"Путь славы" - читать интересную книгу автора (Биллс Рэндалл Н.)

XXVII

Лошадиная степь, Цирцея-Нова, Ямаровка

префектура Ирис, Синдикат Дракона

2 октября 3062 года

Ёсио нажал на гашетку, отправляя два десятка ракет среднего радиуса действия в рой элементалов, только что заваливших лёгкий омнимех типа «оуэнс». Зная, какую опасность, представляет эта пехота из «усовершенствованных» клановскими генетиками людей, он решил атаковать их, хотя элемы уже отходили. Хотя он и ценил свой четвероногий мех по ряду причин, тот мог стрелять лишь прямо перед собою, в передней арке огня. Один из элементалов схлопотал прямое попадание; детонировавшая боеголовка разрушила его бронедоспех, обратив человеческое тело под оным в кровавую кашу. Остальные ракеты, ырыли воронки в грязи, заставив бронированную пехоту броситься врассыпную. Видимо, обстрел привёл их в замешательство, но командир быстро восстановил контроль над ситуацией, и «жабы» запрыгали, включив ракетные ускорители, в сторону невысокой гряды холмов.

Рубиново-красные выспышки лазеров протянулись к элементалам, разрубив одного пополам, а затем выцепив ещё парочку в полёте. Ёсио довольно улыбнулся, бросив взгляд на выросший рядом с его «бисямоном» альшаинский «комодо». Этот сутулый сорокапятитонный мех был разработан специально для борьбы с клановской бронированной пехотой; его вооружение состояло из полудесятка средних лазеров на каждом запястье. Оставив «комодо» разбираться с «жабами», Ёсио отошёл назад, не видя в подобном отступлении ничего недостойного. Пройдя несколько сотен метров, он двинулся боком, как мог только четвероногий мех, в обход массы альшаинских мехов. До космодрома оставалось всего два километра. Дождь начал стихать; облака на востоке светились в лучах выползающего из-за горизонта рассветного солнца. Он посмотрел на ожидающие погрузки транспорты как библейский еврей на Землю Обетованную после сорокалетнего блуждания в пустыне. Эта ночь, безусловно, стоит иных сорока лет, подумал он мрачно.

Последняя атака почти уничтожила его батальон, и только своевременный подход 1-го батальона спас их от полного истребления. Коты придерживали свои тяжёлые и штурмовые мехи в резерве до конца, и только что пустили в ход. Звезда, состоящая из двух «супернов», двух «новакэтов» и ещё одного ассаулта, в котором Ёсио на глазок признал «хайлендер IIC», атаковала и вынесла передовой ленс, а затем прорвалась в образовавшуюся брешь в строю альшаинцев. Развернувшись налево, они обрушили всю свою огневую мощь, равною таковой у полной роты его собственных мехов, на правый фланг Мстителей. Тридцать секунд спустя ещё один ленс был сметён этой лавиной огня. Когда правый фланг батальона Ёсио рассыпался, Коты перенесли огонь на фланг левый. Альшаинцы сломали строй, и Ёсио мог лишь наблюдать в бессильном бешенстве, как Коты убивают их, одного за другим, быстрее, чем он мог восстановить управление войском. Призрак неминуемого поражения встал перед его внутренним взором.

Но затем на Котов обрушились импульсы излучателей и сотни ракет, оповестившие о прибытии двух рот 1-го батальона. Новакошачьи воины сопротивлялись, подобно демонам, используя свою легендарную способность вести меткий огонь энергетическим оружием со смертоносным эффектом. Ёсио посмотрел на изуродованный остов одного из мехов этой штурмовой звезды, распростёршийся на земле. Этот образ ему было не забыть до самой смерти. Всё ещё горящий и, как показывали инфракрасные сенсоры, раскалённый добела, несмотря на льющий с небес дождь, с испещрённой пробоинами, оплавленной бронёй, с левою рукой, висящей на нескольких уцелевших кабелях… Едва ли там внутри мог остаться кто-то живой. Но мех вдруг шевельнулся, поднимая вооружённую двумя лезерами правую руку, и выстрелил. Это были излучатели нового типа, «тяжёлые (heavy)» лазеры, разработанные кланами, обладающие большей мощью, чем любое лазерное оружие прежних времён. Семидесятитонный омнимех «новакэт» огневой конфигурации D, гордость кошачьего тумена, казалось, восстал из могилы, чтобы уничтожать всех врагов клана. Но выстрелы не достигли цели, и он затих.

