"Разведчики времени" - читать интересную книгу автора (Асприн Роберт, Эванс Линда)

Глава 11

— В драке на ножах, — терпеливо сказал ей Свен Бейли, — применяются три основные хватки. — Он продемонстрировал. — Молотковая хватка — это тот способ, которым большинство людей держат нож, все равно, кухонный ли, разделочный или столовый.

Марго поупражнялась с тем тонким ножом, который он ей дал.

— Затем идет фехтовальная хватка. — Он переложил нож в своей руке так, словно вскрывал им конверт. Его большой палец был распрямлен и лежал сверху на тупой кромке ножа. — Это смертоносная хватка в руках опытного мастера боя на ножах, от нее очень трудно защищаться. Научись ею пользоваться.

Марго попыталась взять свой нож так, как ей показал Свен. Ощущение было какое-то странное.

— И наконец, есть еще обратная хватка, которой обычно держат пешню для колки льда. — Теперь он держал нож лезвием к себе, так что оно плоско лежало вдоль его руки.

— Это выглядит глупо, — заметила Марго. И ощущение тоже было дурацкое.

Свен протянул к ней поднятую вертикально руку с ножом.

— Ты осмелишься ударить меня по руке, когда вот здесь торчит острая кромка?

— Ну, нет.

— Верно. В таком положении нож неплохо защищает твою руку. Кроме того, — он сделал молниеносное движение, — ты можешь нанести опасную резаную рану поперек груди и закончить ее мощным уколом.

Кончик ножа замер в полудюйме от грудины Марго. Она нервно сглотнула.

— Ох…

— Редко применяется, но все же это полезная хватка. Ты должна овладеть всеми тремя и теми приемами, которые годятся для каждой из них или только какой-то определенной.

— Ладно. С чего мы начнем?

— С разновидностей лезвий и для чего они годятся. — Он забрал обратно нож, который одолжил ей для практического занятия, и начал рыться в ящичке, принесенном с собой в тренировочный зал. Свен достал оттуда полдюжины ножей, аккуратно вложенных в ножны.

— Ну вот. Существуют две основные формы лезвия, обе известны во множестве вариантов. Это, — Свен вытащил из ножен десятидюймовый нож с толстым лезвием, — называется «бови». Срединная часть утолщена для прочности. Вся эта сторона срезана, так что лезвие несимметрично. Изогнутая верхняя кромка называется ложной кромкой. Ее часто затачивают, но не всегда. Иногда такие лезвия дополнительно снабжают зубьями, как у пилы. В сущности, эти зубья — всего лишь рекламный трюк, основанный на скверных кинофильмах двадцатого века. Они слишком крупны, чтобы ими можно было что-нибудь пилить. Избегай таких лезвий. Они могут застрять меж ребрами, и ты останешься без ножа.

— Никаких зубьев пилы, — повторила Марго.

— Бови — превосходный нож для выживания. Он достаточно прочен, чтобы использовать его для хозяйственных надобностей на биваке, например, для срезки тонких сучьев для костра, если ты окажешься без ручного топорика. Лезвие достаточно толстое, чтобы им можно было открывать жестянки без большого риска сломать кончик. К сожалению, у него есть недостатки в качестве боевого ножа, скажем, излишняя длина, отсутствие острой второй кромки на всем протяжении до рукояти, не говоря уже о самом главном недостатке: он — анахронизм почти во всех местах и временах, в которых тебе придется оказаться. Но ты научишься пользоваться им, потому что мы должны быть дотошными.

— Поняла.

— Это, — сказал Свен, извлекая из ножен прекрасное, идеально симметричное лезвие длиной около восьми дюймов, — листовидный, или копьевидный, кинжал. Его форма почти такая же, как у древних наконечников копии, и даже как у древнеримского короткого меча гладия. Но в отличие от гладия он достаточно мал и достаточно остер с обеих сторон, чтобы являться почти идеальным боевым ножом. Он разрежет к чертям все, что тебе удастся им полоснуть. И он достаточно тонкий и симметричный, чтобы служить отличным колющим оружием, хотя его кончик не очень прочен и может обломиться. Бодкин, или стилет, — он вытащил из ножен нечто вроде вязальной спицы или пешни для колки льда, — это идеальное колющее оружие, специально придуманное для закалывания сквозь кольчугу. Но им можно только колоть.

