы. Тот с недоверием поглядел на надутую газом эфемерную оболочку, пробормотал что-то совершенно неразборчивое, но все-таки занял свое место. Одной рукой он придерживал колчан со своим тяжелым боевым луком и стрелами. Марго пожала плечами. Это было оружие, знакомое ему лучше всего, только поэтому она и позволила ему взять его с собой. Хотелось бы Марго знать, как Голди смогла уговорить Булла Моргана выдать его валлийцу.

— Ну, экипаж, отчаливаем!

Марго подала сигнал Кугу, который отпустил свой канат в тот же момент, когда она освободила свой. Тяжело груженный воздушный корабль медленно и бесшумно поднялся в звездное африканское небо. И сразу же сильный и устойчивый ветер с моря понес их в глубь материка. Подождав, когда их отнесло на достаточное расстояние от маленького поселения на берегу, они включили моторы.

Шум двигателей показался оглушительным в ночи. Кайнан зажал ладонями уши и поглядел за борт. В серебряном свете луны его лицо казалось бесцветным. Воздушный корабль плавно поднимался и опускался в атмосферных потоках, как глиссер на хорошей волне, снятый ускоренной съемкой. Марго совсем не укачивало, а вот бедный Кайнан плотно зажмурил глаза и несколько раз судорожно сглотнул. Марго, улыбнувшись, предложила ему скополаминовый пластырь от морской болезни. Показала, как его наклеить. Позаботившись таким образом об экипаже, она уверенно взяла курс на север, через оконечность бухты Делагоа в сторону устья легендарной реки Лимпопо.

Первые лучи восходящего солнца, простершего свои золотые персты над сердцем Африки, привели Марго в трепет. Далеко внизу, у линии горизонта, Драконовы горы змеились к югу вдоль неровного Дикого Побережья. Прямо под ними река Лимпопо поблескивала в еще слабых утренних лучах. Это была обманчиво широкая лента воды, проплыть по которой, однако, можно было только в половодье.

Согласно показаниям АПВО, путешественники попали в декабрь, начало летнего сезона в этой части Африки.

Далеко на юге облака клубились над горными вершинами. Вспышки молний прорезали предрассветные небеса — это над Драконовыми горами бушевали знаменитые летние бури.

К счастью, маршрут путешественников лежал севернее, вдоль долины Лимпопо, делающей свой длинный и плавный изгиб у подножия Драконовых гор. Если им повезет, они смогут избежать наиболее страшных летних бурь.

Марго вглядывалась в пейзаж за бортом и улыбалась, хотя ей и пришлось поплотнее запахнуть куртку. Кристально чистая прохлада воздуха на высоте только воодушевляла ее, придавала силы. Внизу долина реки разворачивалась гигантским зеленым ковром, который постепенно переходил в предгорья. В ранних лучах солнца были видны мигрирующие животные. Огромные стада растекались по равнине, как коричневые реки. Ей очень хотелось выяснить, что же это за животные? Марго знала, что такое голод; но как можно убивать их не для пропитания, а просто так, из спортивного интереса?

Она бросила взгляд на Кута и поморщилась. Он охотился ради спортивного интереса. Более того, ходили сплетни, что он водил сафари и в Нижнее Время. Но зато он должен знать, как называются эти животные там, внизу. Во всяком случае, можно спросить.

— Кут?

Здоровенный африкаанер молча повернулся к ней.

— Что это за звери? — показала она вниз.

— Антилопы гну, — ответил он коротко. — И южноафриканские буйволы. Очень злобные. Самые опасные звери в Африке, капские быки. А в реке крокодилы. И гиппопотамы. Правильно, что ты не поплыла на надувном плоту.

Его сарказм был столь тяжел и неуклюж, что даже аэростат просел вниз, теряя высоту. Марго компенсировала потерю, отрегулировав объем воздуха в баллонах, размещенных внутри заполненного водородом крыла. При подготовке экспедиции ее спор с Кутом по поводу того, что же для них лучше — водный или воздушный транспорт, был коротким, яростным и решительным. В результате он победил, приведя неотразимые аргументы. Ну и ладно. Во всяком случае, путешествие по воздуху было гораздо интереснее и романтичнее.

А на носу их воздушного корабля валлиец тоже наблюдал за неисчислимыми стадами внизу. Когда его взгляд поднимался к призрачно-прозрачному, столь хлипкому на вид надувному крылу, он всякий раз бледнел. Марго испытала минутный приступ жалости. Каково ему было оказаться в таком времени и месте, где почти все, что бы он ни увидел, сильно отдавало колдовством, заставляло его изо всех сил скрывать свой естественный страх? Так ли права была Голди, когда настояла на включении его в состав экспедиции? Конечно, ему нужна была работа. Но чего ему стоило приспособиться к этой обстановке! Марго предпочла бы оставить его на станции и взять с собой кого-нибудь, лучше знакомого с современными языками, техникой и философскими идеями.

Затем ее мысли перескочили на конечную цель их экспедиции, и она улыбнулась про себя. Цель, которую она поставила перед собой еще тогда, в день смерти матери, скоро будет достигнута. Через несколько недель она сможет приехать в тот тюремный госпиталь в Миннесоте. И там она покажет своему отцу, как сильно он ошибался в ней, ее мечтах, во всем.

Солнечный свет к тому времени заливал весь пейзаж внизу. Он лился и через треугольное прозрачное крыло, несущее их вперед, к приключениям. И в его тепле испарялись последние остатки горечи и сожалений.

«Сегодня самый прекрасный, самый лучший день в моей жизни!» Марго взглянула на компас, развернула чуть-чуть кожухи ходовых пропеллеров, корректируя курс. Всякий раз она испытывала радостное волнение, касаясь рычагов управления. Это был ее воздушный корабль, ее экспедиция, ее успех в будущем.

Наконец-то задуманное ею дело шло так, как она его спланировала!

Найти гравийные россыпи света, которые указала ей Голди, оказалось с воздуха довольно просто. Они посадили аэростат на землю, закрепили канатами и выгрузили лопаты и кирки. Несколько следующих дней они усердно выгребали почву из углублений вдоль берега Лимпопо.

Найдя свой первый сапфир размером с перепелиное яйцо, Марго прошептала:

— О Боже мой…

Затем в земле, заполнявшей трубку, стали попадаться алмазы.

— О Боже мой…

Теперь даже валлиец, работая, улыбался от уха до уха.

Кубометр за кубометром добывали они алмазоносную породу и аккуратно ссыпали ее на платформу гондолы. Когда ее накопилось достаточно, они приступили к перевозке ее вверх по реке на то место, которое указала на карте Голди.

Найти это место неожиданно оказалось не так-то просто. Марго долго летала над долиной реки Шахэ, изучая ее топографию, пытаясь найти соответствие реальной местности с тем, что было обозначено на карте Голди, с ее навигационными заметками.

В конце концов ей пришлось сделать с воздуха снимок местности цифровой камерой, которая входила в оснащение ее личного журнала. Потом она просканировала карту Голди, привела оба изображения к одному масштабу и наложила, насколько это оказалось возможным, одно на другое.

— Здесь, — решила она после некоторого колебания.

