"Мудрость песков. Беседы о суфизме" - читать интересную книгу автора (Раджниш Бхагаван Шри)

4. Вопреки ожиданиям

Человек не рождается совершенным. Он рождается неполным. Он рождается как процесс. Он рождается в пути, как странник. В этом его агония, в этом также и его экстаз – агония из-за того, что он не может отдохнуть, он должен идти вперёд, он всегда должен идти вперёд. Он должен искать и исследовать; он должен кем-то становиться, потому что его существование реализуется только через становление кем-то. Становление и есть его существование. Он может существовать только в том случае, если находится в движении.

Эволюция присуща человеческой природе, эволюция является самой его душой. И те, кто принимает самих себя как нечто заданное, остаются нереализованными, неудовлетворёнными; те, кто считает, что они родились завершёнными, остаются неоценёнными. Тогда семя остаётся семенем, оно никогда не станет деревом, оно никогда не познает радости весны, солнца и дождя, не познает экстаза взрыва в виде миллиона цветов.

Этот взрыв есть завершение, этот взрыв есть то, чем является Бог вокруг нас – взрывом в виде миллиона цветов. Когда потенциал становится действием, только тогда человек приходит к завершению. Человек рождается как потенциал, это присуще только человеку, все другие существа рождаются завершёнными, они рождаются такими, какими должны умереть. От рождения до смерти но происходит никакой эволюции. Они двигаются на одном уровне, без существенных изменений. В их жизни не бывает радикальных перемен. Они движутся горизонтально, вертикальное никогда не проникает в них.

Если человек тоже движется горизонтально, он упустит своё человеческое, он не станет душой. Вот что имел в виду Гурджиев, когда говорил, что большинство людей не имеет души. Очень редко встречается человек, у которого есть душа. Сейчас это утверждение кажется странным, ведь вам веками твердили, что человек рождается с душой. Гурджиев говорит, что вы рождаетесь только с потенциалом души, а не с самой душой. В вас имеется чертёж, но этот чертёж ещё нужно реализовать. В вас есть семя, но, чтобы взорваться и расцвести, вам нужно искать почву, погоду, нужный климат, правильный момент.

Двигаясь горизонтально, вы останетесь без души. Когда в вас проникает вертикальное, вы становитесь душой. Душа означает, что вертикальное проникло в горизонтальное. Примером могут служить гусеница, личинка и бабочка.

Человек рождается личинкой. К сожалению, многие и умирают как личинки, мало кто становится гусеницей. Личинка статична, она не знает движения, она остаётся на одном месте, на одной стадии. Очень немногие становятся гусеницами. Гусеница начинает двигаться, начинается динамика. Личинка статична, гусеница начинает двигаться. С движения начинается жизнь. Опять-таки многие остаются гусеницами: они продолжают двигаться горизонтально на одном уровне, в одном измерении. Изредка, такие люди как Будда, или Джалаледдин Руми, или Иисус, или Кабир – делают окончательный квантовый переход и становятся бабочкой. Тогда входит вертикальное.

Личинка статична, гусеница движется, знает движение. Бабочка летает, познала высоту, начинается движение вверх. Бабочка выращивает крылья, эти крылья являются целью. Если вы не вырастите крыльев, не станете крылатым, у вас не будет души.

Истина реализуется в три этапа: ассимиляция, независимость и творчество. Запомните эти слова. Они существенны. Ассимиляция – это функция личинки. Она просто ассимилирует пищу, она готовится стать гусеницей. Это накопление, это резервуар. Когда энергии будет достаточно, она станет гусеницей. Чтобы начать, нужна большая энергия. Гусеница ассимилирует эту энергию, работа личинки завершена.

Тогда начинается вторая стадия – независимость. Личинка оставлена. Теперь не нужно оставаться на одном уровне, пришло время дерзания. Истинная жизнь начинается с движения, с независимости. Личинка остаётся зависимой, узником в цепях. Гусеница разорвала цепи, начала двигаться. Лёд растаял. Личинка – это замершее состояние. Гусеница – это движение, это река.

А затем приходит третья стадия – творчество. Независимость сама по себе немногого стоит. Независимому далеко ещё до завершения. Хорошо выйти из тюрьмы, но для чего? Независимость для чего? Свобода для чего?

Свобода имеет два аспекта: первый – свобода от и второй – свобода для. Многие люди достигают первой свободы – свободы от; свободы от родителей, от церкви, от организации, свободы от того, от этого, свободы от всех видов тюрьмы. Но для чего? Это лишь негативная свобода. Если вы знаете свободу от, вы ещё не знаете настоящей свободы. Вы познали только её негативный аспект. Нужно узнать позитивный аспект, свободу создавать, свободу быть, свободу творить, свободу выражать, свободу петь свою песню, танцевать свой танец. Это третья стадия – творчество.

Тогда гусеница становится бабочкой, крылатой бабочкой. Она собирает нектар, ищет, исследует, творит. Отсюда красота бабочки. Только творческие люди красивы, потому что только творческие люди знают великолепие жизни: их глаза видят, уши слышат, сердце чувствует. Они полностью живы, они живут на максимуме, они сжигают свой факел с обоих концов. Они живут интенсивно, они живут в целостности, в тотальности.

Мы можем также использовать метафоры Фридриха Ницше. Он говорил, что человеческую жизнь можно разделить на три последовательных метаморфозы духа. Первую стадию он называл «верблюд», вторую – «лев», третью – «дитя». Очень наполненные смыслом метафоры... верблюд, лев, дитя.

Каждое человеческое существо должно впитать и усвоить культурное наследие своего общества – свою культуру, свою религию, свой народ. Он должен усвоить всё, что ему предоставляет прошлое. Это то, что Ницше называл стадией верблюда. Верблюд должен накапливать в теле огромные количества пищи и воды для длительных путешествий через пустыню. Человек находится в той же ситуации – вам нужно пересечь пустыню, вам нужно усвоить всё прошлое. И помните, простое запоминание не поможет. Полное усвоение. И помните также, тот, кто запоминает прошлое, потому и запоминает, что не способен усваивать. Если вы усваиваете прошлое, вы свободны от него. Вы можете использовать его, но оно не может использовать вас. Вы обладаете им, но оно не обладает вами.

