"Тепло оружия" - читать интересную книгу автора (Пратер Ричард С.)

Глава 6

Сказано это было весьма уверенно. Пистолет в руке тоже выглядел довольно убедительно, но ведь вряд ли он объявился здесь в одиночку, без стоящей где-нибудь поблизости машины. Машины и кого-то из дружков за рулем. Еще даже не поворачивая головы, я услышал мягкий шелест шин и скрип рессор притормозившего автомобиля.

Массивный черный седан, новенький “линкольн”, остановился на дороге слева, рядом с моей машиной. За рулем сидел мужчина с мясистым лицом и крючковатым носом; а на сидении справа от него, расположился ещё один парень, смотревший на меня поверх опущенного стекла. В руке у него был пистолет, но отсюда мне был виден лишь крохотный отрезок ствола с навинченным на дуло небольшим циллиндром. Ясно, пушка с глушителем.

Я снова взглянул на Кестела.

— Да уж, а твоя-то базука, небось, много шуму наделала бы, а?

— Пожалуй, уши заложило бы, — согласился он.

— Но какого черта все это?

— Эх, вопросы, вопросы, — вздохнул он. — Поехали, левый поворот на Сансет.

Я опять перевел взгляд на “линкольн”. Водителя я никогда прежде не видел, но вот рожа второго ублюдка, этого жирного недомерка, ухмыляющегося мне поверх пистолета с глушителем, была мне хорошо знакома.

— Привет, Пень, — сказал я. — А я-то уж надеялся, что тебя давно проточили черви.

Он продолжал улыбаться, хотя, честно говоря, улыбка его совсем не красила. Дело в том, что в ней не доставало одного из верхних передних зубов. Пень Кори вполне в состоянии оплатить услуги дантиста. Но мне, кажется, дело в том, что он просто жмот. Ну да, кто бы сомневался. К тому же, насколько мне известно, этого зуба он не досчитался ещё пару лет назад.

Именно столько времени прошло с тех пор, как я в последний раз имел какие-то дела с этими ребятами. Более того. Тогда нам удалось разойтись тихо-мирно. Никто никого не подстрелил и даже не поколотил. Я прихватил одного из их дружков за воровство, и, насколько, мне известно, он свое ещё не отсидел.

Тот парень был мелкой сошкой в группировке, к которой принадлежат Пень и Бинго, не велика потеря, поэтому его арест не повлек за собой почти никаких последствий. Было, правда, несколько угроз, но все они так и остались на словах. Но, разумеется, и больше любить меня за это они тоже не стали.

Я опять заговорил с Кестелом.

— Как там Джимми поживает?

— Для тебя, Скотт, он мистер Вайолет.

— Для меня он мистер Дерьмо, — сказал я. Это лишь примерная интерпретация отпущенной мной непечатной реплики, но с этим жульем приходится объясняться на их же собственном языке, других слов они не понимают.

Он отвел от меня дуло пистолета и погрозил мне рукояткой.

— Только вякни мне тут ещё раз, и вмиг схлопочешь по зубам, Скотт.

Скорее всего, он был настроен выполнить свое обещание. Но в таком случае у меня появлялась возможность выкинуть его отсюда. И, возможно, в тот же самый момент самому получить пулю в затылок. И тем не менее я собирался избавиться от него.

— На Сансет, — скомандовал он.

Я тронулся с места, плавно нажал на педаль газа и повернул налево, выезжая на середину дороги и продолжая путь вдоль разделительной полосы.

— Перестраивайся в правый ряд, — велел Кестел.

Все шло нормально. По крайней мере, пока. Мне нужно было время на раздумья. Я занял место в правом ряду, усиленно раздумывая над тем, что происходит. Какого черта эти гады ползучие прицепились ко мне — ведь дело-то прошлое?

К тому же, каким образом им удалось зацепить меня здесь, у отеля “Беверли-Хиллс”? Кто-то навел? Или за мной следили? Я не ожидал услышать ответ на это от Бинго, но, может быть, удастся выяснить хоть что-нибудь?