В указанном ею месте они приземлились и закопали первую партию породы. Затем уже рейсы следовали один за другим. Они рыли шурфы на территории будущего землевладения Голди, заполняли их привезенной алмазоносной породой и летели за следующей порцией.

Это была небыстрая работа, потому что порода была тяжелой, а грузоподъемность их аппарата не слишком большой. Прошла неделя, она незаметно превратилась во вторую, в третью… Начались январские летние дожди. Они затопили их лагерь и вынудили перебраться на более высокое место.

Несмотря на частые дожди, жара стояла просто удушающая. Воду для питья они пропускали через фильтры, задерживающие патогенные микробы, и вдобавок еще и кипятили. Торопясь напиться, обжигались и сразу же с улыбками возвращались к работе.

Марго очень нравилось, что цифровую камеру ее журнала можно было использовать и как видеокамеру. В свободную минуту она снимала гигантские стада антилоп гну и зебр, которые заполняли поросший травой африканский вельд.

Поближе к реке, там, где росли кусты и деревья, грациозные жирафы бродили в зарослях. Ночью грозный рык охотящихся львов вгонял Марго в дрожь. Дикий хохот гиен смешивался с криками водяных птиц и басовитым ревом гиппопотамов в реке.

Чтобы пополнить запасы продуктов, они занимались и ловлей рыбы. Кайнан Рис Гойер и Кут ван Биик обедали жареным мясом антилопы, которую добыл Кут. Однажды Кайнан присоединился к охотнику и очень обрадовался, когда поразил метровой стрелой сернобыка. Его прямые длинные рога черного цвета он взял себе на память. Тем вечером он и африкаанер объелись жареным мясом.

Марго не притрагивалась ни к чему, кроме привезенных ими припасов и пойманной здесь рыбы. Вид спутников, разделывающих антилопу, слишком живо напомнил ей римскую арену. И этого оказалось достаточно, чтобы полностью лишить ее не только аппетита, но даже и любопытства.

— Нет, спасибо, — сказала она чопорно, когда спутники предложили ей попробовать кусочек мяса. Кут в ответ только завел глаза к небу, пробурчал:

— Англичанка, — и продолжал жевать.

Появлялись и слоны, величественными большими стадами приходящие к реке на водопой. Обезьяны кричали и верещали в лесу, время от времени нападали на лагерь, пытаясь стянуть что-нибудь из припасов. Марго со смехом прогоняла их прочь. В пожелтевшей траве вельда она порой замечала даже сварливых носорогов и длиннорылых осторожных бабуинов. И от тех, и от других она держалась подальше. Она не желала связываться с этими рогатыми танками, постоянно пребывающими в плохом настроении. Ни тем более с умными приматами, которые жили группами с четко установленной социальной иерархией, не чурались мясной пищи и имели клыки длиной с ее палец. Зато все остальное было замечательно, и Марго наслаждалась съемками животных.

Их работа уже подходила к концу, когда Марго получила первый ценный урок для ее будущей карьеры разведчика. Они с Кайнаном ушли от реки. Мужчина — чтобы подстрелить себе что-нибудь на обед, а она — чтобы чуть размяться и полюбоваться пейзажем. Куга оставили сторожить лагерь. У Марго через плечо висел ее карабин — не потому, что ей нравилось играть в охотники, а потому, что Кут всегда устраивал скандал, если она не брала с собой оружие.

Дичи вокруг было такое изобилие, что Кайнану никогда не приходилось уходить далеко. Да и Марго было достаточно впечатлений, полученных от того, что она могла увидеть уже в нескольких десятках метров от лагеря. Марго пробиралась через высокую траву с камерой в руке, надеясь заснять стадо газелей, когда это случилось. Она услышала храп и, обернувшись, увидела совсем близко южноафриканского буйвола. Бык стоял в гордом одиночестве, возвышаясь над горизонтом.

«О… какое величественное животное!»

Бык находился от нее не далее семидесяти метров, было видно, как он смотрит на нее своими темными глазами. Его ноздри гневно раздувались. Одну переднюю ногу он выставил вперед, как будто позируя. Она осторожно подняла камеру и сделала снимок.

«Ох, отлично вышло!»

Бык всхрапнул и наклонил голову. Рога у него были огромные, с острыми концами, ну просто великолепные…

Кайнан тронул ее за руку. Она обернулась:

— Что?

Он стал настойчиво показывать знаками, чтобы Марго возвращалась. Она заметила, что одновременно он изготовил свой большой лук к стрельбе.

— Опасности нет, — сказала она ему. — До этого быка метров пятьдесят.

Марго переключила камеру с одиночных снимков на режим видео и снова начала снимать. Тем временем буйвол еще больше наклонил голову и снова захрапел, забил ногой, отбрасывая назад почву острым копытом.

Затем он бросился в атаку.

«О, черт…»

Марго потянулась за своим пневматическим ружьем с лазером и лишь потом сообразила, что оно осталось в лагере. Только тут она поняла, в какой опасности оказалась

«Эта зверюга здоровая, как грузовик!» И он мчался прямо на нее, ревя, как обезумевший товарный поезд. Ужас охватил девушку. Марго неуклюже нащупала карабин и подняла его. Ствол оружия дрожал, описывая в воздухе диковинные петли, но она все же умудрилась взять быка на мушку. Правда, она совершенно не представляла, в какую часть тела надо целить. Зажмурившись, она нажала на спуск. Карабин больно ударил ее в плечо. Звук выстрела послышался сквозь топот копыт.

А бык с ревом приближался.

Чпок!

Стрела длиной в метр мгновенно выросла из груди быка.

Бык яростно взревел — и продолжал свой бег.

— Бежим! — Марго повернулась и ринулась в сторону лагеря. Кайнан без промедления побежал вслед за ней. Но грохот приближающихся копыт подсказал Марго, что им никак не успеть скрыться.

— Слишком далеко! — воскликнула она, повернулась и выстрелила снова и снова, опустошая магазин в приближающееся животное. Кайнан вложил другую стрелу и тоже выстрелил. И эта стрела поразила быка прямо в грудь. Ошеломленное животное оступилось только на миг и снова набрало скорость. Последовали еще две стрелы, превратившие грудь быка в подушку для булавок. Марго пыталась нащупать запасной магазин и перезарядить винтовку. Она все еще никак не могла его найти, как вдруг

БА-БАХ!

Бык свалился как подкошенный, всхрапнул и… поднялся, шатаясь, на ноги. И снова бросился вперед.

БА-БАХ!

Крупнокалиберный винчестер Куга прогремел вновь.

Бык потерял равновесие и остановился, поскользнувшись и валясь на землю. Марго замерла на месте, дрожа как осиновый лист. Каинам, успевший занять позицию между ней и обезумевшим быком, медленно отпустил тетиву уже натянутого лука. Бык лежал всего в метре от его ног.

— Ты глупая англичанка! — бормотал Кут ван Биик, поднимаясь из травы позади них. — Южноафриканского буйвола не остановить твоей детской игрушкой. — Он горделиво поднял свой знаменитый винчестер. — Вот почему я взял с собой свое ружье, англичанка.

Марго глубоко вздохнула:

— Я… я понимаю. Да. Спасибо вам. Кут хмыкнул и показал большим пальцем назад, в сторону лагеря:

— У меня есть рыба на ужин.