Когда вы усвоили пищу, зачем о ней помнить? Она не существует отдельно от вас: она стала вашей кровью, вашей костью, вашим мозгом – она стала вами.

Прошлое нужно переварить. В нём нет дурного. Это ваше прошлое. Вам не нужно начинать с азбуки, – потому что если каждый индивидуум будет начинать с азбуки, то не будет эволюции. Вот почему животные не эволюционировали. Собака осталась той же, что и миллионы лет назад. Человек – единственное эволюционирующее животное, которое может усваивать прошлое. Когда прошлое усвоено – вы свободны от него. Вы можете действовать свободно и пользоваться им. Иначе вам придётся пройти через множество переживаний, ваша жизнь будет пустой тратой времени.

Вы можете стоять на плечах отцов и дедов и их отцов и их дедов. Человек всегда стоит на плечах всех остальных людей, это и определяет высоты, которые он достигает. Собака не может достичь этого, волку не достичь этого; они зависят от самих себя. Их высота есть их высота. Вашу же высоту определяет усвоенный Христос, усвоенный Будда, усвоенный Патанджали, усвоенный Моисей и усвоенный Лао-цзы. Чем больше усвоено, тем выше вы стоите. Вы можете взглянуть с вершины горы, ваш обзор велик.

Усваивайте больше. Нет нужды ограничиваться своим народом. Усваивайте всё прошлое всех людей, всей земли – будьте гражданином планеты Земля. Нет нужды быть ограниченным христианством, индуизмом или исламом – усваивайте всё! Коран – ваш, Библия – ваша, и Талмуд, и Веды, и Дао дэ цзин – всё это ваше. Ассимилируйте всё, и чем больше вы усвоите, тем выше будет пик, на котором вы сможете стоять и смотреть в даль, тогда отдалённые земли и воды станут вашими.

Эту стадию Ницше называет стадией верблюда, но не застревайте здесь. Нужно двигаться. Верблюд – это личинка, верблюд – это накопитель. А если вы застрянете на этой стадии и навсегда останетесь верблюдом, тогда вы никогда не узнаете красоты и благословения жизни. Вы никогда не познаете Бога. Вы застрянете в прошлом. Верблюд может усваивать прошлое, но не может использовать его. В своём развитии верблюд достигает момента, когда он должен стать львом. Лев рвёт на части ужасного монстра по имени «Не смей!». Лев в человеке рычит на всякий авторитет.

Лев – это реакция, бунт против верблюда. Индивидуум обнаруживает свой собственный свет как высший источник всех ценностей. Он начинает осознавать свой первичный долг по отношению к своей внутренней творческой способности, к внутреннему скрытому потенциалу. Некоторые застревают на стадии льва, они всё время рычат и рычат, исчерпывая себя в этом рыке.

Хорошо стать львом, но нужно сделать ещё один прыжок – и этот прыжок заключается в том, чтобы стать ребёнком.

Каждый из вас был ребёнком, но те, кто знает, говорят: первое детство – ложное детство. Это как первые зубы: совсем как зубы, но от них мало прока, они должны выпасть. Только потом рождаются настоящие зубы. Первое детство – ложное детство, реальным детством является второе детство. А второе детство и есть «стадия ребёнка» или «стадия мудреца», что одно и то же. Человек должен стать совершенно невинным, свободным от прошлого, таким свободным, что он даже не против прошлого... Помните, что тот, кто ещё против прошлого, реально не свободен. В нём всё ещё какое-то недовольство, жалобы, раны. Верблюд всё ещё является ему, его преследует тень верблюда. Лев есть в наличии, но он что-то боится верблюда, боится, что тот может возвратиться.

Когда полностью уходит страх перед верблюдом, прекращается и рычание льва. Тогда рождается песня ребёнка. Мне бы хотелось, чтобы вы вникли в эти три стадии серьёзно и глубоко, потому что они имеют большую ценность.

Стадия верблюда, стадия усвоения, подобна ребёнку во чреве матери, ребёнку, который ничего не делает, только усваивает, ест, растёт и растёт, готовясь к выходу в мир. В такой момент у него нет иной работы: девять месяцев в материнском чреве он ест и спит, ест и спит. Даже после рождения ребёнок месяцами делает то же: ест и спит. Постепенно на сон и еду уходит всё меньше и меньше времени. И, наконец, ребёнок готов стать индивидуумом – возникает неподчинение. Ребёнок начинает говорить «нет», постепенно он перестаёт говорить «да». Послушание умирает, рождается непослушание.

Стадия верблюда – это стадия усвоения. Верблюд не знает, как говорить «нет», верблюд не знаком с этим понятием. Он не слышал этого слова, и он не вкусил радости говорить «нет!» Он знает только «да». Его «да» не может быть глубоким, потому что без знания «нет» ваше «да» не бывает глубоким. Оно неизбежно остаётся поверхностным. Как может человек, который не знал «нет», по-настоящему знать «да». Его «да» будет бессильно. Верблюд не знает, что происходит. Он продолжает говорить «да», потому что это единственное слово, которому его научили. Послушание, вера – это характеристики стадии, называемой «верблюд». Адам был в этой стадии прежде, чем отведал плод с древа познания. Каждый человек проходит эту стадию.

Это стадия до ума и до «я». Ума ещё нет. Ум растёт, но пока не стал ещё полным явлением. Он очень смутен, неопределенен, туманен. «Я» находится в процессе становления. Нет чётких границ в определении «я». Ребёнок ещё не знает себя как отдельное существо. Адам до вкушения плода был частью Бога. Он был во чреве, он был послушен, он говорил «да», но он не был независим. Независимость входит только через ворота «нет». Через дверь «да» входит только зависимость. Так что стадия верблюда – это царство зависимости, беспомощности. Другой важнее, чем ваше собственное существование: Бог важнее, отец важнее, мать важнее, общество важнее, священник, политик – все важны, кроме нас самих. Другой важен – вас ещё нет. Это совершенно бессознательное состояние. Большинство людей застряло в нём. Они остаются верблюдами. Почти девяносто девять процентов людей остаются верблюдами.

