"Ночь длинных ножей" - читать интересную книгу автора (Рясной Илья)

Глава 21 ПРЕДЛОЖЕНИЕ, ОТ КОТОРОГО НЕ ОТКАЗЫВАЮТСЯ


Ночью в станице появились листовки, размноженные типографским способом. Они были расклеены на столбах и заборе, примыкавшем к районному отделу — Пока ты пьянствовал, враг не дремал, — сказал Алейников.

— Обидно даже Не уважают, — хмыкнул начальник штаба, читая листовку, содранную со столба. — И что теперь? Прямо бери чемоданы и в дорогу.

Листовка была исполнена мелким шрифтом и читалась с трудом, текста было много:


"Верховный Шариатский Суд. Высший Военный Маджлисуль Шура Моджахедов. Решение номер 15. Дата: 25 августа сего года.

Приведение к покаянию вероотступников и вероотступниц.

Решение Верховного Шариатского Суда и Общего командования ВВМШМ относительно Кадырова Ахмада, членов его правительства, глав администраций, сотрудников милиции и других правоохранительных структур, судей, работников средств массовой информации (СМИ) и иных лиц, сотрудничающих с оккупационными властями Хвала Аллаху, господу миров, мир и милость Аллаха над его посланником Когда мусульманин совершает поступок, выводящий его из ислама, ему предписывается покаяние. В случае отказа он приговаривается к смертной казни.

Ахмад Кадыров и вышеперечисленные лица совершили несколько действий, выводящих их из лона ислама:

1. Поддержка и содействие неверующим против мусульман.

"Всевышний сказал: «О вы, которые уверовали! Не берите иудеев и христиан друзьями себе: они — друзья одни другим. А если кто из вас берет себе их в друзья, тот и сам из них. Поистине, Аллах не ведет людей не праведных!» (Сура «Трапеза»).

2. Признание ими суда христиан над собой, противодействие суду шариата.

Всевышний сказал: «А кто не судит по тому, что низвел Аллах, то это — неверные» (Сура «Трапеза»).

3. Разрешение ими того, что запретил Аллах, как кровь и имущество мусульман и правление над ними.

Говорится в книге «Махьяли» по мазхабу аш-Шафни в главе «Вероотступничество», что причиной вероотступничества может стать разрешение действий, запрещенных согласием всех ученых мусульман («иджмаа»), таких, как прелюбодеяние и т, п., или запрещение разрешенных действий, таких, как женитьба и т.д.

Если мусульманин совершает что-либо из вышеперечисленного, то он подпадает под следующие пункты: а) вероотступник оказывается в числе неверующих, которые попадут в ад. Всевышний сказал: «А если кто из вас отпадет от вашей религии и умрет — у таких тщетны их деяния в ближайшей и будущей жизни! Эти обитатели огня, они в нем вечно пребывают» (Сура «Корова»); б) вероотступник приводится к покаянию и присяге. Если он раскаивается, то прощается, если упорствует в неверии, то его убивают согласно слову посланника Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует): «Если кто сменит религию, убейте его». (Приводится у Бухари и Муслима.) Имам аш-Шафни сказал: «Вопрос, в котором не разошлись мусульмане, это то, что за вероотступника не берется выкуп, он не освобождается и не обменивается, если он не вернется в лоно ислама, то его убивают»; в) если вероотступником является кто-нибудь из супругов (муж или жена), то нарушается их брачный договор, в случае, если отступивший от веры, раскаявшись, вернется в религию Аллаха, то брачный договор может быть возобновлен; г) вероотступник не наследует и не наследуют ему, его состояние является добычей для мусульман согласно слову посланника Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует): «Не наследует мусульманин неверному и неверный мусульманину» (хадис соответствует); д) не может вероотступник быть опекуном или составлять брачный договор; е) если вероотступник умрет или будет убит, его тело не обмывают, не заворачивают в саван, не совершают над ним заупокойной молитвы и не хоронят на кладбище мусульман, Всевышний сказал: «И никогда не молись ни об одном из них, кто умер, и не стой над его могилой, ведь они не веровали в Аллаха и его посланника и умерли, будучи распутниками!»

Основываясь на вышеизлагаемых пунктах обвинения, Верховный Шариатский Суд постановляет:

1. Кадыров Ахмад и вышеперечисленные лица, сотрудничающие с оккупационными властями, — вероотступники. Все они призываются к покаянию, в противном случае приводится в исполнение смертная казнь.