Свен отложил в сторону ножи, которые ей уже показывал.

— А вот нечто отличное и от бови, и от листовидного кинжала: знаменитый нож Рэндала номер один. — Он вытащил из потертых ножен сверкающее десятидюймовое лезвие. — Некоторые скажут, что это модифицированный нож бови. Бо Рэндал, который изобрел его еще до второй мировой войны, справедливо указывал, что форма этой второй кромки не имеет ничего общего с бови. Она прямая, а не изогнутая. Рэндал не конструировал его как разновидность бови, и он очень сердился, когда его нож классифицировали как бови. Это один из лучших боевых ножей всех времен и стран. С ним снова та же неприятность: его форма не соответствует обычаям почти всех периодов истории.

Марго вздохнула:

— А зачем мне учиться пользоваться ножами, которые я не собираюсь носить с собой?

— Потому что я дотошен и осмотрителен. Не спорь.

— А для чего все эти остальные ножи?

— Вот нож для свежевания. — У этого ножа было сравнительно короткое плоское широкое лезвие с тонкой центральной частью, и он выглядел куда более хрупким, чем мощные боевые ножи. — У него только одно назначение — снимать шкуру с животного. А вот это, — следующее лезвие было изогнутым, толстым и совсем иной формы, чем все остальные, — охотничий нож. Обвалочные ножи, — Свен показал ей еще одно лезвие, — похожи на ножи для свежевания и для наших целей совершенно бесполезны. Ну а вот эта маленькая жемчужина моей коллекции называется ножом гурков.

Кинжал был странной зигзагообразной формы, с богато украшенной рукояткой.

— Это, — он вытащил кривую саблю с серповидным клинком, — называется ятаган. Ты научишься с ними обращаться, но вероятность столкнуться с ними довольно мала из-за их ограниченного географического распространения. А вот этот клинок, танто, — и Свен вытащил нож, похожий по форме на букву «О», — был разработан на Востоке специально для разрубания панцирных доспехов. У него такая же форма кончика, как у некоторых азиатских рыбацких ножей. Он тоже ограниченно применим в качестве боевого оружия, но мы позанимаемся им, потому что ты можешь столкнуться с таким, если окажешься на западном побережье Тихого океана. Мечи и алебарды японских самураев имеют ту же форму клинка, только они длиннее и массивнее. Ну, и последнее по порядку, но не по важности, — вот этот маленький шедевр.

Последний нож оказался странным предметом вроде штопора, с ручкой, перпендикулярной клинку, но с лезвием в точности такой же формы, как у копьевидного кинжала, — вот только весь клинок был всего три дюйма длиной, причем ближайший к ручке дюйм мало чем отличался от тонкой полосы прямоугольного сечения с закругленными кромками.

— Это еще что за штука? — рассмеялась Марго.

— Тычковый кинжал. Слишком уж многие инструкторы ничего не говорят о них. Это глупо. Тычковый кинжал, — Свен показал, как его нужно держать, зажав рукоять в кулаке и пропустив маленькое лезвие между согнутыми средним и безымянным пальцами, — очень опасное оружие. Его почти невозможно вышибить из твоей руки. Ты можешь им резать, — Свен быстро продемонстрировал прием, — или колоть простым тычком, или… — Он разжал кулак, схватил Марго за запястье и, не выпуская из ладони ножа, сказал: — Ты можешь схватить противника, не нанося ему ран. Тычковый кинжал предоставляет тебе некоторые приятные возможности выбора тактики.

Марго удивленно вытаращила глаза и уставилась на свое запястье.

— Бог ты мой.

Свен Бейли зловеще ухмыльнулся и отпустил ее руку.

— Ага. Разве это не здорово?

Марго рассмеялась:

— Я только представила себе, каким будет удар карате с этой штуковиной, зажатой в кулаке.

— Во-во. Ты, — Свен указал на нее кончиком тычкового кинжала, — научишься очень хорошо пользоваться им. Он особенно подходит для женщин, не имеющих большого опыта поножовщины, но к тому времени это уже не будет справедливо относительно тебя.

Марго злорадно усмехнулась:

— Нет, конечно, после того как вы кончите заниматься со мной.

