"Основатель" - читать интересную книгу автора (Раули Кристофер)

Глава 10

Зал быстро заполнялся. Громко хихикали несколько мужчин в черных костюмах, будто услышав непристойность. По рядам плыл запах гашиша.

Вернулся официант. Пиво оказалось светлым и холодным. Дэйн жадно отпил глоток.

Ударил гонг, затем еще раз и еще, постепенно убыстряя темп. Зал заполнился толпой, в которой было несколько женщин, и загудел разговорами. Рядом с Лейлой и Дэйном села группа китайцев и тут же загудела, заключая пари между собой и с заведением с помощью встроенной в столик клавиатуры.

В яме открылась дверь, бросив яркое пятно желтого света на противоположную стену. Из двери наполовину выдвинули клетку, открыли, и оттуда выбежали три небольших мощных зверя.

Дэйн вгляделся. Это были собаки, но незнакомой ему породы. Три большеголовых коротконогих зверя с тяжелыми челюстями — черный, темно-коричневый и пятнистый.

— Что это за порода? — спросил Дэйн.

— Питбуль.

Глаза Дэйна сузились.

В стене открылась дверца, где-то на высоте футов шести. Собаки яростно залаяли, и вниз бросили другую собаку. Это была длинношерстная болонка с пушистым хвостом. Она визгливо полаивала.

Толпа загрохотала смехом.

Питбули кинулись на собачонку и в буквальном смысле разорвали ее на части под рычание и визг, забрызгав кровью себя и яму.

Смех не ослабевал.

Дэйн с ужасом огляделся.

Открыли другую дверь, появилась другая клетка.

В ней сидел человек, одетый в черный облегающий комбинезон, обмотанный толстым слоем ткани по запястьям, по щиколоткам и в паху. Прожектор осветил его целиком, и зрители увидели лицо молодого, лет под тридцать, мужчины. Лицо его было искажено страхом.

Открылась дверца клетки, и человек выпрыгнул на арену.

Питбули зарычали и кинулись на него. Они явно знали свое дело. Каждая из собак выбрала себе объект для нападения — руку или ногу. Они работали командой.

Человек отбивался ногами и кулаками. Какое-то время ему удавалось не подпускать врагов, но убить собак его удары не могли. А ничто другое этих псов не остановит.

Прошла минута. Человек явно уставал.

Одна из собак вцепилась в лодыжку. Человек наклонился, чтобы оторвать от себя врага, но тут же вторая собака вцепилась ему в руку. Под их тяжестью человек упал, третья собака схватила его за бицепс и тут же перехватила за локоть. Раздался высокий отчаянный вопль. Собрав все силы, человек поднялся на ноги и круговым движением руки ударил собаку о стену. Раздался тупой стук, пес упал.

Из руки хлестала кровь. Он ударил пса, вцепившегося ему в правую икру, но тот не ослабил хватки.

Другая собака подпрыгнула и вцепилась в бедро, и жертва снова с воплем упала.

Дэйн в ужасе отвернулся. Со сцены неслись рычание собак и душераздирающий визг жертвы, отчаянно бьющейся за жизнь.

Одна из собак схватила человека за здоровую руку, а другая бросилась на горло. Визг оборвался бульканьем.

Толпа заревела. Китайцы вскочили с секундомерами в руках. Снова зазвучал большой гонг, все быстрее и тревожней — и оборвался. Схватка закончилась.

У Дэйна пересохло в горле. Он глотнул еще пива и не почувствовал вкуса. Сердце бешено билось, голова кружилась, он просто растерялся.

На сцене между тем появились трое в подбитых ватой костюмах и с электрошоковыми дубинками в руках. Собак стали отгонять от добычи, но эти псы не чувствовали боли. Дубинки все били и били их искрами по шкуре, пока в конце концов не удалось загнать их в клетку.

Только после этого появились санитары в светло-зеленых халатах. Они бегло осмотрели упавшего и унесли на носилках.

Публику все это не интересовало. Люди болтали, заключали пари, пили пиво как ни в чем не бывало.