— Прекрасное утро для автомобильной прогулки, — сказал я. — Куда едем?

— Эх, вопросы, вопросы… Но это не секрет. Можешь не беспокоиться. Убивать тебя мы не собираемся.

— Рад слышать.

— Если, конечно, ты не станешь дергаться. Но мне нравится твое философское отношение, Скотт. Продолжай в том же духе, и мы тебя не тронем.

— Закрой поддувало, Бинго. Пора бы уже знать, что меня на испуг не возьмешь. Так что, если не секрет, то выкладывай, куда, черт возьми, мы едем.

— Джимми желает с тобой немного потолковать.

— Так чего ж он, по человечески пригласить не мог?

— Сам ты бы не пришел.

— Это верно. Вот на его похороны я бы ещё заглянул, но вот только… А вот этого не надо.

Замечание было очень своевременным. Он занес руку с пистолетом, и, вполне возможно, уже собирался ударить. Может быть. Совсем парень с головой не дружит. Но обошлось без последствий.

— Значит, Джимми Вайолет хочет со мной встретиться, а? — переспросил я. — А с чего бы это вдруг?

— Он сам тебе скажет.

Я увидел, как на приборном щитке загорелась желтая лампочка. Но телефон брать не стал. Еще не время.

Для начала я сказал:

— Тогда, Бинго, позволь мне кое-что сказать тебе. У меня никогда не было повода по-настоящему испортить тебе жизнь. До сегодняшнего дня. Потому что сегодня ты уже заработал себе место в самых верхних строках моего списка.

— Ой, сейчас прямо обоссусь от страха.

— Судя по запаху, это произошло ещё до того, как ты влез ко мне в машину.

В ответ на это Бинго разразился замысловатой бранной тирадой, и его надломленный, писклявый голос стал ещё писклявее. Он едва сдерживался — как раз этого-то я и добивался. Просто позлить, но не выводить из себя.

— Погоди, — сказал я. — Смотри сюда, Бинго. — Я медленно протянул руку, указывая на индикатор телефона.

Он сидел, стиснув зубы и тяжело дыша, но не сказал ничего. Точно, с головой у него не все в порядке.

— Знаешь, что это такое? Это телефон. Радиотелефон. Лежит под щитком.

— Ну и что?

— Я должен ответить на звонок.

— Хрен тебе, перебьешься.

— Послушай, попытайся поворочать мозгами хотя бы сегодня. Я знаю, кто это, и я ожидал этого звонка. Мне звонит моя секретарша — вообще-то, она не совсем моя — но это Хейзл Грин, что работает на коммутаторе в “Гамильтон”.

— Ну и что с того? — прошипел он.

— Олух, ты башкой-то своей подумай, — продолжал настаивать я. — Она знает, что я в машине — знает, что я веду машину, если уж на то пошло. И если я не отвечу, то она поймет, что со мной что-то случилось. Или я попал в беду или за рулем не я…

— Заткнись, и дай подумать.

— И если я не возьму трубку, она наверняка позвонит в полицию…

— Заткнись.

— Ладно, — усмехнулся я. — Если тебе так этого хочется, Бинго.

Еще секунды три он пребывал в нерешительности, а потом сказал:

— Ладно, отвечай. — И когда я потянулся за телефоном, добавил: — Только побыстрее. Быстро, понял? Вякнешь лишнее, и она сама услышит выстрел.

Я поднес трубку к уху.

— Алло.

— Шелл, я нашла. Эдвард Уоллс, дом на Беверли-Драйв в Беверли-Хиллс. — Она дала мне номер — в самой северной части Беверли, как раз на окраине города — и продолжала: — Я проверила компании, занимающиеся коммунальными услугами. Ведь должны же они пользоваться электричеством, газом, горячей и холодной водой, понимаешь?

— Да.

— Так вот, это их дом. Принадлежит мистеру и миссис Эдвард Уоллс.

— Замечательно, — сказал я. — Благодарю вас, мисс Грин.

