"Инкуб, или Демон вожделения" - читать интересную книгу автора (Рассел Рей)14Джулиан проснулся от боли в затекшей шее. Помассировал. Под рукой не кожа, а наждачная бумага. Он приоткрыл сначала один глаз и увидел незнакомую стену. Понятно, ночь прошла в кресле Лориной гостиной. Ворча, он потянулся. Провел ладонью по заросшим щекам. Одежда измята. Джулиан посмотрел на свои часы. Они остановились в четыре семнадцать. Электронные часы на столе показывали шесть тридцать. Встав с кресла, он медленно направился к спальне Лоры. Она продолжала спать под действием снотворного. Дышала ровно, но тяжело. Из-под одеяла высунулась нога. И именно эта обнаженная нога создавала ощущение какой-то трогательной уязвимости. Прежде чем прикрыть, Джулиан нежно погладил ее. Вернувшись в гостиную, он увидел в окно, что к дому подъехала и остановилась машина Дока Дженкинса. Джулиан встретил его у дверей. – Вы как раз вовремя, Док, – сказал он. – Я не могу задерживаться, – заметил доктор, – меня ждут пациенты. – Побудьте немного, пока я схожу в гостиницу, приму душ, побреюсь и переоденусь. Завтракать не стану. Устрою набег на Лорину кухню, когда вернусь. – Ну, что ж, – согласился доктор, – на столько отпускаю. Откройте за это секрет: почему вы подозреваете Хэнка и Клема? – Идите к разгадке от того, что я вам рассказал вчера, – ответил Джулиан. – Вы чисты только потому, что не подходите по временным параметрам. Я доверяю себе, ибо точно знаю, что не делал этого, даже если никто другой того не знает. Ну а эти двое вполне могут быть под подозрением. Она все еще спит мертвым сном, – кивнул он на спальню. – Я скоро вернусь. Док быстро прошел в спальню. Аккуратно, чтобы не разбудить женщину, поднял одеяло. На Лоре была прозрачная, как дымка, рубашка. Через нее проступали темно-коричневые круги грудей. Док посмотрел на них с восхищением. Рубашка задралась до талии, и взгляд его застопорился на кучерявом треугольнике. Док с трудом преодолел яростное желание дотронуться до вожделенного места. – Грязный старикашка, – пробормотал он. Затем осмотрел повязки, проверил пульс и прикрыл Лору. Глубоко и часто дыша, Док вернулся в гостиную и стал дожидаться Джулиана. А тот уже принял душ и побрился. В глубоком раздумье Джулиан вышел из ванной, накинув махровую простыню. Его торс был покрыт жесткими черными волосами, росшими в форме креста. Верхняя планка протянулась от соска до соска. Вертикальный луч проходил от ямки на шее до зарослей на бедрах. Не одеваясь, он присел на край кровати и снял телефонную трубку. В Бостоне уже не слишком рано – разница во времени составляла три часа. И вполне удобно звонить профессору Стефаньски. Джулиан назвал гостиничной телефонистке нужный номер и положил трубку. Пока соединяли, он успел одеться, схватил трубку и вскоре услышал, впервые за несколько лет, знакомый голос с сильным славянским акцентом. Этот голос принадлежал его учителю. – Джулиан? Это ты? Старый ты стал, Джулиан. Очень старый. Откуда ты звонишь? – Из Галэна. Это небольшой городок в Калифорнии. – Говорят, там хороший климат… – Да, здесь хорошо. – А у нас три дня льет как из ведра. – Профессор, мне нужна ваша помощь. Несколько цитат из тех старинных книг, которые есть в вашей личной библиотеке. – Да, да, я слушаю… – Вас это не очень обременит? – Нет, буду рад помочь. Скажи, какие нужны книги, я запишу. – Сначала запишите номер телефона. Я буду через несколько минут. Позвоните, когда подберете книги. Он продиктовал номер Лориного телефона и перешел к делу: – Так, прежде всего Богэ… – Да, Богэ… Я пишу, дальше. – Продолжаю: Реми. И Биллуарта. А кто автор той книги с длинным названием? – Де Ланкрэ? – Да, да, Пьер де Ланкрэ. О, чуть не забыл, – еще мне понадобится трактат Бенедикта. – Записал. Бенедикт. Это все? – Думаю, этого вполне достаточно. – О'кей! Жди звонка. Но Джулиан… – Да, сэр? – Чем ты там занимаешься? Эти книги… Эти авторы… Неужели ты нашел… – Не по этому телефону через коммутатор в гостинице. Да, возможно. Наконец-то! – Боже мой, Боже мой! – Я заканчиваю разговор, сэр. Пожалуйста, позвоните, как только сможете. – Да, конечно, Джулиан, мальчик мой. Если ты хочешь дожить до моих лет, прошу тебя, действуй очень осторожно… Обещаешь? Доку Дженкинсу, сидевшему в гостиной Лоры, было невероятно стыдно за себя. Он проанализировал свой поступок и не нашел никакого оправдания. Может быть кто-то другой попытался бы объяснить все рационалистически: дескать, это был врачебный осмотр, чисто профессиональный интерес. Но делом чести для Дженкинса было никогда не обманывать себя. Никакой медицинской необходимости снимать с Лоры одеяло не было. «Воспользовался преимуществом перед самим же усыпленной женщиной, – корил себя Док. – Это недостойно джентльмена и непростительно для врача. Стареющий маразматик… Последний всплеск мужского естества, подобно тому как вспыхивает свеча, прежде чем погаснуть? Может быть, и так. Но все равно это непростительно. Хотя бы потому, что уже несколько лет Лора нравится мне». У доктора родилось странное чувство некоего душевного родства с насильником в том смысле, что он теперь по крайней мере мог понять мотивацию его поступка. Ведь только несколько мгновений отделяли Дока от возможности самому совершить