Это очень печальное состояние дел: девяносто девять процентов людей остаются личинками. Вот почему так много страданий и так мало радости. Радость нужно всё время искать и искать, но вы её не найдёте, потому что радость не находится снаружи. Пока вы не достигнете состояния ребёнка – третьей стадии – пока вы не станете бабочкой, вы не в состоянии будете познать радость. Радость не даётся извне, это видение, вырастающее внутри вас. Это возможно только на третьей стадии.

Первая стадия – стадия страданий, третья стадия – стадия блаженства, а между ними стадия льва: иногда страдания, а иногда удовольствия, иногда болезненно, а иногда приятно. На стадии верблюда вы – попугай, вы только память, больше ничего. Вся ваша жизнь состоит из верований, данных вам другими. Тут вы найдёте христиан, мусульман, индусов, джайнов, буддистов. Идите в церкви и мечети, и вы найдёте сборища верблюдов: ни одного человеческого существа, все повторяют как попугаи.

Как-то я слышал рассказ о средневековом рыцаре, который проходил в местной школе курс обучения, как убивать дракона. Эти занятия, которые вёл чародей Мерлин, посещали также и другие молодые рыцари.

Наш антигерой в первый же день пошёл к Мерлину и сообщил ему, что он вряд ли преуспеет в этом предмете из-за своей трусости. Рыцарь был уверен, что так испугается, что не сможет убить дракона. Мерлин его успокоил, сказав, что у него есть волшебный меч, который он даст этому юному и трусливому рыцарю. С таким мечом в битве с любым драконом не бывает неудачи. Рыцарь обрадовался магической поддержке, с помощью которой любой мог убить дракона, несмотря на свою ничтожность. С первого же выезда в поле с волшебным мечом в руке рыцарь убивал одного дракона за другим, освобождая одну деву за другой.

Однажды, ближе к концу семестра Мерлин устроил неожиданную проверку всему классу, где занимался рыцарь. Студенты должны были выйти в поле и убить дракона в этот же день. В спешке, в азарте, когда молодые рыцари бросились показать своё умение, наш антигерой выхватил со стойки другой меч. Вскоре он очутился у входа в пещеру, где его ждала связанная девушка. Выскочил огнедышащий дракон. Не зная, что меч не тот, молодой рыцарь выхватил его, чтобы расправиться с драконом. За мгновение до удара он заметил, что у него не тот меч, не волшебный меч, а самый обычный, годный только для хорошего рыцаря.

Но отступать было поздно. Привычным движением руки он рубанул этим обычным мечом и, к его удивлению и радости, отлетела голова и этого дракона.

Возвратившись вместе с девушкой в класс, прихватив также голову дракона, рыцарь бросился к Мерлину сообщить о своей ошибке и непостижимой победе.

Услышав рассказ молодого человека, Мерлин рассмеялся: «Я думал, ты уже догадался, что нет никаких волшебных мечей. Единственная магия заключается в вере».

Верблюд живёт в магии веры. Он трудится, он может делать чудеса. Но верблюд остаётся верблюдом – не хватает роста.

Молящиеся в храмах и церквах находятся под влиянием веры. Они не знают, что такое Бог. Они никогда не воспринимали ничего подобного, они только верят. Их магия веры с ними. Но это только род воображения, вид сна. Они не выходят из бессознательного, из своего сна. И помните: я не говорю, что эта стадия не нужна. Она необходима. Но когда она закончена, из неё нужно сделать прыжок. Нельзя навсегда оставаться верблюдом.

И не сердитесь на ваших родителей, на ваших учителей, священников или общество, потому что они должны создать в вас некое послушание – только через послушание сможете усвоить вы что-либо. Отец, мать должны учить, а ребёнок должен только поглощать. Если преждевременно возникнут сомнения, усвоение прервётся.

Представьте себе на минуту ребёнка, который начинает сомневаться уже во чреве матери: он просто умрёт! Сомнения: принимать пищу от матери или нет – кто знает, может, она ядовитая; спать 24 часа или нет, может, это слишком много – спать по 24 часа девять месяцев. Если ребёнок хоть немного усомниться, он тут же умрёт. И всё же приходит день, когда сомнению нужно научиться. Всему своё время.

Послушайте прекрасную поэму Карла Сэндберга.

Каждый отец сталкивается с проблемой: что сказать своему сыну? Перед каждой матерью стоит проблема: чему учить свою дочь? Каждый учитель беспокоится: что передать новому поколению? Прошлое имеет много славных страниц, много вершин понимания, много выводов, которые нужно сообщить ребёнку.

На первой стадии каждый должен быть верблюдом, говорящим «да», верящим в то, что ему даётся, усваивающим. Но это только начало пути. Это не конец.

Вторая стадия трудна. Первую вам даёт общество. Вот почему верблюдов миллионы, а львов так мало. Общество покидает вас, когда вы стали совершенным верблюдом. Большего общество дать вам не может, на этом кончается его работа: школы, колледжи, университеты. Она оставляет вас совершенным верблюдом с дипломом.

Львом вы должны стать сами, помните это. Если вы не решитесь стать львом, вы никогда им не станете. Каждый должен отважиться на этот риск сам. Это игра. Это очень опасно. Становясь львом, вы вызываете раздражение всех окружающих верблюдов. Верблюды любят безмятежность. Они всегда готовы на компромисс. Они не хотят, чтобы их беспокоили. От нового всегда беспокойство. Они против революционеров и бунтарей. Не подумайте, что речь идёт о чём-то великом. Речь не о Сократе, не о Христе – творцах величайших революций. Верблюды боятся таких мелочей, что просто удивительно. Я слышал...

В декабре 1842 года Адам Томпсон из Цинциннати первым в США погрузился в ванну. Новость о ванне облетела страну. Газеты утверждали, что новая идея разрушит демократическую простоту республики...