— Верно. Ну а что касается тактики драки на ножах, то забудь все, что ты когда-либо видела в кино. Эти идиоты даже не начинали всерьез разбираться в подобных вещах. Киношная поножовщина — равно как киношная стрельба или мордобой — угробит тебя. Нападения с ножом — это грязные, опасные дела, затеваемые людьми, которым хочется вспороть тебе брюхо и выпустить твои кишки в грязь. Буквально. Если только ты не будешь очень осторожной и очень ловкой, ты умрешь от потери крови за несколько секунд, проиграв схватку на ножах. Главное, — он угрюмо улыбнулся, — прежде всего избежать драки. Но если это невозможно, то ты должна сделать все, чтобы кровью истек тот ублюдок, который нападет на тебя, а не ты. Поножовщина, если сравнить одну схватку с другой, куда опаснее, чем любая перестрелка. Если какой-нибудь негодяй подстрелит тебя, то твои шансы пережить это очень высоки.

— Что? Вы меня не разыгрываете? — потребовала ответа Марго, вспомнив все, что она узнала за свою жизнь из газет, журнальных статей и телевизионных новостей.

— Если только это не будет выстрел из обреза охотничьего ружья с близкого расстояния и если пуля не попадет в жизненно важный орган, то ты скорее всего не умрешь при более или менее грамотной медицинской помощи. Но если ты получишь ножевую рану, то болевой шок или кровопотеря быстро прикончат тебя. И когда я говорю «быстро», то это значит действительно быстро. За несколько секунд, если тебя ранят в подходящее место. Один хороший резаный удар, — Свен провел пальцем поперек ее предплечья, — рассечет мышцы до кости, перережет артерии, вены, может даже сломать саму кость. Если тебе перережут бедренную артерию, яремную вену или сонную артерию, то ты труп. Точка. То же самое верно для проникающих ранений грудной или брюшной полости в большинстве случаев. Ты истечешь кровью или умрешь от болевого шока прежде, чем дождешься медицинской помощи.

Марго сглотнула.

— Чудесно. А что же делать, если какой-нибудь тип внезапно накинется на меня?

Свена ничуть не смутила ее тревога.

— Ну, это просто. Ты никогда не должна позволять никому накинуться на тебя внезапно. — Он вовсе не шутил. — Следи за всем, что делается вокруг тебя, постоянно. Что может скрываться за этим кустом? За этим деревом, за этим углом, за этой дверью? А этот мужчина сзади — он просто прогуливается или преследует меня? А как насчет того парня, что развалился на ступеньках там впереди? «Будь внимательна». Если кто-то захватит тебя врасплох, то ты уже проиграла. Вспомни то упражнение, которое я давал тебе в качестве домашнего задания, прежде чем ты отправилась в Лондон. Замечать всех прежде, чем они заметят тебя.

Марго живо вспомнила нападение в Сент-Джайлзе. Если бы она так внимательно не наблюдала тогда…

— Хорошо, я поняла.

— Твое домашнее задание по выработке бдительности просто, но эффективно. Ты уже пробовала однажды делать это в течение дня. Теперь мы займемся этим серьезно. Всю следующую неделю запоминай всех, с кем ты встретишься. Незнакомых, людей, которых ты знаешь, людей, которые знают тебя. Как и раньше, подсчитывай, сколько раз они заметили тебя прежде, чем ты заметила их, и сколько раз наоборот. Всякий раз, когда кто-то видит тебя и успевает среагировать раньше, чем ты, — это потенциально опасная встреча, которая может для тебя плохо кончиться.

— Разве это не попахивает паранойей? Свен покачал головой:

— Это стандартная тренировка по самообороне на городских улицах, не говоря уже о военной обстановке. Твоя работа разведчицы прошлого сочетает в себе черты обеих этих ситуаций. Научись замечать все, что творится вокруг тебя. Бдительность — это половина успеха. Готовность действовать мгновенно — это его вторая половина. Ни секунды сомнений, колебаний, неуверенности. Стремись ограничиться калечащим ударом всегда, когда это возможно, но если дело дойдет до смертельной схватки, а ты не будешь готова убить какого-то ублюдка, чтобы остаться в живых… что же, значит, ты выбрала себе не ту работу, которая тебе подходит, дитя. Марго пожевала губу. Способна ли она нажать на спусковой крючок? Или перерезать кому-нибудь горло? Боевые искусства — это одно, они нацелены на то, чтобы вытворять черт знает что при минимальных повреждениях, а зарезать или застрелить кого-то — совсем другое дело. Ей явно придется как следует покопаться в себе.