Я положил трубку и взглянул на Бинго.

— Ну как? Доволен?

Он щурился и с такой силой сжимал в кулаке рукоятку пистолета, что у него побелели костяшки пальцев, но все же процедил в ответ:

— Вроде бы ничего. Ладно.

Я и рассчитывал на то, чтобы он ничего не заподозрил. Ведь Бинго наверняка знает о том, что у меня нет личной секретарши, как, возможно, и то, что на коммутаторе в “Гамильтон” работает девушка. Не исключено, что ему известно и её имя — Хейзл.

Но зато он не знает и не может знать о том, как мы обычно болтаем по телефону.

И скорее всего он не знает, что её фамилия совсем не Грин.

Бинго нравилось то, как я веду машину — мы ехали медленно и осторожно. Что ж, мне это тоже было по душе — пока. Итак, я продолжал вести машину, соблюдая все правила и даже ещё немного сбавил скорость. Для меня теперь чем медленнее, тем лучше.

— Джимми обитает на прежнем месте? — спросил я у Бинго.

— А тебе-то что?

— Просто пытаюсь завести разговор.

— Не стоит. Мы уже скоро приедем.

— Он, случайно, ещё не выпустил в озеро пираний?

— Каких ещё пиреней?

— Такие маленькие рыбки. Вот полезешь купаться, а они сожрут тебя. Заживо.

— Ты в своем репертуаре, Скотт. Ничего Джимми не делал с этим озером. Каким оно было, таким и осталось. А тебе-то что? Хочешь нырнуть и проверить? — Он рассмеялся.

— Да я вообще туда не собираюсь.

Он снова расхохотался.

— Но ведь уже едешь.

Мимо нас проехала полицейская машина, ехавшая по Сансет в противоположном направлении. Водитель пристальным взглядом проводил мой автомобиль — небесно-голубого цвета “кадиллак” с опускающимся верхом уже стал своего рода достопримечательностью окрестностей Лос-Анджелеса и Голливуда. Эта машина не развернулась и не стала преследовать нас, но это было только начало.

Мы ехали по Стрип, проезжая мимо шикарных ночных клубов и ресторанов, небольших магазинчиков, кафе и стриптиз-баров, и всю дорогу за нами следовал черный “линкольн”. Но теперь полицейских машин на дороге стало заметно больше — они обгоняли нас, проезжая мимо или же попадались навстречу. И ещё одна машина без опознавательным полицейских знаков двигалась в нескольких ярдах впереди в левом ряду. Я знал, что это полицейская машина, потому что узнал двоих — нет, даже всех четверых мужчин в её салоне.

Так что развязка была делом времени. Единственное, чего я ещё не знал, так это придется ли мне по ходу дела получить пулю в живот или, может быть, обойдусь и так. Бинго сидел рядом, и дуло его пистолета было направленно мне в живот. Полагаю, по его мнению, живот находился именно там.

Мы все ещё ехали по Сансет, но из разговора о пираньях, озере и тому подобных мелочах, я заключил, что Джимми Вайолет жил там же, где он со своими дружками обитал два года назад. Это был большой притон, занимавший несколько акров где-то среди холмов между Голливудом и Норт-Голливудом, меньше, чем в миле от бульвара Лорел-Каньон. Поэтому, по моим предположением мы должны будем скоро повернуть на север, возможно на Лорел-Каньон. Я оказался прав. Бинго приказал мне поворочивать, и я включил сигнал поворота заранее, с тем рассчетом, что, возможно, кое-кого это может заинтересовать.

Интерес, как выяснилось, и в самом деле оказался огромным. Все произошло примерно через минуту после того, как мы выехали на Лорел-Каньон. Машина без опознавательных знаков по-прежнему ехала впереди моего “кадиллака”, и теперь она затормозила, начиная останавливаться. В тот же момент впереди, примерно в квартале от нас вырулила из-за угла и двинулась нам навстречу черно-белая патрульная машина. Черный “линкольн” все ещё шел вслед за нами, но число машин на дороге, особенно позади нас, казалось совершенно нетипичным для данного участка магистрали.