Тон, которым он это произнес, был настолько уничижительным, что Марго захотелось уползти куда-нибудь в глухую нору, забиться поглубже и закрыть за собой вход.

Валлиец медленно, аккуратно вернул стрелу на место — в колчан у него на боку.

— Вы проявили себя храбрецом, — похвалила его Марго, не будучи, правда, уверена, что его английского хватит, чтобы понять ее фразу.

Кайнан обернулся к ней. Марго вздрогнула: лицо валлийца оказалось мертвенно-бледным. Он бросил взгляд на свой лук, на мертвого буйвола, затем перевел глаза на Куга. Произнес на ломаном английском:

— Кут? Ты показать ружье?

Кут ухмыльнулся:

— Конечно. Пошли в лагерь. Научу тебя стрелять.

В глазах валлийца засветились радость и облегчение.

Молча Марго последовала за мужчинами в лагерь.

«В следующий раз, — поклялась она, — я возьму такое здоровенное ружье, которое сможет остановить любое чудовище, какое только мне попадется».

Она совершила ошибку. Очень серьезную. К счастью, не роковую. На этот раз ей повезло.

Зато следующая ошибка Марго оказалась гораздо серьезнее, чем неправильный выбор оружия.

В один прекрасный день во время полета наступил момент, когда ей пришлось, как загипнотизированной, долго-долго смотреть на указатель уровня топлива. А потом лихорадочно обшаривать взглядом негостеприимную местность внизу в поисках несуществующих посадочных площадок. Дело в том, что топливо во всех баках вдруг совсем неожиданно для нее и катастрофически быстро стало подходить к концу и вот… кончилось.

Гораздо раньше, чем следовало бы по ее расчетам, пропеллеры стали давать перебои и наконец совсем перестали вращаться. В наступившей звенящей тишине Марго почувствовала, как ее охватывает ужас. «У нас кончилось горючее. Боже мой, у нас кончилось горючее…»

Как ни напрягала девушка зрение, на расстоянии миль вокруг не удавалось заметить ничего, что хотя бы отдаленно напоминало место, пригодное для безопасной посадки. Указатель уровня топлива твердо стоял на нуле. И Марго знала, что запасные канистры с топливом тоже уже пусты. Лишенный тяги двигателей дельтаплан стало быстро сносить с курса.

«Это нечестно! Я ведь была так предусмотрительна! Я заранее рассчитала, сколько топлива нам понадобится. И взяла ровно столько, сколько нужно для полета в глубь материка и возвращения назад. И конечно, для всех этих чертовых челночных полетов вдоль реки. Я учла все переменные, чтобы точно определить необходимое количество топлива, ведь лишнего груза мы взять не могли. Даже предусмотрела повышенный расход при перевозке этой тяжелой алмазоносной руды! А оно кончилось! Нет, это нечестно!»

Но — как частенько поговаривали Кит и Свен — на природу обижаться нечего, она никогда не хитрит. Просто делает вот так или так, и все. И надо принимать это как должное и платить установленную ею цену. А Марго во всех своих тщательных вычислениях забыла про один критический фактор — ветер.

Круглый год ветры дуют с побережья Мадагаскара. Они переваливают через хребты Драконовых гор, обтекают предгорья по долине реки Лимпопо и вырываются затем в глубь материка, неся с собой влагу океана. Благодаря этой влаге восточная часть Африки не выгорает и не превращается в пустыню наподобие Калахари или Побережья Скелетов, что лежат дальше к западу.

Этот ветер никогда не меняет направления. И во всех своих тщательных, скрупулезных расчетах Марго не учла, что всю дорогу обратно — а это более пятисот миль вдоль речной долины — им придется лететь против направления ветра. К тому же она не учла, что летние бури будут слишком часто поливать их воздушный корабль дождями, утяжеляя его и поминутно сбивая с курса. А это всегда дополнительный расход топлива.

Так что здесь не было ничего честного или нечестного. Просто таковы были объективные законы природы, а она их не знала и потому не учла.

И вот потому-то теперь это и произошло. У них кончилось топливо.

— Англичанка! — внезапно позвал ее Кут. — Залей топливо в баки!

«О Боже, мне придется им сейчас сказать…»

— Ну… знаете… а заливать нам нечего! Все топливо кончилось!

Их летающее крыло вдруг задралось вверх в налетевшем воздушном потоке, потом бессильно нырнуло вниз и медленно закружилось в штопоре. С другого края платформы Кут вопросительно глянул в сторону Марго и с отвращением бросил взгляд на замолкший двигатель.

— Англичанка!

Марго отчаянно вцепилась в борт гондолы. У нее не было другого выбора — надо было немедленно садиться. Если только это можно сделать в такую бурю без мотора.

А земля внизу казалась совершенно непригодной для вынужденной посадки. Скальные обломки повсюду на суше да извилистая река, окаймленная зарослями высоких деревьев и кустарника. Но если они еще протянут с посадкой, ветер отнесет их еще дальше в глубь материка, на мили и мили от реки, и выбираться оттуда нужно будет пешком.

— Мы садимся, Кут! — закричала Марго. — Давай!

Он холодно взглянул на нее, но спорить не стал. Даже ему было ясно, что садиться нужно как можно скорее.

Все трое вступили в борьбу с неподатливыми тросами управления, борясь не на жизнь, а на смерть в сокрушительных порывах ветра. Наконец Марго удалось открыть клапан, выпускающий водород из полости крыла.

Их воздушный корабль опускался рывками, то наклоняясь под крутым углом, то соскальзывая в штопор в налетающих порывах ветра. Несмотря на эту свистопляску, Кайнан ухитрялся привязать к каркасу гондолы незакрепленные предметы и оборудование. В один из моментов тряхнуло так, что он сам едва удержался в гондоле, уцепившись за трос.

— Привяжитесь! — скомандовала Марго, кляня себя за то, что не приказала этого раньше. Хорошо, что пока еще никого не вытряхнуло!

Все привязались. Марго пыталась управлять гибкой оболочкой, чтобы смягчить рывки и замедлить скорость падения, планируя. Но это ей плохо удавалось. Пришлось сбросить балласт. Это замедлило их неуправляемое падение к земле. Аппарат рванул было в сторону, отбросив Марго на рукоятку управления рулевыми тросами, затем сам выправился и продолжал снижение.

Она так и не представляла себе, где они могут приземлиться. Лихорадочно обшаривала местность глазами. Вон там они наверняка разобьются о скалы. Там — врежутся в деревья. Хотя на реке и началось половодье, острые валуны торчали из воды то тут, то там, как зубы дракона. Вниз по бешеному течению, то застревая в валунах, то продолжая бег, неслись обломки деревьев, иногда даже целые стволы. Так что и на воду не сесть.

И тут случайный порыв ветра вынес их к крутому болотистому изгибу реки. Паводок начисто снес в этом месте кусты и деревья, освободив небольшую свободную площадку, покрытую жидкой грязью.

Она не была уверена, что площадка достаточно велика для посадки. Но если долго раздумывать, следующий порыв наверняка отнесет их от этого места.

Марго дернула веревку аварийного разрыва оболочки и сразу отпустила, надеясь сохранить немного газа. Гондола провалилась вниз так резко, что даже Кут вскрикнул.

