"Фея Лоан" - читать интересную книгу автора (Витич Райдо)

Глава 2

Эйфия окинула взглядом зал: троуви отца щуря хитрый глаз, сидит в кресле у выхода на балкон. Отец беседует с Рэйнгольфом, который, как обычно невозмутим и беспристрастен, впрочем, как и его родитель. Констант хмурится и явно думает какие-то гадости, поглядывая на гостя. Ван-джук разговаривает с Аленой.

Глаза цигруна встретились с глазами сейти - мэно и та поспешно опустила взгляд. Сердце екнуло, подтверждая слова отца - ей действительно пора замуж, пора осознать себя женщиной и принять себя в новом качестве.

Люйстик кивнул сегюр-мэно и подошел к Феи, протянул руку, приглашая опереться на нее, а скорей всего, желая узнать - приняла ли она его кандидатуру:

- Вы разрешите?

Эйфия застыла в нерешительности, разглядывая светлую ладонь с витой татуировкой от мизинца до запястья, потом цивилизованную одежду - кожаные брюки, обтягивающие крепкие ноги, серо-серебристую рубашку с глубоким вырезом, в который виднелась татуировка на правом плече. Посмотреть выше она не решилась, а руку подать не желала. Но его ладонь не опускалась, настойчиво напоминая о необходимости принять решение.

Спас сестру Констант. Он встал меж ней и гостем, и с высокомерием заметил:

- Вы еще не помолвлены и союз не заключен. Только один мужчина прикоснется к моей сестре - ее законный муж. Вам должны быть известны наши обычаи, раз вы претендуете на звание апорцо.

Эя насторожилась - брат специально выводил гордого цигруна из себя, называя `одним из длинного ряда', и давая понять, что окончательного решения еще нет. Она взглядом поблагодарила и, одновременно, предостерегла Константа: отец уже шел к ним с недовольным видом и вечером парня ждет наказание. Лоан с сыновьями был очень строг и не спускал и малой доли того, что дочерям. Они наследники и мужчины. Вот если б Фэя была мужчиной! Лучше уж отцовский гнев, чем ласка мутно-серых глаз с черными крапинками.

Она окончательно смутилась и низко опустила голову. Трехцветные пряди пышных, чуть вьющихся волос, упали на лицо и волнами потекли по груди.

Цигрун еле слышно вздохнул и повернулся к сегюр:

- Ни что в нашей галактике не может сравниться с красотой вашей дочери, - в голосе слышалось томление и затаенная печаль. Констант хотел ответить и уже приготовил уничижительную тираду, но встретился взглядом с глазами отца и смиренно опустил голову, отступил. Рэйсли одарил гостя натянутой улыбкой и подхватив дочь за талию, кивнул:

- Пора за стол.

Эйфия мучилась весь ужин под пристальным взглядом серых глаз. Ван-джук сидел напротив нее, с завидным аппетитом поглощал приготовленные блюда, непринужденно болтал с сегюр-мэно и Рэйнгольфом, и одновременно следил за девушкой. Рэйсли же следил за всеми присутствующими: ему не нравилось поведение Константа и скованность дочери, а в тоне жены ему чудились фривольные нотки, лишь Рэнни радовал его своей сдержанностью и рассудительностью. Все складывалось не так, как он хотел. Лоан отодвинул прибор, давая понять, что ужин закончен и кивнул цигруну:

- Продолжим беседу в моем кабинете. Рэйнгольф, проследи, чтобы подали шеврио.

Эйфия вскочила, раскланялась с присутствующими и под недовольным взглядом отца поспешила покинуть столовую.

- Отвратительно! Просто возмутительно! - девушка влетела в свои покои, изрядно раздраженная поведением Люйстик и отца. Она бы с радостью сейчас села в сейфер и улетела на Гэ-шу, чтобы побыть одной и собраться с мыслями, но Стейпфил по приказу отца наставил агноликов по всему периметру туглоса и никого не выпускал, а передвижение сейти отслеживал с четкостью тактической системы наведения.