— Эй, какого черта, — возмутился Бинго, заметив, что я останавливаюсь.

— Ты хочешь, чтобы я въехал ему в задницу? — поинтересовался я.

— Я не хочу, чтобы ты останавливался.

— Ладно. Подожди чуток, сейчас пристегну крылья, и мы перелетим…

— Не рыпайся, это фараоны… Черт…

Вы не поверите, как быстро все произошло. Во всяком случае, Бинго в это поверить не успел. Он едва успел вякнуть свое излюбленное “Какого черта”, как уже в следующий момент вокруг было полно полицейских.

Из машины без опознавательных знаков разом выскочили четверо парней в штатском, которые тут же бросились к нам, но слева от меня уже резко затормозила черно-белая патрульная машина, и в этот же момент кто-то рывком распахнул правую дверь “кадиллака”.

Бинго обернулся, но прежде, чем он успел открыть рот, я правой рукой ухватился за ствол наставленного на меня пистолета, в то время как моя левая рука описала в воздухе стремительную дугу, закончившуюся довольно убедительным ударом в челюсть. Убедительным, но не таким сокрушительным, как было задумано, так как у меня не было возможности как следует развернуться. Однако Бинго хватило и этого. Он не вывалился из машины, а откинулся навзничь, пробормотав “Ух”, или что-то в этом роде. Затем он медленно замотал головой и простонал: “Ох”.

— Черный “линкольн” за нами, — поспешно бросил я парню, распахнувшему дверь.

Он покачал головой. Я огляделся по сторонам и увидел автомобиль без опознавательных знаков, черно-белую патрульную машину и ещё двух мотоциклистов, окруживших “линкольно”. Повсюду, куда ни глянь, были полицейские — и оружие. Мне показалось, что их было по меньшей мере человек двенадцать.

Пень Кори и водитель были уже извлечены из салона “линкольна” и стояли, наклонившись вперед, опираясь руками о крышу автомобиля, в то время, как один из полицейских выворачивал их карманы.

Бинго выпрямился, потирая скулу.

— Откуда они взялись? — удивился он.

Полицейский, распахнувший дверцу моей машины оказался детективом в звании сержанта, и я протянул ему “кольт”.

— Вот пистолет Кестела, — сказал я. — Он…

Бинго не дал мне договорить.

— Какой ещё пистолет? — перебил он меня. — Это не мое. У меня вообще с роду пистолета не было. Пистолет! Ты что, свихнулся? Да на кой черт он мне сдался? Да вы что, мы со Скоттом просто выехали погулять. А тут вы, ребята, налетели да ещё драться начали.

Мы с сержантом переглянулись. И дружно промолчали. Сказать было нечего. Такова была версия Кестела, и он упорно будет гнуть свою линию. И скорее всего уже через час после официального оформления задержания он снова будет преспокойненько разгуливать на свободе. У жулья хорошие адвокаты, которые, конечно же, знакомы с решениями нашего всеведущего Верховного суда, где определяются и разъясняются права этого самого жулья.

— Почему бы тебе не сознаться, Бинго? — спросил я у него. — Черт, ведь тебе все равно ничего не будет.

— Сознаться в чем? Я ничего не делал. Мы с тобой просто ехали по дороге, а из-за кустов нагрянули полицейские. Ты дал мне по морде. И все-то меня пинают…

— Что, Бинго, напрашиваешься, чтобы я снова тебе врезал?

Он замолчал.

Я вышел из машины и направился к “линкольну”. Дэн Питерсон, седовласый лейтенант из полиции Голливуда, стоял перед Пнем Кори и мордатым водителем с крючковатым носом и что-то им говорил. Я подошел и встал рядом с ним.

Мне уже приходилось слышать этот рефрен и раньше. Уверен, то Пень и его напарник тоже слышали его не впервые.