«Господа, подумайте об этом... ванна разрушит целостность демократической республики».

...Доктора предсказывали ревматизм, воспаление легких и так далее. Мудрецы сошлись на том, что ванна зимой вызовет ухудшение здоровья населения. Филадельфия, колыбель свободы, пыталась наложить запрет на принятие ванны с первого ноября по первое марта. Бостон в 1845 году объявил пользование ванной незаконным, кроме случаев, рекомендованных медициной. Хартфорд, Провиденс, Вильмингтон и другие города попытались препятствовать введению ванн с помощью повышенных налогов на воду. Штат Вирджиния нанес удар этому нововведению, учредив налог 30 долларов в год на каждую ванну, привезённую в штат. Но к 1922 году в США производилось уже 889000 ванн в год. Подумать только, в жизни ещё живущих в настоящее время людей была пора, когда они даже не знали, что ванна полезна для них, что доказывает абсолютную ненадёжность суждений человека.

Верблюды просто против нового, не имеет значения, против чего именно. Это может быть даже ванна, а возражения всегда будут обоснованы.

В одной из областей древней Греции существовал такой обычай. Когда человек предлагал новый закон в Народном собрании, он делал это, стоя на платформе с верёвкой на шее. Если закон принимался, верёвку убирали; если закон не проходил, убирали платформу.

Львы не приветствуются, общество создаёт для них всяческие трудности. Верблюды их боятся, так как они тревожат верблюжье благополучие. Львы тревожат их сон, создают беспокойства. Они создают у верблюдов желание стать львами. Это является реальной проблемой.

Почему распяли Иисуса? Одно его присутствие – и сотни верующих мечтают стать львами, это тревожит их сон, вносит беспокойство в их обыденную мирскую жизнь.

Почему Будду закидали камнями? Почему Махавире запретили входить в города? Почему Мансура обезглавили? Эти люди беспокоят, они мешают, львы рычат. Будда называл свою проповедь «львиным ревом».

Первая стадия – стадия верблюда – даётся обществом. Вторая стадия достигается индивидуально. Достигнув её, вы становитесь индивидуумом, вы становитесь уникальным. Вы больше не конформист, вы уже не принадлежите традиции. Скорлупка отброшена, вы стали гусеницей. Вы начали двигаться.

Стадия льва имеет следующие характеристики: независимость, непослушание, восстание против другого, против авторитета, против догмы, против священного писания, против церкви, против политической силы, против государства. Лев против всего! Он хочет всё разрушить, сотворить мир заново, мир, более близкий желаниям своего сердца. В голове у него грандиозные планы, утопии. Верблюдам он кажется безумцем, ведь верблюды живут в прошлом, а лев начинает жить в будущем. Возникает пропасть. Лев зовёт будущее, а оно может прийти тогда, когда прошлое разрушено. Старое должно умереть, чтобы уступить место новому. Поэтому ведётся настоящая война между львами и верблюдами, но верблюдов – большинство. Львы появляются редко, лев – это исключение, а исключение только подтверждает правило.

Для льва характерно сомнение, неверие. Адам вкушает плод с дерева познания: рождается ум, «я» становится определённым явлением. Верблюд не эгоист, лев очень эгоистичен. Верблюд не ведает об «эго», вот почему вы всегда обнаружите, что все революционеры, бунтари – в музыке, в живописи, в поэзии – очень эгоистичны. Они принадлежат богеме, они живут своей жизнью, делают своё дело. Они не думают о других: пусть все прочие катятся к дьяволу. Они уже не части некоей структуры, они свободны от структур. Их движение, их львиный рев вынужденно эгоистичны: им нужно большое эго, чтобы войти в новое состояние.

На Востоке больше верблюдов, на Западе больше львов. Вот почему на Востоке самоотречение кажется таким лёгким. На Западе, для западного ума самоотречение кажется трудным. Но надо помнить, что восточному уму самоотречение даётся легко, поэтому оно не имеет большой ценности. Он уже отдался. Он не знает, как говорить «нет». Поэтому он и говорит «да». Когда сдаётся западный ум, это очень трудно. Для западного ума капитуляция – трудное дело, западный ум не сдаётся без борьбы. Но когда он сдаётся, отрекается от самого себя происходит трансформация. Потому что самоотречение было трудным. На Востоке самоотречение – дешёвое, на Западе – дорогое. Там только немногие отважные могут это себе позволить.

Восток сдаётся, потому что нет больше возможности стать львом. Это очень удобно, комфортабельно отказаться от себя, стать частью толпы, массы. Запад сотворил эго. Запад уделил больше внимания льву: сомнению, неверию, эго. Но когда западный ум сдаётся, действительно происходит большая трансформация.

Восточный ум сдаётся – остаётся верблюдом. Если сдаётся западный ум, есть вероятность, что родится ребёнок. Когда сдаётся лев, он становится ребёнком, когда сдаётся верблюд, он остаётся верблюдом.

Мои слова могут показаться парадоксальными, но если вы поймёте, что я говорю, парадокс исчезнет. Каждый индивидуум должен приобрести эго прежде, чем сможет отказаться от него. Каждый индивидуум должен прийти к кристаллизированному эго, только тогда отказ от эго имеет смысл.

Первая стадия, стадия верблюда, бессознательна. Вторая стадия, льва, подсознательна – немного выше, чем бессознательна. Некоторые вспышки сознания начинают проявляться. Солнце поднимается, его лучи проникают в комнату, где вы спите. Бессознательное больше не является бессознательным. Что-то зашевелилось в бессознательном, оно стало подсознательным. Но помните: переход от верблюда ко льву не столь велик, как переход ото льва к ребёнку. Это своеобразный вид обратного движения: верблюд становится на голову и превращается во льва. Верблюд говорит «да», лев говорит «нет». Верблюд повинуется, лев нет, верблюд позитивен, лев негативен. Нужно понять – верблюд очень долго говорил «да», настолько долго, что должен был подавлять в себе «нет». «Нет» накапливалось, и наступил момент, когда «нет» хочет взять реванш у «да». Отрицание хочет взять реванш. Тогда колесо перевертывается, верблюд переворачивается вверх ногами и становится львом.