- Ненавижу!! - крикнула Фэя в пустоту залы, давая волю эмоциям, и рухнула в кресло. Из проема в соседнюю комнату выплыла Марина и Эйфия поняла, что та находиться в том же душевном состоянии, что и она. Вид поникший, лицо осунулось, а глаза испепеляли все встречные предметы. Она села напротив и вперила в сестру свой горящий взор:

- Я сбегу, - выдохнула решительно.

Эя растерялась: как подобная мысль может закрасться в голову благовоспитанной флэтонке?

- Я тебя шокировала? Извини, наверное я, как и ты, должна стенать, мучиться, жалеть тэн и слушаться родителей. Но я не - ты! И не собираюсь подчиняться! Я взрослая женщина!…

- Девчонка, - качнула головой Эя. - У тебя истерика? Очнись - будет так, как скажет отец, и ты можешь отважно противиться его воле…ровно две минуты. Мы ничего не можем, ничего. У тебя-то, что за трагедия?

- А у тебя?

- Через месяц я улетаю в мейнц будущего мужа.

Глаза Марины широко распахнулись и застыли на пару минут.

- Муж?! - она не спросила, прошипела севшим от изумления голосом. - Но еще вчера его не было.

- Ты же знаешь отца. Вчера не было - сегодня есть, - голос девушки звучал равнодушно и устало. Она действительно чувствовала себя опустошенной и даже раздавленной сложившимися обстоятельствами, которыми была загнана в тупик.

- Кто?

- Люйстик Ван-джук.

- Этот дикарь?!

- Скажи это отцу. Я пыталась.

- О, Модраш, - рука девушки легла на изящные ножны мэ-гоцо, висящие на груди, словно искала спасения. - Что он с нами делает?

- Он знает, что. А нам - не обязательно. И наше мнение никого не волнует! - Эя все ж не сдержалась, повысила голос.

- Не кричи, - поморщилась Марина и, откинувшись на спинку кресла, задумчиво прищурилась, поглаживая пальчиком свои губы.

- А что у тебя? - впрочем, и так ясно - отец вторую неделю гневается на одну тему, его дочь и сын троуви. Это как раз Эйфии было понятно.

- Монторриона отправляют в экспедицию на Фарагост. В ссылку, скоро. Но, говорят, сначала эскадра проводит цигрунов.

- Значит, он улетает с нами?

Марина кивнула и хитро улыбнулась, чуть поддавшись к сестре:

- У меня родился план.

Эя поджала губы: знает она планы сестры - взор в квадрате, иллюзия, помноженная на виртуальность:

- Не смеши.

- Хорошо. Тогда выходи замуж за своего варвара и живи в хрустальных стенах мейнца. Рэнни тебе составит компанию.

Фэя вскочила, не в силах усидеть от одной мысли, что скоро странный цигрун будет владеть ею по праву жениха, а спустя полгода распоряжаться, как табуном викрылов, уже по праву мужа.

- Если б дело было лишь в их культуре.

- Да сестричка, замужество это не только совместное поглощение пищи, но и кое-что еще.

- Перестань!

- Не перестану. Этот татуированный старик из дня в день будет отдавать тебе свое и-цы. Отвратительное, между прочим. А еще тискать тебя, ласкать, трогать, брать… его ладони, будто обсыпанные мелом будут шарить по твоему телу, а его слизь, которую отец высокопарно возвел в степень энергии, будет насильно вливаться в тебя, как и…

- Замолчи!! - Эйфия готова была отвесить сестре пощечину, но во время остановилась. Что с ней происходит? Отчего эмоции начали превалировать над разумом?

- Возьми тэн, - с сочувствием кивнула Марина. - Иначе совсем потеряешься. Нервы у тебя уже на пределе. Срываешься по пустякам, кричишь. Тебе давно нужен допинг, а ты…Как это? А! Сострадаешь.

Девушка презрительно скривилась. Эя смерила ее надменным взглядом и вернулась в кресло:

- Не учи. Мне нотаций отца и брата хватает.