«Пожалуйста… ну чуть подальше…»

Марго решительно перерубила веревки, удерживающие на месте их припасы, и отправила не меньше половины за борт. Пачки и коробки смачно шлепнулись в грязь внизу. Падение гондолы чуть замедлилось. Но ветер сдувал их вбок, к окаймлявшей расчищенное место мешанине сломанных деревьев…

С воплем Марго повисла на веревке аварийного разрыва. Водород со свистом вырвался из оболочки… Гондола впечаталась в грязь с такой силой, что позвоночник девушки чуть не треснул.

О-о-оооо… Все тело болело невыносимо.

Но они были на земле. На земле, целыми и живыми.

Марго закрыла глаза и привалилась к борту гондолы.

Когда она снова открыла их, то обнаружила Куга и Кайнана, безутешно взирающих на дикие окрестности. Правда, Кут одновременно успевал крепить гондолу на месте с помощью кольев и веревок, то и дело бросая взгляды на спутанные кусты и беснующуюся реку.

Марго покраснела. «Хороший же я командир. Сели на мель за двести пятьдесят миль от моря…»

Ей хотелось закрыть лицо руками и закричать. Но она командовала в этой экспедиции, и по ее вине они сейчас в опасности.

— Кут? А о Лимпопо что ты знаешь? Он снова взглянул на вздувшуюся реку.

— По ней можно плыть в половодье. Это я знаю. Но все равно сплавляться вниз на плоту очень опасно.

— Сплавляться на плоту? Каком плоту? Кут взглянул на нее с укоризной:

— Ты, англичанка, что, не умеешь думать? Наша гондола поплывет. Это поливинилхлоридная пластмасса. Разрежем оболочку крыла, обтянем гондолу для водонепроницаемости и поплывем.

Плыть по ревущей реке, полной камней и поваленных деревьев и бог знает чего еще?..

— Ты прав. Хорошая идея. Он фыркнул:

— Конечно, хорошая, англичанка. Я ее придумал.

Марго снова покраснела, но ничего не ответила. Возможно, он слишком высокомерен, но прав как всегда.

Жестами они объяснили Кайнану, что нужно будет сделать. Они открыли все клапаны на оболочке и медленно выжали из нее остатки газа, потом потоптались на баллонах, полностью спустив и их. Кайнан ножом аккуратно разрезал фильмаровую оболочку. Они полностью освободили гондолу от груза и покрыли упрочненный нейлон стенок и пола слоем тонкого и прозрачного, но довольно прочного фильмара. Насколько было возможно, закрепили этот водонепроницаемый кожух стропами, на которых гондола подвешивалась к крылу. А от ставших бесполезными тяжелых двигателей избавились, выбросив их в реку.

Осторожно, чтобы на повредить тонкий слой фильмара, они снова загрузили все вещи в гондолу. После этого Кут и Кайнан вырезали из веток деревьев шесты и примитивные весла.

— Нас ждут многие опасности, — сообщил Кут мрачно. — Крокодилы. Гиппопотамы. Пороги. У нас мало провианта. Мы все можем погибнуть.

«Ну и разговорчики!»

— Мы ведь еще живы! — резко бросила Марго в ответ. — Я не собираюсь сдаваться. А ну, давайте столкнем его в воду.

Совместными усилиями они подтащили плот к берегу и столкнули в воду. Марго вскарабкалась в гондолу и, упираясь в дно шестом, помогла мужчинам вывести плот на глубокую воду. Там течение вздувшейся реки подхватило их и понесло с головокружительной быстротой вниз. Марго ничего не оставалось, как только помолиться про себя и крепче сжать в руках свой здоровенный шест.

Да, дела неважные. Но, во всяком случае, она не торчит в Миннесоте. Не прозябает дома, глядя, как жизнь проходит мимо. Как прошла она мимо почти каждого жителя ее Богом забытого городишки. И если даже ей суждено погибнуть здесь, она не уступит судьбе, а умрет, борясь… Эта последняя мысль, подумала девушка, вполне подходит для эпитафии.

Она одновременно страстно желала, чтобы эта такая красивая мысль не стала пророчеством…

Возвращение на плоту по Лимпопо было предельно изматывающим приключением, цепью опасных происшествий, воспоминания о которых преследовали Марго и по ночам.

— Отталкивайся! — кричал Кут. — Давай, давай!

Марго выставила свой шест навстречу надвигающемуся на нее зазубренному камню, огромному, выше ее роста. Рывок столкнувшегося с камнем шеста чуть не сломал ей плечо. Плот завертелся на месте, Марго упала на колени на дно гондолы. Падая, одним коленом пробила фильмаровую пленку на полу. Через образовавшееся отверстие внутрь хлынула вода. Отбросив в сторону шест, девушка стала накладывать на пробоину импровизированный пластырь. Затем ей пришлось снова лихорадочно хвататься за шест, потому что на их пути вырастал новый утес. Новый толчок отозвался огненной вспышкой в ее поврежденном плече. Но она продолжала налегать на шест, одновременно вглядываясь вперед, высматривая следующие камни. На другом конце гондолы Кайнан угрюмо и мощно упирался своим шестом. Кут ван Биик орудовал веслом, пытаясь направлять плот на середину фарватера.

Однажды — Марго уже не помнила, когда именно, — на них обрушился тропический ливень. Река на глазах поднялась, швыряя их с одного грязно-бурого вала на другой. И вдруг впереди возникла картина, вызвавшая крик ужаса: антилопы гну. Огромное стадо пыталось пересечь Лимпопо — тысячи, десятки тысяч — сразу. Река впереди казалась сплошным ковром из плывущих и тонущих животных.

— КУТ!

Тот вскочил на ноги, чертыхаясь, и сразу все понял.

— Попробуем пристать к берегу!

Они боролись с течением, ударяясь о подводные камни. В какой-то момент проломило каркас одной из стенок гондолы, но пленка каким-то чудом уцелела. Их отбросило и понесло дальше вниз по течению, снося уже к противоположному берегу. Марго упиралась шестом, спина нестерпимо болела, но она не бросала отчаянных попыток продвинуться к берегу. «Если мы влетим в это стадо, нам конец…»

Ближе, ближе… Им, похоже, удавалось пристать…

Берег кишел крокодилами.

— Давай! — Кут вскочил, ружье в руках, ноги широко расставлены.

БА-БАХ!

Винчестер гремел снова и снова. Одни крокодилы замирали сразу под меткими выстрелами, другие, раненые, молотили хвостами по грязи. Многие спасались бегством, плюхаясь с берега в бешеные воды реки. Находились и такие, что устраивали себе нежданный пир, вгрызаясь в бока раненых товарищей. Берег приблизился, с разворотом плота исчез из поля зрения, потом снова показался, ближе, чем в прошлый раз.

Плот коснулся дна, толчок бросил Марго на пол лицом вниз. Кут прыгнул на берег, изо всех сил напрягся, пытаясь в одиночку удержать плот на месте. Через мгновение рядом с ним уже оказался Кайнан, схватил другой скользкий канат.

Марго заорала:

— Смотри!