Разница между верблюдом и львом велика, но они существуют на одном уровне. Кокон неподвижен, гусеница начинает двигаться, но движение рождается на той же земле, уровень тот же самый. Первое даётся обществом. То, что вы верблюд – дар общества. Когда вы становитесь львом, это дар, который вы даёте себе сами. Если вы не любите себя, вы не сможете этого сделать. Если вы не хотите стать индивидуумом с монополией на свои права, вы не рискнёте пойти против потока, вы не сможете стать львом.

Но если вы поймёте механизм... Лев рождается в самом сердце верблюда. Оттого, что верблюд повторяет «да» и отрицает «нет», «нет» всё время накапливается. Приходит день, когда появляется пресыщенность постоянным «да», хочется сказать «нет», хотя бы просто для разнообразия. Верблюд сыт позитивным, его ощущения становятся однообразными, и верблюд хочет попробовать сказать «нет» просто для разнообразия.

Вот как верблюд впервые начинает мечтать о льве. И однажды попробовав «нет» – сомнения, неверие, – вы уже никогда больше не сможете стать верблюдом.

Большинство застревает на стадии верблюда, меньшинство – на стадии льва. Большинство означает «массы», меньшинство означает «интеллигенция». Артист, поэт, художник, музыкант, мыслитель, философ, революционер – все они застряли на второй стадии. Они гораздо лучше, чем верблюды, но цель ещё не достигнута. Они не пришли домой. Третья стадия – это «ребёнок».

Послушайте внимательно: первая стадия даётся обществом, вторую стадию индивидуум даёт себе сам, третья возможна только тогда, когда гусеница очень близко подходит к бабочке. Иначе это невозможно. Как может гусеница позволить себе мечтать о крыльях? Это невозможно себе представить. Это абсурдно, алогично. Гусеница знает, как двигаться, но полёт для неё – нелепость. Я слышал, как бабочки учат гусениц, что те могут летать, а гусеницы возражают: «Нет, это может быть возможным только для вас, но невозможно для нас. Вы – бабочки, а мы только гусеницы, мы умеем только ползать». Как может вообразить себе полёт тот, кто умеет только ползать? Это другое измерение, совершенно другое измерение – вертикальное.

От верблюда ко льву – эволюция, ото льва к ребёнку – революция. На этой стадии необходим Учитель. Общество может сделать вас верблюдом, вы можете сделать себя львом, но потом необходим Учитель – Будда, Христос, Руми – вам понадобится бабочка, имеющая крылья. Только с кем-то крылатым вы сможете мечтать о крыльях. Как можно мечтать о чём-то, чего вы не знали? Может ли примитивное племя, живущее где-то в Гималаях, мечтать об автомобиле? Они не видели его, как они могут о нём мечтать? Мечтать можно только о чём-то знакомом, например, когда вы видели Будду, Христа, Бодхидхарму. И когда вы знаете, что это случается. Эти люди похожи на вас, и всё же они не такие, как вы. У них такое же тело, та же самая структура, и всё же нечто неизвестное проникло в них. В них зашло нечто запредельное, и это запредельное очень ощутимо в них. Если вы приближаетесь к такому человеку с симпатией и любовью, вы сможете получить некоторый намек, увидеть малые проблески их внутреннего неба. И увидев раз это внутреннее небо, вы начнёте мечтать о нём. В вас возникнет страстное желание стать крылатым.

Это инфекция, которая переходит от Учителя к ученику. Третья стадия случается благодаря Учителю. «Ребёнок» означает творчество, взаимозависимость.

Первая стадия – стадия верблюда – зависимость. Вторая стадия – независимость. Но в невинности приходит знание, что не существует ни зависимости, ни независимости. Существование – это взаимозависимость; все зависят друг от друга, всё едино.

Рождается чувство нового: нет «я», нет «ты», нет фиксированного «да» или «нет». Нет одержимости говорить всегда «да» или всегда «нет», есть больше текучести, больше спонтанности. Ни послушания, ни непослушания – спонтанность. Рождается отзывчивость. Человек отвечает существованию – он не реагирует из прошлого, он не реагирует будущего.

Верблюд живёт в прошлом, лев живёт в будущем, ребёнок живёт в настоящем, здесь и сейчас. Верблюд – это состояние до ума, лев – это ум, ребёнок – это состояние после ума. Верблюд – это состояние до «я», лев – это «я», ребёнок – это после «я». Вот в чём состоит смысл состояния «не-ума», «не-мыслия». Суфии это называют фана – эго ушло, другой – тоже, теперь они существуют оба вместе. Нельзя иметь одно без другого. «Я» и «ты» – это часть одной энергии, они оба исчезают.

«Ребёнок» просто... невыразим, неопределим, он – тайна, чудо. Верблюд имеет память, лев имеет знание, способность, «ребёнок» имеет мудрость. Верблюд – христианин, индуист, мусульманин – теист, лев – атеист, «ребёнок» ни теист, ни атеист, ни индуист, ни мусульманин, ни христианин, ни коммунист: «ребёнок» религиозен. Он обладает просто религиозностью, качеством любви и невинности.

Адам вкушает плод, становится львом. До вкушения плода с дерева познания Адам – верблюд. А когда Адам отрыгнул плод – отбросил знания, – он стал ребёнком. Ребёнок означает Христа. Христос вновь и вновь говорит своим ученикам: «Покайтесь!» Слово покайтесь по-еврейски означает «возвратитесь, идите назад, сады Эдема всё ещё ждут вас, срыгните этот яблоко знания, и двери рая будут открыты для вас».

Верблюд – это Адам до вкушения плода, «ребёнок» – это Адам, когда он становится Христом, когда он возвращается домой. Будда называет это нирваной, Иисус – Царством Божиим. Вы можете назвать это как угодно: Дао, дхамма, мокша. Слова тут мало что значат. Это бессловесное молчание, это невинность безмыслия. Теперь к рассказу.

