16

Роберт опустился на ветку. Следовало обдумать положение. Эмили Клайренс могла сорваться и упасть вниз, или ее утащил какой-нибудь нелетающий хищник, о которых Роберт столь легкомысленно отзывался до встречи с одним из них, или она решила, что он погиб, и полезла одна вверх или вниз, или просто уснула в укромном месте, отключив внешние микрофоны и связь, если она способна на такую глупость... На практике все эти варианты означали для Роберта одну из трех альтернатив: он найдет ее живую; он найдет ее тело; он не найдет ее ни живую, ни мертвую. В первом случае он ничего не теряет, во втором – теряет не только надежду на миллионы, но и все преимущества, предоставляемые наличием спутника в этом негостеприимном мире, в третьем – плюс ко всему теряет находившуюся в ее ранце часть снаряжения. Третий вариант был наихудшим, следовательно, из него и надо было исходить.

Роберт снял ранец и провел ревизию своего имущества. Трос, большая часть скоб, фотоэлементная пленка, радиомаяк, кронштейн, избранный на роль кувалды, инструменты с корабля, нож, аптечка, баллончик с водой и три пузырька питательных таблеток (один неполный). Ах, где была его предусмотрительность, когда он позволил ей укладывать ранцы! Он должен был взять себе все самое необходимое! Зачем ему этот дурацкий радиомаяк? Разве он хочет вызвать коррингартцев? Надо было брать к себе нагреватель! Столько скоб ему вряд ли понадобится, а вот надувной плот пригодился бы – ведь он хочет добраться до реки. Да и, если на то пошло, второй баллончик воды он тоже мог взять себе и выдавать Клайренс на привалах строго дозированные порции, дабы она не растранжирила свой запас раньше времени... Но что сделано – то сделано. Роберт посмотрел на часы. Он будет искать Эмили в течение трех... нет, пяти часов. Если поиски не увенчаются успехом, он перестанет тешить себя иллюзиями и забудет о ее существовании. Ему нельзя терять времени – запасов воды едва хватит на два дня, при самом экономном потреблении – на три... Конечно, у него есть с собой таблетки, способные избавить местную воду от многих ядов и микроорганизмов... но не от всех, и потому лучше, если это будет чистая вода реки, а не какой-нибудь тухлый ручей лежащей внизу страны вечного мрака.

Роберт поднялся, надел ранец и вернулся к сломанной ветви. Он снова позвал Эмили, и снова безрезультатно. Неожиданно ему пришла мысль разобрать радиомаяк и использовать его для починки радиосвязи скафандра, но отбросил ее: даже если с помощью имеющихся инструментов удастся демонтировать незнакомые детали и разобраться в их характеристиках, это вряд ли что-нибудь даст – ведь маяк – передатчик, а у него разбит вдребезги приемник. Коррингартцы, как и земляне, давно не используют примитивных элементов вроде отдельных диодов или конденсаторов, а характеристики микросхемы попробуй измени...

Роберт тщательно осмотрел ветку. Нет, ничего похожего на оставленный для него знак. В самом деле, Эмили была слишком напугана его криком и, конечно, покинула ветку немедленно. Очевидно, она не стала прыгать на соседние ветви, а добралась до развилки у главного ствола... Пилот проделал этот путь и остановился, соображая, куда она могла направиться дальше. «Она знала, что меня схватило какое-то чудище; стало быть, она постаралась забраться как можно дальше от места предполагаемой схватки, чтобы не стать следующей жертвой. Кроме того, она, вероятно, захотела уйти с открытого места, чтобы не попасться на глаза этому или другому хищнику. Инстинктивное желание спрятаться... наивное заблуждение: на открытом месте хищник видит тебя, но и ты видишь его, а в укромном убежище тебя может ждать засада. Вероятно, так и случилось.» Однако с того места, где стоял Роберт, не было видно какого-нибудь особенно укромного убежища: огромные корявые ветви ближе к стволу были голыми и хорошо просматривались, а вдалеке от ствола, где блеклая листва могла служить маскировкой – слишком тонкими и удаленными друг от друга, путешествие по ним без страховки троса становилось достаточно опасным. Очевидно, Эмили пришла к тому же выводу. Тогда она, видимо, полезла наверх – конечно, не вниз, ведь именно внизу хищник напал на Роберта. Итак, пилот стал взбираться вверх, одновременно высматривая укромные места. Он увидел такое место очень скоро – еще одно дупло в главном стволе. С бьющимся сердцем, держа наготове нож, Роберт приблизился к дуплу. Оно было намного меньше того, в котором он чуть не остался навсегда, и из него ничего не высовывалось, к тому же Роберт убеждал себя, что два таких крупных хищника не могут жить так близко – им просто не хватит корма... и все же он простоял в нерешительности несколько минут, прежде чем срезал ножом большой кусок коры и бросил его в дупло. Ничего не случилось. Тогда Роберт включил фонарик и осторожно заглянул внутрь.