2. Те, кто задействованы в пророссийских СМИ, будут уничтожены в случае отказа от покаяния — и мужчины, и женщины.

3. Сотрудники правоохранительных структур, содействующие оккупационным войскам России, обязаны в кратчайшие сроки оставить свою антиисламскую деятельность. В противном случае они могут быть уничтожены. Те, кто сотрудничает с оккупационными властями для получения пропитания и для обеспечения собственной безопасности, должны покинуть места своей работы. Иначе они могут быть уничтожены, так как они смешались с неверными и вероотступниками.

4. На ком будет доказано шпионство в пользу неверных, убиваются после решения судьи района — это решение считается требованием к раскаянию ко всем перечисленным группам вероотступников и вероотступниц. Для них предоставляется срок в две недели со дня выхода постановления.

На амиров и судей районов возлагается приведение в исполнение решений Шариатского Суда в соответствии со словами Всевышнего и его посланника.

Предписывается для мужей или жен вероотступников отстраниться от своих супруг или супругов. А также родственникам вероотступников и вероотступниц, чтобы не купать их, не совершать заупокойную молитву и не хоронить на кладбище мусульман.

Каждый мусульманин обязан помогать моджахедам в поиске и опознании вероотступников, вероотступниц и разведчиков. А также необходимо отдаляться от них, чтобы не коснулось вас наказание во время исполнения приговора.

Постановление Верховного Шариатского Суда и Общего командования ВВМШМ".


— Подпольный обком действует, — усмехнулся начальник штаба.

— Посмотри, у них есть типография. Они печатают листовки и газеты. Еще остаются ресурсы, — сказал Алейников.

— На юге. В горах. Там неперепаханное поле. Заповедник… Вся беда в нашей мягкотелости. Ну, поймаешь ты мальчонку с этими листовками. И что ты ему сделаешь? Если бы как в войну — к стеночке… К стеночке, — мечтательно произнес начштаба. — Сразу бы желающих вести пропаганду поубавилось…

— Ваххабиты… Они своих мусульман еще больше, чем нас, достали…

— Они весь мир скоро достанут…

— Я изучал историю вопроса, — сказал Алейников. — Ваххабизм появился как религия войны. Когда арабы пытались освободиться от турецкого владычества. И добрый мусульманин — для них точно такой же враг. У них все враги. Ведь не европейцы, а ваххабиты в 1801 году напали на центр шиитского паломничества Кербалу, где находится гробница Имамхусейна, внука пророка Мухаммеда, разрушили все сооружения над гробницей, перебили пять тысяч мусульман, вернулись в Неджд с добычей, нагруженной на двухстах верблюдах. А в 1803 году они завладели Меккой, там оттянулись в полный рост, разбили «черный камень» Каабы, самую главную мусульманскую святыню, разрушили золотые купола над местами, где, по преданиям, родился пророк Мухаммед. А в Медине разорили гробницу, воздвигнутую над могилой Мухаммеда. И, разрушая места культа мусульманских святых, с упорством твердили: «Аллах посылает милость тем, кто их разрушает, и ничего тем, кто их строит».

— Ублюдки, — вздохнул горько начштаба.

— И с тех времен не изменилось ничего. Сегодня ваххабизм — все та же религия войны… Интересно, что этих фанатиков издавна используют европейцы. Почин принадлежит англичанам, которые их руками боролись против турок, подпитывая ваххабитов оружием и деньгами. А сегодня спрос на террор и отморозков в мире огромен. Ваххабитов, и вообще исламский фундаментализм в любой форме и упаковке, очень активно используют американцы и мировая элита. Смотри, в Афгане именно американцы вместе с Пакистаном воспитали талибов. В Чечне руками Саудовской Аравии та же Америка, хоть и открещивается от этого, поддерживает ваххабитов, пытаясь поставить на колени регион и выбить нас отсюда.

— Америкосы — тоже ублюдки, — почесал затылок начштаба.

— Они еще и идиоты. Удержать такую силу в руках невозможно. Бешеные псы кусают и хозяев. Штатовцы ведь считали, что «Талибан» им по гроб жизни обязан. И в благодарность получили Усаму бен Ладена, который объявил Америке газават и с завидной методичностью закладывает взрывные устройства у американских посольств и баз. Говорят, небоскребы хорошо падают.