Теперь, когда опасность миновала, Ёсио смотрел на далёкий космодром; к нему вернулась уверенность в победе – но какова цена? Он получил доклады о двадцати трёх достоверно уничтоженных новакошачьих мехах. Но его батальон, однако, был уничтожен, и ополовинился весь полк. Победив, мы остались без войска. Воистину, пиррова победа.

– Погиб ли ты этой ночью, Зэйн? – прошептал он. Потянувшись к панели передатчика, чтобы связаться с планетолётами, он уловил неожиданно движение среди дымящихся обломков металла метрах в четырёхстах слева. Это был боевой механизм, и силуэт его показался Палмеру знакомым; он резко хлопнул по клавише увеличения изображения на экране.

Обгорелый «пакхантер» бросился на него.

Зэйн использовал ракетные ускорители «пакхантера», чтобы подобраться ближе к цели, которую он безотчётно искал всё это время. Опустившись на землю в четырёх сотнях метров от «бисямона», он включил передатчик на открытой частоте, чтобы все могли слышать его слова. Он не ждал этого момента, и не готовился к нему; собственное выживание, и выживание того, к кому он обратил свою речь, их встреча среди устланного обломками боевых машин поля были случайностью. Но у него оставался единственный вопрос и был лишь один способ найти на него ответ.

– Я мехвоин Зэйн из Клана Кошки Новой звезды. Я пилотирую единственный «пакхантер» Первого Драконокошачьего кластера. Следуя ритуалу зеллбригена, я бросаю вызов на поединок тю-са Ёсио, пилоту «бисямона». Да будет этот бой честным, и никто не вмешается в его ход!

Мёртвая тишина была ему ответом.

Немногие уцелевшие синдикатовские и кошачьи воины расступились, прерывая ещё идущие схватки; все взоры обратились на него. Глядя на бросившего вызов воина, чей мех получил покамест лишь незначительные повреждения брони, Ёсио не мог не восхищаться этим человеком. Сделав несколько шагов вперёд, он сократил дистанцию до трёхсот метров. Затем остановил «бисямон» и также открыл общий канал связи.

– Я тю-са Палмер Ёсио, командир третьего батальона Одиннадцатого полка Альшаинских Мстителей Объединённой Армии Синдиката Дракона, – торжественно произнёс он. – На протяжении пяти поколений моя семья несла меч Дракона и служила Дракону; и я сам сражался на более чем дюжине миров. Я принимаю ваш вызов, и да не вмешается никто в ход поединка.

Хотя это не было традиционным ответом самурая на вызов, Ёсио чувствовал, что его ответ будет принят. Зэйн сказал лишь одно-единственное слово:

– Сейла!

Ёсио знал что, одержав победу над Зэйном, он не сможет не оплакать его гибели. Два боевых механизма стояли друг напротив друга, разделённые всего тремястами метрами. Секунды сложились в минуты; и прекратился, иссяк ливень; влекомые ветром, облака медленно уплывали на восток. Вдоль далёкого горизонта разливалось золотое сияние, знаменуя скорый рассвет.

Зэйн смотрел на приземистую фигуру «бисямона» в рамке прицела, уже зная, что нужно сейчас сделать. Он был уверен в своей победе, но что-то мешало ему нажать на спуск, начиная бой. Оставался ещё один, последний, вопрос, на который он хотел получить ответ.