Кут отпустил канат, развернулся, одновременно вскидывая и перезаряжая свой винчестер. Он успел выстрелить и попасть в крокодила, подобравшегося уже совсем близко к Кайнану. Хищник отпрянул, скользнул в кипящую воду и исчез.

Марго выкарабкалась на берег и подхватила трос, брошенный Кутом. Плот рвался на свободу. Она уперлась пятками и потянула. Проливной дождь заливал лицо, затрудняя дыхание. Кругом полыхали молнии, но грома не было слышно за ревом воды.

Кайнан тащил за другой трос. С каждым их рывком плот вылезал из воды на дюйм. Марго упиралась, мышцы спины лопались от напряжения. Наконец плот освободился от безумных объятий реки и полностью выполз на берег. Всего в дюжине метров от него крокодилы рвали на части своих собратьев, сраженных Кутом. Дождь смывал кровь в реку. Кут деловито пристрелил самых ближних, сбросил тела в воду. Еще несколько выстрелов — и вокруг плота образовался пятачок, свободный от хищников.

Марго согнулась, переводя дыхание, потом разыскала свою винтовку. Кайнан Рис Гойер закрепил плот на берегу и принялся восстанавливать нанесенный их судну ущерб, насколько это было возможно в таких условиях. Марго трясло так, что она едва удерживала в руках свой карабин. Утешало лишь одно — раз ее трясет, значит, она еще жива. В тридцати метрах вниз по течению антилопы гну боролись за свою жизнь и вскрикивали, как испуганные дети, перед тем как погибнуть в волнах. Она закрыла глаза, чтобы не видеть всего этого. И ведь они чуть-чуть не врезались в эту кашу… За несколько последующих часов погибло, наверное, больше животных, чем за время Великого потопа. И наверное, больше, чем за целый год в Риме.

Гибель на ее глазах стада антилоп гну в реке не сделала в ее представлении менее жестокой ту кровавую бойню, которую ей довелось увидеть тогда в римском цирке. Но она, как ей показалось, стала лучше понимать отношения жизни и смерти. Похоже, что природа не была благороднее или добрее человеческих существ. Она казалась столь же жестокой и столь же жестоко несправедливой к слабым…

А может, даже еще более несправедливой. Даже когда буря кончилась, им пришлось прождать еще несколько часов, пока вода немного спала и очистилась от опасного мусора.

В эту ночь они по очереди дежурили. Если впереди не было видно порогов и частых камней, они продолжали движение и ночью, стараясь наверстать время. Если же плыть становилось опасно, вытаскивали плот на берег. Сегодня они сделали остановку, чтобы не плыть ночью через предательские буруны, белая полоска которых вдруг открылась впереди в сумерках. Марго была столь обессилена и истощена, что немалую часть этой ночи проплакала в голос, не боясь быть услышанной за шумом воды на порогах.

«Так назови меня Кэтрин Хепберн и выдай замуж за Хэмфри Богарта…»[5]

Марго с радостью бы метнулась сейчас в объятия Малькольма Мура. Она отчаянно нуждалась в нем. Особенно такими ночами, как эта, когда рев охотящихся леопардов и вопли умирающих животных носились в воздухе. Всякий раз, когда слышался очередной дикий вопль, ее руки машинально тянулись к винтовке. Но не было сил поднять оружие.

«Прости меня, Малькольм, — повторяла она снова и снова, — я была отвратительной эгоисткой, но я не хотела…»

Еще одна летняя буря с проливным дождем разразилась ближе к полуночи, вырвав Марго из очередного беспокойного забытья. Кайнан стоял на вахте — призрачная фигура во вспышках и сиянии африканских молний. Кут ван Биик, угнездившийся в своем спальнике, пошевелился беспокойно и снова захрапел.

«И как это еще можно спать?»

Молнии сверкали сквозь тучи, наискось прорезая небо и впиваясь в деревья и реку, танцуя безумный танец среди зазубренных камней. Марго слишком устала, чтобы съеживаться от каждого разряда, только страх пронзал ее насквозь. «Лишь бы в нас не попало…»

Налетел дождь — сплошная масса черной, секущей лицо воды. Марго закашлялась и перекатилась на живот, пытаясь закрыться сверху спальным мешком. В поднявшейся, вспухшей реке вода ревела громче, чем обычно.

«Этот звук я буду слышать и в могиле, — простонала в душе Марго. — И почему нам понадобилось забираться сюда в сезон дождей?» Но у нее уже не было сил переживать свою глупость и ее последствия. «А вообще это не так уж и плохо. Ведь иначе мы бы попали в куда как худшую ситуацию». Как ни трудно плыть эти двести пятьдесят миль на плоту, так все же лучше, чем идти это расстояние пешком! А ведь если бы сейчас был сухой сезон, им пришлось бы идти пешком, неся на себе весь багаж по страшной жаре!

«О, Малькольм, как я все напортила…» Она должна была вернуться на станцию. Не только для того, чтобы доказать, что она может ходить в разведку и возвращаться оттуда живой. Она еще должна извиниться перед Малькольмом за свою жестокость.

Когда позднее этой ночью вода плеснула на ее щеку, Марго подумала спросонья, что это дождь сумел просочиться в ее спальный мешок. При вспышке молнии она увидела склонившегося над ней Кайнана, насквозь промокшего и смертельно бледного.

— Марго! — восклицал он, указывая на плот. — Река! Плот бешено плясал, стараясь порвать швартовы.

— Что река?

Она наконец выскользнула из-под намокшего спального мешка, осмотрелась и поняла, что уровень воды в реке быстро поднимается. Всего за несколько вспышек молнии это можно было без труда заметить.

— Кут! Кут! Вставай!

Марго трясла его изо всех сил, а он медленно приходил в себя, выплывая из глубокого сна. Но один взгляд в сторону реки поднял его на ноги, заставив ожесточенно выбраниться на родном языке.

— Оттащим плот повыше! — прокричала сквозь шум Марго.

— Без толку, англичанка! Смотри! — Он показал рукой на побережье.

Молния осветила совершенно непроходимые прибрежные заросли. Учитывая скорость, с которой прибывала вода, все эти заросли окажутся вскоре под водой. И залит будет весь этот плоский берег как минимум на пятьсот метров в ширину, считая от кромки воды, на которой они сейчас находились. И произойти это может в течение ближайшего часа.

— А мы не можем поплыть вниз прямо с этого места? — прокричала Марго сквозь шум реки, дождя и грома.

— Не знаю. Пороги там, ниже по течению, выглядят скверно.

Ужасающий треск раздался откуда-то сверху, почти над их головами. И сразу же одна сторона плота скрылась под водой. Марго вскрикнула. Кайнан полез по наклонившейся палубе с ножом в руке. Плот дергался и бился, как будто его рвало какое-то чудовище. Лишь при вспышке очередной молнии они поняли, в чем дело. Одно из деревьев, к которому был привязан плот, подмыла река, и ветер свалил его в воду.

— Режь швартовы! Режь скорее! — орал Кут ван Биик.

Кайнан уже перепиливал крученый трос в том месте, где он уходил под воду. Прядь за прядью. Наконец он лопнул. Плот накренился и резко крутнулся в сторону. Кайнан с хриплым воплем полетел в воду. Марго прыгнула вперед. Молния осветила Кайнана, уцепившегося одной рукой за торчащий из стенки кусок каркаса.