- Вот я смотрю…и вижу тоже, что и они. Сегодня партия тэн пришла. Мужчины. Мне не надо. Может маме? - усмехнулась криво. Фэя озадачено нахмурилась:

- О чем ты? У меня есть…

- Нет. Час назад отец половину в кьет отправил. Завтра он тебя насильно накормит - новыми. И будет прав. Те-то тебе, чем не нравились? Жалко, да? Неприятно - такие гордые, самолюбивые, а ты у нас чуткая, ранимая, о всех подумаешь…кроме себя! Вот за тебя и думают! Знаешь, а отец правильно решил - этот цигрун подходит тебе, как никто другой. Ты их обычаи знаешь? А биографию жениха? - ерничала девушка.

- Марина, ты моя родная сестра, а ведешь себя, как кровный враг, - с мягким укором заметила Эя, - Не надо так.

- Извини. Настроение отвратительное. Потерять и сестру и жениха в один день!

- Монторрион не твой жених, и не может им быть. Сын троуви и сейти! Возмутительный мезальянс! Марина подумай, к чему приводит подобное увлечение?

- К удовлетворению. Счастью, - девушка в упор посмотрела на сестру и, понизив голос, страстно зашептала. - Я не знаю, что это, но мое сердце начинает трепетать от одного взгляда его глаз. Его и-цы, слаще нектара, объятья горячи, а руки так нежны, что я теряю себя, не понимаю, не знаю и не хочу знать ничего - только бы видеть его, слышать.

- Ты позволила ему прикасаться к себе? - Эйфия была в ужасе. - Если отец узнает, Монторриона отправят в кьет! Что ты творишь?! Как ты могла?! Ты хоть понимаешь, что будет с тобой, с ним?! Да ссылка даже на наказание за содеянное - поощрение!

- А мне все равно. И ему. Если мы не будем вместе…я сбегу. А если ты кому-нибудь скажешь, если Монти хоть один волос со своей головы, я… и никогда, слышишь, никогда не выйду замуж за другого! Я совершу сен-сеш!

В глазах Марины было столько непримиримой решимости, что Эя поверила каждому ее слову, и в груди похолодело от тревоги:

- Это безумие: побег, сен-сеш. Ты готова ослушаться родителей?! Марина!

- Да, готова. Да! Я не позволю отцу распоряжаться моей жизнью. Моя жизнь, мое будущее и выбор - мой! Я не игрушка и не тэн!…Я сбегу. С Монти. Если хочешь, летим с нами. Конечно, если в тебе достаточно смелости пойти против отца.

- Это не смелость - глупость.

- Тогда становись женой Люйстика.

Фэя задумалась: огорчать родителей не хотелось. Перечить отцу, идти против него, все равно что, попасть под маховик. Но цигрун! Мил, обходителен и… неприятен до дурноты.

Что же делать?

Мозг начал отщелкивать варианты выхода из кризисной ситуации. Но, увы, ни одного достойного не находил. Фея смотрела на сестру, поглаживая пальчиком губы, и понимала - плана у Марины нет, есть только задумка из серии маминых сказок на ночь, значит, думать ей, и решать не только за себя тоже - ей. Марина импульсивна, сорвется, натворит безумств, а потом пожалеет. А впрочем, возможно не таких уж и безумств, если посвящает в свои планы.

Да, Марина не из тех, кто будет по глупой прихоти эмоций откровенничать пусть и с сестрой.

- Зачем я тебе? - спросила напрямую, чтобы в случае ухода от ответа, прочесть его по глазам и лицу сестры. Мала она еще, чтоб правду от Эйфии прятать.

Та действительно пыталась скрыть, немного смутилась, отвела взгляд и вздохнула:

- Ты помогаешь мне, я - тебе. Все честно.

- С твоей помощью мне все ясно, неясно, в чем заключается моя помощь?

- Монти, - еле слышно протянула Марина.