– Зачем, Ёсио? – спросил он на открытой частоте.

– «Зачем» что? Зачем мы сражались этой ночью? Я тоже хотел бы спросить тебя, Зэйн. Как?

Зэйн понял. Ёсио хотел знать, как НоваКоты узнали о плане Альшаинских Мстителей? Он решил сказать правду.

– Вам нелегко будет в это поверить, но я отвечу. Это было видение, пришедшее мне на горе Тенгоку. Я потратил долгие недели на то, чтобы постичь его суть, и, наконец, понял, что вы собираетесь атаковать Медведя-Призрака. И, хотя это могло стоить мне жизни, и уже стоило жизней многих людей моего клана, мы должны остановить вас.

Каждый на поле боя слышал эти слова, но Ёсио не отвечал.

– На что вы рассчитывали, Ёсио? Вы полагали Медведей слабыми за неспособность или нежелание расширять свои границы? Разве вы не понимаете истинную природу Медведя? Он может спать в своей берлоге месяцы и годы, но стоит его потревожить, и гнев Медведя будет скор и неумолим. Они плохо показали себя во вторжении, но сейчас в Доминион пришли новые войска. Сейчас, когда другие кланы слабы, расколоты или разрушены, они сильны, как никогда.

– Мы хорошо знаем силу Клана Медведя-Призрака! – сердито парировал Ёсио. – Именно поэтому мы – лишь один из полков, посланных, чтобы отвоевать наш родной мир. Гнев разбуженного Медведя не имеет значения. То, что сейчас стало его берлогой, было нашей землёй задолго то того, как родился ваш Николай Керенский! Вот за что мы сражались этой ночью. Мы должны отвоевать миры Дракона, чтобы очистить империю от изменников и кланов!

Теперь уже Зэйн молчал, потрясённый до глубины души. Их сражение, гибель стольких бойцов Драконокошачьего кластера были бессмысленны. Одиннадцатые Альшаинские Мстители были только одним из полков, отправленных в атаку на Медведей. Как они могли быть настолько слепы? Нападение на Альшаин разбудило бы спящего медведя, и лишь большой кровью можно будет его остановить.

Руки Ёсио дрожали на рычагах. Слова Зэйна разожгли всю его прежнюю ненависть к кланам и пути позора, которым вёл империю координатор. Более не имело значение, что он восхищался новакошачьими воинами. Разве нельзя уважать вага? Ниндзё – сострадание – толкнуло его на дружбу с Зэйном. Но гири, долг истинного самурая Синдиката Дракона, каковым он являлся, говорил, в чём заключается его обязанность. Империя должна быть очищена от скверны. Сейчас два этих стремления, сострадание и долг, боролись в его душе. Наконец, вспомнив то, что знал о пути кланов, он нашёл – так ему показалось – тонкую грань между ниндзё и гири.

– В память о дружбе, связывающей нас, я предлагаю хегиру, – сказал Палмер Ёсио. Хегира означала возможнось подразделения клана уйти с поля боя без урона для чести. Примет ли Зэйн этот путь?

Прикрыв глаза, думая об истраченных впустую жизнях товарищей, Зэйн ждал волну гнева, который должен был испытать. Но не было ничего. Он и Ёсио стояли лицом к лицу, готовые к последней смертельной схватке. Гнева не было; только лишь горе. Каждый из них испытывал одинаковые чувства – но в отношении своей родины. Очистить от скверны клан. Очистить от скверны империю. Две эти вещи были несовместны. И это делало их врагами, несмотря на общность чувств. Хотя он знал, что это не изменит ничего, он сказал Ёсио:

– Я очистил свою душу, Палмер. Присоединись ко мне.

Это был первый раз, когда он назвал его по имени. Возможно, подобное проявление дружбы и заставило бы альшаинца осознать… Понять то, что совсем недавно сумел понять Зэйн. Что касается него самого, то он, наконец, нашёл свой путь. Нашёл покой.