Здесь каждое слово надо расшифровать.

Один мудрец... Кто этот мудрец? – ребёнок.

Мудрость не означает знания. Знания – это не мудрость, знания – это фальшивая монета, псевдомудрость. Это – заимствованное, собранное, мёртвое. Мудрость – это то, что родилось в вас, что в вас расцвело. Она приходит к вам из вашего собственного существования, из вашего собственного источника. Она живая. Мудрость – это ваше собственное познание истины. Знание – собирание информации от других, у которых, может быть, есть знание, а, может быть, и нет. Кто знает? Это вера, это память, это мусор.

Мудрец – это тот, кто вошёл в Бога, кто проник в тайну жизни, кто встречался с реальностью. Мудрец может быть знающим, а может быть и незнающим. Это не имеет значения. Но мудрость не имеет ничего общего со знанием. Иисус не был человеком знания. Возможно, любой другой раввин того времени знал больше него. Будда не был человеком знания. Может быть, любой другой пандит-брамин знал больше, чем он. Он не был знатоком Вед, но он был мудрецом. Знание приходит через память, мудрость приходит через медитацию. Иметь знание может даже машина. Вот почему компьютеры обладают знаниями, но не могут быть мудрыми. Слышали ли вы о мудром компьютере? Знающий? Конечно! Более знающий, чем человек, более эффективный, более искусный. У него меньше возможностей для совершения ошибок, он действует очень быстро, мгновенно. Вы спрашиваете, и ответ сразу готов. Но ответ будет только тот, который в него заложили раньше. Он не может быть первым, он не будет оригинальным, он не будет мудрым. Он не будет связан с вами как с личностью, это будет просто ответом на ваш вопрос. Заметьте разницу.

Если вы приходите ко мне, ваш вопрос не так уж важен, важны вы сами. Я отвечаю на ваш вопрос для того, чтобы ответить вам – вопрос второстепенен. Но если вы пойдёте к компьютеру, пандиту, учёному, вы не важны, важен ваш вопрос. Он отвечает на вопрос. Человек знания отвечает на вопрос, человек мудрости отвечает вопрошающему. Человек знания всегда будет последователен. Вы спрашиваете, есть ли Бог? У человека знания всегда определённый ответ. Если он знает, что есть, он всегда скажет «да». Тот, кто спрашивает, не будет иметь для него никакого значения.

Будду однажды спросили: «Есть ли Бог?» Будда сказал: «Нет». В тот же самый день после обеда другой человек спросил, существует ли Бог. И Будда сказал: «Да». К вечеру того же дня третий спросил Будду о существовании Бога, и Будда промолчал в ответ. Подобного не мог сделать современный компьютер. Вы или знаете, или не знаете. Компьютер просто знает ответ и выдаёт его. Но почему Будда ведёт себя с разными людьми по-разному? Его ученик Ананда был очень озадачен, он не мог ничего понять. Естественно, он слышал все три ответа. Ночью он спросил Будду: «Я не могу спать, ответь мне, почему? Вопрос был один и тот же, почему же ты отвечал по-разному?»

Будда ответил: «Вопрошающие были различны, я отвечал вопрошающим. Один был атеистом, он не верил в Бога, он пришёл, чтобы подкрепить свои убеждения. Он хотел, чтобы я сказал „нет“, чтобы его вера укрепилась. А я не могу помогать чьей-то вере, моя задача уничтожить веру. Первому человеку я сказал: „Да, Бог есть“. Потому что, если человек не освободится от веры, он не придёт к истине.

Другой человек был верующий, он верил в Бога, он пришёл за поддержкой. А я здесь не для того, чтобы поддерживать чьи-то верования. Я здесь для того, чтобы разрушать всякую веру, с тем, чтобы ум смог подняться над ней и войти в истину. Вот почему я должен был сказать другое. Я должен был сказать «нет».

Третий человек не был ни верующим, ни атеистом, поэтому не нужно было ни «да», ни «нет». Я должен был промолчать. Я говорил ему: «Погрузись в молчание и узнаешь. Просто делай то, что делаю я. Закрой глаза и стань молчаливым – тогда узнаешь». Вопрос таков, что на него нельзя ответить словами «да» или «нет», вопрос так глубок, что вы можете познать его только в глубоком молчании. Вы познаете только тогда, когда вопрос исчезнет, тогда ответ поднимется в вашем существе».

Это – мудрец. Этого нельзя ожидать ни от учёного, ни от пандита, ни от компьютера, ни от машины.

А мудрец всегда чудо, потому что мудрец неопределим. Мудрец таинственен. Присутствие мудреца уводит вас в такие далёкие путешествия... Мудрец помогает вашему чуду стать сильнее. Он не даёт вам знаний. Он уничтожает ваши знания и освобождает ваше чудо, делает вас опять ребёнком, наполняет ваше существование чудесным, поэзией, тайной, песней.

Мудрость неисчерпаема. Знания можно исчерпать, мудрость неисчерпаема, потому что быть мудрым – значит быть связанным с бесконечным источником целого. Быть мудрым – это быть в Боге. Бог неисчерпаем. Мудрец – это океан: вы можете взять сколько вам угодно, в нём не убудет. Он останется таким, каким был прежде, нельзя убавить бесконечность. Знание конечно. Оно имеет определённые границы.

Почему он приписывал своё знание толстому фолианту? Из-за верблюдов. Верблюды не поймут мистического источника его мудрости. Чтобы быть понятнее для них, он держал толстый том в своей комнате. И говорил им: «Вся моя мудрость – из этой книги». Это можно понять. Если кто-нибудь говорит: «Вся моя мудрость исходит из Вед», вы понимаете. Если кто-нибудь говорит: «Моя мудрость исходит из Ветхого Завета», вы понимаете. Про Талмуд вы понимаете. Но вот кто-то говорит: «Моя мудрость исходит из ниоткуда», – тут же возникает непонимание. Верблюд не может понять это «ниоткуда». Верблюд может понять только определённый, видимый источник. Он живёт в видимости. Он может понять книгу, он не может понять сердце. Он может понять теории о Боге, но не может понять самого Бога.