Лейла заметила взгляд Дэйна и отвела глаза, глядя куда-то в пространство. Будто хотела сказать: «Взгляни на это, пойми как следует и тогда уже заключай сделку с Ибрагимом».

Снова прозвучал гонг, и снова открылись двери. На этот раз это были две женщины в обтягивающих комбинезонах — синем и красном. Им предстояло драться на обмотанных ватой дубинах. Дэйн пытался не смотреть, и до него доносились лишь глухие удары и тяжелое дыхание.

Толпа орала и свистела, поглощенная зрелищем. Дэйн в ужасе отвернулся. Лейла наблюдала за ним.

— Это отвратительно, уйдем отсюда, — только и смог вымолвить он.

— Так быстро? Шоу только начинается.

— Зачем они это делают?

Раздался глухой удар, вскрик боли и звук падения. Затем еще глухие удары и вопли.

— Кто, владельцы бара? Разумеется, ради денег.

— Нет, эти люди, черт побери! — Дэйн почти потерял контроль над собой.

— Они делают это потому, что осуждены за преступления против собственности. Им предлагают два варианта: либо работа на внешнем периметре базы, где громадный уровень радиации, а порвать скафандр легче, чем сломать ноготь, либо участие в шоу.

Снова прозвучал гонг, схватка окончилась.

Дэйн глотнул пива.

Следующим номером программы были двое мужчин с завязанными глазами и короткими утяжеленными бейсбольными битами. Бешеные удары рассекали воздух, лишь случайно попадая в цель. Толпа ревела.

Удар биты пришелся по голове. Кровь брызнула на стены и на первый ряд. Рев стал громче.

— Я ухожу, — поднялся Дэйн. Лейла не возражала, просто последовала за ним. Выйдя на улицу, Дэйн трясущимися руками полез в карманы за успокоительным. Его тут же окружили мальчишки в блестящих костюмах, предлагая зелье. Он не обратил внимания.

— Это жестокое, грубое варварство! — Дэйн повернулся к Лейле. — Как твоя семья может закрывать на это глаза? Или они не знают, что здесь происходит?

Лейла пожала плечами.

— Многие из них не знают и знать не хотят. Мне объяснили, что это та плата, которую приходится вносить за свободу въезда всех желающих. Мы не отвергаем никого из тех, у кого есть хоть какие-то средства на жизнь. Мы принимаем всех, кто ищет убежища. Этого не может сказать о себе ни одна из баз Урана.

Дэйн нехотя вспомнил, что на «Фандане-один» цены на жилье были неимоверными.

— Но зачем эти ужасы? Все равно не понимаю. Она посмотрела насмешливо-презрительно:

— Да неужто ты хочешь ввести мою семью в такие расходы, как полиция, суды, тюрьмы? Чего это им платить за то, что люди сами друг с другом делают? Да это и не люди, это неверные — пыль под ногами. Дешевое право въезда, дешевое право жительства. А это — дешевая юстиция. Ничего лучшего они не заслуживают, — Мне нужно выпить.

— Ты только что пил.

— Что, пиво? Нет, что-нибудь настоящее. Дэйну необходимы были деньги Халифи. Другого пути у него не было, потому что большинство финансовых центров пугались проекта.

И выбора не было — «Основатель» должен быть достроен. Дэйн скорее умрет, чем отступится.

— Ладно, пойдем вон туда. Она показала рукой на какой-то бар в переулке. От большой рюмки водки противная дрожь, сотрясавшая Дэйна, слегка отпустила.

— Теперь полегче. И все равно чистейшая мерзость. Твоей семье придется за многое ответить.

Она пила пиво, и в ее улыбке было смешанное выражение. На секунду Дэйну показалось, что это чистая ненависть. Потом она сменилась чем-то вроде уважения. Но глаза Лейлы оставались бесстрастными, а когда она заговорила, голос был почти лишен интонаций.

— Ты очень легко нас осудил. А при этом ты сам у Ибрагима под седлом. Как же это согласуется с твоими мнениями? Теперь, когда ты знаешь, как управляется наш мир?