— Тебя что-то смущает? — тихо спросил Свен. Этот вопрос заслуживал честного ответа.

— Возможно. Я не уверена. Я пережила схватку в Сент-Джайлзе, но меня это потрясло. Мне сегодня вечером придется крепко поразмыслить.

Свен кивнул:

— Отлично. Это очень важно. Если ты не подготовлена использовать смертоносную силу, а я имею в виду подготовлена и тут, — он похлопал себя по лбу, — и тут, — он похлопал себя по груди, — то ты не сможешь применить ее, когда начнется смертельная схватка. Тогда домой отнесут тебя. Подумай об этом. А тем временем мы можем приступить к обучению приемам.

Кит закончил дела в офисе «Нового Эдо» и посмотрел на часы. Марго пора отправляться на очередное занятие по огнестрельному оружию. После разговора с Малькольмом, от которого у него волосы встали дыбом, Кит решил лично присутствовать на каждой тренировке Марго по стрельбе. Он надел у порога туфли и направился в Общий зал, затем остановился у одного из уличных лотков, чтобы наскоро перекусить.

— Привет, Кит, — улыбнулся ему Кейко. — Что будешь есть?

Он поразмышлял, какой выбрать суп, оценивающе понюхал якитори и взглянул на здоровенный рыбный садок, из которого клиенты могли выбрать себе рыбу для суси, — живая рыба была лучшим способом гарантировать свежесть в таком месте, как Вокзал Времени. Садок пяти футов в высоту и восьми футов в длину был заполнен морской водой, в которой плавали деликатесные виды будущего суси.

— Вот эта молодая желтохвостка, — указал Кит на понравившуюся ему рыбу, — выглядит аппетитно.

— Сделаем!

Кейко повернулся, чтобы взять сачок, — и вскрикнул.

Какая-то тварь на кожистых крыльях промелькнула мимо, скользнула по поверхности садка и унеслась прочь с ленчем Кита. У японцев нет тех крепких выражений, которые доступны говорящим по-английски, но Кейко не испытывал недостатка в красочных проклятиях, которые он обрушил на головы таскающих рыбу и прочих зловредных тварей.

— Они проедают весь мой доход! — бушевал он, потрясая кулаком в сторону птеродактиля. Тот уселся на потолочных балках высоко над их головами, деловито заглатывая доход, о котором шла речь.

— Я, пожалуй, попробую якитори. — Кит поспешил успокоить Кейко, пряча ухмылку. — Поговори об этом с Буллом Морганом.

— Я уже говорил с ним, — мрачно ответил Кейко, готовя Киту ленч. — Он сказал, пусть они едят мою рыбу. Он мне заплатит за нее. Это не утешает моих клиентов, когда твари крадут рыбу и оставляют повсюду помет!

Насчет помета он был прав. Бумажные зонтики — особенно с изображениями морд отвратительных чудищ — стали самой характерной деталью облика Ла-ла-ландии. Кит взглянул через плечо на птеродактилей и доисторических птиц, деловито пикировавших и нырявших в богато украшенные рыбные пруды Ла-ла-ландии, облетавших кафе и продовольственные ларьки на открытом воздухе, и ухмыльнулся. У половины видимых ему пешеходов над головами покачивались раскрытые бумажные зонтики.

С другой стороны от ближайшего рыбного пруда очень пожилой японец без пары фаланг на пальцах (и, наверное, покрытый татуировкой по всему телу) стал осыпать проклятиями одного из ихтиорнисов, когда тот нырнул за золотой рыбкой, которой он любовался, и не только заглотнул ее в два приема, но еще и забрызгал, улетая, его костюм. Перья ихтиорниса были настолько промокшими, что примитивная короткохвостая птица сумела взлететь лишь на верхушку ближайшего куста, где и расправила свои перья посушиться, как это делают большие бакланы или пеликаны. Только одно отличие сразу бросалось в глаза — клюв, весь усаженный необычайно острыми зубами. Этот зубастый клюв, а также сердитое шипение заставили пожилого господина отказаться от своего намерения, когда он приблизился к птице, собираясь свернуть ей шею. Отступая, он очень старался выглядеть задумчивым и просто идущим по своим делам. Киту удалось удержаться от хохота. Ему никогда прежде не доводилось видеть головореза-якудза, улепетывающего от рассерженной птицы. Киту захотелось поаплодировать храброму пернатому.