Ах, вот как? - усмехнулась Эя. Значит, Монторрион не в курсе бредовых идей своей подружки. Хороша сейти, ничего сказать!

- Договорились, - кивнула девушка с самым спокойным видом. Завтра же она поговорит с сыном троуви и выяснит, с чего ее сестра питает надежду, и на что. А там будет ясно, поставить в известность об этом отвратительном альянсе отца или утаить от него информацию и решить эту проблему самой. А решать надо.

- Даже не думай, - хитро улыбнулась сестра. - Мы связаны. Если ты скажешь отцу про меня, я скажу про тебя. Достанется обеим, победителей не будет.

Эйфия подумала - проступков за ней водилось немало, хоть и не таких возмутительных, как у Марины, и все ж достаточных для отцовского гнева. И вздохнула:

- Если ты не станешь торопить события и перестанешь вести себя столь легкомысленно, я попытаюсь решить твою проблему. Во всяком случае - обдумаю, что можно предпринять. Но две лавры в жерло Анториса! Мне своих проблем хватает!

- Так реши их в совокупности: и свою и мою. Я же предлагаю вполне реальный план.

Эя качнула головой:

- Какой ты еще ребенок! В голове, конечно, все сложилось замечательно, но это еще не значит, что твой план может иметь место в действительности.

- Аргументируй.

- По пунктам? Пожалуйста: первое - Монторрион, как выяснилось, не в курсе твоей гениальной задумки. Как он прореагирует ты тоже не знаешь, поэтому и впутываешь в свою авантюру меня. Я поговорю с Монти, но уже сейчас уверена - он не только будет против твоей затеи, но и как законопослушный гражданин доложит о предстоящих действиях сейти, кому следует. Во всяком случае, сегюр узнает точно, и не мне тебе рассказывать, на что способен отец в гневе.

Глаза Марины сверкнули от злости и возмущения. Она хотела возразить, но Эя не дала, осадила сестру взглядом и продолжила:

- Второе! Даже если опустить первое и все ж допустить призрачный шанс на лояльность Монторриона к твоей выдумке, то, как далеко ты собралась? Да через час после твоего исчезновения будут подняты все службы, а еще через час и гоффит, и остальные рейдеры, развернут в порт. С отцом играть бесполезно, он вычислит тебя в миг, просчитает каждый вариант. Ты получишь лишь сутки-двое форы от силы и…отправишься за свою эскападу в резервацию, а Монти лишится головы. Поттан и агнолики будут ждать вас на платформе, а отец и троуви начнут казнь прямо после посадки.

- Мы можем оставить вместо себя служанок, - неуверенно протянула Марина.

- Абсурд! "Мы"! Нет, Марина, я не собираюсь участвовать в заведомо абстрактной затее, в которой шанс проигрыша и негативных последствий много превосходит шанса на успех.

- Но ты обещала помочь, ты с нами.

- Я сама с собой. И обещала лишь поговорить с Монти, не больше…

- Ты обещала обдумать другой вариант.

- Какой?

- Не знаю, не нравиться мой план, придумай свой. И поторопись, осталось двадцать семь дней.

- А если я не стану?

- Станешь, - кивнула Марина, ядовито ухмыльнувшись. - Ты же не хочешь попасть в лапы цигруна до срока?

- На что ты намекаешь? - насторожилась девушка.

- Если не поможешь мне, я расскажу отцу, что именно ты задумала побег. И сразу после помолвки грянет свадьба. Он не станет ждать, - широко улыбнулась сестра и встала.

- Ты не сделаешь этого!

- Отчего? - хохотнула та, и пошла к себе, кинув через плечо. - Думай.

Эйфия растерянно посмотрела в спину удаляющейся девушке, и прикрыла глаза ладонью - что за отвратительный характер у Марины! Живет по принципу: любые методы хороши для достижения собственной цели. Впрочем, по тем же принципам живет отец, братья, все кого знала и знает. Вот только она, отчего-то не может к ним приноровиться и мучается от чувства собственной неполноценности.