гнусность. Будь желание чуть сильнее, а воля слабее, он мог бы переступить запретную черту и удовлетворить свою похоть с этой и так уже пострадавшей женщиной. И это он – хороший муж и отец, уважаемый всеми целитель, один из столпов местного общества, добрый старый Док! К дому подъехал Джулиан. Доктор с облегчением поднялся. Ему не терпелось поскорее исчезнуть из этого дома. Сможет ли он когда-нибудь взглянуть в лицо Лоре Кинсайд без угрызений совести? Как он теперь станет дотрагиваться до нее, осматривать, лечить? Может ли он в конце концов доверять самому себе? Он открыл дверь и впустил Джулиана. – Она еще спит? – сразу же поинтересовался тот. – Спала, когда я в последний раз заходил в спальню… – Спасибо, что подменили меня, Док. Зазвонил телефон. – Это, наверное, меня, – объяснил Джулиан и снял трубку. На улице доктора пронзила невероятная мысль. А не он ли сам насильник?.. Вдруг на него находят минуты забвения… что, если это такое жуткое беспамятство… приступы шизофрении? Эти страхи мучили его по дороге к машине. Включая зажигание, он твердо ответил себе: «Нет, может быть, он и грязный старикашка, но насильником не был и быть не мог. Слишком много доказательств против. Где в таком случае пули? А временной расчет Джулиана?» Док резко нажал на газ и помчался от дома Лоры Кинсайд. Тем временем Джулиан закончил разговор и повесил трубку. Он старательно записал в блокнот все, что продиктовал его старый учитель, прочитал вслух и теперь изучал полученную информацию в деталях. Это вызывало у него смешанное чувство неуверенности и восторга. Он не узнал ничего такого, о чем не слышал бы раньше или, по крайней мере, не подозревал. Но собранные воедино факты позволили ему подтвердить гипотезу, возникшую в глубинах его сознания. – Который час? – сонно спросила Лора. Обернувшись, поскольку стоял спиной, он увидел ее в дверях. На ней была только прозрачная рубашка. Глаза отекли от долгого сна. – Пора завтракать, – бодро ответил Джулиан, быстро запихивая в карман записную книжку. – Я хочу есть, а ты? Она покачала головой. – Я слышала звонок, кто это был? – Это звонили мне. – Он подошел ближе к ней. – Как себя чувствуешь, дорогая? – Нормально… Пора собираться на работу… – Ну, уж нет, только не это. Приказ Дока – полный покой, – твердо сказал Джулиан. – Дневной выпуск… – Один раз Биллу Картеру придется обойтись без вас. Бросив взгляд на ее одеяние, он поинтересовался: – Тебе, наверное, холодно? Она, кивнув, согласилась: – Да, холодно. Потом, посмотрев ему в глаза долгим пристальным взглядом, произнесла: – Согрей меня, Джулиан, согрей поскорее… Не отводя взгляда, Лора подошла к нему вплотную и прильнула. У него вспыхнуло желание и охватило всего, распространяясь как огонь. Он взял ее лицо в свои ладони, и губы их слились. Быстро без слов, не тратя времени на нежности, они обхватили друг друга. Они не помнили, как очутились сначала в спальне, а потом оба, уже нагие, в кровати, брошенные сюда взрывом страсти, подталкиваемые пульсирующим, неугомонным потоком крови в теле каждого. Позднее напомнил о себе голод. Облачаясь в халат, Лора спросила: – Ты умеешь жарить яичницу? – Если это надо… – Надо. А я пока позвоню Биллу Картеру по поводу сегодняшней передовицы. – Подробный отчет о нашем поистине чемпионском сражении в постели? Лора швырнула в него подушку. – Зверское нападение прошлой ночью на Мое Редакторское Величество. Такой заголовок поможет продать энное количество номеров дополнительно. – Ты железная леди… – Будем надеяться, что твоя яичница железной не будет. – Яичница а ля Джулиан – железная? Ну нет, она будет такой же воздушной, как твоя обворожительная сорочка. Джулиан поднял ее с пола и с удивлением обнаружил разрыв по шву. Это он в порыве страсти порвал прозрачное одеяние Лоры. Она рассмеялась… Дневной выпуск «сигнала» разошелся мгновенно. Жители Галэна с жадностью читали сенсационный материал, хотя сам факт нападения на Лору и ниспосланное ей тяжелое испытание новостью не были. Все это уже не один час пережевывалось потрясенными городскими сплетниками. Лора позволила себе в материале несколько язвительных замечаний по поводу неэффективной работы людей шерифа. Это, естественно, не обрадовало Хэнка Валдена, хотя он был вынужден признать, что они не беспочвенны. Он также понимал и деловые интересы Лоры – надо было продать как можно больше номеров газеты. Самым обеспокоенным человеком в городе в тот день был, наверное, Док Дженкинс. Когда изможденный послеобеденным обходом больных он вернулся вечером домой, его стали одолевать мрачные мысли. Он единственный осматривал женщин, подвергшихся нападению. И только он знал подлинные невероятные размеры орудия, служившего удовлетворению похоти. Его беспокоил не на шутку и прилив собственной страсти в спальне у Лоры. Угрызения совести по-прежнему мучили его, будто бы он совершил нечто ужасно постыдное. Как холодный лунный свет сквозь туман, пробивался через этот ворох мыслей страх за собственную дочь – и она могла стать приманкой для насильника. Вконец измотанный, он наконец улегся в постель рядом с женой. Док уже не мог видеть, что происходило за окном комнаты дочери. В это время прямо к окну Дженни кто-то карабкался по ветке перечного дерева. |
||
|