— Интересно посмотреть бы, — хмыкнул начштаба.

— Ладно, — Алейников махнул рукой. — Теория суха. Надо делами заниматься. Работы по горло.

— У меня тоже. Надо отчет отправить в Гудермес. Сто двадцать пунктов, черт возьми! Совсем с этими бумагами ополоумели. Эх, погубят бумаги Россию.

— Не погубят, — отмахнулся Алейников.

День действительно ожидался суматошный. Больше часа длилось совещание у прокурора, где проработали тактику действий по громким делам. Зависло наглухо несколько убийств русских жителей, вроде были подозреваемые, которые могли быть причастны к этому, но все они подались в бега и сдаваться живыми намерений не испытывали.

Потом состоялся куда более серьезный разговор — с начальником отдела ФСБ. И касался он главного — как не бежать за поездом, а опережать события. Главный рецепт от всех бед на сегодня — резко активизировать агентурно-оперативную деятельность. Оба сошлись на том, что нужно работать бок о бок, а не тратить всю жизненную силу, как это делается в Ханкале и Гудермесе, на межведомственную борьбу и выяснение вечного вопроса — кто главнее, мент или чекист. И наметки в таком сотрудничестве были. Имелась одна идея, обещавшая далеко идущие последствия.

— Смотри, если получится — ордена привинчивать будем, — сказал начальник отдела ФСБ.

— А, у меня и так уже три штуки, — отмахнулся Алейников.

Фээсбэшник — полковник, грузный, немного одутловатый, но с блеском азартного профессионального интереса в глазах, посмотрел на него несколько удивленно.

— Когда успел?

— СОБР, пять лет. Все горячие точки мои… Два раза Грозный брал.

Когда беготня закончилась, часы показывали полтретьего. С обедом Алейников пролетел. И вспомнил о приглашении Шимаева, которое за всеми заботами вылетело из головы. Хозяин кафе о чем-то хотел переговорить — это было понятно…

Завидев на пороге своего заведения Алейникова, Шимаев развел руками, благостно улыбаясь:

— Уже заждались тебя, дорогой.

В кафе было несколько хорошо изолированных кабинок, где можно было переговорить с глазу на глаз. В одну из них хозяин кафе пригласил гостя, отдал распоряжение официантке:

— Давай все туда… Выпить как?

— Никак.

— Понял. Тогда пива.

— Бутылочку можно…

Алейников с удовольствием уселся на широкий мягкий скрипучий стул из добротного дерева, оставшийся, видимо, еще с тех пор, когда в станице размеренно текла полноценная жизнь. Хозяин кафе исчез. Алейников в одиночестве просидел минут десять, пока официантка сервировала стол. Она принесла блюдо с мясом, закуски, две запотевших бутылки пива и маленький графин с водкой.

Шимаев наконец появился и уселся напротив.

— Не против, если тоже поем? — спросил он. — Работы много. Самому повару некогда поесть.

— Это случается, — Алейников наложил мяса с картошкой. — И что ты хотел мне сказать?

— Я хотел? — удивился Шимаев.

— Ты хотел.

— Да, хотел, — кивнул он, наливая себе в стаканчик немножко водки, а Алейникову пиво.

— Не стесняйся…

— Не знаю, как начать. Это, в общем-то, совершенно не мое дело. Просто люди меня просят. Я откликаюсь. Я всегда всем помогаю, особенно когда дело благое. Вот такой я человек.

— Дальше.

— Родственник… Я дел с ними не имею. Он просто тоже хороший человек. И всем помогает. Он говорит, что…

— Слушай, не томи. Без тебя проблем полно.

— Он сказал, что знает людей, которые хотят отдать американца.

— Чего? Это кого?

— Врача.

— Майкл Грэй?

— Грэй?… Кажется, да… Который недавно пропал.

— Кто отдаст?

— Люди.

— За деньги?

— Не знаю… Человек сам с вами встречаться боится… Я его приведу… Поговоришь… Только прошу, зла ему Не делай. Он от доброты помогает. Он сам не бандит. Ничего не знает. И его не особо ценят. За него ничего не получите, клянусь Аллахом.

— Тебе зачем это?

— Я ничего не имею. Кроме уважения.

— Со всех сторон?

— Точно. А уважение в наших краях дорогого стоит.