— Спасибо, — сказал он, когда Кейко поставил перед ним полную тарелку риса с кусочками цыпленка, зажаренными над угольями, как шашлык, на тонких деревянных палочках. — Ммм…

Он уселся за столик и поспешил закончить свой ленч, пока туристы фотографировали ихтиорниса, сушившего свои перья. Сью Фритчи вся извелась, дожидаясь очередного открытия Первых Врат и вестей от своих коллег в Верхнем Времени насчет новых обитателей Ла-ла-ландии. Гигантский птерозавр, кажется, отлично выздоравливал после того, что с ним случилось, и исправно пожирал всю рыбу, которую им удавалось запихнуть в его чудовищный клюв. Им будет остро необходимо дополнительное снабжение рыбой к тому моменту, когда Предбанник откроется, чтобы этот тридцатифутовый рыбоед и еще две стаи рыбоедов поменьше чувствовали себя нормально.

Булл отдал распоряжения, чтобы персонал станции обеспечивал доставку рыбы через все открывающиеся в Нижнее Время Врата. Что же будет, если они не смогут добиться разрешения отправить этих тварей в какую-нибудь научную лабораторию Верхнего Времени?

Кит представил себе, как лавочники вроде Кейко начнут раскупать дробовики.

Булл наверняка распорядится построить где-нибудь в Общем зале огромный рыбный садок и запустить туда несколько тысяч рыб, а затем станет продавать билеты на представления с кормлением этих летающих чудищ и лекциями об их биологии. Кит улыбнулся. Неплохая тема для одного-двух негласных пари.

Он закончил ленч и потопал вниз по лестнице в тир. Марго только начала заниматься с Энн, когда посмотрела наверх. Она вспыхнула, увидев его.

— Привет, — улыбнулся он, стараясь придать своему голосу дружелюбную интонацию.

— Привет. — Выражение ее лица, замкнутое и сухое, четко говорило: «Я сожалею, что ты решил проверять меня».

Что же, именно это он и делал, и он вовсе не собирался отступаться от этого.

— Привет, Кит, — сказала Энн, дружески кивнув. — Присаживайся.

— Спасибо. — Он уселся на одну из скамей сбоку от линии огня и надел наушники из вспененной резины для защиты слуха.

Энн начала занятие с Марго, предложив ей сравнительно современный револьвер с откидывающимся верхом, самовзводный, очень похожий на тот, который, по словам Малькольма, она не смогла перезарядить в Лондоне. Марго тоже надела снаряжение для защиты глаз и ушей. Энн сделала то же самое и выставила мишень.

— Начинай, как только будешь готова, — сказала она. Марго тщательно прицелилась и всадила пять пуль из шести в мишень — но ни одну вблизи от центра.

— Передняя мушка, — терпеливо сказала Энн. — Сосредоточься на передней мушке.

Марго открыла затвор и вытряхнула стреляные гильзы.

— Я думала, вся картина прицеливания важна.

— Так и есть, но передняя мушка важнее всего. Если передняя мушка расположена правильно, задняя прорезь прицела может быть немного смещена, но ты все равно попадешь близко к тому, куда ты стреляешь. Но как только ты позволишь передней мушке уйти в сторону, будет уже совершенно все равно, насколько точно ты выровняла заднюю прорезь, по отношению ли к мишени или по отношению к передней мушке. Ты, ясное дело, промажешь.

Марго попробовала снова. Кучность стрельбы по-прежнему была невысокой, но пули легли немного ближе к центру.

— Хорошо, вынь гильзы и дай мне револьвер.

— Зачем? — поинтересовалась Марго.

Энн взяла револьвер, протянутый, с удовлетворением заметил Кит, как положено — с открытым затвором, дулом вниз.

— У тебя выработалась привычка сильно дергать спуск. Поэтому мы выполним упражнение с полузаряженным барабаном. Я сама заряжу тебе его.

Энн отвернулась, чтобы Марго не могла подсмотреть, какие именно камеры будут заряжены, затем вернула ей оружие.

— Хорошо. Теперь посмотрим, как сильно ты дергаешь.

Марго отстреляла первый патрон с громким хлопком. Во второй раз револьвер лишь щелкнул — но ствол все равно дернулся почти на дюйм.

— Ох! — удивленно воскликнула Марго — Это я сделала так, да?