Слёзы катились по полыхающим жгучим огнём стыда щекам кашира Хохидзё Госики. Молодой самурай с горечью смотрел, как тот, кто так долго был оплотом гордости и чести Дракона среди них, колеблется, готовый предать свои идеалы. Он сам стал воином Альшаинских Мстителей, стал частью «Общества Чёрного дракона», чтобы достичь того, о чём мечтал столько лет – нанести ответный безжалостный удар кланам. Приказ Мстителям начать совместные учения с НоваКотми был худшим его кошмаром; он с омерзением смотрел на этот мир, заражённый ядом клановского варварства, боясь, что этот яд коснётся и его. Как коснулся…

Этой ночью, когда Мстители и Коты сошлись в бою, он радовался шансу нанести ответный удар тем, кто столь подло свил себе гнездо в самом сердце империи. Но вместо радости победы он изведал горечь поражения, единственный, оставшийся в живых из своей роты. Он видел, как презренные Коты били из засады, убивая его друзей и товарищей. Его собственный «блэкджек» потерял руку и большую часть брони. Бедренный актуатор правой ноги вышел из строя, и только единственная автоматическая пушка могла стрелять.

Теперь, охваченный гневом, ненавистью, и горем, он смотрел на стоящего в полукилометре новакошачьего воина, столь нагло посмевшего бросить тю-са Ёсио вызов на поединок. А потом прозвучало слово «хегира». Он знал, что это означает, и был поражен, что командир позволит этому недочеловеку уйти. В ярости, он навёл свою уцелевшую автопушку на «пакхантер». Вложив всё своё умение и все свои чувства в этот единственный выстрел, он нажал на гашетку.

Полутораметровый язык пламени вырвался из жерла пушки; снаряд из обеднённого урана устремился к цели. Отдача едва не заставила «блэкджек» упасть. Но пилот улыбнулся, когда увидел результат. Обезглавленный клановский мех рухнул наземь.

Потрясённый, Ёсио смотрел, как падает «пакхантер».

– Что ты наделал? – закричал он. Комбат рванул рычаги, разворачивая «бисямон» к боевой машине глупца, нарушившего святость поединка, когда новый голос ворвался в наушники его шлемофона.

– Тю-са, – сказал тай-и Сандерс, – мы засекли перемещение множества мехов, выходящих с базы галактики Зета. По крайней мере, два кластера направляются сюда. Они подойдут менее чем через десять минут. Они, должно быть, слышали всё, что вы сказали.

Ёсио подумал, что означает для клановцев прозвучавший сейчас выстрел. Ритуал зеллбригена нарушен. Галактика Зета была на подходе. Не ответив на вызов тай-и, он шагнул к искалеченному «блэкджеку».

– Дурак, – сказал он, – разве ты не понял, что мы уже победили? И даже если бы один этот воин ушёл…

Не дожидаясь ответа, он выстрелил из всех своих орудий. Пунктирные изумрудно-зелёные трассы импульсных и жгучие алые лучи средних лазеров, и два десятка ракет устремились к и без того едва живому «блэкджеку», разрывая его на части и убивая пилота. Ёсио не чувствовал и тени раскаяния.

– Всем подразделениям, отступить. Я повторяю, отступить. – Хотя он был опечален смертью Зэйна, гири – долг – требовал, чтобы он пережил неизбежную новую битву. Ведя свой мех назад по земле, где они только что сражались столь яростно, он не мог не думать, что и это было к лучшему. Если ты сумел подружиться с врагом, можешь ли ты и дальше враждовать с ним? А Ёсио знал, что клановцы, каковы бы они ни были, какие бы чувства ни испытывали, были враги.

И, бросив последний взгляд на распростёршийся на земле «пакхантер», так похожий на воина, что прилёг отдохнуть, он спросил себя: «Разве Зэйн не побеждал»?

Он не знал, кто мог дать ответ.