Дэйн медленно покачал головой:

— Честно говоря, не знаю. Я Фандан, и для меня это значит много, а все это — зло, позорящее всю Систему. — И передернулся, как от боли, от собственных слов:

— Но я должен закончить корабль.

— И ты готов принести свою честь в жертву своей мечте? — Она пожала плечами. — И притом зря. Твоя мечта несбыточна.

— Что значит «несбыточна»?

— Ты посягнул на запретное. Век пионеров космоса закончился. Во всей Солнечной системе будет править Социальный Синтез.

Пронзенный внезапной тревожной мыслью, он спросил:

— Ты из Синтеза? Ты во все это веришь? Она посмотрела долгим взглядом.

— Для тебя это важно?

Дэйн ответил столь же красноречивым взглядом. А как она думает? Важно ли это для Фандана?

— Нет, — произнесла наконец Лейла и опустила глаза. — Это невозможно. И так и останется мечтой. Люди — животные не кооперативные. Но это не остановит распространение Синтеза.

Дэйна окатила теплая волна знакомой злости.

— Ты говоришь, что мы больше не способны собой управлять, что мы подпали под контроль Земли, даже не заметив!

— Да. — Лейла глотнула пива, скривилась. — Это было неизбежно. У нас слишком всего много, а у них — слишком мало. Такое неравенство пробуждает в душе человека первобытную бездну. Социальный Синтез — это просто еще один из длинной цепи философских ответов на агонию цивилизации.

— Нам надо бежать, во что бы то ни стало — бежать. Нельзя дать прихлопнуть свободу всего человечества.

Она рассмеялась, но беззлобно.

— Какие у тебя прекрасные мысли! Знаешь, я верю, что у тебя доброе сердце, и парень ты красивый, и ты мне нравишься. Но если ты думаешь, что тебе дадут закончить корабль, то ты просто наивен.

— Имея за собой Ибрагима, я это сделаю. Она улыбнулась, но без насмешки.

— А как же Ганг ан Бу?

— А, страшное ГБ. Да, они способны помешать нам, но самое смешное, что, пока у нас есть деньги и мы можем покупать лед, они мало что могут сделать. Почти все системы корабля закончены, осталось достроить только двигатели и резервуары тяговой массы.

— Они нападут на тебя в космосе.

— Какими силами? Флот Земли сейчас во Внутренней Системе. Чтобы добраться сюда, им понадобятся многие недели, а тогда это будет означать объявление войны. К такому они не готовы.

— Ты уверен, что другие базы станут сражаться в твою защиту?

— У них нет выбора. Иначе очень скоро они потеряют суверенитет.

— Я думаю, тебя ждут большие неприятности, друг мой.

Она поставила бокал на стол.

— Мы сможем выдержать все, что они предпримут, за исключением, пожалуй, атаки главным флотом. И единственное, что нужно для завершения проекта, — это деньги. Вот почему мне не обойтись без Ибрагима.

— Ибрагим отберет у тебя корабль, когда ты его закончишь. Если тебе это удастся. Он пожал плечами:

— На это я готов. Лишь бы те, кто хочет убежать, могли это сделать. Так будет выполнен мой план. Взгляд Лейлы смягчился.

— Еще один безнадежный идеалист, — сказала она со вздохом. — Всегда они мне попадаются. Интересно, почему бы это?

Лейла смотрела ему в глаза.

— Ты мне нравишься, — вдруг сказала она. У Дэйна пересохло во рту. Кровь застучала в висках так громко, что он подумал, не слышит ли Лейла этот стук.

— Так где ты живешь? — спросил он наконец.

— Лифт на углу. У меня две комнаты. Соседи по дому разные — есть хорошие, есть и не очень.

— Ты живешь здесь, в этой тесноте?

— Конечно. Где же мне еще жить? В этом древнем дворце с монстрами вроде Тарика? Он грозил меня убить, когда мне было тринадцать и я отказалась надевать на людях чадру.

Дэйн уже не удивился. Допил водку.

— Ну, так ты сделал свой выбор? — улыбнулась она.

— Да, — ответил он. — Поехали к тебе.