— Кут!

Африкаанер не отозвался. Марго двумя руками ухватилась за кисть Кайнана. Он замолотил другой рукой, рванулся и сумел уцепиться за ее плечо. В темноте, наступающей между вспышками молний, она не видела его, а только чувствовала, как он вцепился в ее руки. Марго напряглась, пытаясь вытащить товарища. Но ее жалкие силенки казались ничем по сравнению с неумолимой тягой реки.

— КУТ!

Плот рвануло и шмякнуло обо что-то твердое. Кайнан вскрикнул и буквально повис на ее руке. Марго с всхлипом втянула воздух и попыталась ногой нащупать позади себя конец оторванного каната. Ей это удалось, и она сумела, согнувшись вдвое, коленом подпихнуть его к своей щеке.

— Кайнан! Держись!

Она перевела дух, чтобы придать себе решимости, а потом отпустила одну руку и сразу схватила канат. Кайнан снова вскрикнул…

Марго захлестнула канат вокруг его торса.

Кайнан вцепился в канат, когда его руки соскользнули с плота. Марго держала один конец каната, Кайнан висел на другом. «Ну пожалуйста…» Марго беззвучно рыдала. Она сумела развернуться так, чтобы тянуть не только руками, но и упираться ногами. Руки, держащие канат, были теперь почти вытянуты. Сразу стало намного легче. Напрягшись, она снова начала тащить. Над краем плота показались руки Кайнана. Потом голова и спина. Он цеплялся за канат, за обшивку, за все, что попадалось, медленно вползая на плот. Марго продолжала тащить до тех пор, пока он полностью не оказался на плоту. И только тогда она упала на спину, тяжело всхрипывая и задыхаясь.

Чуть отдышавшись, она привязалась к спасательному концу и привязала бессильно хрипящего валлийца. В это время Кут отчаянно боролся с канатом, ветром и течением, пытаясь привязать плот к другому дереву.

— КУТ! ПРИВЯЖИСЬ!

Прежде чем он успел среагировать, сломалось и другое дерево, служившее им якорем. Плот накренился под ногами. Марго свалилась на дно. В стробоскопических вспышках молний она видела Куга. Он лихорадочно перепиливал последний якорный трос своим ножом. И вот они завертелись, освобожденные, и понеслись вниз по течению. У Марго по лицу текли слезы, она ничего не могла с этим поделать. Но заставила себя на четвереньках поползти вперед.

— Привяжись! — заорала она, когда оказалась совсем рядом с Кутом.

Тот с растерянным, ошалевшим видом потянулся за веревкой.

При вспышке молнии Марго заметила, что буруны порога уже совсем близко.

— О Боже мой… О БОЖЕ…

Она слепо шарила в поисках весла, шеста, чего-нибудь, чем можно было бы оттолкнуться от этих несущихся на них камней. Река швырнула их на камни, как мельничный поток швыряет тыквенное семечко. У Марго хватило дыхания один раз вскрикнуть. Потом она уже только сражалась за свою жизнь во тьме, озаряемой ежесекундными вспышками молний.

Всякий раз, как вспыхивала молния, она пихала веслом в любой темный предмет впереди. И чаще всего это оказывался камень. Каждое такое столкновение сотрясало все тело невероятной болью. Она вся сжималась в предвидении этой боли, но упрямо выставляла весло вперед снова и снова. Плот крутился, кренился и нырял в темноте. Брызги воды снизу и дождь сверху лупили их, ни на минуту не оставляя в покое. Нельзя было ничего разобрать, кроме рева несущейся воды. Если кто-нибудь сейчас совсем рядом закричал бы, моля о помощи, она бы ни за что не услышала.

Еще один удар потряс плот. Камень, который никто не успел заметить. Плот задрожал, подпрыгнул, отскочил в сторону, потом наклонился, зачерпнув воды, и снова выровнялся. От толчка у Марго перехватило дыхание, она уже не соображала, куда они плывут. Еще один удар обрушился на плот. «Больше так не может продолжаться, нас разнесет на куски…»

Плот снова накренился, и внезапно то ли он, то ли сама Марго взлетели в воздух. Марго вскрикнула и упала уже в воду. Грязная вода Лимпопо сомкнулась над ее головой. Марго отчаянно пыталась нащупать спасательный трос. Течение было ужасающим. Против него ни плыть, ни устоять было невозможно. Она наглоталась воды, задохнулась, понимая, что если ударится о подводный камень, то все…

Лицо девушки вдруг оказалось над поверхностью воды. Она еще двигалась…

Кайнан Рис Гойер вытаскивал ее за волосы. Марго хваталась за его руки, талию и наконец оказалась внутри плота. Их злосчастное суденышко раскачивалось и крутилось уже в другом направлении…

И вдруг все утихло.

Они все еще неслись в темноте, как пробка в Ниагарском водопаде. Но ужасные пороги остались позади… И все остались живы.

Марго рвало, проглоченная ею вода извергалась наружу. Кайнан хлопал ее по спине, помогая освободиться от лишнего груза. Затем он помог ей усесться на дне плота и проверил, целы ли ее кости. Хотя девушка при этом несколько раз вздрагивала от боли, не обнаружилось ничего серьезнее сильных ушибов. Кут молча наблюдал за ними.

— Спасибо, — сказала она Кайнану, встретившись наконец с ним взглядом.

Валлиец показал сначала на себя, потом на реку и сразу же — на Марго и на реку.

— Да, — поняла она. — Мы теперь квиты. И все равно спасибо.

Он пожал плечами и занялся осмотром и починкой того, что было испорчено и разрушено рекой. Кут наблюдал за ней, не говоря ни слова.

— Ты в порядке? — прокричала она ему сквозь бурю.

— Да. А ты?

— Я жива. Наверное, — уточнила она. Он хмыкнул:

— Тебе чертовски повезло, англичанка. Я иду спать.

И не говоря больше ни слова, он свалился прямо там, где стоял, даже не затруднив себя забраться в спальный мешок. Марго взглянула на Кайнана. Тот жестом предложил отдохнуть и ей.

— Моя вахта, — произнес он на своем незамысловатом английском.

Марго только кивнула в ответ. Она знала, что сумела бы найти в себе силы встать на вахту, если бы сейчас была ее очередь. Но, хвала Господу и всем ангелам на небе, сейчас было не ее дежурство. Если случится еще какая-нибудь напасть, Кайнан их разбудит. Она заснула раньше, чем ее щека коснулась насквозь промокшего спальника.

Через пять дней после начала их вынужденного водного маршрута у них кончилось продовольствие.

А Кут ван Биик серьезно заболел. Он проснулся с высокой температурой, чувствуя сильнейший озноб.

— Малярия, — прохрипел он сквозь стиснутые зубы.

— Но ведь у нас прививки!

— Не… не дают стопроцентной гарантии. Дай мне хинин.

Трясущимися руками Марго раскопала среди вещей аварийную аптечку. Перечитав для надежности инструкцию, она дала африкаанеру четыре таблетки хлорхинина и накрыла его сверху еще одним спальным мешком. Но у них не было еды, чтобы больной мог подкрепить свои силы. Берега реки были пустынны — никого, кого можно было бы подстрелить и использовать в пищу.