— Да. Ты дергаешь спусковой крючок, потому что ожидаешь услышать шум и почувствовать отдачу. Это упражнение поможет тебе научиться нажимать на спуск плавно, не дергая, потому что ты не будешь знать, какая следующая камера заряженная или пустая.

Энн заставила ее добрых двадцать минут выполнять упражнения с полупустым барабаном. К концу упражнений Марго стала намного мягче спускать курок, и разброс ее попаданий заметно уменьшился.

— Очень хорошо. — Энн убрала мишень и выставила новую. — Теперь сосредоточь все внимание на мушке.

Прошло еще пятнадцать минут, и разброс попаданий Марго снизился до шести дюймов на дистанции в шесть ярдов. Не так чтобы очень впечатляющее, но все же достижение. Энн тренировала ее на концентрацию внимания еще минут десять, затем позволила ей сделать короткий перерыв. Марго сняла защитные очки и наушники и взъерошила волосы. Киту стало жаль, что их пришлось покрасить. С бледной кожей и темными волосами она выглядела теперь, как бездомная бродяжка, но для нее это было куда безопаснее.

Однако разочарование в ее глазах требовало вмешательства.

— У тебя отлично получается, — сказал Кит, когда она посмотрела в его сторону.

Марго снова покраснела, но на этот раз от удовольствия.

— Я усердно работаю над этим.

Кит кивнул:

— Будешь упражняться, у тебя станет получаться гораздо лучше. Может быть, Малькольм все же выиграет это пари.

Все лицо Марго стало пунцовым.

— Ты слышал об этом.

Кит рассмеялся:

— Марго, да об этом слышала вся Ла-ла-ландия.

— Буду знать теперь, как заключать пари, — печально сказала она.

— Ну хорошо, — сказала Энн, вернувшись с еще одним чемоданчиком, — пора снова поработать. Теперь мы сделаем еще один шаг назад в прошлое. Огнестрельное оружие дульного заряжания, рассчитанное на черный порох, было распространено гораздо дольше, чем заряжаемые с казенной части ружья и пистолеты под металлические патроны. Патроны с металлическими гильзами получили распространение лишь в семидесятых годах девятнадцатого века. Маленькие, рассчитанные на слабый заряд патроны бокового боя и патроны центрального боя под игольчатые бойки начинают применяться лет за десять до американской Гражданской войны, но они нигде не были хотя бы приблизительно такими же распространенными, как пистонные ружья дульного заряжания, рассчитанные на черный порох. Кремневые ружья, и особенно ружья с фитильным замком, применялись намного дольше, чем патронные ружья. Ты должна знать, как обращаться с подобными ружьями; учти, пользоваться ими несколько сложнее.

Марго ответила Энн храброй улыбкой:

— Хорошо. Покажите мне.

— Мы начнем с небольшой демонстрации.

Энн насыпала узкую дорожку из разных порохов: бездымного ружейного пороха, бездымного пистолетного пороха и наконец — черного пороха.

— Современные бездымные пороха — это не взрывчатка. Они горят, а не взрываются. Детонирующий состав на дне патронной гильзы — взрывчатое вещество, но там его очень, очень мало. Все, что делает детонирующий капсюль-воспламенитель, — создает искру пламени, необходимую, чтобы поджечь порох. Вот это — современный ружейный порох, это — современный пистолетный порох. А вот тут, — Энн показала пальцем, — черный порох. В отличие от современных порохов он взрывается. Он сгорает гораздо, гораздо быстрее и поэтому куда опаснее, особенно под давлением. Смотри.

Она зажгла длинную спичку и коснулась ею конца дорожки из порохов. Современный ружейный порох воспламенился и сгорел медленно, пистолетный порох сгорел намного быстрее. Черный порох, бешено вспыхнув, исчез за долю секунды.

— Боже правый!

— То-то. Я сделала это, чтобы научить тебя уважительному отношению к черному пороху. Обращайся с ним осторожно, особенно когда ты заряжаешь оружие. Ошибка может вызвать увечье и даже оказаться смертельной.

— Вот здорово.

Энн улыбнулась:

— Просто не теряй головы и тренируйся. Теперь перейдем к компонентам боеприпасов для оружия, стреляющего с помощью черного пороха. Для большинства старинных ружей и пистолетов не было патронов, просто рассыпной порох и снаряд, называемый шаром, и еще клочок материи, называемый пыжом, который смазывался жиром, чтобы облегчить проталкивание вдоль ствола и уменьшить образование нагара. Во время американской Гражданской войны новая пуля, которую называли «маленький шар», устранила необходимость использовать пыж, но охотники и спортсмены так и не оценили вполне это новшество.