— … что вы имеете право хранить молчание, — вежливо перечислял полицейский. — Все сказанное вами может быть использовано против вас в суде. Вы имеете право советоваться с адвокатом до или во время допроса. Если вы не располагаете достаточными средствами для оплаты услуг адвоката, то вам будет назначен защитник, чтобы вы имели возможность советоваться с ним до или во время допроса. Вам понятны ваши права?

Кори усмехнулся, обнаруживая дыру в ряду зубов.

— Чего-чего? — переспросил он. — Вы не могли бы повторить сначала?

Было видно, как на скулах Питерсона заходили желваки, но он сказал:

— Вы согласны добровольно отвечать на мои вопросы?

— А с чего это вдруг? У вас что, офицер, крыша поехала?

Питерсон задрал голову и посмотрел в небо, а затем отступил назад, обернулся и кивнул мне.

— Спасибо, Дэн, — сказал я. — Передай ребятам, что я им тоже очень благодарен, ладно?

Он улыбнулся.

— Пень Кори и Малютка Фил, — проговорил он. — А кто был с ними?

— Лестер Кестел.

— Старина Бинго, а? Так что ты с ними не поделил?

— Он ткнул пушку мне в живот. Ребята меня конвоировали на встречу с самим Джимми Вайолетом.

— Но зачем?

— Они не утруждали себя объяснениями. Может быть очень скоро я сам спрошу Джимми об этом. Полагаю, вы отобрали у Пня пистолет с глушителем. Это уже могло бы потянуть на срок…

— Да, пистолет взяли, — перебил он меня. — Но глушителя на нем не было.

Он протянул мне оружие. Резьба на конце ствола имелась, но самого массивного цилиндрического глушителя не было.

Я выругался, предвидя, что нам, скорее всего, уже никогда не удастся доказать, что он все-таки был. Иметь в своем арсенале такую штучку считается преступлением, а значит, это незаконно. Даже в наши дни. А на сам пистолет у него может быть разрешение.

Тогда я сказал:

— Скорее всего, он где-то здесь, поблизости. Пень, должно быть, успел выкинуть его, прежде, чем вы добрались до них.

Питерсон подозвал одного из патрульных в полицейской форме и дал ему указания, что искать. Еще минуты полторы ушли на поиски. Когда же находку предъявили Пню Кори, тот, как водится, изобразил на лице величайшее изумление.

— А это что за фигня? — поинтересовался он.

Лейтенант Питерсон молча прикрутил “фигню” на ствол пистолета, недавно отобранного лично им у Пня Кори.

— Ну надо же, а сам бы я никогда не догадался, — сказал Пень, расплываясь в ухмылке, снова демонстрируя нам солидную дыру на месте отстутсвующего зуба.

Я шагнул к нему.

— Слушай, Пень, — сказал я. — Думаю, тебе давно пора выбить зуб и с другой стороны. В интересах гармонии, симметрии и красоты…

Лейтенант Питерсон обеими руками схватил меня за кулак.

— Спокойно, Скотт. Ты же не хочешь, чтобы всех нас засадили в тюрягу?

— Да, точно, — согласился я. — Что ж, хоть Бинго по морде успел врезать. — Я немного помолчал. — Надеюсь, он не настрочит жалобу. Хотя, черт с ними! Позволь мне дать по зубам Пню, и пусть потом оба жалуются.

— Веди себя прилично, Скотт, — устало сказал он. — Неприятностей у нас и без тебя хватает. Договорились?

— Ладно, — вздохнул я. — Да, так вот как это было.

Я рассказал ему, а затем проследовал вместе с шайкой в тюрьму Голливуда и повторил свою историю специально для стенографистки. Подписал заявление, произнес нравоучительную речь на пять минут и отбыл. По моим расчетам, из тюрьмы я вышел всего за полчаса до того, как из неё выпустят Пня Кори, Малютку Фила и Бинго.

Но даже получаса, думал я, должно хватить, чтобы добраться до Джимми Вайолета и его заповедника непуганого хулиганья, прежде, чем его подручные окажутся на свободе.