«И куда подевались все эти дурацкие животные? Пропали как раз тогда, когда они нам понадобились! Мне ведь так хочется есть, а Кут, может быть, вообще умрет, если его не покормить!»

Сейчас бы она, ни на мгновение ни задумываясь, подстрелила любого зверя, хоть как-то годящегося в пищу. Она была, кажется, готова зажарить и съесть даже мертвых животных, попадающихся в реке, если бы только могла дотянуться до одного из них.

Девушка закусила губы и постаралась совладать с обрушившимся на нее ощущением поражения. Когда они остановились на ночлег, вытянув плот на разоренный паводком берег, Марго забилась в угол плота, обхватила голову руками и попробовала заглянуть в глаза горькой правде.

«Я не умна. И не находчива. И не честна, даже сама с собой. Кит, Малькольм, все были правы. Я была безумной, когда решила, что уже могу одна ходить в разведку…»

И что она собиралась доказать своему отцу? Что ожидала от него? Что он заключит ее в объятия и зарыдает на ее плече? Скажет наконец те три слова, которых она дожидалась от него всю жизнь? Черта с два.

В темноте тропической ночи у Марго было полно времени, чтобы вспомнить и обдумать каждую свою ошибку, каждое эгоистичное и бессердечное слово, каждый глупый и рискованный шаг, сделанный ею из-за недостатка знаний.

Ее чуть было не убил южноафриканский буйвол, потому что она слишком много думала о том, какой он живописный, и начисто забыла об осторожности. А ведь Кут предупреждал ее, а она самонадеянно и глупо пренебрегла предостережением. А что ей говорил Кит? Никогда не приписывай животным моральных ценностей, у них их нет!

А в Сент-Джайлзе Малькольм из-за нее чуть не погиб. В Риме, когда она осталась одна… Только теперь девушка осознала, сколь близко к гибели она была во время своего «одиночного плавания» в Риме. С весьма большой вероятностью она могла наткнуться на кого-то менее щепетильного, чем Квинт Фламиний. Да и его отношение к ней запросто могло испортиться — поводов к этому она давала сколько угодно. Да даже ланцет, которым они пускали ей кровь, мог занести какую-нибудь смертельную инфекцию. Или они, искренне желая ей помочь, выпустили бы из нее всю кровь, или…

На поверку выходило, что весь опыт Марго как разведчика прошлого представлял собой нескончаемую цепь, в которой одно несчастье сменяло другое. И сейчас, наверное, ее небесный ангел-хранитель потерял последнее терпение, поднял руки, сдаваясь, и вернулся туда, откуда они к нам приходят, небесные ангелы-хранители…

В результате она осталась совсем одна, без припасов, на бурной реке, за много миль от людей, да еще с одним умирающим и одним напуганным выходцем из Нижнего Времени на руках.

Единственное, что заставляло ее еще что-то делать, так это чувство ответственности. Она же не бросила Ахилла совсем без ничего, она не бросит и Куга с Кайнаном. Она еще не знает как, но обязательно вытащит их из той передряги, в которую сама и вовлекла.

…Спустя шесть часов она разбудила Куга и дала ему еще две таблетки. Он пожаловался на сильную головную боль и снова заснул. Марго раскопала в своем журнале информацию по малярии. Читая список симптомов, она похолодела. Разновидность этой болезни под названием «молниеносная трехдневная» включала среди симптомов и сильные головные боли. И без должного лечения быстро приводила к гибели больного. А от ближайшей больницы их отделяли не только несколько сотен миль, но и несколько столетий…

Кайнан присел рядом с ней на корточки и махнул рукой в сторону Куга.

— Он умирать?

Марго покачала головой:

— Я не знаю.

Валлиец сверкнул глазами в сторону реки:

— Плохое место.

— Да, очень плохое, — вздохнула девушка. — Нам надо плыть дальше. Она изобразила руками, как будто бы гребет веслом, и показала в ту сторону, куда им следовало плыть.

Кайнан кивнул. Выражение его лица было столь же мрачным, сколь настроение у самой Марго. Но где-то в самых глубинах своей души она нашла силы и мужество продолжать путь.

И на рассвете они снова двинулись. Валлиец молча забрал тяжелый винчестер Куга, проверил оружие, как тот его учил, и занял позицию на носу. Один человек должен был править плотом, другой высматривать гиппопотамов. И Марго не стала спорить с таким разделением их обязанностей. Она устроилась на корме, чтобы изо всех сил удерживать их на правильном курсе.

Марго находилась в тревожном полусне, когда, в разгар звездной ночи, их плот, медленно вращаясь без управления, проплывал последние мили по реке Лимпопо.

Кайнан Рис Гойер разбудил ее, легонько потрепав за плечо, и показал вдаль. Марго спросонья моргнула и неуклюже поднялась. Из-за того, что все тело у нее болело, ей было очень тяжело двигаться, а от давнего голода кружилась голова. Она довольно продолжительное время тупо всматривалась в залитую лунным светом реку, пока не сообразила, почему здесь так широко.

Они вышли к океану.

— О, благодарю тебя, Господи!

Но тут же ее пронзила другая, тревожная мысль.

Устье реки Лимпопо отстояло примерно на сотню миль от бухты Делагоа и Врат времени. Сотня миль на плоту в открытом море, без реальной возможности управлять судном, без пищи и воды?

— Кайнан! Нам надо попасть на берег!

Кайнан некоторое время раздумывал, пытаясь сообразить, что она сказала, потом кивнул и начал грести. Марго также погрузила свое весло в воду и гребла до тех пор, пока это позволяла нарастающая боль в плечах и спине.

Они медленно приближались к берегу. Но впечатление было обманчиво. Все равно течение неумолимо выносило их в открытое море, и видно было, что это происходит быстрее, чем они успели бы пристать к берегу. Может, им стоит попробовать вплавь?

Но Кут не мог плыть. Да к тому же, приглядевшись, Марго заметила в воде светящиеся парные точки крокодильих глаз. Подступивший страх сдавил ей горло.

«Нас снесет в Индийский океан. Бог мой, нас может унести куда угодно…»

В последний момент она сообразила, что, пока они еще не вышли в открытый океан, можно попробовать наполнить канистры речной водой. Вдруг она еще не успела смешаться с морской?

Покончив с этим, они снова заколыхались на волнах. А течение относило их все дальше от земли.

— Парус, — пробормотала Марго. — Нам нужен парус…

На занятиях Малькольм учил ее плавать под парусом. Но, конечно же, не мог предвидеть и не научил тому, как сделать парус из остатков полихлорвиниловой гондолы и фильмаровой пленки.

— Не важно, что я никогда этого не делала. Сейчас нам нужен парус, и все.

Марго разыскала остатки материала их летающего крыла. Его было не так уж много. Неудивительно. Девушка высвободила одну из сломанных труб, образующих каркас гондолы, и соорудила из нее мачту. Чтобы она держалась, прикрепила ее расчалками к бортам. А из остатков фильмара вырезала импровизированный парус и привязала его к мачте. Ветер сразу же надул его. Плот по-прежнему плыл очень медленно, но уже в другом направлении! Некоторое время они почти не двигались. Но наконец наступил момент, когда они выбрались из далеко выходящего в море сильного течения Лимпопо и медленно пошли вдоль береговой линии. Ветер, наполняющий парус, чуть сносил их по направлению к берегу.