Марго сказала:

— Ладно: шар, порох и пыж. Покажите мне.

Энн продемонстрировала всю процедуру заряжания.

— Есть две важные вещи, которые необходимо помнить об оружии, стреляющем черным порохом. Во-первых, необходимо убедиться, что шар протолкнут в казенную часть до упора. Проверь длину шомпола, — она показала Марго как, — чтобы быть уверенной, что ты не оставила зазора в казенной части между глухим концом ствола и шаром.

— Хорошо. Но почему это важно?

— Помнишь, что я говорила о давлении в тысячи фунтов на квадратный дюйм, развивающемся внутри гильз современных ружей и пистолетов, когда бездымный порох начинает гореть? Ну а черный порох не горит, он взрывается. Если ты оставишь зазор вот тут, — она показала на казенную часть ствола, — то знаешь, что ты сделаешь? Ты, в сущности, соорудишь маленькую бомбочку.

У Марго округлились глаза.

— Ох!..

— Да. И ствол ружья может взорваться прямо тебе в лицо. И вот что еще нужно помнить: искры могут продолжать тлеть внутри. Нет никакого способа заглянуть в этот конец ствола. Он сплошной и закрыт со всех сторон, тут нет никакого замка, который можно было бы открыть, так что ты не можешь просто заглянуть и проверить. Если ты попытаешься насыпать еще пороха в горячий ствол, предварительно не прочистив его намотанной на шомпол влажной тряпкой, ты можешь поджечь насыпаемый порох, что подожжет порох в сосуде, из которого ты его насыпаешь. Вот почему ты всегда должна заряжать ружье из мерки, в которой помещается ровно столько пороха, сколько нужно на один выстрел. Конечно, во время сражения у тебя может не хватить времени прочистить ствол, — с улыбкой сказала Энн.

Марго сглотнула, и на ее лице отразилась полная растерянность.

Энн улыбнулась:

— Не беспокойся. Если ты рассчитываешь применять огнестрельное оружие в те исторические периоды, к которым относится большая часть времени его существования, то ты должна досконально овладеть тем, чему я буду учить тебя эти несколько следующих занятий, но огнестрельное оружие, использующее черный порох, не опасно, если ты научишься все делать правильно и будешь внимательно относиться к тому, что ты делаешь. Механизированные инструменты в руках необученного человека столь же опасны, а может, даже еще опаснее. Есть какие-нибудь вопросы, прежде чем мы приступим?

Марго посмотрела на Кита, пожевала свою нижнюю губу и затем покачала головой.

— Нет. Просто покажите мне, что я должна делать.

Энн начала обучать Марго с простой копии армейского револьвера — «кольта» образца 1860 года, — показав ей, как его заряжают, как вставляют капсюли, и затем выстрелила шесть раз. Перезаряжание заняло еще целых две минуты. После того как Марго усвоила, как это делается, она радостно спросила:

— А что дальше? Я знаю насчет кремневых ружей.

— Вот и отлично. А у меня есть прекрасное ружье из Кентукки, с которым можно попрактиковаться.

— У-ух! Дэниэл Бун и поселенцы на Камберлендском тракте и…

Кит ухмыльнулся. Романтические представления его внучки наконец дали ей в руки то оружие, которое она полюбила. Она даже неплохо с ним управилась. Малькольм еще может выиграть пари в конце-то концов. После кремневого ружья Энн показала ей более экзотические виды оружия, вроде ружья с колесным замком и даже ружья с фитильным запалом.

— И как только они умудрялись сохранять эти штуки горящими? — спросила Марго с притворным смехом, когда ее медленно тлеющий фитиль второй раз погас. — Я что-то делаю неправильно или это и в самом деле так трудно?

Энн усмехнулась:

— Во время сражений они пускали эти фитили по кругу в промежутках между выстрелами, просто для надежности. Это выглядело чертовски странно, когда битва происходила ночью.

Марго улыбнулась:

— Могу себе представить. Дождь, должно быть, путал им все карты.