Естественно, потому что в ней ничего не было – она была пустой. И это держалось в большом секрете. Книга не была доступна никому, она охранялась.

Посмотрите на верблюдов! Перед ними был живой источник, но он не был им так интересен, как книга. Существуют миллионы верблюдов, подобные этим, которым интересней книга. Они прижимают к себе Библию, прижимают к себе Гиту. Они заучивают Гиту наизусть, повторяют её вновь и вновь, читают её вновь и вновь – они верят в книгу. Сам Кришна может быть перед ними, но они будут продолжать читать свои книги. Они скажут Кришне: «Не отвлекай нас!» Если в тот момент, когда они читают Библию, придёт Христос, они скажут: «Успокойся. Я читаю свою книгу, приди попозже. Сейчас не время, я молюсь».

Не смейтесь, такова ситуация. Люди чрезмерно верят книге. Книга становится важнее, слово становится важнее истины! Слово «Бог» стало важнее, чем сам Бог.

Поэтому, когда Учитель умер, те, кто окружал его, считая себя его наследниками...

Какие они наследники! Верблюды не могут быть наследниками. Только на третьей стадии, став ребёнком, можно стать наследником Учителя, но не раньше.

Верблюды продолжают говорить «да», поэтому они думают, что могут стать наследниками, ведь они так послушны!

Но они не могут ими стать, потому что они ещё не научились говорить «нет».

Есть одна очень известная история...

Один раввин услышал, что один из его учеников цинично говорил о Боге и его учении. Раввин призвал ученика и спросил: «Изучил ли ты 24 книги Библии досконально?» Последовал честный ответ: «Нет, не все из них и, конечно, не досконально». «А как насчёт Талмуда? Ты изучил все 60 томов?» «Нет», – был испуганный ответ. «Тогда позволь сказать тебе, сын мой, – заключил раввин, – ты не настолько достаточно знаешь, чтобы иметь привилегию сомневаться».

Сомнение – это привилегия. Если вы не находились в стадии усвоения, вы не сможете стать львом. Сказать «нет», усомниться – это привилегия. Это более высокая ступень, чем вера. Потому что верить может любой трус. А чтобы сказать «нет», усомниться, нужна смелость. Почти всегда бывает так, что люди, называемые «верующими», находятся на более низком духовном плане, чем атеисты. Атеист стоит несколько выше, он отрицает. Он – лев.

Эти люди, должно быть, следовали Учителю буквально. И, очевидно, думали, что были его истинными последователями. Они побежали открывать книгу. Учитель был с ними долгие годы, но они никогда не бежали открывать его, заглянуть в его сердце, за всё это время они так и не поняли его. Они никогда не пили из его источника. И теперь, когда Учитель мертв, главное для них – любопытство. Пойти и посмотреть, что написано в книге. Подумайте только, как люди привязаны к незначительному и несущественному!

Верблюды есть верблюды. Им важнее обладать знанием, чем стать знанием. Им важнее оболочка, содержащее, чем содержимое. Содержимое ушло, в лампе больше нет пламени, пламя исчезло. Но пламя им было не важно, им важна была лампа. И этой лампе теперь они станут поклоняться. А лампа теперь уже больше не вспыхнет светом... свет там был раньше. Они упустили Учителя, потому что представление о знании было связано с обладанием. Знание – это не то, чем можно обладать. Нельзя обладать знанием, если вы чем-то и обладаете, так это информацией. Пока вы не станете знающим, у вас не будет знания, вы можете только делать вид, что оно у вас есть.

Верблюдам всегда важно количество, а не качество. Весь их интерес заключён в... Они были бы счастливы, если бы исписаны были все страницы, если бы была исписана вся книга. Они бы насладились этим. Но там была надпись только на одном листе и только на краю страницы, а вся книга была пуста.

Помните, верблюдов заботит количество, льва заботит качество. Ребёнок выходит из двойственности. Он не обеспокоен ни количеством, ни качеством, он превосходит всякие дуальности.

Написано там было немного – только одна строчка.

Только представьте себе: вы ждали годы, вас мучило любопытство заглянуть в эту книгу, и после этого вы нашли такой текст. Вы тоже будете раздражены. Учитель-то был обманщиком. Он говорил, что вся его мудрость исходит из этой книги, а в ней ничего не было, только это короткое предложение.

Но это предложение является семенем. Если вы поймёте его, вы поймёте все священные писания мира. Это – сгусток. В нём заключены все священные писания: весь Коран, все Веды, вся Библия сконцентрированы в единственной фразе, в потрясающем, величайшем предложении – подумайте над ним.

Верблюды интересуются только содержащим, только сосудом, для них всё – в содержащем, они не думают о содержимом. Львы интересуются только содержимым, они противники содержащего. Ребёнок принимает обе стороны и трансцендирует, выходит за их пределы. Ребёнок приходит к знанию того, что содержимое не может существовать без содержащего, без формы, без сосуда, а содержащее, в свою очередь, не может существовать без содержимого, сущности. Содержащее остаётся содержащим, пока оно содержит содержимое – они нераздельны. Материя и ум существуют вместе, их нельзя разделить. Бог и мир существуют вместе – их нельзя разделить.

Верблюд думает, что форма – это всё. Это – полуведение. Сердитый на верблюда лев приходит к другой крайности: сущности достаточно, форма меня не волнует, отбросьте форму! Но если отбросить форму, то выбросишь и содержимое: разделить их нельзя.

Если выкинуть цветок, выкинешь и его запах: они существуют вместе, подобно телу и душе. Верблюд верит в труп, души нет. О душе он не знает. Лев верит в призрак, он решительно против тела.