Кайнан пропустил набранную ими в устье реки воду через фильтр и вскипятил ее. Марго давно уже испытывала такую жажду, что готова была выпить целый океан. Валлиец наполнил чашку и протянул девушке. Марго глотнула еще горячей воды…

И непроизвольно выплюнула.

«Соленая!»

Со всевозрастающим страхом она уставилась на чашку. Ведь она черпала речную воду… Но сделала это слишком поздно, когда речная вода порядком смешалась с океанской. Так что добытая вода была сильно солоноватой. Но это была вся вода, имевшаяся на борту…

Она прикрыла глаза. Пусть терзавшие ее страхи исчезнут так же легко, как пропала сейчас эта чертова чашка, из которой нельзя напиться. Кут умирал, а они в открытом море без воды и пищи…

— Марго?

Она открыла глаза. Кайнан глядел на нее, нахмурившись.

— Вода нехорошая, — произнесла Марго дрожащим голосом. — Соль.

Он еще больше нахмурился и попробовал воду. Сплюнул. Морщины на его лбу, заметные в лунном свете, стали еще глубже. В это время застонал Кут.

Марго осмотрела его и закусила губу. Он был совсем слаб. Когда она попыталась приподнять его, его вырвало за борт, а вслед за этим больной испачкал себя неконтролируемым поносом. Его кожа, когда она ее коснулась, казалась ужасно горячей. Чтобы хоть как-то сбить температуру, Марго стала поливать его забортной водой. Он стонал и дрожал, потом наконец успокоился, потеряв сознание.

«Его надо доставить к Вратам. КАК?»

Плот вяло двигался в волнах, беспомощный, как кит на берегу. Кайнана тоже стошнило. Он вытер рот и растерянно озирался по сторонам. Марго нашла скополаминовый пластырь и прилепила ему за ухом. Затем на всякий случай сделала то же и себе. Она не была уверена, что стоит рисковать, наклеив пластырь Кугу. Потом решила, что тот настолько плох, что повредить ему уже нельзя, — значит, можно только улучшить его состояние. Если его хотя бы не будет рвать, может быть, он тогда выживет?

Со стороны океана береговая линия выглядела гораздо более изрезанной, чем казалось с воздуха. Марго с Кайнаном управляли парусом и совершали повороты, стараясь держаться на постоянном расстоянии от берега. Но в результате они двигались еле-еле относительно суши. Марго прикинула, что с таким темпом им понадобится как минимум несколько дней, чтобы добраться до Врат.

И тут, подобно глазури на разломанном торте, со стороны Мадагаскарского пролива появилась в свете луны гряда грозовых туч. Они приближались, постепенно заслоняя луну и звезды. Огромные ветвистые молнии били из них прямо в море.

— О Боже, нет, не теперь…

Шторм обрушился на них.

Единственное, что оказалось в этом шторме хорошего, — что он гораздо быстрее погнал маленький плот на юг. Затем начался дождь.

— Кайнан! Это пресная вода!

Мужчина задрал голову, жадно ловя ртом струи.

— КАЙНАН!

Он оглянулся. Марго пыталась объяснить, что она от него хочет, изображая руками воронку. Поняв, что это бесполезно, просто оторвала от пола кусок пленки, свернула его наподобие воронки и подставила под горлышко пустую канистру. Кайнан сделал то же самое, использовав еще больший кусок пластика. Им удалось наполнить три канистры, прежде чем море разбушевалось. Тут уже стало не до воды. Они изо всех сил цеплялись за плот, чтобы не вылететь за борт. Снова плот плясал и крутился в волнах. Дождь неистовствовал: сплошная стена воды, немедленно ослепившая и промочившая их насквозь. Марго цеплялась за что могла, не имея даже возможности оторвать руки, чтобы взяться за руль.

«Пожалуйста, Господи, выведи нас живыми из этого шторма, и я клянусь, что буду делать все, что скажет Кит, буду учить все, что он прикажет…»

Шторм гнал их перед собой, и они были бессильны ему сопротивляться. Длилось это несколько часов. Марго не могла взглянуть на свой хронометр, далеко запрятанный в сумке АПВО, которая была закреплена на ее поясе. Но исходя из смены света и тьмы, она полагала, что шторм длился около двадцати часов.

И все это время он гнал их вдоль берега на юг. Она попыталась вспомнить, как выглядела на карте береговая линия в этих местах. От этого зависело, пригонит ли их в конце концов к берегу или снесет еще дальше к югу, мимо мыса Доброй Надежды, до которого несколько сотен миль.

Мыс Доброй Надежды! Скорее мыс Несчастья…

Они с Кайнаном бережно расходовали воду, не жалели только Куту, когда он приходил в себя. Но все равно еды ведь у них не было. «Может, мне удастся смастерить что-нибудь наподобие крючка и рыболовной лески? Когда шторм кончится…»

Их выбросило на берег совершенно неожиданно, в кромешной тьме.

Марго со страшной силой вышвырнуло прочь с плота. С воплем она пролетела по воздуху и нырнула в жгучую соленую воду. Волна прибоя потащила ее к берегу и шлепнула о прибрежный песок. От удара перехватило дыхание, девушка беспомощно барахталась в откатной волне.

На четвереньках, как краб, она поползла прочь от воды, ослепленная дождем и оглушенная бешеным ревом штормового прибоя. Когда ей удалось выползти выше того места, куда достигали волны, она просто упала лицом вниз без сил.

— Кут… Кайнан…

«Малькольм…»

Она приходила в себя медленно, и первым ощущением была боль. Откуда-то сверху слышались мужские голоса, которых она не узнавала. Люди говорили громко и злобно, непонятно что. Она пошевелилась и застонала. Все болело. Кто-то довольно сильно хлопнул ее по щеке, понуждая скорее прийти в себя. Марго задохнулась и увидела темноволосых людей со светлой, оливкового цвета кожей. Они были диковинно наряжены в грязные одежды, напомнившие ей картины с Христофором Колумбом. У многих были бархатные штаны с разрезами и кожаные доспехи. Один из них был в металлической кирасе, защищающей грудь и спину. В руках у него был нелепый старинный пистолет с колесным замком. Сердце Марго бешено заколотилось. Ее обнаружили португальцы шестнадцатого века из того маленького селения на берегу бухты Делагоа!

«А что с Кайнаном? И с Кутом?»

Уцелели ли они после того, как разбился их плот? Или только одной Марго повезло не утонуть в штормовом прибое?

Один из португальцев, человек в металлической кирасе, грубо заговорил с ней. Марго совсем не понимала, что он такое говорит. Человек наклонился над ней, снова сказал что-то, потом ударил ее тыльной стороной ладони. Она попробовала отклониться, но почувствовала новый страшный удар, на этот раз кулаком. После этого она надолго потеряла сознание.

Когда пришла в себя, оказалось, что кто-то раздел ее догола. Португальцы столпились, глазея, вокруг. Затем они стали расстегивать свои одежды.

Марго заплакала.

Когда первый из них рывком раздвинул ей колени, она изо всех сил зажмурилась.

«Малькольм…»

Мучили ее долго.