Дупло было обитаемо – когда-то давно. Сейчас обглоданный скелет его жителя лежал на дне, примерно в метре от нижнего края отверстия. Судя по останкам, это было животное вроде небольшой обезьяны с черепом грызуна. Должно быть, Эмили заглянула сюда и с отвращением отпрянула. Роберт продолжил восхождение.

Он лез быстро, как, вероятно, поступала напуганная Эмили, и вскоре почувствовал усталость. Она должна была почувствовать то же самое... и, должно быть, прекратила карабкаться вверх и решила поискать убежища в горизонтальной плоскости. Роберт двинулся вокруг ствола, переходя с ветки на ветку. Один раз он оглянулся и посмотрел вниз. Сломанной ветви, к которой был тогда привязан трос, отсюда уже не было видно, но это не могло озадачить Эмили: ведь она слышала Роберта по радио. Пилот вдруг смутился при мысли, что, сражаясь с чудовищем, не следил за собой и вполне мог отпускать в эфир крепкие ругательства, и тут же усмехнулся нелепости этой мысли в сложившейся ситуации. Он двинулся дальше... и вдруг остановился. Вот оно, превосходное убежище!

В этом мест гигантские ветви пересекала такая же ветвь соседнего дерева, в силу какой-то аномалии росшая росшая почти совершенно горизонтально. Своей тяжестью она искривила те ветви, на которые легла; таким образом, на довольно большом пространстве образовалась путаница больших сучьев, маленьких покрытых листьями веток и лиан. И, конечно, чьи-то глаза увидели все это гораздо раньше Эмили...

Роберт вдруг замер как вкопанный. Ведь это совсем не обязательно были глаза обычного хищника. Пилот вспомнил череп в птичьем гнезде. Что, если он принадлежит не человеку и не коррингартцу, а разумному аборигену планеты? Конечно, их цивилизация должна находиться в зародышевом состоянии, иначе коррингартцы знали бы о ней и не стали бы размещать на планете крупную базу – не из гуманных соображений, конечно, а потому, что цивилизация аборигенов создает дополнительный фактор опасности. Впрочем, если коррингартцам очень нужна планета, они скорее уничтожат местную цивилизацию...

Итак, если из-за этих перепутанных веток за ним следят глаза дикарей (Роберт, как всегда, готовился к худшему), каковы его шансы? У них не может быть копий, стрел и топоров – на дереве негде взять камни и металл... впрочем, они могут использовать костяные наконечники. Но все это безвредно для человека в скафандре. Однако основное оружие этой цивилизации, вероятно, дубины и веревки из вьющихся растений. Дикари не могут повредить скафандр, но могут убить его владельца минимум двумя способами – сбросить его вниз или связать и обречь на смерть от жажды.

Роберт колебался. Имеет ли смысл лезть в неравную схватку, не имея иного оружия, кроме ножа? Но, с другой стороны, дикари были лишь гипотезой, а исчезновение Эмили Клайренс – реальным фактом. «Миллионы долларов, – напомнил себе землянин, – стоит рискнуть. К тому же вдвоем отсюда легче будет выбираться.» Однако в любом случае не следовало лезть напролом. Роберт отступил обратно за ствол дерева. Если кто и следил за ним, пусть думает, что человек ушел. Пилот полез вверх и, лишь оказавшись метрах в десяти выше прежнего, снова обошел ствол. Здесь он выбрал толстую ветвь, идущую как раз в нужную сторону, и пополз по ней, стараясь делать это как можно незаметнее. Наконец он оказался над загадочным переплетением ветвей. Сверху было видно, что между участками естественной западни, скрытыми листьями и ветками, довольно много пустого пространства... и на краю одной из таких прогалин Роберт увидел фигуру человека, полуприкрытую листьями. Разглядеть какие-либо подробности он не смог, ибо день клонился к вечеру, и полумрак, обычный для этой глубины зеленого океана, еще более сгустился.

– Эмили! – позвал пилот по радио. Фигура не шевелилась. Самым странным казалось то, что она как будто висела в воздухе, в метре от ближайшего сука.

Роберт поспешно обернул один конец троса вокруг ветви, другой – вокруг скафандра, взял нож и прыгнул вниз.

Этот полет в условиях половинной гравитации показался ему отвратительно долгим. Прежде, чем его ботинки ударились о крепкий сук, что-то рвануло его за плечо, потом что-то еще дернуло за руку, а что-то упруго лопнуло под ногой. В последний момент падение совершенно затормозилось, и, едва коснувшись сука, пилот практически повис в воздухе.

Его держали толстые, не менее пяти миллиметров в диаметре, прозрачные клейкие нити. Обрывки этих нитей висели на его скафандре; такие же нити тянулись вокруг в различных направлениях повсюду между ветвями и сучьями гигантской западни. Роберт Уайт спрыгнул в самый центр огромной паутины.

Пилот повернул голову, чтобы взглянуть на человеческую фигуру, и увидел ее совсем рядом. В полутора метрах от него в паутине висел труп.