Но когда вы преступили пределы и того и другого, когда вы больше не говорите «да» и «нет», когда вы больше не одержимы верой или атеизмом, когда вы ни за традицию, ни против, когда вы свободны от всех таких идей, когда ваше зеркало абсолютно чисто, на нём нет пыли, когда вы не чувствуете себя ни верблюдом, ни львом, ни реакционером, ни революционером – вы есть лишь молчаливое зеркало, – тогда вы приходите к знанию, что содержащее и содержимое едины. Хотя содержащее не есть содержимое, а содержимое не есть содержащее – они едины. Когда вы видите их рядом, но всё же раздельно, тогда возникает знание.

И последнее... Из-за того, что существуют миллионы верблюдов, многие Учителя говорят на языке верблюдов: Мухаммед, Моисей... Они говорят на языке верблюдов, чтобы верблюдам было понятно. В этом сострадание, но тут есть и опасность, что верблюды останутся верблюдами. Некоторые Учителя выбрали язык львов: Христос, Будда. Что касается способа выражения, он лучше, чем у Моисея и Мухаммеда, но он не будет понятен массам, в этом проблема. Верблюды не смогут его усвоить.

Иисус был убит, потому что верблюды очень разозлились. Он говорил на ином языке, крайне непонятном для них. Для их ушей это звучало бессмыслицей. Этот человек – безумец! Только подумайте, в мир, полный верблюдов, приходит лев и начинает говорить – ни один верблюд его не поймёт. Когда Иисус был убит, его ученики, двенадцать апостолов, были верблюдами. А он был ребёнок, говорящий на языке льва. Апостолы же были верблюдами, они создали христианство. И когда верблюды создали христианство, оно стало мировой религией.

У ребёнка нет собственного языка, невинность бессловесна. Поэтому ребёнок вынужден говорить на языке льва из необходимости. Это – самый близкий язык, который он может найти для самовыражения.

Это случилось во времена Будды. Будда говорил на языке львов. Страна была в таком состоянии, что там было много львов. Это была высшая точка, это был пик. Это не было тёмной долиной, то был освещённый солнцем пик. В прошлом тысячелетиями Индия исследовала истину, искала, что это такое и как достичь её. Многие понимали Будду– Его ученики не были верблюдами, они были львами. Ученики Иисуса были верблюдами. Иисус был ребёнок, говорящий на языке львов. Когда Будда умер, его последователи были упрямы, они не шли на компромисс с верблюдами. Их подкупали, их убеждали, но на компромисс они не шли. Они продолжали рычать. Буддизм был искоренён в Индии. В конце концов верблюды уничтожили его.

Когда буддистам пришлось уйти из Индии, они, наконец, поняли урок: если ты хочешь существовать как религия, ты должен говорить на языке верблюдов. В Китае они оставили рев Будды. В Японии, Корее, на Цейлоне, в Бирме они начали говорить на языке верблюдов. Махаяна – это «рев льва». Хинаяна – это перевод языка льва на язык верблюдов. Так буддизм распространился по всей Азии. Случилась странная вещь, буддизм родился в Индии, но исчез оттуда, а вся Азия стала буддийской.

Мало кто говорит на языке ребёнка, у такого Учителя никогда не бывает много учеников. Можно собрать большие массы народа вокруг себя, пользуясь языком верблюдов, можно собрать интеллигенцию вокруг себя, говоря на языке львов. Кришнамурти, говоря на языке львов, собирает вокруг себя интеллигенцию. Лао-цзы или Рамана говорят на языке ребёнка. Их никто не понимает, но никто и не убивает, никто не распинает их. Никто не понимает их, никто не следует за ними, никто не беспокоится о них. Их считают хорошими людьми, немного эксцентричными, поэтами, безумцами. Порой люди приходят к ним, потому что быть около таких – приятно, но они не творят никакого беспокойства в мире. Лао-цзы пришёл и ушёл, не оставив следа. Рамана пришёл и исчез, следа не осталось.

Таковы три языка. Я говорю на всех языках. Поэтому вы найдёте вокруг меня все виды людей: верблюдов, львов и детей. Поэтому я кажусь очень противоречивым. Я не могу быть последовательным. Когда я говорю верблюду, я говорю на его языке, когда я говорю со львом, я рычу, когда ко мне приходит ребёнок, я смеюсь, улыбаюсь и сижу с ним молча.

Такой эксперимент раньше не проводился: никто не говорил на трёх языках, потому что это беспокойно. Один язык хорош, потому что есть последовательность. Со мной вы никогда не будете в уверенности, вы всегда будете в замешательстве. Но это замешательство я использую как средство. Если верблюд в замешательстве, он начнёт превращаться во льва, потому что в крайнем замешательстве начинается рост. Если в замешательстве лев, он начинает превращаться в ребёнка, так как вы растёте, когда находитесь в большом замешательстве. Когда вы не понимаете, почему вы находитесь там, где вы есть, вы начинаете расти, вы начинаете искать более высокие пики: может быть оттуда будет виднее? Я привожу вас в замешательство намеренно. Я привожу в замешательство верблюдов, я привожу в замешательство львов, а вот детей нельзя привести в замешательство, они поймут. Они способны понять, что противоречия – вовсе никакие не противоречия, так только кажется оттого, что я говорю на трёх языках.

Поразмыслите над этим.

Здесь, со мной, не думайте о словах. То, что я несу вам, не в словах, а в паузах между ними. Моя весть не в том, что я говорю, а в том, что я есть. Мою весть нельзя свести к теориям и системам. Либо вы переживёте её вместе со мной, либо вы её упустите. Это живое явление. Когда меня не будет, вы начнёте глядеть в книги и станете раздражаться и сердиться на меня, потому что почувствуете, что всё упустили.

Питайтесь от меня, пока я здесь, опьяняйтесь мною, растворяйтесь во мне. Отдайтесь этой тайне, которая открывается вам, и тогда появится возможность не умереть в стадии личинки, стать гусеницей и, наконец, превратиться в бабочку.

Растите крылья! Лелейте великую мечту о взращивании крыльев. В вас есть потенциал, вы – семя. Великое может произойти в вас. И только когда вы расцветёте, вы узнаете, что такое Бог и что такое истина.