— Да, он сорвал немало стратегических планов. Но, с другой стороны, дождь не щадил и тетив луков, да и картонных гильз. Современное огнестрельное оружие куда лучше защищено от влаги, чем большинство метательных орудий прошлого. И если уж речь зашла о другом метательном оружии, то мы должны научить тебя обращаться с арбалетами и баллистами, пращами…

Марго вытаращила глаза, но тут же ехидно ухмыльнулась:

— Так что, никаких духовых трубок? Или метательных дротиков?

— Ох, ну и дела! Одна из моих учениц в конце концов захочет научиться изготовлению кремневых ножей и метанию копья!

Кит не смог удержаться. Он начал хихикать.

Марго повернулась к нему с горящим гневом лицом:

— Что тут такого смешного?

— Прости меня, Марго, — сказал он, продолжая смеяться. — Но ты так явно торопишься. Научиться изготавливать кремневые ножи не будет такой уж напрасной тратой времени. Ты действительно можешь оказаться где-нибудь, где единственно доступными орудиями будут каменные. Помнишь того разведчика, который недавно вернулся из времен Вюрмского оледенения, проведя исследование образа жизни кроманьонцев?

— Да, я помню, что читала про это. В «Газете Шангри-ла».

— Верно. И ты видела, что провалилось сквозь потолок на следующий день, правда? Марго почесала в затылке.

— Да, ну, я действительно об этом размышляла. А что бы стал делать ты на моем месте, столкнувшись нос к носу с шерстистыми носорогами или с чем-то таким?

— Поискал бы ближайшее дерево, — посоветовал Кит. — Это грубияны со скверным характером. Требовались согласованные усилия многих охотников, чтобы справиться с ними. А что касается «чего-то такого», то это зависит от того, чем именно является это «что-то». Мне кажется, нам нужно включить в программу твоей подготовки биологию и охоту на крупного зверя.

Ее лицо стало чуть зеленоватым.

— Ну, в этом нет ничего страшного, — заметил Кит. — Полезно знать, как убить разных зверей, если ты умираешь с голоду или подвергаешься непосредственной опасности быть растерзанной. А я видел, как ты ела мясо, так что знаю, что ты не вегетарианка. И чему они только учат в нынешних школах?

— А-а, уважению к другим живым существам… Энн могла только закатить глаза в ответ на эту реплику.

— Ну, — Марго засунула руки в карманы, — я не вегетарианка какая-нибудь или еще что, и я люблю бифштексы, цыплят и все такое, и однажды соседка угостила нас дичиной. Мне просто никогда не приходилось охотиться, чтобы раздобыть пищу. Я знаю, что я выросла в Миннесоте и прочее, но я ни разу даже не была на рыбалке, — сказала она, чуть покраснев, что снова заставило Кита призадуматься, каким на самом деле было ее детство.

Кит кивнул, довольный, что она наконец смогла признать, что ей не хватает знаний и умений, которые ей необходимы.

— Ничего страшного. Многие городские дети не знакомы ни с охотой, ни с рыбной ловлей. А что касается уважения к животным, то на свете нет живого охотника, который бы не уважал до чертиков всех крупных хищников. И большинство охотников уважают также и копытных, на которых они охотятся. Они их уважают несколько иначе, может быть, чем тебя приучили, но это самое настоящее уважение. Ну… а если ты собираешься проходить сквозь неразведанные Врата, то тебе полезно знать, как находить себе пропитание в дикой местности. Не говоря уже о том, как не дать местным четвероногим хищникам съесть тебя в качестве легкой закуски между более основательными блюдами. Поэтому мы начнем учить тебя приемам охоты, чтобы ты была готова к твоей первой попытке самой добыть себе еду.

— Ладно.

— Просто помни одну вещь: постарайся избежать возведения четвероногих созданий на моральный пьедестал, не имеющий никакого отношения к действительности. Ошибочные суждения о поведении и мотивах ничуть не идут на пользу животным, а для тебя они могут плохо кончиться. Пожалуй, — он встал, — мне пора вернуться наверх. Ты неплохо продвинулась, — признал он, — но тебе еще предстоит серьезно поработать. Энн, спасибо. Марго, увидимся с тобой за ужином. Встретимся в «Радости».

— В самом деле? — Марго просияла.

— Да, в самом деле, — улыбнулся он. — До вечера. Уходя из тира, он слышал, как Энн говорила:

— А вот очень старинная разновидность огнестрельного оружия, она называется шомпольным ружьем…